Глава IV. Голоса леса

Глава IV. Голоса леса

     Прошли десятилетия.

     Люди забыли Белогорье, но сказания о ведьме множились, словно сорняки на запустевшем поле. Селяне шептались у костров:

     — Живёт там Яга в избушке на курьих ножках. Детей ворует, души продаёт…

     И никто не знал, что в тёмные вечера она сидела у очага и плакала, пряча лицо в ладонях.

     — Зачем, лес мой, они зовут меня злой? — шептала Яга, гладя в старый закопчённый котёл, в котором когда-то наставница варила целебные отвары.
Листья в кронах вздыхали, будто отвечая, река журчала тихо и ласково:

     — Боятся тебя, дитя. Но ты — хранительница. А хранителя всегда страшатся.

     Яга молчала, но в душе её зрела горечь. Она помнила голоса родной деревни, смех детей, запах хлеба и звон колокольчиков на праздниках. Всё это было сметено огнём Чернобора.

     Однажды ночью ей приснился сон. Будто небеса почернели, а на поляну вышел Чернобор. Тот самый, что обратил Белогорье в пепел. Его глаза горели, словно угли, а плащ тянулся за ним тенью.

     — Ты спряталась в лесу, девчонка, — произнёс он, ухмыляясь. — Но дар твой не спрячешь. Однажды он будет принадлежать мне.

     Проснулась Яга в холодном поту. Избушка дрожала, словно тоже видела тот же сон. Дрова в очаге треснули, и пламя метнуло искру прямо на пол, но тут же погасло.

     Она вышла на крыльцо, обняв себя руками. Луна висела низко над лесом, а ветви деревьев качались, будто склонялись к ней.

     — Лес… — прошептала Яга. — Скажи, будет ли он снова здесь?

     И тогда в ночи раздался хор голосов: шорохи трав, плеск воды, крик филина. Всё это слилось в одно:

     — Грядёт время испытаний.

     Яга стояла долго, слушая. Её сердце билось тревожно, но где-то в глубине вспыхнуло новое пламя — не страха, а решимости. Она поняла: день встречи с Чернобором неизбежен.