Индийский океан. День восьмой. Суббота

20 ноября пятница. Отъезд. Ночные страдания.
Полёт над Ближним Востоком. Северный тропик. Москва.

                Пишу уже в самолёте.
В 2 часа ночи, собрав свои пожитки, спускаюсь на лифте в холл – темно, только лампочка горит на ресепшене , откуда-то из темноты выныривает служащий, просит назвать свои координаты. Сдаю ключи от номера и сейфа, взамен он просит заполнить анкету из 15 пунктов, против каждого стоит рожица с улыбкой и без. Так как прочесть вопросы невозможно, ставлю галочки у смеющейся рожицы (формальность чистой воды). Получаю пакет с сухим пайком в дорогу, и бегом на берег, подышать океанским воздухом и бросить монетку в океан, так, на всякий случай. Возвратившись в отель, узнаю, что сегодня уезжаю только я, вся наша компания едет 23 ноября. Минут через пять подъезжает «газелька», без света в салоне и без ремней безопасности, водитель предлагает мне место рядом с собой, категорически отказываюсь (знаем мы вашу лихость). Едем, но почему-то в противоположную сторону от Коломбо. Приехали в Бентоду, шикарный отель, большой двор, здесь надо забрать ещё двоих. Водитель пересаживается ко мне в салон и начинает вкрадчивым голосом объяснять, что он одинок и ищет русскую женщину, которая бы... и опять всё те же "ля, ля". Объясняю, как могу (по-русски он не понимает), что у меня есть муж, то есть хазбенд, и что их девушки не хуже. Куда там, твердит одно и то же, что русские самые лучшие, только вот вопрос: откуда они все это знают?.. Да, «слава» бежит впереди нас, правда, как я уже убедилась, украинок они принимают за россиянок. А они, действительно, более раскованные, боже, как же он мне надоел своим нытьём, но как выйти? дверь он захлопнул – твержу: "Оупен зе до, оупен зе до". Фу, наконец, открыл, выхожу на воздух, хотя какой там воздух, влажная спрессованная масса. Весь двор усыпан опавшими белыми цветами с дерева Будды, пряный запах дурманит, звезды на небе мелкие и далёкие, нарезаю круги по двору, только бы не садиться в салон, где дремлет или делает вид, что дремлет, водитель. Прошло больше часа, наконец, вышли молодой человек и его девушка, поехали, едем долго и нудно, наконец, в 5 часов подъехали к третьему отелю. Отель большой, весь сверкает огнями, не то, что наш Индурува бич, маленький и скромный. Ждём минут 30, выпархивают две красавицы-девицы, лет по 40 с гаком, и начинают обниматься и фотографироваться с парнями с ресепшена, ждём, наконец, они расцеловались, едем, время уже 5 часов 30 мин. В аэропорту должны быть в 6 часов. Едем – это конечно громко сказано, дорогу то и дело перегораживают праздничные процессии буддистов. Женщины попарно, все в белом, с длинными свечками в стеклянных подсвечниках-тюльпанах, мужчины идут в середине и сзади, вращая факелы на длинных проволоках, это конечно очень красиво, но такие процессии вытекают из каждого переулка, и нам приходиться ждать, пока они не войдут в храм. Каждая улочка в Коломбо начинается, а, может, заканчивается сидящим Буддой под стеклянным колпаком (кстати, потом я узнаю, что это был праздник воды). Наконец все процессии влились в храм, наш водитель разгоняет свою «газельку» и почти сразу резко тормозит: впереди водитель «тук-тука» сбил велосипедиста и кажется, насмерть. У кого-то праздник, у кого-то будни, а кто-то уже никуда не спешит. Медленно обтекаем это место и буквально продираемся в потоке машин, уже рассвело, кое-где на обочинах стоят полицейские со светящимися полосами на форме, но они никак не вмешиваются в происходящее на дороге, у меня такое ощущение, что они сами боятся своих лихачей – жизнь дороже. Наш водитель уже отчаянно сигналит, просто не снимает руки с клаксона, ничего не помогает – нас обгоняют, притирают, затирают. Все дружно выдохнули, когда мы, наконец, добрались до аэропорта, от последнего отеля ехали 1 час 30 мин, всего в пути 4 часа: «рекорд», я попала на полную катушку, ведь за мной заехали первой. Слава богу, теперь всё позади, пытаюсь не отстать от россиян на регистрацию и таможенный контроль. Не отстала, но на таможенном контроле со мной случился казус, узрев мой кокос в ручной клади, проверяющая дама, (надо сказать очень внушительных размеров), решительно отобрав его у меня, сказала: "Но!" "Почему, Но?" – спросила я и уже хотела добавить, ведь, это же не бомба, хорошо ещё, что вовремя сдержала язык за зубами... Итак, лежит мой кокос в пакете у стены, а я пытаюсь уговорить неприступную даму, объясняя, что это презент для «лител гёл» в России. "Но, но!" – в ответ твердит она. И вот, стою я перед ней в одних носках (обувь тоже досматривают), измученная бессонной ночью, и она видит, что я не собираюсь уходить. Тогда она показывает мне длинную спицу и ножницы, лежащие перед ней на столике, которыми судя по всему, они протыкают такие предметы, но ведь она шри-ланкийка и прекрасно понимает, что после этого кокос можно только выбросить. Продолжаю стоять и в моём мозгу, расплавленном жарой и бессонницей, нет ни единой мысли, как выпутаться из этой ситуации. Ладно, смягчается она, идите к начальнику и, если он разрешит, везите свой кокос (это всё говорится по-английски и я с трудом разбираю смысл). В это время из за стенки выглядывает, видимо, тот самый начальник: он усат, как таракан, но лицо довольно приятное, посмотрев на меня, он даёт добро на вывоз моего кокоса.(Может быть, шриланкийцы действительно симпатизируют русским женщинам, но в Дохе всё же кокос нужно переложить в багаж, незачем провоцировать ситуацию, думаю я). Да, вот ещё что вспомнила. Если не истратишь все деньги и сохранишь чек об обмене, то свою валюту получишь назад. Что я и сделала, оставив 1500 рупий, как написано в памятке для аэропортового сбора, и зря! Никакого сбора нет и в помине и чтобы не везти эти бумажки домой, стала искать, что бы этакого купить на них в дьюти-фри: оказалось, ничего. И направили меня в специальный магазинчик, который, конечно же, торгует чем? – правильно, чаем. Так что прикупила ещё килограммчик, и теперь цейлонский чай можно пить и за завтраком, и за обедом и за ужином… Из Коломбо вылетаем в 9 часов 20 минут – по катарскому времени в 12 часов 40 минут, а мне опять везёт – место у иллюминатора. Сначала пролетаем над Индией, где-то между городами Хайдарабат и Гоа, затем по югу Пакистана мимо Карачи, затем Иран между Исфаханом и Ширазом (сразу вспоминается Есенин: «... никогда я не был на Ширазе...», я тоже). Не знаю точно, где мы находились, но похоже, или Иранское нагорье, или юг Пакистана: сплошные горные складки красноватого цвета, это как горный океан, волны, волны… только застывшие, или это морщины Земли-матушки, которые не разгладишь, не уберёшь. Изредка, в складках виднеются селения, возможно и правда уже Иран. Много солончаковых пустынь – они белыми пятнами расцветают на красном фоне, и ни одной речки, ни одного озера я не заметила в этих складках Земли. Но, что интересно, вид этой пустынной без человечности притягателен также, как огонь и вода, то есть, я не отлипала от иллюминатора, пока мы не сели в Дохе. Подлетали к Дохе через Оманский залив, всё побережье расчерчено на прямоугольники и квадраты, то ли газо-, то ли нефтепроводами. Сам залив сверху выглядит, как настоящее болото, лишь кое-где появляются гребешки волн. И ещё весь залив просто утыкан нефтяными платформами, места живого нет: парные, одиночные, большие и маленькие – так теперь выглядит «золотое» дно. Ещё увидела прямо в заливе круг большого диаметра – искусственный остров с пальмой посередине, это конечно намывной песок с узкой дорожкой, ведущей к берегу, но каких же размеров это всё, если видно с самолёта? Вся Доха это хорошо распланированный архитектурный ансамбль: улицы, как по линеечке, точки деревьев вдоль них, у мечети зелёное пятно парка, и ни одного человека, ни детей, ни зверей. Жалко, пролетели столько стран, столько интересных мест, а от стюардесс никаких комментариев. Вспомнился полёт в Марокко. Сколько же интересного рассказал нам экипаж и про горы и про заливы. А здесь? короче, Азия. По прилёте в аэропорт первым делом я, как опытная шпионка, перепрятала свой кокос, но почти у стойки паспортного контроля меня выдернули из очереди вопросом, а не транзитная ли я пассажирка? Да, да, – отвечаю, значит мне в другую сторону, снова на ленту проверки, хорошо, что хотя бы обувь не надо снимать. Мысленно хвалю себя за то, что выбрала катарские авиалинии, никакой тебе мороки: прилетели, в автобус и в аэровокзал. Там паспортно-визовый контроль, таможенный досмотр в облегчённом виде и посадка в самолёт до Москвы, всё. Над Дохой купол палящего воздуха, даже кондиционеры не спасают. Но вся обслуга, а это в основном девушки, в чёрном одеянии, платком прикрыта большая часть лица. Таможенный и паспортный контроль их прерогатива. Мужчины, тоже в чёрном, следят только за порядком в зале. Буквально в течение получаса мы оказались в следующем самолёте. Встречали нас те же самые симпатичные стюардессы, с которыми, как мне кажется, мы летели из Москвы – они принципиально не говорят по-русски, а их английский оставляет желать лучшего. В Дохе к нам присоединились туристы, возвращающиеся из Таиланда, Вьетнама, Индии, таким образом, самолёт на 90% заполнен россиянами. Пытаюсь объяснить стюардессам, что неплохо бы им давно выучить наш язык, а они в ответ только смеются, можно подумать, что их рейс в Лондон или Нью-Йорк. В холле отеля, где я жила, на стене тоже висели часы, показывающие время трёх столиц: Лондона, Берлина и Нью-Йорка, не утерпев, сказала администрации, что неплохо бы добавить ещё циферблат с московским временем – вроде согласились, закивали головами и сказали, что уже делают. Думаю, что всё-таки виноваты наши турфирмы, ведь путёвки называются туристическими, а, значит, предполагается какая-никакая информативность и, если бы они поставили это, как условие. Причём, для авиаперевозчиков – на русском языке, никуда бы они не делись, выучили бы русский язык, ведь в Коломбо даже простые водители «тук-туков» учат русский на двухмесячных курсах и у них это неплохо получается, то есть, всё зависит от России: будут ли уважать наш язык или нет? Ну, да ладно, это лирическое отступление.
   В этот раз мне досталось третье место от иллюминатора, оно, может быть, и к лучшему – насмотрелась я уже на эти красоты. На экране передо мной траектория полёта: Доха, Шираз, между Багдадом и Тегераном, мимо Баку и в конце Москва. Маленький самолётик всё время ползёт по экрану – это мы. Мои соседи, семейная пара из Мурманска, отдыхали, или лучше сказать, отогревались в Таиланде, везут в подарок большую коробку с красиво упакованными цветами. Отдых в Таиланде им понравился, единственное, что их огорчало, так это грязь, но нам в Саратове к этому не привыкать, может быть, у них в Мурманске чисто... Привезли обед, мои соседи заказали красное вино. Вспомнив соседку по предыдущему рейсу, которая выпив бутылочку французского вина, отключилась почти на всё время полёта, я в этот раз заказала то же самое, а вместо фиш (рыба) заказала чикин (курица), но вкус у обоих блюд оказался абсолютно одинаков, как это достигается – загадка... И Выпив вина и отобедав, попыталась уснуть, но, видно, так устроен мой организм – спать в самолёте не могу. Мои соседи задремали, а я пошла гулять по салону, кстати, это делают многие. Уже дома я прочитала в газете, что морякам, пересекавшим тропик, давали белое сухое вино, чтобы лучше проходила акклиматизация, а мы это сделали дважды, правда на самолёте, пересекая северный тропик в течение всего нескольких  часов.
   Вот мы и в Москве, вышли из самолёта и скорее к аэровокзалу получать багаж, но не тут-то было, нужно ещё поставить въездную визу, а компьютер, как всегда, завис и вот мы, выстроившись в три большие шеренги, стоим перед лентой, загораживающей вход. Народ ропщет, наконец, минут через 30 нас запускают, я не выдержала и сказала милиционеру в будке, что в чужих странах всё делается, гораздо, быстрее, а здесь, на родной сторонке, приходиться томиться в очереди, но ему кажется наплевать на всё. После регистрации все ринулись к эскалатору с багажом, народу много, у некоторых сумки напоминают по размерам крокодилов. Вот показался и мой красный чемоданчик, но что за странный запах? пахнет явно аракой, неужели?.. Со всех сторон осмотрела и, даже понюхала свой чемодан, нет, не мой – женщина передо мной, получившая своего «крокодила», вытряхивает осколки стекла. Все спешат, я тоже, хотя мой поезд в 22 часа 50 минут, а сейчас почти 19 часов. Хорошо, что Аэроэкспресс приходит сразу на Павелецкий вокзал. Приехали, мелкий моросящий дождь, переходящий в снег – вот чем встретила меня Москва, кажется, как будто не прошло года, вокзал также заполнен, ровно на половину пассажирами, наполовину бомжами, присесть негде, везде они. Удивительно: Москва их вправду не замечает или всех всё устраивает? Но ведь во времена Советской власти всё было по-другому, а теперь в каждой урне копается человек, находит что-то съестное и, тут же, съедает. Весь вокзал забит какими-то ларьками, пассажиры стоят в проходах между ними, или выходят на перрон, спасаясь от нестерпимого смрада, идущего от бомжей. Дождалась своего поезда, но основательно замёрзла. Как только засветилось табло, оповещающее о нашем рейсе, я покатила свой чемодан на посадку, но пройти к вагону оказалось не так просто: на перроне столпилось большое количество, в основном, молодых людей, которые размахивали паспортами, а перед ними цепью стояли милиционеры. Только тогда я вспомнила, что у меня билет на какой-то странный поезд, конечным пунктом которого является незнакомый мне город Актубе, потом я узнала, что это бывший Актюбинск. Кое-как протиснулась через толпу казахов к милицейскому кордону, оказалось, что проверяют только их. Со страхом подумала, что же ждёт меня в вагоне... Молодые люди в основном были нетрезвы или даже ещё того хуже – обкурены, потому что несколько человек забрали прямо с перрона. На моё счастье, в вагоне оказались только русские. Проводники – семейная пара, казахи довольно приличные люди, но вагон такой старый, каких я давно уже не видела. Мои соседи – пожилая пара, ей 57, ему 59 лет, но они ещё не пенсионеры, так как в Казахстане мужчины на пенсию выходят в 63, а женщины в 58 лет. Ещё с нами в купе ехал молодой человек, тридцати лет , который, как только вошёл, сразу принялся заряжать свои телефоны, что для меня оказалось весьма кстати, так как мой телефон тоже разрядился, но чтобы не напрягать проводников, я попросила его сделать один звонок в Саратов. Разговорились, оказалось, он работает в Москве на деревообрабатывающем заводе, едет в Аткарск, к маме и к подруге, которая никак не хочет перебираться к нему в Москву, хотя он уже нашёл ей вполне достойное место работы. Кстати, оба закончили наш университет. Все пассажиры купе отзвонились, поужинали и легли спать. Мыслей никаких, даже и не верится, что утром ещё был Индийский океан…
 
21 ноября. Утро в поезде. Возвращение.

   Наш молодой сосед уже сошёл на своей станции, мы остались втроём, и мои соседи рассказали, что возвращаются из гостей, гостили в Домодедово. Спросила, как им живётся в Казахстане. «Да вроде ничего, из домов русских не выгоняют, только вот с работой проблемы», – ответила женщина. «Со всех руководящих должностей русских убрали, но, так как сами казахи ещё не имеют опыта, то в советниках держат русских (в частности, её муж был на руководящей должности, на железной дороге, а теперь лишь помощник). Дочь не может устроиться по специальности». И это всё, – спрашиваю, – да, тогда, похоже.
   Всё ближе Саратов, вдоль путей кучи мусора, мои соседи удивляются, как же грязно стало в городе. Спросила, как у них. Говорят: чисто – коммунальные службы следят не только за дорогами, но и за домами, вовремя ремонтируют. Но, кажется, мы приехали. Тепло попрощались, мужчина помог мне вынести мой багаж. На перроне меня встречал супруг с букетом хризантем и улыбкой, что приятно для глубокой осени, а уж в преддверии зимы и вовсе экзотика.