Дочь дракона. глава 21. последний огонь

Лаборатория "Орион" содрогалась от грохота. Металлические балки дрожали, панели сыпались искрами, а стеклянные экраны трещали под ударами вибрации. В центре зала возвышался Сэмуэль — уже не человек, и не совсем зверь. 

Его фигуру пронзало сияние изнутри: кожа рвалась, обнажая полупрозрачные жилы, по которым бежали электрические токи. Глаза горели ядовито-белым, а с губ срывался рёв, от которого солдаты бросали оружие и прижимали ладони к ушам. 

— Сэм! — визжала Кэтрин, стоя на балконе. Её руки были раскинуты, словно она встречала не чудовище, а мессию. — Сын мой! В тебе ожили драконы! Ты — начало новой эры! 

Но её сын выгнулся дугой, искажённое лицо смотрело на неё сквозь боль. 
— Ма…ма… — голос был рваный, будто звучал из нескольких глоток одновременно. — Ты… обрекла меня… 

Он шагнул, и пол под ногами разломился, словно бетон не выдержал веса самого пламени и веса дракона. В этот миг двери зала распахнулись: Лукас и Луанда вбежали, оттолкнув охранников. Они вернулись, чтобы уничтожить все в лаборатории, но, не ожидали увидеть такую картину.

— Господи… — Лукас застыл, глядя на Сэмуэля. — Это уже не человек. 

Луанда смотрела иначе. В груди её горела тоска — она видела его в своих снах, как преследователя, как тень. Теперь всё сошлось: он не враг изначально, он жертва. Жертва своей матери и плазмоида. 

— Сэмуэль… — её голос дрогнул, но вышел твёрдым. — Слышишь меня? Ты можешь остановиться! 

Он обернулся. На секунду в его глазах мелькнуло человеческое — боль, просьба об избавлении. Но плазмойд перекрыл остатки его воли. Новый рёв разнёсся по залу, и его руки превратились в лапы со светящимися прожилками. 

Солдаты открыли огонь. Пули вонзались в тело, но отскакивали, как от брони. Кровь смешивалась со светом, образуя внутри тела электрические вспышки. 

Кэтрин же смеялась. 
— Вы видите?! Ни одно оружие не способно его остановить! Он — будет бессмертен! 

***

Лукас толкнул Луанду за колонну. 
— Лу, ты видела — никакие пули его не берут! Что мы можем?.. 

Она дрожала, и в её зрачках зажёгся золотой огонь. 
— Я… 

Внутри что-то прорвалось. Крылья, всегда бывшие лишь тенью в её снах, развернулись — сначала в воображении, затем в реальности. Хребет загорелся синим пламенем, кожа покрылась переливами чешуи. Она вскрикнула, но это был не женский голос — драконий рык. 

— Я — наследница рода Зэмери, — проревела она. — И я покончу с твоим безумием, - обратилась она к Кэтрин! 

Её тело взмыло вверх, трансформация завершилась. Зал озарил размах гигантских крыльев, синие языки пламени лизнули потолок. 

Солдаты дрогнули, многие пали на колени. Даже плазмойд-Сэмуэль замер, встретившись глазами с её истинной сущностью. 

— Луанда… — он прохрипел. В его голос на миг вернулся человек. — Сделай… это… 

И в тот же миг плазмойд снова взял верх, обрушив удар лапы, который снёс половину балкона. Кэтрин едва удержалась, но всё ещё кричала: 
— Нет! Сын! Сражайся с ней! Ты должен соединиться с ней, а не погибнуть из-за нее! 

Её слова сорвались в отчаянный визг. 

***

Лукас поднял оглушённого солдата, сорвал у него гранату с электромагнитным зарядом. 
— Держись, Лу! — крикнул он, кидая гранату прямо к лапам Сэмуэля. 

Взрыв ослепил зал, но лишь ненадолго оглушил монстра. Тот рванулся, поднимая обломки, и схватил Лукаса. На миг казалось — он переломит его позвоночник прямо в кулаке. 

— ЛУКАС! — закричала Луанда. 

Тогда в ней прорвалось всё. Синее пламя сорвалось вихрем, в глазах проступил свет её матери мага,  от отца по роду, пробудилась вся сила дракона. Дракон выдохнул. 

Столб пламени ударил по Сэмуэлю. Плазмойд взвыл — не зверем, не человеком, а чуждым криком, от которого сама лаборатория будто треснула. 

Кэтрин кричала в агонии: 
— Нет! Это моё дитя! Моё бессмертие! 

Она бросилась к нему, но Сэмуэль, пробиваясь сквозь боль, вскинул руку и толчком отбросил её прямо в центр пламени. Их крики слились, и на мгновение в лаборатории все ярко вспыхнуло. 

Когда свет схлынул, от Сэмуэля и Кэтрин осталась лишь чёрная обугленная масса, внутри которой ещё дрожала умирающая капля плазмоида. Луанда рванулась вперёд, вонзила когти дракона в сердце этой массы и взревела. Плазмойд треснул, синий свет разлетелся во все стороны и погас. 

Тишина… 

***

Зал был разрушен, дым клубился, техника горела. Солдаты шарахались от Луанды, но никто не решался поднять оружие. 

Она опустила голову. Крылья сложились, пламя схлынуло, и тело вновь стало принимать человеческий вид. Стоя на коленях, дрожа, она подняла взгляд — и увидела Лукаса. Он был жив, изранен, но стоял и смотрел на неё с восторгом и любовью. 

— Я знал, что ты особенная, — сказал он, улыбаясь сквозь кровь. — Но видеть это… черт… Ты моя дракониха. 

Она улыбнулась сквозь слёзы и обняла его. 

***

Через несколько часов они уезжали из Форкса на старом "Шевроле" Лукаса. За окнами мелькали туманные леса, а впереди расстилалась дорога в безвестность. 

— Куда теперь? — спросила Луанда, опираясь на его плечо. 

Он пожал плечами, глядя на горизонт: 
— Главное — подальше отсюда. Там, где нас никто не найдёт. А место мы построим сами. 

Она крепко сжала его ладонь. 
— Вместе. 

Машина унеслась в неизвестность, оставляя позади пепел "Ориона", крики погибших и обрушившиеся мечты Кэтрин. А впереди их ждала новая жизнь — с тайной драконьей крови, с магией музыки, с выбором, который они сделали сами. 


ЭПИЛОГ

Прошло полгода. 

Город, в котором они теперь жили, был чужим и родным одновременно. Чужим — потому что каждый его квартал, каждый шумный перекрёсток не знал их прошлого. И родным — потому что именно сюда они привезли то, что осталось от их прежних жизней: друг друга, память и тайну, о которой нельзя было рассказывать никому. 

Луанда шла по набережной, держа под мышкой папку с лекциями. Она поступила в местный зоологический институт на бесплатную стажировку в исследовательский центр морских млекопитающих. Здесь каждый день звучали чистые голоса дельфинов, пахло солёной водой и йодом, и никто не задавал лишних вопросов. Коллеги знали её как тихую, но невероятно внимательную к животным девушку, которая умела "ладить" даже с самыми сложными подопечными. Никто не догадывался, что это умение — от наследия, способного поджечь небо. 

Лукас ждал её у входа в институт — в джинсовой куртке, с футляром гитары за плечом, как в старые времена. Он устроился преподавать в местный Дом культуры, ведя кружок для подростков, где песни перемежались тихими уроками магии. Ученики считали это просто "фокусами под музыку". Никто из них не знал, что каждый его аккорд может стать заклинанием. 

— Опоздала на целых пять минут, — поддел он её, но улыбка выдавала: ждал с нетерпением. 

— Зато с хорошими новостями, — она вытянула из папки конверт. — Мне предложили контракт на целый год. И доступ к лаборатории. 

— Значит, остаёмся? — серьёзно спросил он. 

Она кивнула. Ветер тронул её волосы, и на одно только мгновение, в отблеске уличного фонаря, в зрачках промелькнуло золотое, драконье. Лукас заметил, но промолчал — в этом городе они учились быть "обычными". 

***

Их дом находился на окраине, в старом кирпичном двухэтажнике. Под самой крышей Лукас обустроил чердак: одна сторона — под его инструменты и стопки нотных тетрадей, другая — под книги Луанды, анатомические макеты и плотно закрытые коробки с надписью "Север". Там, глубоко, лежала пустая пробирка и изломанный, потемневший осколок кокона плазмоида. Они молчаливо договорились не трогать его без необходимости. 

Иногда ночью Луанда садилась у открытого окна и смотрела на звёзды. В такие вечера прошлое подступало накатывающей волной: лес Форкса, крик Синди, взгляд Сэмуэля, в котором горело сразу всё — любовь, боль, гнев и просьба об освобождении. И она шептала в темноту: "Я помню. И я сдержу обещание". 

Лукас, проснувшись, тихо накрывал её плечи пледом, не вмешиваясь. Он знал, что у каждой из их тайн — свой срок молчания. 

***

Весной город начал просыпаться от зимней спячки. Они выходили в парк, кормили птиц, устраивали спонтанные концерты у фонтанов. Люди узнавали их как милую молодую пару, которая всегда вместе и как-будто прячет за улыбками что-то особенное. 

И только иногда, когда ветер приносил запах грозы или над городом проплывали особенно низкие облака, в глазах Луанды зажигалось пламя, а пальцы Лукаса сами находили на грифе гитарный аккорд, от которого в воздухе едва слышно звенела магия. 

Они не знали, придёт ли ещё когда-нибудь опасность из прошлого. Но были готовы. 
Теперь они умели жить с тайной. 

И эта тайна больше не была цепью. Она стала их силой.

Спросите вы, а что стало с Куппером, Варнером и его баром? Отец погибшей Синди сдержал свое обещание. Он смог добыть доказательства, когда уплатил солидную сумму продажному Сиду, этим самым засудил пожизненно и Варнера и Куппера, когда у Сида развязался от страха язык и он шел ценным свидетелем по этому делу в суде. Во время охоты, в ту роковую ночь, Варнер находился в машине недалеко как раз от того места, где произошло нападение на Синди. И видеорегистратор его машины смог записать и мутирующее животное огромных размеров и само убийство. Когда запись попала в суд, господа присяжные долго не могли прийти в себя от того ужаса, что им пришлось увидеть и услышать от свидетеля Сида.

Тело Родригеса было перезахоронено на его родине. Так же на старой ферме полиция смогла обнаружить останки скелетов еще 18 человек, но кто это был, предстояло выяснять уже суд мед экспертам. Второе зараженное животное из закрытой зоны так и не было найдено, плазмойд видимо смог полностью адаптироваться с телом животного и покинул территорию зоны и смог перейти жить в лес. Но, до этого убил всех других животных которые находились в закрытой зоне Кто его знает, возможно сейчас это зараженное животное-мутант уже появилось  и на ваших землях, только вы об этом  даже и не догадываетесь.