Должное и ложное. ДРД, часть 1, глава 3

  Я хочу выразить особую благодарность своему другу, автору манги "Беляш", Пикалову Ярославу Станиславовичу, за создание обложки для моей книги, которая теперь украшает этот сайт. Казалось бы, услуга небольшая, но для меня она очень важна... Спасибо, друг!



  Предисловие для пользователей сайта "Проза.ру"

  Приветствую всех, уважаемые читатели. Я не знаю, как работает система рекомендации на данном сайте. Поэтому если это, как говорит Проза.ру, первое произведение моего авторства, которое вы читаете, то вам нужно знать следующий план публикации глав и эпизодов.

  Хопстед, эпизод первый – Дневник Райана Джонсона, часть первая, главы 1-2 – Хопстед, эпизод второй – Дневник Райана Джонсона, часть первая, главы 3-18 – Хопстед, эпизод третий – Дневник Райана Джонсона, часть первая главы 19-21 – Хопстед, эпизод четвертый.

  Сверяйтесь с этим планом, чтобы у вас потом не было непонимания о тех событиях, которые произошли в ваших главах. Всего вам хорошего и приятного чтения!




  Дорога в Тумек была долгой, но очень интересной. Каждый день создавалось ощущение, будто бы мы попадали в совершенно разные края. С первого дня я помню мало что, ибо его половину я пробыл в крепком сне. А вот когда проснулся, то справа от дороги текла уже не та небольшая речушка, которую я видел около избушки, а огромная, могучая и полноводная река, на поверхности которой стаями плавали дикие утки. Слева же открывалась бескрайняя степь, полностью заросшая полевыми цветами.

  На второй день все переменилось. Вместо реки дорогу с двух сторон охраняли нас природные стражи. Величественные деревья прятали телеги отряда Юльмуса от жаркого июньского солнца. В тени леса было так хорошо ехать. Просто представь, мой друг, ты лежишь в телеге, конь, покачивая головой, в медленном темпе цокает копытами. Легкий ветерок искусно играет на листьях-клавишах свою незамысловатую, но очень успокаивающую мелодию. Птицы многоголосьем подпевают ему, иногда вставляют свое стрекотание кузнечики. Все это сливается в одну природную симфонию. А ты лежишь в телеге и наслаждаешься ею. Спокойствие наполняет твою душу. И вдруг раздается громкий голос Дона.

  - Давай, Антипка! Запевай!

  И кучер Антип начинает своим низким, но звучным голосом петь любимейшую песню господ. Со временем ее подхватывают и остальные. Дон и Джулиан подключаются на припеве, а когда он заканчивается, с улыбкой на лице ждут нового. Хор и природная симфония сливаются во что-то новое, неслыханное ранее, но хорошо отложившееся в моей памяти.

  На третий день мы попали в море… Море пшеницы. Хотелось бы мне тогда видеть его золотым, но, к сожалению, оно было насыщенного зеленого цвета. Пару раз я замечал где-то там, в глубине поля, крестьян. Что они там делали, я не знаю. Вместо симфонии ветра и птиц я вместе с Клайдом слушал рассказы Дона.

  - Меня с самого детства тянуло ко всему военному, - рассказывал он. – Отец у меня был третьим воеводой большого полка. Это третий по старшинству командир войска, - объяснял Дон нам с Клайдом. – Отец часто во время различных военных кампаний оставался в штабе, и поэтому, когда мне исполнилось четырнадцать, он стал брать меня с собой. Я понемногу постигал воинское ремесло, разбирался в разных боевых маневрах. Отец был моим наставником в то время. Вот и стукнуло мне восемнадцать. К тому моменту я уже стал хорошим стратегом, на сборах воевод предлагал свои планы действий, которые очень часто выбирали. Так и одерживалась победа за победой…

  - А почему тогда недавнюю войну мы проиграли? – поинтересовался Клайд.

  - Не знаю, - погладив его голову рукой, ответил Дон. – За год до ее начала я разочаровался в нашем государе и присоединился к движению отца Джулиана. С тех пор мы до сих пор держимся вместе и понемногу наращиваем свои силы.
Джулиан усмехнулся.

  - Дон, - произнес он, - ты чего же не рассказал ребятам о своих наградах?

  - Да ладно, - махнул рукой Доро. – Как-нибудь потом.

  На четвертый день было не так интересно, как в прошлые. Переночевав в деревне, что была в десяти верстах к востоку от Тумека, отправились в путь мы уже ближе к обеду. Ехали мы по широкой дороге. Это был самый оживленный участок нашего пути. Повсюду встречались нам люди. Кто-то шел с удочками, кто-то ехал нам навстречу на телегах. Увидев Джулиана и Дона, все сразу же снимали головные уборы.

  - Их, похоже, сильно уважают, - подумал я.

  Наступил вечер. Телега медленно подъехала к деревне.

  - Вот мы и приехали, - потянувшись, произнес Джулиан.

  Со всех сторон нас окружали избы. Какие-то из них были совсем ветхими, другие казались совершенно новыми. Несколько изб так вообще строились на наших глазах. Помню, как меня сильно удивило то, что все дорожки в Тумеке были выложены из камня, а не просто протоптаны, как у нас в Кленге. Повсюду ходили люди. Увидев нашу телегу, все, от маленьких детей до совсем седых стариков, низко кланялись.

  - Здравия желаем, господа Юльмус и Доро, - доносилось из их уст. – Чтобы жили вы долго.

  В какой-то момент мы проехали мимо церкви. Из-за вечерних лучей солнца она казалась золотисто-оранжевого цвета. Ровные стены, блестящие купала, в которых полной красотой отражалось вечернее небо, были совершенно новыми и своим строгим, но прекрасным видом словно звали помолиться.

  От церкви Антип повернул влево. Вскоре избушки закончились, и мы выехали на большую площадь, выложенную каменной плиткой. С ее северной стороны гордо стояло белокаменное здание. Оно было очень большим. Если его сравнивать с теми избами, что мы видели до этого, то в длину здание вмещало изб десять, в ширину – примерно пять, а в высоту – ровно две. Все было строго: коричневая черепица, белоснежные колонны, что были больше для красоты, чем для пользы, серебряные элементы, хорошо вписывающиеся в общий стиль.

  - Запомните, ребята, - произнес Дон, - здесь живем мы с Джулианом. С нами там размещено еще несколько генералов. Вы всегда сможете найти нас там, если вдруг что-то понадобится.
 
  Телега остановилась прямо у крыльца этого здания. Высокие ступени слепили глаза. Мы вчетвером слезли с телеги.

  - Все, Антипка, - произнес Джулиан. – Можешь ехать. Завтра приходи к нам, поболтаем о чем-нибудь.

  - Как прикажете, - ответил с улыбкой Антип.

  Он ударил плетью коней и вскоре скрылся из вида. Донован поднялся по ступенькам и остановился у самой двери.

  - Я пойду и приготовлю кабинеты, - произнес он, обратившись к Юльмусу. – Ты ведь отведешь ребят к их жилищу?

  - Конечно, - улыбнувшись, ответил Джулиан.

  Дон, открыв большую дверь из красного дерева с серебряной окантовкой, скрылся в дверном проеме. Джулиан посмотрел на нас с Клайдом.

  - Что же, - произнес он. – Пошлите. Я покажу вам, где вы теперь будете жить.

  Джулиан отправился в путь. Мы с Клайдом догнали его и шли рядом. Нам со всех сторон встречались большие здания с надписью «Училище № …», а также небольшие домики с прибитой дощечкой, на которых чем-то были выбиты номера. Шли мы довольно долго. Но наконец-то мы достигли «Жилища №137». Оно совершенно ничем не отличалось от других домов.

  - А вот тут вы и будете жить, - пояснил нам Джулиан. – Далековато от площади, конечно, но что поделать?

  Джулиан поднялся на крыльцо и отворил дверь.

  - Заходите, - произнес он.

  Мы с Клайдом  переглянулись и, не торопясь, вошли в жилище. За нами вошел и Джулиан. Мы сразу же оказались на небольшой кухне. Она сильно отличалась от той, что была в нашей избе. Вдоль стены стояло несколько небольших деревянных шкафчиков. Посреди комнаты занял свое место негабаритный обеденный стол, накрытый белой скатертью. В дальнем углу, между двух других дверей, стояла такая же, как и у нас печь.

  Внезапно в комнате, что скрывалась за дверью напротив, раздался знакомый мне, но немного раздраженный голос.

  - Кто там пришел?

  Дверь со скрипом отворилась. В проеме стоял отец.

  - Райан?! – удивился он.

  - Папа! – радостно прокричал я и подбежал к нему.

  - Ты как тут оказался? – обнимая меня, спросил  отец уже смягченным тоном.

  Джулиан стоял у входа и чему-то радовался. Отец посмотрел на него.

  - Это Вы его сюда привезли? – спросил он.

  - А есть еще, кто мог это сделать? – поинтересовался Юльмус.

  Отец с недоверием посмотрел на непоколебимого собеседника.

  - И что же вам от нас нужно? – захотел узнать он.

  - Давайте поговорим об этом наедине, - предложил Джулиан.

  Он бросил взгляд на нас с Клайдом. Отец, недолго думая, согласился.

  - Идите, ребята, - произнес он. – Отдохните с дороги.

  Отец открыл вторую дверь. Мы с Клайдом прошли в нее. Здесь все было просто: две кровати, стоявшие спинка к спинке вдоль одной стены, шкафчик для каждого проживающего и один широкий письменный стол.

  Отец прикрыл дверь, но как оказалось не до конца. Мне стало интересно, о чем будут говорить отец и Джулиан. Я осторожно подошел к двери и стал всматриваться в щель. Видеть я мог только отца, севшего за стол. Напротив него, как это можно было понять по звуку, сел Джулиан.

  - Итак, - произнес Юльмус. – Вы, Джон Туртин, хотите узнать, для чего похитили Вас и Вашего сына. Так ведь?

  Отец нахмурился.

  - Не Туртин, а Джонсон, - ответил он с небольшим раздражением.

  - Простите? – сказал Джулиан.

  - У меня фамилия Джонсон, - пояснил отец.

  - В самом деле? – словно насмехался собеседник. – А разве не Вы сын, бежавший из известной семьи?

  Внезапно отец ударил своим большим кулаком по столу. По всему жилищу раздался громкий стук.

  - Попрошу Вас об этом больше не упоминать, - процедил сквозь зубы отец. – Иначе мне придется Вас выпроводить отсюда.

  - Хорошо, хорошо, - спокойным голосом ответил Джулиан. – Мне не хотелось Вас злить. Не знал, что это болезненная тема…

  - Так зачем Вы нас забрали из дома? – перебил его отец.
Джулиан промолчал несколько мгновений.

  - Хочу Вас о кое-чем спросить, - произнес он. – Вам известно, что происходило в стране в течение последних десяти лет?

  - В плане? – уточнил отец.

  - Курс национальной валюты упал в несколько раз, дефицит многих товаров, высокая смертность, две проигранных войны, вспышка болезней, - перечислял Джулиан. – И это только малая часть. Еще в этот список можно добавить…

  - Да, я слышал, - перебил отец. – И какое это отношение имеет к нашему похищению?

  - Сейчас я Вам все расскажу. Все эти события заставили потерять любое доверие к нашему государю. По всей стране начали появляться незаконные организации, целью которых является свержение действующего монарха. В них вступают люди разных сословий: от крестьян до дворян. Естественно, среди всех этих организаций появились особо крупные. Одной из таких является и «Движение Нового порядка». Эта организация принадлежит моему отцу. Ее численность составляет 270 тыс. человек.

  - И что, - произнес отец, - Вы всех этих людей похитили?

  - Мы, по-вашему, совсем звери что ли? – усмехнулся Джулиан. – Это все добровольцы.

  - Тогда зачем же похищали нас? – поставил прямой вопрос отец.

  - Понимаете, почти все эти люди – воины. Они помогут нам завоевать престол…

  - То есть Вы хотите сказать, что собираетесь сделать из детей пушечное мясо?! Так что ли?! – вспылил отец.

  - Я попрошу Вас, Джон, успокоиться, - спокойным голосом ответил Джулиан. – На детей, которых похитили, у нас имеются другие планы.

  - Да? И какие же?! – поинтересовался отец.

  - Когда Новый порядок установится, власти нужны будут люди, которые готовы принять ее в свои руки. Естественно, они должны быть хорошо образованными. Именно для этой цели мы и похищали детей…

  - А почему же Вы тех мужиков не выучите? – сглупил отец.

  - А что толку в том, чтобы пытаться дать образованием уже взрослым людям? Они ведь сами его не примут, будут стоять на своем, опираться на веру. Люди из века в век жили в неведенье, присваивали тому, что можно теперь объяснить наукой, божественное значение. И как сделать из них образованных? Другое дело дети. Их мозг проще, извините за выражение, перестроить на другую, нужную тебе волну. Детям легче дать образование. Да, придется потратить больше времени, но оно будет того стоить.

  - Ага, - выслушав, произнес отец. – Тогда для чего Вам я? Я ведь уж точно не ребенок.

  - Прошу прощения сразу, ведь мне сейчас придется задеть ту больную для Вас тему, - извинился Джулиан. – Вы ведь жили в богатой и известной семье и, насколько мне известно, получили там отличнейшее образование…

  - Хотите сказать, что я должен буду обучать тех, кто в будущем будет стоять у власти? – перебил собеседника отец.

  - Если коротко, то Вы правы, - ответил Джулиан. – Согласны?

  - А если Ваше «Движение…» разгонят правительственные войска и начнут казнить всех его участников, то так и до нас доберутся, - случайно произнес вслух свои мысли отец.

  - Можете не беспокоиться, мы позаботимся об этом, - приободрил Юльмус. – К тому же, я не думаю, что это в ближайшее время случиться.

  - Это почему же? – поинтересовался отец.

  - Недавно между нашим отрядом и правительственным войском произошел небольшой вооруженный конфликт, - ответил Джулиан. – Наши противники показали, что после проигранной войны они до сих пор не восстановились. Поэтому ближайшие лет восемь-девять они нас точно не побеспокоят.

  - А если другие, как Вы их называете, организации узнают об этом и попытаются откусить у Вас лакомый кусок пирога? – спросил отец.

  - Согласен, - ответил Джулиан, - интересный вопрос. Я его уже задавал своему товарищу Доновану Доро. Поверьте, он у нас талантливейший стратег, и его планам можно доверять всегда. Так вот что Дон ответил мне. Представим, что какая-нибудь организация, например, «Народная воля», смогла захватить престол. Что же Вы, Джон, думаете? Разве будут остальные сидеть в своих норах и ждать того момента, как их всех перевешают? Нет. Они попытаются прибрать этот запретный плод к своим рукам. Начнется что-то вроде гражданской войны. А теперь представим, что в ее итоге у власти укрепилась организация «Новый рассвет». Представляет ли она нам серьезную опасность? Нет, ведь в ходе войны она сильно ослабла. А наше «Движение…» все это время накапливало силы. И вот, когда полностью готовы наши войска, мы нападаем на престол. У «Нового рассвета» не будет сил сопротивляться, и он потерпит поражение.  Таким образом, «Движение…» поставит в цепочке переворотов жирную точку.

  Отец задумался. Он пару раз бросил взгляд на своего собеседника.

  - А как я буду содержать здесь ребят и себя? – поинтересовался отец.

  - Это не проблема, - ответил Джулиан. – В каждом поселении, где установилась власть «Движения…», действуют отряды, которые занимаются этим вопросом. Они следят за тем, чтобы у каждого участника нашей организации была и одежда, и еда, и многое другое. Если вдруг Вас что-то будет не устраивать, обращайтесь ко мне. Отец дал мне задачу подготовить людей, которые примут власть, поэтому Тумек находиться полностью в моем распоряжении. Власть моя здесь безоговорочная, и я легко смогу решить Ваш вопрос.

  - Ясно, - произнес отец. – Если все, о чем Вы говорите, правда, то, пожалуй, отказываться нет смысла.

  В этот момент я сильно оперся на дверь, из-за чего она внезапно отворилась. Я, для того чтобы не упасть, сделал пару шагов вперед. Отец и Джулиан удивленно посмотрели на меня.

  - Я рад Вашему решению, Джон, - быстро поспешил закончить разговор Юльмус.

  Он встал из-за стола, подойдя к двери, поклонился и вышел из избы. Отец, проводив его взглядом, посмотрел на меня.

  - Прости, пап, - почувствовал себя виноватым я.

  - За что? – поинтересовался отец.

  Я посмотрел на него. На лице отца была только улыбка.

  - За то, что подслушивал вас, - неуверенно ответил я.

  - И что? Всем же бывает интересно, - сказал отец. – Подслушал и подслушал, ничего такого в этом нет.

  Отец встал из-за стола и подошел к шкафчику, стоящему у стены.

  - Вы голодные? – спросил он, доставая оттуда небольшой медный горшок.

  Я почти не хотел есть. Дело в том, что несколько часов назад мы в дороге перекусили. Вдруг мне в голову пришла мысль о Клайде. Когда я обернулся, он выглядывал в дверной проем. Клайд явно стеснялся моего отца. Он осторожно кивнул головой, дав мне тем самым знать, что он не прочь покушать.

  - Клайд бы не отказался, - произнес я, повернувшись к отцу.

  - Клайд? Так тебя зовут? – выслушав ответ, обратился отец к моему другу.

  - Д… Да, - выговорил Клайд.

  Отец улыбнулся.

  - Ты проходи, не бойся, - произнес он. – Я, Джон, папа Райана. Если ты его друг, то и мой тоже.

  Отец насыпал в деревянную чашку пшенную кашу и поставил ее на обеденный стол. Клайд осторожно прошел в комнату. Отец в это время подал еще ложку и несколько кусков хлеба. Клайд сел за стол и, поблагодарив за еду, начал ее уплетать.

  - Ты откуда, Клайд? – поинтересовался отец.

  - Из соседней Кленгу деревушки, - подсаживаясь за стол, ответил я.

  - Так ты сосед наш, оказывается, - произнес отец.

  Он расспрашивал моего друга о многом. Но приходилось отвечать мне, так как Клайд еще не привык к отцу и сильно стеснялся. Когда вопросы закончились, в жилище воцарилась тишина.

  - Папа, - наконец произнес я. – А почему господин Джулиан назвал тебя Туртиным, а не Джонсоном?

  Отец посмотрел на меня с заметной досадой. Он вздохнул и навалился на спинку стула.

  - Не хотел я никому об этом рассказывать, - произнес отец. – Но раз Вам интересно, слушайте…



  Рассказ отца

  Давным-давно в одной уже несуществующей стране жил богатый дворянин. Состояние у него было огромнейшим: десятки имений, несколько дорогих домов, горы денег. Молодым он тогда был. Жил себе спокойно, никого не трогал. И в один момент пришел к нему князь. Так и так говорит: «Либо мы заберем все твое имущество, либо покидай страну». Почему это случилось, никто уже давно не знает. Дворянин погоревал, но делать нечего, взял и переехал в наше государство. Сразу шли у него дела неладно, но вскоре все наладилось: женился на богатой девушке, родились у них дети…

  С того дворянина и пошел род Туртиных. Если я не ошибаюсь, с тех пор выросло пять поколений с этой фамилией. С каждым годом Туртины увеличивали свое богатство, покупали новые имения. Так они стали одними из самых богатых дворян нашего государства.

  И вот 12 марта 1423 появилось на свет шестое поколение Туртиных. В тот день и родился я. Мой отец, Уильям Туртин, был человеком с характером. Если его что-то не устраивало, то он приходил в настоящую ярость. Все должно было соответствовать его планам. Отца все боялись, даже те, кто был на его уровне. Он умел парой точных слов переубеждать своего собеседника, поэтому никто не хотел спорить с ним, даже если отец был неправ. Ценил мой родитель в жизни всего две вещи: свои авторитет и богатство. Всю жизнь он проводил в разъездах по балам и пирам. Одним словом, жил на широкую ногу.

  А вот мать свою я почти не знал. Она скончалась через какое-то время после родов моего младшего брата. Отец быстро забыл об этой потере. Оно и понятно, вокруг него всегда было много женщин.

  Воспитывались мы с братом нашей нянькой и учителями. Получили мы весьма достойное по тем меркам образование, знали несколько языков, умели ездить верхом и фехтовать. С отцом виделись редко, чаще всего по праздникам. Герман, мой брат, часто пропадал на целый день в компании своих товарищей. Дома его можно было увидеть только на ужин. А вот мною в это время решались вопросы, касающиеся нашего дома. Я лучше всех понимал, что хочет мой отец, и делал так, как он бы приказал. Все слуги знали, что на меня можно было положиться.

  Иногда отец брал нас с собой на охоту в родовое имение Мирное. Это было идеальное место. Все наше имение было окружено лесом. Там, как я слышал, водилось много разной дичи: птицы, волки, медведи. Поэтому отец каждый год на месяц выезжал в имение, чтобы отдохнуть от дел и поохотиться.

  В этом году мы поехали все вместе. На тот момент мне уже исполнилось восемнадцать. Отец хотел научить меня всему, что пригодится на этом издревле мужском деле, но я успел простудиться в дороге. Поэтому вместо меня пошел Герман.
Шел второй день после нашего прибытия.  Проснулся я тогда поздно утром. Солнце уже проникало своими лучами в небольшое окошко моей комнаты. Я поднялся с кровати. Нос мой был забит, тело казалось свинцовым, сил не было. Я с трудом вышел из комнаты и пошел на кухню. Там была Аксинья, женщина в возрасте, выглядевшая достаточно молодо. Она с самого утра что-то стряпала. Все было в муке. Вдруг Аксинья заметила меня.

  - А, - произнесла она, - господин Джон. Чего же Вы сюда пришли? Позвали бы меня. Зачем же так напрягаетесь?

  - Ничего, - с трудом ответил я, оперившись рукой об стену. – У нас осталось что-нибудь от простуды?

  - Только мед, - сказала Аксинья. – Могу дочку  крикнуть, она сбегает ко мне домой за засушенной ромашкой.

  - Не стоит, - улыбнувшись, отказался я.

  - Да что Вы… - произнесла Аксинья. – Проська! Иди сюда!

  Через какое-то время на кухне появилась твоя мама, Райан. Видел бы ты ее тогда… Такая же красивая, как и сейчас. До сих пор помню тот запах полевых цветов, доносившийся от ее платья.

  - Что такое, маменька? Тебе что-то нужно? – спросила она осторожно похрипывающим голосом.

  - Сбегай домой и принеси господину Джона засушенную ромашку. Он простудился, и ему отвар из нее не помешает, - ответила Аксинья.

  Прося глянула на меня. Ее карие глаза показались мне в тот момент бездонными. Что-то внутри меня от ее взгляда екнуло. Прося снова посмотрела на Аксинью.

  - Хорошо, маменька, - произнесла она.

  Прося своей плавной походкой вышла из дома и скрылась из виду. Я еще долго смотрел ей вслед. Какое-то неизвестное мне до этого чувство внезапно родилось в моей душе.

  - Что же Вы стоите? – спросила меня Аксинья. – Идите к себе.

  - Я лучше на улице побуду, - посмотрев на кухарку, ответил я.

  Я вышел из дома и сел на лавку, что была неподалеку. Сам не заметил, как глаза мои закрылись и я уснул. Прошло много времени перед тем, как кто-то начал меня будить.

  - Господин, - раздавался женский голос, - проснитесь…

  Я открыл глаза. Прямо передо мной стояла Прося. Она едва касалась своей нежной рукой моего плеча. Как только Прося увидела на себе мой взгляд, она сразу же оторвала от меня свои тоненькие пальчики и отошла на несколько шагов назад. Ее глаза смотрели в землю. На щеках ее появился небольшой румянец.

  - Маменька говорит, что отвар для Вас уже готов, - застенчиво произнесла она.

  - Можешь принести его сюда? – спросил я. – Если тебе несложно, конечно…

  - Как пожелаете… - ответила она и пошла на кухню.

  Я заметил, как Прося, заходя в дом, взялась за горло одной рукой. Личико ее искривилось от дискомфорта. Вскоре она вернулась с кружкой и небольшим горшком. Прося налила отвар и подала его мне.

  - Вот испейте, господин…

  Я взял поданную ей кружку. Прося снова стояла с опущенным в землю взглядом.

  - Садись, не бойся, - произнес я.

  Прося осторожно села на лавку поодаль от меня. Я снова заметил, как она взялась рукой за горло.

  - Что-то не так? – поинтересовался я.

  Прося посмотрела на меня. Она явно была удивлена этим вопросом.

  - А Вы почему об этом спрашиваете? Тем более у служанки…
 
  - Просто ты, Прося, часто за горло рукой берешься, - ответил я. – И на личике твоем…

  Я заметил ее испуганный взгляд на себе.

  - Не должно Вам называть меня так… - произнесла она словно с упреком. – А со мной ничего особенного. Просто горло першит.

  Я, не задумываясь, подал ей свою кружку с отваром.

  - Вот, испей, - произнес я.

  Прося удивленно посмотрела на меня.

  - Я не могу… - донеслось из ее уст.

  - И почему же? – спросил я.

  - Но хотя бы потому, что это Ваше… - ответила Прося. – И я ведь просто служанка. Я не могу пить то, что для моих господ.

  - А ты представь, что я никакой не господин, а просто крестьянин. Такой же, как и ты.

  Прося продолжала смотреть на меня изумленным взглядом. Она видела мой просящий взгляд и не смогла отказать. Прося взяла кружку и выпила отвар.

  - Благодарю, господин… - поблагодарила она меня.

  Вдруг совсем недалеко от дома появились наши охотники. Прося быстро отдала мне кружку и, вскочив с лавочки, убежала. Все это было так мгновенно, что я даже не успел и глазом моргнуть. Охотники тем временем уже подошли к дому. Я налил в кружку отвар.

  - Как ты, сынок? – спросил меня отец.

  - Уже получше, - ответил я, отпив из кружки глоток.

  - Вот и хорошо, - произнес отец. – Герман, уберешь мушкеты?

  - Конечно, батек, - усмехнулся мой брат. – Можешь на меня положиться.

  Отец ушел в дом. Герман взял родительский мушкет, которое тот поставил около меня, и унес его в небольшую пристройку, где хранилось все, что нужно для охоты. Совсем скоро мой родственник вернулся.

  - Рассказывай, брат, - произнес он, подсаживаясь ко мне на лавку, - кто это был с тобой?

  - Ты о чем это? – притворялся я, что не понимаю.

  - О том, брат, о том… Рядом с тобой какая-то девчушка была. Я сам видел.

  - Значит, тебе показалось.

  Не желая об этом говорить, я встал и ушел в свою комнату. Сердце мое бешено билось, и, я думаю, это было далеко не от простуды. Один взгляд потребовался твоей маме, Райан, чтобы околдовать меня.

  Время шло. Я каждый день искал возможность встретиться с Просей и поговорить о чем-нибудь. И частенько мне это удавалось. Сначала Прося побаивалась моих чувств, но чем больше времени утекало, тем быстрее этот страх исчезал. Последнюю неделю месяца мы каждый день проводили вместе, пытаясь не попадаться другим на глаза.
 
  Но, к сожалению, пришло время, когда нам нужно было уезжать из имения. Мне, честно говоря, не хотелось этого. Я уже так привык к Просе, что просто оставить ее здесь не мог. Поэтому мне ничего не оставалось, как пойти к отцу и попросить его о том, чтобы я не уезжал. Он был в гостиной и разговаривал о чем-то с Германом.

  - А я, значит, говорю ему… - остановил свой рассказ Герман, увидев меня.

  - Сынок, ты что-то хотел? – поинтересовался у меня отец.

  Я поймал на себе его взгляд. Почему-то в этот момент мне стало не по себе.

  - Отец, могу ли я остаться в Мирном? – спросил я.

  - А почему ты спрашиваешь? – поинтересовался он.

  - Мне… Просто здесь очень нравится… - был мой ответ.

  - Даже не знаю, - задумался отец. – Мне недавно написал мой знакомый. Толстосумов. Он хотел выдать свою старшую дочь за тебя. По приезде в Хопстед мы должны были свататься к ним.

  Эти слова отца как громом поразили меня.

  - Он что, хотел за моей спиной устроить свадьбу? – думал я.

  Я для чего-то посмотрел на брата. На его лице было заметно недовольство. Заметив на себе, мой взгляд, он улыбнулся. Но вот улыбка эта не сулила ничего хорошего.

  - А ты, бать, разве не знаешь, что Джон за Проськой бегает? – спросил Герман.

  - За Проськой? – повторил отец, посмотрев на меня. – А это кто? Имя какое-то знакомое…

  - Дочь Аксиньи, кухарки нашей, - ответил Герман.

  Глаза отца наполнились злобой, его лицо покраснело, полные щеки как будто надулись. Он бросил на меня свой грозный взгляд.

  - Так ты за дочкой кухарки бегаешь?! – закричал отец. – Вы посмотрите, кто под боком у меня вырос! Ты благородный дворянин или вшивый крестьянин?! Забыл где твое место?! А я ведь готовил, готовил тебя, чтобы передать тебе все мое имущество! А ты!

  - То есть ты всерьез думаешь, что мне нравится вот это все! – впервые поднял я на отца голос. – Да плевать я хотел на… На все это!

  - Что?! – возмущался отец. – Да как ты смеешь?!

  - А что не так?! Тебе нужны только деньги, а мне свобода! Титул, богатство, известность – все это лишает меня ее! Думаешь, мне нравиться, когда толпа женщин на улице хочет привлечь мое внимание?! Думаешь, мне нравиться, когда ты принимаешь за меня решения?! Нет, отец! Все это уже стоит поперек моего горла!

  - Так вот ты как?! – вскричал отец. – Свободы захотел?! Тогда ступай из моего дома! Чтобы глаза мои тебя больше не видели! А я такие надежды возлагал на тебя…

  - И хорошо! Может, наконец-то начну жить так, как мне хочется! – ответил я отцу, недослушав его.

  После этих выкрикнутых слов я посмотрел на родственников. Отец был яркого красного цвета. Взгляд его был полон гнева и ярости, а дыхание его было глубоким и быстрым. Герман почему-то был сильно взволнован. Его взгляд выражал сильное беспокойство, глаза быстро бегали.

  - Прощайте, - со злобой произнес я и ушел к себе в комнату, чтобы взять все необходимое.

  Я сложил в походную сумку одежду, еду, бинты, нож. Вдруг ко мне в комнату забежал Герман.

  - Прости меня, брат, прости! – вис он на мне весь в слезах. – Я не хотел, чтобы все так закончилось! Честное слово! Черт меня дернул такое сказать! Прошу, помирись с отцом! Я уверен, он простит тебя!

  - Слово не воробей: вылетит – не воротишь, - равнодушно произнес я, посмотрев на брата. – Отец все равно уже никогда не забудет этого.

  - И куда же ты пойдешь? – сквозь слезы спросил меня Герман.

  - Что-нибудь придумаю, - ответил я.

  Собрав к тому времени все необходимое и накинув на плечи, я подошел к двери.

  - Прощай, брат, - холодно ответил я и вышел.

  - Джон! Постой, не уходи! – слышался из моей комнаты.

  Я покинул дом и направился к Просе. За все то время, что мы проводили вместе, она успела показать мне, где живет. Я без труда нашел ее жилье. Избушка у Проси была небольшая и мало чем отличалась от нашей, что в Кленге. Встав на крыльце, я постучал в дверь. Отворила мне Аксинья.

  - Что случилось, господин Джон? – удивилась она, увидев меня в епанче и с походной сумкой.

  - А можно Просю? – спросил я.

  - Заходи в избу, - ответила мне Аксинья.

  Я прошел внутрь. Прося сидела на скамейке около печи. Увидев меня, она сильно удивилась.

  - Что случилось, Джон? – спросила она. – Почему ты так одет?

  Я рассказал Просе и Аксинье обо всем, что произошло, и предложил вместе сбежать куда-нибудь. В тот момент страх за Просю одолевал меня. Я не знал, что отец может сделать дальше.

  - Вы уходите, а я здесь останусь, - произнесла Аксинья.

  - Брось, маменька, - обратилась к ней Прося с грустью на душе.

  Вдруг в дверь кто-то постучался, да так сильно, что казалось, вот-вот он ее выбьет.

  - Кухарка Аксинья и ее дочь Прасковья здесь проживают?! – раздался голос отца.

  На всех нас напал испуг. Аксинья посмотрела на меня и Просю.

  - Спрячьтесь где-нибудь, - произнесла она.

  Мы с Просей затаились за печкой. С порога нас нельзя было заметить. Аксинья открыла дверь. На крыльце стоял отец и еще несколько людей.

  - Где твоя дочь?! – возмущенно спросил отец.

  - В поле ушла травы собирать, - немного взволнованно ответила Аксинья.

  - И когда она вернется?!

  - Часа через два…

  Отец задумался. Он был явно недоволен таким раскладом событий.

  - Что ж… Тогда мы к тебе еще наведаемся! – крикнул отец и вместе со своими людьми, не спеша, удалился.

  Аксинья закрыла за ними дверь. Мы с Просей вышли из-за печи. Аксинья, не сказав ни слова, бросилась собирать вещи. Ей понадобилось на это всего пара десятков минут.

  - Вот и все, - сказала она с тревогой, подавая вещи Просе.

  Прося приняла их.

  - А ты, - обратилась Аксинья ко мне, - позаботься о ней.

  - Обещаю, - кратко ответил я.

  Прося и Аксинья обнялись на прощание. На их лицах я заметил одиноко стекающие слезы.

  - Прощай, доченька, - произнесла Аксинья. – Быть может, еще встретимся.

  - Обязательно, - ответила Прося.

  Все мы вышли на улицу. Я накинул собранную для Проси сумку на плечо, и мы вдвоем пошли куда глаза глядят. Аксинья провожала нас взглядом. Несколько дней подряд мы с Просей шли неизвестно куда, ночевали в самодельных шалашах, питались тем, что у нас с собой было. Спасением был пятый день нашего пути. Мы вышли на широкую дорогу. Через какое-то время нас нагнала телега. В нее была запряжена довольно старая кобыла.

  - Здравия желаю, путники! – поздоровался с нами седой мужичок, что управлял телегой. – Куда дорогу держите?

  - Здравствуй, - произнесла в ответ Прося. – Мы и сами не знаем…

  Телега остановилась около нас.

  - Как это так? - поинтересовался мужичок.

  Я вкратце рассказал ему обо всем, что с нами произошло.

  - Вот оно как, - сказал мужичок. – В таком случае, садитесь. Я к себе в деревню еду, могу и вас довезти.

  - А там можно где-нибудь остановиться? – поинтересовался я, подсаживая в телегу Просю.

  - У меня с женой побудете, – ответил мужичок. – Народ у нас в деревне дружный. Он мигом избу скидает. Туда вы потом и переедите.

  Когда мы с Просей уселись, телега тронулась. У нас с мужичком завязался разговор. Оказалось, звали Пантелеем Никифоровым. Он довез нас до Кленга. Там мы пожили у него и Лукерьи, пока не возвели мы нашу избушку.




  - И начали мы жить обычной крестьянской жизнью, - закончил свой рассказ отец.

  Он печально вздохнул после этих слов.

  - А Вы сильно жалеете о том, что так поступили? – внезапно спросил Клайд.

  - Сильно ли я жалею? – повторил вопрос отец. – Если честно, мне до сих пор стыдно за то, что я сказал тогда своему отцу. Но вот с другой стороны…

  Отец оборвал свою речь. Он посмотрел сразу в окно, где уже было темно, а затем и на нас с Клайдом.

  - Вы, видать, с дороги сильно устали, - произнес отец. – Идите, спать ложитесь.

  Мы с Клайдом расстроенные пошли в нашу комнату. Я несколько дней не видел отца и хотел с ним поговорить, а он отправляет нас спать. Так тогда я думал. А сейчас понимаю, что он просто не хотел говорить на тему своей прошлой семьи. У всех ведь есть больные темы…

  Но как бы там не было, мы быстро приготовили постели и легли спать.

  - Спокойной ночи, - произнес отец и, погасив свечу, вышел из нашей комнаты.

  В отличие от остальных ночей, сегодня я уснул практически сразу. Когда отец рядом, я всегда чувствовал себя в безопасности. И неважно где мы: в нашей уютной избушке или жилище. И это чувство всегда заставляло меня спать крепким сном.
Прошла ночь, наступило утро. Проснулся я довольно поздно, но зато хорошо выспался. Я вышел на кухню. Отец и Клайд уже сидели за столом и завтракали вчерашней кашей.

  - А вот и ты проснулся, Райан, - произнес отец. – Выспался?

  Я одобрительно кивнул головой. На лице отца уже не было видно ни капли тоски. Вместо нее на нем сияла белоснежная улыбка.

  - Завтракать будешь? – спросил отец.

  Вдруг раздался стук в дверь.

  - Кто это мог бы быть? – произнес вслух свои мысли отец.

  Он подошел к двери и отворил ее. На пороге стоял человек, одетый в те же кафтан, порты и кожаные чуни, что были на моих похитителях. Он держал себя прямо, в каждом его движении можно была заметна дисциплина.

  - Здесь живут Джонсоны? – задал этот человек вопрос.

  - Да, - почему-то неуверенно дал ответ отец.

  - Господин Джулиан приказал всем, кто живет в этом районе явиться через час на площадь. Там будет собрание.

  - Хорошо.

  - И без опозданий, - добавил незнакомец.

  Человек развернулся и ушел. Отец закрыл дверь и прошел за стол. Я к тому моменту уже вовсю уплетал кашу.

  - Давайте, ребята, побыстрее завтракайте, - произнес отец. – А то приказали идти на площадь.

  Когда все позавтракали и умылись, мы вышли на улицу и направились на площадь. Шли мы не одни. Из каждого жилища выходило по несколько человек. Совсем скоро на улице собралась целая толпа. Она медленно текла на площадь, словно река в море.
Наконец-то мы достигли своей цели. Толпа остановилась на той самой площади, где остановилась вчера наша телега. Здесь уже собралось много людей. Толпа гудела, отовсюду слышались голоса.

  - Папа, а что сейчас будет? – спросил я.

  - Не знаю, сынок, - ответил мне отец. – Собрание какое-то.

  Внезапно по всей площади разлетелась незамысловатая мелодия трубы. Она призывала толпу замолчать и выслушать то, что им сейчас скажут. Все присутствующие посмотрели на Дом лидеров. Так все называли здание, где живут Юльмус и Доро.

  - Что там? Что? – доносились восторженные детские голоса.

  В этот момент на крыльце появились и сами лидеры «Движения Нового порядка». Джулиан и Донован рукой приветствовали собравшуюся толпу. Они были одеты не в богатые одеяния, а в то же, что было на человеке, приказавшем нам пойти на площадь.

  - Приветствую всех собравшихся! – начал речь Джулиан. – Я очень рад тому, что вы не проигнорировали мою просьбу и пришли на данное собрание. Почти все вы впервые находитесь в Тумеке и не понимаете того, почему здесь оказались. Что же, давайте я вам расскажу. Все вы избранные…

  И Джулиан рассказал всем присутствующим ровно все то же самое, о чем рассказывал моему отцу, только с явно большими выражением.

  - А теперь я передам слово своему верному товарищу Доновану Доро, - закончил свою речь Юльмус.

  Он отошел немного назад. Его место теперь занял Дон.

  - Приветствую всех! – поздоровался теперь уже он. – Я, Донован Доро, являюсь одним из самых главных стратегов нашего «Движения…». Под моим управлением местные легионеры будут заботиться о вашей безопасности, поэтому у вас нет оснований волноваться. Сегодня моя главная задача состоит в том, чтобы ознакомить вас с правилами, действующими в нашей части «Движения…», и распределить вас по взводам.
Правил Дон назвал много. Сейчас всех их я уже не вспомню, но вот два из них до сих пор хранятся у меня в голове. Во-первых, мы не имеем право покидать кадетский район без разрешения лидеров. Во-вторых, невыполнение приказов карается наказанием, степень которого зависит от тяжести нарушения. Больше я уже ничего не помню.

  - А теперь перейдем к составам взводов, - закончив читать правила, произнес Донован. – Названых кадетов попрошу выйти вперед. Итак, первый взвод…
И тут полились сотни самых разных фамилий. Я уверен, что тебе, мой друг, будет скучно их читать, поэтому перейду к самому главному. Мы с Клайдом попали во второй взвод. Отца назначали учителем грамматики в этом же взводе. Не знаю, как распределяли преподавателей, но я считаю, что если это было просто совпадение, то оно оказалось весьма удачным.

  - Ваш первый учебный день будет в понедельник, 19 июня сего года, - заканчивал свою речь Донован. – Занятия у вас будут проходить в училищах, соответствующих номеру вашего взвода.

  Дон замолчал на какое-то время.

  - Собрание мы объявляем закрытым. Спасибо всем за то, что пришли. До новых встреч, - закончил Дон.

  После этих слов толпа сразу закипела и потекла с площади. Отец стоял недалеко от нас.

  - Ребята, - подойдя к нам, спросил он, - может, сходим и посмотрим эту деревню?

  - Конечно! – сразу согласились мы.

  - Освоились с деревней, Джонсоны? – поинтересовался Джулиан, тихо подошедший к нам.

  - Только хотели идти к Вам разрешение просить, - кланяясь, ответил отец.

  - Конечно, идите. Вам надо познакомиться с Тумеком. Ведь теперь жить будете здесь. Нужно знать свой дом…

  - Джулиан! Ты там где? – позвал Юльмуса Донован.

  - Сейчас приду! – откликнулся Джулиан. – Как видите, мне пора, - обратился он к нам. – Желаю вам хорошо провести время.

  Юльмус ушел в сторону Дома лидеров, а мы с отцом отправились осматривать Тумек. Я об этом еще не упоминал, но эта деревня разделена на три, так называемых, района: жилой, кадетский и ремесленный. За вчерашний день мы успели побывать в двух из них. В жилой район мы въехали самым первым. Там живут местные жители. В кадетском районе находиться наше жилище. И достаточно понятно, почему он так называется. Здесь будет проходить почти вся наша кадетская юность. А вот в третьем, ремесленном районе мы еще не были. Именно поэтому мы туда и отправились.

  Если честно, я не ожидал от него чего-нибудь особенного. Спросишь меня почему? А что можно представить себе, когда услышишь это название? На ум приходит немногое. Ты сразу представишь кузницы, откуда доносятся удары молота об раскаленный металл, и многочисленные лавки, полные разных товаров. Вот и все.
Но как же хорошо, что я ошибался. Нет, все выше описанное было на месте, но оно оказалось совсем не такое. Весь район кипел жизнью. Отовсюду до моих ушей доносились детские восклицания, возмущения взрослых на цены у торговцев, красноречивые зазывания этих самых торгашей. Все постройки не казались серыми и невзрачными, как можно было представить себе. Наоборот, на них было столько ярких и красочных вывесок, что прямо хотелось что-нибудь купить. Везде в районе стояли прекрасные запахи. Где-то пахло свежим хлебом, где-то цветами, которые только что сорвали.

  Пробыли мы в этом районе до самого ужина. Отец приобрел все необходимое для жилища, и мы вернулись домой. Войдя на кухню, мы увидели на стуле, что стоял неподалеку от обеденного стола, аккуратно сложенную форму. Она ничем не отличалась от той, которую мы видели сегодня на Джулиане и Доноване. На форме лежала записка.
 
  «Прошу прощения, Джонсоны. Уже в понедельник начинаются занятия, а я до сих пор не выдал вам форму. Поэтому я и поспешил исправить данную оплошность. В этой форме вы должны будете пребывать на территории училища. Надеюсь, вы простите меня…
               
                Джулиан Юльмус»