Владивосток. Прогулки по улице Пограничной

Владивосток. Точки на карте.
Прогулки по улице Пограничной

(Из цикла статей "О чем рассказала старая фотография")

Сокращённая версия опубликована в печатной газете "Владивосток" за 4 июня 2025 г.
----------------

Фотографии из прошлого всегда необыкновенно интересны. Особенно если сравнить их с современностью.

Вот, например. Город на старом фото вызывает ощущение какой-то дряхлости, старости. А на современной фотографии город блещет юностью и красотой, хотя намного старше самого себя на старом снимке.

Когда разглядываешь семейные фотоальбомы, обычно старательно вглядываешься в лица на групповых фотографиях, пытаясь разглядеть знакомые черты и угадать, где же тот, кого ищешь.

Так же и со старыми городскими фотографиями. Пытаешься найти знакомые здания, разглядываешь архитектурные детали, сравниваешь с тем, что сохранилось до сегодняшнего дня. И почему-то радуешься, когда получается догадаться, что и откуда снимал фотограф. Иногда подсказку неожиданно может дать ломаная линия горизонта. А иногда даже дерево, которое пусть и вытянулось ввысь и вширь за десятки лет, но расцветает и умирает всегда на том месте, где родилось.

А если место съёмки известно, и перед глазами сразу две фотографии – старая и новая, – это даже интереснее. Потому что время, прошедшее между этими двумя моментами, становится как будто материальным, почти осязаемым.

Каждое место на земле имеет свою уникальную историю. А иные старые фотографии могут навести и вовсе на неожиданные мысли.


На этих двух снимках, разделённых более чем столетием, нет почти ничего общего. Тела одних домов поглотило время, лица других – неузнаваемо изменились. Линию горизонта на современном снимке не разглядеть вовсе. Почти ничего общего. Почти…

Но осталась прежней курносая горка, скатывающаяся вниз. И под самой горкой, справа, – сохранившийся приметный фронтон трёхэтажного здания, которое на современном снимке персикового цвета.

Перед нами на нижнем снимке – улица Пограничная, вид на север. Внизу, под горкой, – перекрёсток с улицей Адмирала Фокина. Точнее – с её пешеходным отрезком, который в народе зовётся «Арбатом». А прямо за спиной фотографов, к югу – перекрёсток с улицей Светланской и крутой подъём на улицу Тигровую.

Верхний снимок сделан в 1918-1921 годах во второй половине дня поздней осенью. О второй половине дня свидетельствуют длинные тени, тянущиеся с юго-запада. О поздней осени – тёплая одежда на людях и тот факт, что слева внизу улицы сверкает обширная лужа. Почему фотография сделана не ранее 1918, но не позже 1921 года – скажем ниже.

Фотограф делал снимок, не привлекая внимания горожан – с рук, на компактную камеру, которая не требовала установки штатива. Люди занимались своими делами, не подозревая, что остаются запечатлёнными на века.

В правом углу фотографии – доходное здание, принадлежавшее торговому дому сыновей А. Д. Старцева, известного приморского промышленника и мецената, который осваивал остров Путятина, построил фарфоровый и кирпичный заводы, занимался скотоводством и звероводством, промывкой золота, добычей каменного угля. Запечатлён момент поступления большой партии товара. Помещения на первом этаже занимал большой обувной магазин купца П. Е. Бондарева. Как мы видим на новой фотографии, фасад здания был основательно осовременен. Доходными  домами до Революции 1917 года в России назывались здания, построенные для сдачи помещений в аренду: первые этажи, как правило, – для магазинов, салонов или мастерских, верхние предлагались как квартиры.

Ниже по той же стороне улицы – обувные магазины попроще, баня и доходный дом А. П. Анкудиновой. Эти приземистые здания не сохранились. На их месте теперь высится одиннадцатиэтажная гостиница.

Упомянутое трёхэтажное здание персикового цвета на «Арбате» - это большой доходный дом  знаменитых промышленников братьев Пьянковых. В этом здании уже более ста лет работает магазин домашних товаров. Звучная фамилия братьев Пьянковых очень соответствовала их статусу местных «винных королей». Но если отставить в сторону улыбку, то спирт – это незаменимое медицинское средство, технический растворитель и важнейшее сырьё в промышленности. Братья широко занимались сельским хозяйством и животноводством, имели стекольный завод, мельницу и макаронную фабрику. А ещё они занимались таким замечательным делом, как книготорговля. До недавнего времени в центре Владивостока работал «Дом Книги», первый книжный универмаг города, открытый Пьянковыми. А винокуренный завод, который был основан братьями, работает до сих пор, поддерживая стандарты качества, установленные более ста лет назад.

Напротив дома Пьянковых, на левой стороне улицы, виднеется двухэтажное здание под башенкой со шпилем. Оно также принадлежало Пьянковым, и в нём до 1918 года размещался двухэтажный галантерейный магазин товарищества "Грушко и Чернега". Этот магазин успешно конкурировал с такими знаменитыми фирмами, как «Кунст и Альберс», «Лангелитье», «Чурин и Ко». Огромные вывески с названием фирмы опоясывали здание со всех сторон. Над окнами висели маркизы – матерчатые навесы. Но летом 1918 года по суду магазин был выселен. На старом снимке уже не видно ни вывесок, ни маркиз. Отсюда и уверенность, что фотография могла быть сделана никак не ранее осени 1918 года. Со временем башенка на здании была надстроена и потеряла шпиль.

Выше дома со шпилем  по левой стороне улицы – знаменитое во Владивостоке здание с лирой на фронтоне и вывеской, на которой можно прочесть: «Кафе-ресторан Верден». В народе этот особняк называли «Дом с Лирой». Или «Антипас» – по фамилии его владельца, представителя весьма предприимчивой семьи греков Анти;пасов. Особняк был развлекательным центром, совмещавшим общественные бани с рестораном, в котором можно было посмотреть восточные танцы в исполнении кореянок и китаянок. Колоритное здание не сохранилось. Оно было снесено в 1962 году, и теперь до этого места расширен прибрежный сквер.

Ещё выше по склону виднеется пассаж на Семёновском рынке – большое крытое торговое помещение из сборных металлических конструкций с остеклением на крыше, – построенный в самом начале XX века, в котором, наряду с лавками и магазинами, располагались мастерские и салоны.

Семёновским рынок был назван потому, что вся часть города, что просматривается на фотографии до конца улицы, после основания поста Владивосток, когда и города никакого ещё не было, была отдана в пользование первому гражданскому жителю Якову Семенову. Хотя Семёнов хозяйствовал на участке всего два года, это место долго называлось «Сёменовским покосом» и навсегда осталось связанным с его именем. А обширный Семёновский рынок был ликвидирован во время строительства стадиона «Динамо» в 1960-х годах.

Слева на снимке обращает на себя внимание фигура офицера в фуражке с заложенными за спину руками. Такая поза очень нехарактерна для командиров Красной армии. Что касается японских интервентов и представителей Белой гвардии, то они покинули Владивосток в октябре 1922 года. Поза офицера абсолютно безмятежна. Ну а последней осенью, когда интервенты и их пособники во Владивостоке могли так свободно чувствовать себя, была осень 1921 года. Отсюда и уверенность, что фотография могла быть сделана никак не позднее 1921 года.


Итак, мы вернулись обратно, наверх  – к началу улицы Пограничной.

В настоящее время улица носит имя «Пограничная» по какому-то недоразумению. Никакая граница здесь никогда не проходила. В феврале 1941 года улица была названа улицей Пограничников. А уж кто решил так странно укоротить название и зачем – история умалчивает. Ну а почти с самого начала, с 1868 года, после того как землемер Любинский спроектировал регулярный план Владивостока, расчертив улицы вдоль побережья и поперёк, улица носила имя Корейской.

Там, в глубине фотографии, слева от улицы, видны низкие домики Корейской слободы – са;мого бедного в то время района города. Да и среди людей на переднем плане угадываются представители наших южных соседей. Однако это могли быть и китайцы, поскольку в глубине снимка, но уже справа от улицы теснились домики слободы Китайской, или знаменитой Миллионки. Впрочем, со временем это разделение стало условным.

Корейцы, как и китайцы, чтобы прокормиться, занимались всем, брались за любой труд. Но примечательно, что только корейцы сумели успешно ассимилироваться в русское общество и создали крепкие диаспоры по всему Дальнему Востоку.

Корейцы понемногу стали селиться в Приморском приграничье почти сразу после присоединения Приморья к России в 1860 году.

Прирождённые огородники, трудолюбивые и выносливые, они пользовались в России свободой, невозможной на родине. А через девять лет в Корее произошло катастрофическое наводнение, за ним последовали неурожай и голод. И, несмотря на королевский запрет переходить границу, сразу пять тысяч корейцев бежали в Россию, умоляя российские власти не возвращать их обратно, иначе всех их ждала бы гибель.

К началу XX века в Приморье проживало уже 25 тысяч корейцев, а к 1910 году их стало уже более 40 тысяч. Корейские поселенцы быстро адаптировались к новой для себя культуре. Многие принимали православие. Приморье быстро развивалось, так что работоспособность и усердие корейских жителей Приморья были очень востребованы на многочисленных стройках Владивостока и края. В том числе на прокладке Уссурийской железной  дороги, жизненно необходимой для Приморья и всей России.

После неудачной для России Русско-японской войны Япония фактически аннексировала Корею, и российское Приморье стало для корейских патриотов плацдармом для национальной борьбы.

В феврале 1910 года в лесу у подножья Лагерной сопки, которая  тогда находилась на окраине Владивостока, лидеры движения за независимость Кореи поклялись бороться с японскими оккупантами. И в подтверждение своей решимости каждый отрезал себе безымянный палец и расписался кровью на белой ткани: «Да здравствует Корея!»

Независимость от Японии корейскому народу пришлось ждать ещё долгих 35 лет, пока Красная армия не разгромила японские войска в августе 1945 года в стремительной наступательной Маньчжурской операции. Спустя 15 лет отстоять независимость Северной Кореи в Корейской войне 1950-53 годов снова помог Советский Союз. За свободу Кореи погибло несколько сотен советских героев.

И вот теперь, в 2024-25 годах, в ходе освобождения захваченной украинскими нацистами части Курской области, бойцы народной армии Северной Кореи сражались плечом к плечу с российскими солдатами так самоотверженно, словно защищали свою родину и исполняли завет, написанный кровью во Владивостоке 116 лет назад. Триста корейских воинов отдали свои жизни за освобождение русской земли.

Корейская слободка, «Корейка» – эти топонимы существуют в городской среде Владивостока и сейчас. Правда, относятся они к совсем другому месту, которое недалеко от станции Первая Речка, на улице Хабаровской. Именно там в 1910 году собрались корейские патриоты, чтобы принести свою кровавую клятву. А в 1999 году на том месте был открыт строгий памятник – три стелы из серого гранита.

В мае 2010 года Генеральное консульство Южной Кореи обратилось в мэрию Владивостока с просьбой о восстановлении прежнего названия улицы Пограничной в память о роли корейцев в истории города. После нынешних событий в Курской области оснований для этого стало ещё больше.

Вернётся ли прежнее название Корейская к улице Пограничной? Поставят ли во Владивостоке памятник нынешнему подвигу корейских солдат в войне с неофашизмом на Украине? Пока неизвестно.

Но, может быть, стоит проголосовать за первое? И собрать деньги всем городом за второе?  Ведь судьба русских корейцев растворена в судьбе русского Дальнего Востока, как растворяются воды притоков в водах большой реки.

Фотографии из прошлого всегда необыкновенно интересны. И некоторые из них могут даже навести на вот такие неожиданные мысли.

Константин Смирнов-Владчанин
Фото Алексея Воронина