Выживание - 1

Выживание.

1.

Моё новое жизненное пространство измерялось примерно двадцатью квадратными метрами в районе Бушвик, на втором этаже кирпичного пятиэтажного дома, чей возраст угадывался по всему. По скрипучей лестнице, по трубам, певшим по ночам, по потёртому линолеуму в коридоре.

Квартира была однокомнатной, капсулой стандартного американского быта, собранной, как мне казалось, из образцов в каком-нибудь каталоге IKEA. Раскладной диван, который ещё предстояло разобрать, низкий стеклянный столик, огромный телевизор с плоским экраном, единственная современная и потому роскошная вещь здесь. На крохотной кухне, больше похожей на нишу, царил пластик. Белые шкафчики, столешница, микроволновка. Холодильник гудел, как уставший трактор. Из моих личных вещей пока стоял лишь один распакованный чемодан, из которого громоздилась стопка футболок и ноутбук, мой главный инструмент и источник дохода. Я был здесь всего неделю, устроившись в «AetherNet Solutions», и Бушвик с его испанскими вывесками, граффити и незнакомыми звуками ещё не стал домом, а лишь декорацией к новой, пока не написанной главе жизни.

Утро началось с осознания, что сварить нормальный суп мне не в чем. Моё скудное кухонное хозяйство ограничивалось одной сковородой и кастрюлей-пароваркой, бесполезной для супа. Я вспомнил, что пару дней назад, знакомясь с соседом по первому этажу, Стивом Маклаудом, видел на его плите целый арсенал посуды. Стив, общительный старик с лицом, изборождённым морщинами, сразу представился шотландцем, с гордостью растягивая фамилию: «Мак-ла-уд!». Как в том фильме. Уверял, что его предки прибыли сюда ещё в конце девятнадцатого века. Он жил один, казался безобидным и радушным, и мы сразу нашли общий язык на почве моего скудного английского и его желания пообщаться.

Было около девяти, когда я спустился по скрипучим ступеням и остановился у его двери, выкрашенной в тёмно-зелёный цвет. Постучал, прислушался. Тишина.

«Может, спит?» — мелькнула мысль.

Я уже собрался было уходить, чтобы вернуться позже, но чисто машинально дёрнул за ручку. К моему огромному удивлению, дверь подалась. С лёгким скрипучем вздохом отъехав внутрь.

— Стив? — тихо окликнул я, заглядывая в приоткрытый проём. — Это сосед сверху, Дэн…

Ответа не последовало. Ощущение было странным, тревожным. Оставлять дверь незапертой в Нью-Йорке, даже в относительно спокойном Бушвике, считалось верхом беспечности.

Я осторожно вошёл в небольшую прихожую. Воздух был тяжёлым, спёртым, с едва уловимым неким запахом, который резанул ноздри и который я тогда ещё не мог опознать. Первое, что я увидел в гостиной, был опрокинутый торшер. Его абажур неестественно выгнулся, уткнувшись в ножку кресла. Комната выглядела так, будто через неё пронёсся ураган. Книги с полок были сметены на пол, ящик комода выдвинут, его содержимое, какая-то одежда, бумаги, разбросаны вокруг. Экран телевизора был разбит, и от него расходилась паутина трещин.

И тогда мой взгляд упал на пол, за диван. На жёлто-коричневый ковёр, запятнанный широкой, почти чёрной лужей, что растекалась из-под неподвижного тела Стива. Он лежал на боку, в одной пижамной рубашке, уставившись остекленевшими глазами в потолок. Из его рта тянулась тёмная струйка, сбегавшая к полу. Что именно с ним сделали, я не мог разглядеть с порога. Застрелили, зарезали? Но было ясно: это ограбление, закончившееся самым страшным образом.

Я застыл, не в силах сделать ни шагу, парализованный леденящим ужасом. Мой мозг отказывался принимать картинку, пытаясь найти ей хоть какое-то логическое объяснение. Я смотрел на детали, пытаясь уцепиться за что-то знакомое.

На стене, над разгромленным комодом, висели две фотографии в простых рамках. На одной, молодой, подтянутый мужчина в форме морпеха, с твёрдым, уверенным взглядом. Его сын. Стив как-то с горькой гордостью рассказывал, что тот погиб в Ираке. Рядом, портрет улыбающейся седой женщины с добрыми глазами. Его Мэриган. Умерла от рака три года назад.

Они смотрели на этот хаос, на тело хозяина этого маленького мира, который теперь перестал существовать. Мира, в который я вошёл всего несколько минут назад, чтобы попросить кастрюлю.

Я в испуге попятился из квартиры, будто ожидая, что из-за угла коридора или из темноты комнаты вот-вот возникнет тень убийцы. Спина наткнулась на холодную стену противоположной двери. Я не мог отвести взгляд от зияющего темного проема, за которым лежал Стив. В висках стучало, а в голове хаотично метались обрывки мыслей:

«Что делать? Звонить. Кому? В полицию. А вдруг…»

Холодная волна страха накатила с новой силой.

«А если меня начнут таскать? Ведь, как всем известно, первый подозреваемый, тот, кто обнаружил тело. Русский, только в стране неделю, ни алиби, ни связей».

— Вот уж попал. Ну спасибо тебе, Стив.

— Сварил, блин, супчика.

Я оттолкнулся от стены, чувствуя, как подкашиваются ноги. Мой взгляд уперся в противоположную дверь, покрытую облупленной краской. На ней была выцарапана какая-то кривая, неразборчивая надпись, явно ругательного характера. Отчаяние и животная потребность в том, чтобы не оставаться с этим ужасом один на один, заставили меня сделать несколько широких шагов. Я торопливо, почти истерично забарабанил в дверь кулаком.

Сначала, тишина. Потом, приглушенный звук из-за двери, похожий на стон, и сердитый, сонный женский голос:

— Чёрт возьми! По голове себе постучи, придурок!

— Откройте! Пожалуйста!

Мои собственные слова показались мне чужими, сдавленными.

— Да иду!

Послышались шаркающие шаги. Дверь рывком отъехала на сантиметр, останавливаясь металлической цепочкой. В узкой щели возникло сонное, но миловидное лицо девушки лет двадцати пяти. Вызывающе яркая помада смазалась, а длинные ресницы были слипшимися после сна. Как я успел заметить мельком, на девушке было лишь нижнее бельё. Чёрное, кружевное.

«Проститутка, или стриптизерша?»

За её спиной, в полумраке комнаты, я мельком успел заметить беспорядок из одежды и мягкий розовый свет ночника. Слышалось бормотание телевизора. Какой-то фильм.

— Какого чёрта?

она откинула со лба пшеничную прядь волос, и её взгляд, сначала мутный от сна, стал фокусироваться на мне с нарастающим подозрением.

— Кто ты такой?

— Сосед, сверху, — запнулся я, пытаясь перевести дух. — Меня… Меня зовут Денис. То есть, Дэн.

Она молчала, изучая меня. Её глаза скользнули по моему лицу, по моей спортивной олимпийке, и задержались на дверях Стива, которые всё ещё зияли пустотой. Ноги, обутые в красные тапки в виде собак, переступили, вновь шаркнув по полу.

— Я… Я только что зашёл к Стиву, к старику…

Я начал торопливо и сбивчиво, жестикулируя в сторону его квартиры.

— Мне кастрюлю нужно было… А дверь открыта…

— И чего?

— А он… Он там…

— Кто, там?

— Старик. Стив.

Девушка хлопала глазами, явно не успевая за потоком моей паники. Я видел, как её раздражение потихоньку начало сменяться настороженностью. Я сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки, и начал заново, уже медленнее, но голос всё равно дрожал.

— Он лежит на полу. В крови. Всё перевёрнуто. Кажется, его убили. Я… Я не знаю, что делать. Он не двигается. Совсем.

— В крови?

Её брови поползли вверх. Сон как рукой сняло.

— Верно. Очень много крови.

— Ты серьёзно? Старик Стив?

Её голос потерял всю хриплую сонливость, став выше и тоньше.

— Да! — кивнул я с такой силой, будто от этого зависела её вера мне. — Он там! В своей гостиной! Надо куда-то позвонить, да? В девять-один-один?

Она молча кивнула. Пальцы с нарощенными ногтями сжали край двери так, что костяшки побелели. Взгляд голубых глаз стал пустым, ушедшим в себя, будто она пыталась осознать немыслимое.

— Да, да, наверное, — наконец выдавила она.

— Что, да?

— Позвонить.

Я судорожно полез в карман олимпийки, ища телефон. Карманы были пусты. Память, отшибленная шоком, отказала. Я понятия не имел, где оставил его. Скорее всего, на тумбочке в своей квартире, на втором этаже, которая сейчас казалась таким безопасным и далёким убежищем.

— Чёрт! — выругался я, ощущая полную беспомощность. — Я… я его дома оставил.

— Кого?

— Телефон.

— Подожди немного, — произнесла девушка.

Она прикрыла дверь, оставляя меня одного в коридоре, наполненном гнетущей тишиной.

— Я скоро.

Прошло несколько бесконечных минут. Я прислонился к стене, не в силах оторвать взгляд от зияющего проема квартиры Стива. Отсюда его тело видно не было. Лишь полоска прихожей с торчащим из-за угла краем разгромленного комода и бельём, вывалившимся из выдвинутых ящиков. В воздухе витал тот самый металлический запах, и я теперь понимал, что это запах крови. Меня начало слегка подташнивать.

Наконец дверь напротив снова открылась, уже настежь. Девушка сняла цепочку. Теперь на ней были короткие черные спортивные шорты, обтягивающие бедра, и такой же спортивный топ, показывающий упругий плоский живот и очерчивающий полную грудь. Длинные волосы пшеничного цвета были небрежно собраны в высокий хвост, что делало её похожей на бегунью, собравшуюся на тренировку. В руке она сжимала смартфон.

— Я Скай, — представилась она коротко. — Скай Локхарт.

— Дэн, — пожал я её руку. — Денис.

Ладонь оказалась маленькой, с нежной кожей.

— Русский? — уточнила она, быстрым движением большого пальца разблокируя телефон.

— Угу.

— Из Москвы?

— Нет. Из Краснодара.

— Из Красн… — начала она переспрашивать, но я её перебил, понимая, что для большинства американцев география за пределами Нью-Йорка и Калифорнии, тёмный лес.

— Неважно. Совсем неважно.

Скай кивнула, отвлекаясь, и жестом пригласила меня внутрь. Я переступил порог, оказываясь в её квартире. Обстановка была столь же компактной, как и у меня, но абсолютно иной. Воздух пах сладкими духами и сигаретным дымом. Узкая, не застеленная кровать стояла прямо у стены. На спинке наброшено полдюжины разных ярких платьев и топов. Работающий телевизор показывал кино, какой-то боевик. Но больше всего поражал хаос на туалетном столике и стуле. Рядом горы косметики: палитры теней, кисти, фены, лаки для волос всех цветов радуги. И повсюду, одежда. Не просто одежда, а костюмы: блестящие купальники с пайетками, вызывающе облегающие лосины, струящиеся платья с глубокими декольте, перья. Это выглядело как гримёрка в ночном клубе.

— А ты кем работаешь? — поинтересовался я небрежно, хотя ответ был более чем очевиден.

— Я танцую, — бросила она также небрежно, не отрываясь от экрана, и принялась набирать номер.

«Ясно. Стриптизерша, как и думал», — промелькнуло у меня в голове.

Но озвучивать свои мысли я, разумеется, не стал. Это было абсолютно не к месту.

— Сейчас, сейчас.

Тем временем Скай поднесла телефон к уху. По её нахмуренным бровям и поджатым губам было видно, что она слушает не человека, а автоответчик.

— Все операторы заняты, — пробурчала она с раздражением, сбрасывая вызов и набирая снова.

В этот момент где-то совсем близко за окном, на улице, взвыла сирена полицейской машины. Звук нарастал, превращаясь в оглушительный рёв, и так же резко пошёл на убыль, затихая в отдалении. Шум города, гул машин, отдалённые гудки, казался сегодня каким-то более нервным, беспокойным.

— Чёрт возьми! — выругалась она, тщетно тыкая в экран.

— Попробуй оставить сообщение, через меню, — предложил я, чувствуя, как тревога внутри меня сжимается в тугой, холодный комок.

Но вдруг её лицо оживилось. Выщипанные брови взлетели вверх. Она выпрямилась.

— Алло? Да, здравствуйте! Мне нужна полиция…

Девушка отвернулась от меня, говоря быстро и сбивчиво.

— Слушайте, здесь, по адресу… Да… Мой сосед, кажется, мёртв. Его убили. Всё в крови, всё перевёрнуто… Да, Стив Маклауд…

Она замолчала, слушая. Я видел, как её лицо постепенно вытягивается от изумления и злости.

— Да что же это такое! — почти взвизгнула она, отрывая телефон от уха и смотря на экран с яростью.

— Что? — шагнул я вперёд — Что случилось?

— Связь оборвалась! Прямо посреди разговора! Просто щёлк и тишина!

— Но ты же успела сказать адрес. Сообщить о трупе.

-Да… — неуверенно посмотрела она на телефон. — Надеюсь, они успели зафиксировать вызов. Теперь будем ждать.

Скай снова поднесла аппарат к уху, набрав 911. Но эффекта не было. В ответ лишь раздавались ровные гудки, а потом снова включался автоответчик, вежливый и бесстрастный, который сообщал, что все операторы в настоящий момент заняты, и просил оставаться на линии. Девушка с силой швырнула телефон на кровать.

— Ничего не понимаю. Такого никогда не было. Чёртова связь!

Скай с раздражённым вздохом подошла к запылённому окну, когда на улице в очередной раз взвыла сирена, но сейчас гораздо ближе. Я приблизился к ней, остановившись в полушаге. В воздухе между нами витал её парфюм, сладковато-цветочный, с лёгкой фруктовой ноткой. Что-то из масс—маркета, вроде «Warm Vanilla Sugar» от Bath & Body Works или «Love Spell» от Victoria’s Secret. Я немного разбирался. Как раз на днях искал духи, чтобы отправить посылку жене и дочери в Краснодар, и этот знакомый, немного навязчивый аромат больно кольнул по нервам тоской по дому. Правда, Вероника и Ксюша сейчас находились в Сочи, отправившись к родственникам, а за одно отдохнуть.

Девушка слегка полуобернулась, не отрывая взгляда от улицы.

— Что-то сегодня слишком шумно, — протянула она, и в её голосе послышалась тревога, заглушающая прежнее раздражение.

Мимо нашего дома на большой скорости промчалась полицейская машина с включёнными мигалками, а спустя всего пару секунд за ней пронесся автомобиль скорой помощи. Его сирена выла пронзительно и тревожно.

— Может, авария где-то, — предположил я, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Что-то было не так. Слишком много всего разом.

— Может, — не стала спорить Скай.

Я выглянул в грязное стекло. На противоположной стороне улицы тощий негр в мешковатых штанах и растянутой футболке выгуливал свою маленькую, трясущуюся собачку породы чихуахуа. Я видел его пару раз. Он жил в соседнем подъезде, и Стив как-то обмолвился, что тот плохо закончит, намекая на проблемы с наркотиками. Негр тоже проводил взглядом умчавшиеся машины, а потом беспокойно посмотрел наверх, на свинцовое небо, будто ожидая, что оно вот-вот обрушится.

— Скажи, ты хорошо знала старика? — спросил я, чтобы заглушить нарастающую панику внутри.

— Не особо, — ответила Скай, всё ещё глядя в окно. — Так, встречались иногда в коридоре или в прачечной. Порой перебрасывались парой слов о погоде или о том, как громко тусуется молодёжь во дворе. И всё.

— А ты ничего не слышала сегодня утром? Ну… Шум, крики? Странные звуки из его квартиры?

— Нет. Я после ночной смены, пришла около пяти и сразу вырубилась. Спала как убитая, пока ты не принялся тарабанить.

В этот момент мимо нашего окна медленно, с развальцой, прошли четверо латиносов. Они были одеты в одинаковые чёрные майки с каким-то стилизованным знаком черепа и скрещенных костей на спине. Мешковатые шорты ниже колен и огромные кроссовки. Их руки и шеи покрывали витиеватые татуировки, а взгляды, скользнувшие по нашему дому, были оценивающими. Они не суетились. Их медленная, хищная походка говорила о том, что улица принадлежит им.

Я невольно отступил от окна, втянув голову в плечи.

— Тебе здесь не опасно жить? — поинтересовался я.

— А почему мне должно быть опасно?

— Ну… Ты девушка. И довольно эффектная.

Скай помедлила, и её взгляд стал отстранённым. Потом она пожала плечами, но это был жест небезразличия, а скорее привычной усталости.

— Как и везде в Бушвике. Один тип тут пытался распускать руки в самом начале, когда я только заселилась.

— И что? Дальше что?

Я представил эту картину.

— Да ничего, — проговорила она уклончиво, отводя глаза. — Больше он ко мне не приставал. Вообще, меня не трогают. У всех свои дела.

Я прекрасно понимал, что в некоторых районах Нью-Йорка может быть опасно. За эту неделю я увидел достаточно. Безумцев, орущих на перекрёстках на воображаемых демонов; наркоманов, застывших в неестественных позах прямо на тротуарах; бандитские разборки. А о метро и вспоминать не хотелось. Грязное, пропахшее мочой и затхлостью, оно казалось особенно зловещим в вечернее время.

Я вспомнил, как несколько дней назад возвращался домой на поезде. В вагон на станции «Atlantic Avenue» ввалилась огромная негритянка в рваном халате и разноцветных носках. Её глаза были остекленевшими. Она что-то бубнила себе под нос, а потом внезапно начала орать на молодого парня в костюме, обвиняя его в том, что он «крадёт её мысли». Толстуха тыкала в него грязным пальцем, брызгая слюной. Голос срывался на визг. Люди отворачивались, делая вид, что не замечают, сжимались в комочки. Парень бледнел, но не отвечал, глядя в пол, дебильно улыбаясь, типично по-американски.

Я сидел в другом конце вагона, замирая от ужаса и одновременно чувствуя облегчения, что это психопатка не обратила на меня внимания. К счастью, на следующей станции она выскочила из вагона, продолжая нести свою безумную проповедь на перрон. Тогда я выдохнул с облегчением. Но сейчас эта история казалась не просто случайным эпизодом, а частью общего, нарастающего фона безумия, которое, похоже, начиналось не только на улицах, но и прямо здесь, в нашем доме.

— Ты куда? — спросил я, видя, как Скай решительно отошла от окна и направилась в прихожую.

— Хочу посмотреть на Стива, — бросила она через плечо.

Голос девушки был напряжённым.

— Да там не на что смотреть, честно, — поспешил я за ней, чувствуя, как по спине пробегает холодок. — Просто мертвец в луже собственной крови. Картина не для слабонервных.

— Всё равно… Надо увидеть своими глазами.

Мы вышли в коридор, и я, волнуясь, последовал за ней к зияющей пасти двери Стива. Скай на миг замерла на пороге, будто собираясь с силой воли, глубоко вздохнула и шагнула внутрь. И тут же резко застыла, вцепившись в косяк двери.

— Ты же сказал, он мёртв!

В её голосе прозвучало неприкрытое обвинение, смешанное с чистым, животным ужасом. Я не понимал, в чём дело.

— Так и есть.

Нахмурившись, я приблизился и заглянул в комнату, обходя Скай. На полу всё так же темнело подсыхающее буро-красное пятно. Но сам Стив… Сам Стив не лежал в нём. Он стоял у окна, спиной к нам, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

«Чёрт возьми! — пронеслось у меня в голове. — Я же не мог ошибиться. Он был бездыханный!»

— Но… как?..

Ничего не понимая, я сделал шаг вперёд, и в ноздри с новой силой ударил тот самый металлический запах крови.

— Стив! — окликнула его Скай дрогнувшим голосом. — Эй! Стив! С тобой всё в порядке?

Старик медленно, скрипуче, как манекен на ржавых шарнирах, обернулся на голос. И я вздрогнул, ощутив ледяной ужас. Он был мертвее всех мертвецов. Но при этом двигался. Дышал. Его глаза, затянутые мутной бельмовой плёнкой, бессмысленно смотрели сквозь нас. Изо рта, приоткрытого в немом стоне, тянулась на грудь нить крови. Живой мертвец. Гребаный зомби.

Монстр, которым стал Стив, сделал неуверенный шаг вперёд, потом другой, волоча ногу. Его скрюченные, неестественно вывернутые пальцы вытянулись и вцепились мёртвой хваткой в рукав моей олимпийки. Кожа на руках была синевато-серая.

Скай вскрикнула, коротко и пронзительно. Следом заорал и я, отшатываясь назад. В ужасе я попытался оторвать эти холодные, цепкие пальцы, но мертвец потянулся за мной, прижимая к стене. Из пасти несло могильным тленом. Я двинул коленом в его живот. Удар пришёл в пустоту, словно в тюк со старым тряпьём, не вызвав никакой реакции. Тогда я рванулся в сторону, с силой отпихивая его. На этот раз мне удалось вывернуться, и олимпийка с громким звуком треснула по шву.

Я даже не заметил, как Скай исчезла из комнаты. Была, и нет. Но мне было сейчас не до неё. Мертвец, пошатнувшись, снова надвинулся на меня. Я схватил первую попавшуюся под руку вещь, которым оказался стул, и выставил его вперёд, как щит, несколько раз ткнув ножками в его тело. Результата, ноль. Сейчас главным было добраться до выхода. Бросить стул, выскочить в подъезд, захлопнуть дверь… И что дальше делать, я не знал.

— Стив, — сипло попытался я достучаться до остатков разума в этом существе. — Ты меня слышишь? Ты меня понимаешь?

В этот миг в дверном проёме вновь возникла Скай. Лицо её было белым как мел, но руки сжимали чёрный компактный пистолет. Она чётко вскинула его, приняв стойку.

— Отойди! — крикнула она мне.

Грохот в замкнутом пространстве маленькой гостиной был оглушительным. Она выстрелила дважды, почти не целясь. Первая пуля с хрустом ударила Стиву в шею, вырвав клок плоти, но он лишь дёрнулся. Вторая пуля попала чётко в центр лба. Голова с неприятным хлюпающим звуком брызнула тёмной, вязкой жидкостью, и тело, наконец, рухнуло на пол, замертво и окончательно. По крайней мере, мне этого сильно хотелось.

В ушах стоял оглушительный звон. Воздух пропах порохом, перебивая смрад мертвеца.

— Вот чёрт! — громко выдохнул я, опуская стул.

Руки дико дрожали, сердце бешено колотилось. До конца не верилось в происходящее. Зомби? Это для фильмов, игр и книжек. Но, блин, не в реальной жизни. Не в Бушвике. Не с моим соседом-шотландцем.

— Откуда у тебя ствол? — не нашёл я лучше, что спросить, глотая воздух.

Скай опустила руку с пистолетом. Это был маленький, но смертоносный «Ruger LCP II», популярный у женщин пистолет для самообороны. Её пальцы тоже дрожали.

— Это моя гарантия, — ответила она, переводя взгляд с тела на меня, — что ко мне больше не будут приставать различные ублюдки.

Мы молча, в шоке, смотрели друг на друга. На разбросанные вещи, на тело на полу, на тёмные брызги на стене. Потом, словно по сигналу, синхронно вышли обратно в коридор, и я, стараясь не смотреть внутрь, прикрыл за собой дверь.

Мы остановились на лестничной клетке, опираясь о грязные перила, не в силах пока сделать следующий шаг. Где-то наверху, на третьем или четвертом этаже, щёлкнул замок, раздались осторожные, крадущиеся шаги. Кто-то вышел на лестничный пролёт, привлечённый грохотом выстрелов. Но любопытство в Бушвике, чувство смертельно опасное. Повисла нерешительная пауза, а затем шаги отступили, дверь захлопнулась, и на лестнице снова возникла гнетущая тишина. Здесь каждый сам за себя.

— Это был мертвец, — прошептала Скай, испуганно глядя на меня широко раскрытыми глазами.

Её густо накрашенные ресницы трепетали. Она всё ещё сжимала в руке тёплый «ruger».

— Мертвец, — тупо подтвердил я, чувствуя, как ватность во всём теле сменяется леденящей дрожью. — Настоящий ходячий мертвец.

— Но как? Это же… невозможно.

— Я не знаю. Ничего не понимаю.

Мы ещё постояли несколько секунд, глядя друг на друга, связанные этим запредельным ужасом. Потом Скай, пошатнувшись, побрела к своей квартире. Я поплёлся следом, механически закрыв за нами дверь. Коридор с его дверью в квартиру Стива казался теперь порталом в ад.

— Звонить в 911? — снова, уже как заклинание, спросила она, опускаясь на край кровати.

Я бессильно качнул головой.

— Не знаю. Тебе разве поверят? Скажешь: «Здравствуйте, я только что застрелила своего соседа-зомби». Нас обоих упекут в психушку. Или в тюрьму.

Мой взгляд упал на пульт от телевизора, валявшийся среди смятого кружевного белья на кровати. Почти на автомате я взял его и нажал кнопку переключения. Я принялся лихорадочно клацать каналы, стоя посреди комнаты, как будто в эфире могло скрываться рациональное объяснение тому, что только что произошло.

Мелькали картинки:

Яркий, нелепый мультфильм «Время приключений» с кричащими персонажами. Далее espn, повторы вчерашнего бейсбольного матча, замерший на бите питчер. Какая-то мыльная опера. Плачущая женщина что-то кричала другому мужчине в дорогом костюме. Реклама. Навязчивый джингл о новом средстве от изжоги. Mtv, клип с полураздетыми танцовщицами, отбивающими чёткий ритм. Fox news, взволнованный ведущий что-то говорил в камеру, но я сразу переключил. Wwe, это был рестлинг. На ринге старый, но всё ещё бодрый Винс Макмэн в пиджаке яростно жестикулировал, тыча пальцем в здоровенного рестлера в маске, похожего на Рей Мистерио. Толпа ревела.

И тут я переключил на местный новостной канал ny1. И рука замерла.

Картинка была стабильной, но содержание, нет. Ведущий, обычно невозмутимый, выглядел растерянным. Голос срывался.

— Повторяем, экстренное сообщение. По всему городу поступают сообщения о вспышках немотивированной агрессии. Мы пытаемся установить связь с мэрией и департаментом полиции…

Затем изображение сменилось на трясущуюся, любительскую съёмку с мобильного телефона. Кадр был сделан где-то в Бронксе. Люди бежали по улице, слышались крики. Кто-то падал, и на него накидывалась свора других людей. Их движения были странными, порывистыми, нечеловеческими.

— Полиция Нью-Йорка призывает жителей сохранять спокойствие и не покидать свои дома…

голос за кадром пытался звучать убедительно, но ему явно не хватало уверенности.

— Повторяю, оставайтесь дома.

Картинка снова сменилась. Теперь это была прямая трансляция с вертолета где-то над Манхэттеном. Улицы были забиты машинами, некоторые горели. В объектив попала сцена: несколько полицейских в полном обмундировании, присев за патрульной машиной, открыли огонь по группе людей, медленно бредущей в их сторону. Стреляли на поражение. Один из нападавших, пожилой мужчина в деловом костюме, с пробитой грудью, лишь споткнулся, сделал паузу и пополз дальше.

— Господи… — выдохнула Скай, вставая с кровати и подходя ко мне.

Она смотрела на экран, не веря своим глазам.

Камера показывала Брайтон-Бич. На набережной хаос, люди дрались, кусались, вели себя как звери. Кадр с Таймс-сквер. Толпа в панике, кто-то пытался спрятаться в магазинах. Всюду дым, крики и те самые странные, медлительные, ужасные фигуры, которые уже не были людьми.

— Просто не верю, — ошеломлённо качала головой девушка, почесывая висок.

Она всё ещё сжимала пистолет в руке, но теперь уже не знала, куда направить эту готовую к выстрелу сталь.

— Это же… Это просто невероятно. Что происходит, Дэн?

Я не мог ответить. Я просто смотрел на экран, на улицы чужого города, который всего за час превратился в филиал ада. И понимал, что наш случай со Стивом, не чудовищная аномалия. Это была лишь одна ласточка. И за ней прилетела вся стая.