Глава III. Избушка

Глава III. Избушка

     Три дня и три ночи бродила Ярослава по лесам и болотам. Силы её покидали: ноги дрожали, губы пересохли, а глаза гасли от бессонницы. Она шла туда, куда вело сердце, слыша в каждом шелесте ветвей и треске сучьев чей-то шёпот.

     На четвёртое утро, когда туман рассеивался над поляной, Ярослава упала у старой хижины, почерневшей от времени. Доски стен были треснуты, мох свисал с крыши, а окна смотрели, будто живые глаза.

     Дверь вдруг тихо приоткрылась, и на пороге показалась женщина. Седые, как иней, волосы спадали на плечи, а глаза светились не старостью, а бездонной мудростью.

     — Ты пришла, — сказала она, словно знала всё заранее. — Я ждала.

     Это была древняя ведунья, хранительница тайн, что жили в лесу дольше людей. Она приняла девочку, накормила травяным отваром и уложила спать.

     С тех пор Ярослава осталась при ней.

     Дни сменялись ночами, а ведунья учила её древним ремёслам:

     — Слушай, — шептала она, показывая горсть трав. — Эта исцелит, а эта усыпит. Вот слова, что разгонят мрак, а вот — что умиротворят душу.

     Она раскрывала тайны границы между живыми и мёртвыми, показывала, как обращаться к духам леса и как слышать голос реки.

     — Запомни, — говорила наставница, кладя руку на плечо Ярославы. — Люди зовут нас ведьмами не за зло, а за то, что боятся нас. Но наш долг — хранить равновесие.

     Так шли годы. Но время словно обошло Ярославу стороной: её волосы оставались чёрными, глаза — ясными, кожа — молодой. Люди деревень, забредавшие в лес, изредка встречали её взгляд — и вздрагивали. Всё меньше они видели в ней девочку, всё больше — загадку.

     Когда наставница отошла в мир духов, избушка не смирилась с пустотой. Её стены затрещали, корни оторвались от земли, и хижина вдруг поднялась на куриные ноги. Ярослава стояла в стороне и не могла поверить: избушка будто жила своей душой. Она поклонилась девушке, повернулась — и шагнула глубже в чащу, где люди редко бывали.

     С тех пор Ярослава жила в этой хижине одна. Она помогала тем, кто приходил с чистым сердцем, и карала тех, кто пытался принести зло. Но людской страх был сильнее благодарности. Всё реже её звали по имени.

     Ярослава постепенно становилась легендой. И вскоре люди уже не говорили «ведунья» или «девица из Белогорья». Они шептали:

     — Там, в лесу, живёт Баба Яга.