Полуостров. Глава 75

Глава 75.
- Куда ты собираешься направиться, Пауль?..
- Куда угодно, только как можно дальше отсюда...
Я отвязал лодку от пристани.
- Все осталось по-прежнему... Ты всегда можешь открыть портал...
- Ежели в этом возникнет необходимость, пан Всеволожский. У меня нет обязательств перед Куратором, покуда я не найду учеников...
- Я говорю об ином...
- Вы говорите?.. - я запахнул плащ, берясь за весла. - После того, как лишили меня того, для чего я был рождён? Моего Предназначения? Вы оставили мне выжженую землю, на которой уже никогда ничего не взойдет... Моя благодарность не знает границ, пан Всеволожский!..
- Это все, что я мог сделать для тебя, Пауль...
- О, да, вы с вашим Орденом были бесконечно великодушны! Вы сохранили мне жизнь, которая мне не нужна, с которой я готов был проститься в любой момент...
- Жизнь - великая ценность...
- Нет! Моя уж точно...
- Не говори так, Пауль... Господь милосерден, ты ещё будешь счастлив...
Я сделал несколько взмахов веслами.
Очертания Замка дрожали и расплывались у меня перед глазами.
- Прощайте, пан Всеволожский... Если бы можно было вернуться в прошлое, я бы желал никогда не встречать вас на своём пути...
- Я буду молиться за тебя, Пауль...
- А вы умеете?..
... Сначала я не поверил своим глазам.
Мария Борисовна спускалась по ступенькам театра под руку со Шварценбергом. Осознал я, что происходит, только, когда он открыл перед ней дверь автомобиля.
Ну, да, конечно, ведь, в отличие от меня, у нашего Владимира Артуровича есть права! Его же не прикладывали по голове тяжёлым предметом. Ей-Богу, я бы предпочёл веками недышащий нос...
Я смотрел, как она усаживается в его машину, как в свое время смотрел на костёр, в котором дотла сгорали все мои надежды когда-либо обрести радость...
Смотрел, чтобы испытать боль до самого конца, чтобы она тогда, наконец, перестала существовать...
Ты сам виноват, Пауль...
Внутренний голос удивительно напоминал глас Куратора.
Ты не водил её в театр, ты вообще никуда её не водил...
"- Я так понимаю, нас связывает только секс?
- А я обещал что-то ещё?"
Ты думал, все будет само собой, как было тогда. Все реки текут в море, но море не переполняется...
Но нет же, нет, тут не будет...
Мне вдруг захотелось снова оказаться на Полуострове, впитать в себя древнюю силу каменных стен Города. Пройтись по его мостовым, подняться на скалы, под которыми в непогоду бушует Залив...
"- Я так люблю тебя, Пауль... Я так хочу сделать тебя счастливым".
А любила ли меня Маша когда-либо?..
Дома я заварил чай и насыпал туда трав, не расчитывая пропорции. Будь, что будет...
Когда кружка опустела, я вышел из дома и поехал на канал.
Низко над водой носились чайки. Деревья шелестели листьями на ветру.
Небо плавилось от зноя, раскаляя песок.
Парень с девушкой зашли в реку, и она брызгала на него водой.
Коновалов и Зайчикова сидели на лежаке, его рука лежала поверх её.
Коновалов что-то оживленно рассказывал, водя прутом по песку. На Валином лице играла лёгкая полуулыбка.
Я не знал, что он ей говорил, не хотел знать.
К тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь...
Коновалов наклонился к Зайчиковой, их губы соприкоснулись.
- Валентина!..
Они оба вздрогнули.
- Павел Александрович!.. - у Коновалова задвигались желваки.
- Валентина, ты отчего не пришла сегодня заниматься? И ничего мне не написала? Я тебя искать должен?..
- Павел Александрович... - она испуганно смотрела на меня. - Что-то случилось?
- Да ничего не случилось! - поскольку они не двигались с места, словно парализованные моим нежданным вторжением, я сел на песок. - Просто совершенно никакого представления о дисциплине! Вот как с вами заниматься?.. Может, не заниматься?..
Одна из чаек отбилась от стаи и ходила по кромке воды. Чайки - те же крысы, только с перьями...
Падальщики... Я сложил пальцы в заклинании смерти.
- Это я виноват, - Коновалов заметил моё движение, и у него начала отливать кровь от лица. - Я её гулять позвал, она и забыла... Павел Александрович! - практически вскрикнул он.
- Ты хотел знать, как оно работает?.. - видимо, у меня был совершенно безумный взгляд, потому что он вдруг обнял Зайчикову за талию. - Ну посмотри...
- Павел Александрович, не надо! - попросила Зайчикова, прижимаясь к нему. - Не убивайте, она же живая...
- Мы все живые, Валя, только почему-то с нами можно так...
Я опустил руку. Зайчикова что-то прошептала Коновалову в самое ухо.
- Не смейте! - я резко обернулся на них. - Не смейте применять заклинания! Убью...
- Павел Александрович... - робко сказал Коновалов. - Я уверен, фигня это все...
- А ты не смей читать мысли!..
- Да он не читает... - Зайчикова слезла с лежака и пошла ко мне, морщась от жара песка, обжигающего её босые ноги. - Просто все же понятно...
- Ах, тебе понятно?!
Она остановилась в шаге от меня, не решаясь подойти ближе.
- А, может, ты ещё и знаешь, кем был раньше твой друг Владимир Артурович? Тебе рассказать подробно, из сколько детей он выпил кровь?..
- Павел Александрович... - начал Коновалов, но я даже не повернулся к нему, глядя на Валентину.
- Не стоит об этом думать, Павел Александрович... - её рука замерла в сантиметре от моей головы, и я ощутил мощные потоки исходящей от неё силы.
- Не смей, Валентина... - не слишком уверено сказал я. - Ты не имеешь права применять воздействие к Наставнику...
- Она права, Павел Александрович... - Коновалов тоже поднялся с лежака и встал с другой стороны.
Я вдруг подумал, а смог бы я, если что, отразить...
- Павел Александрович... - Зайчикова убрала руку и почему-то спрятала её за спину. - Вы только скажите... Я сделаю все, что смогу...
Коновалов медленно кивнул.
Я потянул Зайчикову за запястье, заставляя показать руку. Ладонь была покрыта красными пятнами.
- Я не учил тебя этому, - я поднялся с песка и выразительно посмотрел на Коновалова. - Не стоит так сильно забегать вперёд...