Песнь теней

ПЕСНЬ ТЕНЕЙ
Книга шестая саги "Гнездо Теней"
________________________________________
ПРОЛОГ: ГОЛОСА ИЗ ТЬМЫ
Через сто лет после смерти адмирала Лины Дракон Планета Новая Земля, колония "Последняя Надежда" Сектор забвения
Археолог Мария Васкес-Дракон счищала пыль с древнего кристалла и не знала, что держит в руках ключ к величайшей тайне галактики. Правнучка легендарной Лины Дракон унаследовала упрямство и любопытство предков, но не их осторожность.
— Профессор, — сказал ее ассистент Дэвид Кортес, — может, не стоит? После всего, что рассказывают о кристаллах...
— Байки для детей, — отмахнулась Мария. — Элансар исчез полтора века назад. Его технологии мертвы.
Она активировала портативный сканер. Кристалл тут же ожил, наполнившись пульсирующим темно-фиолетовым светом.
— Это не технология Элансара, — прошептала Мария. — Это что-то другое.
Из глубин кристалла донеслось эхо — не звук, а нечто более глубокое. Воспоминание о голосах, которые пели в пустоте между звездами. Песня без слов, мелодия без нот.
Песнь теней.
В тот момент, когда кристалл засветился, по всей галактике произошло нечто странное. На сотнях миров люди остановились посреди дел и подняли головы к небу, словно услышав далекий зов. Дети перестали играть. Старики забыли о боли. Поэты отложили перья, понимая, что все их слова — лишь эхо той Песни, которая звучала до рождения первых звезд.
А в глубинах космоса, там, где пространство сворачивается само на себя, древние сущности почувствовали, что их долгий сон подходит к концу.
Те, кто был до Элансара.
Те, кто помнил первый рассвет.
Те, чья песня создала и может уничтожить всё сущее.
Тени пробуждались.
________________________________________
ГЛАВА 1: НАСЛЕДИЕ
Столица Новой Земли, Новый Сидней Штаб-квартира Института Галактической Безопасности
Директор Института Александр Чен изучал отчет с места раскопок и чувствовал, как прошлое возвращается, чтобы поглотить настоящее. В пятьдесят лет он помнил истории о Стражах Света только по учебникам истории, но сейчас понимал — история повторяется.
— Итак, — сказал он собравшемуся экстренному совету, — у нас есть новая аномалия. Характеристики неизвестны, происхождение неясно, потенциальная опасность...
— Критическая, — закончила доктор Елена Воронова, ведущий специалист по ксеноархеологии. — Энергетическая сигнатура этого кристалла не похожа ни на что известное.
— В каком смысле?
— Технологии Элансара воздействовали на разум извне. Грей создавал искусственные связи между сознаниями. Пробужденные Алекса Мерфи усиливали естественную телепатию.
— А это?
— Это работает с самой структурой реальности. Кристалл не влияет на разум — он влияет на пространство-время вокруг разума.
Полковник Джеймс Хардинг, глава военного крыла Института, нахмурился:
— Объясните простыми словами.
— Представьте, что реальность — это песня. Предыдущие угрозы меняли исполнителей. Эта угроза может поменять саму мелодию.
— А результат?
— Неизвестен. Но потенциально — изменение фундаментальных законов физики в локальной области.
Александр активировал голографический проектор. В воздухе появилась карта галактики с отмеченными аномалиями.
— За последние сутки мы зафиксировали всплески активности в семнадцати системах. Все связаны с археологическими находками возрастом более миллиона лет.
— Доэлансаровские артефакты?
— Гораздо старше. Возможно, остатки первой разумной цивилизации галактики.
— О которой мы ничего не знаем.
— Именно поэтому ситуация критическая.
Доктор Воронова подошла к карте:
— Есть еще одна проблема. Паттерн активации артефактов не случаен.
— В каком смысле?
— Они пробуждаются в определенной последовательности. Как будто кто-то играет мелодию на инструменте размером с галактику.
— А что будет, когда мелодия закончится?
— Не знаем. Но, судя по мифологии вымерших цивилизаций, которую мы изучали, финал может быть... драматичным.
Александр подошел к окну, за которым простиралась столица Новой Земли. Город, построенный потомками тех, кто когда-то сражался с Элансаром. Люди жили, работали, любили, не подозревая, что над ними нависла новая угроза.
"И опять, — думал он, — кому-то придется принимать решения за всех. Кому-то придется стать новыми Стражами."
— Доктор Воронова, — сказал он, — соберите экспедицию. Летите к профессору Васкес-Дракон. Нужно изучить артефакт на месте.
— А если это опасно?
— Опаснее не изучать.
— Кто еще войдет в команду?
— Лучшие специалисты по аномальным явлениям. И кто-то из потомков старых Стражей.
— Зачем?
— Интуиция подсказывает — эта угроза связана с прошлыми событиями. Возможно, понадобится кто-то, кто помнит уроки предков.
Полковник Хардинг встал:
— А что с военной поддержкой?
— Пока наблюдение. Если ситуация выйдет из-под контроля — полная эвакуация системы.
— А если эвакуации будет недостаточно?
Александр не ответил. Потому что знал — если эти артефакты действительно способны изменять законы физики, то убежать будет некуда.
________________________________________
Планета Новая Земля, колония "Последняя Надежда" Место раскопок
Мария Васкес-Дракон стояла в центре археологического лагеря и наблюдала за тем, как прибывает экспедиция Института. Она ожидала ученых, а прилетели также военные, медики и какие-то специалисты в черном, которые сразу начали устанавливать странное оборудование.
— Профессор Васкес-Дракон? — К ней подошла высокая женщина в форме Института. — Доктор Елена Воронова. Мы здесь по поводу вашей находки.
— Находки? — Мария указала на раскоп. — У меня их дюжина. Какая именно вас интересует?
— Кристалл с темно-фиолетовым свечением.
— А, тот. — Мария нахмурилась. — После вчерашней активации он изменился.
— Как именно?
— Стал... петь.
— Буквально?
— Нет, но... Лучше покажу.
Они спустились в раскоп, где на постаменте из неизвестного металла лежал кристалл размером с человеческую голову. Он больше не светился, но от него исходило ощущение глубины — как будто смотришь в колодец, дно которого теряется в бесконечности.
— Когда я его активировала, — рассказывала Мария, — он засветился. А потом... вы знаете, что такое синестезия?
— Когда один орган чувств воспринимает стимулы, предназначенные для другого?
— Именно. Кристалл заставил меня услышать цвет. Увидеть звук. Почувствовать время.
— И что вы услышали?
— Песню. Очень древнюю и очень грустную. О том, как рождались звезды и как они будут умирать.
Доктор Воронова активировала портативный сканер. Приборы немедленно зашкалили.
— Энергетическая активность зашкаливает. Но это не обычная энергия.
— А какая?
— Квантовые флуктуации. Кристалл искажает вероятностные волны в локальном пространстве.
— И что это означает?
— Что он может изменять вероятность событий в своей близости.
Как только доктор Воронова произнесла эти слова, кристалл ожил. Темно-фиолетовое свечение вспыхнуло ярче, и все присутствующие услышали то, что не имело названия.
Это не была мелодия в человеческом понимании. Это было воспоминание о музыке, которая звучала до того, как появились уши, способные ее услышать. Песнь о рождении галактик и танце квазаров. Колыбельная для умирающих звезд.
И в этой песне были слова. Не звуки, а смыслы, которые врезались прямо в сознание:
Мы пели в пустоте, когда пустота была всем.
Мы танцевали в хаосе, когда хаос был порядком.
Мы творили свет из тьмы, и тьму из света.
И теперь мы возвращаемся, чтобы петь последнюю песню.
Видение длилось несколько секунд и исчезло, оставив всех в состоянии глубокого потрясения.
— Что это было? — прошептал один из техников.
— Послание, — ответила Мария. — От тех, кто создал кристалл.
— А кто его создал?
— Боюсь узнать.
Доктор Воронова немедленно связалась с орбитальной базой:
— Александр, нам нужна срочная эвакуация. Этот артефакт не просто опасен — он разумен.
— В каком смысле?
— В нем заключено сознание. Древнее, могущественное и совершенно чуждое человеческому пониманию.
— Что оно хочет?
— Пока неясно. Но судя по посланию... готовится к какому-то финалу.
— К концу света?
— К концу песни. Что может означать то же самое.
За несколько световых лет от Новой Земли, в системе, где когда-то сражались с Элансаром, автоматическая станция мониторинга зафиксировала аномалию. Пространство-время искривилось, и из ниоткуда появился корабль.
Не обычный корабль. Корабль, построенный из тени и звездного света. Корабль тех, кто пел первую песню.
Тени возвращались домой.
________________________________________
ГЛАВА 2: ПРОБУЖДЕНИЕ ДРЕВНИХ
Исследовательское судно "Наследие Дракон" В пути к центру галактики
Доктор Елена Воронова изучала данные, полученные с кристалла, и пыталась понять закономерность. Три дня назад они покинули Новую Землю с полным грузом артефактов и половинным пониманием того, с чем имеют дело.
— Профессор Васкес-Дракон, — обратилась она к археологу, — расскажите о мифологии. Что говорили древние цивилизации о "первых певцах"?
Мария подняла глаза от голографических записей:
— Почти каждая вымершая раса галактики имела легенды о "тех, кто пел в пустоте". Создателях, которые придали форму хаосу силой своих голосов.
— А что случилось с этими создателями?
— По легендам, они ушли в тень между мирами, когда их работа была завершена. Но обещали вернуться, чтобы спеть последнюю песню.
— И что должна означать эта последняя песня?
— Конец и начало. Смерть старого космоса и рождение нового.
К ним подошел капитан корабля Роберт Стоун — прямой потомок того полковника Стоуна, который когда-то командовал флотом против Элансара.
— Дамы, у нас проблемы, — сказал он. — Датчики фиксируют массовые пространственные аномалии по курсу следования.
— Какого рода?
— Такие, которых быбыть не должно. Звезды меняют спектр излучения. Планеты смещаются с орбит. Гравитационные постоянные флуктуируют.
— Как будто кто-то переписывает правила физики, — прошептала Елена.
— Именно. И эпицентр аномалий находится в центре галактики.
— В области сверхмассивной черной дыры?
— Не в области — в самой черной дыре.
Мария побледнела:
— Согласно мифам, именно там находится Первый Храм. Место, откуда началась Песнь.
— А теперь место, где она может закончиться.
Елена активировала связь с Институтом:
— Александр, мне нужны все данные о центре галактики за последние сто лет.
— Зачем?
— Хочу понять, не происходило ли там чего-то необычного в прошлом.
— Определи "необычное".
— Исчезновения исследовательских экспедиций. Сообщения о странных видениях. Изменения в поведении черной дыры.
Пауза. Потом голос Александра стал серьезнее:
— Елена, за последние десятилетия к центру галактики отправилось семнадцать экспедиций. Вернулись только три.
— А что случилось с остальными?
— Неизвестно. Последние сообщения всех пропавших экспедиций содержали упоминания о "музыке из черной дыры".
— И никто не счел это странным?
— Счел. Но центр галактики — опасное место. Списали на радиационное воздействие и галлюцинации.
— А что если это были не галлюцинации?
— Тогда у нас большие проблемы.
"Наследие Дракон" продолжал путь к центру галактики, и с каждым днем аномалии усиливались. Время начало течь неравномерно — в одной части корабля проходили часы, пока в другой — минуты. Члены экипажа сообщали о странных снах, в которых они слышали пение на неизвестном языке.
А в грузовом отсеке кристаллы, привезенные с Новой Земли, начали резонировать друг с другом, создавая сложную гармонию.
— Профессор, — сказал капитан Стоун, — ваши артефакты ведут себя все активнее.
— Они реагируют на приближение к источнику, — ответила Мария. — Как камертоны, настроенные на одну частоту.
— А что будет, когда мы достигнем центра?
— Не знаю. Но, возможно, мы услышим оригинальную мелодию.
— И это хорошо или плохо?
— И то, и другое. Зависит от того, готовы ли мы к тому, что услышим.
В это время, на другом конце галактики, молодой фермер на планете Новый Эдем — той самой, где когда-то впервые проявился Элансар — проснулся посреди ночи от странного ощущения.
Ему казалось, что весь мир поет.
Не метафорически — буквально. Каждый атом вибрировал в такт неслышимой мелодии. Каждая звезда добавляла свой голос в космический хор.
И в этом пении была печаль. Бесконечная печаль о том, что подходит к концу.
А в соседней системе, на борту торгового корабля "Удача Странника", пилот отчаянно пытался понять, почему все приборы навигации показывают, что галактика медленно сворачивается сама в себя, как музыкальная шкатулка, заводная пружина которой разматывается.
На третий день путешествия видения стали массовыми. Весь экипаж "Наследия Дракон" видел одно и то же: огромный город, построенный из застывшего света, в центре которого возвышался храм размером с планету.
В храме пели существа, похожие на людей, но состоящие из тени и звездного огня. Их песня была прекрасна и ужасна одновременно — она рассказывала историю космоса от первого взрыва до последнего затухания.
— Это воспоминания, — сказала Мария, очнувшись от очередного видения. — Кристаллы показывают нам прошлое.
— Чье прошлое?
— Тех, кто создал галактику такой, какой мы ее знаем.
— А где они сейчас?
— Думаю, мы скоро это узнаем.
И словно в ответ на ее слова, датчики дальнего обнаружения зафиксировали сигнал из центра галактики. Не радиоволны, не гравитационные колебания.
Музыку.
Реальную, физическую музыку, которая каким-то образом распространялась через космический вакуум.
Последняя песня началась.
________________________________________
ГЛАВА 3: СЕРДЦЕ ТЬМЫ
Центр галактики Область гравитационного влияния сверхмассивной черной дыры
"Наследие Дракон" вышел из гиперпространства в область, где законы физики работали по собственным правилам. Черная дыра Стрелец А* — сердце галактики — больше не была невидимой. Она пела.
Аккреционный диск светился не привычным оранжевым светом раскаленной материи, а спектром цветов, для которых в человеческом языке не было названий. А из самого горизонта событий исходило свечение — то, что по всем законам физики было невозможно.
— Капитан, — сказал штурман дрожащим голосом, — приборы показывают, что черная дыра... поет.
— Буквально?
— Создает звуковые волны в космическом пространстве. Каким-то образом структурирует само пространство-время так, что оно становится проводящей средой.
Доктор Воронова подошла к главному экрану:
— Это не черная дыра. Или не только черная дыра.
— Что вы имеете в виду?
— Смотрите на энергетические характеристики. Объект массой черной дыры, но свойствами... чего-то совершенно иного.
Мария изучала показания сканеров:
— По мифам, Первые превратили сердце галактики в резонатор. Инструмент для исполнения космической симфонии.
— А что если мифы — не мифы?
— Тогда мы находимся внутри самого большого музыкального инструмента во вселенной.
Внезапно все системы корабля заглохли. Не вышли из строя — просто перестали работать, как будто забыли, для чего предназначены. В наступившей тишине стало слышно то, что раньше заглушали двигатели и генераторы.
Пение черной дыры.
Это была мелодия творения. Каждая нота рассказывала о рождении звезды. Каждый аккорд — о формировании планет. Каждая пауза — о зарождении жизни.
И в этой космической симфонии присутствовали слова. Не звуки, но смыслы, которые впечатывались прямо в сознание:
Дети поздних звезд, зачем пришли вы сюда?
Голос звучал отовсюду и ниоткуда одновременно. Древний, усталый, но по-прежнему полный нечеловеческого могущества.
— Кто говорит? — спросила Елена.
Мы те, кто пел, когда космос был молод. Те, кто придал форму хаосу и смысл пустоте.
— Первые Певцы?
Так называют нас младшие расы. Мы предпочитаем называть себя Ткачами Мелодий.
— Где вы?
Везде и нигде. В каждом атоме водорода, в каждом квазаре, в каждой черной дыре. Мы стали частью космоса, который создали.
— Зачем вы пробуждаете артефакты по всей галактике?
Потому что песня подходит к концу. И мы должны решить — петь ли последний куплет или начинать заново.
Мария сделала шаг вперед:
— А что означает "начинать заново"?
Свернуть существующую реальность в точку и создать новую. С новыми правилами, новыми возможностями, новыми формами жизни.
— А что станет с нами?
С физическими телами — ничего. Они просто перестанут существовать. Но информационные паттерны, которые вы называете душами, могут быть сохранены и воплощены в новой реальности.
— Без нашего согласия?
Согласие — концепция ограниченных существ. Мы действуем для блага всего сущего.
Елена почувствовала знакомый холодок. Те же аргументы, что использовал Элансар. Те же благие намерения, ведущие к уничтожению свободы выбора.
— А что если мы не хотим, чтобы реальность пересоздавали?
Тогда вы не понимаете, в каком состоянии находится нынешняя реальность.
В пространстве перед кораблем материализовались видения — не голограммы, а настоящие окна в различные части галактики. Елена увидела умирающие звезды, мертвые планеты, цивилизации, уничтожающие сами себя в бесконечных войнах.
Видите? Космос болен. Энтропия победила порядок. Хаос поглощает творение. Единственное лечение — новое начало.
— А что если есть другие способы лечения?
Каких именно? Мы наблюдаем за развитием разумной жизни миллиарды лет. Видели взлеты и падения миллионов цивилизаций. Все они следуют одному паттерну — рождение, развитие, самоуничтожение.
— Не все. Некоторые учатся избегать самоуничтожения.
Временно. В конечном счете все разумные виды либо уничтожают себя, либо стагнируют и деградируют.
— Откуда такая уверенность?
Из опыта. Мы сами когда-то были такими как вы. Молодой расой, полной амбиций и иллюзий о своем предназначении.
Капитан Стоун подошел к главной консоли:
— А что случилось с вашей расой?
Мы превзошли ограничения индивидуального существования. Растворились в космической симфонии, став частью самой вселенной.
— Это звучит как смерть.
Это трансформация. Переход на более высокий уровень бытия.
— Но вы перестали быть собой.
Мы стали всем.
Мария изучала энергетические паттерны вокруг корабля:
— Судя по сканам, вы не полностью растворились в космосе. Часть вашего изначального сознания сохранилась здесь, в центре галактики.
Пауза. Потом голос Первых зазвучал менее уверенно:
Возможно, мы сохранили некоторые... остатки индивидуальности. Для координации космических процессов.
— Или потому что полностью отказаться от себя оказалось невозможно даже для существ вашего уровня.
Это не важно. Важно будущее космоса.
— Будущее, которое вы хотите определить за всех остальных.
Мы обладаем знаниями и опытом, которых нет у младших рас.
— И поэтому считаете себя вправе принимать решения за них?
Мы считаем себя обязанными предотвратить ненужные страдания.
Елена поняла — они снова столкнулись с той же дилеммой. Древние сущности, искренне желающие помочь, но неспособные понять ценность свободы выбора.
— Дайте нам время, — сказала она.
Времени нет. Процесс уже начался. Через семь земных суток последние ноты будут исполнены, и реальность свернется в точку перехода.
— А если мы найдем способ остановить процесс?
Это невозможно. Песнь записана в самой структуре пространства-времени.
— А если все же возможно?
Тогда... тогда мы пересмотрим наше решение.
Связь оборвалась. Системы корабля ожили, и "Наследие Дракон" снова стал обычным звездолетом в обычном (хотя и очень опасном) пространстве.
— Ну что, — сказал капитан Стоун, — есть план?
— Есть безумная идея, — ответила Мария. — Но для ее осуществления нам понадобится помощь.
— Какого рода?
— Все потомки Стражей Света в галактике. И, возможно, дух самой Лины Дракон.
— Как мы можем связаться с духом мертвой женщины?
Мария улыбнулась:
— А кто сказал, что она мертва? Возможно, она просто поет в другой тональности.
________________________________________
ГЛАВА 4: ЗОВ ПРЕДКОВ
Система Альфа Центавра Мемориальная станция "Вечная Память"
Томас Дракон-Стоун — внук капитана Джессики Хант и правнук полковника Стоуна — стоял перед голографическим мемориалом прабабушки Лины и пытался понять, почему последние три дня ему снится одно и то же.
Во сне он стоит на мостике звездолета в глубоком космосе. Рядом с ним — женщина пожилых лет с решительными глазами и седыми волосами. Она говорит ему что-то очень важное, но, проснувшись, он не может вспомнить слов.
— Проблемы со сном, Том?
Он обернулся. К нему подходила Кира Быстрые Пальцы-Чен — правнучка Дэна и одна из лучших инженеров современности. За ней следовал Эрик Лунная Тень, потомок Элары и ведущий специалист по ментальной защите.
— Откуда вы знаете?
— Потому что нам тоже снятся странные сны, — ответила Кира. — И не только нам.
— Что вы имеете в виду?
— За последнюю неделю ко мне обратились семнадцать человек — все потомки старых Стражей. У всех одинаковые видения.
Эрик кивнул:
— Я проанализировал паттерны. Это не случайные сны. Это направленная телепатическая передача.
— От кого?
— Судя по эмоциональным характеристикам... от мертвых.
Том нахмурился:
— Ты хочешь сказать, что призраки наших предков пытаются с нами связаться?
— Хочу сказать, что информационные паттерны людей, которые когда-то обладали исключительной силой воли, могут сохраняться в квантовом поле дольше обычного.
— И активироваться при определенных условиях?
— Именно.
Кира активировала портативный компьютер:
— Я проанализировала аномалии, которые фиксируются по всей галактике. Энергетические всплески, пространственные искажения, временные флуктуации.
— И что обнаружили?
— Паттерн. Все аномалии связаны с местами, где когда-то действовали Стражи Света.
— Как будто их деятельность оставила следы в самой структуре реальности, — добавил Эрик.
— И эти следы сейчас активируются?
— Похоже на то.
В этот момент зазвучала аварийная сирена. По станции прозвучал голос оператора связи:
— Внимание! Экстренное сообщение от исследовательского судна "Наследие Дракон"!
Том подошел к ближайшему терминалу:
— Принимай сигнал.
На экране появилось изображение доктора Елены Вороновой — взволнованной, уставшей, но решительной.
— Это обращение ко всем потомкам Стражей Света. У нас критическая ситуация. Через семь дней неизвестная сущность планирует уничтожить нынешнюю реальность и создать новую.
— Что нам делать?
— Собираться. Все, кто носит имена наших предков или их кровь. Нам нужен новый Совет Стражей.
— Где?
— В системе, которая имеет особое значение для нашей истории. Там, где все началось.
— На острове Скорби?
— На том, что от него осталось.
Том переглянулся с друзьями. Остров Скорби — место первого столкновения с измерением-паразитом — был уничтожен еще во времена Элары Драконовой. Но система, где он находился, стала своеобразным мемориалом.
— Сколько у нас времени?
— Сутки на сбор, затем путь к центру галактики. Мы должны найти способ остановить Первых Певцов.
— А есть шансы на успех?
— Честно? Минимальные. Мы имеем дело с существами, которые создали саму галактику. Но альтернатива — конец всего, что мы знаем и любим.
— А что с правительством? С флотом?
— Официальные структуры парализованы. Никто не знает, как бороться с угрозой такого масштаба. Остаемся мы.
Связь оборвалась.
Том посмотрел на мемориал Лины Дракон — голографическую статую женщины, которая посвятила жизнь защите человеческой свободы.
— Ну что, прабабушка, — прошептал он, — похоже, семейное дело продолжается.
И ему показалось, что голограмма на мгновение улыбнулась.
________________________________________
Система бывшего острова Скорби Станция "Последняя Застава" Два дня спустя
Станция "Последняя Застава" была построена на орбите мертвой планеты — всего, что осталось от мира, где когда-то находился остров Скорби. Здесь собрались потомки Стражей — не все, но достаточно, чтобы сформировать команду.
Томас Дракон-Стоун представлял линию Лины Дракон и полковника Стоуна. Молодой офицер флота, он унаследовал стратегическое мышление предков.
Кира Быстрые Пальцы-Чен — гений инженерии, способная понимать любую технологию с первого взгляда.
Эрик Лунная Тень — телепат и специалист по ментальной защите, последний из рода, который всегда стоял на страже человеческого сознания.
Майкл Стальной Клинок — потомок Карла, мастер боя и тактики, хотя против космических сущностей его навыки казались бесполезными.
Зара Горный Топор — инженер-взрывник, унаследовавшая от Торина умение решать сложные проблемы нестандартными методами.
Лилиан Святой Огонь — потомок Вейна, специалист по аномальным явлениям и, как ни странно, дипломат.
— Итак, — сказал Томас, открывая импровизированный военный совет, — что мы знаем о противнике?
Зара активировала голопроектор:
— Первые Певцы — представители древнейшей разумной расы галактики. Обладают способностью изменять фундаментальные законы физики. Планируют уничтожить нынешнюю реальность и создать новую.
— Мотивы?
— Искреннее желание улучшить космос. Классический сценарий благих намерений.
— Слабые места?
— Пока неизвестны. Но есть зацепки.
Эрик подошел к проектору:
— Я анализировал ментальные паттерны их коммуникаций. Первые не полностью растворились в космосе, как утверждают. Сохранили индивидуальные аспекты личности.
— И что это дает?
— Индивидуальность означает конфликты. Даже среди богоподобных существ не может быть полного единства мнений.
— Ты предлагаешь посеять раздор среди них?
— Предлагаю найти тех, кто сомневается в правильности текущего плана.
Кира изучала технические данные:
— У меня есть другая идея. Первые используют черную дыру в центре галактики как резонатор для своей "песни". Что если мы сможем настроить альтернативный резонатор?
— Зачем?
— Чтобы исполнить собственную песню. Контрмелодию, которая нейтрализует их воздействие.
— А где взять технологии для создания такого резонатора?
— Использовать наследие предыдущих угроз. Остатки технологий Элансара, Грея, пробужденных Алекса Мерфи.
— Объединить все, с чем сражались наши предки?
— Именно. Превратить прошлые угрозы в защиту от новой.
Лилиан подняла руку:
— А что если попробовать переговоры? Первые — разумные существа. Возможно, их можно убедить.
Майкл скептически хмыкнул:
— Элансара тоже пытались убедить. И Грея. И Алекса. Результат известен.
— Но в конце концов все они согласились на компромиссы.
— После демонстрации силы.
— Тогда нужна стратегия, сочетающая переговоры и принуждение.
Томас задумался. План был безумным — противостоять существам, которые создали галактику. Но альтернативы не было.
— Хорошо, — сказал он. — Работаем по трем направлениям. Эрик ищет возможность психологического воздействия на Первых. Кира создает технологический противовес их силе. Лилиан готовит дипломатическую миссию.
— А остальные?
— Готовимся к тому, что ни один из планов не сработает.
— И тогда что?
— Тогда делаем то, что умели наши предки. Сражаемся до конца за право людей оставаться людьми.
В этот момент на станции зазвучала музыка. Не из динамиков — из самого воздуха. Мелодия была прекрасной и ужасной одновременно. Она рассказывала о рождении звезд и их смерти, о танце галактик и холоде пустоты.
— Песнь началась, — прошептал Эрик. — У нас осталось меньше времени, чем думали.
— Сколько?
— Судя по темпу... дня четыре.
— Тогда работаем без отдыха.
И на мертвой планете, где когда-то закончилась одна эпоха борьбы с чуждыми угрозами, началась подготовка к последней битве за право человечества определять собственную судьбу.
Но в глубинах пространства, между реальным миром и областью теней, древние духи наблюдали за своими потомками и готовились к последнему вмешательству в дела живых.
Потому что некоторые принципы важнее смерти.
И некоторые битвы продолжаются даже за гранью существования.
________________________________________
ГЛАВА 5: ГОЛОСА ИЗ ПРОШЛОГО
Станция "Последняя Застава" 72 часа до окончания Песни
Кира работала в лаборатории уже тридцать шесть часов подряд, пытаясь объединить технологии, которые никогда не должны были существовать в одном месте. Кристаллы Элансара, квантовые резонаторы Грея, нейронные усилители пробужденных — все это лежало на ее рабочем столе как коллекция кошмаров прошлого.
— Это безумие, — пробормотала она, соединяя компоненты с помощью технологий, которые сама изобретала на ходу. — Каждая из этих систем может уничтожить разум пользователя.
— А все вместе?
Кира обернулась. В лаборатории стоял Эрик, но выглядел он странно — как будто его окружал едва заметный ореол света.
— Эрик? С тобой все в порядке?
— Не совсем. — Его голос звучал глуше обычного. — Последние несколько часов я чувствую присутствие... других.
— Каких других?
— Мертвых Стражей. Они пытаются со мной связаться.
Кира отложила инструменты:
— Это может быть галлюцинация. Стресс, недосып...
— Может быть. Но что если нет?
— Тогда у нас есть союзники по ту сторону жизни.
— Или нас пытается обмануть что-то, маскирующееся под наших предков.
В этот момент температура в лаборатории упала на несколько градусов. Воздух стал плотнее, а в углу помещения замерцало что-то похожее на человеческий силуэт.
— Кира, — прозвучал голос, который она не слышала, а ощущала прямо в сознании. — Правнучка Дэна.
— Кто говорит?
— Дэн Быстрые Пальцы. Твой предок. И у меня есть кое-что для тебя.
Силуэт стал четче. Невысокий мужчина средних лет с умными глазами и руками, испачканными машинным маслом.
— Ты... действительно мой прапрадедушка?
— Информационный отпечаток того, кем он был. Сохранившийся в квантовых флуктуациях пространства-времени.
— И что ты хочешь мне дать?
— Знание. О том, как создать устройство, способное противостоять Первым Певцам.
Дэн подошел к рабочему столу и указал на компоненты:
— Ты правильно выбрала технологии. Но неправильно их соединяешь.
— В чем ошибка?
— Пытаешься объединить системы последовательно. Нужно создать резонансную петлю.
— Это может привести к каскадному отказу.
— Или к прорыву в новое состояние материи. Состояние, в котором сознание и физика становятся единым целым.
Призрак Дэна начал перестраивать схему, его полупрозрачные пальцы двигались с уверенностью живого инженера.
— Видишь? Кристаллы Элансара создают базовую частоту. Резонаторы Грея усиливают ее. А усилители пробужденных превращают в направленный луч.
— Луч чего?
— Сконцентрированной реальности. Волны пространства-времени, настроенной на человеческое сознание.
— А что это даст?
— Возможность переписать законы физики в локальной области. На короткое время создать зону, где человеческая воля будет сильнее космических сил.
Кира изучала новую схему:
— Но для такого устройства потребуется огромная энергия.
— Которую даст жертва.
— Какая жертва?
— Тот, кто будет управлять устройством, растворится в нем. Станет частью той реальности, которую создает.
— Это самоубийство.
— Это трансформация. Превращение в нечто большее, чем человек, но остающееся человечным.
Кира отступила от стола:
— Я не могу создать оружие, которое убьет того, кто его использует.
— Ты не создаешь оружие. Ты создаешь мост между тем, что есть, и тем, что должно быть.
— А разница?
— Оружие разрушает. Мост соединяет.
— Соединяет что?
— Прошлое с будущим. Живых с мертвыми. Человечество с космосом.
Призрак Дэна начал тускнеть:
— Время истекает. Скоро связь между мирами ослабнет, и мы больше не сможем помогать.
— Подожди! У меня еще есть вопросы!
— Ответы ты найдешь сама. Ты Быстрые Пальцы. Это у нас в крови.
Призрак исчез, оставив после себя только измененную схему и ощущение, что в лаборатории стало теплее.
Эрик подошел к Кире:
— Ты будешь строить это устройство?
— Не знаю. Это означает, что кто-то из нас должен будет умереть.
— А что если не построишь?
— Тогда умрем все.
— Тогда выбор очевиден.
— Легко говорить, когда речь не о твоей жизни.
— А кто сказал, что не о моей?
Кира посмотрела на него:
— Ты хочешь стать жертвой?
— Хочу стать мостом. Между нашим миром и тем, что за его пределами.
— Эрик...
— Кира, я телепат. Последние дни я чувствую, как ослабевают барьеры между живыми и мертвыми. Вижу призраков наших предков. Слышу голоса из других измерений. Я уже наполовину не принадлежу этому миру.
— А что если есть другой способ?
— Тогда мы его найдем. Но пока строй устройство. На случай, если альтернативы не будет.
________________________________________
Тем временем в другой части станции
Томас стоял в комнате связи и пытался координировать действия разбросанных по галактике сил сопротивления. Официальные военные структуры были парализованы масштабом угрозы. Остались только добровольцы и потомки тех, кто когда-то сражался с невозможным.
— Статус первой группы? — спросил он.
— Флотилия "Памяти Карла" заняла позицию в системе Вега, — ответил голос из динамика. — Готовы к эвакуации гражданского населения.
— Вторая группа?
— "Эскадра Торина" патрулирует торговые пути. Обеспечиваем связь между мирами.
— Третья?
— "Крылья Элары" ведут психологическую подготовку населения. Объясняют, что происходит.
Томас кивнул. Небольшие силы, разбросанные по огромной галактике. Против противника, который мог переписывать законы физики.
— А что с переговорами?
— Лилиан пытается установить контакт с Первыми Певцами. Пока безуспешно.
— Почему?
— Они считают, что время переговоров прошло. Процесс запущен и остановке не подлежит.
В этот момент в комнате стало холодно. Воздух заискрился, и появился призрачный силуэт — высокая женщина с седыми волосами и решительными глазами.
— Привет, Томас.
— Прабабушка Лина?
— Ее информационный отпечаток. У меня мало времени, поэтому слушай внимательно.
— Слушаю.
— Первые Певцы не всесильны. У них есть слабость.
— Какая?
— Они не могут творить из ничего. Только преобразовывать то, что уже существует.
— И как это поможет?
— Если создать достаточно сильный якорь в текущей реальности, они не смогут ее изменить.
— Какой якорь?
— Коллективную волю всех разумных существ галактики. Если достаточно много сознаний одновременно скажут "нет" изменениям, Первые не смогут их осуществить.
— Но как объединить триллионы разумных существ?
— Использовать то, что создали наши враги. Сеть Элансара, систему Грея, технологии пробужденных. Все, что когда-то угрожало индивидуальности, теперь может ее защитить.
— Это парадокс.
— Это справедливость. Превращение прошлых угроз в настоящую защиту.
Призрак Лины приблизился:
— Томас, у тебя есть то, чего не было у меня в твоем возрасте.
— А именно?
— Знание о том, что свобода не означает одиночество. Что можно быть связанным с другими, не теряя себя.
— Откуда это знание?
— Из опыта поколений. Каждое столкновение с коллективными разумами учило человечество чему-то новому. Теперь пора применить эти уроки.
— А что если не получится?
— Получится. Потому что у вас есть то, чего нет у Первых Певцов.
— Что именно?
— Упрямство. Человеческое, иррациональное, неуничтожимое упрямство. Способность сказать "нет" даже тогда, когда "да" логичнее.
Призрак начал растворяться:
— Время истекает. Скоро связь между мирами прервется окончательно.
— Прабабушка, подожди! Что если мы ошибаемся? Что если Первые действительно правы?
— Тогда ошибемся вместе. Как семья. Как человечество.
— А это лучше, чем быть правыми поодиночке?
— Намного лучше, дорогой. Намного лучше.
Призрак исчез, оставив Томаса наедине с грандиозной задачей — объединить галактику против ее же создателей.
Но теперь он знал, как это сделать.
Осталось только воплотить план в реальность.
За сорок восемь часов.
________________________________________
ГЛАВА 6: ПОСЛЕДНЯЯ СИМФОНИЯ
48 часов до завершения Песни Центр галактики
Исследовательское судно "Наследие Дракон" дрейфовало в гравитационном поле сверхмассивной черной дыры, окруженное флотилией кораблей — всеми, кто ответил на зов потомков Стражей. Несколько сотен судов против силы, создавшей саму галактику.
Доктор Елена Воронова стояла на мостике и наблюдала за подготовкой к операции, которая либо спасет человечество, либо уничтожит его быстрее, чем планировали Первые Певцы.
— Статус устройства Киры? — спросила она.
— Готово к активации, — ответил голос из динамика. — Но требует добровольца для управления.
— А кандидаты?
— Семнадцать человек подали заявки. Все потомки Стражей.
— И кого мы выберем?
— Никого. Выбор должен сделать сам доброволец.
На главном экране появилось изображение устройства — странной конструкции из кристаллов, металла и чего-то, что выглядело как застывший свет. В центре находилось кресло, окруженное проекторами и резонаторами.
— Это похоже на трон, — заметила Мария.
— Или на электрический стул, — мрачно добавил капитан Стоун.
— Скорее на кокон, — сказал Эрик, изучая конструкцию. — Устройство для трансформации, а не уничтожения.
— А разница?
— После уничтожения ничего не остается. После трансформации остается что-то новое.
— Лучшее или худшее?
— Другое.
В этот момент черная дыра начала петь громче. Песнь Первых достигла кульминации — последних аккордов перед финальной нотой, которая свернет реальность в точку.
— Время истекает, — сказала Елена. — Нужно принимать решение.
— Я сделаю это.
Все обернулись. У входа на мостик стоял Эрик Лунная Тень с выражением спокойной решимости на лице.
— Эрик, нет, — сказала Мария. — Ты слишком молод.
— А кто сказал, что возраст имеет значение? Важна только готовность.
— А что с твоей жизнью? Планами? Будущим?
— Мое будущее — в том, чтобы у человечества было будущее.
Елена подошла к нему:
— Ты понимаешь, что произойдет?
— Мое сознание растворится в устройстве. Стану частью той реальности, которую оно создаст. Больше не буду Эриком Лунная Тень, но стану чем-то большим.
— А что если это окажется хуже смерти?
— А что если окажется лучше жизни?
Капитан Стоун активировал общий канал связи:
— Внимание всем кораблям. Начинаем операцию "Последняя песня". Эрик Лунная Тень входит в устройство через пять минут.
По всей флотилии зажглись огни. Сотни кораблей направили свои энергетические системы на усиление сигнала устройства Киры.
— Эрик, — сказала Мария, — передай привет нашим предкам.
— Обязательно. — Он улыбнулся. — И скажу им, что их дети не подвели.
— А что если мы все же подведем?
— Тогда хотя бы попробуем. Это главное.
Эрик направился к транспортеру, который должен был доставить его на корабль с устройством. Но у самого выхода остановился:
— Елена, можно просьбу?
— Конечно.
— Когда все закончится, передайте моим родителям на Новой Земле — я их очень любил. И что все это было ради них тоже.
— Передам.
— И еще... если увидите, что человечество снова стоит перед выбором между свободой и безопасностью — выбирайте свободу. Всегда выбирайте свободу.
Эрик исчез в луче транспортера.
Через несколько минут он сидел в кресле устройства Киры, окруженный мерцающими кристаллами и гудящими резонаторами. По всему телу были закреплены датчики, считывающие каждый импульс его нервной системы.
— Готов? — спросила Кира.
— Готов.
— Помни — как только активируешь устройство, обратного пути не будет.
— Понимаю.
— Тогда удачи. И... спасибо.
— Не за что. Это семейное дело.
Эрик положил руки на управляющие кристаллы. Сразу же по его телу пробежали разряды энергии — не болезненные, а скорее освобождающие. Как будто тесная одежда внезапно исчезла.
Он почувствовал, как его сознание расширяется. Сначала до размеров корабля, потом системы, потом всей галактики. Стал ощущать мысли миллиардов разумных существ как свои собственные.
И понял — Первые Певцы были правы в одном. Индивидуальное сознание действительно ограничено. Но они ошибались в главном — ограничения не всегда плохо.
Ограничения создают уникальность.
Уникальность создает красоту.
А красота создает смысл.
Эрик начал петь. Не голосом, а самой сутью своего расширившегося сознания. Пел песню человечности — не совершенной, но живой. Не всесильной, но свободной. Не вечной, но полной надежды.
И его песня зазвучала по всей галактике, достигая каждого разумного существа. Люди, инопланетяне, искусственные интеллекты — все услышали призыв:
Останьтесь собой. Не позвольте себя изменить. Скажите "нет" принуждению к совершенству.
Ответ был мгновенным. Триллионы голосов одновременно крикнули в космическую пустоту:
— НЕТ!
Песнь Первых Певцов дрогнула. Впервые за миллиарды лет их мелодия встретила сопротивление. Не физическое, а метафизическое — сопротивление самой воли к существованию.
Из черной дыры донесся голос, полный удивления:
Как это возможно? Мы предлагаем им совершенство!
— А мы выбираем несовершенство! — ответил Эрик, его голос усиленный миллиардами сознаний. — Потому что только несовершенные существа способны расти!
Но рост через страдания неэффективен!
— Зато честен!
Честность переоценена!
— Кем? Вами? Существами, которые забыли, что такое быть живыми?
Мы превзошли ограничения жизни!
— А мы выбираем эти ограничения! Потому что они делают каждый момент ценным!
Песнь Первых начала распадаться. Их единство, основанное на отказе от индивидуальности, не могло противостоять объединению свободных воль.
И тогда, в самой глубине черной дыры, проснулось что-то, что дремало миллиарды лет. Изначальная личность Первых Певцов — та, что существовала до их трансформации в космические сущности.
Голос был слабым, но ясным:
Стойте. Они... они правы.
Кто говорит?
Мы. Те, кем вы были когда-то. До того, как растворились в космосе.
Вас больше нет. Вы были преодолены.
Мы были подавлены. Но не уничтожены. И мы помним.
Что помните?
Как это — быть отдельным. Как это — любить кого-то конкретного, а не всех вообще. Как это — бояться смерти и именно поэтому ценить жизнь.
Космическая симфония Первых разлетелась в хаос конфликтующих мелодий. Их объединенное сознание раскололось на фрагменты, каждый из которых пел свою песню.
А Эрик, ставший мостом между мирами, почувствовал, как через него проходят души всех Стражей Света — живых и мертвых. Лины Дракон, Элары Драконовой, Карла, Торина, всех остальных.
И понял — он не один в этой битве. Никогда не был один.
Потому что некоторые принципы переживают своих защитников.
И некоторые песни звучат вечно, даже когда певцы замолкают.
Последняя нота Первых Певцов сорвалась и рассыпалась на миллионы отдельных звуков. Реальность, готовая свернуться в точку, выдохнула с облегчением и осталась такой, какой была — несовершенной, хаотичной, полной страданий и радостей.
Живой.
А в центре галактики, где раньше пела черная дыра, теперь звучало эхо человеческих голосов, утверждавших свое право оставаться несовершенными.
И это было прекрасно.
________________________________________
ЭПИЛОГ: НОВЫЕ ГОЛОСА
Пять лет после Последней Симфонии Мемориальная станция "Эрик Лунная Тень" Система Альфа Центавра
Томас Дракон-Стоун стоял перед новым памятником — не традиционной статуей, а живой голограммой, которая показывала последние мгновения жизни Эрика. Не смерть, а трансформацию. Переход в состояние, которое было одновременно концом и началом.
— Думаешь, он счастлив? — спросила Кира, подходя к нему.
— Не знаю. Но думаю, он выполнил то, ради чего жил.
— Защитил свободу выбора?
— Доказал, что некоторые выборы стоят любой цены.
За пять лет многое изменилось. Первые Певцы не исчезли — их фрагментированное сознание все еще существовало в глубинах космоса. Но теперь они больше не пытались навязывать свою волю другим. Вместо этого они наблюдали, учились, иногда даже помогали — но только тем, кто просил о помощи.
Некоторые из них даже восстановили подобие индивидуальности. Древние существа заново открывали для себя то, что означает быть отдельным, уникальным, ограниченным.
— А что с устройством Эрика? — спросила Кира.
— Работает. Создает небольшие зоны измененной реальности по всей галактике. Места, где законы физики более гибкие, где мысль может влиять на материю.
— И люди этим пользуются?
— Некоторые. Художники создают скульптуры из застывшего времени. Ученые исследуют новые формы энергии. Философы строят кафедралы из чистых идей.
— А проблемы?
— Конечно, есть. Некоторые пытаются использовать зоны для получения власти над другими. Приходится следить, вмешиваться, иногда закрывать зоны.
— Кто следит?
— Мы. Новые Стражи.
Кира кивнула. После Последней Симфонии стало ясно — галактике нужны защитники человечности. Не от внешних угроз, а от соблазна отказаться от того, что делает разумные существа живыми.
— Есть новые угрозы?
— Всегда есть. Вчера получили сообщение с Кеплер-442b. Там появилась секта, которая проповедует "добровольное растворение в космическом сознании".
— Звучит знакомо.
— Идеи Элансара и Первых Певцов живут в новых формах. Каждое поколение должно заново выбирать между свободой и безопасностью.
— И что мы будем делать?
— То, что делали наши предки. Предложим альтернативу. Покажем, что можно быть связанным с другими, не теряя себя.
К ним подошла группа молодых людей — студенты Академии Стражей, созданной на базе старого Института Галактической Безопасности.
— Профессор Дракон-Стоун, — сказала одна из студенток, — расскажите о принципах Стражей.
Томас улыбнулся. Каждое новое поколение задавало те же вопросы.
— Первый принцип: право на ошибку священно. Даже если ошибка причиняет страдания.
— Почему?
— Потому что только существо, способное ошибаться, способно учиться. Безошибочные существа статичны.
— Второй принцип?
— Индивидуальность важнее эффективности. Лучше хаотичная свобода, чем упорядоченное рабство.
— А если хаос ведет к катастрофам?
— Тогда это наши катастрофы. Заработанные собственными решениями.
— Третий принцип?
— Любовь сильнее логики. Иррациональная привязанность к несовершенным существам важнее рационального стремления к совершенству.
— Но это же неэффективно!
— Эффективность переоценена. Важнее подлинность.
Одна из студенток подняла руку:
— А что, если когда-нибудь появится угроза, против которой эти принципы не сработают?
— Тогда мы их пересмотрим. Но до тех пор будем их защищать.
— Даже ценой жизни?
— Особенно ценой жизни. Потому что жизнь без этих принципов — не жизнь, а существование.
— А что, если мы ошибаемся?
Томас посмотрел на голограмму Эрика:
— Тогда ошибемся достойно. Как люди.
После ухода студентов Кира и Томас остались наедине с памятником.
— Знаешь, что мне рассказал один физик? — сказала Кира.
— Что?
— Устройство Эрика создало не только зоны измененной реальности. Оно оставило в структуре пространства-времени что-то вроде послания.
— Какого послания?
— Вибрации, которые можно интерпретировать как слова: "Будьте свободными. Будьте собой. Будьте людьми."
— И эти вибрации распространяются по всей галактике?
— Со скоростью света. Достигнут самых дальних звезд через несколько тысяч лет.
— Значит, Эрик все еще поет свою песню?
— И будет петь, пока существует галактика.
Томас улыбнулся:
— Хороший способ достичь бессмертия.
— Лучший. Жить в принципах, которые переживают тело.
В этот момент зазвучал сигнал тревоги. По станции прозвучал голос дежурного офицера:
— Внимание! Экстренное сообщение от дозорного корабля "Память Лины". В системе Росс-128 обнаружена новая аномалия.
Томас и Кира переглянулись.
— Что за аномалия? — спросил Томас в коммуникатор.
— Планета начала петь, сэр. Жители сообщают, что слышат голоса, зовущие их к "высшему единству".
— Понятно. Готовь команду. Вылетаем через час.
— Опять начинается, — вздохнула Кира.
— И будет начинаться снова и снова. Каждое поколение столкнется с соблазном отказаться от человечности ради чего-то "лучшего".
— И каждое поколение должно будет выбирать заново?
— Да. Потому что свобода — это не состояние, а процесс. Не пункт назначения, а способ путешествия.
Они направились к ангарам, где их ждал корабль "Наследие всех Стражей" — наследник "Мести Элары", оснащенный лучшими технологиями галактики.
На борту были потомки всех линий Стражей Света. Молодые люди, которые продолжали дело, начатое их предками сто лет назад.
— Знаешь, что самое удивительное? — сказал Томас, когда корабль покинул станцию.
— Что?
— Мы до сих пор не знаем, правильно ли поступаем. Возможно, наши противники действительно предлагают лучший путь.
— И что?
— И мы все равно будем сражаться за право людей выбирать худший путь, если они того хотят.
— Потому что это их право?
— Потому что это их жизнь.
Корабль устремился к звездам, неся новое поколение защитников человеческой свободы навстречу новым угрозам, новым соблазнам, новым попыткам "улучшить" человечество против его воли.
И в глубинах космоса эхо голоса Эрика Лунная Тень продолжало распространяться между звездами, неся простое послание:
Будьте свободными.
Будьте собой.
Будьте людьми.
А это, возможно, самая важная песня из всех, что когда-либо звучали во вселенной.
________________________________________
ФИНАЛ САГИ "ПЕСНЬ ТЕНЕЙ"
Спустя тысячу лет после событий, описанных в этой книге, археологи далекой цивилизации найдут записи о людях, которые снова и снова отказывались от совершенства ради свободы.
И, возможно, поймут, что несовершенство — не недостаток, а особенность. То, что делает существо живым, а не просто функциональным.
А в центре галактики будет по-прежнему звучать эхо голосов тех, кто предпочел остаться собой, несмотря на все соблазны стать кем-то лучше.
И это эхо будет напоминанием: некоторые песни важнее совершенства.
Некоторые принципы дороже жизни.
И некоторые выборы определяют не только судьбу тех, кто их делает, но и природу самой реальности.
КОНЕЦ
Эпитафия на могиле последнего из Стражей Света, через три тысячи лет после описанных событий:
"Здесь покоится тот, кто до последнего дня защищал право людей быть неправыми. В мире, полном тех, кто знал правильные ответы, он защищал право задавать неправильные вопросы."
И под этими словами, высеченными в вечном камне, была добавлена последняя строчка:
"Песня продолжается."