Полуостров. Глава 79

Глава 79.
- Взламываешь свой собственный стол, Пауль?
Я вздрогнул и чуть не выронил книгу. С некоторых пор я перестал ощущать присутствие Шварценберга, и мне это крайне не нравилось. Возможно, он как-то все же воздействует на меня...
- Пришёл забрать одну вещь... Забыл её, а они опечатали... Что же, теперь не брать?..
Шварценберг глядел на меня в упор своими расширенными зрачками. "Интересно, а он-то как водит машину?" - промелькнула быстрая мысль.
- Вероятно, очень важная книга, - он кивнул на кожаный переплёт. - Не иначе, из Ленинской библиотеки...
Он потянулся к ней, и я потёр безымянный палец о большой.
- Неужели ты всерьёз думаешь, что я буду вырывать у тебя её из рук? - скривился Шварценберг. - Мы же интеллигентные люди. Хотелось бы, конечно, взглянуть... Примерно 14 век, судя по состоянию.
- Не знал, что ты - библиофил, - я раскрыл книгу на первом заклинании, и он жадно впился в него взглядом.
- Ну, и что ты видишь? - не выдержал я.
- Книга заклинаний, - пожал плечами Шварценберг. - Не самая лучшая... Такое ощущение, что запись вели на коленке...
- Я спросил, что ты видишь! - я врубил истинное зрение.
Шварценберг положил руку на затылок.
- Пауль, ну хватит! Что за фашистские наклонности? И так башка трещит, видимо, погода меняется... Формулируй вопрос правильно, и ты получишь ответ!
Я вижу сбой канона, по меньшей мере, в двух местах. Дальше не всматривался...
- И что ты считаешь? - я старался не выдавать своего напряжения.
- А тебе это действительно интересно?
- Допустим.
- Я считаю, что мне не заплатили за эту сессию! - оскалился Шварценберг.
- Пошёл вон, - я развернул его заклинанием к выходу, но он удержался за притолоку.
- Да подожди ты! Если ты хочешь поговорить, - а ты явно хочешь, иначе бы я уже считал ступеньки, - предлагаю переместиться ко мне. Здесь, не исключено, что не все камеры выключили... Конспирология похлеще Ордена...
Мы спустились в его кабинет.
- Я не спрашиваю, почему ты не показываешь эту прелесть Всеволожскому, и так все понятно, - Шварценберг усмехнулся. - Не хочется ощущать себя нашкодившим пятнадцатилетним мальчишкой. Это со мной можно не церемониться...
- Ты мне на вопрос сегодня ответишь? - на столе у Шварценберга стояла новая кружка, в красный горох.
Видимо, хотели подарить кому-то из учителей по окончанию года, но почему-то не срослось.
- Что ты хочешь узнать, Пауль? - он не спрашивая, бросил пакетики "Гринфилда" в кружки, включая ту, которую я рассматривал.
Я, стараясь не привлекать внимание, прочитал заклинание определения яда.
- Ты становишься параноиком! - Шварценберг демонстративно поставил кружку перед собой и отпил из неё. - Зачем мне тебя убивать? Ты мне абсолютно не мешаешь...
Я откинулся назад на стуле и сделал несколько глубоких вздохов.
Шварценберг внимательно наблюдал за мной.
- Ты совершенно не умеешь общаться, Пауль Клейнмехер, - ехидно заметил он. - Ты навсегда застрял в том времени, где все межличностные проблемы снимались ударом шпаги. Есть такая наука - конфликтология, погугли! Нельзя же 500 лет читать только литературу по специальности!..
- Я получу ответ на свой вопрос? - поинтересовался я.
- Я хотел бы ещё раз взглянуть...
Я плюхнул книгу ему на стол и протянул над ней руку. С тихим шелестом страницы начали переворачиваться.
- Где остановиться?
- Красиво! - оценил Шварценберг. - Тебе обязательно нужно продемонстрировать, чего я лишён?..
Он заложил палец между страницами, казалось бы, совершенно произвольно. Я убрал руку. Некоторое время он вчитывался в заклинание, было ощущение, что он выучивает его наизусть, потом поднял на меня глаза.
- Невероятно...
- Ну?
- Погоди, Пауль, у нас нет никаких обязательств друг перед другом, нас связывают лишь общие воспоминания о Полуострове... Ты не выполнил мою просьбу.
- Я не смог выполнить, - с неохотой сказал я. - Ладно, отдавай книгу обратно, и я пошёл...
- Тут сбиты каноны, - быстро сказал Шварценберг.
- Ты уже говорил! Я так понимаю, остальные слова у тебя платные... Но мне нечем расплатиться с вами, мастер Фриц! - я развёл руками.
- Ладно... Ты же будешь продавливать, пока не вытрясешь все до последнего...  Это очень крутая книга!
- Да что ты говоришь! - я потянул её обратно, но Шварценберг придержал переплёт рукой.
- Дай хоть насладиться! - он провел пальцами по страницам. - Столько боли, столько страданий, неужели ты не чувствуешь фона?
- Нам не дано видеть историю вещей, - напомнил я.
- Не дано, потому что Отцы считают, что нам хорошо и без этого... Чтобы ты понимал, Пауль, это книга о том, как читать заклинания, не привлекая внимания санитаров... То есть стражей Ордена. Тут сбиты каноны, посему их невозможно отследить. Я охотился за ней 500 лет, как она оказалась у тебя?.. - узловатые пальцы Шварценберга, пальцы ремесленника, погладили переплёт книги. - Невероятно... - повторил он.
- Каковы последствия? - небрежно спросил я, не чувствуя вкус чая.
Но, по большому счету, у него и не было вкуса...
- Да, в приципе, никаких... - он с трудом оторвался от чтения заклинаний. - Если выживешь... Это генератор боли. Она открывается тем, кто отдаёт ей свои душевные муки. И чем больше отдаёт, тем сильнее они становятся...
- Слушай, но все мы резали пальцы в детстве, чтобы напоить своей кровью книги заклинаний... - возразил я.
Шварценберг махнул рукой.
- Боль в порезанном пальце несравнима с той, что выворачивает душу наизнанку. Мне ли рассказывать тебе, Пауль? Если ты отобрал её у мальчика, неудивительно, что он проболел весь 9 класс. Скорее всего, он попытался с собой что-то сделать... Такова плата за невидимость. В принципе, я подозревал, я видел у него в руках что-то похожее. Только он обернул её страничкой из газеты "Метро".
Я похолодел.
- И ты, разумеется, молчал?..
- Я лишён возможности осуществлять воздействия, мастер Пауль, - ехидно заметил Шварценберг. - Это твоё поле деятельности.
- Ты мог с ним поговорить!
- Чтобы с ним поговорить, я сначала должен был отобрать у него книгу! - усмехнулся Шварценберг. - И при этом как-то объяснить ему, почему я вдруг её отбираю!.. - он пролистал книгу до конца. - Какое совершенное заклинание смерти! - восхитился он. - Чёткое и лаконичное, как лезвие клинка!
- А ты его видишь? - поразился я.
- А с твоей точки зрения, мой путь был устлан розами?
- И ты готов был ещё страдать? - не поверил я.
- Ты - рационалист, тебе никогда не понять, что значит быть лишенным творчества... Я технически не могу воплотить тот замысел, что рождается у меня в сознании, не прибегая к заклинаниям. Сейчас для этого существуют станки ЧПУ, - он усмехнулся. - Но это же уже не ручная работа, а которую выкладываешь частичку души...
Я поморщился.
- Ты так говоришь, как будто тебя кто-то заставлял...
- Я был одурманен! - Шварценберг снял пиджак и повесил его на спинку стула. - Твой мальчик понял бы меня! Похмелье горько, и невозможно уже ничего вернуть...
- Шварценберг, - сказал я. - Валя Зайчикова читала эту книгу больше года. Ты ничего не замечал?
- Я замечал, что он совершенно ненормальная! - он достал из кружек пакетики и кинул их в ведро. - Я изо всех сил старался с ней заниматься! Применял различные техники! Да, я подозревал, что она начала сдерживать силу, и поощрял её этого не делать... Что ты на меня пялишься, Пауль? Мне нравится эта девушка! Но ей 17, и я для неё глубокий пенс. Что я могу поделать с этим?..
- Шварценберг... - голос у меня упал до шепота. - Они заваривали чай по этой книге...
- Какой ещё чай? - недоумевающе произнес Шварценберг.
- Ну чай... Травы в него сыпали... Они оба...
- Ну и дальше что?
- Анна заваривала этот чай...
Шварценберг с интересом посмотрел на меня.
- Пауль, тебе плохо? Может, тебе выпить налить? Мне тут принесли! Хоть где-то меня ценят...
- Да иди ты!.. Просто, если это тот же рецепт...
- Рецепт чая можно найти в интернете! - Шварценберг сощурил глаза. - Любая неподотчетная ведьма, которая никогда не пахала на долбанный Орден, знает триста способов его приготовления...
- Это особый рецепт...
- Откуда мне знать, я никогда не был у вас в гостях! - усмехнулся Шварценберг. - Ты отчего-то всегда забывал меня пригласить!.. Ты что, хочешь сказать, - он вдруг стал серьёзным, - что у Анхен была эта книжка? И куда она потом делась?..
- Не знаю... - я посмотрел на его шкаф, заваленный папками. - И почему она не применила канон?..
- После кривого 24 помирают часов пять, возможно, она хотела затянуть агонию... Так или иначе, Пауль, мы никогда это не узнаем... Это все очень тяжело, и тереть это совершенно бессмысленно...
- Он помирал 5 часов, и женушка успела поднять на ноги инквизицию... Я столетия думал, как она могла так ошибиться...
Шварценберг достал из стола пачку бумажных носовых платков, достал один и шумно в него высморкался.
- А ты никогда не думал, что она хотела ухлопать их обоих?.. Но у женушки была аллергия, скажем, на мяту?..
- На мяту не бывает аллергии...
- Ну, Господи, Пауль... Я не могу даже предположить, что тогда случилось, меня уже, твоими стараниями, не было на Полуострове. До меня доносились лишь отголоски... Кстати, открой мне страшную тайну, как они тебя-то наказали?.. Что должно было сработать в том случае, если ты пошёл бы ишачить санитаром в психушку?..
Я сам налил себе воды из его чайника.
- Любой человек, к которому я должен был прикоснуться в порядке профессиональной реализации, должен был умереть... Абсолютно любой. Нет, я мог помазать йодом коленку ребёнку на улице. Но не более...
- Херово... - сказал Шварценберг, и мне показалось, что его голос звучал совершенно искренне.