Талмуд и ринг еврейский след в мексиканском боксе

Бокс — это не только поединки и титулы. Это язык, на котором разные народы разговаривают друг с другом. Для Мексики он стал песней национальной гордости, а для евреев — ареной, где за кулисами можно было вложить труд, умение и мудрость. Талмуд напоминает: «Не ты обязан завершить работу, но и не свободен уклониться от неё» (Авот 2:21). Так и в этой истории: одни начали дело, другие продолжили, и вместе они создали традицию, в которой сила и вера переплетаются с памятью и культурой.

Начало этой традиции связано с Бобом Арумом. Он сделал мексиканский бокс явлением мирового масштаба. Под его руководством Хулио Сесар Чавес стал голосом народа, Антонио Маргарито и Эрик Моралес подарили миру классические бои, Майкл Карбахал прославился в лёгких весах. Но особенно примечательна история Оскара Де Ла Хойи. Воспитанный Арумом, он сам создал Golden Boy Promotions и стал продвигать новых чемпионов. Это похоже на то, как описывает Талмуд: мудрость передаётся из поколения в поколение, и ученик становится продолжателем своего учителя, внося в традицию что-то новое и своё.

Эта преемственность продолжилась и в телевизионную эпоху. HBO и Showtime стали голосом мексиканского бокса. Ларри Мерчант говорил так, будто писал агаду, превращая бой в метафору. Марк Таффет построил систему pay-per-view, которая сделала чемпионов частью мировой экономики бокса. Росс Гринберг курировал великие трилогии, а Джей Ларкин на Showtime умел объединять промоутеров ради того, чтобы миллионы зрителей увидели истории мексиканских бойцов. Талмуд говорит: «Мир стоит на трёх вещах: на Торе, на служении и на добрых делах» (Авот 1:2). В боксе этот мир стоит на бойцах, организаторах и слове, которое доносит их подвиг.

За кулисами работали и другие. Гэри Шоу продвигал Рафаэля Маркеса, Дэн Гуссен работал с братьями Руэлас и Крисом Арреолой. Их труд был тихим, но прочным. «Дерево с глубокими корнями не падёт от любого ветра» (Авот 3:17). Так и их усилия стали корнями, на которых держался мексиканский бокс.

История не ограничивалась Америкой. Седрик Кушнер, еврей из Южной Африки, работал в супертяжах, но и его путь напоминает о диаспоре. Как мудрецы Талмуда жили в Вавилоне и Иудее, так и еврейские промоутеры были везде, где слышался гонг.

Для меня эта тема особенно личная. Мой брат Дмитрий Салита стал чемпионом мира по версии WBF. Его учили панамские тренеры Гектор Роко и Оскар Суарес, и в его стиле соединились еврейская упорность и латиноамериканская школа, так близкая мексиканской. Сегодня он сам промоутер, и его судьба напоминает: «В каждом поколении человек должен видеть себя так, словно он сам вышел из Египта» (Песахим 116б). Дмитрий продолжает традицию, соединяя прошлое с настоящим.

Бывают и забавные ошибки. Фамилия «Беристайн» казалась многим еврейской, и некоторые думали, что Игнасио «Начо» Беристайн связан с еврейством. Но он баск. Хотя кто знает… История Испании полна скрытых судеб. После изгнания 1492 года многие евреи стали маранами, скрывали свою веру, а их потомки растворились в народе. Даже Франсиско Франко, диктатор Испании во время Второй мировой, отказался выдавать евреев Гитлеру, сказав: «В крови испанцев течёт еврейская кровь». В этих словах — странное, но верное признание: наследие нельзя стереть.

И наконец, есть имя, без которого рассказ не будет полным. Флойд Мэйвезер. Его лучшие бои были именно с мексиканцами: с Де Ла Хойей, Маркесом, Канело. Он начинал карьеру у Боба Арума, а сегодня сам стал промоутером. Но для меня важнее другое. Флойд всегда говорил о своей дружбе с Израилем. У него тёплые отношения с Дмитрием и со мной. Для меня он не только чемпион, но и друг, достойный уважения. Талмуд учит: «Приобрети себе друга» (Авот 1:6). В лице Флойда мы приобрели такого друга.

История мексиканского бокса — это история встреч и переплетений. Еврейские промоутеры и телепродюсеры построили сцену. Мексиканские чемпионы наполнили её гордостью и страстью. А такие люди, как Флойд Мэйвезер, напомнили: дружба выше национальностей. Бокс оказался не только спортом, но и живым Талмудом — спором и передачей, преемственностью и уважением, уроком о том, что разные народы могут говорить на одном языке.