Дом над морем. Глава 4

Майю распирало от желания поделиться случившимся с ней за утро. И с кем же поговорить об этом, как не с лучшей подругой?
Виктория после окончания школы так никуда и не поступила, а осталась в городке. Работала в лавках да магазинах побольше, пока не устроилась в цветочный салон «Лара», названный так в честь его хозяйки Ларисы. Там Майя ее и застала.
Рассказ о невероятной встрече с местным миллионером потряс Вику до глубины души.
— Парень из тех домов, что наверху?! И пригласил тебя на свидание?! — она таращила на Майю свои огромные черные глазищи, в которых девятым валом поднималась самая настоящая зависть.
— Я еще не согласилась. Он дал мне свой номер, и я должна позвонить, если решу пойти на эту встречу.
— Божечки, как интересно, Майка, ну какой он, как его зовут?!
— Максим. Максим Дорн, — ответила Майя.
Вика задумалась, но через секунду мотнула головой:
— Нет, не понимаю, о ком ты…
Зато Лариса, стоявшая рядом, сразу подобралась.
— Дорн? Точно? — переспросила она.
Майе показался странным ее напряженный тон, но Лариса пока ничего не собиралась объяснять и лишь выжидательно смотрела на девушку. Та кивнула:
— Да точно, вот! — она продемонстрировала визитку, которую дал ей Максим.
— Лет сорок пять на вид, короткая стрижка, волосы с проседью, серые глаза? — продолжала допытываться Лариса.
Майя пожала плечами:
— Верно. Ну, хотите я вам его нарисую, чтобы точно опознали?
— Не хочу. Я его знаю. Вернее, видела несколько раз… Помнишь, Вика, мужик за цветами приходил? Ну ты еще ему глазки строила…
Брови Майи поползли вверх, она уставилась на подругу, которая смущенно прикусила губу.
— А, вспомнила, — пробормотала Вика, схватила лейку и скрылась среди горшков с цветами, но тут же снова высунулась оттуда и протараторила:
— Только разочаруем мы тебя, Майка. Женат он!
— Как женат?! — ахнула Майя.
Она попыталась осмыслить услышанное. Женат. Максим, галантный кавалер, приятный во всех отношениях мужчина, пригласивший ее на свидание… женат… Нет, стоп, а кто ей сказал, что это будет свидание? Романтическую встречу он не обещал, она все это сама себе выдумала! Максим лишь выразил интерес к ее творчеству! А если он финансирует интернат… Может быть, она заинтересовала его как художница? Ну конечно! Вот почему у Майи все время было такое ощущение, что он изучает ее, присматривается, прощупывает… А вдруг Максим предложит ей какой-нибудь арт-проект?
Лариса следила за лицом Майи и заметила, как недоумение и досада сменились оживлением и даже радостью.
— Тогда мне все понятно! — облегченно вздохнула Майя. — Максим увидел, как я рисую, и решил поддержать. Как спонсор. Я ему рассказала, что училась в городе, но теперь работаю в интернате учительницей, а он посмеялся, мол, так себе карьера. И в конце завтрака вдруг предложил еще раз встретиться, заявив, что хочет поговорить о моем творчестве! Вот!
Лариса, сложив руки на груди, с сомнением покачала головой:
— Звучит правдоподобно, конечно… Он не приставал к тебе? С поцелуями там, за талию приобнять?
Майя замотала головой:
— Вообще ничего такого! Слушайте, а откуда вы его знаете? И то, что женат? Он тут часто бывает?
Лариса потерла лоб, припоминая:
— Да нет… Сейчас вообще не бывает. Тот раз, когда он цветы покупал, был единственным за долгое время. Мы запомнили его визит, потому что он попросил сорок пять красных роз. Представляешь?
— Ого, — поразилась Майя.
— Так ты нормально расскажи все, Лариса, — возмутилась Вика, вновь показываясь из-за широких листьев монстеры.
— Поливай давай! — шуганула ее Лариса и повернулась к Майе.
— Значит, было это… с месяц, наверное, назад… Нет, — сама себя перебила она, — расскажу с самого начала.
Майя облокотилась на стойку и приготовилась слушать.
Лариса жила в их маленьком городке уже десять лет. Приехала за мужем-коммерсантом на его малую родину, так они здесь всей семьей и остались. Муж спустя какое-то время променял жену на конфетку послаще и помоложе, но Лариса рук не опустила, а отсудила у изменника цветочный бизнес и теперь рулила им сама. Справилась. Хоть и трудно пришлось, но она выплыла и детей в одиночку подняла, ну да не о том рассказ.
Восемь лет назад, как раз после отбытия Майи на учебу в город, в один из особняков на холмах въехала семейная пара. Охранники и обслуга те дома набиралась из жителей городка, поэтому сплетен о состоятельных хозяевах всегда было хоть отбавляй. Не обошла людская молва стороной и новых обитателей дома, что стоял чуть поодаль от остальных, над самым морем.
— Дорна это сынок, — делилась Анна Васильевна, у которой один из сыновей работал на пропускном пункте охранником. — Старик Дорн с женой куда-то переехали, теперь в его доме сын поселился. И тоже с супругой.
Потом Лариса и сама увидела вновь прибывших: по новенькой, недавно отстроенной набережной неспешно прогуливались высокий статный мужчина с чуть тронутыми сединой светлыми волосами, зачесанными назад, и женщина… Вот ее Ларисе описать было сложно. Ростом она не уступала своему мужу, но тоненькая, почти бестелесная, с идеально прямой спиной и тяжелым узлом черных волос на затылке. Лицо же ее было поразительным.
— Красивая? — с легкой завистью спросила Майя.
— Да, красивая… Но таких красивых много! Возьми хоть нашу Вику, — махнула рукой Лариса.
Что правда, то правда. Вика всегда была более чем просто симпатичной девочкой, а сейчас и вовсе расцвела. Она отличалась от всех девушек и женщин городка какой-то особой породистостью. Майю природа, конечно, тоже не обделила, но она честно готова была отдать подруге пальму первенства.
Но супруга Максима Дорна была не просто хороша собой — она буквально притягивала к себе взгляды. Однако Ларису эта женщина пугала.
— Я тогда прошла мимо них и повнимательнее рассмотрела. Мужчина приятный, симпатичный, глаза добрые. А она… Так на меня зыркнула — я к месту приросла, клянусь! Будто окаменела под ее взглядом. Глазищи у нее жуткие… Темные и такие холодные, сталью отливают. Пробирает до самого сердца. Странное ощущение и весьма неприятное. Я шаг ускорила и мимо бежать.
— Интересненько… — протянула Майя, сразу же попытавшаяся представить себе загадочную даму с холодными черными глазами. Что за образ, как бы она ее нарисовала?
— Поэтому, — продолжила Лариса, — тебе никто не скажет, как она выглядела. Ты подходишь, видишь эти глаза, тонешь в них и в ужасе сматываешься. А что там с лицом у нее, я даже толком не помню.
— Ну, а дальше-то что было? — спросила Майя, и Лариса продолжила рассказ.
Восемь лет Дорны тихо жили в своем особняке. В городок спускались редко, прогуливались, ни с кем не общались, даже друг с другом почти не разговаривали. Молча появлялись и молча исчезали. Но однажды жена Дорна исчезла насовсем.
В какой-то момент, примерно полгода назад,  все вдруг поняли, что давненько эту парочку не видели. Люди пошептались и сообща высчитали, что супруги не появляются на набережной вот уже несколько месяцев. Бросились к Анне Васильевне, а ее сын молчит да отнекивается: дескать, ничего не знаю, люди занятые, деловые, бизнес у них — наверное, в мегаполис вернулись. Да только сам Дорн по-прежнему жил в особняке, просто выходить из него почти перестал. Но его хотя бы видели, а вот женщину — нет. К несчастью для сплетников, Дорны не нанимали на работу никого из местных. Всю работу по дому у них выполняли две женщины, жившие там же: одна помоложе, другая постарше, и обе на контакт не шли.
Майя слушала Ларису, затаив дыхание. Воображение рисовало ей мрачный замок с темной башней над бушующим в ночи морем, а из окна башни холодным блеском  сияют глаза заточенной в неволе женщины… Девушка тряхнула головой, картинка исчезла. Привидится же такое!
— И где его жена теперь? — спросила Майя.
— А никто больше ее и не видел. Выходит, год как пропала… — таинственным голосом ответила Лариса. — Может, уехала. Может, заболела.
— Или вообще умерла, — пожала плечами Майя.
— Но он же ей цветы покупал! — пробасила из зарослей Виктория.
Месяц назад Максим Дорн появился в городке снова, но по-прежнему один и не ради прогулки по набережной. Мужчина направился в магазин «Лара», где за прилавком как раз стояла Вика.
— У нашей Викуши в голове ведь одна мысль — выйти замуж да повыгоднее! Она как увидела Дорна, так сразу стойку и сделала. И так встанет, и сяк, со всех сторон дала себя рассмотреть…
— А он, между прочим, заинтересовался! — обиженно прогудела Виктория.
— Это да, — подтвердила Лариса. — Скажу честно, он был даже как будто ошеломлен поначалу, когда вошел и увидел Вику. Но она так старалась обаять его, что бедняга испугался и сразу сообщил, что цветы берет для жены. Викуша тут же заткнулась и все сделала, как просили.
Вика надулась и низко склонилась над чахлым кустиком, осторожно расправляя ему листья.
— Понятно… — задумчиво протянула Майя. — Таинственная, конечно, история… Жена как бы есть, а как бы и нет. Что же случилось?
— Да откуда нам знать? — Лариса развела руками.
— Так что ты, подруга, будь начеку, — предупредила Вика. — Во-первых, он женатик, а с такими романтика быстро боком выходит. А во-вторых, уж больно странная вся эта история с его женой… Очень мне тревожно!
— Ты что думаешь, он ее убил, тело спрятал, а сейчас всем врет? — расхохоталась Майя.
История ее нового знакомства стремительно обрастала любопытными и несколько зловещими подробностями, но девушку это будоражило и даже вдохновляло, ведь сколько эмоций, образов и красок скрывает в себе тайна!
— А как ее зовут, жену эту, не знаете? — спросила Майя у Ларисы.
— Юлия, — ответила та. — Юлия Дорн.

***
Вернувшись домой после завтрака с Майей, Максим обнаружил в гостиной Алексея Ярцева, сотрудника его компании, которого частенько гоняли к Максу, управляющему делами дистанционно, за срочной «живой» подписью на документах. Алексей Максиму нравился: несмотря на молодость это был грамотный специалист да и в общении приятный. Позитивный и спокойный, а таких все любят.
Листая папку с бумагами, Максим поинтересовался:
— Как там дела в офисе? Что Федор?
— Все в штатном режиме, строимся, — с улыбкой ответил Алексей. — Новый гостиничный комплекс начинаем. На следующей неделе Федор Владимирович вам направит документацию по нему, в среду планируем онлайн-презентацию… Хотя…
Алексей немного замялся, но продолжил:
— Федор Владимирович просил поинтересоваться, не собираетесь ли вы лично поприсутствовать. Вы, как бы это сказать, немного выпали из процесса…
Парню было ужасно неловко говорить такие вещи одному из владельцев компании, и он отчаянно пытался подобрать правильные слова.
Максим усмехнулся и помог Алексею:
— Федор Владимирович, вероятно, изволил выразиться более однозначно? Что я на бизнес забил и совсем дела забросил?
Алексей с виноватым видом уставился в пол.
— Не робей, не ты же это говорил и думал. В принципе, все так и есть… — Максим вчитался в очередную справку, подумал и поставил подпись. — Может, и приеду, передай там. Наверное, Федор прав — что-то мой «карантин» затянулся.
С этими словами он вручил Ярцеву пачку подписанных бумаг, и тот принялся утрамбовывать их в портфель, избегая встречаться глазами с Максимом.
Большинство работников компании считали, что знают, почему Максим перешел на удаленный формат работы, и сочувствовали ему, но лишь немногим — и Алексею в их числе — было известно, что настоящей причиной, по которой Дорн вот уже год не появляется в офисе, была непонятная неприязнь, с недавних пор возникшая между ним и Федором Лисовским, вторым владельцем их строительного холдинга. Впрочем, и эти избранные ломали голову над природой конфликта между партнерами. Ответов не было, однако и напряжение между Дорном и Лисовским, слава богу, не нарастало, так что работники могли быть спокойны — передел бизнеса и волна сокращений им не грозит.
Закрыв дверь за Алексеем, Максим повернулся и нос к носу столкнулся с Варварой. Пожилая домработница бесшумно перемещалась по дому, и Максим не раз вздрагивал, наткнувшись где-нибудь в темном углу на похожую на тень фигуру в неизменном черном наряде. Варвара и волосы красила в цвет воронова крыла, от чего порой напоминала Максиму смерть, как ее изображают в некоторых сказочных книжках. Не хватало только плаща с капюшоном и косы. Однажды он даже хотел подарить их старухе смеха ради, но Юля отговорила.
Юля… Когда это кончится? Когда воспоминания перестанут резать ножами где-то в груди?
— Максим Евгеньевич, вы завтракать будете? — с холодной вежливостью спросила Варвара.
Вот всегда она такая, как рыба мороженая! И ведь не потому что стерва или его не любит. Он точно знал, что Варвара ему предана, как предана всем, на кого укажет ей обожаемая хозяйка. Все в этом мире меняется, но не Варвара…
— А что у нас сегодня на завтрак?
— Сырники, Максим Евгеньевич.
— Чтооо? — Максим не поверил своим ушам: ничего себе совпадение!
— Сырники, — терпеливо повторила женщина, не понимая, чему так изумился хозяин.
— Ну, сырники так сырники, — кивнул он, широко улыбаясь. — Со сметаной подавай!
— И американо, — скорее, констатировала, чем спросила Варвара.
Максим подумал секунду и остановил ее:
— Ты знаешь, нет. Выпью сегодня капучино.
— Вы же никогда его не пили. Вам не нравится.
— Ну как мне может не нравиться то, чего, как ты справедливо заметила, я даже не пробовал? Вот сегодня, кажется, самое время сделать это!
И Максим отправился переодеваться, оставив позади донельзя удивленную домработницу.

***
Из цветочного салона Майя отправилась в интернат. Несмотря на то, что от бабушки Майе достался дом, поселиться в нем она не могла. В первые годы соседи, как и обещала тетя Тамара, приглядывали за жилищем, наводили порядок в комнатах, ухаживали за огородом, а дядя Семен починял кое-что из сантехники. Но сейчас все эти замечательные люди постарели, начали болеть, и им стало физически тяжело тянуть еще чье-то хозяйство, кроме своего. Вот и вышло, что к моменту возвращения Майи дом, в котором она родилась и провела свое детство, стал для житья непригоден: крыша протекала, печная стенка осыпалась, участок вокруг дома зарос бурьяном, шланги для воды прохудились, из-за чего перестали функционировать даже элементарные удобства в виде туалета и умывальника. Одно окно вообще оказалось с трещиной — то ли мальчишки местные мячом зарядили, то ли влезть кто пытался… И так как денег на ремонт у молодой учительницы пока что не предвиделось, Ольга Михайловна Зарубина, бессменный директор интерната, тоном, не терпящим возражений, заявила:
— Нечего тебе по углам ютиться! Жить будешь в интернате, комнату я тебе выделю. Зато на работу недалеко ходить, к тому же посуху в любую погоду.
Это было правдой. Учебный корпус соединялся с жилым крылом закрытым переходом, поэтому Майе не нужно было даже одеваться, чтобы дойти до класса. Комната, где поселила ее директор, была, конечно, маленькой, но много ли места нужно Майе, чтобы выспаться, почитать книжку и передохнуть между занятиями? Питалась девушка в интернатской столовой вместе с другими педагогами, а в качестве студии для занятий живописью трудовик отвел ей в своей мастерской самый светлый угол.
Именно здесь девушка сейчас и стояла, мечтательно глядя в неведомые дали своих грез, а рука ее тем временем двигалась, набрасывая эскиз, штрихуя, затемняя, высветляя, растушевывая… И вот уже с холста смотрел на Майю средних лет мужчина со светлыми волосами и глазами, в которых затаилась странная неизбывная тоска. Отступив от мольберта, девушка долго вглядывалась в это лицо, всего за одну встречу изученное ею до мельчайших деталей, но только сейчас раскрывшееся как оно есть.
— Вот ты какой, Максим Дорн, — проговорила Майя, обращаясь то ли к портрету, то ли к тому образу, который еще жил в ней, продолжая трансформироваться.
Почему она нарисовала его таким печальным, ведь к концу их завтрака он был уже гораздо веселее, шутил и смеялся? Ей  было жаль Максима. Что бы ни случилось у них с женой, он хороший человек. Помогал интернату, Майе помог — она не выучилась бы без его денег! Надо поблагодарить его. Поблагодарить не только от имени всех воспитанников, но и от себя лично. Даже если эта встреча, о которой он просил, станет последней, и они больше не увидятся, она должна ему сказать, какую неоценимую услугу он оказал стольким людям! И может быть, он снова улыбнется. Ему так идет улыбка… Решение созрело. Майя опустила руку в карман платья и вытащила визитку Максима.

***
Сигнал мобильного раздался, когда Максим уже заканчивал изучать счета, переданные ему Варварой. М-да… Суммы, которые переводились в местный интернат для сирот, поражали воображение. А нескольким воспитанникам, оказывается, еще и учебу в колледжах нужно  было оплатить! Максим присвистнул, но деньги, конечно же, будут выделены. Это не обсуждается, он обещал. Вот тут экран смартфона и ожил. Высветился незнакомый номер, и Дорн хотел уже сбросить звонок, но любопытство взяло верх. Если это очередной спамер или мошенник, всегда можно отключиться, что он теряет?
— Максим? — раздался в трубке нежный тихий голосок, и он моментально узнал его. — Это Майя… Мы с вами сегодня завтракали…
— Я еще не забыл вас, Майя! — Максим улыбнулся и постарался передать эту улыбку голосом.
— Мы договорились, что я позвоню… — она немного запиналась. От неловкости? Стыда? Какая глупышка, наивная и чистая, боже мой, у Максима даже сердце сжалось. Он давно отвык от таких вот девочек и просто не знает, как с ними разговаривать.
Но Майя нашла в себе силы продолжить:
— Вы просили подумать. Я подумала.
— И ваш ответ? Не томите, Майя! — взмолился Максим.
— Давайте встретимся.
— Вы даже не представляете, как порадовали меня своим согласием! — воскликнул Максим. — Назовите день и час, когда вам удобно?
Молчание.
— Майя? Что такое?
Несмелое:
— Я не знаю. Я думала, вы решите…
Оп-па, он действительно не представлял, как общаться с провинциальными дурочками, привыкшими к мысли, что все и всегда решает мужчина. Ей даже этот звонок дался с огромным трудом. Поди, чувствует себя Татьяной Лариной во главе марша феминисток, а он ждет от нее еще каких-то решений!
— Хорошо, тогда давайте завтра часов в восемь вечера. Вы свободны?
— В восемь? Свободна. А где мы встретимся?
— Я заеду туда, куда скажете. Где вы живете, Майя?
— Ну… я… — она совсем смутилась, — лучше я буду ждать там, где вам удобнее будет меня забрать. А куда мы пойдем? Как мне одеться?
Ого, девочка не так уж провинциальна, сечет! Так, что же ей предложить… Ну явно не высокую кухню — наутро после визита в привычные мишлены пресса, а за ней и общественность взорвутся недоумением. Тут же прискачет Федор, и кто его знает, как он отреагирует… Нет, лучше пока не дергать тигра за усы и провести вечер подальше от всевидящих очей светских сплетников и сплетниц.
— Одевайтесь, как вам удобно, Майя, мы по дороге решим, где поужинаем, хорошо?
— Хорошо, Максим… Так где мне вас ждать?