La Comedie Humaine

—Мужская и женская пиявка не знают предела в выкачивании сексуальной энергии. Достаточно, чтобы пиявка проснулась.  Раздувшаяся от крови,  она  пытается добрать и  захлебывается от перебора— обдумывая эту мысль, играя  с ней как с мячиком,  Чарнота с трудом мог сосредоточиться и ответить на элементарный вопрос.

Спутница Рылова, используя невесть откуда взявшийся кураж, висла то на одном то на другом отвратительном образчике зажравшегося бизнесмена  или олигарха.

—Впрочем кто их там разберет, это может  быть и бандит из подворотни —шофёр одного из прихвостней власти или сам этот прихвостень в должности протирщика сиденья унитаза у Самого.

— Ох уж этот бомонд— Чарнота постучал Рылова по плечу, — давайте сваливать пока песни не начались. Сейчас посол выступит, потом ура-ура-ура, и можно валить. Лидию не забудьте.

Официант уронил на пол кусочек сахара. Несмотря  кубическую форму, сахар покатился под стол как шарик нафталина.

—Шшш— Чарнота попытался удержать Рылова, но тот уже полез под стол вместе с официантом.  Было слышно как птица в голове Рылова стучит по внутренней поверхности черепа в такт ударам сердца.

Лидия продолжала флиртовать с каким-то бугаем в блестящем пиджаке, но стук дятла все же услышала.

Чарнота только предполагал, что это был дятел,  поскольку он подходил Рылову личностно, но точно,  определить птицу не мог.

— Дайте мне точку опоры и я ее сверну "на так", чтобы никто об нее не оперся—Чарнота внимательно слушал звуки поиска сахара— каменные джунгли не прощают, и тогда кто--то обязательно висит— объяснял он побледневшему бизнесмену—  перекинут через балкон 29 этажа и держат за ноги, а  ботинок уже улетел в пасть безмолвия, простите за  драматический оборот.

Официант, гражданин Аманковский, тоже искал под столом—  ужасные люди— думал он.

—Погоди, вмочим тебе,  объявим немобильную точку, и доставим  труп этого урода в пиджаке в морг— продолжал долбить свое дятел Рылова.

— Если человек в ударе, остановить его трудно, но надо—Чарнота постучал по столу.

—А если у него в руке горсть изюма и мармелада? — Аманковский упорно продолжал искать сахар.

Потолок сдвинулся,  и над картонной коробкой приёмного зала посольства показалось огромное, рябое детское лицо.

Ребёнок с интересом доисторического динозавра рассматривал стоящих парами, тройками и четверками напряженных людей.

Внезапно, лицо ребенка исказила гримаса скуки.

Крыша со скрипом поехала  назад и захлопнулась.

Закрыл он нас— усмехнулся Чарнота. Никто не заметил ни  ребёнка—динозавра, ни сарказма Чарноты, стоящего теперь отдалённо с бокалом красного вина.

Рылов, охая, вылез из под стола. На руке у него цепко сидел ястреб и преданно смотрел на хозяина.

Чарнота тронул за локоть Лидию.