Перерождение. ч. 2. барановы. 2. зорька плакала

Глава 2. Зорька плакала.
  В комнате повисла тишина, будто плотная вата заполнила все пространство и не давала и звуку прошелестеть.
- Мда, - промычал Борис. –Давайте, братья – сестры, за деда Дмитрия тоже выпьем. За нашего с Николаем деда. Сейчас рюмка будет в самый раз от услышанного.
Нина поставила на стол еще одну бутылку и тарелку с нарезками из холодного мяса, сыра, молочной колбасы, овощей. Родня не чокаясь выпила в молчании.
- Я был на кладбище в Крыму, искал могилу деда. Нашел некоторых родственников, а деда Дмитрия нет. Видимо, и не хотели, чтоб родственники нашли могилы расстрелянных.
- Что там у тебя еще в папке, брат? – Борис кивнул на Володин рюкзак. – Доставай.
- Там еще папочка Крымских документов.
- Доставай, - повторили Лида, Валентина и Алевтина.
- А осилим? Может, хватит на сегодня?
- Доставай, Володечка, - присоединилась к сестрам Галина. – Не томи. Что дальше?
- Ну, что ж. Вечер у нас долгий. И ночь впереди. Всех по очереди сегодня поминать будем, - Владимир потянулся к рюкзаку. - А дальше баба Катя жила одна с ребятишками. Жила, как могла. Сами знаете, дальше – раскулачивание. Жили, как на вулкане. Мне разрешили познакомиться с документами Государственного архива автономной республики Крым с 1920 по 1930 годы, направленными в Феодосийскую городскую комиссию по вопросам восстановления прав реабилитированных. В них я без труда нашел историю жизни наших близких родственников, раскулаченных и сосланных как «врагов народа» на Северный Урал. Оттуда узнал, каким богатством они владели и как были (уже после смерти) реабилитированы.
Перед родней легли материалы архивного дела Феодосийской городской комиссии по вопросам восстановления прав реабилитированных № 98100 по делу Барановой Екатерины Ивановны.
Архивная справка.
«В фонде Сейтлерского райисполкома имеются следующие сведения о Барановой Екатерине Ивановне, жительнице деревни Бешкуртка – Вакуф (так в документе) Бешкуртка – Вакуфского сельсовета Феодосийского района Крымской АССР.
1) Выписка из протокола № 41 заседания ЦИК от 25 марта 1930 года, в которой указано, что Баранова Екатерина Ивановна была лишена избирательных прав на основании п. «II» статьи 15 Инструкции ВЦИК о выборах, как находящаяся в материальной зависимости от лица, лишенного избирательных прав. (Пунктуация и орфография сохранены. – Авт.)
(В переводе с канцелярского языка на русский, человеческий, это означало, что она повинна в том, что была женой Баранова Дмитрия Митрофановича, расстрелянного чекистами в 1924 году за участие в контрреволюционном заговоре против Советской власти. - Авт.)
2) Выписка из протокола № 9 заседания правительственной комиссии по разбору дел и жалоб лишенных избирательных прав при Феодосийском райисполкоме от 9 мая 1930 года, в котором указано, что комиссия постановила Баранову Екатерину Ивановну оставить в списках лиц, лишенных избирательных прав.
3) Справка Бешкурт - Вакуфского сельсовета от 2 февраля 1929 года, в котором указано, что муж Барановой Екатерины Ивановны Баранов Дмитрий расстрелян в 1924 году за участие в контрреволюционном движении.
Имущественное положение Баранвой Е.И.: земли – 13,75 сажен, фруктового сада – 0,8 гектара (так в документе), 2 лошади, 2 коровы, одна свиноматка, один плуг, один буккер (так в документе), одна лобогрейка (так в документе), одна бричка.
4) Заявление Барановой Е.И. 30 декабря 1929 года, в котором указано, что Баранова (урожденная Непретимова)Екатерина Ивановна, 40 лет (так в документе), жила с детьми: Павлом -19 лет, Митрофаном -16 лет, Дмитрием – 15 лет и дочерью Марией 18 лет (так в документе), отец которых Баранов Дмитрий Митрофанович был арестован в 1924 году.
Других сведений о Барановой Екатерине Ивановне в Госархиве в Автономной Республике Крым, не имеется. (Пунктуация сохранена. – Авт.)
Директор Л. В. Гурбова

Хозяйство уполномоченными ОГПУ было конфисковано.
Екатерина Ивановна как могла боролась с несправедливым решением. Семья оставалась без средств. А ведь надо было чем -то кормить четверых детей – тогда еще подростков. Баранова обратилась за помощью в поселковый комитет бедноты. Председатель хорошо знал многодетную семью, которая исправно платила все налоги и пользовалась в деревне авторитетом. На заседании комитета было решено вернуть Барановым одну корову, главную семейную кормилицу. Так Зорька вернулась в свое стойло.
Вечером, уже впотьмах, к Екатерине постучался дальний родственник.
- Катя, - у меня в хозяйстве остался бычок. По секрету добрые люди из сельсовета шепнули, что завтра ко мне придут активисты и заберут последнюю животину.  Я зарезал корову, но спрятать мясо некуда. Сама знаешь, какое у меня хилое подворье. Разреши спрятать мясо у тебя. Не обижу, поделюсь говядиной.
- А если обнаружат? - засомневалась Екатерина Ивановна.
- Не переживай, не обнаружат. Все сделаю, как надо.
- Привози.
Ночью родственник завернул куски мяса в разные тряпки и закопал в навозную кучу, которая копной возвышалась за сараем. Во дворе все подчистил, чтобы не осталось никаких следов.
 Утром «гости» были тут как тут у родственника. Заглянули в стайку -  нет бычка. Стали интересоваться, где скотинка? Хозяин честно признался, что бычка давно зарезал, а мясо продал на железнодорожной станции. Уполномоченные не поверили ему и стали искать схрон. Пустили по следу собаку. Та побегала, побегала по двору и стала тереться о ногу вожатого.
- Овчарка ничего не учуяла, - сказал уполномоченный, - наверное, правду говорит хозяин.
И тут один из активистов предположил:
- А что, если мясо поискать у его свояченицы?
- Барановой? - оживился старший. - А что? Все может быть. Давайте и у нее поищем.
Увидев уполномоченных у себя во дворе, да еще с собакой, Екатерина Ивановна всерьез заволновалась: вдруг найдут? Тогда у нее точно отберут Зорьку.  Мол, не оправдала доверия Комитета.
Овчарка быстро учуяла спрятанное мясо. Стала бегать по навозной куче. У Барановой сердце зашлось: все, пропала!
Уполномоченной подошел к овчарке. Ты уселась на куче, как бы сторожа добычу. Тут подбежала пятилетняя племянница   Танюшка, которая играла во дворе.  Вожатый спросил у девочки:
- Дочка, скажи, а не знаешь, где мясо?
Девочка засмеялась и показала на овчарку.
- У собачки под хвостом!
-  Районный активист выругался:
- Екатерина Ивановна, уведи девчонку. Нездоровое мышление у ребенка. Что из нее вырастет?
Не догадались уполномоченные, что девочка говорила правду. Побродив по подворью, гости удалились ни с чем. Так мясо удалось спасти. Зато потом Екатерина Ивановна каждый день варила детям щи с малюсенькими кусочками мяса, экономила.
Несчастья последовали один за другим: после расстрела Дмитрия из феодосийской гимназии отчислили Марусю, проучившуюся там два года. Мария хорошо училась и хотела стать после обучения учительницей. Все планы на жизнь рухнули, как и в свое время у Кати.
Потом понадобилось вспахать кусок целины, а самой ей не под силу.
Осенью уполномоченные изъяли всех здоровых лошадей, как они говорили, для нужд Красной Армии. На конном дворе остался старый мерин и две больные кобылы, которых по воскресеньям местный конюх Тиша запрягал для подвоза воды в поселковую баню и прачечную.  Для других работ доходяги не годились. Об этом он сразу сказал Екатерине Барановой, когда та попросила лошадку, чтобы вспахать огород.
  - Мужа нет, а подростки в доме – какая от них помощь? – просила Катя.
  - Не могу помочь. Многие семьи для вспашки огородов стали использовать своих буренок.
Чтоб вспахать огороды, одни хозяева сами впрягались в плуг, другие использовали коров, если таковые имелись на подворье. Екатерина Ивановна кормилицу Зорьку жалела.
Вот уже несколько дней подряд, возвращаясь с поля, Екатерина задавала старшему сыну Павлу один и тот же вопрос:
- Не приехали?
Тот разводил руками:
 – Сама видишь.
Мать, конечно, все видела, ну, а вдруг шутит сын.  Гости где – нибудь во дворе спрятались. А поджидала она из дальней деревни брата с женой, обещавших на своей лошаденке вспахать часть земельного надела. Там она планировала посадить кукурузу с картошкой.
- Время для посадки уходит, а брат с невесткой не торопятся, - сетовала она. -Обещали же выручить. Никто их за язык их не тянул.
Катя была женщиной очень хозяйственной. Умудрялась на целый год растянуть небольшой запас кукурузы и картошки. Кроме картошки и кукурузы, она планировала высадить семена капусты и помидоров с огурцами. А ведь многие в деревне действительно бедствовали. Весной приходилось питаться лебедой и крапивой, чтобы сохранить семена для посадки.
Дети постоянно видели мать в работе и во многом помогали. Утором председатель сельсовета приносил наряд на общественные работы. Она тут же спешила к месту сбора и до вечера трудилась в поле. Вечером, после дойки Зорьки, тщательно цедила молоко, и, перекусив на скорую руку, делала домашние дела, молилась Богу, чтобы жизнь у ее детей была легкой, и только тогда ложилась спать.
Наступило воскресенье. Екатерина разбудила детей, как только взошло солнце, чего раньше не делала.
- Поднимайтесь, будем огород пахать. Надо срочно садить картошку и кукурузу. Время вышло.
- Так земля, вроде, еще не готова, - возразил Павел. Он понимал, что лошади нет, самим не осилить пахоту.
- Будем на корове пахать.
- Пахать на Зорьке? – удивился Павел.
Маруся заплакала.
Низкорослая рыжая Зорька молока давала не очень много, но хозяйка не стала менять ее на «ведерницу», когда появилась возможность: реквизировали корову - рекордистку у деревенского единоличника. Тот предложил обменяться коровами. Екатерина Ивановна поблагодарила благодетеля, но отказалась от обмена. Привыкла к своей Зорьке. А уж как она заботилась о кормилице! Старалась не упустить момент, чтобы успеть выкосить сочную траву у ближних овражков. Всегда готовила вкусное пойло, а перед дойкой угощала еще и корочкой хлеба, посыпанной солью.
Павел с матерью приладили к плугу постромки и запрягли Зорьку. Корова упрямилась и никак не хотела трогаться с места. Паша огрел ее кнутом. Зорька дернулась от обиды и унижения и пошла, мотаясь со стороны в сторону, отчего борозда получалась зигзагами. Плуг ей был явно не под силу. Зорька все норовила вырвать из рук веревку, за которую ее вела хозяйка.
 Мучились целый час. Корова все артачилась. И когда Павел в очередной раз замахнулся на нее кнутом, строптивая Зорька кинулась вбок, вырвала из рук Екатерины Ивановны веревку и, брыкая, понеслась вместе с плугом по огороду.
- Зорька, Зоренька, стой! - кричала вслед хозяйка, но корова и ухом не повела. Остановилась только тогда, когда плуг зацепился за пенек у забора.
- Все, хватит издеваться над животиной, - решила Катя, - надо отцепить плуг и отвести корову в стойло.
 Они с Павлом трудом поймали Зорьку. И тут появились долгожданные помощники на лошади.
- Чего – то долго ехали, - упрекнула Катя.
- Были причины, - уклончиво ответил брат.
Выяснилось, что они сами садили картошку, а тут еще дочка занемогла.
- Ладно, соловья баснями не кормят, - миролюбиво сказала Екатерина Ивановна и пригласила гостей к столу. Те не отказались – надо сначала отдохнуть. Путь был неблизкий. Тронулись в путь они еще в четыре часа утра.
На другой день к обеду часть земельного надела была вспахана.  Картошку и кукурузу посадили быстро. Вечером Катя от Зорьки пришла расстроенная.
- Корова как с ума сошла, - жаловалась она, - не подпускает, брыкается. Хотела вас парным молочком угостить.
- Не беспокойся, обойдемся без молока, - успокоили гости.
Утром они уехали к себе.  Екатерина позвала Павла помочь ей подоить корову. Зорька, увидев хозяйку, заметалась по стайке. Наконец, Паша привязал ее рога к скобе и поднес к губам краюху хлеба, посыпанную солью. Корова отказалась от угощения.  Павел с удивлением посмотрел на корову и тут увидел слезинки, скатывающиеся из глаз Зорьки. Удивленный, он закричал матери:
-Мама! Зорька плачет!
- Зорька! Зоренька моя! Ну, что ты, хорошая моя? - Екатерина смотрела на слезы кормилицы, обхватила ее шею, стала целовать морду и тоже заплакала навзрыд.