Отражение судьбы глава 11

11

Через несколько дней после звонка Артёма Татьяне позвонил Роман Орлов. Точнее сказать, он позвонил на домашний телефон Воробьёвых, а трубку взяла Таня. Она надеялась, что услышит голос сына, но оказалось, что на том конце провода был вовсе не он, а его отец. Роман любезно поприветствовал Татьяну и пригласил её вместе с супругом на мероприятие по случаю открытия медцентра.
- Это, конечно, просто повод, но он позволит нам познакомиться поближе… проведём время все вместе… - уговаривал он Татьяну. – Мы сможем пообщаться у нас дома или, если вы не захотите к нам, то можно организовать встречу где-нибудь на нейтральной территории – в кафе или ресторане, например… Вы знаете, я так благодарен вам с Николаем Петровичем за сына! – совершенно искренне говорил он. – Вы нам теперь тоже родные люди, тоже наша семья, поэтому и я, и моя супруга Елена будем счастливы видеть Вас, Татьяна Ивановна, и Николая Петровича у нас в гостях, приезжайте, пожалуйста! – почти упрашивал он.
- Спасибо большое, Роман Евгеньевич, - наконец высказалась Таня, так же вежливо поблагодарив его, - Николая сейчас нет дома, но когда он вернётся с работы, я обязательно передам ему Ваше приглашение, - пообещала она.
- Ну а мы будем вас ждать и надеяться на встречу! – в свою очередь заверил Орлов. – А уж как Артём обрадуется… - добавил он, зная, чем тронуть материнское сердце.
Конечно же, Татьяна обрадовалась возможности увидеться с сыном и даже начала представлять её себе. Николай, узнав о приглашении, тоже воодушевился подобными перспективами, но в этот раз поездка ему была заказана - его не отпустили с работы даже на несколько дней.
- Вы, Воробьёвы, уезжаете и странно пропадаете в том городе! - возмущённо воскликнул главврач. - В прошлый раз там удивительным образом потерялся ваш сынок и наша больница лишилась ответственного… да что там, потешу уж ваше родительское самолюбие, прямо скажу – одного из лучших санитаров лишились, которые у нас на вес золота, не побоюсь подобного сравнения! – разошёлся он. – Кстати, не хотите объяснить, в чём там дело?
- Да ни в чём таком… - сразу же возразил Воробьёв, не желая проливать свет на семейную тайну. – Артём не потерялся… он скоро вернётся… я надеюсь, - совсем тихо, видимо, сам не веря в то, что говорит, добавил он, переглянувшись с женой.
- Ага, вернётся, как же! - усмехнулся главный врач и ворчливо рассудил: - Хотел бы вернуться, приехал бы с тобой вместе… - он помолчал и вдруг громко выкрикнул: - И кем я, скажите на милость, в этот раз должен пожертвовать – медсестрой или врачом? И всё же, может расскажете, что это вас вдруг так потянуло в этот город? – пристально посмотрел он сначала на Николая и тут же перевёл взгляд на Татьяну.
- Так у меня там родители живут, - без раздумий ответила она.
- Ну вот тебя и отпустим тогда… только на недельку! – проявил доброту руководитель и, увидев, как Николай, округлив глаза, собирается что-то ему возразить, резко вскинул в его сторону руку с вытянутым указательным пальцем и строго сказал, не дав ему произнести ни слова: - И всё! – но потом всё же решил смягчить свой отказ шуткой: - Ты недавно побывал в гостях у тестя с тёщей, не стоит надоедать им так часто!
Вот так и вышло, что Татьяна приехала в родной город одна. Весенним апрельским днём она сошла с поезда и сразу же почувствовала дуновение тёплого ветерка, ласково взволновавшего её щеки. Запах дружно распускавшихся почек на тополях, растущих повсюду, перемешивался со специфическим железнодорожным дыханием, дразня сознание ощущением родного дома и романтикой путешествий.
 Щурясь от яркого солнца, Таня зашагала по перрону в сторону вокзала, помня, каким он казался ей громадным и величественным, когда она в детстве уезжала куда-то с родителями или возвращалась назад. Сейчас же это здание выглядело маленьким и немного потрёпанным, особенно на фоне построенного рядом огромного торгового центра со сверкавшими на солнце зеркальными стёклами.
Оказавшись на привокзальной площади, Таня тут же была заключена в кольцо назойливо услужливого таксистского братства, активно предлагавшего свои услуги всем оказавшимся в плену их бдительного внимания. С трудом избавившись от чересчур навязчивого сервиса, она направилась к троллейбусной остановке, откуда прямиком поехала к родителям. 
Дома была одна мама, отец, не изменяя своим многолетним привычкам, в этот день встречался со старыми друзьями, такими же пенсионерами, как и он сам. Обычно они собирались у кого-то дома, играли в шахматы, нарды или перекидывались в картишки и вели философские беседы о мировых проблемах. Всё это проделывали либо под пивко, либо смакуя коньячок. Когда подобные посиделки случались у них дома, жена непременно должна была напечь пирожков с мясом и грибами, заготавливаемыми каждое лето и осень, а на столе появлялась вишнёвая наливочка из даров домашнего сада. Отец всегда умел жить в своё удовольствие и гордился этим.
- Танечка! – всплеснула мать руками, увидев дочку на пороге.
- Здравствуй, мама! – улыбаясь, ответила Татьяна и, опустив на плиточный пол просторного крыльца родительского дома свою дорожную сумку, крепко обняла мать.
- А ты одна? – удивлённо спросила Елена Александровна, заглядывая за плечо дочери. – А где же Николай с Артёмом?
- Николай дома, его не отпустили с работы, а Артём здесь, в городе, только не со мной… сейчас объясню всё… - Татьяна тоже ждала, что вот-вот откуда-нибудь из коридоров большого дома покажется отец.
- Ой, что же это мы на пороге-то, ты проходи, проходи, - улыбнулась мать, отступая в прихожую, - раздевайся… вот тут вешай свой плащ, - указала она на шкаф-купе во всю стену, - и проходи на кухню… ой, у меня же сейчас котлеты сгорят… - вспомнила Елена Александровна и необычайно резво для своих лет побежала по длинному коридору на кухню, откуда доносился запах жаренного мяса, дразнящий аппетит.
- Давай присаживайся и рассказывай, как вы живёте, а я сейчас на стол соберу, папа скоро уже придёт, ужинать будем, - суетилась она, когда Татьяна, помыв с дороги руки, пришла к ней.
Прежде чем рассказать матери о событиях, случившихся в их семье, Таня спросила разрешения позвонить Артёму. Она достала из сумочки листок с записанным на нём номером сотового телефона сына и, взяв телефонную трубку, присела за большой обеденный стол, стоявший в просторной кухне, служившей родителям заодно и столовой.
- Сынок! – радостно воскликнула она, услышав в трубке самый родной и обожаемый голос. – Здравствуй, мой милый!
- Здравствуй, мама! – ответил сын. – Ты извини, сейчас не совсем удобно разговаривать, я сейчас у-у-у… у Романа Евгеньевича на работе… давай, я вечером позвоню тебе… ну, то есть вам с папой позвоню…
- Тёмочка, а я тоже здесь, сегодня приехала… - радостью предстоящей встречи разливался её голос, - вот недавно совсем с поезда… сейчас у бабушки с дедушкой, -  Татьяна запнулась на последних словах, словив себя на мысли, что теперь вовсе ни к чему напрягаться игрой в дедов и внуков.
- Как это приехала? – растерянно проговорил Артём. – И не сообщила? Как это, мама? Я бы тебя встретил…
- Да что тут добираться - несколько остановок на троллейбусе… Тем более, что ты занят…
- Знаешь, мама, тут так здо;рово! А какая тут аппаратура! О некоторых аппаратах мы и не слыхали… - голос сына зазвучал взволнованно. – Я бы и не уходил отсюда, настолько всё интересно!
- Ну вот видишь – и хорошо, что я не отвлекла тебя... Вечером приедешь ведь? – осторожно спросила она.
- Конечно, мам, - пообещал сын, - часиков в семь, ладно? Роман Евгеньевич обычно в это время уходит с работы…
- Я буду тебя ждать, - ласково ответила мать.
Они попрощались и Таня, положив трубку, поделилась с матерью, внимательно наблюдавшей за ней во время телефонного разговора, тем, что случилось с ними в последнее время. Та помолчала, осмысливая услышанное, а потом осторожно, словно боясь чего-то, поинтересовалась:
- И что же теперь будет-то, Таня?
- Не знаю, мама, но уже всё случилось и ничего изменить мы не в силах, - растерянно сказала дочь, качая головой, - Артём нашёл своего родного отца и тот оказался вовсе не подлецом, как зачастую бывает, когда речь заходит о брошенных детях…
Они немного помолчали в задумчивости, пока не услышали звук проворачивающегося в замке ключа, послышавшийся в прихожей. Елена тут же направилась туда, чтобы встретить супруга и заодно сообщить ему о неожиданной гостье, но Татьяна и сама поспешила следом за матерью. 
- О как! – воскликнул отец, увидев дочь, и тут же язвительно поинтересовался: – И чем же это мы заслужили твоё внимание, доченька?
- Здравствуй, папа! – не провоцируя его дальнейшие колкости, ответила Таня.
Иван Михайлович разулся, не спеша снял куртку, с готовностью подхваченную женой, а сам направился в кухню, предварительно заглянув в гостиную. Елена Александровна привычными движениями расправила ветровку мужа на вешалке и убрала её в шкаф, внимательно прислушиваясь к его разговору с Таней, последовавшей за отцом.
- Ты одна? – не увидев никого больше, удивлённо обратился Иван Михайлович к дочери и насмешливо добавил: – А как же наследник, неужели ты решилась оторвать его от своей юбки?
- Можешь начинать радоваться, папа, ты был прав! – грустно сказала Таня отцу, решив не затягивать интригу.
- Что это значит? – недоумевающе уставился он на неё.
- Артём нашёл своего отца!
- Да ладно! – воскликнул Иван Михайлович и от неожиданности плюхнулся на стул возле обеденного стола. – Ну что ж… самое время сказать сакраментальные слова, но я не стану тебя бить по живому, вижу, ты и так теперь согласна со мной! - довольная усмешка скривила лицо пожилого мужчины, и он, не удержавшись от ядовитого смешка, продолжил с издёвкой: – И откуда же у нас возник отец – кукушок? И почему только его нашёл ваш Артём, мать-то куда делась?
Татьяна понимала, что у отца сегодня спонтанно возник внеочередной праздник, как осознавала и то, что возразить против этого ей нечего, поэтому устало ответила:
- Её нет в живых, папа, поэтому не старайся особо -  сделать мне больнее, чем есть, у тебя не получится!
- Если бы послушала меня в своё время, не было бы сейчас этой боли! – резюмировал отец и напомнил свой вопрос: - Так кто отец-то, чего молчишь? Какой-нибудь маргинал? А я тебя предупреждал о наследственности… - всё же открыл свою кубышку упрёков отец, но Таня перебила его, тоже приправив свои слова достаточной порцией язвительности.
- Не хочу тебя разочаровывать, папа, но придётся. Отец Артёма очень известный в вашем городе человек… Слышал об открытии нового диагностического центра возле стадиона?
- Слышал, конечно, о нём только немой не говорил ещё, - подтвердил отец.
- Так вот руководитель этого центра и есть отец Артёма! – довольно сообщила Татьяна.
- Ты шутишь?! – вскричал Иван Михайлович.
- Нет, не шучу, зачем мне это! – пожала плечами дочь и посмотрела на него. – И что ты теперь скажешь… про наследственность и всё такое? - напомнила она ему.
- Ну что скажу… Хорошо, что твой приёмыш не оказался наследником какого-нибудь бомжика или разбойника... – насмешливо произнёс отец и, задумавшись на несколько секунд, вдруг оживился. - Так это что же получается… владелец диагностики, выходит, наш родственник, так что ли? 
- Ага, особенно тебе он родной, папа! – саркастически заметила Татьяна.
- Ну ты зря-то не бухти, доченька, я всё же столько лет был дедом его сыночку…
- Дедом? – усмехнулась Таня. - Серьёзно, папа? Ты на самом деле считаешь, что был дедом моему сыну?
- Ой, вот только не надо сейчас моралистку тут включать, дорогая моя Танюша! – помотал рукой перед её глазами отец. – Как выяснилось, ты теперь тоже не мать ему, не так ли?
- Ты знаешь, что родители – это не те, кто произвели на свет ребёнка, а те, кто воспитали его! – не очень уверенно прозвучал голос Тани.
- Да не надо этих громких слов, признай уже, что в жизни всё иначе – увидел твой Артёмка богача-отца и мигом расставил приоритеты! – громко бил по уязвимой мишени Таниной души отец. – Ты лучше с другой стороны зайди… знаешь ведь как в народе говорят – с паршивой овцы хоть шерсти клок!
- Что ты хочешь сказать этим, пап? – строго спросила Таня и настороженно замерла, глядя на него.
- Да ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться, - пожал плечами Иван Михайлович, – да ты садись, садись… вот и поговорим как раз… как отец с дочерью поговорим, - вроде бы забыв про своё зубоскальство, предложил он, - я тут что-то занемог малость, пришлось идти в больничку к терапевту, так вот она мне как раз и посоветовала обратиться в этот волшебный диагностический центр, только направления-то никакого не дала-а-а, знаешь ли… сказала, если хочу качественное обследование, то только там… а там за всё заплатить надо, а цены-то наверняка не по нашему карману, но теперь-то… теперь нам Тёмкин папаша и откроет в своей буржуйской больничке зелёный коридор за воспитание его сыночка! – обрадованно заключил Иван Михайлович.
- Папа!  Ну как ты можешь! – с упрёком посмотрела на него дочь, но волнение за отца всё же оказалось весомее, и она, отбросив порицание, заботливо спросила: - А что у тебя случилось, по какому поводу ты к терапевту обратился?
- Да с почкам что-то… - выразительно покряхтел тот. – Знаешь ведь, не молодеем мы… то тут заноет, то там стрельнёт, так вот и терпишь, сколько можешь… но вот не смог уже, прихватило так, что не выдержал и пошёл к вашим коллегам-эскулапам, ну а там уже – анализы, лекарства, уколы… кроме почек ещё что-то в сердце обнаружили, несколько дней назад был на приёме, врачиха мне и сказала, что надо бы пройти обследование и посоветовала этот новый центр, - сообщил отец и тут же начал возмущаться, - они, наверное, все одной верёвочкой повязаны – в поликлинике советуют пройти обследование в диагностическом центре, а этот… наш новоиспечённый родственник отстёгивает им, конечно же, за такие рекомендации – красота!
- Папа, ну почему ты везде видишь только плохое! – скривилась в болезненной гримасе Татьяна. – Это же замечательно, что в городе появился такой центр… говорят, что там такое оборудование – столичные клиники позавидуют! Радоваться надо, что вы можете воспользоваться возможностью обследоваться на таком хорошем уровне…
- Ага, можем… если денег хватит! – усмехнулся отец.
- Но со здоровьем не стоит шутить, если необходимо обследование, значит надо его пройти… Ты же не одинокий и всеми забытый пенсионер, папа, у тебя есть дети… и я, и Миша - мы поможем, ты не переживай! – бросилась уговаривать Таня отца, но он тут же остановил её благородный порыв.
- Помогут они! – усмехнулся ей в лицо. – Ладно ещё Мишка, тот хотя бы путным вырос, магазин запчастей открыл, раскрутился, вроде, неплохо…  он-то, может, и поможет, а ты-то… ты хотя бы себе на свои медсестринские гроши помоги… мне она ещё помогать собралась, насмешила, прям! – ядовитая интонация, звучавшая в голосе отца, вновь заставила Таню почувствовать свою несостоятельность, как бывало всегда, когда отец применял в отношении неё подобные приёмы унижения.
- Ладно, папа, ты не меняешься! – устало махнула она рукой, решив не развивать дальше непростую для себя тему.
– Что уж обо мне-то… видишь, и сыночек твой разлюбезный сбежал сразу же, как только перед ним засветился маяк более сытой жизни, - продолжал Иван Михайлович пощипывать её материнские чувства, и без того страдающие с отъездом сына.
- Его-то как раз можно понять, он в этой ситуации совсем не виноват, за него всё решили взрослые, едва он успел появиться на свет, и даже чуть раньше! – принялась она горячо защищать сына. – А теперь и он, и его отец, оба ставшие когда-то жертвами обстоятельств, узнали друг о друге… как тут можно препятствовать их общению или обижаться за это на Артёма… 
Отец на всё только усмехался и советовал дочери использовать знакомство с Орловым в исключительно правильных с его точки зрения целях. Таня злилась и возражала, но это было равносильно тому, чтобы молотком разбить крепкую скалу. Она очень обрадовалась, когда к родителям пришли Михаил и племянники, живущие во второй половине огромного дома, выстроенного отцом и сыном на месте более скромного домика, в котором выросли Таня и Миша. Поскольку Мишина жена уехала в деревню к приболевшей матери, он и его сыновья были сейчас частыми гостями в родительской половине, хорошо помня время ужинов и обедов.
Старший из Таниных племянников Сергей работал в отцовском магазине, а младший Павел заканчивал институт. С тётей они виделись очень давно, будучи ещё детьми, поэтому особых родственных чувств к ней не испытывали. Однако новость о том, что у Артёма внезапно объявился богатый отец, который, к тому же признал сына, что сулило Артёму всяческие благоприятные перспективы, здорово взволновала Таниных родственников, став главной темой разговоров за семейным столом.