Мысли в сквере

Зловонные помойки, пахнущие нефильтрованным пивом и мочей, — первое, что встретило меня вечером в летнем, набухшем, как циррозная печень, сквере. Шагая томным шагом по брусчатке и переходя на мостовую, я слышал крики — истомные и отчасти дьявольские. Страна гудит и гуляет, а ты — в одиночестве, со своими мыслями, будто наедине с собой, но не один.

И это животное присутствие — убивает и одновременно делает тебя человеком. Тем самым, что способен созерцать. Созерцать упадок и жизнь, что тебе недоступна.

Пройдя дальше по брусчатке, мимо хлюпающих луж и хрустящих под ногами листьев, я вышел на плитку. Она, по обыкновенным московским свойствам, с виду лежала в строгом порядке, но стоило наступить — и под ногой начинались хаос и анархия. Что вполне свойственно московским реалиям.

Крики стихали, запах упадка потихоньку растворялся, и воздух тянуло околоосенним речным болотным бризом. Одиночество липнуло к кожной гуще, и внезапно захотелось вернуться в ту обитель, чтобы раствориться в её дурманящем начале и никуда больше не выходить. С этими мыслями прогулка завершилась. Направившись домой, я погрузился в повседневную рутину — сон.