1486. Хуторская чертовщина. Покушение убийством

             Возвращение Пал Андреича совпало с выставленным ужином на стол, можно было предположить, что он специально топтался у порога в ожидании накрытия стола, чтоб сразу с морозца присесть за стол.
           По характерному выражению на лицах супругов не трудно было догадаться, что у них случилась какое-то радостное событие.
       Хоть и распирал интригана интерес узнать саму причину, но он особо не подавал вида, являя собой саму сдержанность, выставив из своего портфеля початую бутылку коньяка, удивив своей щедростью, вдобавок выложив на стол копчённую колбасу, отчего комната наполнилась невероятно приятно вкусным запахом.
         Рассевшись за столом и выпив разлитый в стаканы  коньяк, усердно принялись уминать ужин, а когда пришло лёгкое пресыщение, то в непринуждённой обстановке Злотазан задал наводящий вопрос.
- Глядя по вашему возбуждённому настроению, в моё отсутствие у вас случилось какое-то радостное событие?
-Неужто Василёк, извините любезно, Василий Михалыч вам удалось собрать и возглавить хуторское общество?
-Да куда там, с этим у нас глухо,
                с хитрой улыбкой на краях губ ответил Васятка.
-Могу только догадываться, ну-ка хвались, показывай своё новое ружьё, обещанное тебе станичным комитетом!
-И снова Павл Андреич мимо,
                с усмешкой ответил Василий.
-Тогда сдаюсь, уж и не знаю чего и предположить, утерев бородку и разведя руки в стороны,
                произнёс квартирный приживала.
- У нас новое пополнение в хозяйстве,
                с некоторой торжественной гордостью в голосе выразился Васятка, поглядывая на довольно радостную хозяйку.
-Мы Павл Андреич двумя днями раньше с моей Лидкой купили себе стельную тёлочку.
-Ах вон оно что, я-то и не туда,
                с неким изумлением произнес Злотазан,
-и у кого же, если не секрет приобрели эту скотинку?
- Так знамо у кого, когда ходил на другой край хутора  за сиводралом, там с Петькой Мальцевым и сговорились.
-В тот день, когда ты Павл Андреич ушёл в Прохладную, мы с Лидкой ходили на смотрины.
-Молоденькая коровушка пришлась нам по нраву, сговорились в цене и привели её к себе.
-В сараюшке у нас стоит, сенцо подъедает, ожидаем скорого приплода.
-Да какого скорого, ты Васька говори, да хоть соображение имей,
                вмешалась в разговор супруга,
-не раньше прихода лета, так Петькина жинка сказала.
-Вот ты интересная Лидка, что тут до того лета, весна пролетит и не заметишь.
-А там и со своим молочком будем.
-Ну не дурак ли ты Васька, какое молоко, его  телёночку бы хватило, вымя-то видел у коровки?
-Она же в свободно в ладонь поместиться.
-Сама ты Лидка дурёха, это сейчас у ней малые дойки, они ж после отёла молоком наполняться, а там её раздоишь и нам будет перепадать молока.
               У интригана после этой вроде бы приятной новости что-то подозрительно ёкнуло внутри, а в голове засуетились не добрые мысли, уж не распродаётся ли Петька своим имуществом?
          И что собирается делать, возвращать выплату или по примеру Гаврилы Кондратюка и его сподручных тайком сбежать?
          А вот этого у него как раз и не выйдет, имеется пергамент с его кровавой подписью от которого ему никуда не скрыться.
          А если вздумает пойти наперекор, то сильно пожалеет об этом, выйдет ему эта затея боком, да таким боком, что даже подлому врагу не пожелаешь.
              Перебив возникший спор супругов, из возникшего интереса спросил.
- А скажи мне Василёк, Петро всё подряд распродаёт, как Кондратюки или только тёлку вам продал?
-Только коровушку стельную нам и предложил приобрести, а так у него всё хозяйство при его дворе.
-Пожаловался он мне, когда бутыль с сиводралом вручал, что дескать корма совсем вышли, не знает как бы дотянуть до весны.
-А мне-то что, я ведь даром на чердаке не просиживал, то кизяков припасу, то сенца натаскаю, вон у меня сколько храниться в сарае и на чердаке хаты, моей коровушке вполне на два года хватит.
-А там ишачка впрягу и на покос отправлюсь, люблю понимаешь ровные валки класть после себя, я ведь сызмальства ловко владея косою.
-Это верно ты Василёк рассуждаешь, сено всегда должно быть с некоторым запасом, чего скотину голодом морить перед самой весной, иначе худоба чахнут начнёт, а  хилое животное какую пользу может принести, ей бы оклематься в пору.
-Так говоришь, что Петька бедствует на счёт кормов?
-Сам я Павл Андреич не проверял, мне так Петька сказал, может и сбрехал, а может и нет.
-Мне до этого большого дела нет, а вот его коровушка теперь в нашем хлеву стоит.
-Ну раз такое прибыльное дельце провернул, так чего не испить нам сиводрала, такую покупку следовало обмыть, избавив от всякого сглазу и болезней.

             Крепко выпив и сытно поев Злотазан забрался на печку, где не сразу приснул, а предался размышлениям, ведь подходил срок установленной отсрочки по выплате Петром, либо он вносит оплату либо ему назначается дальнейший десятилетний срок со всеми вытекающими отсюда обязанностями.
                Оно бы получить с него окончательную выплату золотыми червонцами и пусть себе гуляет на все четыре стороны, а тысяча золотых рублей была бы приятным прибыточным капиталом.
         За Петром нужно будет установить пристальный контроль, с частым присмотром за его дворов, приглядывая за его деятельностью.
            Они вроде бы на пару с Маруськой Малиничкиной засеяли клин озимых, что будет надёжной привязкой до самой уборки полей.
       Надо будет в точности разузнать, а не гадать так это или нет, оно ведь урожай можно сбагрить той же Маньке прямо на корню,  имея с этого некую выгоду, избавившись от уборочных работ.
           Наметив себе план предстоящих действий на ближайшее время, он регулярно хаживал на другой край хутора, поглядывал на подворье Мальцевых и убеждаясь, что там продолжается бурная крестьянская жизнь,  возвращался обратно, не забывая на обратном пути совершать мелкие пакости.
               С хуторским чёртом лучше жить в мире и дружбе, а иному наглецу иной раз не забывать оглядываться назад, как бы потом не сожалеть о своей беспечности.
           Опять же его досаждали мысли, дали ли дальнейший ход его докладной записке о Гавриле Кондратюке и его приспешниках Стёпке и Витальке, им теперь от него нет ни какого прощения, даже случись им вернуть все долги до последней копейки, то могут не рассчитывать на его благосклонность и все прощения, будут всё одно наказаны за своё непослушание.
           А иначе нельзя, одному прости, другому и на какое после этого уважение придётся надеяться?
            Усядутся на шею и свесят ножки, указывая своими повелениями творить свои капризы, не зная меры своим прихотям.
         Как бы тут ни было, а он разбаловал своих сельчан, перестав им устраивать большие подлости и всякие мерзопакостные гадости, видно тому причиной стала смена властей и иной взгляд на житейские взаимоотношения.
            Нет того прежнего уважения и почитания перед возможностями нечистой силы творить разного рода козни, наводя на отдельных граждан панический страх перед неизвестностью.
          И разве это только он в этом виноват?
               Да нисколечко в этом нет его заслуг, всё идёт оттуда с верхов и до самого низа, а занимая самую нижнюю нишу не возможно повлиять на сильных мира сего.
           Так что совесть его чиста перед выше стоящей и руководящей организацией, есть правда не большие изъяны, так у кого их нет, все мазаны единым миром, а посему какие могут быть претензии в его адрес.

          Как-то полёживая на печке невольно обратил внимание на болтающуюся на крючке берданку с поломанным Васяткой прикладом, ну висит себе и висит, если бы подлая мыслишка вдруг не тюкнула в самое темя, напомним одно изречение довольно известного в недавнем времени автора.
                «Если в первом акте ружьё висит на стене, то в последнем оно должно выстрелить».
            Главные слова в этом выражении «должно выстрелить», только когда и в кого?
         Но отвлечённый от своих мыслей более важными делами, к примеру, как приглашение к обеду, на какое-то время избавили его от этой навязчивой идеи.
              К ней он вернулся через несколько дней, а причиной тому было прежнее обстоятельство, сумели изловить ли Гаврилу и его приспешников или же бумаги где-то затерялись в пути не дойдя до места назначения?
         Бюрократическое болото присуще всякому строю, где канцелярщина правит свой бумажный бал, ставя свои препоны для продвижения документации любого формата.
              Вот и затерялся запрос отправленный в длительное путешествие, кочуя из одного кабинета в другой, а что если этой нескончаемой канители придать ускорения.
               Как это сделать?
                Так надо немножко пошевелить свои извилинами и глядишь дельце завертится в нужном направлении.
             Не плохо бы для начала распустить слух, что в этих краях объявился Гаврила Кондратюк, чего заглянул в эти края, так всё не уймётся, ищет новые связи, агитирует обиженных властью казачков и пришлых иногородних.
            В самую нелепую брехню скорее поверят, чем в самую безобидную правду.
          Да и ничего в этом сложного нет, так между делом ляпнул языком, что Гаврилу видели, а кто и когда никто выяснять не станет.
           Слух поползёт по хутору и вскоре доберётся до того, для кого и был предназначен.
            Охваченный новым порывом к решительным действиям подговорил Васятку распустить слух, что не столь сложно, а вот далее задумал провернуть одну много ходовую авантюру, вынудив коего кого зашевелиться, ускорив процесс поисков и наказания того же Гаврилы и его приспешников.
        Убедив Васятку, а в этом не было большой сложности, что ему вскоре вручат обещанное ружье за убитого им волка, а берданка не пригодная теперь для охоты, так кусок железяки с деревяшкой, теперь ему ни к чему не нужна.
             Одолжившись напильником, острым ножом и пилой по дереву, несколько ночей к ряду чего-то возился в летней кухне, откуда иной раз доносились не приятные для слуха металлические елозанья железом по железу.
             Васятка имея интерес и любопытство узнать чего там мастерит Пал Андреич, всё не решался спросить его об этом, не то чтобы испытывал стеснения, а  придерживался давнего мнения не совать своего носа туда, куда его об этом не спросят, надо будет ему расскажут, а нет, так это выходит не его ума дело.
          Прошло ещё несколько дней и Пал Андреич выбрав подходящий момент отсутствия хозяйки в хате с некой хитринкой на своей роже обращается к Василию.
-Василёк, фу ты привычка проклятая, Василь Михалыч, у меня к тебе имеется одно не большое предостережение по поводу твоей берданки.
-Да ты особо не придавай этому своего учтивого благородства,  если вдруг случиться так, что кто-то начнёт интересоваться твоей берданкой, то разведи руки в стороны и скажи, что отдал за ненадобностью Гавриле Кондратюку.
-Так и скажешь честно глядя в глаза, когда Кондратюк узнал, что тебя премировали новым ружьём, выпросил у тебя берданку в обмен на гуся, утверждая, что сможет изготовить новый приклад.
-На что ты дал полное своё согласие, зачем тебе в хате держать два ружья, одно из которых будет поломано.
- Да ещё вот что, если вдруг чего-то неординарного случиться в хуторе, то на меня не держи ни какого подозрения, я ко всему этому не имею никакого отношения.
-Я одолжился у тебя, у меня одолжился другой, у другого позаимствовал третий, а там кто его знает, куда ещё нелёгкая выведет.
-Так что помалкивай и особо не распространяйся, если что и произойдёт, то будет выглядеть как злая шутка.
-Ты мне Михалыч вот ещё чего, одолжи патрон с мелкой дробью, повадились воробушки зерно клевать, надо бы их пугнуть, иначе всё вытаскают без остатка.
                А вот упомянутое Васятке слово про зерно не могло не навести его на мысль, что Пал Андреич где-то тайком промышляет пшеницей, не трудно догадаться, когда в своём треухе обнаружил несколько пшеничных зёрен.
          Опять же придерживаясь мнения, меньше знаешь, крепче спишь, Василий не стал приставать со своими расспросами и предложением личных услуг по борьбе с воробьями, особо наглых в зимний период.
             Да и некогда ему было заниматься посторонними делами, с утра управившись по хозяйству, иной раз не завтракая заглядывал к хуторскому председателю, где поговорив о предстоящих делах возвращался к себе или же навещал кого ни будь из хуторских крестьян, ведя с ним агитационную работу по вступление в хуторское товарищество.
          
            А вот Пал Андреич задумал бросить камень в тихий омут, что немного всколыхнуть хуторскую общественность потрясающей враждебностью со стороны притаившихся противников власти Советов.
         В одну из тёмных ночей прихватив с собой изготовленный обрез из Васяткиной берданки, направился в подворье Кондратюков, оставленного под присмотр соседей Карицких, которые сами боялись по ночам высунуть своего носа из своей хаты, на оставлял там следов и подбросив несколькими днями раннее обломок приклада с ремнём и отпиленным стволом, вышел обратно на улицу и проследовал в сторону снимаемой хаты хуторским председателем.
            Убедившись, что в окошке светиться тусклый огонёк, а это указывало что Иван Кулешов ещё не спит и кропает в виде отчёта чего- то на бумагу.
        Обойдя хату от соседей держась глухой стены, прошёл за угол и мельком заглянул в окошко, Кулешов сидел за столом и чего-то вдумчиво черкал на бумагу.
         Отстранившись от окошка и прислонившись к стенке Злотазан с усмешкой подумал, вот же бестолочь, совсем соображения не имеет, думает задвинул зановесочку прикрывающую две трети окошка и на этом можно не беспокоиться?
          Да как бы не так, привстал на цыпочки, это соизмеримо его не столь высокому росту, прицелился, выстрелил и гайда под гору, а там ищи свищи, сел на коня и только видели ночного стрелка.
        Но он пришёл не с этой целью, имелось у него дельце совсем иного толка, пугнуть и не более того, оставив на стене куском не догоревшей деревяшки угрожающее послание меж двух окон, на общее обозрение хуторян.
         «Мы скоро вернёмся и тогда пощады не ждите».
              Заглянув во второе окошко, получалось не совсем удачное расположение Ивашки относительно произведённого выстрела, пальнуть ради того, чтобы пальнуть, подобно хулиганской выходке совсем не то, а следовало свою задумку провернуть с таким подвохом о чём с утра заговорят даже в станице.
       Завернув за угол и пройдя к окошку у дверей сенцев, заглянул в комнату, отличный обзор стола и самого председателя, ну это окошко мог бы и прикрыть газетой, оно понятно что достаточно повернуть голову вполоборота и видеть, кто к нему пришёл.
          Это хорошо наблюдать в светлое время суток, а вот ночью картина меняется на противоположную, теперь Ивашку видно как на ладони.
      Оттянув пятак затвора и взведя боёк, Злотазан прицелился через одинарное стекло окошка, нацеливая на чернильницу, лёгкое нажатие на спусковой крючок, грохочет выстрел ему в унисон раздаётся звон битого стекла, чернильница на столе разлетается вдрызг, забрызгивая всё вокруг.
          Сквозь пороховой дым злодей успевает заметить, как чернила брызнули измазав лицо молодого парня в синий цвет и вдобавок разлетевшимися стекляшками посекло лоб, отчего Кулешов вынужден был отстраниться назад и свалиться с табурета на пол.
-Будь у меня злое намерение,
                с усмешкой бросил хуторской чёрт,
-разлетелись бы твои Ивашка мозги, забрызгав ими стену, живи, пока я позволяю.
           Дожидаться, чего будет дальше ночной разбойник не стал, а под дружный лай хуторских собак торопливо покинул двор и намерено оставляя за собой следы направился вновь в подворье Кондратюков, где зайдя в один из сараев, подсунул обрез под камышовую крышу, а выйдя обратно, прошёл в сторону задов, опять же оставляя отчётливый след на снегу, а пройдя выгоном до перекрёстка, где и затерялись его следы.
                Вернувшись в обратно в подворье Харитоновых  забрался на чердак, а с чердака через дыру в потолке пробрался на печку, где не торопливо раздевшись прилёг отдохнуть.
        Испытывая двойственное чувство, с одно стороны радуясь своей удачной проделки, а с другой опасаясь, как бы Ивашка не поднял шумиху и по горячим следам не кинулся на поиски, впал в приятную дрёму, а там и сон пришёл.
         А уже рано утром был разбужен неприятным известием, что на хуторского председателя ночью было совершено преднамеренное убийство, а вскоре из станицы прибыло начальство, это Тимоха Кирилов, помощник председателя сбегал в станицу оповестить о ночном нападении.
         Как водиться в подобных делах заявившиеся двор председателя любители поглазеть, чего и как, то успели до приезда станичного милиционера затоптать все следы оставленные преступником.
          После скорого осмотра места преступления опытным следователем был выдвинут вполне объяснимый вердикт, он так и сказал председателю.
-Если бы тебя Иван хотели убить, то не стали бы тратить мелкой дроби, да и вряд ли бы промахнулись с трёх метров.
-Скорее это выходка обиженного тобой хуторского подростка или в крайнем случае акт запугивания, чему свидетельствует надпись на стене.
-Настоящий убийца не стал бы опускаться до подобных глупостей, сделал бы своё чёрное дело и скрылся бы в неизвестном направлении.
-А то бы и притаился у обиженных хуторян попавших под хлебную продразвёрстку.
         На том всё расследование и закончилось, начальство как скоро прибыло, так скоро и отбыло в станицу, а Иван Кулешов ещё несколько дней ходил с остатками чернил на лице, да не большими царапинами, отметинами мелким стеклом на лбу.
           А выбитое стекло выстрелом было вставлено новым, принесённым Петром Капустиным, имеющего по этому случаю своё мнение, что здесь не обошлось без вмешательства нечистой силы, на что у него особый нюх.
             И был прав, только к его словам отнеслись с прохладцей, считая, что он после того, как по пьяному делу был заколочен в гроб, немного тронулся умом.

                30-31 август 2025г.