Последствие

Черно-бурое пятно растеклось по бежевому покрывалу. 
Это был не конец. 
Но его предвестник.

Я порезала тонкие и еле видные вены на моей тощей руке, чуть ли не доставая до костей.

Комната на восемь квадратов давила на меня, но я старалась этого не замечать. 
Через жёлтые шторы пронзался яркий луч света —  он ослеплял. 
Из окна будто бы резкими движениями проникал звук детской площадки: 
смех, крики, скрип качелей. 
Жизнь, которая не знала меня. 
Жизнь, которая не остановится, даже если я исчезну.

«Всё связано, и по жизни мы завязаны»— игравшая песня в подборке напомнила мне о моей жизни. 
О том, что в ней происходит.

«Почему я не удавилась? - резкая мысль пронзила голову. 
Может, не так больно было бы. 
Или надо было резать себя в ванной, 
под тёплой проточной водой…»

Через десять минут кровь покрыла большую часть покрывала. 
Мне было сложно пошевелиться. Руки меня не слушались. 
Ноги — тем более. 
Лишь ярко-красные раны, с перемешкой жёлтого подкожного жира и белых сухожилий, напоминали мне о выходе. 
Возможно, всё закончится. 
Возможно, ничего не будет дальше.

Лицо немело. 
Становилось бледным, с резко выступающими скулами. 
Горечь отходила от сердца. 
Молниеносные вспышки перед глазами. 
Жёлтые пальцы ног.
И шторы... 
Всё, что я видела перед своей смертью.

Квартира растворялась в наступающей тишине. 
Ни звука. 
Ни мысли. 
Звук за окном стихал — 
как и горе от моего отчаяния.

Я не нашла себя в нирване. 
Я не нашла себя в раю и аду. 
Я нашла себя в скучном, бесчувственном мире духов — бестелесных существ в ином измерении. 
Темном. 
Без лучика света. 
Никаких эмоций. 
Ни умиротворения. 
Ни злости. 
Тишина. 
Пустота.

И эта пустота была моим выходом — 
и моим наказанием.

Я не могла созерцать прекрасного в этом мире. 
Не могла чувствовать. 
В нём ничего не было. 
Оставалось лишь одно — 
смириться.

…

А ведь можно было его победить.
Можно, но сейчас это не имеет никакого значения.