История Пажеского корпуса. ч. 3 Дисциплина

История Пажеского корпуса. ч.3
Дисциплина и воспитание пажей.

(Продолжение. Предыдущая глава: http://proza.ru/2025/04/12/1165)

В предыдущих главах мы, частично, уже касались этих вопросов, но они настолько важны и (что удивительно – актуальны), что есть смысл остановиться на них поподробнее.

Надо сказать, что меры для поддержания дисциплины в царской армии всегда были достаточно «крутыми»: от внеочередных нарядов, арестов и различных телесных наказаний, вплоть до тюремного заключения и казней провинившихся.

В Пажеском корпусе, несмотря на «элитный» состав его воспитанников, тоже всячески стремились поддерживать строгую дисциплину, как среди пажей, так и среди офицеров-воспитателей. К примеру, аресты (и строгие аресты, с содержанием в карцере на хлебе и воде) были вполне обычным и повседневным делом.

Причем мера эта, даже к офицерам, применялась вполне «буднично» порой за самые «незначительные» проступки.

Так, в 1846 году командир роты пажей, подполковник Жирандот арестован начальником Пажеского корпуса на неделю, «за то, что на ученьи вверенная ему рота оказалась не выученной».

Можно привести и другой пример.

На фото: скан приказа с перечнем разрешенных театров

В первой части этого повествования рассказывалось о трагикомической драке отставного генерал-майора Гловинского и  пажа со всероссийско-знаменитой (благодаря множеству анекдотов о нём)фамилией Ржевский, на маскараде, в Императорском театре Санкт-Петербурга, в 1826 году.
 
Хорошо «поддавший» Николай Ржевский, одетый в маскарадный костюм, начал «приставать» к благородной девице Фекле Яшкиной, пришедшей, в сопровождении генерала Гловинского, на сей маскарад (очевидно с намерением познакомиться с кем-нибудь из отпрысков «сиятельств», «превосходительств» и прочих «высокоблагородий», находившихся в этом Императорском театре).
 
Тут-то, как в старом анекдоте, «вдруг пришел Ржевский и все опошлил»…

В разборе дела сказано, что он  «облокотился на стул Феклы, и стал «неприлично трогать ея руками».

Отставной  генерал Гловинский попытался «призвать нахала к порядку», но его дискуссия с Ржевским быстро перешла на взаимные «простонародные выражения», после чего Гловинский «врезал» Ржевскому, но и бравый паж не остался в долгу и тоже  «вломил» отставному генералу…

(Девица  Фекла  Яшкина, из-за которой началось это эпическое противостояние, впоследствии, в ходе разбора скандала, подтвердила рассказ отставного генерала Гловинского о том, что паж Ржевский назвал его: «сукиным сыном и свиньей» (!!!))

Ржевского, «за произошедшее в общенародном месте», «выдержали» даже не в Пажеском корпусе, а как простолюдина, «при полиции», причем  на хлебе и воде (!!!) целый МЕСЯЦ, а при освобождении «подтвердили ему, чтобы он впредь подобных дерзновенных поступков чинить не осмеливался,  под  опасением поступления с ним по строгости законов,  о чем и довести до сведения его начальства».

Самое удивительное, что Ржевского за это даже не выгнали из Пажеского корпуса (наверное, кто-то из «сильных мира сего» сделал ему основательную «протекцию») и он, в последствии, был по Высочайшему приказу,  произведен в прапорщики, с определением в Нижинский Конно-егерский полк».

(Где, надо полагать, бывший «дерзновенный паж» дослужился до поручика  и обессмертил свое имя новыми похождениями, изложенными в тысячах анекдотов о нём).

Нет сомнения, что пажу Ржевскому тогда СИЛЬНО повезло.
Строгий император Николай Первый в это время был занят расследованием «дела декабристов» и ему было недосуг вникать в какую-то пьяную ссору пажа и отставного генерала.
 
Иначе, для Ржевского все могло закончиться куда печальнее…


К примеру, во время подготовки к коронации Николая Первого, в том же 1826 году, его брат, великий князь Михаил Павлович подверг аресту трех пажей и дежурного офицера «всего лишь» за нарушение ими формы одежды…


После этой замечательной истории, перейдем к серьезным вопросам дисциплины и воспитания в Пажеском корпусе.

В практике военно-учебных заведений царской России действовала особая классификация по поведению, деление на ТРИ разряда.
При поступлении в корпус ВСЕ пажи зачислялись во второй, или как тогда говорили, средний разряд.
Думаю, что это была вполне разумная мера.
 
У всех воспитанников были одинаковые «стартовые условия» и именно от них зависело: либо стремиться к высшему разряду, либо скатываться к низшему, что было наказанием и считалось немалым позором.
 
Даже если паж хорошо учился, но состоял в третьем разряде по поведению,  то его не представляли к производству в офицеры!

(Вообще же, пажей выпускали, в зависимости от успехов в учебе и поведении, в гвардию, или армию, с присвоением звания подпоручика или корнета (в кавалерии).
 
Тем, кто имел низкую оценку по поведению, присваивали звание унтер-офицеров и выпускали в войска.
Они имели право (спустя 6 месяцев) при условии отличной службы и поведения, ходатайствовать о сдаче экзаменов на офицерский чин).

Полный перечень видов дисциплинарных поощрений и взысканий, которые применялись к пажам, был приведен в первой части этой серии и тут повторять его нет необходимости.
 
Отмечу лишь, что такое суровое наказание, как карцер, было вовсе не редкостью, а довольно распространенным явлением.
 
Генерал-лейтенант В.Ф. Джунковский (будущий московский вице-губернатор и командующий Отдельным корпусом жандармов), был выпускником Пажеского корпуса 1884 года.

В своих мемуарах он писал:
«…Среди наказаний в маленьких классах преобладала постановка не в угол, а где-нибудь посреди комнаты на час, или два… запирали в классе в свободное от уроков время, лишали отпуска, сбавляли балл за поведение и, наконец, сажали в карцер, без перерыва в занятиях (из карцера приводили в классы) и даже без права выхода на уроки. Срок такого ареста был наибольший- 5 суток». (Джунковский В.Ф. Воспоминания (1865-1904). М. 2016. С.41)


Теперь - о количестве воспитанников Пажеского корпуса и условиях отбора в его ряды.
В январе 1889 года было Высочайше утверждено «Положение о Пажеском Его Императорского Величества корпусе.

Глава 6 этого документа гласила, что пажи делились на 2 категории: пажи-интерны, воспитывающиеся на полном казенном иждивении и пажи-экстерны, лишь посещающие классы корпуса с платой за обучение в 200 рублей в год.
(Это очень большая сумма для того времени).

По штату, в  корпусе полагалось иметь всего лишь 150 пажей-интернов, которых содержали в 2-х младших классах по 50 человек и в 4-х старших классах – 100 человек.

«Экстерны допускаются в эти классы с таким расчетом, чтобы в каждом классе число воспитанников, вместе с интернами, НЕ ПРЕВЫШАЛО 30 человек».
 
Статья 7 этого документа гласила, что « К приему в Пажеский корпус… допускаются ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО молодые люди, удостоенные зачислению в пажи к Высочайшему Двору.
 
Такое зачисление делается по особым Высочайшим повелениям, причем входить со всеподданнейшими ходатайствами по этому поводу дозволяется только сыновьям и внукам лиц, состоящих, или состоявших на государственной службе в чинах первых трех классов».


Нет никакого секрета в том, что царская Россия была  классовым государством с очень строгой иерархией и немалыми сословными, религиозными и национальными предрассудками и ограничениями (мы о них еще поговорим в следующей главе).


Абсолютное большинство населения России (крестьян, рабочих, разночинцев и прочих «кухаркиных детей») не имело НИКАКИХ шансов дослужиться до высоких уровней тогдашней правящей бюрократии.

Тем удивительнее огромное число нынешних потомков этих самых «низших» классов и сословий той империи, которые вдруг возлюбили её порядки  и начали ее всячески расхваливать.
А уж количество россиян рассказывающих, что в их родословной непременно были князья, графья, бароны, или, на худой конец, непременно «потомственные дворяне» и вовсе безбрежно.

Помнится, в начале 90-х годов какой-то реинкарнированный «потомок  великокняжеского рода» продавал всякие графские и дворянские родословные и патенты желающим, чуть ли не на Красной площади…


А вот в Пажеском корпусе действительно училась «элита элит» царской России и училась она ОЧЕНЬ по-разному.
 
Наряду с действительно талантливыми и по- настоящему благородными выпускниками, было немалое число вполне заурядных личностей, которые ничем себя впоследствии не проявили и никакая «голубая кровь» их сиятельных предков им не помогла.


Характерно, что стремление царских администраторов всячески «угодить» финской «элите», даже в ущерб коренному русскому населению империи, проявилось и в этом Положении.

Статья 8-я его гласила, что «сверх общего числа штатных вакансий Пажеского корпуса»,  было положено иметь ШЕСТЬ вакансий «для уроженцев Великаго Княжества Финляндского»по выбору «Президента Гофгерихта, Сенаторов, Прокурора, Губернаторов, Вице-Канцлера Александровского университета и Епископа», НЕЗАВИСИМО от чинов их отцов и дедов, «лишь при условии принадлежности их к потомственному дворянству»!

Как видим, квота для «финляндских» пажей была немалая, только много ли пользы эти «профинские  экивоки» принесли России?!
Русофобские убеждения абсолютного большинства финской элиты были незыблемыми, несмотря на все преференции русских царей, предоставленные для них.
 
Никто из этих «финских» пажей в трудные годы не сыграл никакой значительной роли для России и её армии.
 
(А после 1918 года и оккупации Финляндии германскими войсками, посадившими Маннергейма на «трон», все они стали нашими врагами впрочем, как и сам Маннергейм, которому всё еще норовят повесить мемориальную доску в Санкт-Петербурге …) 

Впрочем, о национальных проблемах в Пажеском корпусе мы поговорим позднее.


Правила поведения офицеров и воспитанников в Пажеском корпусе регламентировались очень подробной и строгой инструкцией.

Некоторые интересные положения из нее стоит привести.
Называлась она «Правила поведения в стенах Заведения» и ее статьи подробнейшим образом разъясняли порядок даже самых незначительных действий пажей.

К примеру, сидеть на занятиях в классах пажи были обязаны СТРОГО на местах определенных им офицером, еще в начале курса.
Для того чтобы, даже временно, им пересесть на другое место нужны были «особые причины» и разрешение от офицера воспитателя.
 
В ходе занятий строго запрещалось облокачиваться на спинки скамьи, шептаться и, уж тем более, подсказывать.

Перед началом первого урока и после окончания последнего дежурный по классу читал молитву.
 
Это не считая общей молитвы всех пажей которая была  ежедневно в 8.45 утра на построении в зале.
Сначала пажи там хором пели утреннюю молитву и «Отче наш», а потом  очередной воспитанник читал главу из Евангелия.
После чего следовала перекличка, осмотр пажей и отправление их строем на занятия.
 
Отдельно указывалось, что «всякая порча мебели или казенных вещей исправляется за счет того, кто их испортил». (Видимо, такое порой случалось).

Никаких нарушений пажами формы одежды на занятиях не допускалось («все пуговицы и крючки на мундире д.б. застегнуты»), даже поднятие руки, для того, чтобы задать вопрос, «допускалось только по требованию преподавателя» (!)

Надо сказать, что некоторые запреты были вполне разумными и обоснованными.
 
Например, пажам запрещалось иметь часы.
Тогда это были ОЧЕНЬ дорогие и редкие «игрушки», даже для пажей из вполне обеспеченных семейств, и чтобы не давать повода для чувства  зависти у не имеющих часов и спесивого превосходства для их обладателей, ношение часов пажами было попросту запрещено.

 
Особо оговаривались нравственные нормы поведения: «быть вполне правдивым вообще, и особенно в отношении к своим начальникам, избегая всякого лицемерия, притворства, лжи и обмана».

Как мы потом увидим, если при разборе проступков пажей на Дисциплинарном комитете, или Педагогической комиссии (а это были официальные органы Пажеского корпуса, занимавшиеся вопросами дисциплины), воспитанник был уличен во лжи, или подозревался в лицемерии и обмане, это серьезно отягощало степень его наказания.


Отдельный пункт запрещал «ссоры, брань и драки между учениками и вообще употребление неприличных слов строго запрещается».

Обратите на это внимание.
 
В одном их постперестроечных михАлковских фильмов, посвященных «лав-стори» какой-то американской проститутки (кажется, «Сибирский цирюльник» он назывался) есть сцена, где мордастый командир роты юнкеров свирепо орет своему воспитаннику: «Ты что, обосрать роту хочешь?!»

(Прошу прощения у читателей за эту прямую цитату из фильма нашего киномэтра).

Нечего и говорить, что подобная обсценная лексика тогда  была абсолютно недопустима.

(Для командира роты «изрыгать» такое слово было просто «западло», говоря современной приблатненной терминологией).

И еще один пункт там напрямую касался застарелой болезни царской армии (которая, увы, «перекочевала» потом и в Советскую): «…еще строже преследуется злоупотребление силою против слабейших и в особенности – против новичков».

К сожалению, как мы потом увидим, этот запрет в Пажеском корпусе, порой, оставался лишь в качестве благого пожелания.

Ну и многочисленные обычные, «тривиальные» запреты тоже можно перечислить.
Так, пажам запрещалось курение табака (никаких «вэйпов» тогда еще не придумали, а наркомания в военной среде, в отличие от тогдашней «богемы», была крайне редким явлением).
 
Запрещалось также нахождение в общественных местах в очках (!!!).
Для их ношения требовалось особое разрешение от  Начальника всех военных училищ империи.

Запрещалась пажам также верховая езда в городе и катание на лодках, а езда на трамвае им была разрешена только в 1916 году (!).


Запрещалось посещение театров и прочих «увеселительных заведений», за исключением отдельного небольшого списка Императорских и особо поименованных театров.
(И сидеть они там имели право не ближе 6-го ряда кресел. За нарушение этого правила пажей даже сажали под  арест!
На фото - скан приказа с перечнем разрешенных для посещения театров ).

Даже музеи: Педагогический военно-учебых  заведений, Промышленно-Художественный, Технический, Сельско-Хозяйчтвенный, Горный и Академии наук, пажи имели право посещать только в сопровождении своих «родных и родственников»!

Вы удивитесь, но пункт 13 Правил поведения пажей вне Заведения даже запрещал им: «Чтение книг в Императорской публичной библиотеке и во всяких других библиотеках для чтения».
(Этот идиотский запрет, видимо был введен, дабы воспитанники не «подчерпнули крамолы» в тамошних книжках).


Пункт 19-й этих же Правил обязывал прекращать занятия на шестой неделе поста, перед Пасхой, «чтобы дать возможность всем воспитанникам говеть на седьмой неделе, что и признается обязательным для них.
По окончании говения обязательно представить отделенному воспитателю свидетельство духовника о бытности у исповеди и Св. Причастия».
 
Как видим, о никакой «свободы совести» в то время и речи не было.
 
После Февраля 1917 года все эти обязательные религиозные обряды большинством населения России будут просто отброшены.
(Желающие могут почитать об этом в мемуарах А.И. Деникина и последнего протопресвитера царской армии Г. И. Шавельского).


Ну и еще про один очень важный (и малоизвестный ныне) запрет.

7 июля 1893 года Министерство внутренних дел Российской империи выпустило циркуляр №2764, который серьезно ужесточал меры борьбы с «явной и тайной проституцией, оказывающей растлевающее влияние на учащуюся молодежь».
В соответствии с ним, Военный министр сделал следующие распоряжения:

1. Всем воспитанникам военно-учебных заведений безусловно преградить доступ в трактиры, клубы, увеселительные заведения, под разными наименованиями и общественные бани. В гостиницы и меблированные комнаты допускать только для свидания с родственниками или путевого ночлега не иначе, как по особым свидетельствам от начальников учебных заведений.

2. Строжайше запретить домовладельцам и квартирохозяевам отдавать, под каким бы то ни было предлогом, воспитанников упомянутых заведений, или подставным комиссионерам, отдельные комнаты для товарищеских сборищ в дни отпусков из заведений.

3. При публичных спектаклях, и концертах не допускать присутствия воспитанников заведений в отдельных комнатах для актеров и музыкантов.

4. О всех замеченных чинами полиции нарушениях воспитанниками военно-учебных заведений вышеуказанных правил, немедленно доводить  сведения подлежащего начальства заведений с поименным указанием нарушителей.

5. В случае последовавшего венерического заражения воспитанника от указанной им проститутки, принимать безотлагательные меры к наказанию виновной в установленном порядке.

Для предупреждения возможности сношения проституток с воспитанниками военно-учебных заведений, Министр Внутренних дел потребовал:
 
В прилегающих к военно-учебным заведениям улицах и переулках «ни под каким видом не допускать открытия притонов промыслового разврата и не допускать воспитанников в дома терпимости, а также и к поднадзорным проституткам-одиночкам, под угрозой строгого оштрафования виновных и немедленного закрытия каждого дома, нарушившего такое правило.

В ограждение же от уличных соблазнов, следует строго преследовать сводников и самих проституток, зазывающих  к себе с улицы кадет и юнкеров; о замеченных же приставаниях сих последних к уличным женщинам, непременно сообщать начальству подлежащих заведений.

Как видим, меры борьбы с любителями посещать «притоны промыслового разврата» и проституток – одиночек, предпринимались ОЧЕНЬ строгие и полномочия полиции по пресечению этого были весьма обширные.


Сейчас в различных соцсетях «бродит» дурацкий фейк, сделанный как приказ какого-то начальника юнкерского  училища, о порядке посещения его юнкерами публичных домов.

Для пущей убедительности там даже приводится фальшивая ссылка на какую-то газету (или журнал), где он,  якобы был опубликован.
Сочинители этого идиотизма пишут, что юнкера должны были ходить в «притоны промыслового разврата» строем и под командой старшего по званию, установлена очередность этих «походов» и чуть ли не время сношения каждого с тамошними «чаровницами».

Все это сочинили только для того, чтобы показать, какая мол вольная и роскошная «жисть» была, при царе батюшке, даже у юнкеров!
Вон их, в бордели строем, чуть ли не под барабан водили!
Вот как о них ТОГДА отцы-командиры-то заботились!!!

Удивительно, но попадаются наивные (или малообразованные) люди, которые «клюют» на это паскудство.
Надеюсь, теперь всем читателям оно понятно.

Отдельным большим вопросом у администрации Пажеского корпуса была старинная русская беда:  пьянство и различные безобразия, связанные с ним.

Об этом и поговорим в следующей главе.

(Продолжение: http://proza.ru/2025/08/29/648)