Он верит Путину, а не своим глазам

     История Симона де Монфора, младшего, конечно, читаемая мною прямо сейчас, наводила на несвоевременные мысли, как, впрочем, и любое иное интеллектуальное развлечение, даже ничтожный во всех смыслах видеоклип любой полупопсовой исполнительницы приводил к тому же результату : я задумывался. Мне было с чем сравнить из местной продукции, поэтому кратковременные мысли заканчивались предсказуемой вспышкой бешенства и ярости. А как иначе, если уже столько лет и по много раз за день сталкиваешься с говном местного разлива, я уже устал, честно, ведь куда ни ткни, что ни возьми, навскидку, так обязательно пропрешься осознанием ничтожности и неконкурентности руссиян буквально во всем. Это п...дец. Надо все же мне оборотиться в одного из стада, они же в упор не замечают китайских смартфонов, джаповских тачек, вон, мне соседка горделиво похвалялась родиной, а я показал ей на халат турецкий, тапочки китайские, телефон южнокорейский, а потом спросил об отечестве и всей России. Она зенками лупает и даже не понимает ни х...я, она реально не ощущает никакого диссонанса между гордыней и отсутствующей экономикой, она не думает, что все на ней из импортной составляющей, ее сын гоняет на  " Тойота Рав Четыре ", за которую выплачивать ему еще лет восемь, короче, ничего у нее и на ней нет из русского, а все равно гордится. Начинаю выяснять аккуратно и осторожно, дабы не оскорбить, а она кричит, что телевизор показал много новых открытых лично Путиным заводов. Продолжаю намекать, что ты эти заводы тута, в области Нижегородской, не видишь, так что, может быть. А ни х...я вот не может быть ! Они обещанного коммунизма ждали много десятилетий, не дождались, однако. Но когда сейчас спрашиваешь, отвечают, что Америка не дала. Все, говорят, нас не любят. Я ей прокидываю, что целый народ невозможно любить или ненавидеть, надо бы сделать так, чтобы нас, русских, уважали. За шикарно сделанные нами тачки, лучше чтобы " Мерседеса" были, за продвинутые больницы, куда немцы и израильтяне лечиться едут, за образование, куда встали в очередь американцы и англичане, уплочивая огромадные деньги за саму возможность приобщиться ума русских профессоров. Не понимает. Вот, говорит, раньше нас все боялись. Я уточняю, а с чего ты это решила, что нас все раньше боялись ? А это, отвечает, опять телевизор сказал. П...дец. И аут. Проще вот со шкафом беседовать. Или со стеной. Им, наверное, телевизор ничего не говорит. Но и они не ответят.
     - Опять цены выросли, - частенько говорит мне матушка, вернувшись из магазинов, а ей в ответ рублю правдой - маткой из телевизора, которого у нас нет, слава Богу, что ты ни хера не понимаешь, нет никакого роста цен, а есть рост экономики. Она смеется, а потом рассказывает, что покупатели в магазине тоже возмущаются ростом цен, но потом сразу вздыхают, шепча сакраментальное. Чай, война. А не вы ли, твари, хочу я крикнуть матушке, чтобы она также вот орала вздыхающим, вздыхали и куковали, повторяя и повторяя, что лишь бы не было войны, хотя всю вашу советскую жизнь войны были. Есть и будут. По простой причине : русский народ тупой и агрессивный, он воевать любит, любой сосед подтвердит, они, бедолаги, настрадались от русских п... дец как. Мне скажут, что русофобия. Наверное. Лев Толстой тоже русофобом был, когда правду говорил и писал, я наверняка русофоб, раз называю вещи своими именами. Не грех и повторить : говно страна, народ - сволочь. Она потому и говно, что народ сволочь. Он ничего другого сделать не способен, призывай ты варягов, учись, как Петр, у голландцев и немцев, ищи, надрываясь, внутренние ресурсы, как Сталин, закончится все неизбежно говном. А почему ? А я скажу. Потому народ такой. И получается логический вывод : чтобы тута хоть что - то изменилось - нужно сменить народ. И всех делов. Но это уже будет, в - натуре, настоящая русофобия, менять - то его придется решительно, из пулеметов, а такое не удалось ни монголам, ни немцам, ни даже иудобольшевикам.