Луна-парк

 Чешский передвижной луна-парк сверкал тысячами огней, гремел десятками мелодий и являл собой картину всеобщего счастья, радости и вечного праздника. И наплевать на то, что расставили свои аттракционы предприимчивые чехи на пустыре около болотистой поймы, между старым руслом реки и новым, проложенным людьми для того, чтобы приблизить воду к строящемуся металлургическому заводу. И наплевать на то, что доехать до этого Луна-парка можно только на одном номере троллейбуса, и больше никак. Потому что места для парковки рядом не было, и само это место - это конечная остановка троллейбуса номер шесть. Тем, кто приехал сюда веселиться, было на всё наплевать. Буйная радость захватывала всех от мала до велика.
 
 
***
 Семнадцатилетняя пухленькая румяная голубоглазая блондинка, не знавшая за собой никакого иного имени, кроме Валька и Смирнова, окончила школу на сплошные пятерки, сдала ЕГЭ на триста шестьдесят два балла и поступила в местный университет "на учителя биологии". С выбором будущей профессии она не заморачивалась. Бюджетное образование с её баллами, над которыми она плакала после того, как узнавала результаты своих тестов, было возможно только такое и никакое иначе. Но Валька смирилась со своими экзаменационными неудачами и приготовилась стать "Учителем года" в рамках всей России. Амбиций ей было не занимать.

 Валькин брат по имени Дима после получения диплома инженера-металлурга с женой Олей и годовалым сыном Артемием жил в областном центре в новом доме, построенном для будущих своих работников владельцами строящегося металлургического завода. Квартира была двухкомнатная и Оля дала согласие на то, чтобы Валька переехала к ним на время своей учёбы в универе. Но с двумя условиями - чтобы "никаких кавалеров она к ним домой не притаскивала" и  в свободное от учебы время "присматривала за Артемием". Ну и, само собой разумеется, "Дима не обязан Вальку кормить, пусть мать присылает деньги на её содержание".

 Дом, где жил Дима с семьей, а теперь поселилась и Валька, стоял на самой окраине города. Как раз там, где расположился Луна-парк. Метрах в двухстах от этого центра всеобщей радости. Луна-парк приехал в конце июля на два месяца. Валька приехала в середине августа. Дима встретил сестру на автовокзале, предложил доехать до универа, сдать документы в секретариат и уже оттуда поехать домой, чтобы она ознакомилась с дорогой. Вальке план понравился и она радостно замахала руками, привлекая внимание таксистов на привокзальной площади. "Кончай руками махать, нам вот туда", - кивнул в сторону остановки общественного транспорта Дима. Валька вздохнула, ей хотелось хоть разок в жизни прокатиться на такси, но покорно пошла к остановке. Они ехали на троллейбусе и Валька с удовольствием разглядывала город, в котором была всего два раза в жизни, на однодневной экскурсии с классом лет пять назад и лет десять назад, когда три дня пролежала в областной детской больнице с острым аппендицитом.

 Город Вальке нравился. Было много цветов, каких-то памятников, пятиэтажки среди десятиэтажных и даже двадцатиэтажных высоток, много людей в красивой одежде, женщины на каблуках, мужчины в сандалиях на босу ногу, яркие витрины магазинов, проносящиеся мимо машины и мотоциклы - всё было интересно, всё привлекало её внимание. Сначала она стала было засыпать Диму вопросами, но брат отвечал односложно и был как-то странно напряжен, словно и рад приезду сестренки, но и вместе с тем что-то его напрягало. Валька всмотрелась в лицо брата и решила, что как только сможет, устроится куда-нибудь на работу и снимет квартиру поближе к универу: "Да ну его, бука какой-то он тут стал. Не то что раньше". Валька погладила Диму по плечу и шепнула: "Ладно, не переживай, я от вас скоро съеду". "Куда это ты съедешь? В общагу? Давно пьяных драк не видела? Никуда ты не съедешь! Брат я тебе, или кто? И не выдумывай глупости разные. Смотри в окно и наслаждайся жизнью". Дима отвернулся к окну и Валька украдкой, чтобы не заметили другие пассажиры чмокнула его в ухо. Хотела в щеку, но не рассчитала, что он повернет голову. Дима рассмеялся и Вальке стало легко и радостно на душе. Всё было хорошо, как раньше.

 В секретариате у Вальки взяли документы, дали расписаться в каких-то журналах. Секретарь факультета, яркая красивая девушка лет двадцати пяти с накладными ресницами и надутыми губами кокетливо улыбнулась Диме, оглядела Вальку с ног до головы и посоветовала до первого сентября приобрести несколько больших тетрадей, письменные принадлежности, спортивную форму, латексные перчатки, белый халат и врачебную шапочку. "Зачем?" - спросил Дима. "Это для лабораторных работ" - пояснила секретарь  и добавила, - "Мест в общежитии мало, если есть возможность, устройтесь где-нибудь самостоятельно. Впрочем, тридцатого августа будет распределение по комнатам, если жить негде, то приходи к восьми утра. Абитуры много, целый день уйдет на это. Да, ещё, форма одежды свободная у нас, но ты не выпендривайся, с голым животом или очень мини у нас не приветствуется. Впрочем, тебе это пока, кажется, не грозит", - и секретарь снова улыбнулась, посмотрев на Диму, - "Брат или жених?" "Брат", "Жених" - хором ответили Валька и Дима. Секретарь засмеялась и посоветовала: "Вы сговоритесь лучше на будущее. Идите уже. У меня рабочий день заканчивается".

 Из универа они ехали в приподнятом настроении, обоих развеселило то, что Дима соврал. Трллейбус медленно катился по жарким улицам, говорить не хотелось. Дима задремал сидя, а Валька с восхищением рассматривала улицы, дома, людей. Всё было "зашибись" и то, что ехать пришлось почти полтора часа Вальку не напрягло совсем.

 К дому Димы они приехали ближе к вечеру. Жилой массив окрасился в розово-оранжевый цвет, рядом с домами зеленели свежепосаженные деревья и кусты, а через дорогу от домов, чуть в стороне, сиял и звенел Луна-парк.  Грохот музыки и вакханалия света ошеломили её. Дима обреченно махнул рукой: "Да, ну их, надоели уже", - когда Валька с замирающим от предвкушения счастья сердцем спросила его: "А что это у вас тут такое?" Оля, встретившая их у подъезда, подняла на руки из прогулочной коляски сына, коротко кивнула и приказным тоном велела: "С приездом. Коляску под лестницей поставь". Потом сурово взглянула на Вальку и, поднимаясь по лестнице к своей квартире, произнесла приговор: "Если туда пойдешь, позже девяти можешь не возвращаться. Дверь не открою". Валька вздохнула, втащила коляску в подъезд и уточнила: "Так, что это?" "Луна-парк" - коротко ответил Дима, опустил Валькин чемодан на пол в прихожей и ушел в свою комнату. Оля  ткнула пальцем в дверь детской комнаты и сказала: "Будешь жить с Артемием в одной комнате. Раскладушку мы уже тебе поставили, шкаф, три полки, освободили. Располагайся. Потом поговорим. Да, душ пока с дороги прими, а то пыли в комнату натащишь. Полотенце там уже висит. И халат тоже для тебя". Оля показала дверь в ванную и ушла в кухню.

 Валька постояла пару мгновений в коридоре, подумала, что и вправду пыль в детскую заносить нельзя, раскрыла чемодан и стала доставать из него чистое бельё, чтобы надеть его после душа. "Ты чего это тут расположилась?" - выглянула из кухни Оля, - "Закрой свой чемодан, потом распакуешься. После душа зайдешь в комнату и переоденешься из халата в чистое. Свое ношеное положи в корзину на стиралке. Всё, я пошла Артемия кормить, сама разберешься, что да как. Хотя, постой, выложи-ка всё из чемодана вот сюда, на козетку, пока, а я твой чемодан на антресоль закину". Оля укоризненно смотрела, как Валька выкладывает свои многочисленные пакеты и пакетики на козетку, как пакеты рассыпаются на пол  и летят в разные стороны, горестно вздохнула, крикнула: "Дима, иди помоги сестре, ей самой ни за что чемодан на антресоль не засунуть", - и ушла в кухню. Дима из-за двери прокричал, что "Валька и сама справится". Валька вытряхнула содержимое чемодана на пол и попыталась поднять чемодан на антресоли, не дотянулась и, оставив раскрытый чемодан рядом с завалом своих вещей, ушла принимать душ. После душа, надев белый махровый халат и замотав голову полотенцем, она распахнула дверь комнаты, где ей уготовили место, и ногами стала запинывать пакеты со своей одеждой под раскладушку, стоящую у стены. Хорошо, что никто этого не видел! Валька справилась быстро. Потом, правда, долго искала в этой куче-мале пакет с трусами и лифчиками. Зато быстро нашелся бархатный спортивный костюм, который мама подарила ей для занятий в спортивной секции, если Валька туда запишется в универе. В общем, Валька справилась за полчаса и пошла к Оле за разрешением пойти в Луна-парк. Оля милостиво отпустила её, но напомнила: "Слышь, ты, чтобы вернулась до девяти. А лучше до восьми. Мы ужинать будем, тебя ждать не станем. Кстати, ты сейчас как, не голодная? Ладно, иди уже. Завтра, может, вместе сходим, а сегодня сама иди и возвращайся к восьми. Поняла? Э, а чемодан? Что так и будет тут валяться? Вон антресоли. Закинь туда свой чемодан и катись колбаской, куда шла". Валька счастливо кивнула, кряхтя взгромоздила чемодан на полку над входной дверью и убежала за новыми впечатлениями.

 ***

 Валька приехала в областной центр из небольшого рабочего поселка, где из аттракционов в парке около Дома культуры было только некое убожество, называвшееся качели, покосившийся деревянный тир с дротиками, которые надо было метать в воздушные шарики, и с мячиками, которыми надо было попасть в круглую дырку посередине фанерного щита. И еще была скрипучая карусель с четырьмя стульчиками, которую кто-то должен был раскрутить, прежде чем запрыгнуть на платформу этой, с позволения сказать, карусели.  Дом культуры в Валькином родном поселке тоже был, прямо скажем, просто сарай из бревен, разрисованный местными вандалами разными непереводимыми ни на один иностранный язык словами.

 Здесь, в Луна-парке было совсем не так. Здесь не было места тоске и унынию. Была музыка, шум голосов,  крики, хохот, море огней и ярких красок.  Тут было много аттракционов. Тут всего было много. Тут были "Комната смеха - кривые зеркала" и "американские горки"; тир с настоящими ружьями и пулями и стенд с игрушками, в которые нужно было метать поролоновые шары; "Тоннель страхов", где посетителей ждали "привидения", "скелеты", "монстры" и падение по узкой трубе вниз на какие-то мягкие мешки в конце маршрута; был залитый белым светом, гораздо ярче солнечного, воздушный мостик, качающийся под ногами смельчаков, решившихся по нему пройти; был почти не освещенный внутри автодром с электромашинами, сталкивавшимися в темноте, с визгом девиц и хохотом парней, специально наезжающих на машинки с девушками; был высоченный, метров десяти, открытый глазам толпящейся внизу публики скалодром, с узкими щелями для рук и ног тех, кто рисковал подняться на вершину искусственной скалы для того, чтобы получить моментальное фото своей победы над страхом высоты. Между этих чудес с частыми гудками и свистками носились легкие вагонетки по рельсам через туннели и по задворкам Луна-парка. С головокружительной быстротой вертелись карусели цепные, на платформах, лучевые и балансиры для взрослых и для детей с лошадками и машинками. Тут же рядом, накренившись, огибали страшные повороты мотоциклисты, катающие на бешеной скорости всех желающих за сто рублей один круг. Тут крутилось "чертово колесо", разбрасывающее в разные стороны смельчаков, рискующих усесться на движущемся полу; медленно поднимало к самому небу и опускало снова на землю большое "Колесо обозрения" и рядом с ним маленькое "Солнышко", тоже колесо обозрения, но для малышей.   А еще были качели-аэропланы, качели-лодочки, качели-балансиры, пружинные качели и качели для совсем маленьких детей в виде двух лебедей. И всё это гремело, звенело, обдувало ветром бездумной радости.

 Вальку понесло в гущу событий. Было интересно всё. Везде хотелось побывать. Но денег с собой у неё хватило только на входной билет и один шарик мороженого. "Ничего", - решила Валька, - "завтра я возьму побольше денег, а сегодня посмотрю, где что и сколько стоит". Она с аппетитом слизала мороженое с палочки, обошла парк развлечений и довольная собой вернулась домой к Диме.

***
 "Молодец, вовремя пришла", - похвалила её Оля, - "мы сейчас с тобой картошки на ужин нажарим. Жаренку все любят, а у меня ещё к ней кабачки с сыром сделаны. пальчики оближешь. Короче, вот тебе нож, картошка в ящике, миска в тумбе под раковиной. Почистишь, позовешь". Оля пошла в комнату к Диме, а Валька, переполненная впечатлениями, размахивая ножом, двинулась за ней. Вальке не терпелось, так хотелось рассказать брату и его жене обо всем увиденном. "Эй, ты чего? С ума сошла? Ты как с ножом обращаешься? Чокнутая какая-то", - Оля испуганно обернулась к Вальке, - "Нож убери". "А,ну да," - спохватилась Валька, - "Да я так, просто рассказать хотела, что видела". "Потом расскажешь, иди картошку чисть", - Оля сурово сдвинула брови, - "а то мы ужинать в полночь будем, вместо вечера". Валька обреченно пожала плечом и пошла выполнять приказ Ольги. "Правильно назвали золовка. Злая она и есть", - думала Валька, снимая кожуру с картошины, - "Вот я раньше думала, что золовка от слова "зола", как Золушка, а на самом деле от слова "Зло". И чего эта Олька задирается? Бедный Дима! Как ему всю жизнь с ней жить? И Артюша бедный. Это ж надо с такой злющей матерью жить. Золовка настоящая. Ой, это же я золовка. А она-то невестка, сноха, то есть". Валька даже рассмеялась, так ей понравилось её открытие.

 "Это значит, что я злая, а она сносить от меня всякое зло должна?" - удивилась вслух Валька. "Ты это о чем" - спросил внезапно появившийся в дверях Дима. Валька смутилась и пробормотала: "Это я так, вспомнила что-то. Про школу" - придумала с ходу себе оправдание Валька и спросила: "А сколько картошки-то чистить? Я уже, вон, целую миску начистила. Или ещё надо?" "Хватит, поди, " - ответил Дима и позвал жену_ "Оля, иди сюда. Валька уже почистила тебе картошку" "Мне она почистила," - возмутилась Оля, - " А вы её есть не будете? Порежьте её, а я сейчас приду, поджарю". Валька хмыкнула:"Ха, поджарит она, когда всё уже сделано", но Дима не оценил её иронию и быстрыми ловкими движениями нарубил очищенные картофелины ровными брусочками. Оля вошла в кухню, зажарила картошку, накрыла на стол  и приглашая к ужину спросила: "Ну, и что ты хотела рассказать?" Но у Вальки уже пропал запал. Ей уже не хотелось рассказывать об увиденном днем. Во всяком случае не Диме с Олей.

 ***

 Утром Валька проснулась в ожидании счастья. Солнце ярко светило в окно. Артемий сладко сопел, свернувшись калачиком в своей кроватке. Валька потянулась. Раскладушка скрипнула и Валька оказалась на полу. У раскладушки подогнулись ножки. Но это была не беда. Было даже смешно. Валька засмеялась и пошла в душ. День обещал новые радости.

 Если человек хочет получить радость, он её получит. Но перед этим, или после (это когда как получится) человеку придется потерпеть и перетерпеть, потрудиться и попотеть,  или переболеть и перестрадать. Вот и Валькины радости этого дня достались ей не сразу.

 День начался с ора Артюши. Пока Валька поливала себя из лейки душа, наслаждаясь обилием пены и потоком воды, Артемий успел проснуться, увидеть покосившуюся раскладушку, перелезть из своей кроватки на раскладушку и пару раз попытался подпрыгнуть, после чего раскладушка окончательно сложилась и довольно сильно прищемила Артюше палец на ноге. Малыш вовсе не умел терпеть (а в его возрасте это не умеет никто), зато уже имел достаточно сильные легкие и горло для дикого вопля. Вальке в ванной за шумом воды и за закрытой дверью было не слышно воплей племянника, и она продолжала радостно поливать себя, распевая песенку Пепиты: "...Все голосят в двенадцать голосов. Я одна плясала, песню напевала, Подтянув потуже поясок". Слова Валька помнила не все, поэтому часть песенки просто мурлыкала негромко и возвышая голос, доходя до припомнившихся слов, особенно хорошо она помнила припев, а потому и пела его в полный голос: "Да, я всегда была Пепита - Дьяболо! Пепита - Дьяболо! А дьяволы не любят унывать...".

 Зато Ольга вопли сына услышала. При первых же истошных звуках она была уже в детской, увидела, что Вальки в комнате нет, а Артюша валяется на полу около завалившейся набок раскладушки, сделала вывод о том, что это Валька посадила малыша к себе в раскладушку и ушла от ребенка, оставив его одного в опасности. Ольга подхватила сына на руки и понеслась с ним в свою комнату с криком: "Дима, твоя сестра окончательно сдурела! Как можно было вытащить ребенка из кроватки, посадить его на хромоногой раскладушке и уйти из комнаты? Иди, найди её и скажи, что ты о ней думаешь после этого". Дима натянул одеяло на голову и сонно пробормотал: "Ничего я о ней не думаю. Отстань". Ольга гневно топнула ногой, сунула сына под бок Диме и заорала на всю квартиру: "Валька, иди сюда, стерва. Не слышишь, ребенок уже надорвался от плача. Где ты там?" Артюша уселся на живот отцу и радостно задергал ножками, барабаня голыми розовыми пяточками по его лицу, потом сполз с кровати, едва не свалившись вниз головой и побежал к матери, переваливаясь на толстых кривых ножках. "Дима, Дима, смотри! Артюша бегать научился! Да как быстро!" - Ольга счастливо засмеялась, подхватывая на руки малыша. Дима снова закутался в стянутое с него женой одеяло и пробурчал: "Давно пора, большой уже, а ничего делать не умеет, ни ходить, ни говорить, ни даже поесть сам не может. Хоть бы чему научился... Спать не мешай, у меня ещё пара часов есть на сон". И тут же захрапел. 

 Ольга вышла с Артюшей на руках в коридор и услышала пение Вальки: "Ножкой я притопну, я в ладоши хлопну, И опять назло судьбе пою. Да, я всегда была Пепита - Дьяболо, Пепита - Дьяболо! Я дьяволом всегда была, а дьяволам, А дьяволам - на все плевать!" Ольга услышала это пение и забарабанила в дверь ванной: "Валька! Совсем сдурела? Весь дом перебудишь!" Но Валька, увлеченная мытьем головы и своим пением, продолжала горланить: "Пляши, Пепита! Ну, не спи ты - стыдно спать!" Ольга со злости со всей силы долбанула дверь ванной ногой и заорала: "Выходи, дура, немедленно!" Валька наконец-то услышала её, очень удивилась, решила, что у Ольги с головой что-то не в порядке и испуганно отозвалась: "Да, Олечка, сейчас, Олечка, выхожу уже, сейчас выйду". Закрыла воду, забыв повернуть ручку смесителя из положения лейки, наскоро обтерлась полотенцем, натянула на сырое тело трусы и халат и осторожно выглянула в коридор. Ольга стояла посреди прихожей, прижимая к себе сына и приготовившись порвать Вальку на мелкие куски.

 Артюша увидел перепуганную, распаренную, со мокрыми спутанными волосами Вальку, засмеялся, задрыгал руками-ногами, стал отпихиваться от матери и потянулся к девочке всем своим тельцем и радостно закричал:"Валяваляваля!" Ольга растерянно опустила малыша на пол, и он, всё также вперевалку, быстро побежал к Вальке, обнял её голые мокрые ноги и, заглядывая вверх, потянулся к девочке на руки.  Ольга смотрела на эту картину и теперь не знала, начать ли отчитывать Вальку за все её проступки, плакать ли от умиления от того, что сын сказал новое слово и научился бегать, или плакать от злости, что её малыш убежал от неё к этой невоспитанной девчонке. Валька подхватила племянника на руки и подбросила его вверх. Артюша засмеялся, опускаясь к ней в руки, и Валька снова и снова стала его подбрасывать со смехом. Ольга подбежала к ней перехватила сына на лету и заорала: "Совсем с катушек слетела? ты же его уронишь!" Артюша заплакал горестно, Валька пожала плечом: "Чего это я его уроню? Не собираюсь я его ронять", - и пошла в детскую переодеваться.

 Артюша забился в руках матери и растерянная Ольга опустила его на пол, но тут же, вспомнив о том, что мальчик без носочков и тапочек, что это прихожая с не стерильно вымытым полом, а с возможной пылью с улицы, снова подхватила сына на руки и понесла его в ванную, обмыть ему запачканные ножки. В ванной она поставила сына в раковину и включила воду. На эмоциях она слишком сильно крутанула вентиль и мощная струя воды из лейки душа ударила ей прямо в лицо. Это был уже перебор. Ольга в ярости выскочила из ванной. Тут же бросилась назад, вспомнив об Артюше, и застыла в изумлении. Малыш увлеченно крутил краны смесителя, уютно усевшись в раковине, одновременно второй рукой он поворачивал носик смесителя то в ванну, то к себе. Холодная вода наполнила раковину уже до краев. Малыш был мокрым до самой макушки. И был счастлив. Ему очень понравилось это новое занятие. Ольга подхватила сына на руки, замотала в полотенце и понесла переодевать. Артемий разревелся и успокоился только тогда, когда увидел Вальку.

 Девочка взяла его из рук матери и с ласковыми прибауточками переодела племянника в сухую одежду. И даже ботиночки, которые Артемий очень не любил носить, Валька сумела надеть на малыша.

 В Ольге боролись сразу все чувства от злости и обиды до радостного умиления. Зато Артюша был явно счастлив, выходя из своей комнаты за ручку с Валей, и всё время повторял : "Валяваляваляваля...."


 ***

 Днем Валька вместе с братом и его семьей пошла в обещанный накануне совместный поход в Луна-парк. Валька взяла с собой кошелек с деньгами, зная цены на аттракционы, она на этот раз рассчитывала покататься на нескольких качелях, цепной карусели, полазить на скалодроме и обязательно пойти в тоннель страха. Но платить ей не пришлось ни за что. Дима сказал, что он, как мужчина, не может позволить сестре платить. Ольга была явно недовольна этим и потому Валька не стала просить брата ни о чем, а просто покаталась со всеми вместе на колесе обозрения (Ольга назвала его "колесо оборзения", когда услышала цену билетов), карусели с лошадками и на водяной карусели. Потом они покидали шарики в мягком тире, где Валька и Дима выбили себе призы - Валька голубого мохнатого зайчика, а Дима поролонового медведя. Валька отдала зайку Артюше, а Дима свой приз отдал жене, но Ольга снова была недовольна. Ей было обидно, что это не она, а Валька сумела попасть мячиком в цель.

 Под конец Дима предложил сестре выбрать тот аттракцион, где она сможет сама развлечься, но Валька заметила косой взгляд Ольги и решила воздержаться. К тому же она совсем не знала, чего она хочет больше - автодром, скалодром, поездку на мотоцикле, американские горки или тоннель. Хотелось всё. И она решила, что придет сюда потом одна и попробует все удовольствия Луна-парка.

 Ольга так была удовлетворена отказом Вальки, что на радостях опрометчиво предложила зайти в кафе, поесть мороженое и выпить по чашечке "настоящего кофе", а Артемия угостить молочным коктейлем без льда. Уже в кафе она осознала, что платить за эти удовольствия будет вновь Дима, но, как говорится, "надкус был сделан" и Ольга со вздохом взяла со стола ламинированный лист меню и деланно радостно и кокетливо, бодро заявила: "Чур, выбираю я!" Дима хотел возразить, мол, каждый пусть выбирает сам, но его жена уже взяла инициативу в руки и громко позвала официантку: "Девушка, нам три порции сливочного без топинга, два американо и два молочно-клубничных коктейля", - повернулась к Вале и добавила - "Тебе пока нельзя кофе, ты ещё маленькая". Валька возмутилась: "Чего это я маленькая. Ничего я не маленькая! Вот ещё! Может мне вообще коктейль не хочется!" И Дима примирительно кивнул: "Ладно, тебе капучино будет, а коктейль Оля выпьет.

 Потом они долго-долго сидели в кафе, слушали музыку, молча потягивая остывший кофе, в который закинули по шарику пломбира. Дима полуприкрыл глаза и блаженно улыбался. Ольга ласково щебетала, угощая сына нежной пенкой коктейля. Артемий довольно сучил ручками-ножками, пускал пузыри и мотая головой, словно отказываясь от сладкого угощения, твердил без остановки: "Дадададада", - переводил дыхание и снова, - "дадададада". Валька улыбнулась: "О, да ты у нас болгарин, оказывается" И Артюша радостно сообщил ей: "Ненененене", - и продолжил своё бесконечное, - "Дададада". И внезапно заснул. Дима и Валька засмеялись, а Ольга растерянно оглянулась, отыскивая взглядом коляску сына, вспомнила, что пришли они сюда без коляски, взяла сына на руки и стала качать его, чтобы малыш не проснулся от испуга.

 Артюша проснулся часа через полтора. За это время он успел перекочевать на руки к отцу и, когда проснулся, запел бесконечное: "Папапапапа". Валька снова засмеялась, Артюша посмотрел укоризненно на Вальку и запел: "Валяваляваляваля" Посетители кафе оглядывались на малыша и умиленно улыбались. Оля забрала у Димы сына и молча пошла с ним на выход. Артюша размахивал руками, дрыгал ногами и пел: "Мамамамама". Дима и Валька догнали их у выхода.

 Ольга опустила сына на землю и он зашагал домой самостоятельно и бодро, высоко поднимая ножки в новых сандаликах. Валька семенила позади него, опасаясь его падения. Ольга и Дима шли сзади под руки и иногда, когда выходили из световых кругов фонарей, целовались, думая, что Валька этого не заметит. Но Валька, конечно, заметила и, чтобы не смущать брата и невестку, подхватила племянника на руки и побежала с ним к домам жилого массива, темно-серого с неподвижными огоньками окон и желтыми фонарями, пунктиром обозначающими улицы,  на фоне мерцающего звездного неба.

 Вернулись домой они уже глубоким вечером и, кажется, все были довольны и счастливы, хоть у Ольги и разболелась голова от шума, но даже она улыбалась и была очень мила.

 ***
 Всю следующую неделю у Вальки не было времени ни на что. Дима рано утром уходил на работу. Валька в это время ещё спала. Ольга выходила следом за Димой, оставляла на кухне записку с распоряжениями и исчезала до вечера, возвращаясь  домой незадолго до возвращения с работы мужа. Валька прочитывала оставленную записку, кормила Артюшу оставленной в кастрюльке на плите кашей, ела то, что находила в холодильнике, прибиралась в детской, прихожей и на кухне (в спальню брата и невестки ей было Ольгой велено не соваться), готовила племяннику еду из тех продуктов, что оставляла на столе Ольга, играла с племянником, днем укладывала его спать на два-три часа, смотрела телевизор и тоскливо поглядывала в окно, мечтая выйти на волю. Ольга забывала оставить Вале ключи от дома и квартиры. Луна-парк манил и был недосягаем. Пару раз Валька даже всплакнула, но Артюша так жалостливо прижался к ней и стал гладить её лицо, что Вальке стало стыдно и она продолжала играть с малышом, стараясь не подавать виду.

 В пятницу Дима вернулся с работы раньше обычного, удивился тому, что Валька сидит с малышом дома, а не гуляет, спросил, где Ольга, и поинтересовался: "Ну, как на всех аттракционах уже побывала или еще есть что-то, где не была?" Валька вздохнула и ответила, что не была больше в Луна-парке. "Чего это?" - удивился Дима, "Тебе ж вроде понравилось?" "Понравилось," - коротко ответила девочка и пожала плечом, сливать Ольгу ей не хотелось, мало ли что из этого выйдет, - "некогда было и скучно одной". "Ну, ладно, завтра снова все вместе пойдем", - безмятежно заметил Дима и снова спросил об Ольге, - "А где Оля-то? В магазин вышла?"

 Вальке не пришлось врать. Ольга вернулась как раз в этот момент. "Ой, Дима? А ты чего так рано? Еще и пяти часов нет, а ты уже дома", - удивилась она. "А на заводе сегодня испытания силовой установки проводят, ну, и наш цех обесточили. Вот наших всех по домам и отпустили пораньше. На следующей неделе придется задержаться подольше пару раз. Но это не обязательно. Может и так прогул простят. Не по своей же вине гуляем. Ладно, а что у нас на ужин? Ты что-то вкусненькое купила, решила нас побаловать?" "Ой, нет. Извини. Пока еще ничего не готово. Я тут к соседке забежала, она попросила помочь ей шторы повесить. Сейчас приготовлю ужин. А что бы ты хотел съесть? Голодный, наверное? Небось готов что угодно проглотить".

 Валька слушала их диалог и возмущение закипало в ней, она уже приготовилась выложить брату всё про соседок, их шторы и несуществующие просьбы. Но Артюша попросился к ней на ручки и Валька ушла с ним в детскую, чтобы не слушать бессовестное враньё невестки. Но для себя Валька решила, что расскажет брату обо всем: "Точно она ему изменяет. Вон как хвостом завиляла, знает кошка, чье мясо съела... А Димка, лопух, всему верит. Как с такой мымрой жить можно? Она врёт и не краснеет. Бедный Дима..."

 Артюша ласково гладил Вальку по голове и заглядывал ей в глаза, словно просил: "Улыбнись мне". и Валька улыбнулась. Она так привыкла к малышу за эту неделю, что уже не представляла своей жизни без него. "Нет, ничего не скажу Диме, а то она ещё лишит его сына, она ж мать, суд точно ей присудит ребенка," - подумала Валька, вздохнула, опустила Артюшу на пол и стала играть с ним в зоопарк.

 Она придумала эту игру от скуки и безвыходности, и малышу очень нравилось повторять за Валькой несложные движения. "А как у нас ходит медведь? А медведь у нас косолапый", - говорила Валька и медленно переваливалась с ноги на ногу. И Артюша переваливаясь с боку на бок шел по комнате. "А как у нас ёжик бегает? А ёжик бегает на четырёх лапках", - Валька опускалась на четвереньки и Артюша быстро-быстро бежал к ней на четвереньках. А как у нас козочка копытцами стучит? А вот так она копытцами стучит. Валька топала ногами и Артюша тоже топал. "А как у нас ползает змея? Вот так змея извивается". И Валька с Артюшей извивались на полу, пытаясь проползти хоть немного. "А как у нас орёл парит в небе? Вот так он парит", - Валька раскидывала в стороны руки и медленно-медленно шла к окну, немного наклоняясь то влево, то вправо. Артюша тоже раскидывал в стороны руки и бежал, стараясь обогнать Вальку.  Потом Валька показывала ему картинки в детских книжках и говорила: "Это медведь. Смотри, какой он большой, толстый, А как у нас ходит медведь?" И Артюша переваливался с ножки на ножку. И радостно хлопал в ладошки, когда Валька его хвалила. Хлопать в ладошки его научила тоже она. Потом Валька рисовала восковыми мелками в тетради ёжика и спрашивала: "А это кто у нас?" И Артюша отвечал: "Ёё", опускался на четвереньки и бегал по комнате. В эту игру он был готов играть целый день.

 Вот и в этот вечер Валька снова стала с ним играть в зоопарк. Дима постучал к ним, открыл дверь и удивленно посмотрел на то, как его уже взрослая сестра ползает на четвереньках вместе с его сыном. "Ты это чего? Потеряла что-то?" - спросил он и Валька рассмеялась: "Нет, мы с Артюшей ёжики". Дима уточнил: "Это как?" Валька объяснила и Дима тоже стал "ёжиком", потом "медведем", потом "тигром" и так далее. Они ползали, прыгали, рычали и хохотали так громко, что Ольге стало интересно, чем они там занимаются. Увидела, как её сын змеёй ползает по полу, а Валька и Дима хохочут, сидя на диване поджав ноги. "Сумасшедшие," - вынесла вердикт Ольга, подхватила сына с пола, а малыш, по прежнему извиваясь всем телом, продолжая играть в змею, укусил её за руку. Ольга едва не уронила его от неожиданности. Укусил малыш её не сильно, он уже научился не делать больно во время игры, но Ольга, ничего не знавшая об играх Вальки с Артюшей, пришла в ярость.

 Вечер был испорчен. За ужином все сидели молча. Ольга злилась на всех, Валька чувствовала себя виноватой, Дима переживал за укушенную руку жены, Артемий недоуменно смотрел на взрослых и подрагивал губами, делал бровки домиком, подергивал носиком и не знал, плакать ему или можно опять смеяться.

 ***
 К утру все страсти улеглись. Завтрак прошел в хорошем настроении у всех, кроме Вальки. Она так и не смогла оттаять со вчерашнего. Ни Дима, ни Оля не замечали её плохого настроения, зато Артюша, как особо точный барометр, четко уловил пониженное давление и плохую погоду в Валькиной голове и неожиданно для всех сказал: "Люна. Люна. Пак. Гули-гули. Дай-дай-дай. Пак..." "Что? Что ты сказал, сыночка?" - удивилась Ольга, а Дима рассмеялся и ответил сыну: "Вот доешь свою кашу и пойдем в твой Луна-парк, как я обещал. Валька, иди собирайся." "Мы, что, прямо с утра пойдём?" - удивилась Валька. "А чего кота за хвост тянуть? Там и очередей сейчас не будет, на чем захотим, на том и покатаемся. И вообще, мы на целый день пойдем. Я вчера аванс получил. Можем гулять". "Ты ничего не попутал?" - поинтересовалась Ольга, - "С чего бы так разгуляться решил? Или у нас всё чики-пуки и совсем ничего не надо покупать в квартиру? Ты, вон, уже третий месяц не можешь купить себе кресло к компьютеру и микроволновки у нас нет, и, вообще, мне тут на кухню ещё кучу всего надо покупать, а то живем, как в прошлом веке". "Не заводись," - примирительно сказал Дима, _ "Купим мы всё, что надо. Не сразу, но купим. Потерпи. А сегодня мы отметим Валькино поступление в универ. А то мы с тобой даже и подарка никакого ей приготовили, а ей на следующей неделе уже предстоит новая жизнь. Всё. Я так решил. Валька, это тебе наш подарок за поступление на бюджет. Пока на всех аттракционах не покатаешься, домой не вернемся. Идите обе собирайтесь, я  Артемия докормлю и умою сам".

И целый день они провели в Луна-парке. Валька до одурения крутилась на цепной карусели и на чертовом колесе; сердце её останавливалось от страха, когда кабинка башни свободного падения с огромной высоты резко падала вниз; её ладони  потели от напряжения, когда на американских горках вагончик входил в крутой вираж или скатывался на огромной скорости вниз и снова взмывал высоко-высоко; она залезла на верхушку скалодрома и, когда спустилась вниз, увидела, что пальцы у неё не хотят разжиматься; она победила какого-то парня в гонке на катамаранах и, когда вышла на берег, поняла, что ноги у неё дрожат от напряжения; она лихо крутила баранку электромобиля на автодроме, бесстрашно сталкиваясь с другими машинками. И везде, на всех аттракционах, визжала от восторга и страха так, что у неё заболело горло. Дима платил за все её развлечения, не замечая недовольства жены. Сам он вместе с Олей и Артюшей почти все время сидел в пивном ресторанчике, иногда только выходя из-за стола для того, чтобы размяться и покатать сына на детских качелях-каруселях. Уже вечером он попросил Вальку присмотреть за Артюшей: "Ты тут мороженое поешь пока, а Артюшке можно дать печенье и молочный коктейль. Мы ему уже давали, ему понравилось, а я немного покатаю Олю на лодке".

 Валька, счастливая до полного одурения, быстренько слопала мороженое, посадила племянника в коляску и пошла по гремящему музыкой, сверкающему миллионами огней парку развлечений, разглядывая толпу, слушая беспрерывные вопли, визги и хохот многочисленных людей. Артюша, оглушенный громкими звуками, заснул сидя в коляске. Валька перевела коляску в положение лежа и медленно покатила её перед собой, думая о том, как, должно быть, здорово работать в таком парке: "Ездить по всему миру, дарить людям радость, самому кататься, когда вздумается, слушать любимую музыку... Вся жизнь у таких людей - беспрерывный праздник. А хорошо бы устроиться к ним на работу..." - решила девочка и, вздохнув, поняла, что для такой работы нужно уметь разбираться в технике, - "Эх, не на тот факультет я поступила! Надо было на инженерный идти. Как Дима. Вот он бы смог к этим чехам устроиться на работу. Может сказать ему? А то он сам не догадается".

 - Валька! Вот ты где! А мы тебя уже битый час разыскиваем. Мы думали ты мороженое сидишь ешь, а ты куда-то запропастилась...
 - Да, я, что, мороженое съела и пошла гулять. Вот Артюшу спать уложила. Сейчас-то уже поздно. Ему давно спать пора.
 - И то верно. Ну, пошли домой. Ты как? Хорошо отдохнула?  Мы с Олей устали так, словно вагон разгрузили. Спать хочется ужасно...

***
 Всю ночь Вальке снился Луна-парк. Она бесконечно кружилась на карусели с разными зверями, была чайником в окружении вертящихся чашек с детьми, скакала на пластмассовой лошади наперегонки с тем парнем, которого обогнала на катамаране... Парень был красивый. Валька во сне поняла, что любит его. И даже хотела ему это сказать. Но проснулась.

 Солнце сияло в зените, заливая комнату светом и жарой. В квартире было тихо. Артюша сладко посапывал носиком в своей кроватке. Валька приняла душ. Залезла в холодильник. Прямо из горлышка бутылки отпила холодное молоко, отломила кусок колбасы, встала около окна и, задумчиво жуя, смотрела на Луна-парк. Ей снова хотелось туда. Едва слышимая музыка манила к себе. "Ой, а в тоннеле страха я так и не побывала," - вспомнила Валька, - "и на мотоцикле не покаталась. Сегодня туда пойду обязательно и покатаюсь. Вот сейчас, когда все проснутся, отпрошусь у Димы и пойду. Интересно же".

 Но выбраться в Луна-парк Валька в этот день не смогла. Дима допоздна возил сестру по городу в поисках всего, что было нужно для занятий в универе. Приехали они уставшие, но довольные покупками.

 "Хоть на хлеб-то денег оставил?" - спросила Ольга, увидев кучу пакетов в руках Вальки и мужа, - "или всё спустил до копейки?" Дима укоризненно посмотрел на Ольгу и задал встречный вопрос: "А с чего это ты такая жадная стала? Подумаешь, посидим без хлеба пару недель". Валька испугалась, что они сейчас поссорятся из-за неё и быстро вставила: "Да это не Дима покупал. Это мне мамка дала деньги. И ещё остались. Вот возьми. Тут не только на хлеб хватит". Валька полезла в свой рюкзачок за кошельком. Дима сурово сдвинул брови: "Ты это брось. Не у чужих людей находишься. Брат я тебе или кто? Тебе твои копейки ещё понадобятся. Каждый день ездить придется за тридевять земель. Ни позавтракать не будешь успевать, ни пообедать дома не сможешь, а в университетской столовой, хоть и дёшево кормят, но всё равно деньгами платить надо. И, кстати, сразу все деньги, как сегодня, с собой не вози, а то кошелек утащат, даже до дому не доедешь. Часть на карте оставь, а часть надо обналичить. А если будешь разумно тратить, то можно и пополняемый вклад открыть или счет в банке. Оля тебя научит, как это сделать. Я спать". "А поужинать?" - спросила Оля, - "Целый день не ели ничего. Или перекусили где?" "Да, поели мы по ходу. Самсу у узбеков купили," - Дима зевнул, - "Устал, как собака, а завтра опять на работу рано вставать. Всё, девочки, пока-пока. Дальше без меня развлекайтесь".

 Дима ушел в спальню. Ольга захотела посмотреть покупки, потом помогла Вальке открыть мобильное приложение банка и предложила: "Распланируй себе на каждый день рублей по триста. На еду в столовке и на дорогу хватит. Наличка тебе совсем не нужна. Везде телефоном будешь платить. Сколько у тебя сейчас денег есть? Ты мне наличку дашь, а я тебе ровно столько же переведу на карту. Ну, оставишь себе рублей пятьсот. На всякий случай. Вдруг валидатор в троллейбусе карту не примет. Или на кассе что. Короче, пятисотки хватит. Это наличкой. А на карте, смотри, тут есть такая функция в мобильном банке, открываешь несколько счетов с минимально возможными суммами и с возможностью снять сколько-то в любой момент, и, если что-то не потратишь, то банк тебе проценты накапает. Пусть мало, но всё лучше, чем ничего". Вале понравилась эта идея и она с готовностью обменяла с Олей наличку на безнал. Ольга помогла открыть счета и вклады и Валька отправилась спать с чувством выполненного долга и ощущением своей финансовой безопасности. Её ничуть не смущало то, что суммы на её новых счетах были ничтожными.

 Уже лежа на своей раскладушке Валька вдруг вспомнила, что не оставила себе денег на мотоциклиста и тоннель страха, а расплачиваться в Луна-парке надо только наличкой. "Ладно, завтра до банка добегу и сниму еще тысячу", - решила она и провалилась в сон.

 ***
 Утром она проснулась раньше обычного. Ей надо было успеть встать и уйти раньше, чем Ольга выйдет из своей спальни. Широко зевая и потягиваясь, Валька натянула джинсы, новую футболку и вышла на кухню, где уже заканчивал завтракать Дима. "Ты это чего так рано?" - удивленно поинтересовался он. "Ой, Дим, знаешь, мне срочно надо в банк, а то я забыла себе наличные деньги оставить. А вдруг понадобятся для чего", - протараторила Валька, опасаясь проболтаться про свое желание непременно пойти снова в Луна-парк. "Ну, знаешь ли..." - протянул Дима, ещё более удивившись, - "банк ещё закрыт. Его только в девять часов откроют. А денег тебе сколько нужно? Может я подкину? Пары сотен хватит? Или больше надо?" "Ой, Дим, больше. Намного больше. Но это ничего, что банк только в девять откроют. Я прогуляюсь чуток по городу. А то я же почти ничего не видела. Интересно же. А потом в банк схожу и сниму с карты сколько надо", - Валька очень не хотела рассказывать брату, зачем ей понадобились деньги, а он и расспрашивать не стал. Вынул из кармана синюю купюру, положил на стол и строго сказал: "Этого должно хватить. Сама понимаешь, родители у нас не миллионеры и я тоже ещё не разбогател. Постарайся уложиться в отведенный бюджет. И учти, в универе учатся ребята из разных семей. Есть и очень богатые. Есть и не очень, но выпендриваться любят. А есть те, кто попроще. Мой тебе совет - будь попроще. Главная твоя задача - выучиться, а принцев на конях не надейся отловить в свои сети. Небось накладные ресницы и маникюр решила сделать, чтобы мальчикам понравиться?". Дима усмехнулся и подмигнул сестре.

 Валька аж вспыхнула вся от такого предположения. Ей в голову такие мысли не закрадывалась. Был у неё в школе один мальчик, с которым она вместе иногда в кино ходила, но никогда не сидела с ним на последнем ряду и не целовалась. Когда-то давно уже она для себя решила, что целоваться будет только с будущим мужем, а замуж она выйдет лет в тридцать, к старости ближе, пока надо карьеру сделать. Валька всё посчитала уже. Когда она после универа придет работать в свою родную школу, директриса уже совсем старая станет. Но ещё лет пять поработает. За это время Валька как раз победит в конкурсе молодых учителей, потом станет учителем года в области, потом победит в международном конкурсе учителей биологии, потом станет Учителем года всей России. Ну, тут директриса пойдет на пенсию и Валька, Валентина Николаевна Смирнова, сменит её и станет директором. Потом её школа станет лучшей школой в области. Ну, вот тогда можно будет и замуж идти. Это Валька себе распланировала ещё в июле. А сейчас, в августе, за неделю до начала занятий, можно позволить себе немножко отдохнуть и получить удовольствие от жизни. Тем более, что впереди её ждёт несколько лет очень трудных.

 Всё это Валька твёрдо решила. Но говорить об этом она никому не собиралась. Даже Диме. Валька хорошо знала поговорку: "Хочешь рассмешить Бога, расскажи о своих планах". Смешить Бога ей не хотелось. Да и Димка может поднять на смех, если ему рассказать. Поэтому Валька покраснела, но сдержалась, не разболтала, а просто сказала: "Нет, Дима, я не хочу накладные ресницы делать. Только маникюр надо. Теперь никто из девочек без маникюра не ходит". "Ладно, делай свой маникюр, коли надо, " - улыбнулся Дима, - " а мне уже пора убегать. Пока, сестрёнка. Чмоки-чмоки". Он снова подмигнул Вальке и стремительно вышел.

 Валька едва успела положить двухтысячную купюру в карман, как из спальни выглянула Ольга: "Ты это куда собралась? А Артемий с кем останется?" "С тобой он сегодня останется. Ты ж мать. Вот и сиди со своим сыном. А мне сегодня очень надо выйти," - Валька и сама не ожидала от себя такой дерзости. Ольга нахмурилась и вдруг очень вежливо попросила: "Валюша, ну, последний день посиди с Артюшей, пожалуйста. Завтра я его уже смогу с собой брать на работу. Просто сегодня я ещё не договорилась с хозяйкой". "С какой хозяйкой?" - Валька опешила от просительного тона невестки. "Понимаешь, я давно уже закончила курсы стилистов-визажистов. Еще когда училась в универе. А сейчас, когда ты приехала, я прошла практику бэбистайл в салоне. Понимаешь, я выучилась на детского стилиста и сдала экзамен лучше остальных девочек. И меня взяли на работу в лучший детский салон города. Сегодня у меня первый рабочий день. Я не целый день буду работать. Только три часа. А ещё час на работу, туда-обратно. В общем, я только на четыре часа тебя задержу, а потом иди, куда тебе надо. И потом тоже только иногда тебя буду просить с Артюшкой посидеть". "Интересно, это как же я смогу с ним сидеть, если я на занятиях с утра буду каждый день, кроме воскресенья?" - Валька задала свой вопрос и тут же вдруг вспомнила, как подозревала Ольгу в измене мужу. Ей стало жарко от стыда. Она думала: "Ой, ну, какая же я дура! Ольга, оказывается всю неделю училась, работала, а я хотела Димке про неё гадости наговорить. Как хорошо, что не успела!" Валька вздохнула и ляпнула: "Оля, прости меня! Я же не знала! Я думала ты на свидания бегаешь. Знаешь, как я на тебя злилась?! Я чуть Димке не рассказала, какая ты изменщица!" Валька едва не расплакалась, признаваясь Ольге в своих подозрениях. Ольга с изумлением смотрела на девочку и на её глазах тоже показались слёзы: "Валька, это ты меня прости! Это я - дура стоеросовая. Почему я тебе не сказала, куда хожу? Понимаешь, я боялась, что вдруг у меня не получится. Я же давно уже училась. Почти всё забыла. Думала, если не получится, так никто и знать не будет! Валька, прости, пожалуйста! И спасибо тебе, что молчала. А то бы мне пришлось с Димой выяснять отношения, а я, знаешь, я только Диму люблю. Я совсем не хочу с ним ссориться". Валька захлюпала носом: "Оля, прости, пожалуйста. Прости!" - она вытащила из пачки мокрую салфетку, высморкалась, вытерла слезы и деловым тоном поинтересовалась, - "Только я не понимаю, как я с Артюшей смогу сидеть, если у меня занятия с утра. С кем он будет, если вы оба на работе, а я в универе?" Ольга облегченно вздохнула: "Я уже договорилась, что у меня будет смена вечером, с шести до восьми часов, когда ты и Дима уже дома будете. А в выходные дни с утра до трёх часов, если заказы будут. Справимся, я надеюсь. Ты же поможешь?" "Ну, конечно!" - с готовностью отозвалась Валька, - "Ладно, давай, топай на свою работу. Я и позже могу выйти".

 ***

 Когда Ольга вернулась, Валька была уже готова бежать в Луна-парк, но невестка затормозила её: "Давай-ка пока отметим мой первый рабочий день. Я тут колбаски вкусной принесла, рыбки копчёной и тортик. Тортик мы с Димой вечером съедим, а остальное можем начать и без него. Ты же не против? Иди за стол. Пообедаем, и побежишь по своим делам". От колбасы Валька была не в силах отказаться. И Артюше тоже дали попробовать.

 Сытая, довольная собой и миром, Валька отправилась в Луна-парк около четырех часов дня. В парке уже толпился народ. Было шумно и весело. Гремела музыка. Валька встала в очередь в кассу, взяла для начала два билета, в тоннель страха и на катание на мотоцикле. Кассирша, усталая, довольно пожилая чешка, оторвала билеты из книжечек и с сочувствием уточнила: "Одна тут?" "Да," - спокойно ответила Валька. "Шпатне", - сказала чешка, - "Велми шпатне". "Что?" - спросила девочка. "Ниц," - ответила кассирша, "ничего. Бучте опатени. Будьте осторожна". Валька пожала плечом, кивнула и улыбнулась: "Спасибо!" Отправляясь в очередь на мотопрокат, Валька думала, что, вероятно, эта старая тётка очень устала от шума и толпы, таким старым надо дома сидеть, а не раскатывать по миру с каруселями.

 Мотоциклист в белом блестящем кожаном костюме, белом блестящем шлеме, белых кожаных полусапожках и огромных черных очках, резко затормозив, подкатил к ней на белом мощном мотоцикле с треском и дымом: "Прошу, любовь моя!" "Что?" - не расслышала Валька, а сама подумала: "Прямо настоящий принц на белом коне". Мотоциклист приглушил треск своей машины и громко прокричал: "Целую ручки, моя пани-королевна! Прошу!" Валька зарделась и, счастливо рассмеявшись, опустилась на широкое сиденье за спиной у принца. "Держись крепко за меня", прокричал парень. Валька увидела, что на спине его белоснежной куртки закреплены два ремня, ухватилась за них, как за поводья, и они помчались сквозь толпу по узкой дорожке с перилами. Мотоцикл круто поворачивал, наклоняясь то влево, то вправо, огибал аттракционы, выехал за пределы парка, пронесся по периметру, вдоль ограды, выскочил на широкую дорогу, резко развернулся и влетел на стартовую площадку, закутавшись облаком дыма. Валька, сердце которой за эти минуты гонки едва не выскочило из груди от восторга и страха, поняла, что навеки влюбилась в "белого принца на белом коне". Она даже не поняла, что ей надо слезать с "коня". Она замерла на заднем сиденье, крепко вцепившись в ремни на спине гонщика. "Мы приехали, пани-королевна. Если хочешь ещё, надо билет брать" - буднично прокричал "принц" и Вальке захотелось плакать - сказка закончилась, не начинаясь. 


 Продолжение, Бог даст, завтра