Розы без шипов

О любви и верности

Если говорить об основном мотиве всех произведений Теяры Велиметовой, то его можно обозначить коротко. Она пишет о любви и верности, хотя преломляется эта тема в её произве- дениях по-разному. Этот посыл ярко проявился уже в первом её романе, который так и называется «Долгая любовь моя». Его Теяра Агаметовна написала в зрелом возрасте, в 60 лет, и посвятила своему кумиру – великому певцу Муслиму Маго- маеву, как говорит сама автор, «космической любви её жизни». Название роману дала вдова Магомаева, народная артистка СССР Тамара Ильинична Синявская, с которой Теяра посто- янно поддерживает связь и бесконечно благодарна ей за то, что она одобряет усилия поклонниц Орфея ХХ века, которые сохраняют память о выдающемся артисте.
Во втором романе «Узники Азазеля» автор написала о нелёг- кой судьбе узницы сирийских лагерей, которая поддалась радикальным взглядам ислама. Героине пришлось немало выстрадать, но любовь к Родине и сыну помогли ей вырваться из застенков и обрести себя.
Теяра Велиметова отдала педагогике больше тридцати лет – все эти годы она трудилась в Ленинском округе. И, естественно, не могла не реализовать свой опыт работы с учащимися млад- ших классов, что помогло ей создать сборники экологических историй для детей «Земля у нас одна». Они пронизаны чувством любви ко всему живому.
В прошлом году прозаик Теяра Велиметова издала ещё один роман «В унисон с тобой», который также посвящён великому чувству любви.
 
За прошедшие годы Т.А. Велиметова стала членом Союза писателей России и Международной академии русской сло- весности. Она обладатель титула «Золотое перо Московии», награждена Золотой Есенинской медалью. И это, безусловно, говорит об успешности её творчества.
И вот перед нами новый сборник Теяры Велиметовой «Розы без шипов». И здесь по-новому преломляется присущий её творчеству мотив. Прочитайте рассказ «Позывной «Ассоль». Он пронизан чувством патриотизма и всепобеждающей любви, хотя в нём лишь лёгкими штрихами изображены события спе- циальной военной операции. Подлинность происходящего не вызывает сомнений, ведь Теяра – активная участница работы отделения Союза женщин России в Ленинском городском округе Московской области и нередко помогает гуманитарной помощью нашим воинам, находящимся в зоне СВО.
Повесть «Человек без футляра» отражает другую грань в теме любви и верности. Ее герой – врач, работающий в селе у подножья Кавказских гор, «русский лезгин», как называет его одна из героинь повести. Его жизнь – это служение своему народу и своей профессии. Ему пришлось от многого отка- заться, чтобы остаться человеком высокой духовности и нрав- ственности. Но именно так он обрёл своё счастье и любовь. Повесть рассказывает о нескольких днях жизни героя, иногда с нотками драматизма, порой – с лёгкой иронией и юмором.
Как и во всех произведениях Теяры Велиметовой, в пове- сти много персонажей, характеры которых выписаны ярко и образно. Здесь есть и прекрасные картины природы, и живые диалоги, и масса тонких и чётких деталей. Порой просто зримо представляешь жизнь и быт села и его обитателей. Проза дер- жится на деталях, а Теяра Велиметова – мастер их подачи.
Не буду останавливаться на всех достоинствах нового сбор- ника. Думаю, что каждый читатель найдёт в нём интересное для себя.
 

Теяра Агаметовна Велиметова полна планов и задумок на будущее. И мы надеемся, что она порадует своих читателей новыми интересными произведениями в самых разных жанрах, поскольку ей присуща такая разноплановость и умение ярко раскрыть образы своих героев.

Сергей Антипов, председатель правления Московской областной организации Союза писателей России,
академик Российской академии естественных наук (РАЕН)



 

 

ПоЗЫвноЙ «АссолЬ»
Я живу на Советской улице в старой части города. Переехала сюда по семейным обстоятельствам уже год назад. Старый пяти- этажный дом из красного кирпича, уютный дворик, хорошая зву- коизоляция. Живу я на четвёртом этаже. Соседи очень добрые и многодетные. На лестничной площадке стоял шум, когда они выходили на улицу или выводили овчарку гулять по утрам. Ещё у них есть автомобиль марки «Киа-Селтос» – кроссовер тёмно- синего цвета. Сначала не сразу поняла, что им принадлежат сразу две квартиры. Вскоре познакомилась с соседями, и мы очень сблизились.
Итак, глава семьи – Сергей, большой и упитанный, лысый, с ясными синими глазами. Каждое утро выгуливает овчарку, а потом едет на работу. (По словам тёщи-москвички «он управля- ющий плодоовощной базой, «нахлебник», не достоин её дочери, только детей умеет стругать, собаку выгуливать, детские сказки читать и бесполезные блюда готовить из «мужицких продуктов», короче – большой ребёнок!)
Хозяйка семейства Тамара под стать мужу: крупная, с корот- кой стрижкой, невзрачная, совсем не следит за собой, никогда не видела её в платье или в юбке, всегда в джинсах или брюках. Работает на той же базе, что и муж. Супругам где-то лет под сорок. (По словам свекрови-сибирячки: «умная дура», чудачка, готовить не умеет, деньги не экономит, тратит их на массу ненужных детских книг с картинками, на дорогие игрушки и… Если бы не её экономный, хозяйственный сын, то совсем пропала бы. Умеет только детей рожать).
Дети. Алёша шестнадцати лет, такой же крупный, непонятно, чьих генов больше, маминых или папиных. Учится неплохо.
Алла тринадцати лет, тоненькая и аккуратная, отличница и умница. (По словам бабушки-москвички, внучка пошла вся в неё).
 
Денис одиннадцати лет, в школе – шкода, но отличник, круп- ный малый, развит не по годам, такие же добрые синие глаза, как у отца, учится вместе с моей внучкой Алисой.
Тоня пяти лет, златовласая и кудрявая. Внешне похожа на анге- лочка. Самая капризная и плаксивая, считает, что все должны слушаться только её. Папина любимица.
Овчарка Самурай – очень умная и послушная собака.
А ещё две бабушки. Правда, они не живут с большим семей- ством, а то жизни не было бы у него, а только ссоры. Бабушка- москвичка, тёща «голубых кровей» Анна Ермолаевна, всем недовольна – и дочерью, и зятем. Бабушка-сибирячка. Свекровь Евдокия Петровна попроще, да и живёт она не рядом, а в Туле. Двадцать лет назад после смерти мужа переехала туда с сыном, то есть с главой нынешнего многодетного семейства.
Месяца через два после моего переезда на новое место жительства ко мне постучалась бабушка-москвичка, стройная, аккуратная, в тёмно-синем платье из панбархата (видимо, её наряд сохранился ещё с советских времен). Она принесла мне банку квашеной капусты, объясняя, что на балконе у них стоит целое ведро (ясно, очень хотела познакомиться, да и «выплес- нуть» из души всё, что накипело). За час нашей беседы я узнала, что моя знакомая коренная москвичка из «бывших», корни кото- рой уходят чуть ли не к легендарному полководцу Колчаку. А муж её был «мужиком» из глубинки, но красавец и самоучка-изобре- татель. По её словам, был он очень любвеобильным, и дома у них всегда были деньги.
Когда она узнала, что я писатель и большая поклонница Муслима Магомаева, вцепилась в меня, забыв, зачем пришла, и начала расспрашивать обо всём. Я дала ей почитать свой роман о великом певце «Долгая любовь моя» и книгу «Марио Ланца», автором которой был Магомаев. К моему удивлению, на следующий день вечером я увидела записку в дверях, где моя знакомая «голубых кровей» просится ко мне в гости. Мы опять проговорили часа два. И с тех пор Анна Ермолаевна стала чле- ном нашего клуба «Почитатели Орфея 20 века». А 25 октября,
 
в День памяти Магомаева, мы вместе пошли к дому, где он жил на Леонтьевском переулке. Когда у памятника Магомаеву собра- лись преданные поклонники певца, к нам вышла вдова кумира, народная артистка СССР Тамара Ильинична Синявская. Новоис- печённая поклонница после речи великой женщины выхватила микрофон из рук организатора Марьяны и начала: «Я, коренная москвичка…»
Новая приятельница поведала ещё о том, что продала квар- тиру в центре Москвы и переселилась в Подмосковье, купив три квартиры: однокомнатную для себя и две двухкомнатные для семьи дочери, то есть на нашей лестничной площадке.
Другая бабушка, сибирячка Евдокия Петровна, полная жен- щина невысокого роста, с небольшим пучком седых волос, с потускневшими серыми глазами, отличалась мягким нравом. Она приезжает из Тулы, когда у внуков не бывает бабушки- москвички. Сын даёт ей всегда приличную сумму, чтобы она покупала обновки для детей. Внуки её обожают: походы по магазинам и по торговому центру «Вегас» доставляют всем огромное удовольствие. Ещё у неё большой дар в моделирова- нии детской одежды. Сноха не вмешивается, наоборот, раду- ется.
Мы тоже по-своему подружились. Сибирячка угощала меня разными пирожками, а я её нашими лезгинскими блюдами: пах- лавой, афарар (лепёшки с зеленью). А вскоре она сама начала печь афарар не только с зеленью, но и с тыквой. Мне её лепешки показались гораздо вкуснее моих.
Как-то весной, как обычно, я встала рано утром и увидела в окно, что Самурая выгуливает Тамара, а не её муж. Позже, когда вышла из квартиры, услышала, как овчарка жалобно ску- лит. Не успела я спуститься вниз, как Денис догнал меня и сразу закричал: «Стойте, Агаметовна! У нас новость!» Мальчишка сооб- щил мне, что его папа теперь станет героем, потому что добро- вольцем ушёл на спецоперацию на Украину.
Спустя несколько дней ко мне зашла Евдокия Петровна с пирожками с капустой и разрыдалась. Она рассказала, что сын
 
никому не сообщил о своём решении, а сноха вот уже несколько дней не идёт на работу, отпросилась. Тамара закрылась от всех и впала в депрессию. Свою мать видеть не хочет, а вызвала её из Тулы. Теперь она будет жить здесь, пока Сергей не вернётся живым и здоровым, а ноги свахи тут не будет. Сергей хочет взять ипотеку и купить новую квартиру, чтобы тёща не доставала с нравоучениями и упрёками.
…Весна в самом разгаре. Снег почти растаял. Я встала рано и выглянула в окошко. На улице рассвет, небо чистое без единого облачка. После вчерашнего дождя всё было свежим и прозрач- ным. Боже, какая красота! Белоствольная красавица берёза под моим окном распустила длинные серёжки и светло-шоколад- ные почки, из-под которых выглядывали крохотные салатовые листочки. Я открыла окно, и свежий ветер с нежнейшим арома- том природного пробуждения Земли-матушки от зимней спячки ворвался в комнату.
На скамейке, напротив дома, сидела соседка, а Самурай смо- трел на неё. Конечно, овчарка чувствовала нечто большее, чем человеческую тоску по любимому. Я быстро оделась и спусти- лась вниз. Тихо поздоровалась и присела рядом с Тамарой. Саму- рай смотрел на меня – такие тоскливые собачьи глаза я видела впервые – и словно просил помочь хозяйке справиться с депрес- сией. Тамара начала первая:
– Вам, наверное, уже доложили, что Сергей уехал на Укра- ину. Не надо меня утешать. Как-нибудь мы с Самураем спра- вимся.
Пёс стал вилять хвостом, словно подтверждая слова хозяйки.
– Тамара! У меня к вам предложение!
– Какое?
– Я член общественной организации «Союз женщин России». Нашего председателя зовут Елена Михайловна Соколова. Вчера она написала в общий чат: «Кто желает принести в штаб слад- кие пайки для военнослужащих – приходите». Если есть желание, присоединяйся к нам. Я вчера купила десять шоколадок «Баба- евский» по акции.
 
– Хорошо! Сергей тоже любит сладкое. Хотя он сейчас на уче- ниях в Волгограде. Когда вы будете уходить, постучитесь ко мне. Вместе пойдём.
Самурай, увидев, что хозяйка оживилась и произнесла имя Сергей, стал тоже «радоваться» по-собачьи. Я просто не могу описать такое поведение преданного четвероногого члена этой семьи! Все мои слова нельзя сравнить с искренними чувствами овчарки. Пёс стал ласкаться к хозяйке, «хвалил» её и «просил», мол, хватит страдать! Это было понятно без слов.
– А чем ещё занимается ваша общественная организация? – спросила моя собеседница с искоркой оживления в глазах.
Тут я завелась:
– Родственникам военнослужащих в зоне СВО оказываем психологическую и юридическую помощь, помогаем матери- ально семьям в городе Рубежное Луганской народной респу- блики, собираем для детского дома в Луганске вещи и сладости. Собираемся на специальное мероприятие «Женский чай». Ране- ным отправляем в госпиталь сигареты, конфеты и другие про- дукты…
– Я всё поняла! Да, Самурай?! Мы всё поняли,– обратилась к своему питомцу немного ожившая Тамара.
Самурай «закричал» от радости и ответил: «Понял».
В одиннадцать часов мы уже были в штабе, и я познакомила соседку с нашей Еленой Михайловной. Тамара принесла целый пакет сладостей.
Вскоре моя соседка стала активной участницей нашего
«Союза женщин России».
Прошло два месяца. Я с соседями ещё больше подружилась. Однажды вечером они позвали меня на чай. Вся семья пересе- лилась в одну квартиру, а другую сдали временно каким-то род- ственникам из Тулы, пока Сергей не вернётся с фронта. Тамара уволилась с работы по договору на полгода. В квартире иде- альная чистота. Все вещи на местах, ничего не разбросано, как бывало раньше. Пахнет вкуснятиной и ароматным борщом. Стол накрыт. Как всегда, бабушка сказала:
 
– Пока не съедите моего сибирского борща, то никакого пирога не получите.
После ужина и чаепития Тамара позвала меня в маленькую комнату для личной беседы, оставив только Самурая и младшую дочь.
Моя соседка немного похудела и выглядела намного лучше, чем раньше.
– Мне надо с вами посоветоваться. Никак не решусь.
Она показала мне маленькую деревянную яхту с бледно-розо- выми парусами. Я поняла, что когда-то эти паруса были алыми, но со временем выцвели.
– Это мне Сергей подарил перед свадьбой. Моё любимое произведение в детстве –«Алые паруса». Хочу полотно поменять и написать на них «Победа будет за нами!» Я сейчас записалась волонтёром и буду сама туда ездить. Хочу сделать для мужа подарок. А вы не знаете, где можно эти паруса поменять?
– А ничего проще нет. Дай мне кораблик, я всё сделаю. У моей приятельницы есть своя мастерская, и там можно зака- зать любую надпись.
Самурай ласкался возле моих ног, этим он хотел отблагода- рить меня за хозяйку.
Через пару дней кораблик с новыми алыми атласными пару- сами был готов.
Тамару невозможно стало узнать, так она изменилась за этот короткий срок. С утра она уходила в кинотеатр «Искра», где в фойе активистки города, в основном пенсионерки, плели маскировочные сети для солдат на фронте.
Евдокия Петровна тоже записалась волонтёром в группу жен- щин «Пчёлки». В эту группу входило более двухсот человек. Они шили для раненых наволочки для подушек-косточек, рубашки и трусы с завязками, специальное постельное белье, в том числе одеяла-невидимки, вязали тёплые носки и варежки. В обязан- ности соседки входило шить органайзеры-мешочки, которые прикрепляются к кровати раненого бойца, чтобы можно было класть всё необходимое. Удивительно, как эта семья так быстро
 
преобразилась за короткий срок. У каждого члена была своя обязанность. За всем этим порядком и дисциплиной, конечно, следила бабушка.
Анна Ермолаевна редко приходила к ним в гости, и то на часок. Несмотря на свой вредный характер, она очень пере- живала за дочь и за внуков. Ежемесячно вносила небольшую денежную сумму на покупку необходимых предметов для воен- нослужащих.
…Конец мая. Утро. На улице шикарная, не то весенняя, не то летняя погода. Вовсю цветёт сирень под нашими окнами. Мы дружно спустились во двор. Сегодняшний день для семьи военнослужащего Сергея особенный: Тамара впервые должна отвезти гуманитарную помощь на фронт, именно в ту часть, где служит её любимый муж.
Не узнать семейный автомобиль моих соседей: наверху боль- шой багажник, а к нему прикреплён прицеп, в салоне задние сиде- нья сняты, а на их месте маскировочные сети. Тамара в военной форме выглядит очаровательно – ей она к лицу. С собой соседка взяла большой рюкзак, в котором есть всё необходимое: еда, термос с чаем, вода, гигиенические принадлежности. Но там поместился и самый ценный подарок – кораблик с алыми пару- сами с надписью «Победа будет за нами!»
Все собрались. Даже бабушка-москвичка тихо, чтобы никто не видел, вытирает слёзы. Только Дениса нет. Он пораньше убежал в школу, чтобы моя внучка Алиса, его одноклассница, помогла с английским. По словам мальчика, он не успел сделать домашнее задание. Пришли Елена Михайловна, наш председа- тель и Татьяна Васильевна, заместитель главы округа, чтобы проводить в нелёгкий путь жену бойца, одну из активных участ- ниц «Союза женщин России». После нашего напутствия, осо- бенно со стороны Анны Ермолаевны, Тамара, у которой теперь был позывной «Ассоль», открыла автомобиль и хотела сесть в него. Не тут-то было! Самурай стал громко лаять и отчаянно рваться. Женщина пыталась успокоить своего питомца, «объ- ясняя», что ему нельзя ехать с ней, и что она скоро вернётся.
 
Но Самурай был возбуждён как никогда и не хотел никого слу- шать.
Я выплеснула вслед за уезжающей машиной кружку чистой воды: по нашему кавказскому обычаю это означает, что Тамара благополучно справится с миссией. Только четвероного друга никак не могли успокоить. Он чувствовал то, о чём мы, люди, не смогли сразу догадаться: почему Денис убежал в школу так рано, что даже с матерью не попрощался. Старшие дети, Алёша и Алла, с трудом увели пса домой.
Через час я получила сообщение от внучки: «Бабушка, как дела? Мама Дениса уехала на фронт?» Мне показались очень странными её слова, Алиса редко писала мне, к тому же во время уроков. Тут я вспомнила, что она должна была помочь одно- класснику с английским. «Алиса! Как Денис? Ты помогла ему?»
«Да, помогла! Бабушка, пожалуйста, никуда не уходи. Я к тебе приду после школы».
Действительно, Алиса пришла ко мне обедать с двумя рюк- заками: один был её собственный, а другой – Дениса. По её хитрому взгляду было видно, что она что-то недоговаривает. Тут ко мне пришла Евдокия Петровна, вся взволнованная, и дрогнув- шим голосом сообщила, что исчез Денис. Его в школе не было. Мы хотели уже сообщить полиции. Но Алиса успокоила нас и рассказала, что одноклассник спрятался в машине матери под маскировочными сетями и уже благополучно пересёк какой-то пост под Воронежем (всё это время мальчик был на связи с моей внучкой).
От неожиданности я спросила:
– А если ему в туалет захочется?
– Бабушка, успокойся. Всё в порядке. На нём памперс, и вчера я ему велела есть только макароны и никаких фруктов. У него с собой сухой паёк: бутерброды с колбасой и минералка. Так что всё продумано. Только умоляю, никому не сооб- щайте!
Благополучно проехав пост «КПП Авило-Успенская» под Воронежем и ни о чём не подозревая, Тамара продолжала свой
 
путь. Денис обо всём сообщал моей внучке. Алиса, в свою оче- редь, писала ему, чтобы тот пил как можно меньше.
Перед нами стояла очень трудная задача: что делать с Дени- сом? Алиса слёзно умоляла не сообщать Тамаре, что сын спря- тался у неё в машине. Мы с соседкой на свой страх и риск никому не сказали о случившемся. Классному руководителю сообщили, что Денис приболел.
…Два часа ночи. Луганск. Тамара успешно проехала КПП. Денис крепко заснул и ничего не видел. Через двадцать минут автомо- биль «Киа-Селтос» приехал в заброшенную деревню Малиновка, где в домах спали все военнослужащие, кроме постовых. Тамара вышла из машины. Пока охрана проверяла документы, русская женщина, преодолев сотни километров без отдыха и сна, посмо- трела на ночное небо. Огромная луна нависла прямо над ней, а всё небо было в бесконечных звёздах: крошечных, как блестя- щие пылинки или перламутровые горошинки разных размеров. Почему-то диаметр и высота небосвода тут были шире и выше, нежели в Москве. Прохладный лёгкий ветерок едва колыхал в ночной тиши листву редких деревьев.
Сердце женщины билось всё чаще и чаще, усталость от дороги мгновенно прошла. Она держала в руках тот самый кораблик, который когда-то Сергей сам смастерил и принёс ей в пода- рок перед свадьбой. Когда супруги оставались наедине, Сергей называл её «Моя Ассоль». Муж находил самые тёплые и нежные слова для любимой. Она заливалась смехом, и усталость от еже- дневных забот исчезала где-то за горизонтом житейского быта, а на смену приходило чувство предвкушения женского счастья, страсти и любви. В эти моменты Тамара могла расслабиться и отдаться единственному и любимому мужчине – своему капи- тану Грею.
Теперь Тамара держит этот бесценный подарок, но уже с новыми атласными алыми парусами – парусами надежды
«Победа будет за нами!»
А в одной из комнат обыкновенного сельского дома, тесно прижавшись друг к другу, спали восемь военнослужащих. Среди
 
них мирно храпел замполит части Сергей. Вдруг он услышал по рации: «Ребята, подъём! Надо разгружать машину. Приехала с позывным «Ассоль». Бойцы как по команде встали, мигом стали одеваться.
Замполит подошёл к машине и увидел родную женскую фигуру, ту, которую он никогда ни с одной другой не спутает, правда, немного похудевшую. Это была его Ассоль. Она держала кораблик в руке и улыбалась. Капитан стоял как замороженный. От неожиданности он буквально не мог сдвинуться с места. Его любимая женщина сама подошла и потянулась к нему. На мгно- вение бойцы тоже остановились и смотрели на эту самую счаст- ливую на Земле пару.
– Ребята, посмотрите, кого я нашёл! – закричал один из бой- цов, когда захотел забрать маскировочные сети из салона авто- мобиля.
Денис понял, что прибыл на место благополучно. Он хотел быстро написать сообщение Алисе, которая почти не спала, а ждала новостей от одноклассника. Но беглецу надо было сна- чала справить нужду. Храбрец попросил у неизвестного дяди- воина пока помолчать и отвести его в туалет.
Сергей на руках принёс свою Тамару в комнату. Все товарищи были искренне рады за своего замполита. Вдруг, как привидение, в помещение вошёл сонный, уставший, но счастливый Денис.
– Ребята! У нас в полку прибыло! – командным тоном произ- нёс тот самый боец, который обнаружил юнца под маскировоч- ными сетями.
Тамару всю затрясло. Она не понимала, что произошло, и как Денис оказался здесь. Зато замполит части был от двойного сча- стья на седьмом небе и гордился своей семьей.
Через пару минут весь дружный коллектив покинул помеще- ние, чтобы любимые осталась наедине. Денис лукаво сообщил:
– Папа! Я пойду спать со всеми остальными в другую ком- нату.
А Алисе он написал: «Ложись спать! Операция прошла успешно! Папа с мамой остались одни. Спокойной ночи!»
 
Денис спал долго. Солнечные лучи пробивались сквозь окно прямо в лицо парнишке. Он никак не мог проснуться.
– Денис! Вставай, сынок! Надо обратно домой! – чуть не плача, говорила мама, гладя его по голове.
– Мама, а почему ты плачешь? Где папа?
– Он помогает раненым!
– Каким раненым?
– Пойдём, покажу!
До сознания мальчика ещё не доходило, что он находится рядом с фронтом. Ощущение беды настигло его, когда Денис заметил грузовик с ранеными солдатами. Высокий доктор и два медбрата командовали, куда отнести и как расположить иска- леченных. Все работали молча. Денис увидел на соседнем доме плакат «Медицинская часть». Он побежал туда.
– Денис! Неси воду! Вот видишь, стоит большая цистерна,– командовал отец.
Мальчик, быстро сообразив, взял два пластмассовых бидона и направился к цистерне. Набрав воды, быстрыми шагами пошёл туда, куда заносили раненых.
До обеда Тамара помогала медицинскому персоналу, перевя- зывая бойцов. У Дениса была особая задача – напоить их.
В небе над частью кружился вертолёт с Красным кре- стом. Через несколько минут тяжелораненых доставили на его борт. Тамара подошла к лётчику и шепнула ему что-то. Алексей Иванович, командир-пилот, позвал Дениса и дал ко- манду:
– Товарищ боец! Мне нужна ваша помощь! Пока мы добе- рёмся до Москвы, проследить за ранеными на борту! Вдруг захо- тят пить.
Самый молодой боец, попрощавшись со всеми, в том числе и с родителями, набрал полный бидон свежей воды и, взяв един- ственную пластмассовую кружку, залез в вертолёт.
Замполит части стоял, прощаясь со своей Тамарой всего на три дня. Ведь она снова собиралась с собранным грузом в часть.
 
Т.А. Велиметова «Розы без шипов»

– Ты в следующий раз внимательно осматривай машину, осо- бенно маскировочные сети! – шёпотом говорил Сергей, целуя жену.
Денис смотрел через иллюминатор на бескрайние поля и леса России, успевая посылать голосовые сообщения Алисе, и посто- янно подходил к четырём тяжело раненным бойцам, предлагая им воду. Вертолёт сначала приземлился в Луганске, а потом с двумя самыми пострадавшими участниками боёв взял курс на Москву.
Через несколько часов моя дочь по просьбе Алисы забрала Дениса из госпиталя имени Бурденко. Денис стал не только в школе, но и в городе героем дня.
Машина с позывным «Ассоль» еженедельно отвозит бесцен- ный груз на передовую в Луганск. Кораблик с алыми парусами и надписью «Победа будет за нами!» стоит на подоконнике в тес- ном помещении для бойцов и ждёт часа, когда войдёт с улыбкой женщина в военном камуфляже.
…Лето подходило к концу. Ко мне постучалась московская бабушка соседей. По её взволнованному виду я поняла, что у соседей что-то случилось!
– Пожалуйста, можно я немного посижу у тебя, а потом пойду домой,– чуть не плача, вымолвила Анна Ермолаевна.
– Что-то случилось с Сергеем?! – спросила я.
– Да уж! С ним точно ничего не случится! Это моя дочь – дура! Опять собралась рожать! Будет девочка! Видите ли, они хотят назвать её Ассоль!


 
Т.А. Велиметова «Розы без шипов»

роЗЫ беЗ ШиПов
Конец августа. Тихим вечером я сидела на скамейке во дворе дома и отдыхала. Темнело. Лёгкий ветерок шелестел листьями деревьев. Где-то громко разговаривали дети. На небе появился тоненький серп ночного светила. Звёзды зажигались одна за дру- гой. На душе у меня было как никогда легко и спокойно. Просто хотела созерцать эту тишину и ощущать вечернюю прохладу. Ведь скоро осень, а там долгая холодная московская зима… Поэ- тому решила домой не спешить.
Не тут-то было. Зазвонил телефон. Это была моя приятель- ница Нина Ярославна, поклонница нашего кумира Муслима Магомаева. В наших рядах, конечно, много преданных почитате- лей великого таланта Орфея 20 века, но Нина – это просто фено- мен. Ей семьдесят лет, небольшого роста, тоненькая старушка с голубыми глазами, в очках. Она перенесла инсульт, два раза инфаркт, поэтому речь немного нарушена. А познакомились мы с ней у памятника Маэстро в Леонтьевском переулке несколько лет назад.
…Казалось, совсем недавно мы были в этом уголке, когда отмечали восьмидесятилетие великого Магомаева. Позже пошли в кафе «Муму» на Тверской и просидели там более двух часов. Моя приятельница написала целых четыре листа замеча- ний в адрес моего романа «Долгая любовь моя». Произведение, конечно, ей очень понравилось, но она была недовольна неко- торыми фактами из книги, поэтому составила целую петицию из двадцати пунктов. Вот, например, самый последний двадца- тый пункт:
«Теяра, ты хорошо описала сцену свадьбы Муслима Магоме- товича и Тамары Ильиничны. Да, действительно, свадьба была в ресторане «Баку». На улице стоял мороз. Нас, поклонниц, кото- рые пришли к ресторану, было около трёхсот. Мы шумели и про- сили петь для нас. Действительно, жених открыл окно, заиграла музыка и он пел и пел более часа. А потом приехала скорая помощь и увезла новоиспечённого супруга с острым бронхитом
 
в больницу. Но там у тебя ошибка. Почему ты не написала, что нам вынесли из ресторана три ящика водки и двадцать гранё- ных стаканов? Мы пили по очереди, грелись и слушали нашего Мусика. Пожалуйста, в следующем переиздании исправь эту гру- бую ошибку».
Это только одно замечание! А их ещё девятнадцать!
…Голос у Нины был очень взволнованный. Она просила меня срочно приехать к ней. Я, конечно, испугалась.
На следующий день Нина Ярославна встретила меня у оста- новки на бульваре генерала Карбышева, где ещё оставались пятиэтажные дома.
Моя приятельница выглядела очень бодро. Я даже удивилась, что вчера её голос был кричащий, просил о помощи, а сегодня она такая спокойная и милая, как всегда. Мы добрались какими-то переулочками, которые напоминали Москву 60-х годов, до её пятиэтажки и поднялись на третий этаж.
Квартира была однокомнатной, малогабаритной с крохот- ной кухней. Она посадила меня за круглый дубовый стол. Вся обстановка была старинная, просто антиквариат. Даже шторы из тёмно-шоколадного бархата. В серванте из прошлого века стояла красивая старинная посуда и статуэтки. Но! На стенах везде висели портреты предков. А одна стена была полностью посвящена нашему кумиру: вырезки и иллюстрации из журналов в аккуратных рамках под стеклом, как в музее, и, конечно, пор- треты самого Магомаева – космической любви всей жизни моей московской приятельницы. Да и не только её святой и чистой любви к великому певцу.
Хозяйка достала красивый старинный фарфоровый чайный сервиз, заварила чай с мятой, и мы стали пить его с тортиком «От Палыча», который я принесла. На столе также стояла большая коробка, которая казалась здесь неуместной, пока я не узнала, что в ней находится.
– Нина Ярославна! Вчера вы были так взволнованы, что слу- чилось? – спросила я.
 
– Видишь ли, только ты не смейся, ночью ко мне пришёл Седой Старик в образе Смерти и хотел меня забрать. Я попросила у него ещё немного времени, пока я все дела не сделаю на этой Земле. Не смотри на меня так. Я в здравом уме. Первый раз Он пришёл, когда я была в коме в больнице после тяжёлой операции на сердце. Это было много лет назад, когда моей дочери было всего пять лет. Тогда я просила Старика не забирать меня, пока моя Аня маленькая. Теперь Он пришёл и сказал: «Ну что, Нина, тебе пора покидать этот мир. Ты не бойся. Там так хорошо, как тебе и не снилось никогда». Я ответила ему: «Я ничего не боюсь, наоборот, рада. Скажи только: я смогу свободно общаться в твоём Мире с родителями, с Мусиком?» «Конечно, сможешь!» – ответил Он. «Тогда, дай мне ещё немного времени, хочу слетать в Питер на свой юбилей к друзьям и всё, что находится в этой коробке, передать Теяре». «Хорошо, делай свои дела! Я вернусь за тобой!»
И старик исчез.
У меня побежали мурашки по коже. Хозяйка была абсолютно спокойна. Она достала из коробки содержимое. Это были пла- стинки, вырезки из журналов и газет, книги великого Магомаева:
«Живут во мне воспоминания», «Любовь моя – мелодия», «Вели- кий Ланца», целая стопка оригинальных фотографий нашего кумира, значки с его изображением.
У меня задрожали руки, когда я рассматривала эти реликвии. – Я почти всю жизнь собирала это…
Нина Ярославна показала мне три фотографии Муслима Магометовича с личным автографом. Одно цветное фото она отдала мне и сказала:
– Вот это положишь мне на грудь в гроб. Дочь тебе позвонит, когда Старик заберёт меня. А остальное всё твоё.
Я не поверила в то, что она говорит! До меня смутно дошло, что владелицей этого уникального сокровища, касающегося жизни великого музыканта 20 века, теперь буду я. У меня тоже были и пластинки, и книги, некоторые иллюстрации и статьи
 
из журналов и газет про нашего кумира. Но в этой простой коробке целое состояние, которое собиралось годами обык- новенной поклонницей,– Память о великом Магомаеве. У меня слёзы пошли градом. Но хозяйка думала о своём. Она слова не проронила.
Когда я успокоилась, мы пообедали, выпили по чашке кофе.
И Нина Ярославна начала свою исповедь:
– Мне было десять лет. Я пела в Большом детском хоре Все- союзного радио и Центрального телевидения. Им руководил Виктор Сергеевич Попов. Только что открылся Дворец съездов. Мы готовились к XVII съезду комсомола. Шла репетиция. Нас на сцене было где-то семьдесят подростков и юношей. Я в пер- вом ряду в середине. Мы пели «Бухенвальдский набат». Вдруг без объявления на сцену вышел высокий тоненький брюнет с красивыми тёмными глазами. Он поздоровался с нами и начал петь. Все были восхищены его мощным голосом. Виктор Сергее- вич сказал: «Пожалуйста, молодой человек, чуть пониже. Так вы надорвёте свой голос». Но мы этого не почувствовали, наоборот, он так высоко запел, я не могу передать словами. У меня, деся- тилетней девочки, впервые пробежали мурашки по коже. Я захо- тела всю жизнь петь патриотические песни на этой главной сцене страны с этим молодым вокалистом.
Потом была генеральная репетиция. Наконец объявили его имя – Муслим Магомаев.
Спустя год наш детский хор пел в Колонном зале. Мы испол- няли песню «Хотят ли русские войны?». Снова к нам вышел Мус- лим Магометович; он был в красивом чёрном костюме и в белой рубашке с чёрной бабочкой. Мне казалось, что нет певца в мире лучше и красивее, чем Магомаев. Он поздоровался и сказал:
«Ребята, не подведём зрителей. После выступления получите по шоколадке». После успешного концерта он открыл коробки с шоколадками «Алёнка», и мы налетели на них. Вкуснее этого лакомства, кажется, я ничего никогда не ела.
С этой минуты я влюбилась в Муслима и стала следить за его творчеством, при каждой возможности посещала концерты
 
певца. Мне очень повезло: мои родители тоже были очарованы Магомаевым. У них были абонементы в Концертный зал Чай- ковского. Когда впервые состоялся его сольный концерт в этом популярном зале, моя мама взяла меня с собой по абонементу папы. Я стала вести дневник. И всё, что было связано с име- нем артиста, уже популярного на всю страну, стала записывать. Я училась прилежно, поэтому мама покупала мне пластинки с песнями моего кумира. Стала собирать вырезки из журналов, газет и всё то, что было связано с его именем.
Однажды, когда Магомаев выступал в Колонном зале, одна женщина подарила ему розы. Он пел с этим букетом и, видимо, уколол себе палец. Видно было, как маэстро слегка потирал его, чтобы кровь не сочилась…
Я закончила седьмой класс на отлично, и мои родители пода- рили мне билет в Кремлевский дворец на сольный концерт Маго- маева. Наша дача находилась в Подмосковье, и в июне там уже цвели розы. Я сорвала пять ярко-оранжевых роз, обрезала шипы. И вот на сцене заиграл оркестр, к публике вышел мой любимчик. Я сидела в четвёртом ряду. После первой песни «Куба – любовь моя» не сдержалась, подбежала к нему, подарила розы без шипов и лишь успела сказать: «Меня зовут Нина, мы с вами вместе пели с хором в Кремлевском и Колонном зале». Он улыбнулся, взял цветы и стал петь с моим букетом вторую песню.
С тех пор при каждой возможности я посещала его концерты и дарила розы без шипов. Когда училась на пятом курсе института (я закончила МАТИ имени Циолковского, всю жизнь работала инженером-технологом), мои родители погибли в автоката- строфе. Мне было очень тяжело. Только песни и романсы Маго- маева спасали меня. Закончила институт, вышла замуж, через год развелась. Воспитывала дочь одна. Сейчас у неё всё хорошо: муж, дети. Она самодостаточная, без конца меня балует разными путёвками. Одно «но»! Она не хочет понять всю глубину моей любви к этому великому человеку и считает меня слегка поме- шанной. Да и не только она…
Тут мы обе засмеялись.
 
– Нина Ярославна! Это наш с вами диагноз. Да не только у нас! Вы знаете, когда я собирала материал для романа, то общалась с поклонницами Муслима Магометовича. Просто невозможно про каждого написать. Вы же знаете Зою-чеченку?! Какая она красивая, статная, при высокой должности. Она так и не вышла замуж… Среди поклонников есть и мужчины: возьмите певца из Узбекистана Хурсанда Шерова. Он на велосипеде объехал пол- Европы, совершил пробег из Ташкента в Баку в честь 80-летия Магомаева. На его байке – портрет Маэстро, он даёт бесплатные концерты и исполняет песни из его репертуара. Да и сам Мус- лим был восторженным поклонником великого Ланца. Я три раза прочитала книгу «Великий Ланца». Но, увы! Нет ни пере- вода на английский, ни фильм не сняли. А какая драма! Неко- торые наши девочки знают отрывки из его книг наизусть. Пусть нас считают помешанными. Мы делаем общее дело, сохраняем память о Великом баритоне. Посмотрите, его «Синяя вечность» вошла в десятку самых популярных песен современности.
– Ладно, слушай исповедь до конца. Кто его знает, может, я тебя больше не увижу. Дочь мне два раза покупала билеты в Азербайджан и обратно. Первый раз несколько лет назад я заказала корзину роз без шипов и отправилась в Баку. В аэро- порту Домодедово на таможне хотели забрать цветы из-за того, что эта ручная кладь не подходила по размерам. Но когда я ска- зала, кому предназначены эти розы, меня пропустили, проверив тщательно всю корзину. Работник таможни, милая девушка, спросила, что это за новый сорт роз без шипов? А ночью мне приснился наш Мусик: он меня благодарил.
– А когда он вам фотографии с автографом подарил? – спро- сила я.
– Он мне ничего не дарил. Я купила их и попросила дать автограф. Это было в 1972 году. Предстоял юбилейный кон- церт Арно Бабаджаняна в Колонном зале Дома Союзов. Билетов не было. Но я знала, что можно купить с рук. Цена билета 3 рубля 50 копеек, а с рук по семь рублей. Известный фотокорреспон- дент Андрей Яковлевич Азовский сфотографировал тройку:
 
Силантьев, Бабаджанян, Магомаев. А через день такой же кон- церт состоялся в Концертном зале имени Чайковского. Я поехала в Концертный зал заранее. В фойе уже собрались поклонники, перед входом толпа искала лишний билет. Фотокорреспондент Андрей Яковлевич начал продавать фотографии знаменитых музыкантов, сделанные днём раньше. Чтобы купить их, я быстро добралась до фотографа, ведь уже образовалась очередь. Уви- дев меня, Азовский воскликнул: «Как ты мне надоела!» Быстро достав двадцатипятирублёвую купюру, протянула ему. «И где я возьму сдачу, ведь только начал продавать»,– с досадой сказал он. «А мне сдачи не надо! На все деньги беру». «Это сколько же я тебе должен?» – с недоумением спросил он. «Сорок одну!» (одно фото стоило шестьдесят копеек). Он отсчитал снимки. А очередь всё прибывала. Тут такое началось! Что только я не услышала в свой адрес: «Да она спекулянтка!», «Смотри, какая ненормаль- ная!», «Да это ботаник, помешанная на нашем Мусике, я её знаю!»
«Девочки, разойдитесь! Это спецзаказ! Фотки закончились,– воскликнул фотограф.– Я сегодня тоже буду снимать! Приходите послезавтра в это же время на концерт органной музыки. Я сде- лаю вдвое больше, чем сегодня»,– успокаивал толпу поклонниц счастливый и довольный Азовский.
Одна девочка лет двенадцати рыдала, она была с мамой. Я подошла к ним. Мама объяснила мне, что Катюша обещала классному руководителю подарить фото Магомаева. Я достала две фотографии и отдала ей. Сколько было радости в глазах девочки и матери, описать невозможно!
Концерт подходил к концу. Перед последней песней «Ноктюрн» я заранее подошла к сцене и стала ждать, когда Муслим Маго- метович закончит петь. Когда все трое: блистательный дирижёр Силантьев, известный композитор Бабаджанян и несравненный Маэстро Магомаев дружно кланялись публике под громкие ова- ции, я подошла и попросила у них автограф для пяти снимков. Магомаеву я подарила последние розы без шипов с нашей дачи (уже наступали холода, поэтому розы отцвели), а Силантьеву и Бабаджаняну – по букету астр.
 
– И куда вы дели остальные фотографии, Нина Ярослав- на?! – спросила я.
– Фото без автографа раздала одногруппникам, преподава- телям и знакомым,– тихим голосом ответила собеседница.
Нина слегка провела рукой по этим бесценным снимкам и отдала мне. У меня на глаза навернулись слёзы.
– Да, забыла сказать, когда я вышла на улицу, увидела, что опять эта девочка чуть не плачет. Тут я заметила, что она сильно хромает, идти ей помогает мама. Я спросила, что случи- лось? Мама объяснила, что они с дочерью не смогли добраться до сцены из-за толпы, чтобы взять автограф у Маэстро. Так я лишилась двух бесценных снимков, подписанных тремя артистами. Остальные берегла и никому больше не отдавала. Теперь настала пора. А ты знаешь, один раз мой кумир подарил мне огромную корзину гвоздик,– продолжала исповедоваться самая, наверное, ярая поклонница великого Магомаева.
– Как это? – удивилась я.
– Это было в ноябре 1979 года. Шёл концерт во Дворце культуры имени Горбунова, около станции метро Фили, для рабочих завода имени Хруничева. Я тогда работала инжене- ром-технологом на этом заводе. Сидела в первом ряду. Маэ- стро великолепно пел и вёл концерт сам. Ему вынесли большую корзину гвоздик. К концу представления он извинился и сказал, что очень спешит на юбилейный вечер Александры Пахмутовой и ему надо переодеться. Его взгляд упал на меня. Он пригласил на сцену, сказав: «Это девушка будет исполнять с вами песню Александры Пахмутовой «Надежда», если вы не против». Зал согласился. Маэстро быстро ушёл за сцену. Заиграл оркестр, и я запела со всеми вместе: «Светит незнакомая звезда…»
Песня закончилась. И тут я обратилась к оркестру и дала
команду: «Бухенвальдский набат!» Снова заиграла музыка, и вскоре к нам присоединился Магомаев. Неотразимый, в белой рубашке с красной бабочкой и в красном кушаке. Зал встал, загремел овациями. Муслим Магометович поцеловал мне руку,
 
поставив корзину гвоздик у моих ног. Конечно, он вспомнил меня.
Нина Ярославна старалась не выдавать своих эмоции, но всё равно глаза сияли от воспоминаний.
– А как вы относились к его личной жизни? – полюбопыт- ствовала я.
– По-разному. Мы, поклонницы, просто не понимали нашего Мусика. Шесть лет его гражданской женой была, как ты сама знаешь, Мила Карева. Мы её не любили. Она нередко нас прогоняла, когда мы караулили нашего кумира. Однажды даже стала нас обзывать. Но мы не оставались в долгу. Не пара они были! Он интеллигентный, нежный, снисходительный и всегда к нам относился так же трепетно, как мы к нему. А Мила, такая крепкая пампушка, грубая и невоспитанная. Мы за глаза даже обзывали её Милкой-кобылкой. Никак не понимали, что он в ней нашёл?! Все говорили, что именно Мила как музыкальный директор руководила его концертными программами и делала это блестяще. Короче, она была его «деловой подругой».
Однажды в институте я сидела на лекции. Шла высшая математика. Её вела профессор Анна Моисеевна Адамович, тоже ярая поклонница нашего Мусика. Я ей нередко доставала билеты на концерты и дарила пластинки. Она пришла такая радостная и объявила, не стесняясь, на всю аудиторию: «Нина, кажется, Магомаев нашёл настоящую женщину – Тамару Синявскую, солистку Большого театра. Сейчас она в Милане на стажировке, правда, замужем. Но Магомаев ходит каждый день на Главный почтамт и даёт ей прослушивать какую-то новую песню о древнегреческом певце Орфее в своём испол- нении. Пахмутова и Добронравов специально написали её для Магомаева». «А откуда вы знаете?» – спросила я. «Работницы Почтамта прослушивают их беседы, которые длятся по часу каждый день. Короче, любовь у них!»
Вся аудитория рассмеялась. «Синявская же замужем!» – воскликнула моя подруга Люда. «Подумаешь, муж уберётся подальше»,– смеясь, сказал институтский «клоун-юморист»
 
грузин Гриша. С этого дня вся Москва заговорила о новом романе Муслима (вот тогда мы и стали называть его Орфеем). Спустя полгода наш профессор вновь объявила на всю ауди- торию: «Абаладзе! Ты прав: Синявская развелась с мужем. Она даже, говорят, оставила ему свою квартиру и переехала к Маго- маеву в гостиницу. Так что ждём продолжения романа». «Я всегда прав, недаром мой предок честно служил самому Петру Первому! – как всегда хвастался Гриша.– А зачем она оста- вила квартиру бывшему мужу? Неужели такая любовь бывает у женщин?!» – снова со вздохом и печальным видом сказал наш весёлый «клоун-юморист». А вечером я стала звонить моим знакомым поклонницам певца, делясь новостями. Конечно, мы все радовались и желали счастья нашему Орфею.
– Нина Ярославна, хорошо, что Муслим Магометович нашёл свою Музу! Иначе никак! Я училась в седьмом классе, когда узнала, что наш Магомаев наконец-то женился на достойной женщине. Мне только один раз довелось быть на его концерте. Я не была такой фанаткой, как вы. Но любила его всей душой. Ни одной передачи с участием Муслима не пропускала. У меня была большая коллекция пластинок Магомаева, Ободзинского, Лещенко и других знаменитых певцов. Но, увы! Я вышла замуж и сразу их не забрала. А покойная мама отдала мои сокровища какой-то родственнице.
– Теяра! А как же ты книгу написала?! Она очень достойная!
Хотя я и сделала тебе много замечаний.
– Понимаете, меня потрясла смерть Маэстро. Когда дочь сказала: «Мама! Твой Магомаев умер!», меня трясло. Три дня я не могла прийти в себя. В субботу он умер, а во вторник, как вы помните, Москва прощалась с ним в Концертном зале Чай- ковского. Я купила одиннадцать роз как живому. Стояла в оче- реди и безутешно рыдала, будто из сердца ушла часть моей молодости. Мне было всё равно, как я выгляжу, кто на меня смотрит. Корреспонденты Первого канала взяли у меня интер- вью и пригласили на передачу «Пусть говорят».
 
– И я была в зале, в первом ряду сидела и отнесла восемь роз, отломила все шипы, как всегда, и поставила у сцены. Пла- кать я не умею! Тамара Ильинична была вся в трауре.
– Тогда я дала себе клятву: во что бы то ни стало напишу роман о самой красивой и талантливой звёздной паре нашего вокального небосклона. Слава Всевышнему, что Тамара Ильи- нична дала добро, благословив мой роман. Как хорошо, что она нас знает. Вы просто молодец! Не нарушаете свою тради- цию и дарите ей розы без шипов. Я восхищена этой великой женщиной. Да и вы, и наша гвардия поклонниц, ну и я – все мы молодцы. Я обязательно напишу про вас рассказ! Скажите, пожалуйста, когда последний раз вы видели Муслима Магоме- товича?
– Мы часто с поклонницами собирались в Леонтьевском переулке, в том уголке, где сейчас стоит ему памятник. Он часто подходил к окну и махал нам рукой. Также нередко я приносила букеты роз без шипов и оставляла их в подъезде. Однажды, это было в конце августа 2008 года, я зашла в продуктовый мага- зин, который находится на первом этаже его дома. Смотрю, стоит Муслим Магометович, весь отёкший, на ногах огромные домашние туфли. Он покупал сигареты. Я увидела, в каком он состоянии, и чуть не упала в обморок. Какой-то мужчина под- хватил меня. Ко мне подошёл сам Маэстро и спросил: «Вам плохо?! Вы же моя поклонница! Спасибо за розы без шипов. Пойдёмте ко мне домой! Кофе выпьем». «Нет, Муслим Магоме- тович, мне уже лучше! Спасибо за приглашение!» «Ну как хотите, спасибо вам, что вы у меня были, мои преданные девчата!» Он слегка обнял меня и пошёл домой. Все смотрели на нас. Я потом столько раз жалела, что не пошла к нему на кофе…
После беседы мы снова выпили с хозяйкой по чашке кофе, и я поехала домой с полной коробкой бесценного груза.
Дома содержимое коробки я показала внучке, сказав:
«Алиса, я тебя очень прошу, если со мной что-то случится, не выбрасывай всё, что тут есть, особенно эти фотографии». Я целый час показывала фотографии и рассказывала своей
 
внучке о великом музыканте 20 века. Внучка посмотрела на меня и торжественным голосом объявила: «Агаметовна (так меня называют внуки, да и не только они), когда ты умрёшь, я куплю большой шкаф и сделаю из него мини-музей. Там буду хранить эти бесценные реликвии Магомаева, а также твоё наследство: медали, книги, фото и видеоматериалы, твои лич- ные вещи. Моя комната на даче большая, и один шкаф не будет лишним». Миша, мой внук, подслушав наш разговор, заявил:
«А я тебя, Агаметовна, буду хоронить под музыку Магомаева!» 20 октября я позвонила Нине Ярославне и поздравила с юби-
леем. Она отдыхала в Питере.
25 октября, в день смерти Муслима Магометовича, я не смогла поехать к его памятнику. В нашем городе Видное отмечали «День памяти Орфея 20 века» при финансовой под- держке Правительства Московской области. Я была соведущей. Вечер прошёл на высшем уровне. На краю сцены стоял портрет Магомаева. И все цветы, которые мне подарили, я положила к портрету моего кумира. Было радостное настроение: полный аншлаг, шквал аплодисментов артистам и нам, организаторам этого торжества, а также мини-музей в фойе Дома культуры. После концерта советник главы Ленинского округа Моисей Исаакович Шамаилов, тоже поклонник певца, который лично знал великого Маэстро ещё со школьных лет в Баку, повёл нас, артистов и организаторов, в ресторан «Лесная сказка». Я немного посидела. Телефон поставила на беззвучный режим. Не сразу заметила пять пропущенных звонков от Нины Ярос- лавны. Вышла в коридор и перезвонила. Трубку взяла её дочь и сообщила, что мама умерла…
На другой день вместе с подругой Светланой поехали к памятнику Орфею. Солнце освещало нежными осенними лучами пьедестал памятника Муслиму Магомаеву. Я аккуратно положила к постаменту все цветы, которые мне подарили на концерте. Весь уголок, как в народе его называют, «уго- лок Магомаева», утопал в букетах: огромная корзина с алыми розами от мецената и друга Маэстро Араза Агаларова, корзина
 
от нас, поклонниц, ещё одна и просто много букетов роз, гвоз- дик, астр. Но моё внимание привлекла нежная корзиночка с розами без шипов с алой лентой и надписью на ней: «Я иду к тебе!» У меня побежали слёзы. Я не могла поверить. Ведь она вчера умерла. Я позвонила дочери Нины Ярославны и спро- сила, как корзина оказалась здесь, да ещё с такой надписью. Аня ответила: «Маме ещё в Питере было плохо. Мы приехали в Москву 23 октября. Ей становилось всё хуже и хуже. Прие- хала скорая. Мама дала мне листок (говорить уже не могла), где было написано, куда отнести 25 октября розы, отломив у них шипы. А потом позвонить вам…
Нину Ярославну отпевали в ритуальном зале Центральной клинической больницы 27 октября в одиннадцать утра. Собра- лись друзья и родственники и, конечно, мы, поклонники вели- кого Магомаева. Она лежала в гробу такая красивая, в белом платочке – чистый Ангел! Морщинки совсем разгладились, и солнечная улыбка застыла на её белоснежно-мраморном лице. Мне показалось, что она спит, как младенец, и выглядит намного моложе своих лет.
После отпевания я вытащила из сумки то заветное фото нашего кумира, великого баритона 20 века Муслима Магомаева, которое Нина мне дала, и положила покойнице на грудь. Внучка её Катя, лет двенадцати, красивая, очень похожая на бабушку, такая же голубоглазая, зарыдала. Мы тоже не смогли сдержать слёз. Катя обратилась к нам: «Можно я тихо включу любимую песню бабушки». Мы согласились. Наш Орфей пел:

О море, море, преданным скалам Ты ненадолго подаришь прибой. Море, возьми меня в дальние дали С парусом алым вместе с собой…

Потом мы поехали на Митинское кладбище и похоронили нашу Нину Ярославну. День стоял солнечный, ясный, ни единого
 
облачка. Среди цветов и венков на могиле лежал и мой букет с алыми розами без шипов.
Царствие небесное Вам, Нина Ярославна. Именно благодаря таким, как Вы, мы сумеем сохранить то бесценное наследие, которое оставили нынешнему поколению великие историче- ские личности. Будь то Магомаев, Высоцкий или Пушкин.


Послесловие
30 ноября 2023 года. На международной книжной ярмарке в «Гостином дворе» состоялось долгожданное событие: Изда- тельский дом «Музыка» –«П. Юргенсон» провёл презентацию книги народного артиста СССР Муслима Магомаева «Великий Ланца».
Это редкий случай, когда выдающийся артист 20 века напи- сал книгу о своём кумире – величайшем теноре, которого называли «Голосом века», «солнечном парне из Филадельфии»,
«американском Карузо». Певец прожил недолгую жизнь – 38 лет, но успел оставить после себя богатое наследие и память на века.
Большим поклонником творчества Марио Ланца был и Мус- лим Магомаев. О своём любимом певце он провёл цикл пере- дач на Всесоюзном радио и Центральном телевидении. Собирая материалы для книги, Магомаев не раз бывал в США, где встре- чался с родственниками и друзьями Марио Ланца, посетил его музей и был приглашён выступить на Вечере памяти артиста в 1989 году.
В 1993 году в издательстве «Музыка» вышла книга Муслима Магомаева «Великий Ланца». И с тех пор она не переиздавалась. Радостно, что в рабочий день в зале собралось много гостей,
а также почитателей Магомаева, мест свободных не было, люди стояли у входа.
Мы, поклонники Орфея 20 века, я, Светлана Челян, Ольга Штыкова, Лариса Долголаптева, Софья Лютова и Наталья
 
Матвеева во главе с нашим «командиром» Марьяной Кузнецо- вой сидели на втором ряду.
Открыл презентацию Марк Александрович Зильберкивт – директор Издательского дома «Музыка», давний поклонник Муслима Магометовича и Тамары Ильиничны, с которой он дружен долгие годы.
Народная артистка СССР Тамара Ильинична Синявская дала небольшое интервью корреспонденту канала «Культура». Я в это время незаметно положила ей на стол букет роз без шипов.
Марк Александрович выразил сердечную благодар- ность за спонсорство Елене Дмитриевне Поляковой, учителю из Ленинградской области, благодаря которой Издательский дом и смог выпустить книгу. (Дорогой читатель! Ты, навер- ное, обратил внимание, что спонсором является обыкновенная учительница). Ольга Штыкова по поручению Елены Поляковой вручила Тамаре Ильиничне букет из двадцати пяти роз.
От Клуба почитателей Муслима Магомаева выступили я, Марьяна Кузнецова и Ольга Штыкова.
Мы все дружно купили книгу «Великий Ланца», и Тамара Ильинична с удовольствием оставляла на них свой автограф. В конце мероприятия наш Клуб почитателей вместе с Тамарой Ильиничной сделали совместную фотографию.
Среди нас в этот день не было ни Нины Ярославны, ни Ната- льи Фетисовой, ни Зои Ибаковой, ни Ирины Любимовой, кото- рая долгие годы после кончины Маэстро возглавляла нашу
«армию» поклонниц и занималась организацией мероприятий в память о великом Магомаеве: возложением цветов к памят- нику, освещением в соцсетях различных событий, связанных с нашим кумиром… После её смерти вот уже два года эту ответ- ственную роль взяла на себя Марьяна Кузнецова. Наверное, наши девчата, как их называл Магомаев, вместе с ним смотрели на нас с Небес и радовались. А может быть, и Марио Ланца при- соединился к ним!
 
Т.А. Велиметова «Розы без шипов»

Думаю, так уж распорядился Всевышний, что мы, поклон- ницы, вместе с Тамарой Синявской стали хранителями Памяти о Великом певце Муслиме Магомаеве. Искренними и беззавет- ными. Может быть, кому-то это кажется смешным и нелепым. Но в этом наша миссия. Мы сохраняем его наследие. И будем продолжать это делать для себя, для тех, кто слышал Магома- ева, для тех, кто знает его только по записям. Великий человек своим творчеством делает нашу жизнь светлее, даёт пример тем, кто идёт следом. Без прошлого нет будущего!



 
Т.А. Велиметова «Розы без шипов»

ЧеловеК беЗ ФУтлярА
Истории из жизни сельского врача, влюблённого в Чехова
Посвящается светлой памяти учителя русского языка и литературы Пиральской Средней школы Агбил муаллим, который отдал служению детям пятьдесят лет
и выпустил целую плеяду грамотных учеников.
село и его аксакалы
Село Вирал находится в Кусарском районе Азербайджана в предгорье Большого Кавказа, на холмистых склонах с видом на гору Шаг-даг (что означает Царь-гора). Климатические усло- вия здесь суровые: холодная зима, дождливые осень и весна, короткое лето, когда сельчане должны трудиться от зари до зари, чтобы успеть и сено скосить, и зерновые убрать. От города Кусары, центра района, в это село можно доехать минут за двад- цать.
Дворов здесь где-то шестьсот. В основном двухэтажные, очень добротные, с садами и огородами, с небольшими при- стройками. Есть, конечно, и богатые дома, и победнее. Но в цен- тре села на самом видном месте стоит трехэтажный особняк из натурального камня бежевого цвета, и огорожен он высоким глухим забором из такого же материала, как сам дом-замок. Во дворе вместо цветов – гараж из красного кирпича, где спрятан большой чёрный автомобиль. За глаза сельчане называют этот замок «сараем Аждахана». Но жизни там нет. Он пустой. Хозяин живёт в Москве, вор в законе, известный по кличке «Аждахан» (В исламе и эпосе мусульманских стран это огромное существо с головой змеи и туловищем человека. Он алчный, злой и нажи- вается за счёт других, отбирая у бедных всё имущество).
Когда проходишь по деревне и видишь заброшенные дома, то становится неуютно. Когда-то в них жили многодетные семьи, и всем было «тяжело», «плохо», как принято сейчас кри- чать с экранов телевизоров и писать в учебниках. Если в «пло- хое советское время» в школу ходили где-то около 600 детей,
 
то теперь и трёхсот нет. Прошло тридцать лет со времени «нена- вистного советского периода», и численность населения в селе резко сократилась.
Да что там рассуждать… Когда видишь эти полуразрушенные дома с выбитыми стёклами и заросшими травой участками, душа страдает. А ещё сотни добротных домов стоят и ждут, когда же начнётся лето, и хозяева с детьми приедут со всех концов России и Азербайджана. Село заживёт по-особенному: начнутся зна- комства молодежи, свадьбы, и тогда снова зашумит, забурлит село с утра и до поздней ночи.
Современная жизнь в Вирале идёт своим чередом: оно гази- фицировано, у многих налажено водоснабжение, обустроены бани, летние домики, красивые палисадники, имеются личные автомобили.
Недалеко от безжизненного «сарая»-дворца стоят три двух- этажных дома, как три друга, почти в одном стиле: с новыми крышами из красной металлочерепицы, с застеклёнными веран- дами, с глухими каменными заборами и с железными воротами красного цвета. Хозяева этих домов – Румик, Эльман и Максим – самые известные аксакалы в селе. Без них не обходится ни одно событие. Друзья, хотя очень разные по нраву, но ни одного дня, наверное, не могут прожить друг без друга. Все их называют за глаза РЭМ.
Румик – самый красивый, высокий, с голубыми глазами. Неправильный аксакал: про его похождения и любовные при- ключения знают не только в родном селении. Он лесничий. Вот уже два десятка лет, а может, и больше, он ездит в «гости» к одной одинокой дамочке в другое селение. Все только и суда- чат о том, как виральского Казанову жена застукала поздней ночью. Поехала на такси, залезла в окно к сопернице и напугала её до смерти.
Хотя любвеобильному джигиту стукнуло шестьдесят, и его репутация испорчена, всё равно все любят его за открытый нрав. Он готов последнее отдать друзьям. И ещё машина у него, «как у Сталина» (так говорят все). Удивительно, автомобиль хоть
 
и старой марки, но блестит, как новый, и полностью отрестав- рирован. А когда Румик по вечерам выходит на Ким (сельская площадь), сразу, откуда ни возьмись, собираются и стар и млад. Только бедная жена страдает и не знает, что делать с блудным мужем. Она всем подругам жалуется на него и рассказывает, как поздно ночью застукала его в объятиях соперницы. Их дети давно разлетелись из гнезда, но про родителей не забывают.
Эльман моложе, сорока пяти лет, в теле, невысокого роста. Он со всеми ладит, ведёт большое хозяйство: шесть коров, два десятка баранов, куры, трактор, большое поле и фруктовый сад с огородом. Эта семья самая, наверное, образцовая во всём селе- нии. Жена его Айсель хрупкая, но очень работящая женщина. У них трое детей: дочь Милена шестнадцати лет и два сына – Казим и Назим, четырнадцати и десяти лет. Летом этот дом кипит, шумит и бурлит детьми и взрослыми.
Эльман, как самый младший, десятый по счёту ребёнок в отцовской семье, остался жить в деревне. Поэтому каждое лето к нему приезжают родственники из России. Дети Эльмана свободно говорят по-русски, научились этому во время летних каникул от многочисленных российских братьев и сестёр. Один
«недостаток» у хозяйки: она тайком от мужа, хотя супруг подо- зревает об этом, копит деньги на дальнейшую учёбу Милены. Девушка хочет стать врачом и лечить людей, как дядя Максим, что живёт по соседству.
Максим среднего роста, с ясными глазами и красивыми чертами лица. Он живёт вдвоём с женой (дети выросли и тоже разлетелись). Мужчина – предпоследний ребёнок в семье. Его отец прошёл войну, и когда на свет появился четвёртый сын, он нарёк его Максимом в честь врача, майора медицинской службы Советской Армии Максима Максимовича Попова, который спас ему жизнь во время боёв Великой Отечествен- ной. Отец много рассказывал сыну о медиках, которые несли свою службу на фронте днём и ночью. Мальчик рос и был уве- рен, что он тоже будет врачом. Теперь весь район знает его как лучшего терапевта.
 
Кроме того, Максим ещё в какой-то степени знахарь: он пре- красно знает свойства трав, владеет иглоукалыванием и отлич- ный специалист по гирудотерапии – многих лечит пиявками, особенно женщин от варикоза. Был и такой случай: у молодой женщины не по возрасту появился на спине горб. Сначала она категорически отказывалась от гирудотерапии, но потом всё же согласилась. И через некоторое время выпрямилась и снова стала стройной, как лань, и шустрой, как горная козочка.
Максим сделал к своему дому пристройку, где принимает больных вне рабочего времени и сушит всякие целебные травы. Когда к нему приходят пациенты, от мини-«приёмной» идёт аро- мат горных трав. Из-за нехватки времени у него нет живности. Но Айсель, жена Эльмана, постоянно угощает любимого соседа молочными продуктами.
Жена Румика Рамина недовольна соседом-врачом. Сколько раз она жаловалась ему, просила убедить мужа не бегать к любовнице, дать ему какое-нибудь лекарство или отворотную травку. Но Максим только обещает соседке вразумить непутё- вого супруга, а сам нередко покрывает его. Рамина завидует всем женам, особенно соседкам, у которых верные мужья. Что только она ни делала за эти двадцать с лишним лет: и разводилась, и сходилась, и спектакли ревности устраивала. Всё бесполезно. Сама она славится редкой красотой: блондинка с зелёными гла- зами и белой кожей.
Самая тихая и молчаливая из всех женщин в селе, наверное, супруга Максима Севда. У неё большие тёмно-карие сливовид- ные глаза, доброе светлое лицо и располневшая с годами фигура. Она никогда ни с кем не судачит, мужа ни к кому не ревнует. Всех пациентов, которые приходят к хозяину вне рабочего время, мило встречает.
…Сегодня один из тихих майских дней. Свежо. Рано показы- вается краешек солнца на таинственно-предрассветном небос- воде. С короткими перерывами петухи надрывают горло в такт друг другу, как будто трубят трубы, и вскоре капелла музыкан- тов заиграет в общей симфонии природных звуков. Вестниками
 
утренней зари подхватывают мелодию птицы, которые приле- тели с юга и ищут себе пару. Вовсю протяжно мычат коровы, жалобно блеют бараны. Собаки тоже не в долгу: поддерживают эту мелодию. Нет в мире лучше звуков весны, чем предрассвет- ные голоса в сельской местности: стрекот кузнечиков, жужжа- ние пчёл, пение птиц, голоса животных.
Только люди ещё спят. Лишь трудолюбивые хозяюшки без будильников открывают глаза и переходят к домашним делам. Правоверные мусульмане сделали утренний намаз ещё до вос- хода солнца и снова прилегли спать, особенно старики и муж- ская половина. Куда им спешить?! В доме есть хранительница очага – женщина.
Первой встаёт Айсель. Ведь не шутка подоить шесть коров. Сколько раз старшая дочь пыталась помочь ей, но та даже близко не подпускает любимое чадо к животным: «Дочка, я устала повторять: от тебя должен идти запах лекарства и аромат духов, ты лучше готовься к экзаменам».
Румик спит крепко. Он вернулся поздно ночью от своей пас- сии и не слышит, как жена посылает ему и коварной путане проклятья: как они будут гореть в вечном огне. Она успела уже позвонить старшему сыну в Баку и нажаловаться на отца.
Максим встаёт каждое утро за тридцать минут до первого намаза: принимает тёплый душ, делает гимнастику. Ждёт, когда телефон включится автоматически, издавая чарующие звуки утреннего азана, созывая правоверных мусульман на первую молитву.
В детстве его слепая бабушка по пять раз за день делала намаз. Маленький внук сначала смеялся над ней, а когда вырос, с усмешкой смотрел на неё, не веря во Всевышнего. Но однажды, лет пятнадцать назад, он попал с приятелем в аварию на авто- мобиле. Товарищ умер, а он находился в коме три дня. Максим помнит всё, что с ним происходило, как наяву: к нему прихо- дила усопшая бабушка в длинном белом одеянии, делала намаз прямо в палате, прося Всевышнего не забирать любимого внука.
«Ча бала (родное дитя), ты останешься жив. Я тебя не заберу. Ты
 
нужен здесь, людям. Только обещай мне во имя нашего Творца, что ты будешь делать намаз». Внезапно она исчезла, вместо неё рядом оказалась задремавшая молодая медсестра. Содержимое в капельнице заканчивалось.
– Сестра, вытащи шприц из вены,– слабым голосом попро- сил больной.
Девушка вздрогнула, вскочила со стула и со слезами на глазах отключила капельницу.
Через час в палату вбежала жена, зарыдав, обняла мужа, кото- рый вернулся с того света.
– Не плачь, лучше принеси мне коврик. Я буду делать намаз.
Мне бабушка велела.
Буквально через час больной творил дуа (молитву) – без еди- ной ошибки на арабском языке он произносил эти священные слова из Корана, которым в детстве его научила бабушка.
С этого момента бывший атеист, а теперь покорный раб Божий доктор Максим стал делать намаз, и самое удивительное, несмо- тря на свою занятость, он чувствовал точное время молитвы.

не всё решают связи
Немного позже своих соседок встаёт жена Максима Севда. Заваривает чай, готовит манную кашу на свежем коровьем молоке, которое только что принесла Айсель, и молча будит мужа. Супруг сегодня должен рано идти в больницу, где он работает уже сорок лет главным врачом. Его ждут пациенты из другого села. Вчера они договорились о встрече.
Главный доктор идёт по центральной улице. Навстречу ему Рамина.
– Постой, доктор, ты не боишься, что я умру от разрыва сердца?! Какой грех ты берёшь на себя!
– Соседка, ещё ни одна жена не умерла от гуляний мужа. Недаром наш великий пророк Мухамед разрешил каждому правоверному мусульманину иметь двух и более жен. Успо- койся, скоро он перестанет туда бегать.
 
– О, Аллах! Доктор, сколько раз ты мне обещал? После того как я давала ему чай с косточкой лисицы, он ещё больше стал ругаться со мной. А недавно я поехала на такси и застукала его у этой чернушки-цыганки.
– Ладно, подожди ещё три дня. Обещаю, я его вылечу от чар этой ханум.
Доктор спешит по дороге, а соседка всё кричит:
– Как это, она ханум?! А я?! О, всемогущий наш Творец! С каких пор блудниц называют ханумами, а добропорядочных и воспитанных женщин никак…
Из дома по соседству выходит старушка с необыкновенной приятной внешностью: среднего роста, лицо сияющее, с доброй улыбкой, нежное, без возрастных морщин, глаза чистой синевы. Она прихрамывает, опираясь на палку. Для Максима она как мать. Он в жизни, кроме своей бабушки, не знает более спокой- ной и мудрой женщины. Доктор всегда идёт к ней за советом и уверен, что Нина диде (матушка) – ясновидящая. Старушка сейчас живёт с младшим сыном, а остальные десять выпорх- нули из гнезда и живут на широких просторах России и Азер- байджана. Мужа нет в живых. Максим обнимает её как родную мать и спрашивает:
– Я чан диде! Что ты так рано встала?
– Я ча бала (родное дитя), ты сам сказал больше гулять, осо- бенно утром и вечером.
– Но ты сегодня встала раньше, чем обычно.
– Ча бала, я всю ночь не могла заснуть. Аждахан опять приехал, чтобы нервы нам всем портить, особенно тебе. Мы со всеми старушками села хотим пойти к нему и плюнуть ему в лицо. Стыд совсем потерял ненасытный Див (в исламе – ненасытное чудовище, поглощающее всё живое на своём пути и отбирающее чужие наделы; синоним Аждахана). Ча бала, иди с гордо поднятой головой. Мне странный и светлый сон при- снился.
Старушка поцеловала доктора и тихо прошептала: «Да хра- нит тебя Аллах!»
 
Добротное двухэтажное здание больницы находится на окраине села около центральной трассы, ведущей от Кусаров до самых дальних горных сёл. За медицинским учреждением закреплён большой участок земли, который переходит в клад- бище. Во дворе палисадник с розами, поставлены несколько скамеек, два уличных фонаря, проведён водопровод с горной водой. Разбит большой фруктовый сад: вишнёвые, яблоневые и грушевые деревья красуются и шелестят молодыми атласно- бирюзовыми листочками, из-под которых уже выглядывают завязи плодов. Душистая сирень цветёт вовсю, издавая неверо- ятно тонкий аромат на всю округу.
Эта сельская больница славится не только своим заведую- щим, но и дружным медперсоналом.
Встречает главврача санитарка Махбуба, женщина средних лет, с ухоженным личиком и с густыми бровями-тату (последний пик моды в мире женской косметологии), в красивом платочке, завязанном в узелочек сзади. Она поливает розы, посаженные её же руками, и длинный ряд бархоток, растущих яркой махро- вой ворсистой дорожкой вдоль забора из сетки Рабица.
– Доброе утро, доктор! Опять приехал этот Аждахан! Вал- лах, я бы убила этого ненасытного Джина, да боюсь только, что попаду в ад. Пусть Всевышний суд решит, что сделать с этим Гяуром (в исламе: неверующий человек),– включив воду, чуть не плача, говорит санитарка.– Я всю ночь не спала, и как насту- пил рассвет, прибежала сюда. У меня руки трясутся.
– Махбуба, успокойся! Всё в порядке. Как стояла наша больница на этом месте, так и будет стоять. Ты лучше ещё раз полей свои цветы. А то сегодня обещали жару не по-весен- нему.
– Шеф! Ты слушал новый ролик Билала Адилова про несчастную любовь, я тебе ещё вчера послала. Что улыба- ешься? Вы, мужчины, вечно такие. Эх! Зря я тебе отправила. Вижу по улыбке, тебе некогда даже такой красивый ролик послушать на нашем языке.
 
Доктора во дворе встречают двое мужчин: отец и сын. По жёлтому лицу старика доктор сразу определяет, что у боль- ного скорее всего желчный пузырь камнями забит.
– Отец, ты тут посиди на скамейке, а я быстро напишу направление на узи, поедете в районную больницу. Боли в груди есть?
– Как кольцо горячее жжёт у меня внутри. Наверное, уми- рать пора.
Максим быстро пишет направление пациенту и велит сыну срочно отвезти старика в Центральную больницу.
Доктор сидит за компьютером и пишет отчёт вышестоя- щему начальству. Ворчливая санитарка начинает мыть полы, недовольная столь ранним визитом больных.
Проходит некоторое время, пациентов во дворе стано- вится всё больше. Приём идёт своим чередом. Медсёстры на месте, и работа кипит вовсю: уколы, капельницы, перевязки и, конечно… деревенские сплетни.
– Ой, вы знаете, доктор, говорят, Аждахан вчера приехал. Опять начнётся скандал. Мы не дадим ему и этому сыну осла из породы ослов – старосте – забрать у вас здание больницы и участок. Мы хотим собрать подписи в вашу защиту! Вы же не против? Чтобы этот москвич превратился в Залил (Азазель – самый страшный демон в Исламе) и чтобы сгорел в пламени ада вместе с этим старостой-Иблисом (демоном). Ведь всех похо- ронят в двухметровой яме без денег, без участков и домов,– говорит Фатима, которая пришла, обмотав голову большим шерстяным платком и жалуясь всем, что у неё голова болит от давления. Она и рассказала, что Аждахан приехал из Москвы по «чёрным делам».
– Фатима, у тебя давление, как у космонавта. Ты специ- ально пришла, чтобы рассказывать мне про этих шакалов. Скажи своим подругам, что мы не отдадим ни здание больницы, ни участок. Ну ты актриса! Как хорошо умеешь притворяться, каким красивым толстым платком обвязала голову. Я дей- ствительно подумал, что у тебя давление зашкаливает. Ладно,
 
иди,– приказывает доктор надоедливой пациентке, которая просто убивает его время.
– Я в очереди сидела! – ворчит та и уходит.
Вдруг на краю трассы останавливается большая иномарка чёрного цвета, и оттуда выходит тот самый «Аждахан», боль- шого роста мужчина с лысиной, с крупными стеклянными безжизненными глазами и большим животом. На нём серая блестящая рубашка и чёрные лайковые штаны. Он небрежно смотрит на посетителей и, не здороваясь, вместе со старостой села идёт в кабинет заведующего.
– Здравствуйте, уважаемый доктор! – с сарказмом говорит Аждахан.– Вот документы, подтверждающие, что вы должны в течение десяти дней переехать в старое здание бывшего управления в центре села. Ремонт сделать я вам помогу.
– Хорошо, а можно изучить эти документы, ваше превос- ходительство? – с ещё большим сарказмом, сдерживая себя, выговаривает сквозь зубы Максим.– Видите ли, я с утра не успел даже чаю попить. Сейчас выпью и посмотрю. Вы никуда не спе- шите?
– Нет, никуда мы не спешим! – говорит староста, низенький и пузатый мужчина средних лет с маленькими хитрыми глаз- ками, похожий на преданного пса своего повелителя.
Доктор медленно открывает крышку термоса с отваром из целебных трав, наливает в кружку, одновременно пьёт сна- добье и смотрит на документы (хотя он видел их уже несколько раз). На них печатью заверенное распоряжение Кадастро- вой палаты Кусарского района о том, что в течение десяти календарных дней заведующий и персонал медицинского учреждения должны освободить помещение и переселиться в заброшенное здание в центре села. Аждахан каким-то обра- зом добился, не без помощи старосты, приобрести эту «бумагу» на добротное здание и большой участок земли, который отно- сится к больнице и кладбищу. В планах этого алчного человека перестроить здание больницы в супермаркет, а рядом располо- жить магазины поменьше.
 
Вот уже почти пять лет идут споры о продаже этой святой земли, которая отведена под кладбище и сельскую больницу. Пять раз по решению судебных инстанций это место решено считать неприкосновенным. Но буквально несколько месяцев назад старосте удалось каким-то образом приобрести распоря- жение Кадастровой палаты района о продаже этого земельного участка старой тёте Аждахана. Эльман несколько раз писал жалобы в вышестоящие инстанции на беззаконие, которое тво- рит староста. Но, увы! Связи, связи… Они есть везде и во все времена. Только накануне он получил ответ от Аппарата Прези- дента республики, что сегодня приедут представители право- охранительных органов, чтобы на месте разобраться в жалобе. Доктор берёт полную кружку чая и проливает на документ,
который он якобы рассматривает.
– Ай, ай! Ваше превосходительство! Господин москвич!
Документ испорчен по неосторожности!
– Да что ты себя позволяешь! – кричит Аждахан.– Не будь я мужчиной, скоро ты будешь отстранён от должности!
– Доктор! Так же нельзя! – поддерживает своего «хозяина- кормильца» староста-«шакал» (так его прозвали в народе).
В кабинет врывается Эльман и кричит на непрошеных гостей:
– Пошёл вон, Див ненасытный! Аждахан тоже кричит.
– Умоляю, давай покинем их! – просит староста своего покровителя.
– Ну хорошо, я это так не оставлю! – приходит в ярость вор в законе.
Во дворе медицинского учреждения уже собрался народ. Присоединились и сельские женщины с полными кувшинами воды из водопроводного крана, находящегося в двух шагах от больницы.
Мошенник хочет сесть в свою крутую иномарку, но не тут было. Колесо спущено. Недалеко стоит «машина Сталина» с Румиком. Сельский гуляка и неправильный аксакал говорит женщинам, чтобы те угомонились:
 
– Пока мы с Эльманом и доктором будем живы, не позво- лим этим шакалам нашу святую землю разбазаривать, уважае- мые ханумки! – с театральным жестом говорит виральский Дон Жуан.– Рассудите сами, вот мы помрём, где нас будут хоронить, если эта земля будет куплена Аждаханом? Я считаю так! А как вы?
– Конечно, ты прав! Спасибо вам с Эльманом, что не остав- ляете нашего доктора одного в беде,– говорит Фатима, накинув шаль на плечи и забыв о давлении.
– Да как же нам быть, дорогие сёстры-красавицы! Надо петицию написать. Я сегодня же займусь этим!
В это время злой Аждахан никак не может решить проблему с машиной. Староста тоже разводит руками.
Доктор как ни в чём не бывало продолжает принимать боль- ных со всего района, одновременно разговаривая по двум теле- фонам (с местными номерами и с международными).
– Алло, здравствуете, это доктор медицинского учреждения селения Вирал? Сейчас к вам подъедут представители Аппа- рата Президента. Пожалуйста, не покидайте помещение.
– Добрый день! Пожалуйста! Я на месте.
Через пять минут к сборищу около больницы подъезжают три машины: джип со столичными номерами, полицейская и «Телевидение».
Полицейский по громкоговорителю просит всех остаться на месте.
– Уважаемые граждане! Господа и ханумы! Всех просим остаться на месте. По вашей просьбе приехал инспектор Аппа- рата нашего Президента. Эльман Мусаев, прошу вас подойти к нам!
Румик первый подходит к столичным гостям, за ним Эльман. Женщины громко говорят высоким гостям о безобразии, кото- рое творится в селе. Староста быстро исчезает. Аждахан стоит на месте. Он прекрасно понимает ситуацию и думает, что он ни в чём не виноват. Документы были оформлены на старую тётку.
 
А народ, и стар и млад, всё движется в сторону «высокого собрания», решающего судьбу сельской больницы, которая славится во всём районе как одна из образцовых.
Невозможно описать страсти, накалившиеся в Вирале. Да не только в этом селении, но и во всём районе. Через пару недель жалоба Эльмана будет передана в органы Внутренних дел республики. Старосту и главного начальника Кадастровой палаты снимут с должностей.
Аждару Рамазанову, он же «Аждахан», гражданину России, когда тот будет переходить границу, военные Пограничной заставы Азербайджана поставят штамп в паспорте и запретят на пять лет визит в республику. Спецслужбы Азербайджана также передадут коллегам в Москву, чтобы те проверили лич- ность Рамазанова. Самым смешным в этой истории оказалось то, что сказала старая и слепая тётка теперь уже опального ненасытного племянника. Когда корреспондент азербайджан- ского телевидения спросил у старушки, ставила ли она подпись на какие-то бумаги, та ответила: «А как же! Мне племянник сказал, что теперь при жизни надо иметь документ на место на кладбище. Я поставила свою подпись и хочу, чтобы по обы- чаю похоронили меня, а не сожгли».
По рейтингу передача, снятая в селении, займёт на респу- бликанском телевидении первое место. Известная тройка РЭМ станет ещё популярнее не только среди односельчан, но среди жителей всего района. А некоторые чиновники, может быть, подумают: не всё продаётся и не всё покупается, когда на свете есть верные друзья.
…После обеда все страсти немного угасают. Доктор идёт домой той же дорогой. На скамейке сидит Нина-диде. Сосед с особой теплотой и нежностью обнимает её и сообщает, что больше ни один Аждахан или Див, или кто бы то ни был не смо- жет присвоить святую землю.
– Ча бала! Открой свой портфель! Я хочу тебе подарить что-то, пусть это хранится у тебя! – улыбаясь, с особой гордо- стью старушка достаёт из рукава старую бусинку, сделанную
 
из веточки кизилового кустарника, надетую на шнурок (в народе она считалось оберегом; обычно его вешали на детей от сглаза и порчи. Те времена прошли, и родители больше не пользу- ются этим талисманом).– Возьми, это от меня на память. Когда мне было десять лет, я чуть не умерла от какой-то болезни, и все говорили, что меня сглазили. Я была необычно красивым ребёнком. Наша соседка повесила мне на грудь этот оберег, и я словно заново родилась. Пусть этот талисман лежит у тебя в портфеле.
Нина-диде аккуратно завернула амулет в чистый носовой платочек, завязала его узелочком и положила в старый кожа- ный дипломат доктора.
– Нина-диде! Обещаю никогда не вынимать этот волшеб- ный предмет из медицинского сундука. А ты и сейчас у нас красавица! Только живи долго. А то нам, всем соседям, будет тяжело без твоих советов и пророчеств.
Вдруг из ворот дома выскочила дивной красоты стройная, как беленькая горная козочка, девчонка лет двенадцати с рас- пущенными шелковисто-русыми волосами и глазами такой же чистой синевы, как у бабушки. Улыбаясь, крикнула:
– Баде (бабушка), мама тебя ждёт! Ой, здравствуйте, дядя доктор! А Аждахана уже прогнали из деревни? Вся школа только и говорит про вас.
– Прогнали! Прогнали! Какая же ты красавица! Смотри, не выскакивай рано замуж.
– Ещё чего! Я не собираюсь замуж выходить, как баде, в шестнадцать лет и рожать такую кучу детей. Я хочу учиться, стать учительницей и родить только двоих.
Нина-диде скрылась с красавицей внучкой.
«Какая мощная эта генетика. Как проявляется наследствен- ность. Учёным надо ещё изучать её и изучать»,– думал сельский доктор, который был сегодня счастлив как никогда.
…Жена уже в курсе всех событии. Горячий обед подан люби- мому мужу, и заварен свежий чай.
 
– Ча паб (милая жена), можно я полежу полчасика, потом пообедаю.
– Конечно,– отвечает та.
Максим, очень уставший, идёт к себе в маленькую комнату, где у него и кабинет, и спальня. Не снимая одежды, падает на кровать, отключает телефоны и мгновенно засыпает как младенец.

о бабушке и человеческих слабостях
Проходит два часа. В домашней «приёмной» доктора сидит молодая пара с годовалым ребёнком. Малышка громко кричит. Родители не могут успокоить бедного малыша. Никто не знает, где доктор (конечно, кроме жены). Наконец супруга Максима не выдерживает криков маленькой пациентки и будит мужа.
Доктор хочет проснуться и никак не поймёт, какое сейчас время суток. С портрета на него смотрит бабушка.
– Максим даха, вставай! (Жена всегда так к нему обраща- ется. Хотя они уже много лет вместе, но всё ещё чувствует себя в присутствии мужа маленькой девочкой. А порой обращается почтительно: «мой доктор»). Ты уже два часа спишь. Грудного ребёнка надо спасать, всё кричит и кричит!
Наконец он узнаёт голос жены и встаёт.
– Все тебя обыскались! Я врала, что не знаю, где ты. К тебе пришли муж с женой из другой деревни с ребёнком. Бедняжка кричит и кричит.
Максим быстро умывается, чтобы окончательно прийти в себя, и бежит к малышке. Доктор берет её на руки, быстро раздевает и осматривает. Маленькая пациентка надрывается, а с ней ревёт и мать. Врач ловкими руками слегка давит на её тельце. Когда пальцы дошли до правого уха, девочка стала изда- вать невыносимые крики. Он берёт специальную лупу – отоскоп, сморит в ушную раковину и видит, что там застрял какой-то железный предмет. Доктор ловко кладёт девочку на стол, при- держивая её одной рукой, а другой с помощью пинцета быстро
 
вытаскивает из уха железную кнопочку. Малышка замолкает.
Теперь мама плачет от радости, а папа говорит:
– Доктор, я знаю, что вы денег не берёте. Можно я сбегаю в магазин и хотя бы конфеты принесу?
– Конфеты можно, «Мишка на севере»,– улыбаясь, говорит Максим.
Довольный, счастливый и выспавшийся, кажется, впервые за последние пять лет Максим разблокировал оба телефона и даже не стал смотреть в них, зная, сколько там пропущенных звонков и сообщений.
– Мой Доктор! Пойдём чай пить. Ты голодный? – спраши- вает у него жена.
До чаепития дело не дошло! Весело тарахтит мотор «сталин- ской машины», а это значит, что приехал сосед. Объездив своих приятелей в нескольких селах (весь район знает его как опыт- ного лесничего), он успел за эти два часа рассказать во всех подробностях о визите представителя Аппарата самого Пре- зидента республики и об интервью, которое он сам лично дал корреспонденту. Сосед пришёл не один, а ещё с тремя прияте- лями и с полным казаном плова, водкой, солёными огурцами и разной зеленью.
– Слушай, соседка, только не ворчи, видишь, я пришёл с закуской. Надо отметить нашу победу.
– Ты только балаболишь и блуждаешь в неположенных местах. Бедная твоя жена. Как она терпит?! Это Эльман написал жалобу в Аппарат Президента. Это он молодец! Ладно, ставь сюда казан. Только сначала чай. Мой доктор только его пьёт.
Стоит всеобщий смех. Деревенские аксакалы пьют водку, все, кроме доктора, но Румиком довольны, и все его хвалят.
Доктор пьёт чай с любимыми шоколадными конфетами
«Мишка на севере», которые купил в знак благодарности папа маленькой пациентки. К компании присоединяются ещё двое мужчин из соседнего села: один с сахарным диабетом, дру- гого замучила поясница. Они хотя и больные, но пропустить рюмочку не прочь…
 
Далеко за полночь. Страсти в селении улеглись. Народ отды- хает. Только не спится Максиму в тесной комнате, которая слу- жит ему и кабинетом, и спальней. Жена давно уже сны видит. Сегодня доктор решил остаться один.
Он даже не смотрит на сообщения в телефонах, выклю- чает их на ночь. Лежа на кровати, Максим смотрит на пор- трет бабушки. Старушка улыбается и словно поздравляет его с победой, с победой Добра над Злом, как в тех сказках, что она рассказывала в детстве. В них герои воевали против жестоких правителей, против алчности и зла. Храбрые воины кавказского эпоса на конях сражались с противником мечами, винтовками и всегда побеждали, отстаивая свою землю от разорения ино- земцами. Максим постоянно просил баде рассказывать про отважные дела храброго лезгина, доброго разбойника Кири- буба, который нападал на богатых, отбирал у них всё и раз- давал обездоленным и сиротам. А тут тихая война алчности, коррупции со святой землёй и бедным народом.
Он помнит все сказки про кровожадных Дива и Аждахана, которые жили в огромных замках среди скал и пещер, при- сваивая чужое добро, охотясь за самыми красивыми девуш- ками. И всегда в этих сказках находился один герой, который храбростью, а порой и хитростью побеждал этих чудовищных существ. Однажды, три года назад, он стал рассказывать одну сказку своей пятилетней внучке Алине, когда она на выходные приехала к деду-доктору из Кусаров. А утром следующего дня, взяв её за руку, он отправился на работу, стал рассказывать про родное село, где вырос её папа Магомет (ныне директор школы). Алина, увидев большой трехэтажный каменный дом, воскликнула:
– Дедушка! Это же замок Аждахана! А где он сейчас?
– Уехал далеко! – смеясь, ответил дед.
И с тех пор сначала дети, а потом взрослые стали величать этот дом дворцом Аждахана, а самого хозяина Аждаханом.
Максим думает уйти на пенсию, когда придёт достойная смена. В ней он видит Милену, которая собирается поступать
 
в Баку в филиал Московского государственного медицинского университета имени Сеченова. Правда, очень дорого придётся родителям платить за учёбу. Ну ничего, дяди-россияне помо- гут, да и соседка копит на образование дочери. Максим нередко учит девушку народной медицине, особенно врачеванию тра- вами, гирудотерапии и иглоукалыванию. Недавно она его спро- сила:
– Дядя Доктор (она с детства его зовёт так), можно у вас узнать?
– Конечно!
– Как можно вместе с чаем заваривать косточку лисицы?! Это же абсурд! Все женщины смеются над бедной тётей Рами- ной, а мне её так жалко. Я не люблю дядю Румика, он нехоро- ший.
– Милена, не всё можно лечить в этом мире, к сожалению. Особенно человеческие слабости. Если честно, про косточку лисицы мне бабушка рассказывала. Вот я вспомнил, ляпнул Рамине и не подумал о последствиях, что все женщины узнают об этом. Ладно, надо серьёзно что-то предпринять против похождений нашего Дон Жуана.
Доктор стал засыпать и снова оказался в детстве – в четвёр- том классе.
– Максим, ты сколько пятёрок сегодня получил? – спраши- вает бабушка.
– Баде, сегодня я ничего не получил.
– Как это так? Ты не выучил уроки?!
– Баде, в классе двадцать пять учеников, до меня очередь не дошла.
– Как это не дошла? Безобразие. Значит, ты руку не подни- мал. Я же просила твоего учителя, моего родственника Зейнулла муаллим, когда он пришёл меня навестить, чтобы тебя меньше хвалил, а больше спрашивал. Он что, забыл о моей просьбе?
– Баде, пожалуйста, перестань. Мы сегодня писали кон- трольную, обещаю, завтра принесу пятёрку.
– Только одну?
 
– По контрольной ставят одну оценку!
– Пока ты не принесёшь мне минимум три пятёрки, ника- кую историю я тебе не расскажу.
…Стук в окно прервал сон. Было четыре часа утра. Это слегка пьяный Румик. Он длинной палкой стучал в окно второго этажа.
– Доктор! Всё горит у меня! Горит! Что мне делать?!
– Ты с ума сошёл? Дай мне выспаться. Где горит? У кого горит?
– Внутри у меня горит. Эти тупицы больше не пускают к себе. Ни одна, ни вторая, заразы. Сговорились. Все смеются надо мной.
– Так успокойся! Тебе надо выпить чаю и спать!
– Какой чай? С твоими колдовскими травами? Ты всё врёшь, магические травы мне не помогут.
– А ты последний раз попробуй! Нарви под моим окном любой травки и завари чай. Только пей вместе с женой.
– С какой из них? Они меня обе замучили!
– С законной!
– Хорошо! Последний раз послушаю. Если Рамина прогонит меня, я больше не буду возить тебя на исторической машине к пациентам. И всем расскажу, что ты врёшь о целебных свой- ствах косточек зверей.
– Хорошо! Иди, заваривай чай и пей вместе с женой.
Пока любвеобильный аксакал собирал траву под окном, доктор быстро набрал номер телефона его супруги. Бедная опальная жена испугалась и подумала, что с мужем что-то слу- чилось. Ведь буквально час назад она его прогнала с прокля- тьями к блуднице в другую деревню. Доктор быстро успокоил её и дал указания:
– Слушай меня внимательно! Сейчас он придёт с травами. Улыбнись через силу и завари чай на двоих. Потом пейте по гло- точку из одной чашки. И делай всё, что он тебе скажет. Иначе в состоянии аффекта твой муж способен на всё! Поняла меня?! Не реви. Он больше не поедет в другую деревню. Только делай, как я скажу.
 
Сон пропал. Доктор вышел на улицу. Было безлюдно и про- хладно. Величественная огромная гора Шах-Даг с тонким снеж- ным куполом виднелась издали. Из-за гор небо стало краснеть тонкой линией, медленно увеличивающейся вместе с солн- цем. Казалось, гора превратилась в огромный таинственный замок самого Шаха, великана из великанов. На небе мерцала только Венера. Холодный горный воздух лёгкой дымкой окутал окрестности.
Доктор стал делать гимнастику, заодно вдыхая полной гру- дью неиссякаемый источник энергии – горный воздух, аромат цветущих трав и запах сирени. Вот она, родная земля! Бабушка была права, когда говорила: «Максим, ты будешь настоящим врачом, как твой тёзка! Никакие богатства человек не берёт с собой в Мир иной. После тебя останется твоё Имя. Будь достойным своего тёзки, который спас жизнь твоему отцу во время этой проклятой войны».
– Максим дах! Холодно. Надень пиджак,– слышен голос жены.
Проходит некоторое время. Максим, как обычно, у себя в кабинете принимает пациентов. Заходит маленькая женщина в платке и в тёмных очках.
– Салам! Доктор, вы меня не узнали? – говорит пациентка, снимая очки.
– Салам! Нет, не припомню. Какая у вас жалоба? У вас глаза дергаются. Вам надо к глазному в районную больницу. Чем я могу помочь?
Женщина достаёт из сумки толстый том священного Корана и говорит:
– Жаль. Все знают, а вы нет. Я надела очки, чтобы меня не узнавали. Ведь я грешница. Скоро стану перед высшим судом. Я хочу покаяться и поклясться на этой святой книге, что больше не пущу к себе этого собачьего сына из породы псов. Замучил меня. Я его ночью прогнала. Обещала, если ещё раз придёт, напишу жалобу в полицию. После той ночи, когда его жена ворвалась к нам в комнату, я потеряла покой. Не могу
 
спать от кошмарных снов. Веко дёргается. Соседи в глаза одно говорят, а за глаза другое.
– Извините, я ничем не могу помочь. Вам надо сделать никах. Каждому правоверному мусульманину полагается иметь четыре жены. Мой вам совет: сделайте никах (мусульманское бракосочетание), и Аллах спишет с вас обоих грехи. И больше не пускайте его к себе. Вы оба чистыми встанете перед вратами рая. А клясться на священной книге не стоит. Посидите тут. Я сейчас позвоню мулле.

Живи, малыш!
– Алло, эфэнди! Ты где? Приезжай ко мне срочно со свиде- тельством о браке.
– Доктор, не могу. Я в соседнем селе. Ребёнок умер. В два часа похороны. Только вечером смогу. Помнишь Назима Сали- мова, он у тебя лечился. У них с женой долго не было детей. Ты всё своими травами лечил его супругу. Вот их двухгодовалый сын умер. Отравился. Выпил ядовитое средство от колорад- ского жука. Извини, шеф, мне надо омывать малыша.
– Алло! Не понял? Как отравился? А медицинское заключе- ние о смерти есть?
– Доктор, какое медицинское заключение?! Он утром умер. А в два часа похороны. Извини, мне некогда разговаривать с тобой. Мне надо малыша подготовить, чтобы он ангелом вспорхнул в небо.
– Идиоты! Ждите меня! – кричит Максим в трубку.
– Извините, ханум! Приходите завтра.
– Алло! Румик, что не берёшь трубку? Быстро приезжай ко мне,– уже вне себя кричит врач своему соседу.
– Доктор! Хоть в ад поеду с тобой. Скоро мотор заведу.
Барахлит, зараза.
Доктор больше не слушает никого. Прямо в халате, с меди- цинской сумкой и стойкой для капельницы выбегает на трассу.
 
Через пару минут он садится в проезжающую мимо легко- вую машину и едет в соседнее село Куджук. Ещё через пятнад- цать минут Максим выбегает во двор, где собралась большая толпа. Слышны всхлипывания женщин.
Увидев доктора, сборище замолкает. Навстречу ему выбе- гает хозяин.
– Доктор! Мой малыш мёртв. Ему только что сделали омо- вение,– чуть не плача от горя, говорит молодой папа.
– Молчи! Проводи меня к нему.
В комнате на втором этаже на полу лежит малыш в белых саванах, как ангел.
– Быстро! Всем выйти! – кричит Максим на плачущих жен- щин.
В помещении, где лежит ребёнок, никого, кроме врача. Во дворе гробовая тишина. Только коза, привязанная к дереву, тихо блеет.
Максим быстро срывает белые покрывала с маленького покойника и проверяет пульс. Есть едва уловимая ниточка… Ребёнок между небом и землёй. Доктор ставит капельницу. Проходит десять длинных минут. У всех нервы на пределе. У малыша появляется на лице еле заметный розоватый оттенок. – Малыш! Здравствуй! – мягким нежным голосом говорит
главный врач селения Вирал.
Доктор аккуратно вытаскивает иглу из тоненькой вены ребёнка, только что родившегося на свет второй раз. Малень- кий пациент, вернувшийся с небес на грешную землю, где ему ещё предстоит жить до старости, открывает глаза и не пони- мает, почему над ним стоит дядя в белом халате, а не мама. Он слегка улыбается.
Максим велит хозяину срочно принести козье молоко и начинает им промывать желудок. Набирая молоко в шприц, он струйкой вводит в рот больного чудодейственное народное лекарство. Хотя ребёнку всего два года, он соображает, что надо слушаться дядю в белом халате, и не сопротивляется. В это время по селу мчится «Скорая помощь», ещё через пару минут
 
молодой фельдшер Ахмед вбегает в комнату прямо в грязной обуви, обменивается рукопожатием с известным ему врачом Максимом, берёт ребёнка на руки и несёт в скорую.
До всей сельской публики доходит, что ребёнок спасён: мама падает в обморок, а отец убегает вглубь сада и, обняв тутовое дерево, рыдает. Только бабушка молится Господу Богу за здравие малыша и за всех докторов. Пока Ахмед подключает маленького пациента к системе портативного монитора, Мак- сим даёт понюхать нашатырный спирт мамочке, приводя её в чувство, чтобы она поехала вместе с сыном для дальнейшего лечения в Центральную районную больницу.
Подъезжает «сталинская машина», выходит водитель и начи- нает объяснять толпе, что его друг – самый лучший целитель в мире, особенно по части трав.
– Хватит балаболить! Поехали. Отвези меня в больницу,– велит самый лучший врач Кусарского района своему другу.
– Доктор! Как мне вас отблагодарить?! – говорит дед Сэма (так все зовут мальчика, а на самом деле он Сеймур-младший, названный в честь деда Сеймура, который чуть не потерял навсегда долгожданного внука).
– Никак! – говорит человек в белом халате, садясь в машину.
Эфенди Вадир тоже присоединяется к Максиму и Румику и всё повторяет, что Аллах не захотел забрать малыша к себе.
…Небо быстро затягивается свинцовыми тучами. Народ начинает расходиться. С шумом дует сильный порывистый ветер, поднимая вокруг пыль. Начинается гроза. Небо грохо- чет, сверкают молнии. Огромное чёрное покрывало, нависшее над землёй, готово разорваться на мелкие кусочки от огненных языков молний. Наконец тяжёлое чёрно-ватное небесное оде- яло взрывается, и начинается ливень. Дорога совсем не видна Румику, мотор барахлит. Он останавливает машину на обочине ровной асфальтированной приграничной трассы.
– Доктор, переждём грозу, опять зараза-мотор барахлит. Машина скользит, ещё руль управления потеряю, и попадём в аварию. Не дай Аллах, чтобы с твоей головы волос упал,
 
мой самый лучший друг и самый умный доктор в этом мире,– не умолкая, говорит уже бывший Дон Жуан.– Как же тебе повезло, сосед, что у тебя такая святая профессия. Я миллион раз говорил своим детям, что врачи и учителя попадут сразу в рай, без испытания. Кто меня слушает? Только и сплетничают про меня за спиной.
А ливень всё идёт и идёт. Доктор смотрит в окно. Он доволен теперь как никогда.
Гроза внезапно заканчивается, в чисто-лазурном небе появляется радуга, тянущаяся от горной вершины Шаг-Дага до южного горизонта. С деревьев падают круглые алмазные капли чистой воды, сверкая неописуемыми красками от лучей солнца. Дорога ещё мокрая. Вдалеке кричит сорока. Тут же оживают воробышки на кустах, стряхивая с пёрышек послед- ние капельки дождинок – природного душа. Они чирикают, весело разговаривая на своём языке. На бук, растущий рядом с нашими путниками, взлетает старый чёрный ворон и, внима- тельно разглядывая огромную блестящую машину такого же цвета и возраста, как он, молча наблюдает за происходящим.
Румик хочет завести мотор, но никак не может, ругаясь на автомобиль и старшего сына. Старший сын Румика занима- ется ресторанным бизнесом в Баку. Он обещал отцу заменить допотопную машину на современную, когда мама ему скажет, что отец прекратил свои похождения в чужое село. Вдруг в это время ворон стал громко каркать. По трассе навстречу едет красный мини-трактор Эльмана.
Притормозив свой агрегат, Эльман, с облегчением вздохнув, напустился на бедного Румика:
– Все вас ищут. Почему ваши мобильники не отвечают? Ты на своём драндулете кого угодно угробишь. Давно отдал бы в музей!
– Ты чего кричишь на меня?! Мы только что спасли жизнь ребёнку. У меня нет денег, чтобы купить новую машину.
– А сын твой кому обещал купить хороший автомобиль при одном условии?
 
– Ну и язык у моей жены! Любые секреты раскрывает всему селу. Я ей вечером устрою!
Доктор смеётся от души над друзьями, смотрит на мобильник и видит несколько пропущенных звонков. Из-за грозы мобиль- ная связь была недоступна, и в больнице подняли панику, что доктор мог попасть в аварию на «сталинской машине».
Румик звонит жене:
– Алло! Кари (старая)! Какая авария? Мы все тут стоим на обочине дороги, доктор собирает всякие целебные травы. Ты свой язык прикуси. Я тебе ночью устрою аварию…
Эфенди спокойно сидит в машине и перебирает свои чётки тридцать три раза. Ворон продолжает кричать громче всех.
– Мужики! Хватить ругаться! Давайте сделаем селфи втроём,– предлагает Румик.
Вадир тоже выходит из машины, чтобы присоединиться к селфи, но Румик даёт свой мобильник священнослужи- телю и учит его, как правильно сделать снимок. Максим стоит на краю небольшого обрыва, откуда виден необъятный Кавказ и приграничная зона двух государств, которые когда-то были единой Великой Державой. А потом, как постоянно повторяет эфенди Вадир, с небес спустился падший ангел Михаил в образе человека и без винтовки разрушил самую лучшую страну буду- щего коммунизма.
Доктор каждый раз, когда проезжает мимо этого обрыва, на минуту выходит из машины и любуется родной природой. Вот и в этот раз он тоже стоит и смотрит на вершины Кавказ- ских гор, на синюю полоску реки Самур, которая разделила один народ на две части: на граждан Российской Федерации и Азербайджана. Отсюда как на ладони видны несколько сёл, холмы и ущелья, огромный утёс, большие скалы, где волки и лисы устроили себе логова и норы. Грабы, буки, дубы блестят нежно-салатовой кроной и переливаются после ливня перла- мутровым блеском. Нет, кажется, в мире места, где воздух так чист и прозрачен, особенно когда он тянется со стороны гор лёгким ветерком…
 
Пока его друзья ругаются, Максим видит несколько алых маков, растущих прямо здесь, на пригорке. Он аккуратно сры- вает их.
– Слушай, доктор, ты что собираешься из них делать, опиум что ли? – спрашивает Румик.
– Вот невежа. Кто делает из лепестков мака наркотик? Он будет сушить их для парфюмерной воды, как моя Милена делает из лепестков розы туалетную женскую воду,– замечает Эльман.
– А что, из лепестков мака можно сделать мужскую туалет- ную воду? – спрашивает снова Румик самого лучшего в мире знатока трав, который вылечил его сердце от раздвоения и любви сразу к двум представительницам прекрасного пола. Теперь его сердце будет принадлежать только одной. А вдруг одна-единственная и самая красивая жена, хоть и с острым языком, позвонит и скажет старшему сыну, чтобы купил отцу какую-нибудь подержанную машину взамен этой «сталинской»?
– Нет, друг! Я хочу подарить этот букет своей жене! Но я могу тебе их отдать. Бери, не стесняйся, подари их Рамине.
– А потом она будет всем рассказывать, что я ей подарил цветы,– отвечает тот.
– Дай мне их, доктор! Пожалуйста. Я их подарю своей дочери Милене,– вмешивается Эльман.
– Нет, дай мне, я их поставлю просто в вазу у нас в спальне,– искренне говорит Румик и забирает букет алых маков.
Эфэнди Вадир нервничает. По состоянию солнца он чув- ствует, что скоро должен делать намаз.
– Мужики! Давайте побыстрее. Мне пора делать намаз. Неожиданно из телефона богослужителя раздаётся чарую-
щая мелодия азана. Эфенди и Максим на пригорке совершают намаз. Друзья молчат. Ворон тоже угомонился. Только слышно, как вдали кукует кукушка.
При помощи мобильного телефона вести славного селения Вирал и приключения знаменитой тройки друзей РЭМ в счи- танные минуты облетают весь Кусарский район.
 
Уставший, но счастливый Максим возвращается домой около пяти часов вечера через центральную улицу села, где он каждый день ходит вот уже сорок с лишним лет. Раньше в это время на улицах было полно ребят и взрослых. А сейчас почти не слышно людских разговоров, крика и смеха детей. Только живность даёт знать, что в селе есть жизнь. Изредка доносится лай собак. Ласточки-самцы весело летают в небе после грозы, неся мошек своим самкам, которые сидят в гнёздах, выводя потомство.
Под крышей дома врача его любимые птицы тоже свили гнездо. Доктор ждёт не дождётся, когда же вылупятся малю- сенькие желторотые птенчики и начнут пищать круглые сутки, прося корм у родителей. Так и они с женой воспитали и вырас- тили пятерых сыновей. И ни один не живёт с ними. Все раз- летелись и построили свои «гнёзда». Доктор ждёт школьных каникул, когда из России приедут его внуки. Летом в селе иная картина. Оно шумит от детской речи на русском и лезгинском языках: ребята быстро находят общий язык и целыми днями пропадают на улице.
Максим на ходу разговаривает по телефону, отвечая, когда подходить к нему, что принимать и т.д. Дорогу ему преграждает счастливая Рамина:
– Доктор! Я целый час сижу на скамейке и жду, когда же ты приедешь.
– Ты довольна жизнью, соседка? Я обещал вылечить тво- его Румика и выполнил. Теперь молчи и меньше сплетничай по телефону. Ты уже, говорят, в статус поставила селфи с люби- мым мужем.
– Доктор, я специально для тебя испекла свежие афарар (лезгинские лепёшки с зеленью). Они остывают. Пойдём к нам, поешь, а потом пойдёшь домой. Я же знаю, как ты их любишь.
– Ну, раз ты их испекла для меня, тогда с удовольствием поем.
Максим был к еде довольно равнодушен, но вот усто- ять перед лепёшками со свежей зеленью он не мог, особенно
 
с дикой лесной черемшой, которая росла в лесу именно в мае. Он с детства очень их любил. И каждый раз вспоминал мамины афарар, которые та пекла в печке.
Максим, по-детски уплетая за обе щеки любимые лепёшки, запивая их айраном, слушает исповедь соседки о том, сколько она натерпелась от неверного мужа и сколько слёз пролила.
– Ладно! Этот собачий сын из породы ослов поклялся, что больше не поедет к ней. Ну надо же, какая она бесстыжая, всю жизнь с моим законным мужем пачкала своё женское достоин- ство, блудница проклятая, чтобы она в аду горела синим пламе- нем, дочь Иблиса. Она никогда с себя не смоет грязь…

ночное дежурство
Ближе к вечеру за доктором приезжает старший сын на своей
«Ниве»-вездеходе и забирает отца на ночное дежурство в дет- ское отделение районной больницы, где он дежурит один раз в две недели. Хотя сегодня у него выходной, Максим попросил главного врача, чтобы поменяли график.
– Магомет! Смотри за дорогой, ты сильно превышаешь ско- рость. Как дела в школе?
– Всё нормально. Твоя подопечная Милена, наверное, больше всех среди выпускников наберёт баллов по успеваемо- сти,– говорит директор школы.
В Кусарах наступает вечер. Возле двухэтажного дома в цен- тре города доктор просит остановить машину. Здесь живёт его старший брат Малик. Он быстро поднимается по лестнице на второй этаж, где на диване сидит седая тоненькая старушка – жена старшего брата Амуят, которая смотрит турецкий сериал. – Я ча сос (невестка), хватит смотреть сериалы, лучше ролики нашего поэта Билала слушай. Я тебе сейчас отправлю. Мне санитарка постоянно посылает,– то ли в шутку, то ли все- рьёз говорит её любимый деверь, самый лучший врач в мире, по её мнению, который постоянно навещает её и лечит от вся-
ких старческих болезней травами и иглоукалыванием.
 
Доктор ловкими движениями делает ей в кончики пальцев иглоукалывание, пока племянница несёт чай.
– А где наш братец? – спрашивает Максим, осторожно вытаскивая иглы.
– Сегодня его одноклассник академик Абдуллаев Сархад- дин провёл презентацию новой книги по физике. Они сейчас в ресторане гуляют,– отвечает старушка.– Ты у нас волшебник, после твоих процедур у меня пальцы двигаются, а то чашку не могла взять в руки.
– Час сос, ты живи долго и не болей. А если заболеешь, я тут как тут.
Удивительной была эта старушка. Максим помнит, как больше полвека назад она стала женой старшего брата. Все тяготы семейной жизни она несла молча, успевая работать учительницей русского языка и литературы, вырастила троих детей и постоянно заботилась о младших братьях и сёстрах мужа. Максим был её любимчиком. Она боготворит его и сей- час, всем рассказывает, какой замечательный у неё деверь и талантливый врач! На прощание «младшая мама», доктор так называл её за глаза, взяла чашку воды и выплеснула вслед сво- ему лечащему врачу, а это означает на Кавказе, что у самого дорогого гостя всё будет в порядке!
Солнце плавно уходит за горизонт. На окраине городка кра- сивое трёхэтажное здание Центральной районной больницы. Прилегающая к ней площадь засажена по периметру хвойными деревьями и кустарниками. Под зелёными насаждениями стоят скамейки. Хотя восемь часов вечера, но они заняты больными. Максим здоровается со знакомыми и незнакомыми и идёт в детское отделение. Его с радостью встречает молодой врач Самир. Коллега обстоятельно докладывает о больных детях и говорит, что он сделал всё для спасения маленького пациента, который отравился. Максим надевает халат и идёт в палату, где лежит его подопечный, которому он утром спас жизнь. Моло- дая мамаша с криком бросается в объятия человека в белом халате. У молодого доктора, медсестры и ещё у одной мамы
 
на глазах слёзы. Двухгодовалый Сэм, он же Сеймур, кричит на всю палату на русском языке:
– Хелло! Пливет! Ты мой длуг! Дядя доктол! Я Сэм!
Мальчик чисто начал говорить на русском благодаря мультфильмам «Маша и Медведь», которые смотрел часами по телефону дедушки, полного своего тёзки и самого родного человека.
Доктор берёт его на руки, понимая, что всё позади: малыш будет расти здоровым и крепким. Мама, не растерявшись, вытирает слёзы, достаёт телефон и делает снимок ребёнка с «самым лучшим доктором в мире». В палате четверо детей и две мамочки. Дежурный врач делает вечерний обход больных и, убедившись, что всё в порядке, идёт в ординаторскую, чтобы прилечь на диване и отдохнуть.
Вдруг он слышит детские крики. Максим спускается на пер- вый этаж и видит, как охранник и молодой мужчина держат толстого рыхлого мальчика с алыми круглыми щёчками, кото- рый кричит на всю больницу, смешивая сопли и слёзы. Рот его открыт, и видно, какие у мальчика плохие зубы.
– Я не бешеный и не превращусь в собаку. Я не дам делать укол.
Как только десятилетний Азад увидел знакомого врача, который лечил его дедушку, замолчал и начал, всхлипывая, объяснять, что с ним случилось. Наконец доктор понял из слов мальчугана и его отца, что пацан и ещё два его друга кормили молодую бродячую собаку Цыганку, которая недавно родила пять щенят. Друзья подговорили его пить собачье молоко, чтобы выросли новые белоснежные зубки. Азад по вечерам пил его, и сучка с удовольствием разрешала опекуну своих детенышей присасываться к соскам, в которых молока было достаточно для своих отпрысков и для человека. Но сегодня мальчик переборщил. Напившись «волшебного эликсира», он стал играть с щенятами. Взял одного из них и начал подбра- сывать вверх. Бедный кутёнок от страха начал визжать. Самка набросилась на обидчика и укусила его за руку.
 
Бедный Азад быстро прибежал домой и тихо завязал руку, чтобы никто не видел. Он залез в Интернет и на всякий случай посмотрел, а не страшны ли укусы животных для людей. Увидев массу ужасов о том, к чему может привести такая травма, юнец запаниковал и стал плакать. Отец немедленно поехал с сыном в больницу, а по дороге, ругая его, рассказывал, что если не сде- лать прививку от бешенства, то он тоже станет бешеным. Как собака, обрастёт волосами и будет лаять.
Мальчик, увидев знакомого доктора, успокоился и всё рас- сказал начистоту.
– Собачье молоко очень вкусное! – сказал защитник бездо- мных животных.
– Действительно, оно очень полезное. Но если ты будешь есть сладости в большом количестве и пить всякие дурацкие напитки, у тебя в организме произойдут очень опасные измене- ния, и ты никогда не потеряешь вес. К тому же тебе надо будет срочно делать вместо зубов протезы, как старикам,– абсо- лютно спокойным тоном сказал ему доктор, вводя инъекцию- сыворотку от бешенства.
– Спасибо, дядя доктор Максим. Я больше не буду есть
«Баунти» и чипсы, пить кока-колу. К Цыганке не подойду и не трону её щенят, только буду кормить их. А то она подумает, что я трус.
…Максим идёт в ординаторскую и ложится на диван. Он не хочет включать мобильник, но рука тянется к нему: вдруг кому-то нужна помощь. Снова несколько пропущенных звон- ков и СМС-сообщения с одного и того же российского номера. Опять звонок. Делать нечего – надо ответить. На видеосвязи Ханты-Мансийск.
– Добрый вечер! Уважаемый доктор, я сын вашего одно- классника Ханверди, Теймур!
– Я слушаю тебя. В чём проблема?
– Доктор, моему малышу три года. Ничего не ест. Анализы все в порядке, только гемоглобин низкий. Мы не знаем, что делать…
 
– Покажи мне его.
Теймур показывает по видео мальчика, тоненького и блед- ного, с отрешёнными от мира глазами.
– Привет, малыш! Как тебя зовут? Я дядя доктор.
– Ты плохой дядя доктол! Не хочу укол! Ребёнок плачет.
– Теймур, отпусти малыша. Покажи мне ваше обеденное меню.
– Дядя Максим! Дома всё есть. Это он ничего не ест. Теймур с женой показывают врачу обеденный стол на кухне,
где в огромной хрустальной вазе лежат разные шоколадные конфеты, на отдельном блюде выпечка, рядом большие двух- литровые бутылки кока-колы и фанты. Хозяин идёт к холо- дильнику.
– Стоп! Теймур! Возьми мусорный пакет!
Родители в недоумении, но выполняют то, что просит док- тор.
Через минуту все конфеты и выпечка оказываются в мусор- ном мешке, а фанта и кока-кола вылиты в раковину.
У ребёнка истерика.
Бедный отец от криков сына убегает в спальню. Там он запи- сывает в блокнот рекомендации доктора.
– Если вы хоть раз напоите ребёнка этими гадостями и накор- мите сладостями, то у него будет рахит, и он станет умственно отсталым. Пусть кричит себе. Срочно надо проколоть ребёнку витамины С и Д. И приезжайте на всё лето в деревню. Он будет под моим присмотром.
– Дядя Максим, спасибо огромное. Я сам не смогу, но жену с ребёнком скоро отправлю к вам. Что вам привезти?
– Мне килограмм конфет «Мишка на севере». Оба смеются.
Далее дежурство прошло без всяких инцидентов…
 
в дальнем селении
Воскресенье. За доктором приезжает Алибек, знакомый из дальнего горного села, высокий и тонкий мужчина, при- мерно такого же возраста, как и Максим. Сегодня у него особая миссия. Он едет, чтобы сделать внуку обрезание. В последнее время правоверные мусульмане водят своих малолетних малы- шей и внуков в больницу, чтобы врач-хирург совершил этот обряд современным методом, с анестезией и без потери крови. Но Алибек с согласия сына и русской снохи решил, чтобы именно дома российскому внуку провёл мини-операцию опыт- ный врач Максим. У Алибека машина хоть и старая, советский
«Москвич», но едет он аккуратно, да и добираться до села около часа. Горец всю дорогу рассказывает врачу о житейских про- блемах самого отдалённого села Кусарского района.
– Доктор, родной мой человек. Я тебе насушил чабреца. Ещё больше соберу. Всё у меня есть, кроме старческого покоя. Но разве так можно жить? Как мы дружно жили в советские годы…
Алибек стал сравнивать нынешнее время с прошлым и жало- ваться старому другу на младшего сына, который вместе с женой принял радикальные взгляды Ислама, что дома между ними постоянно возникают конфликты по этому поводу. Невестка вот уже пять лет не может родить внука. Ходит во всём чёрном, молится и принимает кучу лекарств, чтобы стать матерью… Хоть старший Мирза пошёл в него, живёт в Самаре, занимается бизнесом и приехал к отцу в гости вместе с семьёй. Да вот беда: десятилетний внук не знает лезгинского языка и не стал пока мусульманином, но круглый отличник. Специально приехали, не дождавшись школьных каникул, чтобы маленький лезгин стал мусульманином, хотя мама у него русская красавица.
Пока Алибек рассказывал о житье-бытье маленького горного села, доктор успевает отвечать по телефону, давать указания, диктовать какие-то рецепты и заодно любоваться природой родного края. Раньше до этого высокогорного села нужно было
 
добираться часа два на автобусе, а сейчас за пятьдесят минут. Ровная приграничная дорога ведёт всё круче и круче в горы. Вот и самое любимое место Максима. Он просит приятеля притормозить машину на пять минут. Выходит из автомобиля на небольшой альпийский луг. Боже, какая красота! Посреди луга течёт небольшая мелкая речушка с хрустально-чистой водой. Великий Шаг-Даг как на ладони. Малые горные хребты от главного Великана Шаха так и красуются белоснежными шапками. Немного дальше – обрыв.
Максим стоит у обрыва, разводит руками и делает неболь- шие упражнения. Отсюда видно величие и великолепие Кавказа с его неповторимыми горными пейзажами, утёсами и холмами, альпийскими лугами и обрывами. Солнце плавно поднима- ется всё выше и выше. Небо чисто-лазоревое, только на западе небольшие перистые облака. Далеко парит одинокий орёл, он следит, наверное, за своей добычей. Где-то близко поёт в тер- новнике незнакомая птица. Каких только лечебных травянистых растений не растёт на этом небольшом лугу: белые ромашки, стройные оранжевые зверобои, крохотная череда… А алые маки, словно принцы в ярких шляпах, машут своими лепест- ками от лёгкого дуновенья ветерка, идущего с горной стороны. Кругом стоит необыкновенной аромат, легко дышится чистым горным воздухом.
Максим подходит к речке, почти раздевшись, принимает природный душ в прохладной живительной горной влаге.
– Доктор, вода холодная, ещё заболеешь, я тебе баню устрою из этой волшебной воды, нас уже ждут все,– говорит приятель-горец.
Вот и аул. Дворов осталось совсем мало. Горько смотреть на некоторые разрушенные родовые гнёзда. Машина останав- ливается во дворе добротного двухэтажного дома, где собрался народ, и на мангале жарят шашлыки. Доктор выходит из машины со своим старым кожаным дипломатом. Десяток человек муж- ского пола и несколько женщин тепло встречают его. Старая девяностолетняя бабуля обнимает его, чуть не плача: «Родной
 
сын нашего друга Магомета из селения Вирал! Добро пожало- вать к нам. Аллах рахмет (да помилует Бог) твоим родителям. Славные были люди. Я, как услышала, что ты сын Магомета, сразу пришла к соседям. Ай Аллах, как же ты похож на своего отца! Я о тебе столько слышала. Я тут насушила для тебя много трав, сама собрала…
К ним подходит стройный мальчишка лет десяти с янтар- ными глазами, коротко стриженными тёмно-русыми воло- сиками, с красивым прямым носом и с невероятно доброй и широкой улыбкой:
– Это вы главный доктор? А почему без халата? Это я ваш пациент и готов стать мусульманином. А где ваши инстру- менты?
– Рад с тобой познакомится, как тебя зовут, молодой чело- век? Халат и инструменты находятся в этом дипломате,– отве- чает Максим, улыбаясь и подавая руку ребёнку как взрослому самостоятельному человеку.
– Меня зовут Бека, значит, младший Алибек! Как чисто вы владеете русским языком? – тараторит будущий мусульманин, взяв за руку своего врача и ведя его на второй этаж в спальню, где приготовлена кровать, застеленная красным атласным постель- ным бельём, и продолжает тараторить,– я только что умылся.
Через десять минут после святого ритуала довольный и счастливый мусульманин Алибек-младший начинает засы- пать от местной анестезии с новым дорогим телефоном в руке и небольшой стопкой манатов (местная валюта), подаренных родственниками.
А на веранде за столом сидят горцы, обсуждая все мировые проблемы, проклиная Америку и считая именно её виноватой в развязывании войны между двумя братскими народами – русскими и украинцами. Только ходит угрюмый и не сидит за столом младший сын Алибека с длинной бородой, он счи- тает большим грехом, что его родные употребляют спиртное: это запрещено Кораном и великим пророком Мухаммедом. Он отзывает доктора в сторону, начинает хвалить его:
 
– Максим халу (дядя), вы молодец, что не пьёте этот напи- ток дьявола. Они не соображают, что попадут в ад и будут гореть вечным огнём. Это лжемусульмане, они многобожники, а мы с женой единобожники.
– Извини, пожалуйста, но я не хочу слушать о том, кто попа- дёт в рай, а кто в ад,– перебивает единобожника доктор.
– Ладно, как знаете. Я о другом. Вы молодец, что не пьёте это горючее, что уничтожает помыслы и добрые намерения истинного мусульманина. У нас с отцом постоянно скандалы. Вот дом строю новый, скоро перееду с женой туда. Всё у нас с ней хорошо, да вот только Всевышний не даёт нам детей. Бед- ная каждый день кучу лекарств пьёт, а результата – ноль. Вся выручка от продажи баранов идёт на лекарства, да и старший брат помогает нам. У них в России можно деньги зарабаты- вать, а как мне заработать? Жалко мне брата, он не истинный мусульманин, водку пьёт, намаз не делает, а ведь 500 лет он будет стоять по колено в воде после того, как Всевышний забе- рёт его душу. И только через пять веков Господь будет решать, есть ли место для него в раю или нет.
– Слушай, сынок, хватит учить доктора своим правилам. Мне надо отвезти его домой,– перебивает младшего сына хозяин дома.
– Подожди, Алибек. Мне надо посмотреть анализы его жены, почему у них нет детей. Покажите мне её анализы.
Через минуту стройная женщина, вся в чёрном, только остав- лены прорези для глаз в хиджабе, с открытыми белоснежными тоненькими ладонями. Тихо здоровается с доктором и пока- зывает анализы. Максим чувствует, как она несчастна и сму- щена.
В комнате молодых никого, кроме бездетных супругов и самого доктора. Максим сморит на анализы и понимает, что ничего страшного нет. Только женское воспаление. Он воз- мущён, что молодухе выписывают гормональные препараты, в которых нет необходимости.
 
– Послушай, доченька, мне надо на твоё лицо посмотреть, на цвет кожи. Я старый, к тому же врач, пожалуйста, покажи мне своё лицо.
– Давай, сделай для доктора исключение. Доктор Максим почти святой, и ему приготовлена дорога в рай, да хранит его Всевышний, а нас он простит. Я твой хозяин, покажи своё лицо нашему доктору, к тому же он даже не притронулся к этому дьявольскому огненному напитку. Он из особого человеческо- го рода.
Вся дрожа, истинная сестра-мусульманка открывает лицо и прячет глаза от мужчины особого человеческого рода. Оно у неё белее снега.
Взгляд Максима падает на подоконник с красивыми расте- ниями, среди которых выше всех стоит алоэ с крупными мяси- стыми сочными стеблями. Он записывает на бумаге, какие сделать процедуры с мёдом и соком этого бесценного лечеб- ного растения.
На прощание доктор широкого профиля, в том и числе и уролог-андролог идёт к своему пациенту, чтобы попрощаться. Тот, уже поспав немного, изучает новый телефон дорогой модели. Увидев доктора, с радостью в глазах сообщает:
– Доктор! Смотрите, какой у меня крутой смартфон. Это Айфон последней модели, у нас в классе только у меня такой телефон! Я столько игр скачаю.
– Ты лучше хорошие детские книжки скачай! Тебе, навер- ное, дали на лето читать детские произведения?
– Ой, я совсем забыл, училка целый список литературы дала маме, чтобы я прочитал. Так неохота. Но мама не отста- нет, пока я не прочту всякие скучные сказки про русских бога- тырей и про ведьм.
– Друг мой, про русских богатырей – это былины.
– А откуда вы всё знаете и чисто говорите на русском?
Вы же живёте в селе.
– Я каждый день на ночь обязательно читаю!
 
– А кого вы сейчас читаете? Я скачаю и тоже буду читать.
А какого автора вы мне предлагаете?
– Набери «Антон Павлович Чехов, рассказы».
– Про какую-то ящерицу, которая меняет цвет?
– Этот рассказ называется «Хамелеон», друг мой. Ладно, мне пора.
Бабушка новоиспечённого мусульманина вместе с дедуш- кой кладут в багажник целую сумку гостинцев врачу: баранину, сливочное масло, овечий сыр, целый пакет сушёных лечебных трав, которые передала соседка, девяностолетняя старушка, махровое полотенце и сто манатов (от денег нельзя отказы- ваться: это халяльный (заслуженный) заработок).
Распрощавшись со всеми и удобнее усевшись в машине счастливого дедушки российского внука Алибека, который наконец-то в десять лет стал мусульманином, главный врач селения Вирал открывает свой мобильник и начинает работать, теперь по телефону.


тайны старинного сундука
…Наконец поздно вечером доктор, довольный очередным божьим днём, вернулся домой. Во дворе привязанный к столбу чужой баран орёт во всю мочь. На одном крутом роге у бед- ного животного прикреплён скотчем листок бумаги, свёрну- тый в трубочку. Максим срывает скотч, открывает послание и читает: «Спасиба! Дядя доктор». Он смотрит на обведённый красным фломастером силуэт детской ладошки и понимает, от кого этот магарыч. «Живи, малыш! Эту записку от твоего грамотея-отца с твоей ладошкой я сохраню в бабушкином сун- дуке, где лежат самые бесценные вещи и реликвии моих пред- ков»,– рассуждает про себя доктор. А баран всё брыкается и блеет на всю округу.
Навстречу Максиму выбегает жена:
 
– Мой доктор! Я не знаю, что делать? Двое мужчин при- везли бедного барана и привязали, мне дали коробку конфет и уехали. Бедное животное орёт и орёт.
– Как что делать? Кормить надо его. Принеси овёс. А я сей- час немного свежей травы ему дам.
Через пару минут бедный баран замолчал и с жадностью стал есть овёс, не чувствуя, какая участь ждёт его, когда бес- пощадный бывший охотник, а ныне лесничий Румик откормит его на шашлыки.
В доме главного врача селения идёт гулянка. Деловая и счаст- ливая Рамина помогает жене доктора следить за столом, чтобы всё было, как положено, а любимому соседу-доктору подаёт чай вместо рюмки водки. Горькую пьют всего пять аксакалов во главе с Румиком. Опаздывает только Эльман.
Наконец-то пришёл и третий из друзей, труженик и образ- цовый семьянин, вместе с дочерью Миленой и с какой-то гор- батой толстой родственницей. Оставив мужскую компанию, доктор и Милена занимаются новой пациенткой. Выпускница и умница, которая мечтает стать врачом, давно усвоила лече- ние женщин гирудотерапией и иглоукалыванием. Бедная незна- комка с большим горбом, который вырос у неё за какие-то последние шесть месяцев, выглядит намного старше своих пятидесяти лет, сильно располнев из-за гормонального сбоя и ранней менопаузы. Но Римма, так зовут пациентку, знает о чудесах лечения доктора из селения Вирал. Сама она из Куса- ров.
Пациентка закрывает глаза, ложась на кушетку, чтобы не смотреть на противных червяков. Но другого выхода нет. Милена ловкими руками в перчатках, как настоящий медик, вытирает спину пациентки влажной салфеткой, ведь биологи- ческие целители не признают малейшую нечистоту на поверх- ности кожи. Будущая абитуриентка медицинского института берёт из банки самую большую пиявку и аккуратно направляет на жирный и безобразный горб родственницы. И так все семь пиявок присасываются к человеческому телу, чтобы выпить
 
ненужную кровь и отдать взамен свою лекарственную жид- кость. Тем временем Милена и Максим ведут беседу о творче- стве Чехова. В беседу вступает пациентка, уже расслабившаяся от укусов пиявок и даже в какой-то мере довольная.
– Ну кто сейчас читает классику! Наша Милена и без рус- ской литературы поступит в институт. Были бы деньги. Я вот днём и ночью читаю стихи Билала Адилова. Это же Лермон- тов лезгинский поэзии. Он мне сам лично подарил двухтомник своих стихов.
– Тётя Римма! Вы не правы. Благодаря нашему доктору и моим двоюродным братьям и сёстрам я научилась читать и писать на русском языке. Хорошо, что сейчас открыли филиал Сеченовского университета в Баку. Преподаватели все из Москвы. Какие бы деньги за учёбу не заплатили родители, а учиться мне на русском языке.
– Мне самое главное, чтобы все писали и пели про любовь,– отвечает глухим басом Римма.
– Тётя Римма, любовь любовью, но вам надо срочно худеть.
Иначе результат будет слабый.
– Это я на нервной почве так раздалась. Только вам скажу по секрету. Мой муж разлюбил меня и втюрился в какую-то уродку-итальянку. У них там в Интернете настоящий роман начался. Она его зовёт к себе. Пусть едет, хоть насовсем.
А Антон Павлович Чехов смотрит на всех с портрета и слегка улыбается над человеческими слабостями и пороками.
…Гулянка в доме доктора закончилась за полночь. Пока жена хлопотала на кухне, доктор открыл старинный сун- дук, где хранились документы, семейные реликвии и дру- гие бесценные вещи. Он посмотрел на свой красный диплом об окончании Волгоградского медицинского института и стал разглядывать студенческие фотографии. Доктор взял в руки одну из них, где он юным студентом сидит за столом с негром Джоном из Африки. Максим вспомнил свои студенческие годы, и как он лично приучил африканского друга читать Пушкина и Чехова.
 
Доктор аккуратно положил в коробочку с письмами и доку- ментами сегодняшнее послание с «СПАСИБА» и силуэтом ладошки малыша, которого он спас от смерти.
Воспоминания снова унесли врача в студенческие годы: несколько лет назад он встретился в Волгограде с министром здравоохранения одной из африканских республик Джоном Дамиба. Тогда министр подарил ему свои наручные часы. Доктор не любил носить их, время он чувствовал и мог без- ошибочно, с разницей в несколько минут определить, который сейчас час. Ещё студентом он выработал этот навык – зря время не терять. Но теперь Максим решил надеть их на руку и больше не снимать.
…Последний раз они с однокурсниками встретились в Вол- гограде в ресторане «Белый аист». Их собралось человек пят- надцать. Самым главным тамадой был как раз Джон. Его мягкая русская речь смешила всех. Он весь вечер возмущался, как это русский лезгин Максим работает в глухой деревне простым врачом:
– Ребята, я не понимаю! Я стал министром, а гордость нашей группы Максим работает просто врачом, ещё в другом государстве, у себя на родине. Я думал, что он, как минимум, стал главным врачом и защитил диссертацию. Вы знаете, у меня в кабинете висят портреты Антона Павловича Чехова и моего дальнего генетического родственника Александра Сергеевича Пушкина. Когда ко мне приходят на приём всякие шишки, как говорят у вас, я прежде всего рассказываю про Чехова, а про Пушкина и так все знают. И ещё у меня в кабинете целый шкаф книг русских классиков. Мой сын Антон тоже закончил наш институт и работает моим заместителем. Мы с ним дома раз- говариваем на русском языке.
Максим так и не смог объяснить бывшему студенческому другу-негру о причине, почему он бросил всё: и работу хирурга в центральной городской больнице города, и карьеру врача и учёного. Он пытался рассказать, что на Кавказе есть обы- чай, что в родовом гнезде должен жить младший из сыновей.
 
Позором считалось, когда отцовский дом стоит брошенный, и никто там не живёт.
Максим понимал, что сейчас быстрыми темпами идёт урба- низация, особенно после развала Великого государства под названием Советский Союз. Люди перестали чтить кавказские обычаи: четвёртая часть домов в селе брошены и разрушаются. Вот и они с женой тихо стареют. Правда, младший сын, хотя и живёт в Баку, но обещал, что на пенсии обязательно переедет в отчий дом. Даже старший Магомет, названный в честь деда, не захотел жить в деревне, а переселился в Кусары, правда, работает в сельской школе директором, да и сыновей у него нет – всего одна дочь. Вот такая же участь постигла и его дру- зей – Румика и Эльмана.
С каждым годом условия жизни в селе становятся лучше, а народ всё сокращается, резко падает рождаемость.
Максим аккуратно вытащил из сундука отцовские шаламар (лезгинская обувь из бараньей шкуры, завёрнутые в газету, мамину шаль и бабушкины шерстяные носочки. Он провёл по ним руками, убедившись, что моль не тронула их, завер- нул в свежую газету и положил обратно. Открыв коробочку, он снова посмотрел на материнские награды за многодет- ность и отцовские, которыми тот был награждён уже после войны. А вот старый пожелтевший конверт. Максим аккуратно вынимает фото, с которой на него смотрит красивая девушка с короткой стрижкой и с глазами «чайного цвета», как в песне Ободзинского, одного из самых популярных певцов его студен- ческих лет. Он слегка проводит пальцем по этим чайным глазам и мысленно спрашивает: «Вы, надеюсь, простили меня?»
Воспоминания уносят его в студенческие годы.

Девушка с глазами чайного цвета
Сентябрь 1978 года. Максим в студенческом отряде в совхозе Камышинского района. Вечерние танцы после трудового рабо- чего дня. Будущие медики сдали норму помидоров и теперь
 
отдыхают. Звучит музыка, один из самых популярных пев- цов Советского Союза Валерий Ободзинский поёт: «Эти глаза напротив чайного цвета». Максим стоит во дворе барака, поо- даль от танцующих. Красивые пары кружатся в вальсе. Максим умеет танцевать все молодежные танцы, особенно любит твист. Но только не вальс. Поэтому можно пропустить. К нему подхо- дит красивая шатенка, чешка Милена, однокурсница, и говорит: – Магометов, хватит стоять. Пойдём, я тебя научу танце- вать. Они отходят. Музыка хорошо слышна, и Мила учит Мак- сима медленно двигаться в танце. Через пару дней весь отряд смотрит на эту блистательную пару, которая кружится под «Ах, эти глаза напротив…» и зажигает в твисте под песню Магома- ева «Королева красоты». О новом романе чешки и «ботаника», самого прилежного лезгина из Азербайджана, знает весь отряд. Роман длился четыре года. Милена уезжает в Чехословакию,
а он остаётся работать в Волгограде. Всё у него есть: комната в общежитии, любимая работа. Каждую неделю Максим полу- чает письма от любимой. Милена просит его собрать нужные документы и переехать к ней.
…Он помнит тот майский вечер, когда принял главное реше- ние в жизни.
Уставший молодой хирург детского отделения Волгоград- ской городской больницы шёл к себе домой. Молодые роди- тели маленькой пятилетней Катюши подарили ему новый том Чехова и целый килограмм шоколадных конфет «Мишка на севере» за успешную операцию.
Тонким ароматом цвела сирень. Ласточки свили гнездо прямо под крышей второго этажа общежития медицинских работников. Стоял тихий ясный вечер. Полная луна своим пер- ламутровым сиянием осветила город. Огромный монумент
«Родина-мать» на Мамаевом кургане производил в сумерках таинственное впечатление.
Молодой врач был в приподнятом настроением. Вахтёрша Валентина Петровна, фронтовичка, седая, с доброй улыбкой и с нежными голубыми глазами, мило встретила постояльца,
 
который постоянно угощал её шоколадными конфетами. Мак- сим очень полюбил эту мудрую женщину и с большим интере- сом слушал её трогательные истории про войну.
Молодой человек достал из дипломата конфеты и угостил старую фронтовичку, своего душевного друга, которой доверял тайны, в том числе и про роман с чешкой Миленой. Валентина Петровна советовала своему постояльцу не уезжать в чужую страну, хоть она и социалистическая. У Максима в последнее время было тревожно на душе: с одной стороны он привязался к Милена и не мог её забыть, а с другой – ясно осознавал, что права старая фронтовичка. Он должен работать врачом в своей стране, а не в чужой. Сегодня ему предстоит принять важное решение.
Вахтёрша, с удовольствием взяв конфеты, подала ему два письма. Одно из Чехословакии, а другое – от матери.
В этот весенний вечер Максим не хотел ужинать: он пере- кусил в больнице. Положив новый томик рассказов Чехова на полку и заварив кофе, он вскрыл сначала письмо от люби- мой. Милена сообщала, что она договорилась с главным вра- чом одной из детских больниц Праги, что, как только Максим приедет жить к ней, его сразу обеспечат работой. Чешка ещё раз указала перечень документов, которые он должен был собрать для переезда в социалистическую страну. В конверте кроме письма было фото красавицы с новой причёской каре. На нём, как и в жизни, Милена с чайными глазами и с тёмно- русыми волосами была неотразима, но тревожный взгляд её озорных очей говорил, что любимая сама не верит, что Маго- метов решится на такой шаг ради неё.
Он открыл второе письмо. Оно было от соседской девочки (которая писала от имени его матери). Соседка была на семь лет младше его, и Максим постоянно помогал ей с домаш- ними заданиями. Матушка Маидат в селе осталась одна, все семеро детей получили высшее образование и разъехались. Сёстры Максима вышли замуж и жили в городах. И три брата тоже работали в разных концах великого Советского Союза.
 
А соседка Севда росла, росла и превратилась в барышню, похо- жую на Белоснежку. Максим часто отправлял матери посылки со всякими сладостями: индийский чай, конфеты, сгущённое молоко, а для девчонки, которая почему-то быстро выросла и стала красавицей, дарил разные шёлковые платочки с люрек- сом. Севда постоянно носила воду кувшином из родника матушке Маидат, нередко оставалась у неё ночевать и, конечно, писала письма для Максима даха (даха – ласкательное обраще- ние к старшему брату и самым близким старшим родственни- кам мужского пола в знак уважения). Она писала: «Здравствуй, дорогой сынок! Спасибо за посылку.
У нас в селе большое горе. Умер главный врач нашей кли- ники. Аллах ему рахмет. Все меня спрашивают, приедешь ли ты лечить наш народ. Я осталась одна, старею. Твои старшие братья просят меня переехать к ним жить в город. Но я не хочу никуда уезжать. Спасибо Севде, постоянно помогает. Кра- савица выросла, и её уже сватают. (Максим даха! Извините, эти слова тётя заставила тебе писать. Я не собираюсь замуж, сначала надо отдать старшую сестру. Скажу по секрету. Мои родители хотят, чтобы ты взял её в жены. Она очень умная, закончила техникум и читает книжки, постоянно надевает платки, которые ты мне даришь. А я люблю смотреть наши и индийские фильмы).
Милый сынок! Конечно, ты будешь в Волгограде в будущем профессором медицины. Но твой отец постоянно говорил, что вот Максим выучится на врача и будет наш народ лечить.
Целую».
Горец-лезгин, красавец, завидный жених, молодой хирург, перед которым открывались все дороги для карьеры не только в практической медицине, но и в науке – ведь он уже начал собирать материал для диссертации и думал подать документы в аспирантуру, посмотрел на портрет Антона Павловича Чехова, висящий на стене. Великий писатель слегка «прищурил» глаза и дал Максиму добро стать его коллегой по основной профес- сии – сельским лекарем.
 
Мысли Максима перенеслись в десятый класс. Он был кру- глым отличником, русский язык знал очень хорошо. Ему повезло с преподавателем Агбил муаллим. Сельский учитель никогда не разговаривал на уроках на лезгинском, даже на переменах он общался только на русском. Самым любимым, талантливым учеником его, конечно, был Максим, которому он давал книги русских и мировых классиков. Любовь к чеховским рассказам и к великому русскому писателю как к незаурядной личности осталась у него на всю жизнь.
Мысли его перебила Валентина Петровна, вошедшая без стука:
– Макс, Махачкала на проводе. Я чай заварила со свежей мятой.
Это был брат Садай, старше его на два года. Он жил в Махач- кале и работал гидрогеологом. Разговор был коротким. Бра- тец хотел уточнить, переедет ли перспективный молодой врач из города в село. Не пожалеет ли он об этом.
– Пойми, брат! Никто тебя не заставляет, диде (мама) отка- зывается у меня жить. Если ты переедешь, я во всем буду тебе помогать.
– Я уже принял решение, мне Антон Павлович дал добро!
– Ты уже поговорил с главным врачом? Молодец!
– Нашего главного врача зовут не Антон Павлович! – сме- ялся младший брат.
– А кто он такой?
– Обидно братец. Ты Чехова забыл?
– Ну, ты даёшь?! Ладно, я тебе достану полное собрание сочинений твоего кумира! – теперь от души смеялся Садай.
Вахтёрша не понимала, почему постоялец хохочет на весь коридор, хотя пять минут назад был таким грустным.
Действительно, через полгода, когда уже Макс работал сель- ским врачом, Садай привёз ему в подарок полное собрание сочинений великого русского писателя. Старший своё слово сдержал и все сорок лет врачевания младшего в родном селе помогал финансами. Благодаря помощи Садая сельский врач
 
жил только на зарплату, если не считать магарычей от благо- дарных больных в виде барана, шоколадных конфет «Мишка на севере», варений, солений, выпечки и других натуральных продуктов. А халяльные деньги он брал только за обрезание малышей, будущих мусульман. Садай стал заслуженным гидро- геологом Дагестана и самым главным специалистом в этой отрасли, которая так необходима для орошения земель горной республики.
…Вернёмся в майский вечер 1983 года, когда старая фрон- товичка и молодой врач пили чай с мятой и шоколадными кон- фетами. Валентина Петровна не сдерживала слёз, понимая, что скоро её самый любимый и щедрый постоялец навсегда поки- нет это двухэтажное здание. Она его благословила по русскому обычаю и сказала:
– Макс, милый, не улыбайся, Бог един! Когда-нибудь ты поверишь во Всевышнего!
Их беседу прервала молодой врач Наталья Павловна, тонкая, белокурая красавица, однокурсница Макса. Она жила в сосед- ней комнате и была без ума от кавказца, постоянно просила вахтёршу, чтобы та уговорила этого упорного лезгина отка- заться от чешки и жениться на ней.
– Наташа, садись с нами чай пить. Наш Макс уезжает на свою родину по настоянию Чехова и жителей горного аула.
– Не поняла?! Ты не будешь жениться на этой дуре Милке? – смотря в глаза любимому, который не отвечал ей взаимностью, спросила однокурсница.
– Наташа! Он совсем уезжает в свой аул, где родился.
– Да поняла я! Он не будет жениться на Милке и не уедет из Советского Союза! Ведь так, Макс? – переспросила собесед- ница, вся красная от волнения.
– Так! Так! Только я родился не в горном ауле, а в селении Вирал Кусарского района Азербайджана. Горы видны только издалека.
Наташа больше не слушала его и быстро ушла в свой номер, чтобы разрыдаться от предчувствия, что она больше не увидит
 
этого необычного кавказца, который ни на кого из знакомых не похож не только внешне, но и внутренним духовным миром. Правда, ещё одна встреча у Максима и Натальи состоялась. Перед отъездом он забежал к ней и передал все свои научные наработки, посоветовав продолжить их. Наталья Павловна так и поступила и стала не только кандидатом медицинских наук, но и доктором, профессором родного вуза…
– Послушай, Макс, как ты мог поступить в наш Волгоград- ский медицинский институт, если ты учился в азербайджанской школе? Я никак не пойму. Ведь конкурс в это высшее учебное заведение очень высокий.
– А можно ещё чаю горячего с мятой, я вам всё объясню. Максим долго рассказывал ветерану Великой Отечествен-
ной войны про свою школу, про Агбил муаллим, как он привил любовь к русскому языку.
– Все знали, что я буду поступать в медицинский институт, но конкурс был и остаётся очень большим, особенно на лечеб- ный факультет. Мой старший брат Малик работал ведущим специалистом на одном из химических заводов Азербайджана. Он предложил сдать документы на санитарно-эпидемиологи- ческий факультет, где конкурс был меньше, обещал, что после первого курса переведёт меня в институт в Волгограде, где он когда-то учился сам, на лечебный факультет. Я закончил пер- вый курс на отлично. И брат своё слово сдержал. Вот и вся история, Валентина Петровна.
Беседа двух людей, разных по возрасту, вероисповеданию и национальности, закончилась за полночь.
– Понимаешь, Макс, есть понятие чести и, как в том леген- дарном фильме, где главный герой сказал: «Есть такая про- фессия – Родине служить». Я думаю, что эта знаменитая фраза подходит и врачам. Особенно тебе. Тебя ждёт твой народ, ты должен выполнить завещание отца.
Максим плохо спал в ту ночь. Перед глазами пронеслась вся его жизнь, особенно детство. Он учился во втором классе, когда умер отец: раны той кровавой войны дали о себе знать. Юноша
 
вспомнил случай из своего детства, урок из которого извлёк на всю жизнь.
Садай перешёл в шестой класс, а Макс – в четвёртый с отли- чием. Старшие братья, Малик и Юнус, и сестра Лала рабо- тали в Волгограде. Мама почти каждый месяц получала от них посылки с конфетами и обновками для младших. В доме уютно и чисто. Каждый член семьи знал своё занятие. Старшие забо- тились о младших. Больше всех трудилась пятнадцатилетняя сестра Роза, которая ухаживала за скотиной, убиралась, сти- рала, готовила, при этом оставалась самой жизнерадостной в семье, всячески поддерживая мать, которая в сорок пять лет стала вдовой. Самой капризной, но любимицей в семье была второклассница Сеяра, вечно плаксивая и недовольная, хотя ходила с большими яркими капроновыми бантами и в краси- вых нарядах, присланных старшей сестрой из Волгограда.
У Макса и Садая особое место в семье: они пасли ягнят вместе с другими ребятами. В один прекрасный июньский день Садай забрал посылку из Волгограда и пошёл к брату помочь с ягня- тами, а заодно и обрадовать младшего, ведь им предстоит лако- миться дорогими волгоградскими конфетами и переодеться в красивые летние футболки. Деревенские пастушки пасли бедных ягнят в кустах, где травы было мало, одни камешки. Ребята играли в карты и на некоторое время забыли про свои обязанности. Садай, набрав маленькую баночку земляники, сел под тенистым кустом и стал читать книгу Николая Островского
«Как закалялась сталь» на азербайджанском языке.
Ягнята были такими непослушными, постоянно убегали на колхозное поле есть свежие ростки пшеницы. Животные хотя и были глупыми, но есть хотели, и все разбрелись по широкому полю, топча колхозное добро. Вдруг прискакал разгневанный охранник на лошади, быстро добрался до сельских мальчишек, стегнув длинным хлыстом несколько раз первого попавшего горе-пастушка по мягкому месту, а им оказался Макс. От невы- носимой боли мальчуган стал громко плакать. Садай не выдер- жал, взял небольшой камушек из-под куста и бросил обидчику
 
брата прямо в лоб. Бедный блюститель колхозного добра упал с лошади, от боли схватился за голову и стал вытирать кровь.
Братья были наказаны справедливой матушкой на целый месяц и лишены всяких леденцов-петушков, шоколадных кон- фет «Мишка на севере» и, конечно, самого вкусного и полез- ного напитка в мире – какао с молоком. Она заставила сыновей извиниться перед уважаемым строгим охранником, да ещё и подарить ему кулёк самых вкусных в мире шоколадных кон- фет и пачку драгоценного шоколадного порошка. Вот такая строгая была матушка. Старая бабушка, зная о наказании вну- ков, украдкой припасла свою долю конфет и хотела угостить ребят. Макс хотел взять лакомство, но Садай ему запретил и сказал: «Наказание надо нести достойно». Эти слова брата доктор запомнит на всю жизнь.
Тогда маленький Максим решил, что когда поступит в меди- цинский институт, то на каждую стипендию будет покупать самые дорогие шоколадные конфеты «Мишка на севере», а на зарплату, когда начнёт работать, два килограмма конфет и пачку какао-порошка. Став студентом, любимый напиток поменял на индийский кофе, а страсть к «Мишке на севере» осталась на всю жизнь. А поддержка Садая будет сопровождать его все годы…
Сколько лет и событий пролетело с того далёкого майского вечера…
Валентина Петровна умерла через пять лет. Брат Юнус, отставной полковник, остался жить в Волгограде с русской женой и стал почётным жителем города, где сорок с лишним лет возглавлял Детский приёмник для несовершеннолетних. Брат Малик, учёный-нефтяник, переехал жить в Баку, а на ста- рости лет переселился в Кусары.
Девушка с глазами чайного цвета была зла и проклинала Магометова за душевные раны. В прошлом году, будучи про- фессором одной из Пражских клиник, Милена Тодорович прие- хала с четвёртым мужем в Баку, чтобы повидаться с Максимом. Втроём они сидели в популярном среди туристов кафе «Чёрт
 
побери» в старой части города, где проходили съёмки знамени- того фильма «Бриллиантовая рука».
Сельский врач показывал фотографии своих сыновей и маленькую сельскую больницу, где он лечит свой народ, не имея ни званий, ни регалий. У профессора выступили слёзы на глазах:
– Магометов! Ты самый счастливый человек! Я вышла замуж четвёртый раз, детей у меня нет.
– Дорогая, я же тебя люблю! – вмешался её супруг, седой высокий мужчина славянской внешности.
– Вы ничего не понимаете, мужчины. Женское счастье – иметь детей, а не быть профессором,– с полными слёз глазами сказала ухоженная, красивая иностранка.
Затем они втроём пошли на Приморский бульвар. Милена издалека узнала бронзовую фигуру знаменитого певца с широко разведёнными руками, который готов был петь её любимую песню: «О море, море, преданный скалам…».
Не скрывая своих чувств, иностранка погладила бронзового Магомаева и тихо произнесла: «Здравствуйте! В какое прекрас- ное время мы с вами жили! Спасибо вам за всё!» Пожилая дама включила песни великого маэстро на специальном устройстве, вмонтированном в основание памятника. Там были записаны самые знаменитые магомаевские мелодии. Нажав на кнопку
«Королева красоты», Милена стала танцевать твист. Максим не выдержал, тоже присоединился к ней. Вокруг собралась толпа. Все улыбались. Некоторые аплодировали странной паре солидного возраста, у которых был юношеский азарт. У пар- тнёрши крупные капли влаги стояли в глазах «чайного цвета». Под бурные овации бакинцев и гостей столицы доктор послед- ний раз поцеловал руку Милене. Посмотрев на время в теле- фоне, он понял, что успеет на автобус Баку – Кусары…
***
Прошло полтора месяца. Селение Вирал не узнать: оно наполнилось приезжими. Сельская клиника по-прежнему на своём месте, и вокруг царит необыкновенная чистота после
 
очередного кратковременного летнего дождя, а в воздухе стоят свежесть и прозрачность, перемешанные с тонким ароматом роз и бархоток. Только чуть уловимые запахи животных при- дают свой особый колорит сельской местности, где в отли- чие от города нет выхлопов от бешеного потока автомобилей и спёртого запаха жары.
Все вишни приподнялись, освободившись от изобилия пло- дов. Санитарка Махбуба собрала богатый урожай и уверена, что настой из сушёных ягод этого дерева, растущего именно здесь, на святой земле,– особенный: из него получается отличный отвар, который справляется с женской депрессией. Она будет раздавать эти колдовские ягоды только женщинам и по осо- бому назначению, которое знают только эти ханумки и, конечно, она, целительница женских душ. Ведь недаром столько лет Махбуба работает в этой больнице, где начальником самый добрый и знаменитый врач Кусарского района, который лечит народ не одними уколами и таблетками, пиявками и иглоука- лыванием, но и чудодейственными народными травами и яго- дами, и не только от различных болезней, но и от душевных ран, врачевать которые намного сложнее, нежели немощи тела.
…Доктор Максим вроде бы всех больных осмотрел, дал рекомендации, выписал рецепты и шёл домой по той же родной истоптанной дороге, по которой шагал ежедневно. Он всегда в форме, несмотря на свой возраст: подтянутая фигура, чистое, без щетины, лицо, ясные глаза. Он шёл со ста- рым кожаным дипломатом, который никак не хотел поме- нять на новый, с двумя мобильными телефонами, в дорогих швейцарских часах, подаренных министром здравоохране- ния одной из республик Африки, и самым дорогим талисма- ном, который оберегал детей от болезни и прочих тёмных сил, если верить Нине диде, а ей не верить нельзя. В лице этой необычной старушки он всегда видел народную мудрость, тру- долюбие и просто настоящую лезгинскую женщину, которая родила одиннадцать детей и достойно их вырастила. Доктор нередко задумывался над тем, как же это раньше в лезгинских
 
семьях меньше пятерых детей не было. А сейчас? Вопросы, вопросы, вопросы. В некоторых горных селениях численность людей вообще уменьшилось, несмотря на то что благососто- яние народа росло. Все села газифицированы, проблема еды и одежды у среднестатистического крестьянина решена, если не залезть в кредиты.
Он шёл и радовался, что хоть летом родное село оживает за счёт горожан, приехавших на родину отдыхать. Дома его ждал сюрприз. На лето с двумя внуками, Эмиром и Гамзатом, десяти и трёх лет, приехала из России старшая невестка Оксана. А Алина, дочь Магомета, вот уже месяц гостила у самого умного и доброго дедушки, который по вечерам рассказывал ей все сказки мира, включая и лезгинские про Аждахана. Уви- дев дедушку издалека, Алина с Эмиром наперегонки бросились в его объятия. Внуки наперебой начали тараторить о своих делах, сообщая, кто быстрее читает за одну минуту.
Оксана распаковывала чемоданы с вещами, подарками и сладостями. Самый большой сюрприз ждал главу семейства: российская сноха привезла целую коробку детских книг, среди которых было красочно иллюстрированное издание «Детские рассказы» Антона Павловича Чехова.
– Папа, давай из маленькой комнаты сделаем библиотеку, книгами я обеспечу! – предложила невестка.
– Великолепная идея! Я сегодня поговорю с нашим сель- ским плотником Анатолием и закажу в комнату полки, а то моя библиотека «постарела», шрифт очень мелкий в советских кни- гах,– как ребёнок радовался доктор, листая рассказы великого русского писателя, незримого своего собеседника, наставника и человека с большой буквы, который наследием и творче- ством внёс огромный вклад в становлении личности лезгин- ского парня из села Вирал.
А маленький Гамза не отставал от старших, листая красивые и яркие страницы сказок Андерсена. Звонил Садай из Махач- калы, спрашивая, что ему привезти из города, так как он скоро собирается на пару недель приехать к родным.
 
– Брат, ничего не надо! Оксана привезла много детских книг. Мы с ней решили из маленькой комнаты сделать библиотеку.
– Понял, только портрет бабушки не убирай. Я заказал художнику нарисовать портреты родителей, скоро привезу. От меня будет тоже подарок – полное собрание сочинений Чехова в красивом оформлении. По Интернету Рустам заказал. – Да, кстати, он нашёл невесту? Ведь ему уже тридцать
стукнуло.
– Нет, конечно! Это поколение не мы с тобой. Все вовремя женились!
– Приезжайте вдвоём! Тут девушки такие красавицы!
А можно тебя ещё попросить кое-что купить?
– Какие проблемы? Сейчас всё можно заказать по Интер- нету. Ты думаешь, у нас в Дагестане мало красивых девушек?!
– Портрет Антона Павловича совсем бледным стал.
– Всё, понял тебя. А чей ещё портрет заказать?! Не стес- няйся. Может, ещё и Пушкина?
– Ну если только Пушкина.
– Будет тебе и портрет Пушкина! – хохотал старший в трубку, от души радуясь за успехи младшего брата и его семьи.
Вечером этого же дня у главного доктора селения опять большая гулянка. У него теперь шестеро внуков, недавно родился ещё один отпрыск рода Магометовых. В центре стола – знаменитая тройка РЭМ: Румик, Эльман и Максим. Больше всех с наставлениями ко всем сидящим, а их, деревенских аксакалов, десять, обращается с пристрастиями Румик, а жена его Рамина как самая счастливая в мире ханумка, которая наконец-то сполна почувствовала женское счастье, так и крутится, следя за порядком на столе.
– Вот посмотрите, какой у меня сын деловой! – воскликнул Румик.– Приехал, забрал у меня мою бесценную историческую машину, в которую я вложил столько нервов, денег и пота, а вза- мен привёз подержанный джип. Конечно, мне очень удобно сей- час ездить в дальние села и в труднопроходимые участки наших лесов и холмов да ещё помогать нашему доктору, если кому-то
 
требуется срочная помощь, или нужно собрать колдовские травы у самого подножья великого Шаг-дага. Наконец-то сбы- лась моя мечта! Но с другой стороны, посмотрите, что сделал мой сын?! Вы что думаете, эту машину он на свои деньги купил? Нет! Он продал мою бесценную «сталинскую» историческую машину туркам на какую-то киностудию, а за эти деньги купил мне джип,– то ли с досадой, то ли с гордостью рассказывает правильный теперь аксакал своим друзьям о махинациях сына. – Значит, теперь мы будем смотреть на нашу золотую машину в турецких сериалах! – вмешалась Рамина в мужской
разговор.
– А ты помолчи, старушка! Я сейчас говорю,– оборвал её Румик, слегка одурманенный от чистого самогона, и продол- жал говорить о деньгах, о политике, что именно проклятая Аме- рика виновата в развязывании войны между двумя братскими странами…
Все слушали его и кивали головой. Эльман, как всегда, мол- чал, глаза его сияли от бесконечного отцовского счастья, что единственная дочь, которую он любил больше, чем сыновей, поступила в Бакинский филиал Московского медицинского университета имени Сеченова. Он взял слово:
– Дорогой сосед! Мы сегодня отмечаем двойное событие. У тебя родился внук! А моя дочь Милена поступила в медицин- ский институт. Она пойдёт по твоим стопам. Недаром, когда она родилась, я попросил тебя наречь мою крошку. Я не знал, как тебя отблагодарить после того, как ты достойно, до последней минуты, не отходил от моей больной матери,– у абсолютно спокойного всегда Эльмана глаза стали влажными.
– Интересно, а почему наш бесценный врач нарёк твою дочь Миленой? Я кое о чём подозреваю! А то слишком он у нас пра- вильный. А имя-то не лезгинское! – с широкой улыбкой спра- шивает Румик – тамада у доктора.
– Если тебе так интересно: Милена Тодорович – чешка, училась со мной на одном факультете. Сейчас она профессор! Понял? Вопросы есть?
 
– А как же, значит, первая любовь!
– Да какое твоё дело?! Ты лучше только свою жену люби и больше никуда не бегай! – перебил друга Эльман.
За столом стоял всеобщий смех.
Максим позвал свою жену Севду, которая возилась вместе с Раминой на кухне.
– Друзья! Вот моя настоящая любовь. Скоро сорок лет будет, как маленькая соседка выросла на моих глазах и стала моей женой. Все трудности и тяготы жизни преодолели мы с ней,– доктор, не стесняясь, поцеловал свою супругу.
А Севда, как девочка, покраснела, будто Максим дах впер- вые поцеловал её накануне свадьбы в ночной тиши Кавказского неба.
– А я и говорю! Давайте выпьем! – воскликнул Румик.
Все мужчины встали и выпили за прекрасную половину человечества. А глава семьи налил в рюмку чистую горную воду и тоже выпил со всеми.
…Доктор то дело отходил от стола, чтобы не пропустить ни одного звонка от больных и их родственников. Самой ожи- даемой вестью, которую поджидал народный целитель, лечив- ший «колдовскими отварами», было сообщение из того горного села, куда Максим поехал, чтобы сделать обрезание внуку зна- комого Алибека, у которого сын и сноха с радикальными взгля- дами долго не могли иметь детей. Доктор надеялся и ждал, что процедуры с соком алоэ, смешанного с мёдом, помогут молодухе снять воспаление и стать матерью. Наконец-то в этот вечер пришло голосовое сообщение от Алибека. Он бесконечно благодарил народного доктора из селения Вирал, сказав, что невестка беременна.
…Румик разошёлся не на шутку и говорил красивые тосты в честь новорождённого внука самого любимого друга, соседа и просто прекрасного человека, без которого что бы делали односельчане и не только односельчане… Как бы жили без помощи самого важного народного целителя, знатока не только
 
лечебных трав, но и врачевателя мужских непутёвых душ всего Кусарского района.
Все кивали головами и соглашались с ним. Румик, слегка качаясь, взял мобильник, включив на полную громкость «Лез- гинку», и пошёл в пляс. Рамина не выдержала и тоже взмахнула руками, как лебёдушка, и стала вокруг любимого мужа кра- сиво и плавно танцевать, как самая настоящая горянка, строй- ная и светлая ханум, несмотря на возраст. Трое внуков доктора сразу проснулись, мамаши не могли их успокоить. На помощь пришла бабушка Севда, она им помогла одеться. И через пару минут звучала мелодия быстрого кавказского танца «Таракама». Трое мужчин встали в круг вместе с четой Румик – Рамина и с тремя внуками хозяина дома. Пол на втором этаже дрожал от стука пяток танцующих, и музыка далеко звучала в ночной тиши селения.
…В небе сияла полная луна и миллионы звёзд мерцали, мигая землянам, что не всё вечно в этом тленом мире. Вечное – человеческая память всех поколений и веков, и каждый инди- вид-землянин несёт какую-то Миссию в этом мире, будь она коварная или благая, серая или яркая, как у нашего доктора.
Может, со временем прекратится процесс урбанизации, и люди вновь захотят жить на земле, а не в душных кварти- рах. Но точно одно, что пройдёт много лет, а новое поколение виральчан будет знать от своих родителей, в какое нелёгкое время жил и работал народный доктор Максим, как знаме- нита была тройка друзей РЭМ, и как они благодаря поддержке сельчан сумели изгнать с родной земли ненасытного Ажда- хана-Дива, который хотел купить в своих грязных целях святую землю, принадлежащую народу.
Да, пройдёт время, кладбище намного расширится, домов тоже прибавится, в домах РЭМ обязательно станут жить потомки, так же будут дружить, совместно решать проблемы и радоваться успехам друг друга и, конечно, вспоминать, какими замечательными были их предки, и какую яркую Миссию-Память они оставили после себя.