ШОС и Ближний Восток нить, тянущаяся сквозь пески

С первого взгляда кажется: что мне, живущему на Ближнем Востоке, до того, что где-то далеко в Самарканде или Пекине собираются страны ШОС? Китай, Индия, Россия, Центральная Азия, Иран… А я здесь, под солнцем и ветром, среди камней и минаретов. Но мир устроен иначе: дуновение в степи доходит и до пустыни, и до моря.

Энергия как кровь

ШОС — это не просто дипломатия. Это система сосудов, по которым течёт энергия. Газ, нефть, электричество — кровь современного мира. Если эти страны договариваются, кровь начинает течь по другим руслам. А у нас на Ближнем Востоке это чувствуется сразу: в цене бензина, в платёжке за свет, в разговоре соседа на рынке.

Пути караванов

Когда-то здесь шли караваны, сегодня — контейнеры и поезда. Но принцип тот же: кто держит путь, тот держит цену. «Пояс и путь» Китая, коридор «Север–Юг» России и Ирана — это линии, чертящие новый рисунок на карте. И этот рисунок, хочешь или нет, затрагивает твой хлеб, твою дорогу, твою безопасность.

Тень безопасности

ШОС прикрывается щитом борьбы с терроризмом и наркотрафиком. Но щит этот отбрасывает тень и на наш регион. Афганские поля мака, оружие из Сирии, фанатики из подполья — всё это соседствует рядом. И то, что обсуждают «далеко», отражается «здесь» как выбор: жить в тревоге или в относительной тишине.

Баланс мира

Сегодня мир качается между Западом и Востоком. Ближний Восток — это канат, натянутый между двумя гигантами. США и Европа с одной стороны, ШОС с другой. И каждое укрепление союза там — это новый рывок на этом канате здесь. Мы живём в точке равновесия, и равновесие это зыбкое.



Поэтому вопрос «какое мне дело до ШОС?» — это вопрос про то, какое мне дело до ветра. Ведь я не могу его не чувствовать. Он приходит в окно, несёт запах моря или песка. Так же и с мировыми блоками: ты можешь не знать названий, но ощущаешь последствия. Потому что мы живём в мире, где всё связано: Пекин дышит — и воздух меняется в Иерусалиме.