Тихая охота - 2

Ночевали Тимур с Алёхой рядом с камнем, заросшим мхом. Он прикрывал беглецов от тягуна – лёгкий, но пронизывающий ветерок начал дуть после полуночи. К этому времени они добрались до сосняка. Здесь нарвали сухого мха с земли – почти наощупь, потому что луну то и дело закрывали неспешно ползущие облака.
- Сюда не полезут, - сказал Алёха. – Хотя могут и приползти. Но, скорее всего с раненым своим тетешкаться станут. Спи, может, до рассвета доживём.
Ужасно хотелось пить, у Алёхи в рюкзаке оказалась литровая бутылка воды, половину отпили и бухнувшись в мягкий тёплый мох, моментально уснули.
Тимур всё ещё не воспринимал происходящее серьёзно. Ему казалось, что он угодил в некую выдуманную игру, и надо будет только проснуться или стряхнуть с себя наваждение. Засыпая, вспомнил о «Ниве» и грибах. Не сожрали бы эти машину вместе с банками.
Перед рассветом похолодало, Тимур, не просыпаясь, начал лезть поглубже, но докопался лишь до прохладной земли. От этого и проснулся. Спальник оставил, эх, растяпа. Побарахтавшись, он вылез и осмотрелся. Всюду были одни сосны. И холодно. Всё-таки август, Урал, север, здесь и летом не жарко, а сейчас уже август, считай, зима на носу.
- Костёр не разводи! – крикнул Алёха из своей моховой кучи.
- Так холодно ведь!
- Здесь мох везде сухой, заполыхает, сами сгорим, - пояснил тот, вылезая и отряхиваясь. – У меня банка тушёнки есть, съедим её и двинем на базу.
- Какую базу?! – Тимур начал мотать ладонями по волосам, избавляясь от кусочков мха. – Мне к машине надо, там припасы, грибы, телефон. Да и спальник с пенкой надо забрать. К людям выходить.
- Забудь про машину, - Алёха потянулся. – Утащили они её. А где искать, неизвестно.
- Да кто это такие? – Тимур осмотрелся. – Тебя чуть не раздавили, мне ногу выкручивали. Огни какие-то зажигают. Кстати, почему их издалека не видно?
- Да пёс его знает, - пожал плечами Алёха. – Вроде горят ярко, прямо сияют, а метров тридцать-сорок в сторону и всё, темнота.
- Так не бывает, - Тимур недоверчиво глянул на него. – Свет плавно угасает в атмосфере, а такие сильные огни на большом расстоянии видно.
Алёха вытащил из рюкзака тушёнку и бутылку с водой.
- В университете учился? – спросил он и вытащив нож, принялся вскрывать банку.
- Ага.
- На кого?
- Я политолог.
- Болтун значит, - Алёха отпорол крышку и положил рядом. – А сейчас ты интеллигент или работаешь?
- В доставке, - веско сказал Тимур.
- Повезло, - кивнул Алёха. – Знакомые устроили?
- Да, там много наших, историки, политологи.
Перекусили быстро, да и что там есть – одна банка всего. Но хоть что-то. Проверили, всё ли своё в карманах, особенно на месте ли ножи, и пошагали. Солнце уже поднялось, ветерок ночной утих, и стало не холодно, а даже порой и припекало.
- Давай говори, что это было? – пристал к Алёхе Тимур, когда они вышли на неширокую, поросшую травой давно уже не хоженую тропу.
- Мы не знаем, - сказал Алёха. – Днём их не видали, ну почти не видали. Подкрадываются, и давай душить, давить. Здесь с десяток разных деревень было, и больших, и маленьких, все погубили.
- А вы, типа, рейнджеры тут, охраняете народ от нечисти?
- Пытаемся понять, что это, - Алёха остановился. – Тут ручеёк есть, сейчас чаю попьём. Привал, короче, будет.
В его рюкзаке был и небольшой котелок и заварка в пакетике и кружка. Заварили чаю и в котелке и в кружке. Сосняк кончился, шли по смешанной тайге, ёлки, пихты, иногда берёзы встречались. Грибов уйма, всякие – белые, красные, рыжики и мечта многих - истинный груздь, король грибов.
- Грибы не ешь, - предупредил Алёха. – Как-то связаны они с этими.
- Так вы-то кто?
- Я из Новосибирска, из академгородка, - сказал Алёха. – Болтаюсь тут шестой год. Серёга из Перми, Графит из Африки, студентом был в Перми, потерялся в тайге, а мы нашли.
- Чушь какая-то, - сплюнул Тимур. – Что с машиной-то будет? Покажи, где деревня, я хоть в полицию сообщу.
Алёха выплеснул одёнки в траву. Сорвал бархатистый листок лопуха и протёр кружку.
- Ты не первый, а народ тут привычный, - он покрутил головой, разминая шею. – До города помогут добраться, конечно. И всё.
- Так чего делать-то?
- Со мной до базы дойдём, оттуда выведу тебя, - Алёха поднялся. – Попил чаю? Потопали. Нам километров пятнадцать надо пройти. Ну где Серёга с Графитом?!
Он погладил пластиковую эглету шнура от капюшона. Потом сунул её в ухо.
- Это рация что ли? - Тимур начал злиться, хотя в университете их обучили в духе «политолог не имеет эмоций». Но ситуация уже раздражала.
- Разработка, - Алёха покусал нижнюю губу. – Всякое тут есть.
- Погоди, а вот ты пуговицу бросил, - Тимур тоже поднялся. – Это как в сказке, расчёску там кидали, ещё что-то, со следа сбивать.
- Типа того, - кивнул Алёха. – Помогает, но не всегда. Тут вообще всё пятьдесят на пятьдесят. Ладно, двинули. Ещё разик привал сделаем, а то до вечера не доберёмся. Жрать охота уже. По дороге ягод пожуём.
Солнце светило то в спину, то в бок и никогда в лицо. Пробираясь по чуть заметной тропке в еловых чащобах и заросших сорной травой березниках, Тимур догадывался, что они идут на север. А это значит, всё дальше и дальше от населённых мест.
Миновали болотину с торчащими зелёно-жёлтыми кочками. И хотя шли подальше от тёмных луж, под ногами зачавкала сырая земля. В небольшом осиннике спугнули невидимого зверя. Кто-то большой и проворный, заслышав ходоков, бросился бежать, хрустя ветками. Поднимаясь на небольшой заросший вереском холм, Тимур оглянулся. На болотину за ними садились одна за другой небольшие стайки уток, плавно прокатываясь по воде. В небе парили коршуны, кругами ходя над лесом. Сложив крылья, один из них сорвался вниз и рухнув, пропал среди деревьев.
- Тоже заметил? – Алёха остановился, поджидая напарника. Тот недоумённо глянул на него.
- Идёт кто-то за ними, - пояснил Алёха. – Я два раза засекал движение. И это не зверь. Звери за людьми даже тут не ходят.
Через пару часов после того как миновали болотину, остановились на привал. Неширокая речка с каменным дном бурливо мчалась по лесу. Вода в ней оказалась ледяная. Тимур, пока набрал котелок, руки перестал чуять. На небольшом костерке заварили чаю, попили.
- Вот что я жене скажу? – снова завёлся Тимур. – Где машина, почему на звонки не отвечаю? Что происходит? Какие, к чёрту, чудовища?
- Я не знаю, кто это, но обещаю на базе всё показать, - сказал Алёха. – Непросто здесь, а чую я, ещё запутаннее станет.
- Что за чушь ты несёшь?! Что ты чуешь?! – возмутился Тимур. – Это всё похоже на дрянной современный роман с загадками, выплесками подсознания, материализацией призраков. Сериалы у нас тупые снимают, книги уродские сочиняют. На Западе сто лет назад об этом писали, наши перевели и начали копирайтить. Какие-то древние тайны, потомки шаманов. Всякая хрень! А машина моя где?!
Алёха покачал головой.
- Подожди ещё пару часов, - сказал он. – Расскажу. Допил чай?
- Да, - недовольно буркнул Тимур.
Поднявшись, Алёха покрутил головой. Они сидели на небольшой полянке берега речки, трава тут росла низкая, жёсткая. Дальше шли заросли крушины, торчали кусты ивы. За ними дружно встали небольшие ёлочки.
- Да, идёт за нами, - подёргал плечами Алёха. – Надо посмотреть, кто это. Давай, иди сюда. Сейчас следы затрём и вон туда укроемся, - он показал вниз по течению речки, где густо топырились кусты ольхи. – Прошу тебя, ничего не говори, чтобы не увидел и чтобы не случилось. Ощущаю беду какую-то. Очень неприятно.
- Ну прямо роман из номинации премии национальный бестселлер, - фыркнул Тимур. – Ещё злобных чекистов-оборотней не хватает.
Но напарника послушался. Тот оторвал ещё одну пуговицу с куртки, треугольную, с двумя дырочками. Попросил Тимура по очереди согнуть ноги в коленях и почеркал на подошвах его берц. Затем провёл пуговицей ему по штанам и куртке. Оглядел и покачал головой, бурча, что сойдёт. А потом попросил Тимура также почиркать пуговкой по его обуви и одежде. Взял её и начал трогать камни на берегу, деревья и кусты. Отойдя метров десять, чуть подтолкнул Тимура в сторону зарослей ольхи. В кустах оказался огромный валун, на него и залезли. Притаились.
Облокотившись на каменный бугорок, Тимур сидел и посматривал по сторонам. Он никак не мог понять, что тащило его за странным Алёхой. Скорее всего, это был страх неизвестного, родившийся ночью, когда рядом ползали неведомые существа. Но ведь и Алёха тоже не пойми кто, хотя ведёт себя нормально. Правда, видения у него какие-то. А может, он и в самом деле чует кого-то.
Вздохнув, Тимур грустно посмотрел на речку, что жене говорить, машина где? Ну попал он, конечно. Шум бурлящей на перекатах воды потихоньку начал пробиваться сквозь печальные мысли и вдруг Тимур услышал всё, что происходит рядом. В городе такого не бывает. Так происходит только в лесу. Кипела в речке быстрая вода, порой донося до Тимура плеск коротких волн, шуршали о своём мягкие листья ольхи, чуть поодаль защебетала и сразу же замолкла лесная птаха. Загудел и на миг показался среди редких фиолетовых бутонов невысоких бодяков и розовых соцветий очитков, росших на берегу, серьёзный толстячок шмель. Стараясь не спугнуть, не отогнать от себя лесные звуки, Тимур чуть повернул голову, посмотрев на место, где они пили чай. Там как раз от лёгкой волны холода, прилетевшего с речки, вдруг обвалилась кучка пепла и серым облачком легла она на одинокий стебель ятрышника, уже сбросившего свои пятнистые колокольчики на зелёные мхи. Тимуру почудилось или взаправду он услыхал, как шуршит пепел, оседая на траву.
Однако тут вдруг звуки все пропали. Стало так тихо, что зазвенела шипящая тишина в ушах. Но и она сгинула. Тимур услышал свистящее дыхание, шорох неровных шагов и на тропку, где полчаса назад они шли с Алёхой, из полутьмы ельника выскользнул человек. В куртке с множеством карманов, в серых штанах и берцах жёсткой кожи, он шёл, опустив лицо к земле и глубоко втягивал ноздрями воздух. Ссутулившись, этот человек порой останавливался и трогал пальцами тропу. Но шагал он быстро, даже скользил: было в его ходьбе что-то от легендарной волчьей походки лесных бойцов севера. Оказавшись у чайного места, человек замер и наклонился над пеплом. Затем, помахивая ладонью над травой, подошёл к речке. Тимур чуть дёрнулся; человек стоял там, где ещё недавно он брал воду в котелок. Но тут же рядом показалось лицо Алёхи.
- Не шевелись и молчи, - прочёл Тимур на его губах. На щеках Алёхи ползли слёзы.
Человек у речки прошёлся вверх-вниз по берегу, после вернулся на кострище и начал по спирали, не спеша, наматывать круги. Очевидно, он искал следы Алёхи и Тимура. Но отойдя от кострища на пару метров, он их потерял. Постояв минуту в странной позе - перекосившись влево и вывернув через правое плечо шею к речке, человек вернулся на тропу и низко склонившись над ней, прошёл метров тридцать. Он водил сейчас уже обеими ладонями над землёй.
Судя по всему, человек испытывал некие затруднения в своём занятии. Он раза три прошёлся по тропе от леса до кострища и берега, дважды начинал ходить по спирали и замирал. Наконец, подойдя к паре ёлочек, человек упал на землю и мгновенно верхняя его часть, примерно до груди, исчезла, как всосавшись в почву. Тимур скосил глаза на Алёху. Напарник глядел, выпучив глаза. Очевидно, ему тоже происходящее было в диковинку. А человек погружался всё глубже и вдруг, когда земля поглотила его до пояса, он взлетел, будто резко выкинутый и упал на спину. Тимур почувствовал, что и у него глаза полезли наружу. На том месте, где только что разверзалась земля, никакой ямы не было. А человек, шустро вскочивший на ноги, бросился резво бежать к речке. Не сбавляя темпа, он, пару раз провалившись по грудь, перешёл по дну на другой берег и с шумом, ломая ветки и не разбирая пути, исчез в лесу.