Усопшая Венера, Глава 11

Я пришла. Несколько часов он бранился со сцены, обливался алкоголем и периодически оголялся. Фанаты походили на животных в брачный период.

Я слушала его, кривилась, смущалась, намеревалась сбежать. Неужели он такой мерзкий? Его манеры ничем не отличались от гогочущей толпы, но вот глаза… Принадлежали совсем другой натуре. Когда мы смотрели друг на друга, кумир всея похоти будто смущался. Неожиданно он спустился в зал.

— Хотите взять у меня автограф? — спросила я.
— Хочу вам в кое-чем признаться.
— Я вся во внимании.

Наступила тишина. Богдан покачивался и силился развернуть измятый листок. От него приятно пахло терпким парфюмом и отталкивающе воняло табаком. Мне казалось, что за кулисами обеспокоенно метался чей-то женский силуэт.

— Итак, — он откашлялся и начал читать. —

Голубые дали на ее пижаме,
Зелень океана в ее сапогах.

И в кварталах мая цыганки нагадали,
Что мои печали превратятся в прах.

Розовый фламинго пляшет под «Энигму»,
Розы цвета солнца падают на грудь.

Без любви мне тяжко, неистово тоскливо,
Израненное сердце спасите кто-нибудь.

— Я люблю поэзию.
— А я люблю вас, — он блаженно улыбнулся и свалился на пол.