Исповедь хуту. Виновна

Исповедь

Я — Хадиджа , дочь Абдулы, сестра Фатимы. Моя кожа — темная. Мои руки — помнят землю и кровь. Мои глаза — говорят больше, чем я хотела бы.

Это было не просто лето. Это был пожар.

Я не могу точно сказать, когда всё произошло. Не в один день. Не в одно утро. А как будто кто-то подлил масла в огонь, который уже давно тлел.

 

1. Мы были соседями

Раньше мы знали друг друга по именам. У нас была общая земля. Общий язык. Один рынок. Одна река.

Теперь они — тутси, мы — хуту. Теперь мы — не люди друг для друга. Теперь они — противники. Теперь они — враги в доме напротив.

Но я не хотела этого. Я только слушала. Сначала по радио. Потом от мужчин вокруг. Потом от брата. Потом — сама начала верить.

 

2. Смерть пришла пешком.

Она не приехала на машине. Она не вошла через дверь. Она шла по улицам. По деревням. Через дворы. Через школы. Через церковь.

Она пришла под именем справедливости. Под лозунгами. Под словами:

«Вычистим тех, кто предал нас».

Кто предал? Не знаю. Но когда тебя просят выбрать — ты выбираешь. Даже если не хочешь. Даже если это заставляет потерять себя.

 

3. Что я сделала?

Я не убивала. Но я не остановила тех, кто делал это рядом со мной. Я не открыла дверь, когда соседка просила помощи. Я не ответила, когда кричала женщина из дома напротив. Я не сказала ни слова, когда их забирали.

Иногда безмолвие — тоже преступление. Иногда — даже большее, чем удар ножом. Потому что ты видишь, но не двигаешься. Потому что ты слышишь, но не спрашиваешь: "Почему?"

 

 

 

 

4. Почему я пишу?

Причина в том, что правда не рождается сама. Потому что я стала частью того, что не могу простить. Теперь мое имя тоже потеряло силу. Потому что все говорят о войне, но никто — о том, что мы сами её начали.

 

5. Я помню её

Марьям. Моя подруга. Дочь торговца чаем. Она спросила меня: — «Ты всё ещё считаешь меня своей?»

Я замялась. И это осталось. Скоро её убили. Рядом с рекой. Волосы в воде. Глаза открыты. Как будто она всё ещё смотрела на меня. На мое лицо. Прямо в глаза. На моё молчание.

Я не сумасшедшая. Я просто не успел снова стать человеком. Пока я думала, что можно жить по-другому — меня уже не было. Не потому, что я умерла. А потому что я перестала быть собой.

 

 

6. Правда не рождается сама

Она прячется в словах, которые мы боимся произнести. В поступках, которых мы не совершали, но и не прекратили. В воспоминаниях, которые стираются, потому что их слишком больно нести.

 

 

Эпилог. Молчание после пожара

[Без заголовка. Без даты.]

Правда не рождается сама.

Но иногда она теряет форму,

когда её выносит не тот, кто должен был говорить.