Глава 52

     Элис снова приснился сон. В нем она увидела меленькую девочку, которая была заперта в тесной и темной коморке. Серое бесформенное платье, старые порванные и заштопанные матерчатые туфельки, и небольшая черная косынка были её одеждой. Руки и ноги ребенка были крепко связаны веревкой, в рот засунут кляп. Ткань мешала девочке расслабить челюсть, и она все время пыталась вытолкнуть кляп прочь. Тело тупо ныло от побоев, на связанных руках и ногах виднелись царапины и синяки. В желудке было пусто и больно. Наверное, она очень давно ничего не ела.
     В этот момент дверь, которая находилась прямо перед носом девочки, открылась. На пороге стоял высокий черноволосый мужчина. Он посмотрел на ребенка сверху вниз и в его глазах появилась боль.
- Почему? – спросил человек и от звуков этого голоса внутри девочки разлилось тепло. Мужчина был ей дорог.
     Кляп не давал ребенку говорить, девочка замычала и замотала головой. Мужчина присел на корточки и продолжил в упор смотреть на пленницу. Из глаз девочки полились горькие слезы. Волосы, выбившиеся из-под косынки и упавшие на лицо, тут же намокли. Человек коснулся лица ребенка, стер слезы, а потом вытащил и отбросил прочь кляп.
- Папа, папа, - тут же запричитала девочка, - это не я! Я ничего не делала! Никогда! Как бы я могла?!
- Я подобрал тебя на улице, - спокойно продолжил говорить мужчина, - отмыл, накормил, одел и обул. Я даже учил тебя грамоте. И как же ты отплатила мне за это?
- Папа, я ничего не делала!
- Люди умерли, - тихо сказал человек, - люди умерли.
- Я ничего не делала, - замотала головой девочка. - Папа, они же умерли не по моей вине?
     Девочка замолчала. Она смотрела на мужчину, сидящего рядом и молча плакала. Как можно было оправдаться? В тот день она встала рано и, как обычно, отправилась на кухню. Приемный отец был хозяином таверны, и девочка из благодарности стремилась сделать как можно больше. С самого утра и до позднего вечера она помогала на кухне, убирала со столов, носила заказанные блюда гостям, а после убирала столы и мела пол. Ночью она плохо спала, так как ей часто снились страшные сны о прошлом. Одиноком прошлом, полном кошмаров, холода и голода. Поэтому каждое пробуждение давало ей ещё один шанс стать счастливой. И она очень старалась, вкладывая в каждое свое действие или поступок всю себя, до донышка.
     Но приемный отец, к которому она испытывала глубокое чувство благодарности, иногда пугал её. Он хорошо относился к ней, был внимателен и добр. Но чаще отец был холоден и отстранен.
     Мужчина строго-настрого запретил девочке прикасаться к продуктам. Она могла носить овощи в корзинках или мешках, таскать воду ведрами, но трогать продукты руками было строжайше запрещено. Если девочка случайно касалась воды, приемный отец тут же выливал её на землю. И девочке снова приходилось идти за водой.
     Малышка не знала причины подобных требований мужчины, но приняла на веру, что некоторых вещей ей делать не стоит. И все же в тот злополучный вечер, она нарушила этот запрет. Вода, принесенная ею на кухню, отразила в себе её худенькое бледное личико и девочка потянулась к нему рукой. Никогда прежде она не видела свое лицо. Кончик её маленького пальчика слегка коснулся поверхности воды, и она тут же отдернула его назад. Страх сковал сердечко и малышка бросилась прочь из кухни. В своей крошечной комнате она быстро уснула, погрузившись в постоянные кошмары. А утром все посетители таверны умерли.
  Девочка, которая за суетой дневных дел, совсем забыла о своем проступке, недоумевала, почему приемный отец, вбежавший во внутренний двор, схватил её. Мужчина тряс её, словно хотел вытрясти из неё жизнь. В уголках его глаз выступили капельки влаги, но слезы так и не покинули глазниц.
- Что ты сделала?! – зашипел он, не желая привлекать внимание посторонних. – Что ты сделала?!
     Малышка, которая мыла посуду, не могла понять, о чем речь. К тому же от тряски, все мысли выскочили из её головы. Но когда отец третий раз повторил свой вопрос, перед глазами крохи появилось её отражение в ведре с водой.
- Я, - запнулась девочка, - я не хотела.
- Что ты сделала?!
     Страх сковал ребенка так сильно, что голос полностью пропал. Девочка вспомнила свои мытарства до встречи с приемных отцом и ужас заполнил все её существо.
- Я ничего не сделала, - наконец произнесла она, но врать не умела, - я случайно коснулась воды, когда увидела свое отражение.
     Мужчина замолчал. Казалось, он обдумывал неразрешимый вопрос.
- Почему так скоро? – обращаясь к самому себе произнес он. Потом ещё раз посмотрел на ребенка перед собой и покачал головой.
     В этот момент на задний двор ворвались люди. Одни кричали, другие плакали, лица некоторых были перекошены злобой, а другие с любопытством рассматривали чужой двор. Увидев маленькую девочку, они бросились вперед. Мужчина ничего не успел сделать, как между ним и ребенком оказалась бушующая толпа. Они схватили девочку и начали рвать её на части. Мужчина, очнувшись перешел к решительным действиям. Где только взялись силы, он раскидал всех пришедших в стороны, вырвал малышку из цепких рук и спрятал у себя за спиной.
- Я сам её накажу! – закричал он. И от его голоса толпа успокоилась. Люди застыли, а потом тихо и сплоченно удалились прочь.
     Девочка дрожала всем телом.  Страх, до кончиков волос заполнил её. Она уже готова была расстаться со своей жизнью, так и не поняв, в чем её вина. А после отец связал её и посадил в коморку для круп. Что происходило снаружи, малышка не знала. Все время она размышляла о том, что подвела человека, который был так добр к ней. Её проступок испортил ему жизнь. Как он сможет жить дальше? Девочка совсем не думала о том, что будет теперь с ней самой.
     И сейчас перед ней был тот самый человек, о котором она переживала больше, чем о себе. Он печально смотрел на девочку, сложив руки за спиной. Затем мужчина перевел руки вперед и в его руках блеснул нож. Малышка вздрогнула, испугавшись этого блеска. Она вдруг увидела в глазах мужчины гнев, который был обращен к ней.
- У меня нет выбора, - холодно произнес приемный отец, глядя на светлое лезвие ножа.
- Но мне это не по силам, - добавил он тише, отбрасывая в сторону нож. Он поднялся в полный рост и отвернулся от ребенка. А потом и вовсе закрыл дверь. Девочка снова оказалась в темноте. Но больше темноты её пугал гнев, который она увидела в глазах мужчины. Она снова тихо заплакала.   
       Душевные страдания мучили сильнее, чем боль от ран и побоев, нанесенных чужими людьми. Измучившись от переживаний и терзаний, малышка уснула, привалившись спиной к задней стене коморки.
     Её грубо разбудили. Кто-то схватил ребенка и потащил прямо по полу на улицу. Девочке было больно и страшно. Она с трудом раскрыла опухшие от слез глаза и увидела ночное небо. Мириады звезд смотрели на неё своими яркими мигающими глазами. Девочка как завороженная смотрела на это бескрайнее море огня, забыв и о боли, и о страхе. И в этот момент её бросили. Лицо её отвернулось от неба и оказалось погружено во множество переплетенных между собой сухих веток.
     Руки и ноги девочки были связаны и из-за этого она не могла легко перевернуться и сесть. Ей только удалось перевернуться на одну сторону и осмотреться. Она находилась в центре ярко освещенного факелами круга. Лежала на куче хвороста, политого какой-то сильно пахнувшей жидкостью. Вокруг стояли люди, они как в трансе качались из стороны в сторону, выполняя какой-то ритуал.
     Осознание происходящего пришло к девочке быстро. Она поняла, что сейчас умрет и заплатит за содеянное. Хотя и сама не очень-то понимала, в чем её вина. Она нарушила запрет приемного отца и была виновата. Девочка заерзала на хворосте, сильнее вымазываясь в липкую густую жидкость. И в этот момент её внимание привлек человек, державший в руках факел. Он подошел ближе к хворосту и посмотрел на ребенка, пытавшегося повернуться к нему. Девочка неловко повернулась и посмотрела в глаза человека. С факелом в руке к ней подошел приемный отец.
- Прости, - тихо сказал он и бросил факел к ногам малышки. Огонь быстро охватил хворост, перекидываясь на платье ребенка. Девочка не чувствовала боли от пожирающего её огня. Все её существо заполонила боль очередного предательства.