Переулок залит солнцем

Переулок залит солнцем. Ветра нет. Хорошо! Последние дни было холодно, моросил дождь – как раз под настроение. Пусть будет тепло, пусть будет солнце, и пусть все-все  изменится. Как погода.
Кто-то шел рядом и пытался что-то сказать.
-А вы здесь работаете?
- Да, а что?
- А я здесь жил, в этом доме, на первом этаже.
- Ну и что?
Рыжий парень молчал, глаза потухли.
- Вы хотели посмотреть, что стало? А вы пройдите и посмотрите, разрешат, наверное. Но я и так скажу: все переменилось, - она попыталась продолжить разговор, который оборвала. Он, может быть, не был здесь давно и вот пришел посмотреть, а она  ему – «ну и что».
- Все уехали, на первом нет никого, кроме служащих. А жители все тоже поразъехались, кто на дачу, кто куда – весь дом пустой.
- Да, сейчас все по отпускам. А вы торопитесь?
- Тороплюсь. А вы тоже в отпуске?
- Нет, почему? Я просто зашел, - споткнулся он, - заехал после работы, думал,  застану кого.
 Разговор явно затянулся, стало неловко, девушка повернула к перекрестку, но, не зная, как поступить, бросила скороговоркой  «всего доброго». Парень оторопел и ответил «до свидания».
            - До какого свидания? Может быть, он специально это сказал? И не случайно здесь           оказался? Ну вот, понеслась по кочкам, - девушка поморщилась, но походку изменила: пошла легче и быстрее. Так научили ходить  по болоту, чтобы не вязнуть.
А торопиться было некуда. Дом очень далеко. Но она уже начала играть роль торопливого и спешащего куда-то по делам человека. Троллейбус сразу подошел, и она доехала быстро. В комнате у подруги по институту, где она остановилась,  опять почувствовала свою бездомность.  Пустая комната в коммуналке ждала её.  Здесь  все-таки можно сидеть, пока за окном дождь, смотреть ТВ, есть, спать. Не надо носить воду, дрова, разжигать мучительно печку и ждать тепла, как в её хоромах. «Хоромы» были избушкой и служебным жильем – её  кров.
Она вошла и сказала:
- У меня есть свой кров!
Опять  вспоминать, что она теперь прописана и живет в деревне, работает учителем, что их трое в комнате, что она в отпуске  и временно работает здесь машинисткой и надеется на чудо -  не хотелось.  Чудо состояло в получении прописки и  жилья в городе, который она любила. Влюбилась  в него еще до  студенчества, потом мечтала о нем и приехала сюда учиться на целых 5 лет.  Ей нравилось в нем всё,  даже дождь и  ветер, которыми город славился.
И она понимала, почему ей так плохо в деревне.  Иногда во сне она видела  блестящий от дождя асфальт, мокрые набережные и туман…и она идет куда-то и очень счастлива. Снился даже запах мокрого ветра. Видимо, бывает такая ностальгия: по мокрому  асфальту…
Проснувшись, понимала, что ей надо работать и обживаться по-взрослому здесь, в деревне. Но надевать сапоги и идти по хлюпающей  дороге в школу под  дождем или зимой без фонарей – это она ненавидела.  Люто и от всего сердца. Только урок и дети отвлекали  её – тогда  ненависть исчезала.
Ужин готовился  быстро - только разогреть – поэтому решила  ждать подружку Лёльку. Чаю-то выпить, пожалуй,  можно. Горячий свежий  чай  – удовольствие  (как она  привыкла к нему за последние два года)!  А если и тогда  подружки не будет,  то и покурить  время останется. Ага, пришла.  Не осталось.
- Приветик! Не звонил?
- Привет!  Не звонил. Есть будешь?
- Дай передохнуть! Тебе бы все жрать, Инка! Смотри, потолстеешь!
- Типун тебе на язык, сама потолстеешь. Я её жду, надеюсь, не ем, подогреваю, терплю муки ада от голода – а она! Какое коварство!
- И любофф! – поддержала игру подруга и сказала «ха-ха-ха»  как оперный сатана.
Эта сценка повторялась почти ежедневно и разыгрывалась  по-старинному: с подвыванием и прикладыванием рук то к сердцу, то к голове, то закрывая лицо руками. Это означало, что все нормально и ничего плохого на сегодня нет.
Лёлька покупала к ужину что-нибудь вкусное. Сегодня  была «картошка», любимое пирожное из  «Севера». Инна знала про сюрприз, но всегда умилялась и радовалась. И теплело  её сердце: о ней  думали и заботились. Позвонить должен был  Витька, друг Лёльки. Он и позвонил… Они с Лёлькой давно жили вместе, но замуж за него подруга не хотела.  Или  друга  это просто устраивало.
- Сейчас слиняет, - с тоской подумала Инна. – Все хихикает и  сейчас уйдет, хоть бы поговорила со мной о чем-нибудь.
- Об чем-нить, - Инна сказала вслух.
- Что «об чем-нить»? – с улыбкой не для неё спросила Лёлька. – Сейчас будешь киснуть, курить. Ну что ты в самом деле! Мы  здесь, а Витька обещал подыскать что-нибудь для тебя.  «Надейся и жди, вся жизнь впереди!» - пропела подруга. -  А сейчас  - ужинать! 
- Надеюсь, но как-то жаль стало свой 5 класс, - рассказывала Инна, ставя  тарелки, хлебницу,  раскладывая вилки и салфетки.  - Они меня  полюбили, доверяют. Все такие  добрые, дрова мне пилили осенью. А куклу как дарили  8 марта – вообще умора! Ушли с урока в магазин. Я психую: в праздник мне такое устроить!  И вдруг! В конце урока входят и сияют как лампочки! Потом достают коробку и поздравляют. Одна родительница потом рассказывала, как весь магазин им помогал выбирать эту куклу.
- Где кукла? – спросила насмешливо Лёлька, но осеклась, увидев  глаза Инки. - Ты что, реветь собралась?
- Нет, не собираюсь. … А сегодня меня мальчик провожал. Рыжий. В крапинку. О-о-очень симпатишный.
- И?
- Вот я и думаю,  что от него были бы рыжие детки, очень смешные и милые. Представляешь, до чего я дошла. Незнакомый  человек…
- И что, он вот так сразу и пообещал?  Лет-то сколько?
- Не знаю, после армии – это точно. Не обещал, но подумал. Я сейчас.
Инна вышла, в ванной  умылась холодной водой. Когда снова вошла в комнату – на столе стояла бутылка сухого вина
- С  чего это? – удивилась Инна.
- А так, пошлем всё к черту! … он пошлет, она пошлёт, они  пошлют, а мы – выпьем! – Лёлька звякнула  фужерами.
Сидели тихо. Задумчиво  глядели в окно. Солнце садилось, стекла в доме напротив  горели алым.
Инна думала о «своих»:  5 класс без неё распустится, она взяла их в руки только к концу года,  в 8 придет новенькая – слушаться её не будут, жалко их, экзамены  сдают на следующий год. Оксану жаль, и  Танюшу жаль, и Шуру  бедную - тоже жаль, мать совсем задолбает. А Мишуню как забуду? Воробей еще, а такой хитрющий…  Не любят они потом учителей – зачем ушли и бросили. Здороваться будут, а любить – нет.
А Лёлька думала о Витьке.  Артист чертов! Как она любила его! Как бегала за ним! Как думала хорошо! А он просто устал и решил отдохнуть. Потом строил из себя деятеля в искусстве. И все какие-то проблемы!  Зачем так работать? На износ ведь  пашет. По две  репетиции и спектакль. Потом ничего не хочет и не может. Ну зачем!? Чтобы очередной поклоннице голову задурить…Черт!
- Лёлька, а Лёлька! Пойдем гулять?
- Собираемся! – скомандовала Лёлька. - Пойдем на набережную.  Да брось ты тарелки, пока не уронила! Потом!
Вечер принес прохладу, пахло морем -  ветер  с залива.  Шли медленно, шуршали редкими листьями, молчали. А что говорить, если  все и так ясно.  Сели на скамью и покурили. Потом замерзли и  побрели обратно.