Вши

ВШИ

Отпевали старого алтарника, около 30 лет прослужившего в храме. Все годы его служения в храме на службах присутствовала его верная спутница-жена.
До пандемии я около 8 лет проходил в том же алтаре «курс молодого алтарника», состоящий в чтении записок на проскомидии, вынесении свечей на входах, чтение молитв на клиросе и выполнении ряда  других немудрёных, но ответственных поручений, без которых немыслимо православное богослужение.
Когда-то, начиная своё служение, я прочёл на одном из православных сайтов в записках одного из ветеранов алтаря такую мысль : в алтаре друзей не бывает. Вероятно, что так оно чаще всего и есть, духовная дружба - явление редкое. Здесь скорее более подходящими являются слова : товарищ, соработник, собрат. Но разумеется, что в такой жёстко-иерархичной структуре, как церковь с её институтом старчества, к пожилым служителям приеято относиться с особым уважением.
Пандемия многое перевернула в нашей жизни, в том числе - и в церковной. Неожиданность и нетривиальность ситуации кого-то просто вынесла из алтаря и вообще - из храма, кого-то поставила в оппозицию к церковной власти, а кого-то сделала и жертвами тяжких недугов, развившихся после перенесенного ковида даже тогда, когда смерть за молитвы верных обошла христианина стороной.
Надо сказать, что 2 раза переболев ковидом с незначительным поражением лёгких, я после лечения и некоторой реабилитации вынужден был сменить храм, как и несколько других моих товарищей-алтарников - причины к тому были как объективные, так и субъективные.
Удар держали старцы, и все несколько наших заслуженных ветеранов остались живы.  Однако теперь известно  негативное  влияние ковида на сердечно-сосудистую систему. После болезни инсульт посетил одного из достаточно молодых алтарников - бывшего летчика, а уже после моего ухода - инсульт свалил и Евгения Ивановича.
Тяжелое повреждение сосудов головного мозга лишило дедушку дееспособности и почти лишило памяти. Оказавшись в больнице без документов, он даже не смог назвать своего адреса, но вспомнил, что ходил в храм и даже назвал его наименование. Так сказал после отпевания молодой настоятель, сменивший на этом посту опытного, уважаемого всеми благочинного, поплатившегося за свою верность церковному уставу и правящему архиерею своей должностью.
Я смотрел на лежавшего в гробу Евгения Ивановича и не узнавал его. Борода его была полностью обрита, а некогда густая седая шевелюра - острижена ёжиком. Я слышал, что незадолго до смерти он находился в Ульяновской психиатрической больнице вместе со своей женой, тоже получившей заболевание. Почему после инсульта супружеская чета оказалась не в неврологической клинике, а в психбольнице - осталось для меня загадкой. Настоятель, по-видимому со слов сына, присутствовавшего на отпевании, сказал, что Евгений Иванович страдал деменцией.
Я думал о своём, вспоминая, как сам более 20 лет назад побывал в другом «Доме скорби», о котором немного упоминал в своём Дружносельском цикле. Подобные учреждения, увы, страдают общей бедой. Высокая скученность пациентов на отделениях и плохие санитарные условия приводят часто к появлению такого заболевания, как педикулёз, по-простому - вшивости. Люди с психическими  расстройствами  часто имеют такой сопутствующий диагноз, как гебефрения: сниженное внимание к уходу за собой, самозапущенность. И психически здоровый человек в такой среде рискует получить от соседей по палате «подарок» в виде гнид и вшей.
Я вспоминал дурашливого, гебефреничного санитара, обрабатывавшего машинкой лбы, подмышки и лобки несчастных , оказавшихся жертвами антисанитарии в самом учреждении здравоохранения, глядя на неузнаваемое лицо моего старшего товарища и наставника в вере и алтарном служении и думал, что видимо Бог решил увенчать старца к концу жизни тем же венцом, что и новомучеников и исповедников Российских, познавших вшей в сталинских лагерях, или как фронтовиков, «не носивших шёлкового белья от вшей».
Отпевание закончилось. Гроб закрыли и унесли. Недогоревшие свечи расставили по подсвечникам.
Вечная память!

НИКОЛАЙ ЕРЁМИН

30.08.2025