Почему я не люблю культы личности

    Вообще, правильнее сказать, я не люблю принудительно навязываемые культы личности. Добровольно пожалуйста – сколько угодно. Если кому-то нравится почитать чью-то личность, возводить это дело в культ, и жить с этим, не мешая жить другим так, как считают нужными они, то почему нет? Это личное дело и право каждого. Почитайте, создавайте своё общество почитания, агитируйте на вступление, если хотите, но только насильно никого не тащите. У человека должно быть право самому решать, чьи ценности разделять, чьи нет. Потому, что, если начинается момент принуждения, всё меняется радикально.
    Вот представьте себе (условно) живёт, допустим, музыкант. Поёт песни (кому-то нравится, кому-то нет), и кому нравится, могут фанатеть от них, создавать свои клубы интересов, и прославлять его среди своих и не только. Хотят, пусть факельные шествия в его честь проводят, пусть заклеивают свои помещения плакатами с его изображениями, пусть на руках носят, да чего хотят пусть делают. Но вот мне, допустим, его музыка не нравится. Мне нравится другая, и это моё личное дело и право. Но вот допустим, поставил бы он условие, что я должен слушать его музыку, а если не хочу, то меня надо убить. Что после этого происходит в психологическом плане?
    После такого условия вся его музыка мгновенно переходит из разряда «так себе» в разряд «ненавистное». Потому, что это уже не просто творчество того, кто старается мне понравится, но пока не получается. Это продукт деятельности того, кто не уважает моё право самому решать, что мне слушать. До такого не хочется принципиально и демонстративно даже и дотрагиваться. Ну а угроза убить (если она после этого остаётся) становится угрозой убить за то, что я не хочу брать уже не просто что-то, а нечто ненавистное. Т.е. идёт эскалация конфликтности.
    Можно, сказать проще: это не музыкант, это террорист. И за это он заслуживает наказания, как за терроризм. И если в этом участвуют его какие-то сподвижники, то все они террористы тоже. Причём, если за организованный терроризм логично наказывать сильнее, то их тоже надо наказывать в соответствии.  Но представьте себе, что те, кто вместе с ним в этом деле участвуют, террористами себя не считают.
    Они считают, что им виднее, какая музыка хорошая и полезная, а какая плохая и вредная. И на базе этого приходят к тому, что остальную музыку нужно просто запретить. А запретить получается только под страхом расправы (а других аргументов у них не находится). Но они каким-то образом считают, что людей никто не заставляет слушать «плохую» музыку, и «просто так» убивать их никто не собирается. И что, если ты сам не хочешь «по-хорошему», значит, сам и виноваты в том, что приходится по-плохому. Ну а раз виноваты не они, значит, они вроде как «не террористы».
    Ко всему этому они приходят толи под воздействием каких-то дурманящих веществ, которые они принимают за прослушиванием своей музыки, только сама музыка на них так воздействует (слова там для них много значащие), в общем, они не понимают, что они террористы. Перестают они от этого быть ими? Нет. Они просто становятся террористами, совершающими свои деяния в состоянии некого дурмана, а это только делает их неправоту особо опасной, и необходимость борьбы с ней ещё более актуальной.
    Допустим, им удаётся запретить любую другую музыку, кроме той, что им надо. Ну просто становится опасно слушать, хранить, напевать, говорить о какой-то другой, и вообще давать ей существовать в какой-либо форме. И все оказываются перед выбором: или вообще жить без музыки или слушать то, что осталось. И допустим, в таких условиях энное количество людей приходит к выводу, что то, что дают, лучше, чем ничего, и начинает довольствоваться тем, что имеет (и приучаться находить в этом какую-то радость).
    Нарождается новое поколение, которому просто не с чем сравнить то, что имеет, и потому то, что у него есть, и выглядит для него самым лучшим. И ему свойственно вполне искренне считать это самым лучшим, потому, что ничего лучшего они не видели (ну т.е. слышали). Запрещённая же музыка объявляется вражеской, и в отношении неё сочиняются всяческие страшилки, уверяющие, что слушать её аморально, опасно, и недопустимо. И эти страшилки (в принудительном порядке) обязательно заставляют всех слушать регулярно. Заставляют участвовать в сеансах выражения ненависти ко всему вражескому. И какая-то часть начинает ненавидеть всё альтернативное, и в противопоставление этому любить только музыку того деятеля.
    Разрешённая музыка, наоборот, становится обязательной. Ото всех требуют в добровольно-принудительном порядке участие в прослушивании, разучивании, напевании, и прочем «проникновении» данной культурой. И это тоже имеет своё действие, и появляются люди, которые любят то, что их приучили любить, и не особо даже понимают, что они любят только потому, что их приучили.
    Короче, в результате эпидемии такой формы терроризма появляется, допустим, подавляющее большинство в обществе, которое искренне (или якобы искренне) настаивает на том, что им нужна музыка только такая, и никакая другая им не нужна. А если кто-то посмеет быть не таким, как они, то его надо убить, и они это готовы поддержать. Это значит, террорист использовал терроризм для того, чтобы превратить других людей в террористов. Не просто угрожал или расправлялся, а покусился на их право быть людьми. Т.е. если бы условие было просто пляши под мою музыку или умри, можно было бы плясать, но остаться человеком – униженным, но человеком. А если условие умри или заставляй других то же самое, то человек становится террористом. Это вина уже другого порядка, и наказание за такое тоже должно быть другим. И чем больше народу он сумел задействовать, тем сильнее, наверное, должно быть наказание. И за несопротивление-потакание-участие в таком деле тоже должно быть наказание тем суровее, чем большей эпидемией терроризма это чревато. Но представьте себе, что все участники этой всей системы террористами себя не считают. Они считают террористами, наоборот, тех, кто с этим борется.
    Они ходят на концерты той самой личности. Красиво одеваются. Слушают с серьёзным выражением лица, как все другие люди, которые слушают серьёзную музыку. Аплодируют ему по окончания выступления. Несут цветы. Он им улыбается. Говорит: «Спасибо, родные мои!». Всё как у людей – «где же тут терроризм?» А терроризм в принудительности. Не захотел – тебя убьют (но только за кадром, а то в кадре они как-то не любят) Но они и там не считают себя террористами. Они считают, что просто хотят слушать «правильную» музыку. И что право на это священно, и право каждого человека на это надо защищать. И если он не хочет её слушать, значит, он ничего не понимает. Значит, надо помочь ему понять. И помогать до тех пор, пока он не захочет понимать. И принуждение оправдано тем, что, когда он «поймёт», он скажет спасибо. А если он совсем не хочет, то тогда надо его уничтожить. Потому, что, если он не хочет эту музыку, значит, он хочет вражескую. А если позволить вражескую, то враги сюда проберутся и устроят засилье своей музыки. И не будет у людей права на «правильную музыку». А это право они имеют право защищать. Так что если ты «по-хорошему» не понимаешь, то ты сам и виноват, что вынуждаешь их по-плохому.
    Ошибка в том, что никакого «права людей защищать своё право на музыку» нет там, где нет людей, как носителей человечности и права на человечность. Потому, что люди не будут стоять и смотреть, как человека убивают за то, что он хочет быть человеком, а не террористом. Это могут только террористы, или рабы террористов. Потому, что как бы красиво не одевался, как бы культурно не слушал музыку, и как бы цивилизованно не дарил цветы исполнителю, если ты не готов поступать, как человек, в тебе отсутствует самая главная составляющая. А если вся система предоставляет право жить только тем, кто поддерживает террористический порядок, то где там место для людей?
    Разница очень простая: есть в обществе принуждение к культу личности, или нет. И если есть, то открываются врата ко всем выше описанным проблемам. Но есть люди, которые этого не понимают. И они пытаются поставить ценности таких «людей» наравне с теми, кто готов себя действительно вести, как люди. И пытаются приравнять их право на «защиту» своих ценностей, к праву людей защищать свои ценности. Моё сознание это категорически не приемлет. А вот сознание, которое его заставляют плясать под террористическую музыку, поймёт всё совершенно по-другому.
    Всё выше описанное может кому-то показаться каким-то диким бредом, не представимым в цивилизованном обществе и мире. Но я слышал, что у некоторых политиков бывают культы личности, не принимать которые за их подданными не признаётся. И права даже уехать несогласным тоже не даётся. И людей принудительно заставляют проходить обработку, заставляющую их верить, что они сами так хотят. Признаётся только право самим хотеть поддерживать культ вождя, и право верить, что к такому убеждению пришёл сам.
    Как вы думаете: это правда ли нет, и если да, то чем такие культы принципиально отличаются – можете меня просветить?
    Если кому-то непонятно, как можно принудительно насадить такой культ личности, и заставить народ поверить, что он сам его выбрал, то об этом статья тут http://proza.ru/2025/05/04/1227