Мудрёно быть мамой

В купе нас оказывается четверо женщин. Знакомимся. Анне Васильевне, самой старшей из нас, на вид лет шестьдесят. Её седые волосы аккуратно уложены в причёску, синий костюм красиво облегает осанистую фигуру. Строгий взгляд карих глаз и довольно громкий голос наводит на мысль, что это педагог. Валентина (блондинка) и Елена (брюнетка), симпатичные, слегка полноватые женщины с короткими стрижками в ярких летних платьях, выглядят под пятьдесят. Определить по внешнему виду их профиль работы мне не удаётся. В наше время многие, имея даже хорошее высшее образование, работают не по специальности.
Мне, Светлане, уже тридцать лет, но я упорно с этим не хочу мириться и, будучи невысокой, худощавой, хожу в шортах, модных майках, с распущенными светлыми волосами и выгляжу этаким подростком.

Застилаем постели, переодеваемся в удобные для отдыха вещи. Проводница приносит чай, перекусываем. Я и Елена забираемся на верхние полки. Анна Васильевна и Валентина располагаются  на нижних. Уставшие за день все рады прилечь, но отходить ко сну ещё рановато.
 Анна Васильевна лежит, уткнувшись в книгу. Валентина что-то подсчитывает, вооружившись блокнотом и ручкой. Елена лежит с открытыми  глазами, погружённая в свои мысли, а я увлекаюсь кроссвордом. В купе воцаряется тишина.

Вдруг в коридоре раздаётся женский крик: «Не сын, а идиот какой-то! Мало тебе наказания? Ещё ремня хочешь?» Затем — детский вопль: «А-а-а! Отпусти! Больно!» И снова крик женщины со словами, унижающими ребёнка, и детский плачь с выспрашиванием прощения. Удаляясь, голоса затихают.

Первой заговорила  Анна Васильевна:
— Неправильно ведёт себя мамаша. В молодые годы в нашем коллективе работала еврейка, воспитавшая двух хороших сыновей. Она нам и внушила уважительное отношение к детям. В еврейских семьях не кричат: «дурак, идиот», а спокойно говорят: «ты умный ребёнок, а поступил не правильно» и объясняют, как надо поступить.

— Потому они умными и вырастают, — поддерживает Валентина.

А Елена добавляет:

— Я тоже слышала,  чтобы из ребёнка вырос хороший человек, надо сделать его детство счастливым.

— Так-то оно так, — продолжает тему Валентина. — У меня сын. Пока его вырастила, столько пережила. Посмотришь на него — паинька. Ещё  в роддоме врач, приняв роды, оценила: «хороший мальчик». Так и пошло. Уже взрослый, а все, глядя на него, дают такую оценку. Да вы и сами скажите. У меня его детская фотография есть. — Полистав блокнот, она достаёт фото и даёт нам на просмотр с пояснением: — Тут ему четыре года.

Улыбающийся малыш находится среди огромных вилков капусты и с наслаждением поливает огород из шланга.

 — И мальчик хороший, и капуста хороша. Детей в такой капусте находят! 

— О! — восклицаю я. — Спасибо! Помогли отгадать слово! Вопрос в кроссворде: роддом в огороде. Думала, что это теплица, по количеству букв подходит, а по буквам — нет. Капуста — то, что надо! У нас в Крыму такая капуста не растёт, я о ней и не подумала.

— Это на Кубани, огород у бабушки, — поясняет Валентина.

— Хорошо, когда есть бабушка, — вздыхает Елена. — Отдохнуть от ребёнка можно.

— А  мы со вторым ребёнком и без бабушек справились, — вставляет Анна Васильевна. —  Я рано вышла замуж, ещё студенткой. Родила дочь, а потом началось: диплом, аспирантура, защита диссертации, работа. Так что второго ребёнка родила только через четырнадцать лет. Уже взрослая дочь давала мне возможность отдохнуть. На больничном сидела с братиком, отпускала меня проводить занятия.

— Я хотела рассказать о сыне,— продолжает свою историю Валентина. — Когда этому «хорошему мальчику» было пять лет, взяла его с собой в Москву. Поселиться есть где. Хорошая подруга еще со школьных лет живёт в центре столицы. Собрала вещички сына в небольшую сумочку. Поручила ему крепко держать её в руках, чтобы не потерялась. Приехали поездом в Москву. Осталось доехать до дома несколько остановок на трамвае. Ещё раз напомнила, чтобы следил за сумочкой. Вышли на нужной остановке, в руках у сына сумочки нет. Он поставил её в вагоне на пол и забыл, а трамвай уже отъехал от остановки. Готова была прибить этого растяпу. Сдержалась с трудом. Ценного-то в той сумочке ничего не было, только его вещи. А как без них? Прошли в дом. Рассказала хозяйке про нашу беду, а та посоветовала не отчаиваться. Позвонила в депо. Узнала период маршрута. Выждали нужное время и отправились на остановку. Наш трамвай! Заходим в вагон. Сумочка стоит в кабине водителя на видном месте. Вот радость-то была!

— Хорошо, что не прибили растяпу, — замечаю я.

— Это было только начало наших приключений. Повела сына на ВДНХ посмотреть космический  павильон. Там перед входом стоит большая ракета. Говорю ему: «Если потеряешься, иди к ракете и жди меня там». Посмотрели «Космос», вышли из павильона и отправились к выходу с выставки. Подошли уже к фонтану «Дружба народов». Вдруг сын исчезает в толпе. Где он? Сердце мое сжалось. Ужас! Потерять пятилетнего сына в Москве! Что делать? Остаётся только молиться Богу. Стою и молюсь...

После небольшой паузы:

— Проходит некоторое время. Идёт сын, понурив голову. «Обманщица, — выговаривает он мне. — Ты же сказала, если я потеряюсь, должен идти к ракете. Я пошёл. Стоял, ждал, ждал тебя, а ты не пришла!» И как на это реагировать?

— Как на картине Рембрандта «Возвращение блудного сына», — вставляю я.

— А что вы думаете? Так и было. Обняла его, чтобы он почувствовал, как хорошо с мамой.

— Да, — продолжила разговор Елена, — при детях надо очень осторожно употреблять слова и выражения. У нас дочь. Как-то муж при ней, а было дочери лет пять, пошутил: «жадная у нас мама». Пошутил и забыл, а дочь не забыла. Уже потом, когда подросла, призналась, что после тех папиных слов стала присматриваться к моим действиям. «Смотрю, — говорит, а ты и вправду жадная. Кашку мне варишь, а первую ложку всегда сама съедаешь. Только потом уже поняла, что это не из-за жадности. Что ты пробуешь, какая кашка на вкус, чтобы мне хорошо было». Вот так.

— Дети услышанное пропускают через свой словарный запас, — замечает Анна Васильевна. — Наша дочь услышала как-то песню со словами: «мы сыны батрацкие, мы за новый мир» и стала петь: «мы сильны подраться», уверяя, что так правильно.

— С девочками, наверное, легче, чем с мальчиками? — интересуюсь я.

— Как сказать, — возражает Елена. — Наша дочка такая упрямая, своенравная, что я даже второго ребёнка не захотела. Думала, если будет с таким же трудным характером, то с ума сойти можно. Если лучше будет, так я второго ребёнка буду любить больше. А это не хорошо. Упрямство дочери доводило меня до того, что я уходила из дома. Похожу по двору, успокоюсь, потом возвращаюсь и делаю вид, что раздора и не было. А в первом классе что учудила? Приходим с мужем с работы, ребёнка дома нет. Отправляемся на поиск. Опрашиваем всех во дворе. Никто ничего не видел, не слышал. Что делать? В милиции заявление принимают лишь на третий день. Сентябрь. Темнеет рано. Пошли по квартирам одноклассников дочери. Наконец-то, узнали, что в город пришёл французский корабль и наша дочь отправилась брать интервью у французских моряков. Куда идти? Где искать в сумерках дочь? Явилась уже затемно. Счастливая. С кипой открыток, подписанных французами! Было не до объятий. Отругали.

— И кем же она выросла? — интересуюсь я.

— Журналистом. У человека призвание с детства, а мы не поняли. Испортили юной журналистке кайф от успешно выполненного мероприятия.

— Дети — гости из будущего,  — вставляю я свои познания. — Родителям часто их не понять. И не надо портить их жизни, решая, какую выбрать профессию, в какой институт поступать? С кем дружить? Кого любить?

— Вот! А мы из нашей будущей журналистки пытались физика сделать. Друзья убедили мужа, что детей надо настраивать учиться в ведущих вузах страны. Он выбрал для дочери Московский физико-технический институт, уговорил её ехать в Москву, а меня — сопроводить дочь. Поселились у моей подруги, в районе станции метро «Лосиноостровская». До Долгопрудного, где находится физтех, добираться надо на электричке. Съездили в вуз. Дочь подала документы, посетила консультацию. Взяла расписание экзаменов.
В экзаменационный день пришлось встать пораньше. Опаздывать нельзя! Погода стояла скверная. Небо заволокли чёрные тучи. Холодный ветер пронизывал. Такое в Москве лето! Пришли на станцию. Подошёл состав, я поднялась в вагон, а дочь... осталась на перроне. Я кричу: «Скорее! Скорее!» А она ни с места. Пришлось мне спуститься на перрон. Спрашиваю: «В чём дело?» Отвечает: «Я не хочу быть физиком. И в Москве учиться не хочу. Дома так хорошо! Солнце, море! Хочу домой!» Вот такой поворот событий. Я тоже хотела домой, но хозяйка доверила нам квартиру и уехала в другой город. В ожидании её возвращения нам пришлось месяц гулять по Лосиноостровскому лесопарку.

— Ох! — тяжело вздыхаю я. — Мудрёно быть мамой! Послушаешь вас, и детей иметь не захочешь.

Тут заговорили все.

— Что вы, Светочка, такое говорите?

— Вы ещё так молоды! 

— Молода? Уже тридцать!

— Выглядите вы прекрасно. Больше двадцати вам и не дашь.

—  Замужем?

— Замужем, а детей заводить не решаемся.

— Всё быт обустраиваете? 

— Да. Сначала квартиру снимали. Потом на родительской даче поселились. Воду провели, газ. Дел много.

— Но без детей нельзя считать жизнь полноценной, — заключает Анна Васильевна. — Дети нужны. Это наше продолжение. Вот я в детстве была далеко не спортивная. Завидовала гимнастам, тем, кто может делать «колесо». Дочку с пяти лет водила на художественную гимнастику. А когда она сделала «колесо», радовалась будто это моё достижение. В молодости мне не удалось натанцеваться. Замуж вышла рано, а муж танцевать не любил. Зато сын натанцевался за нас. Не только стал профессиональным танцором, а ещё и учителем танцев. А какие дети открытия делают! Помню как сын удивил меня в свои три года. Кормлю детей на кухне. Дочь Мила обращается ко мне: «мама», сын тоже обращается ко мне: «мама», и вдруг малыш восклицает: «О! Мила, а у нас с тобой одна мама!» Детей надо иметь двух как минимум.

— Моя младшая сестра с одним не может справиться, — продолжает разговор Валентина. — Трудный у неё ребёнок. Как-то звонит, что уже слов не находит для этого пятнадцатилетнего оболтуса. Рассказываю своему «хорошему мальчику»,  а он совет даёт: «Воспитывать надо не словами, а поступками».

— Ваш сын уже стал взрослым, рассудительным, — замечает Елена.

На что Валентина возражает:

— А мужчины взрослыми и не становятся. Детям игрушки покупают, в которые сами не наигрались. Наш что подарил годовалой дочке на день рождения? Сложный самоходный агрегат. Поставил дочь в кроватке: «Смотри! Это тебе подарок!» и запустил игрушку на полу. Та с шумом движется, внутри вспыхивают лампочки, встречая преграду, разворачивается. Папа в восторге, а ребёнок в слёзы. Еле успокоили…

Погода прекрасная. Ласково светит солнце. Нежный ветерок радует душу. Я иду по алее парка с большой коляской. А в ней — двойняшки: мальчик и девочка. Наклоняюсь поправить одеяльце и вдруг...   резкий толчок. Открываю глаза и не понимаю, где сон, где явь. Состав резко остановился. Небольшая станция. Закрываю глаза, пытаюсь досмотреть сон. Но тот уже исчез.

Вагон качнуло. Состав тронулся. Колёса монотонно застучали по стыкам рельс.

Я улыбаюсь, вспомнив телепередачу «Званый ужин». У молодого человека за столом собрались гости. Разгорелся спор. Солидного возраста гость, обвиняя живущую бесцельно молодёжь, интересуется у хозяина: «А у тебя есть хоть какая-нибудь цель в жизни?» Тот спокойно отвечает: «Есть! Хочу обеспечить страну хорошими детьми». Ну, что? Пора и мне поставить такую цель. А сон-то вещий. Дети сняться к важным событиям. Хорошая погода во сне означает, что я на пути к цели. И ждать осталось не долго. Трудности с воспитанием? Так говорят, что с одним ребёнком трудно, с двумя легче, а когда их трое и более, это уже организация.