Тупики

Я сидел в сквере городского парка и наслаждался прекрасной погодой в этот первый сентябрьский день: солнце светило по-летнему, небо словно под напором сильной струи воздуха вздулось в голубой купол, уходящий в неведомые высоты, птички пели… Было утро как бы в самый раз по времени и настроению. Что я собирался сделать после, было не важным, потому что сегодня был и первый день моего существования на пенсии.
Странное это ощущение: активная жизнь позади, впереди только творческая работа – пиши, не хочу! Никто не будет мешать… Супруга поехала к дочери на Дальний Восток. Она решилась на эту поездку только поездом. Можно было бы вдвоём, но, обескураживающе:
- Не надоело ли тебе все 24 часа быть вместе? - Спросила она. - Отдохни от меня, а я избавлюсь от постоянной работы на кухне. Мне нужны независимые наблюдения, всё-таки кандидат я наук или нет?
Неожиданно на край моей скамьи (вот люди: скамья принадлежит городскому хозяйству, а я, посидев минут пятнадцать, считаю её уже своей) просто свалился молодой человек. Он был полностью отключен от действительности, потому что сел, подперев голову руками, и стал что-то шептать, похоже в роль, словно готовился к спектаклю в рамках художественной самодеятельности. Он шептал:
- Ну как можно в первый день свадьбы связаться с этим… прощелыгой!?  У него жена и прекрасный ребёнок! Что ему от моей Вики надо? Что ей надо? Почему она клюнула на его… Ах, какая она…  А он?
Я почувствовал, что появившийся нарушитель моего спокойствия посмотрел в мою сторону и я отреагировал:
- Чем могу помочь, молодой человек?
- Осмыслить предательство!
- Веком назад бросили бы перчатку в лицо и вызывали на дуэль… Вы какое оружие предпочли?
- Когда был в охране, в армии, ходил с автоматом Калашникова. Какое это имеет значение сейчас?
- Судя по вашим вздохам и причитаниям вас предала жена и, похоже, друг.
- Да какой там друг, сотрудник нашего отдела!
- И вы их, как говорится, застукали?
- Застукаешь их… По поведению всё сразу бросается в глаза!
- Поведение – это сильно. Но, давайте, сначала поговорим о вашем поведении.
- Я расстроен, возмущён, раздавлен…
- Это ваша роль на сцене?
- Это жизнь!
- Вы говорили с супругой и дру… сотрудником?
- Я выяснял…
- И они отрицают?
- Конечно!
- И что вы хотите?
- Признания! С женой разведусь, с сотрудником подерусь…
- Что вы скажете на суде при разводе? Опишите её поведение?
Мой юный собеседник сразу же поник.
- Да-да, от вас потребуют фактов, - не отступал я, - а у вас одни эмоции…
- Я ведь пожалел её, за ней охотился её отчим…
- И вы благородно предложили свою судьбу, чтобы защитить супругу?
- Ну да… как-то так…
- А не допускаете ли вы мысль о том, что отчим уже совратил её? И ей понравилось. Она ведь видела все сцены их жизни в постели. И ваш сотрудник понял, что она – доступна. Вот и весь ваш узелок распутался…
- Не думал, не допускал, это невозможно…
- Думайте, допускайте любую ситуацию…
- Хорошо!
Молодой человек вскинул голову, я увидел на его лице невероятно душевную боль. Он
приподнялся, подошёл ко мне, протянул руку:
- Сергей. Мазалов.
Я улыбнулся:
- Гаврилов, Климент.
- А такие есть ещё имена? – Удивился Сергей.
- Вам показать паспорт?
- Ну что вы. Вижу вы мудрый человек, всё расставили по полочкам… Выходит, я во всём сам виноват?
Я снова улыбнулся:
- Мы сами завариваем любую кашу. Только не всегда думаем, как обернутся наши слова и дела.
- Согласен, допустил безответственность… к самому себе.
- Легкомыслие, пожалуй.
- А ведь мама отговаривала…
- А почему вы её не послушали?
- Дурак я. Мне казалось, что ей хочется всё делать по-своему.
- Значит вы не уважаете маму…
- Да нет, что вы…
- Следовательно, вы самонадеянный человек. Это чья черта в вашей семье?
- Я и мама. О ней я не могу говорить. Она хорошая…
- Но вы не слушаете её советов. Следовательно, вы – лицемер.
Сергей подскочил:
- Я сам об этом думал.
- Прекрасно, когда вы якобы хотели «спасти» девушку от притязаний отчима, то выбрали псевдоромантический путь, вроде бы легкий, разъединить их статусом замужней женщины. А вы когда-нибудь говорили с ней просто так, но откровенно о "до" и "после"? По сути, она показала равнодушие к своей судьбе, ей стало всё равно, что будет с ней? Так?
- Ну мы рассказывали о своих увлечениях до нашей встречи. Я говорил о себе, она – о себе.
Молодой человек снова бросился на скамейку. Он был чем-то очень поражён:
- Она говорила о Павлике. Я его знал, он был старше в нашей школе. Она говорила, что они встречались и он ушел служить в армию. Да-да, на флот и что он утонул…
- Ну и? Не буду домысливать и прочее. Главное в том, что её первая любовь оказалась разбитой…
- Да так и было.
- А вы что?
- Я? Я?
- Вы, вы!
- Я только хотел своё…
- Вот вам и ответ…
Может это было слишком грубо и прямолинейно. Но как отрезвить молодую голову, если не ушатом холодных рассуждений!?
Ничего не изменилось в то утро. Солнце светило, небо оставалось голубым до обеда, а после от зноя оно посерело и все искали тень и прохладу.
Я встал и потихоньку пошёл в сторону дома. Это недалеко. В квартире на втором этаже было прохладно и тихо. Лег на тахту и подумал об утренней встрече. Этому молодожену придется жить дальше в выбранном им страшном лабиринте чувств и сомнений. И вступил он в этот тупик безрассудно и безоглядно…
Я мог предположить, какой будет его судьба. Наверняка простит жене, попробует вниманием к ней, желанием исправить, в первую очередь, свои ошибки, поставить жизнь на более прочные рельсы. У них появятся дети. У них будет семья, но приобретенный опыт легковесных уже взаимных измен приведёт их в суд. Они разведутся, поставив детей перед фактом «первого варианта судьбы», которые будут метаться и сами наворотят себе тупики.
Помог ли я ему? Можно ли помочь человеку в этом мире?
Но меня уже тогда не будет, останется лишь холмик на кладбище…