Если бы этот рассказ напечатали

Если бы этот мой рассказ напечатали, я была бы на седьмом небе от счастья. Но каждый раз, как я отправляла его в издательства, мне возвращали его со словами «не имеет коммерческой ценности». Боже мой, коммерческая ценность! Зачем мне коммерческая, когда я просто хочу увидеть мой рассказ напечатанным  и знать, что его читают. В эти минуты мои размышления уносили меня в такие дремучие мечты, что я видела, как прохожие и вон та женщина у прилавка, и мальчик по пути кусающий мороженое, и таксист в той синей машине у «Магнита», и гаишники у дома культуры, и стайка школьниц хихикающих обычно, и женщина торгующая пирожками с нескрываемым интересом читают брошюру или журнал, ну, ладно, ладно, хотябы газету, в которой напечатан мой рассказ. Я иду среди них и хочу закричать, это я, я, его написала!
Но не решаюсь на это и просто иду мимо, или нет, сижу на лавочке  и наблюдаю за ними. Иногда они отрывают взгляд от чтива и задумчиво смотрят, кто в небо, кто наоборот в пол. «Зацепило, зацепило»,-думаю я и получаю невероятное удовольствие от зрелища.
Реальность выдергивает меня из моих грёз и я обнаруживаю себя снова у компьютера, где передо мной письмо от очередного издателя.
«Ля, ля, ля, рады и невероятно горды, что вы выбрали нас, но сие мерзкое сочинительство не для нас. Пишите в стол и будет вам счастье….»
Несколько дней моё ущемлённое самолюбие побаливает, потом наступает принятие и даже понимание критики. Я сажусь и переделываю рассказ снова. Главный герой уже не умирает, а выживает всем назло. А его верная жена изменяет ему и становится распутной дрянью.
-Вот вам, вот, вы такое любите, держите- думаю я и через несколько месяцев снова отправляю рассказ в издательства.
Издательства, надо сказать будто где-то учились вместе все сразу, где старый уже видавший жизнь старик в очках и с крючковатым носом поднимая костлявый палец вверх говорит им
-Забудьте всё, чему вас учили до этого и усвойте одну главную вещь: КАК МОЖНО ДОЛЬШЕ МАРИНУЙТЕ АВТОРОВ! ИБО ЛЮД СЕЙ ТЩЕСЛАВЕН, ПОРОЧЕН  И ТОГО И ГЛЯДИ МЕЧТАЕТ ВТЮХАТЬ НАШЕМУ БРАТУ ВСЮ СВОЮ МОЗГОВУЮ МУТЬ!
Не знаю почему, но все издатели мне видятся толстыми мужчинами в костюме тройке и белых крахмаленных рубашках с запонками и в круглых роговых, конечно же дорогущих очках, а, ну, и коричневых ботинках из крокодила, и обязательно с бородой.
На самом деле я ещё никогда не видела ни одного издателя в живую, но моя мозговая муть рисовала их именно такими.
И вот ещё молодые и худые с пушком на лице издатели, без костюмов троек и туфель кожи крокодила записывают эту мысль в свои уже тогда аккуратные тетрадки.
Мне в моих мыслях хочется вырвать у них эти тетрадки и разорвать на мелкие кусочки.
-Не смейте записывать это! Это издевательство!

Через несколько месяцев с разницей в сутки или двое мне приходят типичные ответы. Они на зубок зазубрили уроки того крючконосого старика и прилежно исполняют заученное.
Отличилось одно издательство, которое написало мне локончило. «Не пишите нам больше..»
Наверное этот издатель учился где-то в другом месте, а может самоучка, не знаю.
Я снова переделываю рассказ. Главный герой умирает в муках, сцены смерти описаны так, что я сама плакала и хотела его воскресить. Но, чудо воскрешения  уже кем-то описано до меня.
Я снова отправляю рассказ.
На этот раз все издатели наверное созвонились по конференц связи и решили ответить быстро. Спустя две недели мне посыпались те же ответы. Но в сухих деловых письмах мой мозг уже улавливал  раздражение.
Я положила голову на стол. В ней таяли и будто превращались в дымку прохожие, потом продавщица у прилавка, потом мальчик с презрением выбрасывает брошюру и увлечённо начинает доедать растаявшее мороженое, потом исчезал таксист в синей машине у «Магнита», потом хохотушки девчонки, потом гаишники у ДК, потом и торговка пирожками начинает вырывать страницы из книги и заворачивать в них пирожки худым студентам.
Я злюсь, открываю папку с рассказами и удаляю ее к чертовой матери. Всё! Всё! Я свободна! Я не писатель и глупо было думать, что могу им стать. Ну пишу рассказики, и что? И что? Ну и пиши! И никому не показывай! Никому! А лучше ничего не пиши! Бездарность! Правы все, кто крутил пальцем у виска и похихикивал  с сарказмом «Танька у нас писательница…» Никакая я не писательница! Успокойтесь! Вы правы!
Спустя несколько дней беру стопку напечатанных рассказов, кладу в пакет и везу маме.
-Мам, вот ненужные бумаги, тебе для костра.
Кладу их в общую кучу с газетами и журналами. Всё! Всё!

——————-
Я хожу на работу и возвращаюсь домой. В жизни мне встречается много людей, они рассказывают истории или наши разговоры становятся отдельной историей. Я всё ещё по привычке начинаю что-то записывать, чтобы не забыть. Потом вспоминаю, что забросила своё писательство и удаляю. Я не захожу на почту и не проверю ее. Зачем?
Моё здоровье стало подводить меня. День ото дня мне становилось хуже. Я иду в платную лабораторию и сдаю анализы, где результаты мне предлагают выслать на почту. Я оставляю почту и через сутки, когда мне пришло СМС о том, что результаты готовы и отправлены на почту, я открываю свой почтовый ящик.
Ничего нового. Спам, письмо от клиники с результатами и полтора месяца назад отправленное письмо от издательства.
«Уважаемая Татьяна, наше издательство будет радо сотрудничеству с вами. Просим выслать нам ваши работы для отбора, редактуры и печати.»
Чтоооо? Чтооооо? Мой мозг заполняет уже не муть, а паника. Я судорожно копаюсь в корзине. Ничего! Я завожу машину и истерично несусь через весь город к маме. Я бегу в сарай, копаюсь в  грудах хлама, газет и журналов.
-Мама, ты сожгла все бумаги?- уже без надежды спрашиваю я
-Да, сожгла. Согребала мусор с огорода и разжигала ими.
Я вышла из дома. Я шла к машине закрыв руками лицо. Мои ноги были ватными, а в животе образовывалась чёрная дыра……
Никогда, никогда мне не стать писателем…

Конец