Мою женщину зовут Валя. Рассказ Джека

Я знаю, что мою женщину зовут Валя. Все, кто ее видят, произносят это слово. Ну что же, мне это слово тоже нравится. Но я не могу его выговорить. Поэтому я говорю «р-р-р» — тихо и нежно. И Валя, как женщина сообразительная, все понимает.

— Ты же мой ласкунчик, — говорит она и нежно прижимает меня к груди.

Как я люблю эти вечера, когда Валя сидит на кровати, уткнувшись в планшет, а я лежу, плотно прижавшись к ее бедру, и нежно, время от времени, полизываю ладошку. Ладошка изредка поднимается и гладит меня по голове, а я произношу свое довольное «р-р-р».

Вот так бы и лежал, и лежал. Кормежка прошла тут же, на кровати. Мы с Валей поели из одной миски чипсов, выпили кофейку. В теле разлилось счастье и нега.

—Р-ы-ы-ы! Не мешай мне! Р-ы-ы-ы! Не мешай нам! Иди прочь, грубый, дурно пахнущий какой-то гадостью кобель! Ты видишь, что это моя женщина и кровать тоже моя!

— Валюша, и долго это будет продолжаться? Почему я должен просить разрешения у твоего противного пса, чтобы лечь на нашу кровать
— Ну он такой милый. Он меня так любит и готов защищать, даже от тебя.
— Так тебе это нравится? — Петин голос повысился.

— Р-Ы-Ы-Ы-Ы! Уходи, иначе я тебя укушу!
— Что, эта мелочь еще будет мне угрожать?

Конфликт, который стал атрибутом укладывания семьи на ночь, нарастал. Валя заплакала.
— Ты меня не любишь. Только он один меня и любит.
— Ну и живи со своим кобелем. И деньги пусть он тебе тоже зарабатывает.
— Что, что, Петенька? Ты денежку принес? — Валя замурлыкала, как кошечка. — Мур-мур, Петенька. А сколько?
— Не скажу. Пока этот кобель лежит на нашей кровати.
— Джек, иди-ка ты на свое место.

— Нет! Р-Ы-Ы-Ы! Ты моя и должна делать, как я велю!
— Чего-чего? А ну пошел вон с кровати!

Джек нехотя сполз с кровати и, подрыкивая на Петра, побрел на свое место.

— Ложись, дорогой. Прости меня. Оказывается, ты любишь меня больше, чем Джек.

«Ну и хитрюга», — подумали Джек и Петя.

«Но в следующий раз я не уйду», — думал, засыпая на своей лежанке, Джек.

«Но в следующий раз я возьму метлу и прогоню эту поганую собаку с кровати», — думал довольный Петр, прижимая к себе жену.