У счастья есть имя. Глава 18

Константин

Дома я вдруг осознал, во что вляпался. Я - учитель! Это самое невероятное, что со мной случалось.

Я всегда был против системы. Не понимал этих ритуальных глупостей, называемых "уроки" и "школа". Зачем сидеть столько времени и жевать одно и тоже, если можно быстро выучить и сдать? А эти обязательные кружки и походы, которые ненавидели все - и дети и учителя? Но по плану надо было идти, и все шли. А я сбегал, дерзил, противоречил.

Но повзрослев, вдруг осознал, что эта система везде и если ты ей соответствуешь, то считаешься нормальным, а если нет - то неблагонадежным и бесперспективным.
Больше всего от этих открытий страдала мама, не понимающая, за какие грехи ей достался вольный я. Сбежав с уроков, я подолгу сидел в парке или на берегу реки, просто наблюдая. Только в эти моменты я чувствовал себя собой, и, как ни странно, на тренировках, где всё было подчинено ненавистной мне системе. Но радость побед, множество наград, очередные звания - тут было понятно и логично, в отличии от безумной школы, где порой всё было подчинено лишь настроению учителя.

Мама мечтала видеть меня степенным юристом или экономистом. Учился я, несмотря на свои взбрыки, почти на все пятёрки. А отец считал меня финансовым гением и прочил роль банкира. Родители оплачивали репетиторов, спорили, подавали за меня документы в престижные ВУЗы, а я в это время взял и поступил в институт культуры и искусств. Никем, кроме художника на тот момент я быть не хотел. Рисовал я всегда и везде, и это то единственное, кроме спорта, что приносило мне радость и ощущение свободы.

Был большой скандал, родители обвиняли друг друга и меня, но потом всё улеглось, отец снял мне квартиру поближе к месту учебы, а сам уехал из страны. Потом был тихий развод, даже без слёз матери, а скорее, как облегчение и новый этап жизни. Она была ещё молода и красива и восприняла это событие весьма спокойно.
Жизнь наладилась. Я занимался любимым делом, отец поддерживал финансово, да и стипендия была повышенная. Всё было хорошо. Мама так и не смирилась с моей будущей профессией и продолжала считать, что я скоро стану бомжом.

Но я не стал.
Картины пользовались популярностью, я никогда не отказывался от дорогих заказов, и рисовал жён бизнесменов, похожих друг на друга, как куклы одной серии. А потом отец открыл галерею в Люксембурге, сделал меня соучредителем и всё стало совершенно замечательно. Финансово.

Но для души я, как и прежде, часто стоял в парке, рисуя случайных прохожих или просто наблюдая жизнь, а для веселья тусил с девицами без мозгов и обязательств. Так было, пока в моей жизни не появилась Лиза. Как луч солнца. Как муза. Это было впервые - я влюбился. Но год ухаживаний и красивых жестов не давал результата, девушка как будто не понимала и продолжала играть в дружбу.

А потом был тот страшный день рождения, который словно вгрызся в мою память и до сих пор раскалённым клеймом жёг душу. Я не пил алкоголь. Почти никогда. От него мне становилось сразу дурно и ни о каком веселье не могло быть и речи. А пьянка в тот день была грандиозная. Лиза в очередной раз отшив все мои попытки обнять и потанцевать, ушла в беседку злиться. Кто-то из компании предложил мне какую-то хрень, чтобы расслабиться. В этот раз отказаться не было никакого желания. Надоело.
Подействовало почти мгновенно. Радость и  счастье с привкусом безумия наполнили тело, отключив разум. А потом я увидел её. Лизу. Она танцевала, повиснув на каком-то лохматом типе и хохотала.
Ярость захлестнула меня так, как никогда раньше.
Мне значит голову год уже морочит, а на этом тощем студенте повисла.
Я подбежал и выдернул её из рук пьяного придурка. Лиза стала возмущаться и бить меня. Перекинув её через плечо, я пошёл в дом. А потом мы ругались. Она лупила меня своими маленькими кулачками в грудь, плакала и смеялась одновременно. И чтобы прекратить истерику, я закрыл ей рот самым верным способом - поцеловал. Наконец поцеловал. Лиза быстро затихла, а потом ответила на поцелуй.
Ласки становились всё смелее, а Лиза всё тише. А потом она уснула. Вот так просто взяла и отключилась. Я был в бешенстве. Хотелось орать и разгромить всё вокруг. Но она так сладко спала и была так прекрасна, что не соображая, что делаю, я её раздел, а потом нарисовал картину. Идеальное тело - само совершенство.

Такое совершенство, которого хотелось касаться. И руки для этого совершенно не годились. Слишком грубо. Слишком по;шло. Кисти! Конечно кисти! Идея была гениальна! Ну, так мне тогда показалось. И я разрисовал тело прекрасной Лизы в стиле Ван Гога.
Она проснулась неожиданно, когда я уже минут десять молча любовался своим творением. Моя Галатея!
Но Лиза не разделила моих восторгов, стала что-то кричать и отбросив меня в сторону, убежала, натянув джинсы на голое тело.
Я рванул следом. Лиза запрыгнула в машину и дав по газам, резко рванула в сторону города. Она неслась к трассе, прибавляя скорость, а я на своей машине летел следом. Мне удалось её подрезать, но вместо того, чтобы затормозить, она рванула вбок, пытаясь объехать мою машину и улетела в кювет.

Всё оказалось плохо. От знакомых я узнавал новости, что с ногой какие-то проблемы. Я не искал встреч, не пытался извиниться. Исчез. Лиза тоже исчезла, прервав все связи с друзьями. Только бесбашенная Юлька, которая вероятно и напоила Лизу в тот день, оставалась её подругой. Такой вот парадокс.

А потом появился он. Это было так больно видеть, как Лиза, моя Лиза в считанные дни переехала жить к чужому мужику. Год! Я ходил кругами и берёг её год! Это было так несправедливо...
Я был в ярости. Это самое тёмное время в моей жизни, когда я чуть было не подсел на таблетки. Не соображая, что делаю, я устроил ещё одну аварию, напугав и окончательно потеряв Лизу.  Хорошо, что отец вовремя мне вправил мозги. А её ухажёр, а теперь уже муж, не упёк за решетку, но категорически запретил приближаться к Лизе, а в идеале покинуть город.
Я пообещал. Дал слово.
А вот теперь мне надо ехать в Краснодар, а я не хотел. Та, старая жизнь, мучила и вызывала чувство стыда, а я не хотел его испытывать.
Новой, чистой страницей могла стать Настя. И мне надо было постараться снова не накосячить.

Я нигде никогда не работал официально, не представлял как это, но понимал, что надо собрать документы. Или отказаться от глупой затеи. В Краснодар ехать не хотелось. Но надо было забрать вещи, решить некоторые дела, потому как мой отпуск мог затянуться на год сидения в деревне. Точнее станице, как поправила меня Настя.
В интернете нашёл список документов, записался в клинику на завтра и написал сообщение матери, что заеду ненадолго.
Решено. Остаюсь. Попробую. Возможно это мой шанс.

Было уже довольно поздно, когда я решил написать сообщение Насте. Я скучал.

"Настя, добрый вечер, ещё не спишь?"
Настя ответила почти сразу:
"Нет. И на ты мы не переходили".
Злится. Хотелось бы её увидеть в этот момент.
"Я могу позвонить?
Некоторое время телефон молчал.
А потом пришло сообщение:
"Звоните"
На "Вы". Упрямая.
- Настя, доброй ночи. Извините за поздний звонок. Дело в том, что я завтра рано утром уезжаю дня на два в Краснодар. Может вам что-то надо из города привести? Вы скажите, не стесняйтесь.
Настя молчала.
- Настя, вы меня слышите?
- Да, я вас хорошо слышу.
 Настя говорила шёпотом, значит была в доме, а Аня спала рядом.
- Подумайте, я с удовольствием привезу, что надо.

Было слышно, как скрипнула дверь. Настя вышла на улицу.
- Костя, скажите, пожалуйста, что вы сегодня устроили в школе? Зачем вам это всё надо?
Настя повысила голос.
- Просто надо. Не кричите на меня.
- Извините.
- Хотите, я сейчас приду и мы поговорим?
- С ума сошли? Вы время видели?

Видел. Нормальное время, всего десять вечера.
- Я уезжаю рано утром, надумаете, напишите. Доброй ночи!
И отключился. Я понимал негодование Насти. Молодая женщина с маленьким ребёнком, наверняка неудачная любовь и нежелание подпускать незнакомца. А тут ещё и деревня, населённая сплетницами. И Наталья, чтоб ей пусто было...
Но также я видел, а скорее даже чувствовал, что нравлюсь Насте. И я сделаю всё, чтобы в этот раз не упустить такой подарок.