Пенисок и Эвочка

               
                Пенисок и Эвочка.

                Не совсем то, но зато без скабрезностей.

                1. Сенсация.               
         
Вот так, как-то раз, в знойный денёк ласковый, некий рыбачок окинавский собрался половить мойву тихоокеанскую, уселся в баркас рыбацкий поудобнее и забросил сеть свою рыболовецкую, а вытащил пенис какой-то оторванный...
И закричал на весь пляж во всеуслышание: "Ой-ёй-ёй, а что мне тут попалося – вовек не догадаетесь!".
     Все туристы прибрежные, особенно американские, побросали «Плейбои» с голыми иллюстрациями, прихватили свои "Полароиды" и прибежали к баркасу этому самому рыбацкому.
Рыбак пойманный "пенис" аккуратно из сетки вытащил, ножку свою отставил, голову повернул в три четверти (для лучшего ракурса горделивого), а его никто и не фотографирует – все, как ни есть, на "пенис" нацелились и слепят его вспышками.
А он извивается, слегка попискивает – совершенно не привык к такой популярности, норовит найти какую-нибудь норку тёмную, потому что он не поверхностный вам какой-то, а чисто илистый.
     Во всех мировых СМИ-изданиях напечатали эти фотографии и подписи под ними очень загадочные – типа "Кто ответит – оторвано или всё правильно?», "Дамочки в восхищении", "На Окинаве отыскалось чудо-расчудесное!".
Народ иностранный сразу же на Окинаву ринулся, всем хочется до такого чуда дотронутся или хоть одним глазком увидеть воочию.
Тут же гейши набежали всевозможные – чай разносят в расписных чашках на подносиках, а некоторые, вообще, приглашают принять участие в чайной церемонии «Цветущая Сакура», в отдельной фанзе, как водится.
А после фанзы гейшиной обычно туристы заезжие забывают, куда и зачем бежали сломя голову.
И тихонько идут в свои номера гостиничные, собирают вещички багажные и отбывают к себе на родину согласно самолётному расписанию.
     По пляжу гордые самураи расхаживают, с мечами, в полном облачении и фотографируются на память со всеми желающими всего за 25 йен (15,41руб.) – копейки сущие!
И кружки сразу пооткрывалися разные для всяких интересов пригодные: "Юный каратист", "Сумоисты натуральные», «Джиу-Джитсу за 3 часа!"  и прочие.
     Экономика окинавская воспряла от такой международной сенсации и сразу же сделала скачок невиданный, а население японское тут же порешило Референдум создать по вопросу включения элемента морского пениса в национальный герб Японии.
А вот на вопрос "Что же это такое на самом-то деле?" никто ответа вразумительного не отвечает, все кивают на профессоров-знатоков заслуженных, а они, в свою очередь, посылают всех в Академию. И в Академии тоже молчат и даже повесили вывеску – "Не беспокоить – мы все в отпуске!".
     И этот ажиотаж околопенисовый всё большеет и большеет – тогда решили в Высшем Совете Создания, попросту говоря, в Высшей Канцелярии, направить туда Эвочку-Эволюцию для полного исследования и установления Истины.
Вот ведь чем обернулась находка эта пенисовая, зараза этакая!
И вот как тут предоставить точную документацию с фактами и описаниями находки Urechis unicinctus, когда повсюду сплошные следы гейшиевые вперемешку с самураевыми?
Где тут отыскать теперь Истину? И все свидетели не вызывают доверия полного, особенно, которые с запахом саке и нежной сакуры...
     Села Бабушка Эва прямо на песок перед шхуной рыбацкой и стала горевать с подвывами, посмотришь сбоку – ну чисто Белуга плаксивая, ревёт-надрывается.
Гейши эмпатийные сразу забегали, чай престали разносить, к Бабушке со всех сторон устремились с целью утешения (их так обучали в школе гейшиной) и всё вежливо, с шуточками-прибауточками японскими.
А, глядя на них, и Самураи суровые перестали изображать хладнокровие и решительность, изменили свою тактику поведения, вынули из-за пазухи платки носовые чистые и устремились к Старушке, звеня амуницией.
     Вот ведь японцы, какие люди хорошие!
Похныкала Бабушка Эволюция от души в платочки самурайские и немножко полегчало ей от такого доброго участия и заботливого отношения японского населения к случайным бабушкам, на песке плачущим.

                2. Размышления Бабки Эвочки. Грустные.

Уселась Эва поудобнее на песочек прибрежный, чтобы подумать, как следует над созданием глобального итогового документика – досконально обдумать, так сказать, всю дальнейшую плановую стратегию и тактику.
Взгрустнулось Бабке Эвочке от этого обдумывания и вздохнула она, полная сомнений и скепсиса.
Посидела полчаса, а потом вытащила из сумочки "Чупа-Чупс" обсосанный и уныло стала его полизывать-посасывать.
Сидит, пригорюнившись на обочине и всё звучит в её ушах пеня-жалоба старого беззубого Собакина, которого как-то встретила на прогулке в предгорьях Килиманджаро африканского.
– Понаделала, понимаешь, Бабушка, ты этапов развития генетических, а что хорошего-то с этого получилося – я вот с рождения зубами всё маюся, а у Акулы, говорят, аж 3 ряда клыков понатыкано по твоей милости. И у Верблюда тоже красиво всё получается. Мы вот маемся по твоей милости, а ты тут себе разъезжаешь на автобусах – иди лучше сама посмотри на всё, совершённое твоими помыслами.
Было уж давно такое дело, а вот, всё помнится…
– Значит, что-то не так сделала, не досмотрела, не исправила вовремя, а ведь могла бы быть и дальновиднее, рассчитать всевозможные последствия – эх, стареть, что ли, стала преждевременно.
А эти умники молодые из Отделов Творческого Проектирования никак не угомонятся – всё друг перед дружкой выпендриваются, да таланты свои демонстрируют.
Вот, надысь, какой-то недоросль творческий сделал Жучка панкового (Excastra albopilosa), а для чего, спрашивается – а просто так, говорит, чтоб было весело. Эх, молодо-зелено…
А разгребать на месте всю проблематику, чуть-что – кличут меня, Эву незаменимую,  потому что опыт имею немеряный по всем вопросам настоящего, прошлого и будущего.
У Старушки Эволюции всегда от таких мыслей печальных начинало брюхобульканье и кишкоброжение – попросту говоря – кушать хочется.
Поэтому она всегда носила с собой в сумочке свёрточки с едой в старые газеты завёрнутые.
Подкрепилась Бабушка сушёными кузнечиками и немножко воспряла в смысле настроения.

                3. Общее Собрание.

Эва: – Значит так, будем начинать с коррекции и поголовной аттестации на ассимиляцию-адаптацию к нынешним природным вызовам.
И решила не откладывать, а сразу начать с этого сектора окинавского – выбрала недалеко от пляжика моржового местечко безлюдное, собрала всех местных обитателей, проверила по списку присутствие и начала осмотр аналитический всех по очереди.
И все такие недовольные, смотрят на Пениса хмуро и цыкают, но особенно Медузы возмущаются, выражают своё нетерпимое язвительно-стрекательное отношение – вот дернуло тебя нечистая вылезти! Чо тебе не сиделось в норке -то, хрен моржовый?
     А Пенис смотрит взглядом отрешённого праведника, покашливает слегка и своё твердит:
– Никакой я вам не моржовый, а донно-илистый, как и положено.
Но они всё равно шепчутся возмущенно:
– Ведь всё так хорошо было – сами потиху развивались по своим собственным понятиям и неплохо вроде получалося – спросите у любого окинавского рыбака торгового!
– Да всё было так чудесно, пока этот оторватый хрен из норы своей не выполз – видите ли, ему не хватало освещения – он там что, комиксами любуется?
Эва: – А действительно, сынок, чего это ты вылез-то, чего тебе не сиделось в норке своей, куда тебя понесло, какого лешего?
– Да тут, Бабушка, этого Рыбака чёрт принёс с сеткой забористой... а у сетки ячейка такая мелкая, что выскользнуть не было возможности. Обычно эти рыбаки закидывают сети с ячеей крупной, всегда выскальзывать получалось, а тут вот почему-то с мелкой закинул, видать, в Окинавторге не было поступлений базовых сеток с ячеей калибра крупного…
Эва: – Ну вот, теперь у тебя, дороженький Пенис, и промторг, и сеть, и Рыбак виноватые, а сам-то чего из норы выперся? Чего тебе дома не сиделось-то?
– А я вот захотел по-маленькому сходить где-нибудь у кустика Актинии, а то в норе уже всё провоняло от моего мочеиспускания и вот такое неудачное стечение обстоятельств произошло в виде рыбака окинавского, с его сеткой мелкоячеистой.
Вот была бы сеть с ячейкой крупною – обязательно я смог бы выскользнуть без ажиотажа и сенсации, как все нормальные донные Пенисы.               
Эва – Ну-у, конечно, ты ведь у нас такой удалой молодец донно-илистый, из любой каверзы высклизнешь, а тут вдруг, раз – и облом выскочил, и поэтому все вокруг виноватые...
Оглядела Бабушка со всех сторон этого Пениса, помяла слегка, пощупала и никак в толк не возьмёт – к какой же его записать категории в реестре новосамоделанных.
И решила на месте проживания этого комика поискать какие-нибудь ответы по этому поводу – может, найдёт какие-то подсказки или свидетелей такого нежданного чудо-явления.
Глянула на всех собравшихся для аналитической аттестации, слегка подумала и сделала общее объявление.
Эва: – Вот что, мои хорошие, давайте пока погуляйте тут, поищите себе развлечения – сходите куда-нибудь по надобности или на экскурсию, а я вот с товарищем Пенисом пройдусь ненадолго, посмотрю на его местожительство.  И давайте обойдёмся без неудовольствия и прочего проявления своего поганого характера… Ты меня слышишь, Каракатица? Я кому сказала – без мата всякого!  А то, вишь, распустились тут, как какие-то жуки навозные, что хотят, то и делают.

                4. Квартирка Пениса.

И отправилась Бабушка Эволюция вместе с Пенисом посетить пенисово место проживания, чуток правее Рифа Кораллового на самое дно Низины Илистой.
Идёт потихоньку, дно прощупывает между кораллами колючими, Актинии поглаживает и зорко оглядывает хозяйство донное – удивляется, сколько тут уже всего понастроили нового, в её молодости всё только начиналося – лишь какие-то комочки бурые слегка под ногами бухтели-шевелилися, а какой простор был первозданный нетронутый!
     А бедолага Пенис плетётся в унынии вслед за Эвой, кхекает, покашливает и всё своё твердит:
– Может, не надо, Бабушка, там у меня норка наглухо закупорена и не прибрано, и пахнет не самым лучшим запахом, может, как-нибудь другим разом заглянете?
– А зачем, дружок, ты норку наглухо закупорил-то?
– А на всякий случай, чтоб не залезла какая-нибудь наглая Мурена без разрешения.
А сам всё покашливает и покашливает…
– А чего ты покашливаешь всё время?
– Да это в горлышке першит немножко, с непривычки, от такого ландшафта чистого.
Наконец пришли они на самое Дно-днищево.
– Ну, давай, хозяин, показывай свои владения.
Делать нечего – забежал «хозяин» наперёд Бабушки, что-то успел кое-как поправить поаккуратнее и выкинуть совсем уж протухшее...
     Зашла следом Эва осторожненько в жилище норковое, огляделась придирчиво, стенки ногтем поколупала и поморщилась: "Да-а-а-с.…", только и смогла выговорить.
Кое-как выбралась из этой тесноты однокомнатной, отряхнулась от налипшей слизи пенисовой и решила сделать для бедолажки Пениса одолжение – поработать над его совершенствованием.      
Совершенно бескорыстно, из чистой благотворительности. В общем, понравился ей Пенис своей скромностью и обаянием неназойливым.
Эва: – Вот что, милок, мы счас с тобой отправимся в небольшой круиз на своих двоих для твоего, так сказать, лучшего дальнейшего развития, а за время нашего променада будем с тобой беседовать на темы разные животрепещущие.
– А животрепещущие – это когда внутри уже или всё ещё снаружи болтается?
Эва: – Да, понимаешь, дружок, это такая речь фигуральная, не совсем отображает то, что следует… Ну, да ладно, вот чего я подумала – Пенис – уж очень для тебя такое имя солидное, давай-ка сделаем тебе имечко как-то поуменьшительнее-поласкательнее.  А? Что ты на это скажешь?
– А какое оно будет новое?
– Ну, к примеру – Пенисок, Пенисик, Пенисюрик, Пенисейка, Пениска, Пенисёнок, э-э-э, ну ещё можно как-то типа на английский манер уменьшительно – Пенни какое-нибудь… Что скажешь?
– Ну ладно, пускай будет Пенисок, мне даже нравится. И Пениска тоже хорошее, даже такое задорное.
– Вот и хорошо, вот и ладненько, теперь всё у нас с тобой как следует и очень я к тебе расположена – приглянулся ты мне своей какой-то необычной формой и наивностью нездешнею. Ты что-нибудь можешь мастерить-то, как ты дальше жить-то собираешься – кушать ведь каждый день, наверное, хочется?
– Ну да, Бабушка, конечно, хочется. А я вот норки хорошо рыть умею и меня иногда просят вырыть на заказ нору просторную.
– А кто просит-то?
– Ну, в основном, Угорьки всякие, Пескожил Многощетинковый и ещё Черви Желудёвые, но эти иногда просят, когда срочно надо, а у них времени на это нету – вообще-то они сами очень хорошие копатели.

                5. Ателье японское.

Идут себе вот так неспеша, Эва Бабушка с Пениском, беседуют разговоры душевные и не заметили, как выбрались из глубин океанических и уже по травке шлёпают.
Эва: – Так, дружок, послушай – счас пойдём в ателье местное и закажем пошить тебе одёжку маскировочную типа балахончик для таксика, чтоб не напугать кого твоими формами необычными, понял меня, Пениска?
Ну, конечно, Пенисок всё понял и головкой кивнул в знак понимания полного.
На том и порешили, и отправились в ателье окинавское местное, и вот уже заказ делают на пошив собачьего балахончика особенного покроя для нестандартной фигурки.
     А молоденькие закройщицы, обмерки делают и всё в кулачки пырскают, успокоятся немножко, а потом снова пырскают – что-то им очень смешное всё кажется.      
Вот так под девичье японское пырсканье и сшили балахончик Пениске по-быстрому, да ещё лапки фальшивые пришпандорили и хвостик на ПВА приклеили. А ещё сзади лейбл настрочили – «Сделано в Японии» называется.
     Нарядили-натянули балахончик на заказчика и всем стало очень весело, стали в ладошки хлопать и даже притащили бутылочку шампанского отметить такой удачный пошив новой модели для таксиков.
А потом Бабушка Эва с Пениском поклонились немножко и «Аригато (спасибо)» сказали портнихам-закройщицам и в ответ получили «Мондайнай (пожалуйста)», всё, как в Японии принято, и дальше пошли себе потихонечку.
     Ведёт Эва своего Пениску на поводке для таксиков, чтобы не вызывать лишних вопросов у населения и делится с ним наболелыми своими мыслями, изливает проблемы душевные – он хоть и не понимает ничего, но деликатно потявкивает и хвостиком помахивает.
А Бабушка всё делится и делится безостановочно – добралась наконец и до Ч.Р. Дарвина.
Эва говорит с возмущением:
– А вот этот Чарлз Роберт Дарвин – был такой деятель научный, напридумывал на мою голову всякой несуразицы, а граждане почему-то ему сразу взяли и поверили, а мне теперь всё время подстраивайся под его фантазии и измышления, чтобы совсем уж не испортились отношения научные с общественными организациями. А? Что скажешь Пенисик мой?
А Пенисок и не знает, что ответить Бабушке, семенит рядышком и потявкивает вполголоса, да всё думает про свою однушку заброшенную и про то, что сейчас как раз время обеденное:
– Кхе-кхе, Бабушка, ваша правда, Бабушка, кхе-кхе.

                6. Пикники на Болоте.

Вот так, побалтывая и потявкивая, добрела эта парочка до бамбуковой рощицы с болотцем илистым и трясинкой, сплошь покрытой Росянками-Мухоловками всевозможными.
Пенисок сразу же свой фирменный балахончик сдёрнул и в болотную жижку бултыхнулся, даже не дослушал, что там Бабушка крикнула про какие-то «воба», в которые смотреть надобно…
Пришлось Эве посидеть в сторонке, подождать, когда Пенис из болота вынырнет.
     А в это время, тут же, прямо в зарослях бамбуковых, Сумоисты решили свой пикничок устроить по случаю победы над Дзюдоистами, с блинами и разными начинками, но совершенно без пива, саке и других каких-нибудь горячительных – так, чисто блинов покушать и побеседовать на темы бытового насилия.
Вот так просто уселись посреди лужайки-болота с Росянками-Мухоловками – сами блины лопают, а мясной начинкой Росянок угощают совершенно безответственно.
Эва увидела такое дело и решительно говорит:
– Товарищи Сумоисты, попрошу минуточку внимания! Подумайте немножко – своими безответственными действиями вы можете развратить целую колонию растений-хищников. На них какая задача возложена? А? Ну-же, милые, давайте подумаем ... ну, кто додумался?
А Сумоисты смотрят друг на друга и пОтом покрываются.
Эва – Ну, вот, давайте, вместе подумаем, какое у них название? Кто сказал Мухоловки? А почему, спрашивается, называют их Мухоловками? А? Правильно, товарищи – так их прозвали за то, что они наловчились на мушиную добычу охотиться.
А вы сейчас, сами того не ведая, приучаете их к паразитическому иждивенчеству, а им ведь после этого жить по старинке уже как-то не захочется…  И что же делать прикажете?
Вот вы тут погуляете, да и разбредётесь по своим фанзам, кушать суши Нигиридзуси да сашими из угря Саёри какого-нибудь, а этим бедолагам что делать прикажете, как им после этого смотреть в глаза мушкам нежеланным, замордованным по инстинктивному побуждению?
      Сумоисты, конечно, покраснели и бахрому на повязках набедренных перебирают, а потом Сумо-Бригадир откашлялся и попросил прощения от лица всех присутствующих за необдуманные свои действия.
И стали Сумоисти смущённые потихоньку палочками вынимать своё мясное угощение прямо из ротиков-утроб мухоловкиных.
Очень осторожненько, чтобы не испортить у них систему захлопывания.
А потом собрали весь мусор за собой тщательно, чтобы ни сориночки после них не осталося и ещё раз всей компанией попросили «Сумимасэ, пожалуйста, Бабушка!».
И тихо-тихо, на цыпочках, чтоб Мухоловки к ним с просьбами не цеплялися, отправились по своим фанзам дневной рацион-порцион докушивать.
      
                7. Опасности обеденные.
               
А Пениски всё нет и нет, Бабушка уже начала беспокоиться – не случилось ли чего с её «таксиком»?
Ну наконец-то вылез Пенисок – со всех сторон шриланкийскими мелкими пиявками облепленный, как ёршик кухонный или ёлочка маленькая новогодняя, но довольный и улыбается.
– Бабушка, а я теперь знаю, что такое «воба» – это когда пиявочки на тебя со всех сторон кидаются.
Старушка Эва палочкой бамбуковой с Пениски всех пиявок аккуратно назад в болото счистила и спрашивает:
– Чего это ты там долго так валандался-канителился? Ну что, милок, хоть отыскал что-нибудь съедобное?
     А Пениска только головой кивает в знак согласия, покашливает и отрыжки издаёт сытые – переел, видать, планктону болотного.
Поикал-покивал и ответил с некоторой шепелявостью.
– Да так, понемножку всякого – планктону чуток отыскал, а в основном инфузории, туфельки, живчики комариные и всякое другое мелкое...
А вообще-то богатая там Фауна, скажу я вам, Бабушка, особенно хищные – Пиявки всякие запомнились и Личинки Гигантские стрекозиные, очень опасные.
Удивилась Эва и спрашивает:
– А Тихоходок-то хоть видел?
– Нет, не видел, Бабушка – вот чего не видел – того не видел, уж очень они мелкие.
 – Ну, хорошо, а что это у тебя с шепелявостью слова разговорные получаются?
 – Ну, так это, я и говорю – запомнились Личинки Гигантские стрекозиные, совершенно опасные и хищные. А теперь вот, после запоминания, у меня и образовалась некоторая шепелявость речи невнятная.
– Понятненько, эт ты ещё Богомолов не видел, дитятко … А вы, Пенисы, значит, так без зубов и остались? Ох, недоглядела что-то я вас, норчатых – видно занята была какой-нибудь яркой Каракатицей или хищным Завром, очередным беспредельщиком.   
Вот что, дружок, надобно тебе попробовать сменить профессиональные навыки – не век же тебе заниматься норковым производством, надо попробовать и что-то другое, более интеллектуальное.
     А тут, по слухам, как раз в Центре городском, в самом лучшем жилом помещении, открыли новую Порно Индустрию и набирают подходящих исполнителей для съёмок фото и видео эротического содержания. А ведёт туда неведомая Дорога Дальняя.
Порешила Старушка Эва зайти туда – попробовать пристроить Пенисика на подработки разовые, а если понравится, то и вообще, сделать ему это постоянной профессией.
Эва – Ну, давай-ка, одевайся поскорее – надо нам прогуляться ещё маршрутом неведомым по окрестностям, посмотреть, как тут обстоят дела с жилыми помещениями.
Натянул Пениска с трудом одёжку таксиковую, прицепил поводок обмусляканый и говорит.
Пенисок – Ну, давай, Бабушка, веди меня маршрутом неведомым, какой для изучения наметила.
 
                8. ПорноСтудия.

Пошли они, значит, Дорогой Дальнею – окружающие диковины рассматривать, а по Дороге Дальней в это время как раз сновали во все стороны «Мицубиси» и «Тойоты» проезжающие.
Эвочка пробовала ручонку поднимать для просьбы о подвозе бесплатным образом, но «Мицубиси» и «Тойоты», как увидят таксика в балахончике - сразу делают круглые глаза и со скрежетом и завыванием мимо проносятся.
Добрели наконец Бабушка Эва с Пениской-таксиком  до лучшего в городке жилого помещения.
А это помещение лучшее и оказалось Студией Порнографической – как раз то, что Эве и хотелося – побывать в гуще всяких страстей и наклонностей и пристроить Пениску к чему-то новому рукодельному.
Заходят они в эту Студию, озираются с опаской и говорят: «Коннитива, до: дэс-ка? (Здравствуйте, как дела?)», как принято, а там хозяин Магнат-порноделец сидит, нога на ногу, сигарой попыхивает и очень серьёзно так спрашивает:
 – А вам чего, гражданочка?
Бабушка Эва (с робостью) – Вот тут у нас мальчонка способный – может, Хозяин, посмотрите?
Магнат из кармашка пенсне вытащил, нацепил на глазки узкие и просит снять всю одёжку таксикову, вплоть до полного голого состояния.
Посмотрел внимательно, спросил сколько лет «мальчику» и слегка поморщился, но всё-таки на пробную съёмку дал своё магнатское согласие.
Тут заходит в Студию, совершенно без стука и традиционного приветствия, Начальство Местное с подарками для порно девушек и с выпивкой – как раз выдался перерыв обеденный и хочет Начальство провести этот перерыв с пользой и отдыхом, обнимается Местное с Порно Магнатом по-дружески и спрашивает, когда обед у девчат намечается.
Магнат-порноделец – А вот, прямо сейчас и сделаем небольшой перерыв обеденный, проверим кино-фотогеничность вот у этого молодого порно создания.
Привели, значит, Пениску к девчатам японским в Студию, а девчата как его увидели – сразу же верещать принялись – видно задел он их за живое какое-то.
Вот они полчаса поверещали и успокоились, а потом сделали все пробы с разных ракурсов со вспышками и ещё дополнительно – видео бытового характера для использования в рекламных роликах.
Посмотрел Магнат всё пробное фото-видео и пришёл в невиданное восторг-возбуждение –предлагает тотчас подписать Контракт на крупную сумму в долларах и Условия самые Лучшие.
Бабушка Эва отвела Пениску в сторонку и спрашивает шёпотом:
– Ну, как тебе – понравилось в Студии? Хочешь сменить норку свою на Лучшие Условия?"
Потупился слегка Пенисок:
– Простите, Бабушка – ой, да совсем-совсем не понравилось – всё время какие-то звуки посторонние и постоянно командуют, что делать: то лечь, то встать – совсем замучили.
 – Да, да, я тоже это заметила. Хотя в объявлении и написано, что работка не пыльная, но лучше уж в иле норки копать, чем с этими девчатами-верещалками тут валандаться. Счас скажем им "Саё нара" (До свидания) и пойдём себе по-тихому.
И Эвочка сказала всем в Студии: "Дэва о-даидзи -ни (Всего хорошего)", а Пенисок ничего не сказал, а просто вильнул хвостиком.
Ну и пошли Пениска с Бабушкой на улицу, а девчата опять верещать начали и всхлипывать…
А эти девчата студийные, кстати, – все, как есть, приезжие из Киото и провинций киотовых, потому что местные отказываются в Студии такой работать порнографической.
Говорят девушки местные: «Мы тут выросли, нам стыдно потом по улицам и паркам прогуливаться, все будут у нас всякие студийные подробности спрашивать и вопросы задавать всякие нескромные, так что – нет и нет».
И уходят по-быстрому, даже обычное «Саё нара» (До свидания) не говорят вежливо.
Вот такие проблемы-трудности, оказывается, есть и в порноиндустрии, а не только в радиоэлектронике или тяжёлом машиностроении.
               
                9. Прощание.

Идут, значит, Эва с таксиком своим, Пениской,  снова по знакомой уже Дороге Дальней, мимо опять всякие «Мицубиси», «Тойоты», «Ниссаны да «Сузуки» проносятся…
К вечеру дошли до Перекрёстка четырёхдорожного, где обычно главные герои-персонажи прощаются, Эва по голове Пениса погладила и сказала растроганно ему на прощание слова задушевные:
– Вот, прощай и ты дорогой дружок, спасибо тебе, милок, за душевную кампанию. И как я только проглядела такое чудное создание – всех помню наизусть, а тут – совершенно полнейшее беспамятство.
– А это мы, Бабушка Эвочка, миллионы лет по норам прятались от внешнего воздействия и прочих опасностей излишнего наблюдения.
– Послушай, мой тебе совет – почаще проветривай свою норку-каморку-то и вытирай со стеночек лишнее накопившееся, тогда и кашлик у тебя закончится.
– Хорошо, Бабушка, обязательно всё сделаю по вашим советам и рекомендациям.
– Вот, не знаю даже, что тебе подарить на добрую память – может, зубки-жевалы или иголку ядовитую потайную от всяких хищников надоедливых – будет защита надёжная.
– Да нет, спасибо, Бабушка, вот, если можно, поговорите с Начальством Местным, чтоб в Промторг больше не завозили сетку с мелкой ячейкою, а только с крупною 3-х дюймовой, тогда всё наше пенисовое сообщество будет вам благодарное на веки вечные.
– Да-а-а, кхе-кхе – легче организовать производство нового вида мембраны клеточной или подвида Геккона Якусимского, чем договориться с упрямыми Хомо Сапиенсами, да ещё, к тому же, местными начальниками. Ну, да ладно, пойду попробую, а если начнут клянчить бабло взяточное – выложу в интернет YouTube-видео, где они с девчатами киотскими на обеденном столе перерыв празднуют.   
– Ну бывай, Пениска, живи без изменения и радуй нас своими формами первозданными.  Дэва о-даидзи -ни! (Всего хорошего!)
– Аригато (Спасибо), Бабушка!