Семь сестёр сестра тени

38
Зима 1944 года показалась Флоре бесконечно долгой. Наверное, не
в последнюю очередь еще и потому, что она тоже, как и все в мире,
устала от войны, устала от плохих новостей и бодрых реляций по
радио, устала от дикторов, поучающих, что ни день, всех
радиослушателей не падать духом и держаться.
К тому же в последнее время ее не покидало странное чувство,
что вот-вот должно произойти что-то нехорошее, что-то очень-очень
нехорошее. Это предчувствие накрывало ее тяжелой пеленой, как тот
снег, который толстым слоем укутал весь их сад. Единственным
светлым пятном в этой атмосфере уныния и тревожного ожидания
стало письмо, которое ей прислал в феврале Уильям Хилис, муж
покойной Беатрикс.
Касл-Коттедж
Ближний Суррей
15 февраля 1944 года
Дорогая леди Воган, или я могу обращаться к Вам, как и ранее,
просто – «дорогая Флора»?
Очень надеюсь, что мое письмо застанет Вас в добром здравии.
У нас здесь все вокруг утопает в снегу. Я тоже сижу, засыпанный со
всех сторон снегом. Пишу письмо, а в доме царит полная тишина.
Нет больше рядом со мной моей дорогой Беатрикс, которая бы
устроила мне очередную взбучку за какую-то очередную провинность.
Пишу, чтобы сообщить Вам, Флора, что недавно я огласил завещание
Беатрикс, огласил его сам себе в присутствии единственного
свидетеля – нашей кошки (которая тоже получила, согласно
завещанию, свою долю в виде банки сардин). Словом, формальная
процедура, как того требуют нотариус (в данном случае, я сам) и
исполнитель или душеприказчик (тоже я), была соблюдена. Через
какое-то время, в положенные сроки, состоится официальная
встреча попечителей и всех заинтересованных лиц, или
бенефициариев. Но, учитывая экстремальные погодные условия, я
решил отложить проведение такой встречи до более благоприятных
времен (хотя бы когда растает снег) и провести ее не здесь, а в
Лондоне, где проживают и находятся большинство бенефициариев,
включая Национальный трастовый фонд. Как Вы, наверное,
догадываетесь, список получателей очень длинный. Предполагаю, что
мне придется арендовать по крайней мере банкетный зал, чтобы
собрать всех этих людей вместе. Я пытаюсь шутить, но на самом
деле мне очень тяжело, и не только потому, что я душеприказчик
воли усопшей, но и потому, что речь ведь идет о Беатрикс.
А сейчас я перехожу к главному и сообщаю Вам, что в завещании
Беатрикс фигурируете и Вы тоже. Я прилагаю к своему письму ее
коротенькое послание Вам, в котором она объясняет свои мотивы.
Думаю, Вы их одобрите.
А пока же, моя дорогая Флора, давайте будем молиться, чтобы
эта долгая, затянувшаяся до бесконечности зима, наконец уступила
место весне. Ведь с приходом весны появятся и новые надежды на
будущее. Впрочем, пока я изо всех сил пытаюсь привыкнуть к мысли,
что грядущая весна станет первой в череде тех весен, которые мне
предстоит встретить уже без моей дорогой жены.
Прошу Вас оставаться со мной на связи, моя дорогая Флора.
Уильям Хилис
Флора взяла в руки второй конверт, открыла его и
сосредоточилась на чтении письма Беатрикс.
Касл-Коттедж
Ближний Суррей
20 июня 1942 года
Моя дорогая Флора.
Буду краткой, ибо прекрасно понимаю, что письма с того света
– это не самое веселое чтение на свете.
А потому перехожу непосредственно к делу: я завещаю Вам
книжный магазин в Лондоне, который я приобрела несколько лет
тому назад, когда у владельцев этого магазина возникли серьезные
финансовые проблемы. Артур Морстон (праправнук и тезка первого
владельца) умер несколько лет тому назад. Сам магазин,
расположенный в Кенсингтоне, я помню с детства. Там я всегда
покупала все свои детские книги. Относилась к владельцу магазина с
большим почтением и любовью, а потому с готовностью пришла на
помощь его близким и сняла с их плеч эту обузу. К великому
сожалению, с началом войны я была вынуждена закрыть магазин, в
том числе и из-за нехватки работников. Магазин закрыт и по сей
день.
Дорогая Флора, распорядитесь его дальнейшей судьбой по
собственному усмотрению. Думаю, что само здание, в котором
размещается магазин, чего-то да стоит. Вы живете гораздо ближе к
Лондону, чем я, а потому, если Вы вдруг надумаете снова открыть
магазин, то, уверена, из Вас получится гораздо более эффективный
собственник и руководитель, чем получился из меня. Если же Вы все
же решите продать магазин, то, зная Вашу любовь к книгам, не
сомневаюсь, Вы найдете наилучшее применение тому книжному
фонду, который хранится на его полках. Но разве это не чудо, что
само здание, в котором размещается магазин, пережило все
бомбежки и уцелело, когда все другие здания по соседству были
разрушены полностью? А вообще, само это тихое место просто
замечательное. А потому очень прошу Вас все же побывать там, а
уже потом принимать окончательное решение.
А сейчас, дорогая Флора, время прощаться. Я всегда буду
помнить те годы, что мы прожили рядом в любви и взаимной
симпатии. Пожалуйста, прошу Вас, поддерживайте связь с моим
дорогим Уильямом. Думаю, после моего ухода ему будет очень
одиноко.
Беатрикс
* * *
– Какой щедрый дар со стороны Беатрикс. И как все разумно
продумано, – восхитился Арчи, узнав новость за ужином. – Когда ты
вступишь официально в права наследования и получишь на руки
ключи от магазина, обязательно съездим в Лондон и наведаемся в
Кенсингтон. Увидим все своими глазами.
– Надеюсь, что магазин все еще стоит на своем месте. Не хотелось
бы застать там развалины, груды щебня и камня.
– Вдруг Тедди проявит интерес к этому делу и захочет руководить
магазином? Такое впечатление, что он пока не занят ничем путным. И
это в такое-то время… Валяется в постели до обеда… А от
деревенских я наслышан, что он регулярно, каждый вечер, отмечается
в местном постоялом дворе.
– Ты же знаешь, он сильно простужен.
– Все мы, Флора, за минувшую зиму переболели простудой. Что
не помешало всем нам заниматься чем-то стоящим… Приносить
пользу стране в такое тяжелое для нее время.
– Он переживает… Все его сверстники воюют на фронте.
– Зато у него, в отличие от многих других наследников и пэров,
впереди маячит не смерть, а жизнь, – отрезал Арчи, с трудом
сдерживая свой гнев. – Я недавно подумал, что надо бы нам
поразмыслить над некоторыми изменениями, которые я хочу внести в
свое завещание. Ведь я не менял его с того самого дня, как мы
поженились. Согласно этому завещанию, Хай-Уилд переходит к Тедди
как к нашему единственному сыну, а по праву первородства, и как к
наследнику титула, но в последнее время я все чаще задумываюсь над
тем, а подходит ли он для этой роли? Только сегодня мне пришла в
голову мысль, что если с титулом у меня уже ничего не получится, то с
имением еще можно кое-что изменить. Например, завещать его в
бессрочное владение тебе, дорогая. А дальше, в зависимости от того,
как станет вести себя Тедди в будущем и не появятся ли у Луизы
наследники мужского пола, ты сама решишь, как распорядиться ХайУилд с наилучшей пользой для всех. Во всяком случае, то, как он ведет
себя сегодня, заставляет меня усомниться в том, что он когда-нибудь…
– Давай отложим этот разговор на другой раз, ладно? Скажем,
когда закончится война и все вокруг более или менее образуется. Еще
Беатрикс не успела остыть в своей могиле, а ты предлагаешь мне
заняться обдумыванием новых завещаний.
– Как скажешь, дорогая! Подождем окончания войны. – Арчи
протянул через стол свою руку и ласково пожал руку жены. – Зато
когда война наконец закончится, то мы уж отпразднуем победу с
размахом. Как-никак, а выстоять и пережить такое…
* * *
Настроение у Флоры немного улучшилось, когда зима все же
подошла к концу, и весна наконец вступила-таки в свои права на всей
территории Англии, повсеместно явив первые признаки своего
прихода. Флора сама пришла в радостное возбуждение, увидев первые
ростки проклюнувшихся растений, которые они с мистером Тенетом
высаживали в открытый грунт минувшей осенью. Словом, война
войной, а сад, как малое дитя, требует постоянного внимания и заботы.
Даже само ощущение земли на руках вселяло в нее привычное ей
чувство уверенности и стабильности.
Несмотря на то что Флора всегда скептически относилась к
чрезмерно бравурной пропаганде, распространяемой военными
ведомствами, даже она понимала, что у союзников намечается что-то
очень значительное. По скупым словам Арчи, который, естественно,
многого недоговаривал, союзники концентрируют силы для
скоординированного наступления на материк. Арчи теперь пропадал
на авиабазе днями и ночами, но всякий раз, когда он возвращался
домой, Флора читала в его глазах предчувствие каких-то невероятно
важных событий.
Радовали и хорошие новости, связанные с Луизой. Она вместе с
Тедди побывала на новогоднем балу в Лондоне, согласившись поехать
туда только после долгих уговоров Флоры.
– Поезжай, немного развейся в столице, отдохни от этой
бесконечной работы здесь в Хай-Уилд, – убеждала ее Флора. Она даже
отдала дочери свое вечернее платье, которое Луиза тут же переделала
под себя. Ее искусные пальчики порхали над тканью с той же
легкостью и изяществом, как когда-то и у ее родной матери Аурелии.
Вместе с Тедди они поехали в Лондон поездом, а когда через день
Луиза вернулась домой, то в ее глазах Флора увидела особый блеск.
Короче, на горизонте замаячил некий молодой человек по имени
Руперт Форбс, типичный интеллектуал и книгочей. Одно слово,
«очкарик», который из-за своей близорукости не был призван в
действующую армию. Тедди смутно помнил его по Оксфорду, а Луиза
сообщила, что сейчас молодой человек работает на какой-то
должности в службе разведки.
– Конечно, где именно, он сказать не может, но я уверена, это чтото очень важное. Он ужасно умный, мама. Представляешь, он в свое
время выиграл стипендию для учебы в Оксфорде. В университете
Руперт изучал классическую литературу и философию.
– А по-моему, типичный сухарь, – возразил ей Тедди. – К тому же
весь такой правильный. На балу даже отказался выпить со мной
второй бокал шампанского.
– Знаешь, вовсе не обязательно осушать все бутылки подряд в
баре, чтобы найти свое счастье на дне одной из них, – непривычно
резко возразила ему Луиза.
Для Луизы такая резкость в разговоре с другими была совершенно
нетипичным явлением. Тем более если речь шла о ее обожаемом брате.
Интересно, чем вызвана столь неприязненная реакция, невольно
задалась мысленным вопросом Флора. Только ли желанием защитить
Руперта? Или все же волной нарастающего раздражения по
отношению к Тедди, которое уже невозможно было не заметить?
Между тем роман между Рупертом и Луизой развивался
стремительно и очень скоро перерос в нечто более глубокое и
значительное. При первой личной встрече Руперт произвел самое
благоприятное впечатление и на Флору, и на Арчи. Они радовались
всем сердцем, наблюдая за тем, как крепнут взаимные чувства между
молодыми людьми. И вот, буквально пару недель тому назад они
объявили о своей помолвке. Руперт специально приехал в Хай-Уилд на
выходные, чтобы отпраздновать это событие. Он пришел в полный
восторг, узнав о необычном наследстве, которое завещала Флоре
Беатрикс. Стал упрашивать, чтобы Флора позволила ему сопровождать
ее, когда она надумает приехать в Лондон и наведаться в книжный
магазин. Решили не тянуть и побывать там в ближайшие же недели.
Навели справки и удостоверились в том, что здание действительно
уцелело в ходе бомбежек Лондона. Оставалось лишь ждать
официального вступления в права наследования.
Руперт, хотя и происходил из хорошей семьи, но собственного
дохода не имел. А потому Арчи и Флора решили, что самое разумное,
если молодые после свадьбы переедут к ним и поселятся на Домашней
ферме, расположенной буквально через дорогу от самого имения. С
тех пор как прежний управляющий фермой ушел на фронт, дом там
стоял пустой. Флора знала, что немного краски, свежие занавески на
окнах, еще какие-то мелочи – и дом преобразится и станет настоящим
гнездышком для новобрачных. А уж умелые ручки Луизы могут
сотворить чудо из ничего. К тому же у самой Флоры был уже наготове
замечательный подарок для молодых.
– Мамочка, можно с тобой поговорить?
Солнечным майским утром Луиза отыскала Флору в саду.
– Можно. – Флора поднялась с земли и взглянула на озабоченное
лицо дочери. – Что случилось?
– Давай присядем. – Луиза жестом указала на скамейку, стоявшую
в тени, рядом с беседкой, увитой розами, которую недавно соорудил
мистер Тенет.
– Так все же что случилось?
Флора увидела, как Луиза нервно сжимает и разжимает длинные
тонкие пальцы обеих рук.
– Видишь ли, тема… очень деликатная. Речь пойдет об одной из
наших девушек, работающих в Земледельческой армии. И о Тедди.
– Вот как? Тогда рассказывай мне все по порядку.
– Я уже с самого Рождества заметила, что между ними что-то
есть. Помнишь, на ту вечеринку, которую мы устраивали для девушек
у себя дома накануне Рождества, Тедди даже не явился?
– Отлично помню.
– Ну, так вот… Когда позже я возвращалась от девочек домой, то
увидела на дороге, ведущей от Домашней фермы, Тедди и Тэсси. А
время уже было далеко за полночь. Словом, я своими глазами увидела
то, о чем некоторые девочки говорили мне и раньше.
– То есть ты хочешь сказать, что они знали, где бывает их
подружка?
– Да. И с кем она там бывает.
– Понятно.
– Я надеялась, что эта связь быстро закончится. Уверена, ты и
сама знаешь, как легко Тедди меняет свои привязанности, особенно
если дело касается женщин. Собственно, так оно и произошло в итоге.
– Тогда почему ты решила посвятить меня в эту историю?
Луиза тяжело вздохнула и уставилась куда-то в глубь сада.
– Потому и решила, что вчера Тэсси пришла ко мне вся в слезах и
объявила, что она, по ее словам, в положении. Мама, она беременна и
клянется всем на свете, что это ребенок Тедди.
– О господи! – Теперь уже Флора в волнении сцепила пальцы
рук. – По-твоему, это правда?
– Говорит, что у нее срок четыре месяца или около того. А ее
жених воюет сейчас во Франции. Его отправили на фронт
приблизительно шесть месяцев тому назад, и за все это время на
побывку домой он не приезжал. Все другие девушки знали, что она
встречается с Тедди. И приблизительно в то время, когда все это
случилось, она тоже всю ночь провела с ним и вернулась домой только
под утро. То есть по срокам все как бы совпадает. Так что, боюсь, это
правда. Ребенок действительно от Тедди.
– А что сам Тедди? Что он говорит?
– Она ему еще ничего не сказала. Он, кстати, уже успел порвать с
ней всяческие отношения. Тэсси сама сказала мне, что они больше не
встречаются.
– Что ж, в сложившихся обстоятельствах, полагаю, он должен
жениться на ней.
– Но он не сделает этого, мама. Во-первых, он ее не любит. Она
ему даже больше не нравится! Потом… Да, Тэсси красивая и заметная
девушка, но она же родилась в лондонском Ист-Энде. То есть между
ней и Тедди нет ничего общего. А вдруг родится мальчик? И что, он
станет наследником Хай-Уилд? Представляю, что скажет папа.
Флора сокрушенно вздохнула, подумав о беспутном поведении
сына. А потом представила себе реакцию Арчи, когда он узнает эту
новость. Как говорят, вишенка на торте. Особенно если учесть, какими
и без того напряженными стали отношения между отцом и сыном в
последнее время.
– Так ты говоришь, у этой девушки есть жених?
– По ее словам, да, есть. Они были влюблены друг в друга с
детских лет и уже давно встречаются.
– А тебе не кажется, что если он любит ее так сильно, то может
простить ей измену? И даже признает ребенка, которого она родит. В
конце концов, в военное время она не первая девушка, которая
попадает в столь щекотливое положение. Разве не так?
– Не уверена, мама, совсем даже не уверена в таком
благополучном исходе. Неужели ты сама веришь в то, что такое
возможно? – Луиза отвечала, тщательно выбирая каждое слово, но ее
интонации однозначно свидетельствовали о том, что она считает
Флору очень наивной. Или это следствие того, что она сильно
расстроилась из-за сына. – Знаешь, если бы подобное произошло у
меня с Рупертом, то он бы однозначно повернулся ко мне спиной и
ушел прочь. Но дело даже не в том, что сделал бы или чего не сделал
бы жених Тэсси. Дело в другом… Она до сих пор считает, что
влюблена в Тедди.
– Хотя сам Тедди, по твоим словам, ответными чувствами к ней не
пылает.
– Может, поговоришь с ним, мама? Ведь ты же единственный
человек, которого он пока слушает. И еще хочу тебе сказать, мама, что
он совсем съехал с катушек. Особенно в последние несколько месяцев.
Эти его бесконечные попойки… Папа пришел бы в шок, если бы
услышал, что о нем говорят в деревне. Прости мне мою
откровенность. Понимаю, что добавляю тебе лишние проблемы, но
надо же что-то делать, причем срочно.
– Спасибо, Луиза, что рассказала мне. А сейчас оставь меня,
пожалуйста, одну. Постараюсь что-нибудь придумать, как выйти из
этой ситуации наилучшим образом.
– Тогда я скажу Тэсси, что поговорила с тобой и что ты, в свою
очередь, обсудишь все с Тедди.
Остаток дня Флора провела в саду. И почему это Тедди такой
необузданный, размышляла она. Вот бы был таким спокойным и
уравновешенным, как мистер Тенет. Тот говорит мало, зато работает не
покладая рук. И так умело ухаживает и за растениями, и за
животными.
Потому что у него есть сострадание, подумала она. А знакомо
ли ее сыну само это слово, не говоря уже о понимании его значения?
Всю ночь Флора провела без сна, лежа рядом с мирно спящим
мужем. И под самое утро наконец решила, что надо делать. Вне
всякого сомнения, если Арчи узнает о столь недостойном поведении
сына, его реакция будет однозначной. Вопросы чести для него всегда
были первостепенными. Флора совсем бы не удивилась, если бы он
тут же вышвырнул Тедди вон из дома без гроша за душой.
Днем она попросила Луизу прислать к ней Тэсси для разговора.
Девушка незамедлительно явилась к ней в кабинет. Ее милое личико
было бледнее обычного, в глазах застыл страх. При виде ее слегка
округлившегося животика у Флоры заныло сердце. Несмотря на все их
усилия, у них с Арчи так и не получилось завести своего ребенка. С
другой стороны, к алтарю она пошла, когда ей минуло уже тридцать
лет, а потом еще несколько лет безуспешных попыток, – стало
понятно, что ее время уже ушло.
Разглядывая девушку, Флора вдруг поймала себя на почти
безумной мысли. А что, если взять этого ребеночка и воспитать его как
своего собственного? В конце концов, ведь это же ребенок Тедди… И
та же судьба, сиротка, который появится на свет без отца. Но она тут
же отринула от себя все эти фантазии и постаралась сосредоточиться
на предстоящем разговоре.
– Добрый день, Тэсси. Проходи и присаживайся, пожалуйста.
– Спасибо, мэм. Простите, что втянула вас в свои неприятности.
Ведь вы всегда были так добры ко мне. Да и к остальным девушкам
тоже. Так вы уже разговаривали с Тедди? И что он сказал?
Флора приготовилась солгать.
– Да, разговаривала. К большому сожалению, он категорически
отказывается от того, что у него с тобой что-то было. И от всего
остального тоже.
– Как же он может?! Все ведь вокруг знают, что мы с ним
встречались всю осень до самого Рождества и даже потом. Спросите у
других девушек… У кого угодно… Они вам подтвердят. Я… – Тэсси
громко разрыдалась.
Флора поднялась, подошла к девушке, достала из рукава
кружевной носовой платок и протянула его ей. Ей было искренне жаль
бедняжку, но все же в сложившейся ситуации интересы семьи стояли
для нее на первом месте.
– Ну же, успокойся, милая. Все не так уж и плохо, как кажется на
первый взгляд.
– Еще как плохо, мэм! И куда уж хуже… Ребеночек вот-вот
появится на свет, а его отец и знать его не желает и даже отрицает, что
причастен к его появлению. А мой жених, когда он вернется, то-то
сильно обрадуется, когда увидит, какой подарочек я ему приготовила.
А мои мама… отец… Да они же вышвырнут меня из дома в ту же
самую минуту, как все узнают. Я стану нищенкой, буду просить
подаяние на улицах. Так уж лучше мне сейчас пойти и броситься в
реку. Покончить со всем одним махом!
– Тэсси, послушай меня. Я все понимаю. Понимаю, как ты сильно
расстроена. Но, честное слово, выход есть всегда. И мы его найдем,
обещаю тебе.
– И что же это за выход такой, позвольте поинтересоваться у вас,
мэм?
– На сегодняшний момент считаю, что самое главное для тебя –
это крыша над головой. Своя собственная крыша, хочу я подчеркнуть
особо.
– Это уж само собой. А за какие шиши прикажите мне найти эту
крышу? У меня таких денег нет.
– Конечно, нет. А потому я готова дать тебе некоторую сумму,
достаточную для того, чтобы ты смогла купить себе небольшой домик.
Этих денег тебе хватит и на житье. Во всяком случае, до тех пор, пока
ребенок не пойдет в школу. И тогда ты сможешь заняться поисками
работы.
– Простите меня, мэм, если я спрошу: а зачем вы это делаете? –
Тэсси бросила на Флору недоверчивый взгляд. – Я хочу сказать… Ваш
сын отказался, заявил вам, что это не его ребенок… Что он меня не
знает и никогда не имел со мной никаких дел… Тогда чего ради вы
стараетесь? Почему не вышвырнули меня сразу же?
– Да, мой сын однозначно заявил, что это не его ребенок. Что
вовсе не означает, что я не могу помочь молодой женщине,
оказавшейся в столь трудном положении. Разве не так? Я тоже была
когда-то молода, Тэсси, и тоже переживала тяжелые времена. И
получила в трудный для себя час и участие, и помощь от других
людей. Вот я и пытаюсь отплатить им благодарностью сейчас, сделав
доброе дело по отношению к другим. Как говорится, долг платежом
красен, – возразила ей Флора спокойным тоном.
– Но ведь дома, даже самые крохотные, стоят кучу денег. – Тэсси
громко высморкалась в носовой платок.
– Постарайся найти что-нибудь приемлемое, и неподалеку от
родителей, если захочешь. Кстати, где они живут?
– В Хакни.
– Уверена, как только ты родишь, они сразу же прибегут к тебе.
Вполне возможно, и жених твой тоже к тебе вернется. Во всяком
случае, если он тебя любит.
– О, да! Он меня очень любит. Называет меня солнышком. И вот
как я поступила с ним! Нет! – Тэсси в отчаянии затрясла головой. – Он
никогда не простит мне этого. Никогда! Хорошо, предположим, я
соглашусь… А что вы ожидаете взамен?
– Ничего. Разве что изредка будешь присылать мне фотографии
малыша. А еще, обещай не втягивать мою семью ни в какие скандалы,
не порочить репутацию моего сына всякой лживой грязью.
– Я клянусь вам, как перед Богом, мэм, что Тедди – отец моего
ребенка. Думаю, и вы это знаете. Вот потому и проявляете такую
щедрость по отношению к нам с малышом. Вот здесь, – девушка
положила руку на свой живот, – ваш внук… или внучка. Если это
мальчик, то он бы смог когда-нибудь стать наследником всего этого.
– Но ты же прекрасно понимаешь, что это невозможно доказать.
Никоим образом. Поэтому я и сделала тебе такое предложение. Так ты
согласна принять его?
– Вы его покрываете, защищаете изо всех сил… Ваш ненаглядный
сынок. Все же вокруг знают, что он для вас свет в окне. Вы и слова
против него не скажете. А где он сейчас, интересно бы знать? – Тэсси
поднялась со стула. Ее всю трясло от негодования и обиды. – Не
удивлюсь, если вы с ним и не говорили вовсе. Я хочу сама поговорить
с Тедди. Прямо сейчас!
– Ради бога, поступай как знаешь. – Флора с деланым
равнодушием пожала плечами, после чего повернулась к девушке
спиной и направилась к своему письменному столу. – Но имей в виду,
как только ты закроешь за собой дверь этой комнаты, мое предложение
тут же утрачивает свою силу. Заверяю тебя, от Тедди ты тоже не
услышишь ничего иного. Можешь спросить и у Луизы. В разговоре с
ней он тоже все отрицал, – на всякий случай подкрепила свои угрозы
Флора отсылкой на авторитет дочери. Она уселась за письменный стол
и извлекла из ящика чековую книжку. – Так что будем делать? Можешь
уйти отсюда с чеком на твое имя на тысячу фунтов. После чего
отправишься к себе, соберешь вещи, а я попрошу мистера Тенета
отвезти тебя на станцию в Ашфорд в течение ближайшего часа. Но
можешь уйти и с пустыми руками и надеяться на какие-то милости от
моего сына. Но мы-то ведь с тобой хорошо знаем, прочувствовали, так
сказать, на собственном опыте, что он не обладает такими качествами,
как великодушие и милосердие.
В комнате повисла тягостная тишина. В глубине души Флора
надеялась, что все же сумела убедить девушку. Гордая, незаурядная
натура. Нельзя не восхищаться силой ее духа.
– Вы меня откровенно шантажируете. Это же…
Флора молчала, но взяла авторучку и стала медленно снимать с
нее колпачок. Послышался протяжный вздох побежденной стороны.
– Сами понимаете, выбора у меня нет. Я забираю ваши деньги и
ухожу.
– Так тому и быть, – согласилась с ней Флора миролюбивым
тоном, выписывая чек. – Ты приняла правильное решение, Тэсси.
– Что я могла решать, мэм? Не было никакого решения, вот и все.
И потом… я любила его, это правда, – добавила девушка грустно. – Я
всегда была порядочной девушкой… А он задурил мне голову…
Наговорил кучу всего… Даже жениться обещал.
– Вот тебе чек, а вот тебе имя моего нотариуса. Он займется
всеми дальнейшими манипуляциями с деньгами. Если потребуется, он
же может помочь тебе с приобретением дома в собственность.
– Спасибо, мэм, – с трудом выдавила из себя Тэсси слова
благодарности. – Вы очень добрая женщина. Все это знают. Тедди
даже представить себе не может, как ему повезло иметь такую мать,
как вы. Которая делает за него всю грязную работу. А он, скажу вам
открыто, негодный сын… Плохой он сын, любой это подтвердит.
– Прощай, Тэсси. Береги себя и своего будущего ребеночка.
– Постараюсь, мэм. Обещаю вам.
Тэсси ушла. Флора устало откинулась на спинку стула, испытывая
одновременно и облегчение, и отвращение…
Но ведь в любви нет ничего недостойного, вспомнила она слова
Арчи, которые он сказал ей когда-то, много лет тому назад.
И вот ее, можно сказать, слепая любовь к Тедди, ее стремление
всегда и во всем защищать сына, превратили ее саму в недостойного
человека. Она сама себя не узнавала и одновременно ненавидела себя
за те перемены, которые произошли в ней.
* * *
– Что случилось, мама? Я тороплюсь. Мне нужно успеть к пяти
часам на собрание, – недовольно буркнул Тедди, входя в кабинет
Флоры.
– Ты и так уже опоздал минут на десять. А потому перейдем
прямо к делу.
– И в чем я провинился на сей раз? Какие такие сплетни дошли до
тебя?
– По-моему, ты прекрасно знаешь, о чем у нас с тобой пойдет
речь.
– Ах, это! – Тедди издал короткий смешок. – То есть тебе уже
донесли о моей якобы связи с этой девчонкой по фамилии Смит, так?
– Донесли, причем сразу из нескольких источников. Об этом мне
рассказали и другие девушки из Земледельческой армии, и твоя сестра
тоже. Кстати, она сказала, что видела вас обоих своими глазами в ночь
накануне Рождества. Да и сама Тэсси, которая побывала у меня
сегодня, тоже подтвердила все эти слухи.
– Она приходила к тебе?
– Да, я ее сама пригласила.
– Боже мой, мама! Кажется, ты совсем забыла, что мне уже
двадцать четыре года и я вполне способен самостоятельно разобраться
со всеми своими проблемами.
– Так все же, «проблемы», как ты изволил выразиться, есть?
– Нет, но я… – растерялся немного Тедди. – Просто я не желаю,
чтобы моя мать вмешивалась в мою личную жизнь. Тем более что, как
ты понимаешь, эта девчонка откровенно лжет.
– После сегодняшнего разговора с Тэсси я сильно в этом
сомневаюсь. Однако по существу. Ты прекрасно знаешь, что Тэсси
беременна, и есть все основания полагать, что от тебя. Однако ты
наотрез отказался нести хоть какую-то ответственность за свой
поступок. Впрочем, безответственность – это твоя характерная черта,
не так ли? Ты не привык отвечать ни за что на свете. Вместо этого
спасаешь свою шкуру тем, что лжешь открыто, нагло и прямо в глаза.
– Мама… Я…
– Пожалуйста, не перебивай меня. Ты – ленивый, вздорный и ни
на что не годный пропойца. Можно сказать, позор для всей нашей
семьи. Только на прошлой неделе твой отец сказал мне, что серьезно
раздумывает над тем, чтобы изменить свое завещание.
– Лишить меня наследства?
– Да. – По тому, как вытянулось лицо Тедди после этих ее слов,
Флора поняла, что удар попал в цель. – Откровенно говоря, я вполне
понимаю, почему он хочет сделать это. А уж если бы до него дошли
все те слухи, которые сейчас гуляют вокруг имени Тэсси, то это стало
бы последней каплей, переполнившей чашу его терпения.
– Понимаю. – Тедди безвольно осел в кресле.
– Предлагаю, отныне между нами не должно быть никакой лжи и
никаких недомолвок, если мы только хотим спасти положение.
Тедди угрюмо уставился в окно поверх головы матери.
– Хорошо, мама.
– Я отправила Тэсси восвояси, снабдив ее достаточной суммой
денег. Достаточной для того, чтобы она смогла позаботиться о себе и о
своем ребенке.
– Мама, тебе не нужно было этого делать, честное слово. Я…
– Думаю, мне нужно было это сделать. Ведь почти наверняка это
твой ребенок, а следовательно, внук твоего отца и мой внук. Имей же
наконец в себе мужество признать это, Тедди!
– Да, – выдавил он из себя с большой неохотой после некоторой
паузы. – Может, и так, хотя…
– Меня совершенно не интересуют все эти твои «хотя». Скажу
лишь одно. Больше так продолжаться не может. Я понимаю, ты
изнываешь от скуки, пытаешься чего-то там добиться в своей жизни,
но в итоге у тебя сегодня весьма незавидная репутация бабника и
пьяницы.
– Я действительно изнываю от скуки. И не удивительно, что я
веду себя так, как веду. Если бы не это мое проклятое плоскостопие…
Я бы уже несколько лет воевал на фронте, защищал родину.
– Каковы бы ни были твои аргументы, направленные на то, чтобы
хоть немного обелить себя, наступил момент, когда ты должен сделать
свой выбор. Либо ты остаешься здесь, в Хай-Уилд, берешься за ум и
становишься сыном, достойным своего отца, таким сыном, которым
мы бы с отцом могли гордиться, либо я предложу отцу отправить тебя
на Цейлон к тете Элизабет и дяде Сиднею. Будешь помогать им там на
чайных плантациях. Словом, одно из двух: либо то, либо другое. Но в
любом случае ты должен доказать своему отцу, что достоин быть его
наследником.
Тедди подавленно молчал. Как молчала и Тэсси, сидя в этом же
кресле некоторое время тому назад.
– То есть ты гонишь меня прочь из дома? Но ведь идет война,
мама. – Голос Тедди предательски дрогнул. – Немцы бомбят наши
суда, и они регулярно тонут.
Флора глубоко вздохнула, прежде чем продолжить.
– Да, Тедди, я готова отослать тебя прочь, потому что впредь не
собираюсь покрывать тебя или терпеть все твои мерзкие выходки.
Думаю, что если бы я не спасала тебя постоянно от нападок отца, то
кризис в ваших с ним отношениях случился бы уже давно. Однако и
моему терпению пришел конец. Как бы сильно я ни любила тебя, но,
взглянув на лицо этой молодой женщины сегодня, которая, кстати,
сидела в том же кресле, в котором сейчас сидишь ты… Так вот,
взглянув на нее после того, как я сообщила ей, что ты категорически
отказываешься признать наличие каких бы то ни было отношений
между вами, я поняла, что не могу и далее оправдывать тебя и твое
бессовестное поведение. Ты понимаешь меня, Тедди?
Тедди уныло понурил голову.
– Да, мама. Я все понимаю.
– Я все еще продолжаю верить в то, что в тебе есть и что-то
хорошее. Ты ведь еще молод, а потому у тебя есть возможность
искупить все свои провинности и доказать отцу, что ты сможешь в
один прекрасный день стать его достойным наследником.
– Хорошо, мама. Я остаюсь дома, – проронил Тедди после
некоторого молчания. – И обещаю тебе, что впредь не доставлю
больше огорчений ни тебе, ни папе.
С этими словами Тедди вышел из комнаты, даже не взглянув на
мать.
 ЛЮСИНДА РАЙЛИ