4. Ключевая категория - Осуществимость Дела

Разработка управленческой категории «осуществимость Дела» столь же сложна, как и разработка категории «истина» в науке или категории «прекрасное» в искусстве. Однако, нам необходимо хотя бы попытаться двинуться в этом направлении, что мы и делаем.
Замечание. Термины «руководитель» и «субъект» в текстах по сути тождественные.

1. Осуществимость Дела как квинтэссенция управления. Категорию осуществимости Дела мы берём как ключевую (и единственную в этом качестве) категорию/понятие управления и тем самым противопоставляем её всем традиционно выделяемым понятиям управления: «мотивация», «организация», «лидерство» и другим.

Осуществимость Дела – квинтэссенция управления, поскольку именно осуществлённое Дело (посредством управленческих произведений руководителя, см. статьи [1-3]) составляет итоговое содержание управления [Делом]. Так и в науке, истина о явлении природы (в форме научной теории) есть итоговое достижение научного исследования, а в искусстве воплощённая красота (в форме художественного произведения) есть подобное же результирующее достижение в художественном творчестве.

Осуществимость Дела – квинтэссенция управления, ибо осуществимость Дела сокрыта, загадочна, к её постижению мы и стремимся. Ничто явленное в окружающем мире, т.е. «уже созданное» (уже оформленное, рационализованное), каким бы богато сложным оно ни было, не схватывает и не раскрывает эту тайную сторону нового Дела – ведь ничто не указывает на возможность его осуществления, и это подобно тому, как ничто в окружающем нас мире не указывает на прекрасное или на истину в нём. Секрет творчества, предметов творчества непостижим, это всецело относится и к управлению как творчеству.

Чувством осуществимости Дела с необходимостью должен обладать руководитель, который за это Дело берётся. Естественно, чувство осуществимости Дела ключевое качество для руководителя, все остальные его качества сублимируются в это чувство осуществимости Дела, здесь – квинтэссенция роли руководителя в Деле, ответственность предельная – или он, или никто!

Если нам понятно, что художник своими произведениями порождает в нас эстетические переживания – эмоциональное чувство прекрасного (хотя само творение/творчество остаётся для нас за «семью печатями»), а равно и в науке – научные теории порождают в нас веру в провозглашаемую в них истину о явлении природы, то есть теории убедительны (хотя сами научные открытия/исследования для нас остаются непостижимыми), то что можно отметить в этом плане относительно осуществимости Дела, чем притягивает, что пробуждает в нас управление как творчество? – Аналогичное сокровенное в управлении состоит в осуществлении того, что осуществить (с нашей позиции, с позиции обывателя) невозможно! Осуществление Дела (нового) «невозможно», поскольку мир возможного – это мир уже существующего, мир того, что лишь воспроизводится, множится и пребывает. Возможность же нового (затеваемого Дела) «обыденным сознанием» постичь нельзя – новое здесь не схватывается, оно ни из чего не вытекает, ничем не цепляется, то есть «невозможно». Таким образом, квинтэссенция управления в осуществлении «невозможного».

Но, равно как обыватель способен пережить красоту/прекрасное через художественное произведение и увидеть истину по утверждениям научной теории о явлении природы, так же он способен принять осуществимость Дела через управленческие произведения руководителя. Сотрудники верят в успех компании, возглавляемой талантливым руководителем, как бойцы верят талантливому командиру, а граждане – талантливому политику. И вера эта зиждется как раз на казавшихся невозможными, но в итоге успешно осуществлённых делах руководителя (командира, политика). Итак, Дело осуществляется как нечто «невозможное». Управленческая характеристика «невозможного» [Дела] перекликается с эстетической характеристикой «возвышенное» в искусстве (как нечто превышающее масштаб чувственно воспринимаемого человеком «обыденного мира») и с характеристикой «парадоксального ума (видения)» в науке (как чего-то выходящего за рамки привычных логико-рациональных представлений).

Конечно, нам снова и снова приходится сетовать на то, что в культуре управления нет сегодня категории управленческого произведения, точнее, наиболее талантливые руководители, несомненно, как-то выражают осуществляемое ими дело, но это столь редкое явление, что по своей редкости подобно наскальным рисункам первых художников человечества.

Наконец, осуществимость Дела – квинтэссенция управления, поскольку:  1) Дело есть ценность (для субъекта и общества), ведь здесь, в Деле осуществляется миссия субъекта (и Дела),  2) создаётся новое (а Делу новизна свойственна принципиально), наконец, 3) осуществляется то, что осуществить «невозможно», то есть это ещё и  редкость.

2. Осуществимость Дела предполагает свободу. Субъектом управления как творчества должна быть достигнута свобода – снятие ограничений: временных, финансовых, ресурсных и прочих. Но свобода творчества вовсе не означает допуск в сферу управления произвола и праздной фантазии. Осуществимость Дела объективна, то есть не зависит всецело от произвола субъекта, ибо ситуация любого Дела уже имеет свой референт – те обстоятельства, в которых это конкретное Дело только и может состояться, на них субъект и направляет свою эмпатию, свои чувства, свой вкус.  Итак, осуществимость Дела – это прежде всего: (1) постигнутость субъектом актуальных явлений окружающего мира, но это, одновременно, и (2) своего рода «одухотворение мира личностью субъекта» – через его способность на основе достигнутого понимания мира выстраивать, оформлять, конструировать Дело в гармонии с этим миром, и, наконец, это (3) свободное владение субъектом управленческим мастерством в воплощении Дела.

И это ипостаси нашей методологии:   ПОНИМАТЬ – ВЫСТРАИВАТЬ – ВОПЛОЩАТЬ

А возможен ли праздный поиск прекрасного, истины, а равно и осуществимости Дела? – Конечно, нет. Но тогда у субъекта творчества должен быть свой контекст, некая своя «осмысливающая его деятельность» априорная активность. В управлении в этом качестве мы рассматриваем миссию (смысл деятельности) руководителя Дела. Источник интереса, заинтересованного отношения руководителя к миру и Делу имеет форму миссии (его смысловой установки), ведь Дело и состоит в осуществлении миссии руководителя, однако, наличие миссии – это далеко не только момент пафоса в его деятельности, но сама возможность его управленческой деятельности. Нельзя смотреть на мир «вообще» и вдруг увидеть в нём что-то значащее – необходима априорная установка на такое восприятие, на обнаружение этого значащего. Именно этой установки нет (и неоткуда взяться) у обывателя, поэтому он не видит (не замечает) нового, но видит лишь то, что кем-то ему подсказано, что дано ему в готовом виде (так, поленовские пейзажи, как и любые другие художественные произведения, суть подобные подсказки, «открывающие нам глаза» и саму возможность восприятия красоты окружающего мира). Там, где у художника возникает образ (как совершенно свободное представление и переживание им некоей идеи, воплощаемой затем в художественном произведении), там перед обывателем возникает, как некое априори, произведение художника – по сути это жёстко привязанный к материалу произведения «готовый» образ-переживание. То есть, переживание у художника и обывателя одно и то же, однако, у первого оно – момент творчества, созидания (этого образа-переживания), у второго – потребления-узнавания (этого образа-переживания) в своего рода образовательно-культурном процессе.

Такую миссию (генеральную, смысловую идею) мы с необходимостью находим у каждого субъекта творчества – будь то «теория единого поля» у Эйнштейна, или «подражание творчеству природы» у Гогена, или «выражение внутренних переживаний человека» в живописи у импрессионистов, или «творение национальной (русской) музыки» у Мусоргского. И этот смысловой контекст, миссия субъекта начинает определять уже само восприятие субъектом окружающего его мира.

3. Что осуществляется. Результат управления и результат Дела. Когда говорят о том, что в творчестве вкус к объекту определяется как некое «незаинтересованное» /Кант/ отношение к этому объекту, то имеют в виду недопустимость «заинтересованности» именно в утилитарной пользе от объекта. Такая «заинтересованность» сковывает субъекта, лишает его свободы, в творчестве это недопустимо. Так и в Деле руководителем создаются управленческие произведения и это единственный прямой результат и подлинный предмет его интереса, ни к какой утилитарной пользе руководитель непосредственно не стремится.

Производимые в Деле (уже в модальности функционирования) утилитарные продукты и услуги (мы не забываем, что Дело – это реальная организация/фабрика/завод/бизнес/…) есть лишь побочное – с управленческих позиций(!) – явление, хотя оно и может приобретать колоссальный масштаб и значимость, например, в политическом, социальном или экономическом смысле, но никак не в собственно управленческом смысле. Общественное благо/польза, возникающие в Деле в виде продуктов и услуг, – это этическая характеристика Дела, её достижение необходимо, но это не результат собственно управления (в продукте/услуге нет сакрального). Соответственно, возникающие в Деле благо/польза (продукты и услуги) не составляют управленческого произведения и не относятся нами к управленческим понятиям. Производимые в Деле продукты/услуги – лишь видимая обывателю «вершина айсберга» конкретного Дела, и в управленческом смысле не самая существенная его часть.

Итак, лишь само создаваемое, осуществляемое – в управленческих произведениях(!) – Дело мы относим к результату управления. Результат управления – это нарабатываемые в Деле управленческие инструменты, навыки, технологии, методы, управленческое мастерство (вкупе суть – управленческие произведения), в которых выстраивается и осуществляется Дело. Конечно, итоговый результат управления, взятый вместе с множеством результатов [профессиональных] деятельностей, – это уже само созданное Дело в виде физического предприятия, организации, бизнеса и т.п. объектов, но это не управленческий результат «в чистом виде».
Продукты/услуги – это производственный результат функционирующего Дела, то есть запущенного в нём производства (этот второй этап мы относим к модальности функционирования Дела, первый этап – создание Дела – этап модальности творчества). Возникает цепочка:  «управление –>  созданное Дело  –>  производимые в Деле продукты/услуги  –> государственный и общественный потребитель», где создаваемые в Деле продукты/услуги являются в значительно большей мере уже социально-политико-экономическим предметом, нежели управленческим.

Дорогая цена выигранного военного сражения, а победа – это продукт Дела/сражения (и он здесь положительный), однако, высокая цена нередко показывает крайне низкое качество управления в Деле/сражении (дорогая цена!). То есть те управленческие произведения, которые заложены в это Дело/сражение оказались здесь плохими.
И в этой части для РФ особенно актуальна постановка вопроса о качестве / оценке / классификации / ранжировании достигаемых управленческих результатов – широко используемые сегодня финансовые оценки и оценки сроков (по сути политико-экономические) совершенно не отражают качество собственно осуществляемого управления.

Но кто является потребителем результатов управленческого творчества – управленческих произведений, создаваемых руководителем в процессе воплощения Дела? Для прояснения вопроса снова воспользуемся аналогией и попробуем найти потребителей художественных произведений (результатов творчества в искусстве) и потребителей научных теорий (результатов научного творчества).
 
Несомненно, потребителями результатов науки (теорий, описывающих явления природы) являются субъекты инженерной деятельности (сферы техники) – именно они получают возможность анализа и расчёта создаваемых конструкций технических изделий на основе научных теорий. В результате – с появлением новой теории – у субъекта инженерии открывается возможность создания принципиально новых (по функциям и качеству) технических изделий. Но инженерия – это именно утилитарное потребление результатов науки (её расчётных формул, графиков, таблиц и т.п.). А вот творческие результаты науки – научные эксперименты, методологии подхода к исследованию и описанию сущности явления природы, – потребляются прежде всего самим же научным сообществом и методологами (философами) науки. Так, квантовая теория и теория относительности европейской физики составили интерес и предмет обсуждения для физиков и философов задолго до возможности инженерного (то есть утилитарного) использования соответствующих теорий.

Потребителями произведений искусства (в отличие от науки) вроде бы является самая широкая публика, настолько широкая, что она распространяется и на уровень обывателя – уровень наиболее широкого утилитарного потребления. Однако, считать, будто действительно существует массовое потребление новых произведений художественного творчества, неверно. Новые произведения искусства далеко не сразу становятся предметом широкого (утилитарного) потребления – вначале они составляют интерес лишь для круга самих художников, а также методологов и критиков искусства. Художественное произведение, как утилитарный результат, – по сути уже своими «декоративными» и «развлекательными» качествами – возникает лишь после огромной аналитической и критической разработки произведения в среде художников и критиков. Лишь после осмысления уникальных художественных качеств произведения оно (и его автор) обретает признание, и лишь после просветительской подготовки критикой широкая аудитория становится (может стать) потребителем художественного произведения (и по сути лишь его утилитарных/ограниченных качеств). Существо же творческих достижений во многом так и остаётся для масс сокрытым.

Вернёмся теперь к управлению. Являются ли потребителями утилитарных результатов управления (Дела) те сотрудники предприятия, которые входят в Дело как соисполнители и которые, соответственно, в своей деятельности существенно опираются на создаваемые руководителем управленческие понятия, правила, регламенты, процедуры, инструменты и методы (на управленческие произведения)? – Кажется, да, именно сотрудники предприятия обнаруживают подобное утилитарное отношение к результатам управления – именно они заинтересованы в адекватном контексте, спецификации своей деятельности, в адекватной организации работ, в адекватной оценке своего труда и во многом другом, что, отчасти, и составляет содержание управленческих произведений руководителя.

Хорошо, но кто же является потребителем творческих результатов управления? Обнаружить сегодня(!) потребителей творческих результатов управления оказывается непросто. Сложность данного положения объясняется, во-первых, отсутствием в управленческой культуре самого понятия «управленческое произведение» (соответственно, руководитель сегодня даже не ориентирован на создание управленческих произведений, как ключевого предмета своей деятельности), во-вторых, в сфере управления отсутствует творческая среда (творческое сообщество с адекватным социально-культурным статусом, средствами информации и коммуникации в мире управления как творчества). Конечно, нельзя утверждать, что в обществе отсутствует само управленческое творчество и интерес к нему – всё это есть уже просто «по природе вещей», но оно пребывает сегодня в каком-то первородном, неоформленном состоянии. Преодолеть это положение, конечно, пора.

Во всяком случае мы можем констатировать, что различение творчества и утилитарности в управлении просматривается и в этом мы видим ещё одну аналогию управления с другими родами творчества.

4. Осуществимость Дела актуальна лишь в ситуации неопределённости.  В сфере управления недопустимы банальные суждения типа «осуществление Дела требует лишь денег!» – это ложная, иллюзорная определённость, её следует избегать, ибо управление требует иных установок. Существенная неопределённость (и сложность) контекста, в котором с необходимостью создаётся Дело, – ограниченность и неопределённость ресурсов, кадров, техники и технологий (чаще всего не преодолеваемые финансами), юридическая не разработанность ситуаций и ряд других усложняющих положение обстоятельств создают тот проблемный контекст, в котором неизбежно оказывается руководитель любого Дела. Неопределённость, и тем большая, чем на более ранних этапах Дела находится руководитель, является принципиальной характеристикой управления. Всякая прозрачность и ясность ситуации должна настораживать – эти «прозрачность» и «ясность» не есть отражение реальности, но есть лишь факт поверхностного восприятия положения дел, который должен быть сигналом к более глубокой разработке Дела, а не признаком его «нормального» состояния. Видение грядущих проблем, вначале даже и без видения подходов к их решению, много ценнее мнимой ясности. К сожалению, иллюзии комфортны (особенно на начальных, полных оптимизма этапах) и поддерживаются не только обществом, но и властями, что множит риски хозяйственной и государственной жизни.

Неопределённость в Деле (в управлении) возникает отчасти из-за того, что всякое управленческое произведение создаётся руководителем как бы «из ничего» (с «чистого листа»), его источником во многом является сам субъект, то есть управленческое произведение в культурном смысле беспредпосылочно. Поэт и критик Вадим Кожинов так отмечает этот момент в поэтическом творчестве: «Поэт не может не начинать каждый раз заново, исходить каждый раз не из предшествующих стихов, а из самой своей жизни – как будто он переливает её в тело стиха впервые. Но затвердевшие приёмы уже выработанного мастерства препятствуют этому, и тогда вместо творческого поведения стихи запечатлевают искусственную позу, вместо живых движений – заученную жестикуляцию». К сожалению, приходится констатировать, что стремление преодолеть неопределённость приводит руководителей к повсеместному заимствованию – к попыткам опереться на кем-то и когда-то найденные решения (на эти самые «затвердевшие приёмы уже выработанного мастерства»). В итоге непонимание сущностной природы неопределённости и неизбежности её принятия и преодоления ведёт к ложным установкам и последующим ошибочным действиям.

Осуществлённое Дело – редкое событие, потому что редок управленческий талант. Однако, управление в ряду других родов творчества обладает и определённой спецификой. Лейбниц в своё время заметил: «если бы геометрические теоремы затрагивали интересы людей, тогда бы их опровергали» и это ещё с одной стороны объясняет положение дел в управлении. Именно наличие в мире человеческих «интересов» существенно усложняет (по сравнению с миром физической/материальной природы) задачи любого руководителя, поскольку «человеческий интерес» – суть то непредсказуемое и существенное возмущение, которое возникает во всяком начинании нового. Дело иногда «невозможно» в силу практической невозможности изменить жизнь конкретного человека, казалось бы такая малость ..., однако, жизнь конкретного человека – это реальный разворот заложенных в этого человека витальных сил, некоей его природы, и над этой природой ни у кого нет власти. Жизнь человека – это разворачиваемая человеческая воля, спонтанность, изменить жизнь человека – значит совершить над ним насилие, по сути сломать человека. И человек этому сопротивляется, часто даже неосознанно. Данное обстоятельство следует принимать как своего рода ограничение (и объективное) в осуществлении Дела.

Часто в отдельную проблему, соответственно, и направление деятельности, выделяют неопределённость, связанную с востребованностью в утилитарных продуктах и услугах Дела. Это выделение выглядит согласованным с нашим вынесением «за скобки» управления самой темы «продукты/услуги Дела». И надо сказать, что, например, появление и выделение в сферах искусства такого направления деятельности как продюсирование полностью согласуется с данным положением – субъект творчества и субъект продвигающий результаты творчества (продюсер) – это два разных субъекта с двумя разными деятельностями. Аналогичное положение обстоит и с маркетинговой деятельностью в бизнесе. Мы должны подчеркнуть, что субъект творчества, в том числе и управленческого, должен быть свободен от продвижения результатов своего творчества потребителям. Совмещение этих деятельностей неминуемо начинает разрушать целостность творческого субъекта, поскольку творение Дела и удовлетворение потребностей в продуктах и услугах Дела – это два совершенно разных рода деятельности, которые не могут быть схвачены целостностью без выхода на некий верхний уровень (но его мы здесь не предполагаем и не обсуждаем). Да и само Дело мы, соответственно, рассматриваем в двух модальностях – модальности творения и модальности функционирования.

И всё же востребованность в результатах Дела, предвидение этой востребованности – одно из важных качеств руководителя, создающего Дело. Загадочно обнаружение актуальности такой востребованности. Это чисто управленческий момент и именно руководителю его отрабатывать. И в эту ситуацию со стороны маркетинговой деятельности, например, ничего привнести нельзя. Видимые субъекту «востребованность в Деле» (как в институте) и «востребованность в продуктах и услугах Дела» – это видение разного рода. Субъект Дела, как субъект творящий, созидающий всегда исходит из видения новых перспектив (его предмет – то, чего ещё нет), субъект маркетинга (продвижения продукта на рынок) исходит из уже сложившегося положения вещей и из этого своего предмета он выходить не может.

Главное условие преодоления неопределённости в Деле – ориентированность руководителя на свою миссию (на смысл своей деятельности), ибо целый ряд характеристик миссии (вербальность, востребованность, вера субъекта в свою миссию, кумулятивный рост, трансцендентность) открывает саму возможность адекватного восприятия субъектом возникающих в управлении проблем. Отсутствие сегодня у руководителей даже самого высокого ранга собственной миссии и, кажется, даже отсутствие самой работы по её обретению – снова момент управленческого бескультурья – наносит огромный ущерб результативности наших дел.

5. Чувство осуществимости. Чувство осуществимости Дела, как это можно себе представить? Прежде всего заметим, что категорически нельзя отождествлять чувство осуществимости Дела с банальным (и хорошо всем знакомым) чувством его осуществимости в логико-рациональных действиях, хотя именно к такому – предельно ясному представлению о Деле – стремятся сегодня многие руководители, отсюда же и стремление к ясной и прозрачной формулировке содержания самого Дела.
Что испытывает художник, который берётся за роспись храма или исследователь, который погружается в исследование загадочного явления природы? Обладают ли они чувством осуществимости Дела, за которое берутся? – Несомненно, они этим чувством обладают, однако, вовсе без «рациональной ясности» в том, что ими должно и будет осуществлено – откуда такая ясность может быть у учёного, находящегося лишь на подступах к непостижимому явлению, или у художника в его первых лишь смутно осознаваемых творческих порывах? Попробуем двинуться в сторону проработки условий возникновения чувства осуществимости Дела (оно совершенно необходимо).

Описание переживания руководителем осуществимости Дела можно представить как экспликацию множества сопутствующих/предваряющих (это переживание) характеристик, моментов деятельности руководителя. Мы остановимся здесь лишь на отдельных, наиболее примечательных, с нашей точки зрения, моментах.
Чувство осуществимости, как целостное явление в управленческом творчестве руководителя Дела, прежде всего предполагает реализацию им управленческой деятельности в трёх её ипостасях (то есть в Деле руководителем разрабатываются в некоем единстве, уже упомянутые нами, три предмета управления: «актуальные для Дела явления окружающего мира – конструкция Дела – поступок руководителя в воплощении Дела») и работу руководителя в компонентах управленческого метода (у нас – феноменологического метода с компонентами: «восприятие – выражение – переживание истины – активность в проблемном поле»). Необходимо предполагать также целостность и самой личности руководителя Дела – обладание им миссией, опытом, владение управленческим мастерством, заинтересованность в Деле, адекватность ценностей. Отчасти эти моменты рассмотрены в предыдущих статьях (см. перечень публикаций).

В каждой из трёх ипостасей осуществимость Дела переживается субъектом по-своему: 1) субъект чувствует согласованность своего Дела с актуальными явлениями окружающего мира, если им достигается адекватное/исчерпывающее описание этих явлений в «теориях» (в собственных текстах) – в этом его работа в ипостаси понимания (конечно, никакой экономической и психологической наукой руководитель не занимается, но над созданием собственного представления об «идеальном сотруднике», например, он работает и оно у него должно появиться), 2) в ипостаси выстраивания субъектом переживается приближение к управленческому идеалу в выстраиваемых им в Деле конструктах, артефактах (у талантливого авиа-конструктора, например, самолёт начинает «летать» уже в чертежах), 3) наконец, в ипостаси воплощения Дела субъект совершает целеполагание и ответственные поступки (личное принятие ключевых решений в Деле), и в этом его переживание момента своего долженствования по отношению к Делу. Эти переживания – вполне конкретных вещей(!) – во многом и продвигают субъекта к чувству осуществимости Дела как целого.

Наличие управленческого идеала – представления субъекта о наиболее предпочтительном способе управленческого действия – свидетельствует о наличии у него управленческого вкуса. Управленческий идеал, как представление, сводится к набору необходимых (для субъекта) свойств результативного управленческого действия или к наиболее предпочтительному конструкту/артефакту в Деле.
Управленческий вкус – это и способность субъекта к оценке выстраиваемого Дела, через него субъект получает различение «хорошего» и «плохого» в управленческой деятельности.
Чувство осуществимости проявляется априорно, т.е. обладает предсказательной силой (это и есть характеристика творческой потенции субъекта), а вот управленческий вкус апостериорен – является свидетельством наработанного субъектом мастерства, его функция – оценочная по отношению к нарабатываемому материалу.

Руководитель осуществляет своего рода преодоление древнегреческого мимезиса (подражания природе) – через изобретение собственного «жизненного мира» он подражанию противопоставляет человеческую изобретательность, которая выражается в идеальности создаваемых артефактов.

Чувство осуществимости Дела у руководителя должно достигать определённой степени ясности. Однако, это свойство ясности, даже очевидности для него есть итог огромного культурно оформленного управленческого труда руководителя, есть его главное достижение в Деле (уже в самом Деле!), а не нечто априори наличное к Делу (в виде заимствований, и в этом качестве как раз критиковавшееся нами). Чувство осуществимости Дела не может возникнуть у руководителя априорно к Делу, то есть ещё до его разработки руководителем (в той или иной мере).
Это влечёт ту сложность, что, например, власти (политические, общественные), которые инициируют осуществление некоего предприятия/Дела, естественно, с самого начала хотели бы убедиться в его осуществимости. Но нужно понимать, что об осуществимости Дела, которое ещё только предстоит осуществить, говорить столь же абсурдно, как абсурдно говорить о красоте ненаписанной картины или об истинности неразработанной научной теории. К сожалению, сегодня об этом говорят и повсеместно (опять – управленческое бескультурье).

Понятие «чувство осуществимости» выглядит довольно сложно постигаемым, однако, все мы не раз сталкивались с понятием «уверенность человека» и работали с ним вполне ординарно, и оно вовсе не уносило нас в область чего-то неестественного. Но, кажется, это очень близкие друг к другу понятия.

6. Осуществимость [Дела] как действие, деятельность. У субъекта Дела возникает серьёзная проблема – вывести управление («перекинуть мостик») из абстрактно-теоретической области (от ипостасей понимания и выстраивания) в область реального осуществления Дела, то есть к ипостаси воплощения. Лишь размышляющий, живущий в мире абстракций человек – это ущербная фигура, ей не хватает практических действий, продвижения, физического воплощения Дела. Осуществимость Дела, чувство осуществимости неразрывно с действием по практическому воплощению Дела. Рационально-логических схем в решении проблемы этой увязки («мостика») нет, хотя переплетение этих ипостасей в целостности Дела наитеснейшее.

Часто можно слышать о необходимости и умении руководителя планировать деятельность по воплощению Дела (вводить в неё цели и их характеристики)  – вроде бы этот механизм как раз и позволяет перейти от теоретических разработок Дела к его воплощению в конкретных показателях практических действий. Нет сомнения в том, что планирование, а равно – постановка целей, программирование, проектирование субъектом своей деятельности – является важным методическим компонентом, однако, воплощение Дела категорически не может быть сведено к плану и его отработке. Планирование открывает руководителю возможность работать с фактическим материалом Дела (ведь план задаёт некую метрику в Деле), но открывающаяся при этом «картина Дела» существенно ограничена и сути Дела как целого не схватывает (чувство осуществимости здесь возникнуть не может). Необходима иная установка – на осуществимость Дела в собственных предельно ответственных действиях, поступках руководителя (в принимаемых им решениях), куда входят и разработанные им «теории» явлений жизненного мира, и созданные им в Деле конструкты (методы, инструменты, технологии), и, наконец, воплощение Дела происходит в ответственных поступках – только это последнее и может повлечь возникновение у руководителя чувства осуществимости Дела.

Некоторые другие аспекты темы.

;  Для обретения чувства осуществимости руководителю необходимо быть в своём Деле. В своём Деле субъект мотивирован предельно, его переживания с необходимостью актуальны (хотя могут быть и не вполне адекватны, незрелы) и для этого не требуются ни аргументы, ни обоснования, ни благоприятные обстоятельства. И, наоборот, если Дело «не своё» (отчуждено), то мало что может подвинуть субъекта к чувству его осуществимости – не хватит эмоционального, заинтересованного отношения к Делу. Увы, приходится констатировать, что подавляющее число руководителей к Делу отчуждены.

;  Если у руководителя нет проблем, если его Дело не проблематизировано, то не может быть и озарения чувством осуществимости. Прежде всего нужна проблематизация ситуации, один из ключевых тестовых вопросов к руководителю – «Есть ли актуальная проблема?». Проблема – это не то, что по несчастью «сваливается на голову» руководителю, но проблема сама есть определённое «достижение», признак осуществляемого труда творения, созидания. Именно отсюда, из возникающих проблем и всё исходное (априорное) в Деле, а не из сложившихся в культуре схем и представлений – ведь  всякий раз разворачивается именно решение актуальной для Дела проблемы, а не внедрение в Дело заимствований, кем-то найденных решений и разработок. Ясно, что сегодня в практике управления положение в точности обратное (от проблем бегут!).

;  Руководителю необходимо владеть мастерством осуществления Дела и не столько в плане владения конкретными методами, инструментами, навыками – в сфере творчества они довольно условны, сколько в плане «просто обладания и владения» неким оснащением и навыками (по сути всегда индивидуальными), которые позволяют руководителю достигать результативности в восприятии, выражении, преодолении проблем в Деле. Это мастерство должно подтверждаться достигнутыми руководителем успехами в прошлом.

;  Что отличает осуществимость Дела, чувство осуществимости, как квинтэссенцию управления, от осуществимости в искусстве и осуществимости в науке, где эта категория также актуальна? – Любой род творчества обладает целостностью в том смысле, что в нём:  • нечто осуществляется, создаётся (Дело, произведение),  • постигается некая истина (о мире),  • воплощается эстетическое отношение к миру (воплощается некая красота).  Равно, как разработанная научная теория обладает также и осуществлённостью, и определённой эстетикой (красотой), так и произведение искусства обладает также и осуществлённостью, и истиной, а созданное управленческое произведение обладает также и определённой эстетикой, и несёт в себе определённую истину (о мире). Но, в то же время, если в науке доминирует (как ключевая, наиболее важная) категория истины, в искусстве доминирует категория красоты, то в управлении доминирует категория осуществимости Дела.

[1]  «1. Не умеем управлять? Почему так и что делать?».
[2]  «Об управлении. 2. Концептуальное предприятие».
[3]  «Об управлении. 3. Управление как творчество».