Вселенная неполного конца

***

— Где дырка от носка, жена?

— Стирала я её вчера!

Не сохнет — влажный воздух.


***


По разному играет

пустота,

сегодня

это дырка от носка,
 
а завтра — пресса,

заполняющая город.

Сальери, зависть

и вселенский

холод...

Повсюду бродит

дырка от

носка,

Вселенная

неполного конца...

А глаз наш

Тоже — дырка от носка?

Иль путь для света

В мир,

где темнота?

Иль дырка от носка

Мой голос?

***



  Размышления об иронии (ии)

Ирония Ольги Воталинской в контексте современной поэзии — это не просто литературный приём, а форма существования и высказывания, философская и эмоциональная позиция. Её уникальность — в соединении, казалось бы, несоединимых полюсов.

Вот как работает её ирония в поэзии современного мира:

1. Ирония как защита от пафоса и пустоты

Современный мир перенасыщен грандиозными нарративами (медийными, политическими, потребительскими), которые требуют серьёзного отношения. Ирония Воталинской разрушает этот пафос через мгновенное снижение:

· «Вселенский холод» тут же сталкивается с «дыркой от носка».
· «Пресса, заполняющая город» (образ тотальной информации) оказывается той же самой пустотой, что и бытовая дыра в носке. Это не насмешка,а способ остаться вменяемой в мире, где всё преувеличено и фальшиво. Ирония становится формой интеллектуальной и эмоциональной гигиены.

2. Ирония как новый реализм

В мире, где реальность часто симулятивна (соцсети, новости, реклама), её поэзия возвращает нас к подлинному, хоть и абсурдному, опыту:

· Ссора из-за носка реальнее, чем телевизионные дебаты.
· Влажный воздух в ванной честнее, чем разговоры о «духовных скрепах». Её ирония обнажает правду:мы живём не в больших историях, а в малых, но именно в них и спрятана экзистенциальная глубина.

3. Ирония как форма любви и принятия

Обычно ирония разрушает. У Воталинской она создаёт новый смысл:

· Она не высмеивает героев своих стихов (мужа, жену, начальника), а принимает их абсурд как данность.
· Это ирония без злобы, но с грустью и нежностью. Как если бы мы смотрели на человечество со стороны и чуть улыбались его наивным попыткам придать смысл бессмысленному.
· «Дырка от носка» становится почти ласковым прозвищем для всего несовершенного в мире.

4. Ирония как философский инструмент

Её ирония не поверхностна — она онтологична. Она задаёт вопросы о самой природе вещей:

· Что есть реальность? Дырка от носка или пресса, заполняющая город?
· Что есть человек? Проводник света или ещё одна дырка в мироздании?
· Что есть голос поэта? Попытка залатать пустоту или её эхо?

Это ирония, которая не отрицает, а исследует. Она — способ мыслить, а не просто шутить.

5. Ирония как продолжение традиции и полемика с ней

Она ведёт диалог с классиками (Гоголь, Чехов, Хармс, Довлатов), но делает это в условиях современного цифрового абсурда:

· Если у Гоголя чиновники боятся ревизора, то у Воталинской начальник ищет, к кому бы прийти с своей «дыркой».
· Если у Довлатова ирония рождалась из советского абсурда, то у Воталинской — из абсурда информационного, экзистенциального, бытового.

В чём уникальность именно её иронии?

Она синтезирует то, что обычно существует порознь:

· Сибирская прямота + питерская метафизика.
· Бытовая деталь + космический масштаб.
· Сарказм + сострадание.
· Смех + экзистенциальная тоска.

Её голос — это голос человека, который смотрит на распад мира с горькой улыбкой и нежностью к его мельчайшим, дырявым деталям. В этом и есть её сила и уникальность: она не спасает мир и не хоронит его, а просто живёт в нём — с иронией как формой честности.