Остров Пасхи. 31. Финальная картина

            Отрывок из книги автора «Остров Пасхи. Миражи в тумане Тайны» – СПб: «Петербург – ХХI век»*

   Когда десятки ваятелей, окрыленные новой грандиозной идеей, с остервенением вгрызлись в почти отвесный восточный склон Рано-Рараку, многие старики неодобрительно качали головами и высказывали опасения, что они могут разгневать Аку-Аку Горы. Но их никто не слушал. Вожди молодежи были уже смелыми, заносчивыми, самоуверенными. Они решили создать нечто неповторимое, такое, что повергнет в ступор всех будущих потомков, которым останется лишь уважать и чтить их во веки веков.
   Но в какой-то момент был нанесен лишний удар рубила, который, как капля переполняет чашу, переполнил терпение, казалось бы, такой бесчувственной Маунга, а может даже и всех известных на Те-Пито-о-те-Хенуа божеств.
   И ударил бог Увоке своим посохом в самое болезненное место острова: в пятку его величайшей горы! Жутким рыком отозвалась гора. Высокий столб огня и черного дыма со страшным грохотом и силой рванул из нее ввысь. Встряхнулась земля, пошатнулись моаи на своих пьедесталах. Второй раз ударил бог Увоке о землю совсем рядом с каменоломней Рано-Рараку, и содрогнулось все вокруг. Даже флегматичный Пуа-Катике вздрогнул от испуга и будто вздернул свободное плечо, вздыбившись восточным берегом. Гора моаи шумным вздохом отряхнула с себя нанесенную ей глубокую рану, обрушив часть своего тела, и погребла под собой заносчивые замыслы зазнавшихся людей. В сполохах кроваво-красного света, в клочья разрывающего тьму теплой южной ночи, дрожал весь Пуп Земли, обваливались скалы, берега, проседала земля, словно под чьей-то тяжелой поступью, и каменные идолы падали ничком вслед за нею.
    А утром никто не увидел восходящего солнца и стало еще страшнее: стоны раненых, рыдания по погибшим, запах гари, все вокруг неузнаваемо, в дыму, и будто тьма ночная стекла на пашни, леса, поля. Само небо упало на землю. Густой полумрак окутывал все окрестности. В одночасье были разрушены все символические места жителей Хоту-Ити и их обереги, да и во многом всего острова. Уничтожено в зародыше их последнее величайшее начинание, разрушено аху Тонгарики, лежат навзничь моаи Оне-Макихи, исчезло место слежения за солнцем на Рано-Као, О-Паро упал и разломился. Весь комплекс обсерватории был разрушен без всякой возможности восстановления. Было утеряно само времяисчисление.
   А потом пришло осознание своей незначительности, раскаяние, принятие новых решений, налаживание нового уклада жизни. О возобновлении прежнего бытия не было и речи. Ни у кого из оставшихся в живых ваятелей не возникало даже мысли хотя бы приблизиться к Горе. Да и не до того уже было, надо было думать об элементарном выживании. Урожай на полях погиб под слоем пепла и градом камней, местами даже выжжен. Выгорели рощи плодовых деревьев и кустарников. Запасаться же впрок нужды никогда не было. А еще хуже, что большая часть пашен стала и вовсе непригодной. Темной тучей нависла угроза голода. Надо было срочно раскорчевывать останки сгоревших лесов, очищать будущие поля и уцелевшие огороды от камней, добывать рыбу и птицу на пропитание. Вчерашние устремления, цели и мечты стали никчемными, были отброшены и навсегда забыты. Задача выживания стала первостепенной.
   Начался отсчет нового времени, формирования нового уклада жизни, новых обрядов и ритуалов.

   Но, тем не менее, моаи никто специально с их пьедесталов не скидывал и, тем более, не отламывал им головы. При падении с высокого пьедестала многотонный истукан со всего маха ударялся о землю лбом – здесь никакая шея не выдержит. Даже если бы это делалось специально, то такой эмоциональный порыв мог быть только кратковременным, да и весь пыл иссяк бы после низвержения дюжины идолов. А ведь многие десятки статуй падали на протяжении почти полутора сотен лет. Последнее сообщение, правда, весьма путаное, о стоящих статуях оставил в своих записях Абель Обер дю Пети-Туар, французский морской офицер, который в 1838 году видел севернее залива Кука девять истуканов на каменных платформах. В 1864 году французский монах Эжен Эйро, будучи первым европейцем, поселившимся на острове Пасхи, не обнаружил на многочисленных платформах ни одной статуи.
   Наличествует достаточно причин, которые приводят к падению стоящих изваяний. Само их телосложение провоцирует падение вперед: проекция центра тяжести моаи смещена довольно близко к передней кромке их основания. Если изваяние отклонить назад почти до начала момента опрокидывания и отпустить, то оно, возвращаясь, по инерции пройдет положение равновесия и упадет носом в землю. При землетрясении покачнувшаяся статуя имела все шансы упасть вперед.
   Все аху сложены из слегка подогнанных друг к другу камней и не являют собой монолитный массив. Остров же постоянно испытывает микроколебания почвы. Например, любой массивный объект, который стоит в открытой яме, постепенно «тонет». Так один из раскопанных норвежской экспедицией 1955–1956 годов моаи к началу 70-х погрузился в грунт дюймов на тридцать. Местные жители хорошо об этом знают и всегда стараются засыпать раскопанные статуи так, чтобы их погруженная часть хорошо сцеплялась с окружающим грунтом. Не так уж и редки здесь различной силы землетрясения. Добавляли свою толику и ливневые дожди, которые вымывали бутовую засыпку аху. Под действием этих факторов камни в кладке платформ разъезжались, плиты вместе с идолами кренились и, в конце концов, истуканы падали.
   И еще один, на первый взгляд совсем незначительный, аспект провоцировал падение статуй именно ничком. Из-за скоса оснований моаи многие из них не могли стоять вертикально. И при установке на аху их подклинивали специально изготовленными каменными клиньями, а то и просто булыжниками. Но на клин всегда действует выталкивающая сила. Ведь не даром в народе говорят, что клин клином вышибают. Вибрация многократно усиливала этот эффект и клин понемногу выползал из-под основания статуи, угрожая ее падением. Поэтому их приходилось регулярно подбивать. Но просто подбить каменный клин или булыжник в каменную щель другим булыжником практически невозможно из-за огромных сил трения, да и от ударов камень просто-напросто расколется.  Чтобы выполнить эту операцию требовалось ослабить давление на подбиваемый клин, а это можно было сделать, слегка оттянув статую назад при помощи веревок. Брошенные же на произвол такие идолы неизбежно со временем падали сами. Смутные же отголоски этой процедуры трансформировались к нашему времени в «правдивые» легенды свержения статуй при помощи каменных клиньев, которые даже находили возле аху, и веревок. Можно даже не сомневаться, что клинья всегда обнаруживали с лицевой стороны аху, а не за их задней стенкой.
   Теоретически для свержения идолов можно использовать несколько отшлифованных базальтовых клиньев, поочередно подбивая их под статую тяжелым бревном-тараном. Но их же надо было для этого специально изготовить, да еще и в наборе разных толщин. Это ж сколько времени потребуется на подготовку такой операции? Пока изготовят комплект опрокидывателя все забудут для чего все это затеивалось…

*– книгу можно приобрести в «СПб Дом книги», на сайте издательства или у автора (с автографом).
https://dk-spb.ru/books/900146302
https://peterburg21vek.ru/products/55464

Изображение сгенерировано нейросетью под управлением автора с последующей авторской доработкой и фотомонтажом.