Мифы Фома Неверующий

(История, которая в свое время происходила – или могла произойти –
 с любым народом)

Солнце уже клонилось к закату, быстро удлинняя тени.
Сидя под чахлым деревцем, Моисей невесело усмехнулся. Деревянный стул, заменявший ему трон, давно рассохся, краска с него слезла, и главным его достоинством оставался легкий вес, позволявший часто и легко перевозить его на новое место.
Разве мог он сравнить его с настоящим троном египетских фараонов, отделанным золотом, слоновой костью, перламутром? Трону полагается стоять во дворце и быть неподъемно тяжелым, как само бремя царской власти, а дворцу – простираться на много полетов стрелы.

Но что делать, если ему, выросшему в настоящем дворце настоящих фараонов, приходилось только мечтать о египетском престоле. С равным успехом можно было бы мечтать о звезде с неба. Хочешь величия и власти – стань царем хоть чего-нибудь. И он им стал.

Ничего, что у его царства нет еще своей земли, а подданные ходят в жалких лохмотьях.
У него есть власть. ВЛАСТЬ. Вот что слаще лона женщины и дороже собственных детей.

Он мог сейчас находиться в прохладе настоящего дворца в Фивах. Но, получив воспитание властителя с детьми фараонов, в Египте он был обречен остаться плебеем – пусть и в богатой одежде.

Фараон не зря беспокоился из-за иудейского племени и считался с ним. Останься плодовитый иудейский народ в Египте – и, глядишь, поколений через десять, а то и меньше того, египтянам пришлось бы сильно потесниться. На каждых двоих-троих египтян приходилось бы по десятку иудеев. И кто тогда сел бы на трон? Все это так, но Моисей не мог ждать ни десять поколений, ни семь, ни даже пять. Власть нужна ему сейчас, при жизни. И единственным выходом было увести иудейский народ из Египта.

Кто бы знал, как трудно поднять народ! Зачем бросать дома, накопленный поколениями скарб и отправляться на поиски непонятной обетованной земли, когда под самым боком есть абсолютно реальные полные дичи кущи, цветущие по обе стороны Нила, и земля, дающая по два урожая в год? Это и так было для них почти земным раем. Повинности не были столь уж тяжелы, и даже за участие в строительстве пирамид иудеям платили, причем достаточно щедро.

Всякий, кто жил в Фивах, имел доступ в огромные библиотеки и даже мог пойти учиться. Кто-кто, а Моисей помнил горы рукописных папирусов, многим из которых было гораздо более тысячи лет. Попадались рукописи, написанные кочевыми народами на шкурах, ассирийцами на глиняных табличках. С учащимися обращались строго и требовали большого усердия в занятиях, но это был путь наверх.

Так бы все и осталось, но Моисею помог случай. На Египет обрушилась череда несчастий. Невероятной силы бури подняли в воздух горы песка, и даже днем города окутывал сумрак. Вода в священном Ниле испортилась и превратилась в гной. Вслед за этим, естественно, начался падеж скота. На трупах животных развелись злые кусачие мухи. От них начался мор у людей, которые в считанные дни покрывались язвами и теряли силы. Тут уж волей-неволей засобирались даже самые отъявленные домоседы.
 
Народ был готов. Теперь важно было не только увести людей, но и убедить их, что возврата назад нет. Он провел их вдоль морского берега, оголившегося во время отлива. А потом ночью вернулся с ними и показал: видите залитое морем место? Мы недавно прошли здесь. Нас преследовало войско фараона, желая вернуть, но произошло чудо, и врагов затопило море. Потому что власть моя – от самого Бога.

Их преследовал фараон? Как же! Египет был на грани катастрофы, и, избавившись от беспокойного иудейского племени, фараон только с облегчением вздохнул. Поэтому египетские колесницы, следовавшие за ними в отдалении, чтобы выяснить их намерения, встретили на своем пути морские волны и, не мешкая, повернули назад.
Но Моисей говорил то, что следовало говорить. Годы учения с детьми фараона не прошли даром. Он твердо усвоил, что каждая власть творит мифы и опирается на них.

Власть свята и нерушима. Моисей – первый среди избранных Богом. Это не Моисей – Господь карает отступников и усомнившихся. Моисей только проводник его воли. Поднимать руку на власть Моисея – все равно, что на самого Господа нашего, страшный грех. Это во-первых.

Подданные должны твердо уверовать, что нынешняя власть справедливее предыдущей и жить при ней лучше. Это во-вторых. А чтобы твой народ отделился от остальных и стал слушать только тебя – внуши ему, что именно он – величайший и избранный. Любые другие народы – низшие и недостойные. Это в-третьих. Прописные истины. Азбука власти.

Он обещал иудеям землю обетованную. Но он же знал, что такой земли нет: географию он изучал тоже вместе с детьми фараона. Что скажет племя иудеев, увидев твердую, как камень, и скупую на урожай землю? Что останется после этого от власти Моисея? Ничего!

Поэтому путь в землю обетованную будет очень долог. Они будут ходить по пустыне до тех самых пор, пока не умрут все, ушедшие с ним из Египта. Те, кто видел цветущие заросли тростника и слышал шелест колосьев пшеницы, быстро всходящих и тяжелеющих от удобренной илом жирной египетской земли. Кто строил пирамиды и ходил в библиотеки. Умрут знатоки тонкой возвышенной поэзии и настенной живописи. Скульпторы и врачи.

Когда в живых останутся только родившиеся в пустыне, любая сохнущая от зноя финиковая роща покажется им райским садом. Им, молодым, с пустыми животами и такими же пустыми головами, забитыми проповедями о мнимом выборе мнимой свободы и собственной избранности богом для великих дел. Умеющим только драться и пасти овец. Всегда готовыми выполнить любой его приказ – пусть только Моисей прикажет. А пока…
 
А пока иудеи будут ходить по пустыне, гнать стада костлявых худых коз и овец, тщательно подбирающих с горячих камней каждую былинку. Сражаться с такими же, как они, нищими племенами. Десять лет, двадцать лет, тридцать, сорок – сколько понадобится. А Моисей будет им говорить: не время! Выросшим в рабстве нечего делать на земле обетованной!
 
Весна – 2006