Глава 10. 2010 год

Поливайко, пробираясь по зловонному туннелю, выбрался к неприметному, заросшему выходу к реке Сетунь. Отсюда до Воробьёвского шоссе – рукой подать.
– Вот как они и ушли, – пробормотал Никита, осматривая местность и брезгливо отряхивая пиджак, насквозь пропитанный запахом отходов.
Возвращаться поверху – долгий путь. Туннель был короче, позволял сэкономить драгоценное время.
– Опять лезть в эту канаву? – поморщился Поливайко. – Может, на такси? Ага, повезут меня с таким амбре…
Он понюхал полу пиджака, и его едва не стошнило. Спускаться обратно не хотелось, но служба есть служба. Молодой оперативник вздохнул, набрал в лёгкие свежего воздуха и, задержав дыхание, рывком бросился в туннель. Стараясь дышать прерывисто, он быстро привык к спёртому воздуху. Вскоре он уже стоял на руинах у старой котельной, а Найда, принюхавшись к нему, громко чихнула и отскочила подальше от невыносимого запаха.
– Ну что там? – спросил кинолог, тоже морщась от «аромата», которым благоухал Поливайко.
– Да ничего особенного, кроме этой вони. Выход к шоссе, по которому, скорее всего, убийцы и скрылись.
– Надеюсь, сам туннель нам обследовать не придётся? – осторожно поинтересовался кинолог.
– Боже упаси! – Никита перекрестился. – Молчи, а то Савелию Игнатьевичу доложишь – заставит.
– Уже забыл, – понимающе ответил кинолог.
– Всё, отбой. Продолжим в участке, – распорядился опер. – Как же я поеду? Вся машина провоняет, потом только химчистка спасёт.
– Так ты скидывай всё здесь и оставь, – раздался за его спиной хриплый голос сторожа. Поливайко от неожиданности резко обернулся, машинально потянувшись к кобуре.
– Но-но, товарищ следователь, я свой! – испуганно вытянув руки, попятился старик.
– Простите, – выдохнув и разведя руками, извинился Никита, – напугали меня, отец.
– Ничего страшного, – тут же улыбнулся сторож, – работа у вас такая. А я после этих призраков уже ко всему спокойно должен относиться.
– Так что вы насчёт одежды говорили? – напомнил Поливайко.
– Вы тут всё снимите. Я вам сейчас новую робу принесу. Она ещё в упаковке, вчера только выдали. Домой приедете, переоденетесь, а потом мне вернёте. А это я тут сожгу. Так проще, чем выстирывать этот запах, да и салон машины убережёте.
– Вот это вы меня выручите, – обрадовался Никита, протягивая руку для пожатия.
Сторож взглянул на его ладонь и покачал головой:
– Потом отблагодарите, хорошо? – и, развернувшись, быстро ушёл.

Поливайко огляделся. Место глухое. Заброшенная котельная, поросшая бурьяном, вдали виднелись корпуса завода. Но выбора не было. Он быстро скинул пиджак, рубашку, брюки, стараясь меньше касаться их руками. Запах стоял невыносимый. Найда с кинологом брезгливо отвернулись.
– Вешалку бы сюда, – с иронией проговорил Никита и вдруг замер. – Чёрт побери! Вешалка!
Кинолог невольно обернулся, и Савелий предстал пред ним стоящим в трусах и босиком на куске шифера.
– Ну и вид у вас, Никита Николаевич, вы бы хоть штаны натянули, а потом уж и идеи свои озвучивали! – смеясь прокомментировал парень.
– Чего ты там не видел? – с полными энергии глазами от догадки отмахнулся Поливайко. – Как же я про вешалку-то забыл? Именно на ней я и видел бордовый пиджак!
– У вас зацепка появилась? – обрадовался кинолог.
– Появилась, дружище, появилась, – радостно подтвердил опер, – где сторож-то? Долго тут мне ещё моё хозяйство проветривать?

Вскоре вернулся сторож, неся в руках сложенную робу. Она действительно была новая, ещё хрустела от фабричной обработки. Поливайко быстро облачился в неё. Размер был немного великоват, но это было неважно. Главное – избавиться от зловония.
– Спасибо вам огромное, – искренне поблагодарил Никита сторожа. – Вы меня просто спасли.
– Не за что, – отмахнулся старик. – Работа у меня такая – людям помогать. Вы вот преступников ловите, а я вам, чем могу, помогаю. Дело общее.
– Это точно, – согласился Поливайко. – Ну, мы поедем. Ещё раз спасибо.

Оперативник ворвался в отделение, словно его подгонял вихрь. Он резко остановил молоденькую сотрудницу, спешившую по своим делам.
– Лидочка, техники на месте? – выпалил Никита, схватив девушку за локоть.
– Поливайко, ты что, белены объелся? – Лида сначала строго взглянула на свою руку, потом подняла глаза на старшего сержанта. – У себя они, никуда не собирались. Ты их таким объёмом работы завалил, что мне пришлось им обед прямо в мастерскую тащить. И отпусти меня, сумасшедший!
Она выдернула руку и, фыркнув, пошла прочь.
– Спасибо тебе, красавица, я в долгу не останусь! – крикнул ей вслед опер и помчался к техникам.
– Не протянет он долго с Кашиным, – с сочувствием пробормотала Лида. – Угробит парня.

Поливайко влетел в мастерскую, как угорелый.
– Ребята, привет! – Никита был словно одержим. – Вы все записи с камер наблюдения изъяли из ресторана в Sensorium Hall, где я встречался с Коперайнен?
– Ну да, – округлив глаза, ответил Миха, спец широкого профиля. Если дело касалось прослушек, жучков, видео, аудио и прочей шпионской техники - он был на высоте. В углу возился IT-программист, мастер-изобретатель Влад, способный творить чудеса. Он умел чистить звук, делать смазанные изображения чёткими, выявлять невидимые ворсинки, пятна, крошки и мгновенно определять их принадлежность, что значительно облегчало работу криминалистам в лаборатории. – А что конкретно нужно?
– Мне нужно отследить судьбу бордового пиджака, висевшего у входа в ресторан на вешалке. Кто брал, вешал, куда потом направился.
– Понятно, напомни мне время и место, – попросил Михаил.
– 24 июля, начиная с 17:00. Ресторан на последнем этаже, где римские цифры, – сообщил Никита, устраиваясь рядом.
– Ну, давай смотреть. – Мужчина нашёл и открыл нужную папку и включил воспроизведение. На быстрой перемотке они стали вглядываться в происходящее в ресторане.
– Стоп! – вдруг крикнул Никита. – Вот! Это она. Видишь, девчонка снимает пиджак, вешает его и уходит в служебное помещение?
– Ты давай не так эмоционально, – попросил Михаил, обернувшись на опера. – А то памперсы мне покупать будешь, понял?
– Куплю я тебе, куплю, золотой запас сразу! – радостно пообещал Никита. – Крути давай, посмотрим, кто она.
Когда воспроизведение продолжилось, и Поливайко увидел выходящую из помещения девушку в черном смокинге, с бабочкой и смычком в руке, его лицо вытянулось от изумления.
– Останови, Миха, пожалуйста, – уже медленно проговорил Никита. – А туда никто больше в течение часа не заходил?
– Давай глянем, – пожав плечами, предложил Миша и стал прокручивать в обратном направлении. – Да никого больше нет. Это она. Вошла в белой блузке и брюках, вышла в концертном смокинге.
– Это не может быть она, – пробормотал Никита. – Она такая хрупкая.
– Не верь своим глазам, – наставительно подал голос Влад из своего угла. – Она играет на контрабасе. Тут не только талант и сноровка нужна, но и сила. Поверь мне. У меня мать когда-то на нём играла. Знаешь, какой у неё удар был? Отец-боксер с ней на тренировки ходил. Так она там ему таких тумаков отвешивала. Зато потом дома налюбоваться друг другом не могли.
– Ты нас не сбивай с мысли своими детскими травмами, – остановил его Михаил. – Тут озарение, если не раскрытие преступления у Никитки.
– А можем просмотреть, когда она покинула зал? – никого и ничего не слыша, попросил Никита.
– Вообще не вопрос, – улыбнулся Миша, нажимая воспроизведение.
На экране появился сам Никита, потом он подошел к Марине. Когда она отвесила ему оплеуху, Михаил не удержался:
– Это золотой кадр серии. Мы с Владом пересматривали раз сто, наверно.
– Она еще играет, – только и ответил на это Поливайко.
Вот и он ушел. Девушка закончила игру только через час, подошла к стойке, заказала кофе. Ей приготовили, и бармен угостил её чизкейком. Наконец она скрылась в служебке. Вышла переодетая, взяла бордовый пиджак и покинула ресторан.
– Посмотри, пожалуйста, на камеры над входом, куда она направится! – взмолился Никита.
– Минуту, – отреагировал Миша, стуча по клавиатуре. – Вот!

К входу подъехала Lada самого Поливайко! Девушка юркнула к нему на заднее сиденье. Михаил присвистнул, широко открытыми глазами глянув на Никиту.
– Вот это новость! – медленно проговорил он. – Я и не думал, что все вот так завязано. Мы с Владом решили, что просто свиданка, там, новое знакомство…
– Это не я, – прошептал ошарашенный Никита. – Я дома был уже. Машина во дворе на стоянке стояла. Это не я. Меня подставили.
– Как часто мы слышали такое в этих кабинетах, – шутя, отозвался Влад. – Знал бы ты, Никита. И чаще всего оказывалось, что нам врали…
Никита вскочил, уронив стул, на котором сидел.
– Это не шутки, мужики! Вы же понимаете, что меня кто-то подставил! Марина Изольдовна предупреждала, что за мной следят! Я выясню, кто это! Обязательно выясню!
Молодой опер, взволнованный обрушившимся на него фактом, быстро направился к двери.
– Только поторопись, братан, – прокричал ему вслед Миша. – Савелий Игнатьевич долго ждать не станет, уж поверь нам!

– Жалко парня, – с сочувствием проговорил Влад, когда Никита, громко хлопнув дверью, вышел.
– Да конечно, – согласился Михаил. – Мировой пацан. Но подставили его, конечно, жёстко.