Тихая ночь

­­

­­23 декабря 1818 года.

Маленькая австрийская деревня Оберндорф, что вблизи Зальцбурга, спала под мягким снежным покрывалом. Зима превратила её в сказочное царство: дома, укутанные сугробами, казались игрушечными, но тонкие струйки дыма из труб, которые поднимались и растворялись в морозном воздухе, свидетельствовали, что здесь живут люди. В окнах мерцали огоньки рождественских свечей, мягко отражаясь на снегу. Лунный свет скользил по ночным улицам, играя на деревьях, покрытых пушистым инеем, чьи ветви, искрясь серебром, походили на причудливые цветы.
Над церковью Святого Николая, стоящей в центре деревни, звёзды сверкали так ярко, будто сами ангелы рассыпали по небу драгоценные камни.

Внутри церкви было темно. Свечи горели только на хорах, где находился орган, за которым сидел Франц Грубер — органист и учитель музыки. Он готовился к Рождеству, повторяя программу праздничной службы. Но вдруг орган начал капризничать: сначала звук стал фальшивым, потом глухим, а затем и вовсе смолк. Франц с тревогой и надеждой нажимал на клавиши, прислушивался к трубам, но инструмент больше не откликался.

- Я знал, что так произойдёт, но то, что это будет как раз на Рождество - катастрофа! - огорчённо и с досадой воскликнул учитель. 

Закутавшись в длинное пальто, он вышел из церкви и решительно направился к дому Йозефа Мора - капеллану местного прихода (помощнику настоятеля церкви Святого Николая).
— Йозеф! — постучал Грубер в ставни. — Йозеф, проснись, ты мне нужен!

Наконец, капеллан открыл дверь, протирая глаза.
— Франц? Что стряслось? На дворе ночь!

Грубер шагнул внутрь, снял пальто и встряхнул с ног снег.
— Йозеф, у нас беда! Случилось то, чего я так опасался — орган замолчал! Его трубы... Они больше не звучат! Это всё из-за влаги… А завтра Рождество! Что за рождественская служба без музыки?

Мор нахмурился:
— Проклятая сырость... Я ещё осенью говорил настоятелю, что крыша протекает, но... всё осталось, как есть... Что будем делать?
— Не знаю... Я так расстроен! В это Рождество мне хотелось исполнить что-то особенное, прекрасное… Но в тот миг, когда в моей голове родилась мелодия и я стал её наигрывать, орган внезапно умолк. Ах, как обидно… именно сейчас!
— Вот так подарок к Рождеству... Но мы должны сделать всё, чтобы завтра люди не разочаровались, а служба прошла торжественно и не скучно.
— Но как такое возможно без органа?

Два друга сидели пригорюнившись и не знали, что предпринять.
 
— Я тут подумал,- наконец, сказал Йозеф,- ты ведь хотел исполнить что-то особенное в этот вечер? Так?.. Знаешь, год назад я написал одно стихотворение. Может, оно подойдёт для такого непредвиденного случая?

Йозеф открыл ящик письменного стола и достал листок бумаги.
— Вот оно. Прочитай.
Франц взял листок:
— Stille Nacht, heilige Nacht… Alles schl;ft, einsam wacht…-
(Тихая ночь, святая ночь… Всё спит, одиноко бодрствует…)

Он вчитывался в каждое слово, ощущая нежность и очарование стихотворения.
- Это великолепно, Йозеф! Легко и чисто, как снег, что за окном.
- Может ты подберёшь мелодию к нему?

Франц задумался. Его взгляд упал на стену, где висела старая гитара.
— Йозеф... гитара?
Тот усмехнулся:
— А что? Христос родился не под звуки органа. Гитара будет достаточно благочестивой.

Грубер взял инструмент, настроил струны. Несколько минут водил пальцами по ладам...
— Послушай.
Он заиграл и стал напевать слова.
— Как же это красиво!.. Именно так и должно это звучать!.. Именно так! - прошептал с восторгом Мор.

24 декабря. Канун Рождества.

Церковь, украшенная к празднику еловыми ветками и свечами, к вечеру наполнилась жителями деревни. Все пришли, чтобы послушать рождественскую мессу, дружно спеть гимны в честь рождения Иисуса Христа и получить благословение для своих семей. Всё произошло именно так.

В конце службы настоятель обратился к прихожанам:

— Дорогие братья и сестры, сегодня у нас необычный вечер: вместо органа вы услышите нечто другое, что, надеюсь, порадует вас.

К алтарю вышли помощник священника Йозеф Мор и органист Франц Грубер с гитарой в руках.

Грубер коснулся струн, и под перебор аккордов запел:

Тихая ночь, дивная ночь.
Мир земной сон сковал.
В Вифлееме покой, тишина,
Лишь не спит там святая чета.
Чудный младенец рождён.
Чудный младенец рождён.

Тихая ночь, дивная ночь!
Лишь звезда в небесах
Ярким светом над миром горит
И живущим нам всем говорит:
Свыше вас Бог посетил,
Свыше вас Бог посетил.

Тихая ночь, дивная ночь.
Грешным всем принесла
Радость вечную в мир от Отца,
И во всем говорят все сердца:
Ныне спаситель нам дан,
Ныне спаситель нам дан.

Мор вторил Францу.
Обыкновенная гитара и два голоса зазвучали так, будто сама небесная благодать наполнила церковь. Люди слушали, затаив дыхание. Сердца открывались навстречу этой новой песне, и каждый ощущал: в этот вечер случилось чудо, которое останется с ними навсегда.

После службы старый крестьянин подошёл к настоятелю:

— Отче, это была самая красивая месса в моей жизни. Господь был с нами сегодня.

В рождественскую ночь 1818 года, в маленькой австрийской деревне, в церкви Святого Николая, люди впервые услышали песню «Тихая ночь» — под гитару, в полумраке, среди свечей.
Эта простая, нежная песня вскоре получила всемирную известность и стала неотъемлемой частью рождественского праздника для христиан всех стран. Её мелодия и слова несут радость, мир и тепло в каждый дом, напоминая о чуде Рождества и о том, что свет Божий может коснуться сердца каждого, где бы он ни находился.