Приключения мажора 2

               

                Часть первая.

                Глава 1.

               


 Строй ангелов приближается. Сияют золотые нимбы, горят пламенные мечи, колышутся белые одежды. Повинуясь неслышимой для Алексея команде ангелы перестраиваются в две шеренги и строй останавливается шагах в десяти. Вперед выходит самый упитанный, - можно так говорить об ангелах, нет? — строй смыкается.
 «Их тоже тринадцать? —  удивленно подумал Алексей. — Число вроде не ангельское». Он уже раскрыл было рот, чтобы объяснить кто они и почему здесь, но тут из-за его спины выбегает ангел, - его ангел, не какой нибудь! — и, воздевши руки, растопыривши крыла, разинувши рот, возопимши негодующе, аки праведник на грешников заблудших:
 - Остановитесь, братья! Мы не враги Господа нашего, разве не видите?
 Розовощекий и кудрявый, словно малышка Сью, сытый и гладкий ангел без замаха бьет пламенным мечом и рассекает напополам беднягу Петра. Опадают крылья, вспыхивает неяркое белое пламя и персональный ангел Алексея по имени Петр медленно истаивает в белом огне. В наступившей тишине нейтральной полосы слышно, как ахнула демонесса и поскребся под курткой совсем измельчавший бес. Ангел стражник ухмыльнулся и дурашливо произнес:
 - Ой!
 Вот лучше бы оно этого не делало. Растерявшийся от всего произошедшего безоружный Алексей бросается на убийцу, не задумываясь о последствиях. Ангел явно ожидал другой реакции, поэтому просто тупо смотрел, как к нему стремительно приближается разъяренный человек. Даже человечек, потому что Алексей ниже на голову и сильно уже — нет, ужее … узее в плечах и вообще мельче. Поэтому Алексей, не мудрствуя лукаво, со всей силы бьет кулаком в то место, где у людей солнечное сплетение. То есть под
дых. Ангела аж подбрасывает, тело складывается, пламенный меч выпадает из ослабевших рук. Алексей подхватывает и рубит склоненную голову чуть наискосок, от уха до плеча. Шея срубается вместе с плечом, словно вареная макаронина. Ангел падает, белая тога вспыхивает бледным огнем, золотой нимб тускнеет, сияние гаснет. Рука с головой катится, будто сбитая кегля и останавливается в паре шагов перед строем остальных ангелов.
 Опять наступила тишина, но аханья Ронведы Алексей не услышал. Наверно, в ступор впала. Зато бес выскочил из-за воротника и, встав на левое плечо, начал бить себя в грудь, как Кинг-конг, только маленький и орать писклявым голоском:
 - Йо-хо-хо, пятнадцать человек на сундук мертвеца и бутылка рома-а!!!
  Спрыгнул, обрел нормальный размер и восторженно произнес:
 - Гордюсь тобой, чел! Ты … ты круче вареного страусиного яйца!
 - А что толку? Петра-то больше нет, - грустно ответил Алексей.
 - Ты плохо его знаешь. Оглянись! — ответил бес и подмигнул.
 В облачке странной светящейся пыли лежит, свернувшись калачиком, Петр. Белые крылья сложены на спине и слабо трепыхаются, глаза закрыты, волосы рассыпаны по плечам, а над головой тускло светится нимб. Которого раньше вообще-то не было.
 - Так он жив!? — удивленно спросил Алексей.
 - Ограниченно функционирует, - уклончиво ответил бес.
 - Это потому что только одного гада пернатого убил, - уверенно говорит Алексей. — Щас добавлю!
 И неспешным шагом направляется к неровному строю ангелов. Состроив предельно злобную рожу, медленно так проводит кончиком меча по земле. И там, где пламенный меч касается земли, появляется дымная багровая полоска, брызжут раскаленные брызги и летят искры. Прям терминатор трансформер Оптимус Прайм и Арнольд Шварценеггер в одном пакете. И в обалденных кожаных трусах!
 Строй ангелов дрогнул. Долгая служба в тепличных условиях райского пограничья может расслабить кого угодно. А уж ангелов, вечных детей и баловней судьбы, и подавно. Убивать безоружных грешников, измученных долгой и трудной дорогой на вершину, легко и просто. Ни ума, ни воинской сноровки не требуется. Да вообще ничего не требуется, махнул огненным мечом и все. Как прутиком пушистую маковку одуванчика сбить.
Но когда вместо одуванчика появляется грешный злой человек, которому глубоко плевать на белые одеяния и завитые кудри  ангелов хранителей райского сада, привычный мир безмятежного существования рушится в один миг. А разрубленное тело грозного вожака повергает в уныние и растерянность.
      Пара тройка ангелов отступила, остальные взялись за мечи, но почему-то начали оглядываться. Строй перестает быть монолитным, стая ангелов превращается в толпу. Алексей бросается в атаку прямо в центр строя. Удар плашмя мечом сбивает с ног, ангел падает, роняет меч и закрывается руками, будто испуганный ребенок. Но Алексей вместо того, чтобы добить, перепрыгивает через него и рубит остальных. Ангельские пламенные мечи падают на землю, как тлеющие головешки. Следом за ними летят отсеченные головы, руки и белые одежды, забрызганные странной мутной жидкостью. Видимо, это ангельская кровь. Или еще чего.
 Сражение с райской стражей превращается в избиение. Лишенные воли к сопротивлению, то есть откровенно струсившие, ангелы махали пламенными мечами, как будто комаров отгоняли. Строя не было и в помине, не говоря уже хоть о какой-то организации обороны. Избиение откормленных младенцев продолжалось меньше минуты. Уцелели только те трое ангелов, которые в самом начале сообразили, что лучше отойти в сторону и не связываться с озверевшим грешником. И когда последний болван с пламенным мечом пал под ударом Алексея, тройка удалая мчалась вдаль как олимпийские бегуны на короткую дистанцию.
 - Ну вот, другое дело, - удовлетворенно произнес Алексей, стряхивая с меча мутную ангельскую кровь. — А как наш друг Петр? — спросил он и оглянулся.
Петр стоит на ногах, слегка покачиваясь и озираясь, будто очнулся от беспамятства. Белые одежды сияют, как отстиранные с «Ariel»-ем и даже пахнут приятно. Видимо, кондиционер парфюм для белья в гранулах использовался. А над кудрявой головой светится нимб. «И когда успел? — смутно удивился Алексей. — Или это близость райских кущей так действует?»
 - Хорош, правда? — говорит бес. — Словно новый пятак сияет.
 - То есть уничтожение ангелов стражников оживило его? Я чего-то не понимаю, — произнес Алексей и затряс головой, будто отгоняя видение.
 - Ангел пожертвовал собой ради тебя. А ты вступил в схватку с превосходящим противником, чтобы отомстить за него, - ответила демонесса. — Вы оба поступили достойно.
 - То есть воздаяние за подвиг? — удивился Алексей.
 Он оглянулся и буквально остолбенел — Ронведа преобразилась так, что сперва даже не узнал ее. Исчезли грубые ботинки на шнурках, кожаный прикид рокерши байкерши тоже пропал. Перед ним стоит девушка со светлыми волосами, собранными на затылке в пучок. И нет никакой жесткой кожи с железными клепками и грубыми швами, а есть аккуратный белый комбинезон с отложным воротником, простроченный золотыми нитями и пуговички на карманах тоже золотые. Взгляд Алексея с трудом отрывается от лица в кокетливом обрамлении тонких прядей светлых волос и спускается ниже следом за отпадающей челюстью. Его челюстью.
 Широкий белый ремень подчеркивает тонкую талию, брюки не так чтобы сильно облегают, но подчеркивают, да! Они сужаются к низу, далее видна белая полоска носков и … нет, туфелек на шпильке в духе «Золушка ищет принца в колготках из хорошей семьи» нет. А есть аккуратные туфли на низком каблуке, в которых удобно ходить. И тоже белые.
Алексей глубоко вдохнул несуществующий воздух, свел глаза к переносице и громко выдохнул.
 - Трудно привыкнуть к такому быстрому перееда … нет, переодеванию! — как можно спокойнее говорит он. — Как я понимаю, здесь в моде белый цвет.
 - Угадал, - ответила Ронведа, продолжая улыбаться. — Твои волосы тоже посветлели.
 - Что!? — воскликнул Алексей и схватился за голову.
 Волосы действительно стали цвета — ну, не спелой пшеницы, как обычно пишут для красивости, а цвета вермишели высшего сорта. Самого высшего, вышее некуда.
 - Я чертов блондин? — скривился Алексей, перетирая пальцами прядь волос.
 - Нет, ты просто блондин. А вот я чертов! — послышался грустный голос беса.
 Алексей обернулся. Бес сидит неподалеку на корточках, понурив рогатую голову и, брезгливо морщась, ощупывает посветлевшую шкуру. Шерсть не стала белой, она как бы поседела что ли и вдобавок свилась колечками. Что-то вроде каракуля, то есть обрела рельефно-муаровый рисунок серого цвета согласно ГОСТа 3157-69 СССР 1970 года.
 - Тебе идет, - не совсем уверенно произнес Алексей.
 - Как тебе белые штаны, - огрызнулся бес.
 Алексей оглядел себя — он действительно обзавелся белыми штанам и курточкой на молнии, а на ногах кокетливые белые сапожки с застежками по бокам. И пряжки такие маленькие, позолоченные. Прямо как у куклы Кена в белом костюмчике.
 - Что это такое? Райская спецодежда? Ангел Петр оперившийся, я тебя спрашиваю! — на повышенных тонах спросил Алексей.
 Ангел оборачивается и Алексей невольно удивился перемене в облике. Там, внизу Петр был похож на пожилую серую мышку — тихий, незаметный и какой-то пыльный, как старый мешок. Часто уходил в отключку, тормозил, а нередко и вовсе уменьшался и прятался в кармане куртки. Оказавшись в раю, он посвежел, вырос и даже в некотором роде возмужал. Теперь он напоминал римского гражданина в тоге — взгляд, исполненный благородства, плавные движения и такая же плавная речь.
 - Мы в раю, человек, - ответствовал ангел. — В обители Света нет тьмы.
 - Да? — скривился Алексей, держа в руке меч.
 Огонь погас, только по краям лезвия пробегают тусклые искорки. Меч тяжел, но это приятная тяжесть оружия, которое даже из рук выпускать не хочется.
 - Только вот встретили нас в этой обители как-то странно, не находишь?
 - Это происки Сатаны, - величаво провел дланью ангел.
 Алексей пожал плечами — может и так, а может и нет. В любом случае бросать хорошее оружие не стоит, оно хлеба не просит. Из разрубленных ангельских хитонов соорудил нехитрую перевязь и повесил меч за спину. Получилось не очень удобно, рукоять норовит стукнуть по затылку, а острый конец лезвия может порезать задницу, но не таскать же его на плече!
 - Не хочешь взять себе? — спросил Алексей ангела, кивая на брошенные мечи.
 - Мне не по чину, - тихо ответил ангел.
 - А мне, значит, по чину? — удивленно спросил Алексей.
 - Ты другое, - уклончиво ответил ангел.
 - Ну да, я же бестелесный гибрид души и духа, - пробурчал Алексей. — Ладно, что дальше? — спросил он и поглядел на спутников.
 Осветленная … просветленная — осветлившаяся демонесса смотрела на него с удивлением и улыбкой, будто впервые увидела. Бес понуро опустил рога и стоял с видом осужденного мыть общественный туалет до конца жизни. Ангел парил. В буквальном смысле! Его приподняло над землей, одеяние величаво колышется и трепещется, обдуваемое незримым вентилятором и светлые кудри волнуются в такт. На розовом лице цветет благостная улыбка, глаза сияют, взгляд устремлен в горние выси …
«Если глаза начнут сходиться к переносице, дам в лоб, - мысленно пообещал Алексей. — И будет полный улет». И тут под курткой что-то зашевелилось, забилось, ткань на груди вздулась шевелящимся бугром, как будто наружу рвется малыш «чужого». Точь в точь, как в известном фильме про инопланетного паразита. Испугавшись, что неведомое существо порвет новую куртку, Алексей быстро расстегивает молнию и странное существо размером с крысу падает на землю. Оно верещит диким голосом, машет лапками и каким-то невероятным образом подпрыгивает, будто лежит не на земле, а на горячей сковородке.
 - Что это такое!? — вскрикнул Алексей, брезгливо сморщив лицо.
 - Сущность твоя, - ощерился бес.
 - МОЯ???
 - Ну, не совсем твоя, а та, что ты взял с собой в аду. Мелкий черт, забыл что ли!?
 — воскликнул бес.
 Алексей всмотрелся — действительно, суетящаяся мелочь под ногами была мелким чертом по имени Лоперамид Реневал. Не переставая орать и дрыгаться, Лоперамид все же переворачивается и теперь бегает кругами вокруг Алексея, высоко вскидывая ноги.
 - Реневал, что с тобой? — поинтересовался Алексей.
 - Холодно!!!
 - Здесь? — удивился Алексей.
 - Да, здесь! — передразнил его мелкий черт. — Мне обратно надо!
 - Да ради Бога, - махнул рукой Алексей.
 - Нет, не произноси это слово!!! — заорал черт, продолжая бегать кругами.
 - Ладно, проваливай, - пожал плечами Алексей.
 - Так тоже нельзя!
 - А как тогда!? — обозлился Алексей
 - Проваливай к дьяволу, - шепнула на ухо Ронведа.
 - Благодарю! — учтиво произнес Алексей. — Проваливай к дьяволу! — рявкнул он.
 Лоперамид вспыхнул, будто облитый бензином и провалился сквозь землю, торжествующе вопя тонким голосом.
 - Я снова стану большим и страшным!!!

                Глава 2.
               
 Алексей огляделся. Внизу сполохи огня и черный дым пожарищ. Впереди зеленеют травы, блестит озеро гладью воды, растут деревья с цветами — короче, цветущий сад с птичками. Белки наверно скачут по ветвям, пчелы и прочие насекомые не кусачие разносят нектар и амброзию по ульям. А в шелковистой траве — какой же еще? — копошатся хомяки, бурундуки и тушканчики прыгают.
 - Тебя что-то смущает? — спросила Ронведа.
 - Да. Именно так описывают рай в сказках для слабоумных. Но почему земля вокруг усыпана людскими костями? И почему ангельская стража смахивает на банду вымогателей? А главарь зарубил нашего ангела Петра сразу и без разговоров? И еще — почему останки ангельские так быстро начали гнить? Не провалились сквозь землю, как уродец Лоперамид. Не взмыли вверх, как прощенные грешники в аду. Почему?
 Изрубленные тела стражников действительно никуда не делись. Они пузырились, источали мутную жидкость и отвратительно воняли, что было вдвойне странно, ведь бестелесные же! Или все-таки телесные, но как-то по-своему?
 - Не вознеслись, потому что предатели, - ответил ангел.
 - Почему ты так решил? — удивился Алексей.
 - Потому что предавшие теряют все. Ад их отвергает, рай закрыт навсегда.
 - Ну, рай понятно. А чем они аду не нравятся? — спросил Алексей.
 - Адские казни это наказание за грехи. Чем серьезнее грех, тем тяжелее наказание, - пояснил ангел. — Тому, кто принимает казнь, будет прощение. Предающих доверившихся не прощают. Их лишают всего, даже наказания. Они теряют право на существование в каком бы то ни было виде.
 - Типа вас стерли? — усмехнулся Алексей, вспомнив фразу из одного старого голливудского фильма. — Но почему бы Всевышнему не сделать это сразу? Зачем надо дожидаться кого-то вроде нас?
 - Он уже нянчился с ангелами и людьми. И к чему это привело? — ответил ангел с горькой улыбкой.
 - К появлению Сатаны. А людей изгнали за самомнение и наглость, - произнес Алексей и грустно улыбнулся. — Что же, будем считать, что мы только что немного помогли Создателю. -  Теперь идем дальше. Надо же разыскать Агата, надавать по рогам бесу притворщику и вернуть Алелю веру в людей.
            
  Если ад это что-то вроде заброшенной угольной шахты, где жгут, обжигают и поджаривают грешников — а может и еще чего, ведь Алексей не везде побывал и видел не все, - то рай это сад. Вечнозеленый и вечно цветущий, с нормальным уровнем влажности, комфортной температурой и приятно пахнущий. Животные здесь не агрессивны, птички не гадят где попало и насекомые, если они есть, не кусаются. Вроде должно быть так, хотя в Книге точного описания нет. Наверно, рай, как и ад, у каждого свой. Байкер наматывает бесконечные километры, рыбак ловит рыбу с утра до вечера, а жена ее готовит … нет, для женщины это совсем не рай. В общем, ловит и ловит. Короче, в раю каждому свое. Но если так, то рай обязан быть разделен на участки по интересам, где собираются и живут единомышленники, сходные по характеру и интересам. 
Но вот вопрос — а много ли там народу? Требования десяти заповедей, которые надобно выполнять, только на первый взгляд просты. Не убий, не укради, не пожелай жены другого и прочее - кто из нас может сказать, что его совесть чиста? Легко быть праведником, когда живешь в дремучем лесу и вокруг на сто верст ни души. А если в городе, где миллионы таких как ты? И надо содержать себя, семью, некоторым еще и родителей. А работы мало и она, как правило, тяжела, неблагодарна и унизительна. А еще дурное начальство или дураки подчиненные, желающие подсидеть тебя и занять твое место. Болезни, неудачи, разлады в семье, непослушные дети - всех бед и тягот не перечислить. У кого из нас чистая совесть и незапятнанная честь? Кто, умирая в больничной палате или дома, брошенный всеми «близкими» - у них работа-карьера-семья-сам болею, - сможет прохрипеть слабеющим голосом — прими меня, Господи, я безгрешен!
 - Таких нет, никогда не было и не будет, - тихо произнес Алексей на ходу, глядя под ноги, чтобы ненароком не наступить на чьи-то останки. — Ворота райские сгнили и замки на цепях от ржавчины в прах рассыпались, потому что пусто в раю.
 - Истину глаголешь, человече! — зашептал бес в самое ухо. — Со святыми упокой, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание есть фуфло окаянное, враки и развод на деньги.
 - Ты опять подслушиваешь, зараза! — возмутился Алексей.
 - Да. И пора бы уже привыкнуть, - сварливо сказал бес и по хозяйски уселся на левое плечо. — Вот скажи мне, спаситель демонов, демониц и демоненков, почему в одной очень серьезной книге нет подробного описания рая?
 - Ну, потому что … у Босха есть!
 - Иероним который? — хмыкнул бес. — Так он художник. А художники, как и все прочие писатели, скульпторы и цирковые фокусники, дурят людей за деньги. Рисуют, ваяют и показывают то, за что платят. Бесплатно только птички поют, да и то в брачный период. Ты разве не знал?
 - Он был глубоко верующим человеком.
 - Верующим, - вздохнул бес. — Все во что-то верят. Ты вот в Индии бывал. Знаешь, сколько там богов? Шесть тысяч! Боги, божки, богини … даже городским сумасшедшим поклоняются. Ходит по улицам какая нибудь больная на всю голову, дерьмом мажется, на луну воет, на людей гавкает. А за ней толпа придурков идет, к каждому звуку прислушивается, высокий смысл ищет в бормотании. Типа это один из шести тысяч богов тамошних так с людьми разговаривает.
 - Это дикость и суеверие все!
 - Ага-ага, - затряс башкой бес, - суеверие. А вот еще тебе сюжетик! В Индонезии — ты ведь там бывал, верно? — медицина дорогая, а бедняков много. Не по карману им лечиться! Так они что придумали — ложится на рельсы. Голова на один рельс, ноги на другой. Типа электричество, которое проходит по рельсам, лечебное. Причем от всего! А поскольку бедных много, то укладываются толпами. Так и лежат, поезда ждут. Как услышат, что приближается, живо встают. Поезд проехал, опять укладываются.
 - А если состав пассажирский и сразу в каждом вагоне туалеты опорожняют? — усмехнулся Алексей.
 - Мелочи, на которые истинно уверовавшие внимания не обращают, - хихикнул бес.
 - Ну и что ты этим хочешь сказать?
 - То, что для одних дикость, для других норма. И все твои верования и ритуальные телодвижения такая же глупость, как и все остальные. Думаешь, что впереди нас ожидает райский сад, где вострубят ангелы в трубы серебряные и Петр ключник ворота распахнет? Обломаешься!
 - Тебе-то откуда это знать?
 - Слухами потусторонний мир полнится, - уклончиво ответил бес.

 Зеленый луг с вкраплениями ярких цветов стелется, словно дорогой восточный ковер, мягкий и пахнущий медом. Справа и слева он теряется в дымке бесконечности, впереди блестит неширокая речка, над головой бесконечное небо и ослепительный диск светила по середине. За речкой колышутся зеленые верхушки деревьев, толпятся белые стволы берез, а за ними виден город. Такой же белый, как березовая кора.
 Вода прозрачна и нагрета солнцем, но не сильно. Так, чуточку прохладная. Речка не глубока, воды чуть выше колена и в ней плавают странные цветные рыбки, которые совсем не боятся людей, а также демонов и ангелов. Бес продолжал сидеть на плече Алексея, так что боятся ли рыбки нечисти, точно сказать нельзя. Вода в реке тоже была странной — одежда высохла, как только вышли на берег.
 Короткий подъем на пологий берег и сразу лес. Красивый, чистый, без мух и комаров, с запахом молодой листвы. В таком лесу невольно вспоминается незабвенный Киса Воробьянинов и чудные строки Константина Фофанова - «Это май чародей, это май весельчак веет свежим своим опахалом ...». 
 За лесом, больше похожим на небольшую парковую зону, раскинулся странный город. Невероятно большой, занимающий все видимое пространство. Еще невероятнее выглядели дома. Высоченные, словно небоскребы Москва Сити, стоящие вплотную один к другому, одни повыше, другие пониже, но все такой высоты, что когда подошли, приходилось голову задирать, чтобы увидеть верх.
 Но это ладно, в Москве Сити Алексею бывать приходилось. Удивило и даже напугало то, что дома небоскребы лишены стен! Как будто строители возвели опоры, а про стены забыли, отчего дома напоминали пчелиные соты. Только пчелами здесь были люди. Все в белом и бесформенном, босые, с голыми руками и непокрытыми головами, мужчины и женщины одного возраста, не молодые и не старые. Они бродили между домами, сидели и стояли на этажах. Изредка кто-то прыгал — или выпадал по рассеянности, стен-то нету!
 — но не шмякался, как кусок сырого мяса, а плавно так, словно обрывок туалетной бумаги, опускался. И медленно брел куда-то в толпе таких же задумавшихся не от мира сего.
 - Это что, рай такой? — ошеломленно спросил Алексей. — Не может быть!
 - Может-может! — вскричал бес и даже подпрыгнул от восторга. — Рай, самый что ни на есть, рай! Раее не бывает.
 - Да ладно, - усомнился Алексей. — Ангел, что это такое?
 - Выси горние, где обитают души не согрешившие, - нараспев ответствовал ангел и взмахнул крылами для пущей убедительности. — Или не сильно грешившие, - добавил он чуть менее пафосно.
 Алексей критически  оглядел дома и людей в белом, пожал плечами и сказал:
 - Похоже на замороженное строительство, где живут обманутые дольщики. Петр, объясни по человечески, что за фигня такая.
 - Это не фигня, как ты выразился, а место, где души усопших предаются размышлениям о прожитой земной жизни, - ответил ангел, поморщившись. — Избавленные от страстей телесных, они  раскаиваются, вспоминая ошибки и заблуждения свои.
 Умолкнув, он сложил ладони на груди. Голова склонилась, как пушистая верхушка одуванчика прохладным вечером и ангел замер, печально глядя под ноги.
 - Я же говорил тебе, что он зануда, — зашептал бес. — Вот, любуйся, то ли еще будет.
 - Когда ты мне говорил?
 - В морге, забыл что ли? Или когда в преисподней бродили? Короче, дело обстоит так,
 - произнес бес с умным видом. — Люди живут как те обезьяны, из которых, собственно говоря, и сделаны — кушают, какают, совокупляются, ищут где лучше. И только в конце жизни, когда функция размножения угасает, зрение слабеет, желудок окончательно портится и не справляется с возложенной на него обязанностью, а также появляется лишний вес и общая дряблость тела — фу-ух, как долго! - люди начинают задумываться — как жить дальше? Здоровье истрачено, пенсии не хватает или вовсе нет, если не работал, дети заняты своими делами работа-семья-кредиты — одним словом, приплыли! — взмахнул руками бес. — И даже те, кто благоразумно вел здоровый образ жизни — вздох глубокий, руки шире, не спешите, три четыре! — внезапно заорал бес визгливо. — Бодрость духа, грация и пластика-а! Высоцкий был гением, не находишь? — спросил он тише. — Так вот, абсолютно все знают, что земная жизнь конечна, но все равно надеются на продолжение банкета. И начинается — походы к целителям, поиск чудодейственных средств, скандинавская ходьба с дурацкими палками, питательные клизмы, купание в проруби … прекрасно понимая в глубине души, что все это жизнь не продлит. И поэтому прутся всей толпой в храм неважно, какой веры. Цель у всех одна — отмолить грехи и продолжить жизнь, да не простую, а вечную и беспечальную.
 - И что в этом плохого? — удивился Алексей. — Люди хотят исправиться, стать лучше. Это же хорошо!
 - Как жареным запахло, так и уверовали? — сморщил похабную рожу бес. — Притворство все. Страх перед неизвестным пугает. А верни такому «уверовавшему» молодость и силу, он тут же плюнет и на храм и на веру. И будет жить так, как и раньше — блудить, обжираться, выпендриваться по всякому и тому подобное.
 - Ну не все же такие! — возмутился Алексей. — Почему ты всех людей такими считаешь?
 - Зеркало принести, праведник? — ехидно поинтересовался бес.
 - Пошел ты, - буркнул Алексей и попытался сбросить беса с плеча.
 Бес захохотал, перепрыгнул на голову, оттуда на правое плечо и опять на голову.
 - Нас не догонят! — заорал он сдвоенным «татушным» голосом и нырнул за воротник.
 - Катина и Волкова в одном флаконе, — фыркнул Алексей. — Юбку в клетку надень.
 - Благодарствую, что не позволяешь бесу кощунствовать, - произнес ангел и поклонился.
 - На здоровье, - ответил Алексей, продолжая рассматривать странный город. — Нам ведь туда? — спросил он Ронведу.
 - Да, - кивнула демонесса. — Может быть, они еще здесь.

 Вблизи здания казались еще выше. Они буквально закрывали небо, а вершины терялись в светлой дымке. Небоскребы стоят плотно, проходы между ними узкие, словно земля здесь очень-очень дорогая. Дороже, чем внутри Садового кольца. Выглядело довольно жутко — блеклый свет непонятно откуда, бледные люди, завернутые в бледные одеяния бродят неприкаянными тенями, не замечая друг друга. И тишина такая, будто ты оказался в заброшенной шахте глубоко под землей и вдобавок полностью оглох. Алексею стало как-то не по себе. Появилось чувство, что он не в раю, а где-то … ну, в общем, не там, а здесь, но где конкретно, внятно объяснить невозможно.
 Люди в белых просторных одеяниях не обращали никакого внимания на человека, ангела и демонессу. Они полностью поглощены в размышления о себе любимом — не натворил ли чего? А если пошалил где, то как заслужить прощение. Это буквально на лицах было написано.
 - Интересно, как? — хмыкнул Алексей.
 - Ты о чем? — спросила Ронведа.
 Если ангел шел первым, потому как горел желанием «найти и обезвредить», то демонесса шла рядом с Алексеем. Вот совсем рядом! И ему было приятно.
 - Да вот об этих, - кивнул он на толпу душ мужчин и женщин. — Никто не безгрешен, но как им очиститься от грехов ЗДЕСЬ? Или хотя бы оправдаться. Где-то тут имеется суд присяжных или заседает комиссия по разбору грехов?
 - Ангел говорил о раскаянии, - пожала плечами Ронведа. — Но оно должно быть искренним.
 - Было такое, - согласился Алексей. — Но искреннее раскаяние следует за осознанием грехов, а человек всегда оправдывает свои поступки. По себе знаю, - вздохнул он.
Толпа душ чем-то напоминает опушенные семена луговых одуванчиков, которые хаотично перемещаются по земле порывами легкого ветерка. А выпавшие из домов падают, словно одуванчиковые семечки на парашютиках. Души не обращают внимания друг на друга, бродят в раздумьях, сталкиваются друг с другом, но никто не скандалит. Просто расходятся и все. Некоторые так погрузились в размышления, что об стены лбами бьются и ничего. Даже не чешутся!
 Если ангел шел, аккуратно обходя мыслящие души, то Алексей пер как ледокол. Его раздражало такое скопление бестелесных, да еще и пыльным мешком прибитых.
 - Сократы хреновы! — бормотал он. — Лучше в жизни были такими думающими.
 Души отлетали, будто воздушные шарики, кувыркались, падали и вставали, никак не реагируя на буйного пришельца.
 - Ты бы по-аккуратней, - с неудовольствием заметил ангел. — Все-таки люди.
 - Мыльные пузыри! — хмыкнул Алексей. — При жизни надо было думать.
 - А сам? - тотчас высунулся бес.
 - Да-да, я тоже был таким! — раздраженно прервал Алексей. — Но на меня сошло
 просветление.
 И добавил после короткой паузы:
 - После неудачного бодания с шестисотым «мерином».
 Он пнул одного мужика в простыне, второго, третьего, попытался задать вопрос, но души кандидатов на райскую жизнь не отвечали.
 - Сколько можно бродить по райским трущобам? Заберемся повыше и посмотрим, - предложил он.
 - Зачем это? — встревожился бес. — Нам не надо выше.
 Он вылез из-за воротника и уселся на левое плечо.
 - А как по твоему отыскать демона в толпе душ? Мы тут до скончания веков бродить будем.
 - Иногда чтобы забраться выше, надо спуститься ниже, - снисходительным тоном произнес бес. — Я гений, парадоксов друг, - добавил он и надул щеки.
 - Знаток Пушкина, да? — осведомился Алексей. — Знаешь, на что смотрят снизу?
 - Знаю. На то, что хотят спрятать, - ответил бес. — Вынужден еще раз напомнить вам, Алексей Федорович, что ваша земная жизнь прервана. И здесь, в этом … нет, в том прекрасном мире, - указал бес пальцем вниз, - все не так. Здесь тоже не так. Поэтому советую зайти в один из этих домов и спуститься в подвал.
 - Тут есть подвалы? — удивился Алексей.
 - Еще какие! — вскричал бес. — Ты будешь поражен открывающейся перспективе и запомнишь на всю жизнь … э-э … в смысле надолго.
 - Ангел?
 - Тебе решать, - ответил Петр.
 - А ты что думаешь, Ронведа?
 - Здесь решаешь ты, - ответила девушка.
 - Понятно, - кивнул Алексей. — Все, как в земной жизни — никто не хочет брать ответственность на себя. Ладно, веди нас, Дерсу Узала.
 - Следуйте за мной! - произнес бес голосом сержанта полиции и направился к ближайшему небоскребу, приплясывая и тихо напевая: - Дерсу УзалА, где хотела нас...ала, оп-ляля, оп-ляля!

                Глава 3.
               
 Они прошли между огромными сваями, на которых держится небоскреб и открылась бездна. Вдоль стен проложена лестница без перил, уходящая вниз, в кромешную тьму. Видны какие-то странные мелькающие огоньки, словно там, в глубине, живет многодетная семья светлячков. Оттуда тянет гарью, дымом и кажется, что слышны крики и вопли.
Алексей хотел было дать подзатыльник бесу и вежливо уточнить, за каким хреном он сюда всех привел, но вдруг увидел, как на лестнице появилась душа в белом одеянии. Она медленно, словно во сне, спускается вниз по выщербленным ступеням, то и дело оборачивается и машет руками, будто прощаясь. И чем ниже она спускается, тем явственней проступают какие-то тени вокруг нее. Они постепенно обретают четкость, объем и вскоре Алексей увидел мечущихся вокруг души бесов. Словно стая бешеных собак, они окружили душу, хватают за одежду, кричат и хохочут, широко разевая рты и безобразно кривляясь. Душа сопротивляется все слабее, движения замедляются, она останавливается и поворачивается, чтобы пойти обратно. Тогда бесы набрасываются на нее и толкают вниз, в темноту. Душа падает, протянув руки вверх, а бесы с хохотом бьют и пинают ее, увлекая ниже и ниже.
 - Что это? — спросил Алексей.
 - Соблазненная душа, - тихо ответил ангел. — Сомнения одолели ее и бесы заманили душу в ад. Помутили разум, лишили зрения. Она думала, что идет вверх. А когда опомнилась, было поздно.
 - Вон что, - произнес Алексей и рявкнул: — Бес, чертов сын!! Ты что задумал?!
 - Тихо-тихо, - торопливо сказал бес из-за воротника, куда успел спрятаться. — Это, так сказать, для общего развития, для расширения кругозора. Тебе совсем вниз не надо, вообще туда не смотри. Обходи дыры по краешку и ступай себе дальше.
 А дальше тянется мрачный подвал. Вроде не широк, но это с виду. Серые четырехугольные сваи из грубо обработанного камня расположены на равном удалении друг от друга и теряются в сумраке. Они вбиты в землю и на них держится огромная плоская плита. Из отверстий в плите то и дело спускаются души, бредут к провалам, которых тут как дыр в куске сыра, и пропадают. И каждая такая вот мятущаяся душа окружена как бы клубками мутного дыма.
 Одна такая душа проходила мимо, совсем рядом. Повинуясь порыву, Алексей протягивает руку сквозь дымный клубок, чтобы остановить и пальцы натыкаются на нечто волосатое и колючее, как щетка для чистки обуви. Он сжимает пальцы, раздается визг, рычание и лязг клыков. Дымная муть исчезает, появляется бес размером с собаку. Волосатый, грязный, с поросячьим хвостом и таким же рылом, только с клыками и кривыми рожками на макушке. Бес дергается изо всех сил, грозно рычит и вращает выпученными глазами.
Не раздумывая, Алексей с размаху припечатывает беса к полу, подбрасывает и мощным пинком отправляет прямо в потолок. Бес буквально впечатывается в камень и падает плашмя, словно лист фанеры. Наступив на хвост одной ногой, а другой на левое копыто Алексей вежливо спрашивает:
 - Как дела, как здоровье, пирожочек мохнатый?
 Бес распластан на полу, не в силах вымолвить слово. Только пищит и вращает выпученными глазами.
 - Всегда хотел попробовать, - пробормотал Алексей.
 Он берет одной рукой беса за голову, другой за ноги и тянет в стороны. Бес растягивается, как эспандер и орет не своим голосом. Выполнив процедуру три раза Алексей задумчиво произносит:
 - Ничего не оторвалось? Жаль. Что же, признаем опыт неудачным и попробуем иначе.
 Связывает бесячьи ноги бантиком, просовывает лапы между ног и тоже связывает. Получается нечто круглое, волосатое и неистово орущее. Подбросив пару раз волосатый клубок, прицельным ударом ногой отправляет импровизированный мяч в потолок. Бес врезается в камень, вопль обрывается, наступает тишина. Связанный в замысловатый узел бес медленно, как бы нехотя, отлипает и падает прямо в адскую дыру.
 Расправившись с рогатой пакостью Алексей обращает взор на душу в белом. Та стоит неподвижно, как надгробный памятник. Но если кладбищенские статуи печально клонят головы и взгляды устремлены вниз — ну, или вверх с явно выраженной надеждой на лучшее, - то в данном случае душа пялится выпученными глазами и рот разинула.
 Алексею даже как-то неудобно стало. Зато бесовские создания от удивления обрели плоть, вид и очертания, таращились круглыми глазами и молчали. Хотя могли бы как-то вот иначе выразить отношение!
Основа успеха нападения — не давать врагу опомниться. Мощными оплеухами Алексей сшибает бесовские сущности с орбиты вращения вокруг несчастной души и пинками отправляет в ад. После чего раздельно, чуть ли не по слогам произносит, обращаясь к душе:
 - Закрой рот и ступай назад, дура.
 «Дура» смыкает губы и молча возвращается на поверхность, то и дело оглядываясь. На гладком, будто мраморном лице смесь страха, недоумения и радости.
 - Я смотрю, тут у вас полный бардак, - говорит Алексей, обращаясь к ангелу. — Граница охраняется кое-как, нелегальные мигранты лезут из всех щелей, жульничают, похищают души незапятнанные и вообще ведут себя, будто они в родном кишлаке.
 - Силы зла … э-э … сильны, - промямлил ангел.
 - А силы добра пребывают в горних высях и ничего не видят? У нас чиновники такие, чем выше должность, тем хуже зрение. А тот, что на самом верху, вообще ничего не видит. Высокой политикой занят, козням международных сил зла противостоит. Некогда ему взор царственный вниз обращать, жизнь простых людей увидеть, - разразился гневной тирадой Алексей. — И министры с депутатами ему под стать. Одиннадцать вице-премьеров удрали на Запад и один премьер только за последние несколько лет. А если брать за четверть века, что он у власти, только федеральных министров несколько сотен свалило! Ни при одном царе такого бардака не было, не говоря уже о советских генсеках.
 - Истинно, истинно так! — забормотал бес, по хозяйски усевшись на левое плечо, закинув ногу на ноги и, оперевшись локтем на голову Алексея, громко испортил тишину неприличным звуком.
 - Вот зараза. Усаживается, как на унитаз! — возмутился Алексей и схватил беса за шиворот. — Живо говори, для чего нас сюда привел. Иначе …
 Размахнулся и сделал вид, что швырнет беса в провал.
 - Нет-нет-нет!!! — заверещал бес. — Ты совершишь непоправимую ошибку, если бросишь меня. Я твой единственный друг, - заявил бес безапелляционно. — А все остальные пристроились из корыстных побуждений.
 - Почему это?
 - Демониха эскортница, ангел на повышение рассчитывает.
 - Что такое эскортница? — с любопытством спросила Ронведа.
 Ангел печально вздохнул и покачал кудрявой головой — такова природа беса, ничего не поделаешь.
 - Ты мне голову морочишь, да? — уточнил Алексей.
 - В какой-то степени, - признался бес. — Но такова натура. Я не могу делать добро напрямую, как этот пернатый, - кивнул он на ангела. — Могу подсказать, как и что, а вот чего получится, ручаться не могу. Короче, поверни меня спиной к себе и посмотри между рогов.
 - Ладно, уговорил, - буркнул Алексей. — Повернул и что?
 - Прости, оговорился - надо повернуться тебе, - хихикнул бес.
 Алексей стиснул зубы, борясь с желанием зашвырнуть бес в яму, но выполнил сказанное и увидел тусклый огонек. Будто костер горит вдалеке.
 - Узрел? Тебе туда. Узнаешь кое что интересное. Возможно, получишь в дыню — это уж как карта ляжет. А теперь верни меня на место. Пожалуйста! — жалобным голосом попросил бес и заморгал часто-часто, будто вот-вот расплачется.
 Алексей закрыл глаза, борясь со жгучим желанием шваркнуть беса об стену, но здравый смысл подсказывал, что этого делать не следует - бес еще пригодится. Вроде бы не совсем законченный засранец и гад, хорошим парнем был раньше, Алелем звался.
 - Ладно, забирайся, - согласился Алексей. — Но чтобы ни звука!

 Огонек невелик. Так, пятнышко. До него топать и топать. Но может быть и нет. Алексей где-то читал, что огонек тлеющий папиросы в темноте невооруженным глазом видно почти за километр. «Если так, дам в морду курильщику и беса прибью, - решил Алексей. — С другой стороны, кто тут может курить?»
 Идти пришлось и не долго и не мало. Расстояние вещь относительная даже в материальном мире, а здесь и подавно. Ронведа только успела задать сильно заинтересовавший ее вопрос об эскортницах — кто такие, для чего и как? — Алексей начал мычать и закатывать глаза типа вопрос очень сложный, так сразу не ответишь и вообще ... огонек разросся до размера горящего сарая. Языки рыжего огня тянутся вверх и в стороны, трещат и стреляют раскаленные угольки, пузатые столбы колючих искр взлетают и падают гаснущими звездочками.
 - Пикник на обочине? Ну дела! — пробормотал Алексей, глядя на странный пейзаж.
 Посмотреть было на что. Вокруг кострища расположился целый табор странных людей. Преимущественно в лохмотьях, но были и совсем голые. Одни сидели, другие лежали, третьи бродили туда сюда, четвертые скакали и прыгали вокруг огня, будто дикари, упившиеся отваром мухоморов. Определить половую принадлежность возможным не представлялось, так как первичных половых причиндалов было не видно. Даже у голых. То есть скачут и прыгают, но ничего, скажем так, не взбалтывается и оттого не смешивается.
 Скачущие иногда прискакивали слишком близко к огню. Остатки одежды загорались блеклым пламенем, огонь перекидывался на волосы. Подгорающий начинал дико орать, сбивать пламя руками и кататься по земле. Сидящие вяло хлопали в ладоши и что-то кричали. Но вяло, без энтузиазма. Лежащие не реагировали. О помощи вообще речь не шла, всем по фигу.
 - Какой-то наркоманский притон, - произносит Алексей. — Мы точно в раю, ангел?
 - Да, - ответил ангел. — Но тут что-то не так.
 - Что-то!? Да здесь все не так, — рассердился Алексей. — Бес, высунь рыло и объясни, что тут такое.
 Бес завозился типа щас-щас, уже вот-вот и затих. Раздался гул, взметнулось пламя, искры посыпались дождем, огонь расступился. Красный, как раскаленное железо и здоровенный, как шкаф, демон выходит из пламени. Если на глаз, то в плечах трансформаторная будка, ростом в половину столба уличного освещения, а расплывшаяся рогатая харя похожа на старый телевизор Sony с выпуклым кинескопом на 32 дюйма.
 - Дети мои, - обратился демон к бесполым людям удивительно мягким баритоном. — Вы долго страдали от несправедливостей земной жизни, от жестокости и бессердечия земных законов, от обмана, клеветы и зависти со стороны тех, кто призывал вас к разврату, обжорству, предательству и корыстолюбию. Кто взращивал гордыню и презрение …
 - Демон перечисляет смертные грехи? В раю!? — удивился Алексей. — Ангел, живо объясни мне, что за постмодернизм тут происходит.
 - Если коротко, то совращение слабых духом, - ответил ангел.
 - А если подробно?
 - Слуга сатаны принял облик архангела и проповедует ложь. Перед нами последний акт драмы, завершение обмана, который начинается сразу, как только освобожденная от оков тела душа попадает в горние выси, предтечу райской обители. Приняв облик ангельский, совращают слуги сатаны мятущихся в сомнениях и ввергают в пучину огненную, - сказал ангел.
 - А те, что в горних высях обитают, ничего не видят. Все как у нас, - вздохнул Алексей. (Изобразил, дышать-то нечем.)
 Достает меч и, положив его на плечо, выходит на свет костра. Появление человека с пламенеющим ангельским мечом производит — нет, не фурор. И не столбняк. Замороченные души вообще никак не среагировали. Падший оскалил клыки, изображая приветливую улыбку и развел рук клешни в стороны типа приди в мои объятия. Похоже, что он принял Алексея за ангела, который решился на предательство.
 Разубеждать наглую тварь Алексей не стал. Он вообще был принципиальным противником всякого рода объяснений и нравоучений, которыми изобилует любой фильм боевик. Главный герой, прежде чем убить или дать в рыло, долго и нудно перечисляет нехорошие поступки злодея, а тот слушает и глазами хлопает. Что за чушь собачья?
Просто рубанул справа налево, а потом два раза сверху вниз. В итоге демон становится безголовым и безруким. Обрубок валится на земь, Алексей отрубает ноги и вытирает меч о белые штаны. (Именно поэтому не пристало мужчине ходить в белом. Мало ли что!) Разрубленное тело дымится и растекается пузырящейся мутной лужей, которая быстро впитывается в землю. Обернувшись к собравшимся душам спокойно так говорит:
 - Исчезните, засранцы бесполые, пока я вас всех на вермишель не пустил!
 Меч вспыхивает белым огнем, тьма исчезает и совращенные души, словно испуганные мотыльки, торопливо летят вверх.
 - Ангел, что за чертовщина творится в раю? — спросил Алексей, упаковывая меч в чехол из ангельской простыни, — Можешь объяснить? Только не говори мне затертую до дыр фразу — что-то пошло не так.
 - Но это действительно … э-э ... так. Я сам ничего не понимаю, - растерянно пробормотал ангел и развел руками.
 - Бес, вылезай! Докладывай, что и как, - приказал Алексей и пару раз хлопнул мечом по спине.
 - Только без рук! — раздался голос беса.
 Он уже сидел на левом плече, закинув ногу на ногу и сложив руки на груди.
 - Я ведь предупреждал тебя, что обломаешься? Ты обломался, - сказал бес и задрал поросячий нос как можно выше.
 - Объясни толком, что происходит, - раздраженно спросил Алексей.
 - Да тоже, что и всегда! — вскричал бес. — Когда денно и нощно забивают головы толерантностью, терпимостью и прощением для дураков, слабоумных, больных на голову и дикарей из ближнего и дальнего зарубежья, то рай — неважно, земной или небесный, - превращается в помойку.
 - Это на земле. В земной жизни так! — воскликнул Алексей. — А здесь-то разве не все равны?
 - Не все. Еще как не все, - ответил бес и соскочил с плеча.
Вырос до нормального размера, повел плечами, подпрыгнул, звонко стукнув копытами.
 - Сколько раз тебе повторять — земная жизнь есть отражение потусторонней, - назидательно, словно учитель троечнику, произнес бес. — Рай слишком хорош, чтобы  пустовать, как российская земля. Леса и поля, в изобилии чистая вода и воздух, невиданный  для дикарей комфорт городов и даже райцентров. Бесплатная медицина, образование, детские сады, спортивные секции и кружки для творчества, низкая преступность … да что там говорить, ты и сам все знаешь. А вокруг твоей России - страны помойки. Грязь, перенаселенность, безработица, всеобщий бардак, кумовство, взяточничество и хамство чиновников баев. Средневековая дикость в азиатском орнаменте! Неужели ты всерьез полагал, что в переполненном аду всем есть место и всем нравится? Мелкий бес хочет стать прислужником сатаны, но должность заняты. Причем навсегда, бесовское отродье не умирает. Черные демоны высокого ранга хотят быть властителями самодержавными, вершить судьбы и собирать души, но Вельзевул, Астарот и прочие люциферы уступать насиженные места не собираются. А отобрать силенок не хватает. А говно-то кипит, требует выхода! И где он? Да вот здесь, в раю! — воскликнул бес. — Усек аналогию?
 Он развел руки в стороны и стал на цыпочки, в натуре показывая, как много всего еще не прибрали загребущие ручонки.
 «А мелкий пакостник прав, - подумал Алексей. — Богатая Русь веками манила жадных бездельников. Что с Запада, что с Востока. Лезли, умывались кровью и опять лезли. Вся наша история одни сплошные войны. И даже включая в состав России, обустраивая дикие земли, давая все блага цивилизации дикарям, в итоге только увеличивали зависть и ненависть к нам. И так из века в век. Даже коммунисты ничего не добились. Как бы ни старались, кто был ничем не станем всем. И даже кем-то из немногих.
 Слово «чурка» это серьезное оскорбление. Хуже, чем просто дурак. Но именно оно наиболее полно характеризует жителей окраин Российской империи. Жадные, завистливые, тупые как бараны, которых они жрут без соли и хлеба. А зачастую просто умственно отсталые, вдобавок дикие и от того злобные, человекообразные существа лезут в Россию, как их далекие степные предки».

               

                Глава 4.
               

 - И что же делать? Я думал в аду будет трудно, все-таки преисподняя, царство сатанинское и все такое, - говорит Алексей. — А получается, что рай уже не совсем рай. Ангел!?
 - Я в затруднении великом, - пробормотал ангел Петр и развел руки.  - Силы зла … э-э … сильны очень.
 - Типа раньше они были слабее? Даже я знаю, что злость, зависть и жадность сильнее, чем доброта и бескорыстие, - ответил Алексей. — Но мы в раю или нет?
 Ангел кивнул, сложенные за спиной крылья слабо шевельнулись. И стало заметно, как изменилась внешность Петра. Когда шли по райскому лесу и он шагал первым, крылья были белыми, с золотистым отливом, белое одеяние сияло и нимб светился огнем далекой звезды. Прям как лебедь белый! Сейчас нимб потускнел, белые одежды словно пылью покрылись, золотые кудри поредели, крылья стали вроде короче, отчего «лебедь белый» стал похож на пожилую сороку без хвоста.
 - Похоже, силы добра немного обессилели, - произнес Алексей. — Ронведа?
 - Это пограничная территория рая. Потому здесь так много мятущихся душ, а твой бес чувствует себя очень неплохо, - ответила демонесса. — Но если он прав и ад начинает проникать сюда … взгляни на беса.
 Бес цвел, как майская роза — черная шерсть лоснится, морда сделалась шире, хвост торчит крученой пружиной.
 - Но когда мы покинули ад и вошли сюда, было не так, - напомнил Алексей. — Что-то изменилось.
 - Или кто-то изменил, - ответила демонесса встревоженно.
 - Что ты имеешь в виду? — насторожился Алексей.
 - Эти изменения не просто так, - сказала Ронведа. — Бес и ангел не могут менять внешность самостоятельно. Мрачные дома без стен, сумрак повсюду и эти провалы, которые ведут прямо в ад. Такого быть не должно. А еще …
 Договорить она не успела. Задрожала земля, громадные сваи, на которых держалось здание, покрылись трещинами и начали осыпаться. Странный дом без окон и дверей явно собрался рухнуть и раздавить всех к чертовой матери. Но вместо этого разваливающиеся на глазах стены и опоры стали подниматься вверх. Камни в клубах пыли движутся, вначале медленно, будто нерешительно, но потом набирают скорость и мчатся вверх, как после взрыва вулкана.
 Не прошло и минуты, как исчезли стены странного дома, мрак подвала сменился тусклым
светом пасмурного дня. Неприкаянные души, которые несметными толпами бродили там и сям, тоже пропали. Наверно, унесло вместе с мусором. Вокруг насколько хватает глаз - нет, зрения или ... да по хрен! Куда ни глянь, везде серая муть оседающей пыли и нет никакого зеленого леса с такими же зелеными лугами. Безжизненная пустыня, очень похожая на ту, что была на вершине горы, когда выбрались из преисподней.
 - Наконец-то обстановка проясняется, - бодро произнес Алексей, отмахиваясь от густой пыли. - Явно кто-то или что-то должно появиться, - сказал он в ответ на вопросительный взгляд Ронведы и вытащил меч из-за спины.
 Понурый ангел подошел ближе, серой мышкой юркнул за воротник куртки Алексея и затих там. Точь в точь как бес, когда чуял опасность. Зато бесяра надул щеки, развернул плечи, выставил левую ногу вперед и упер руки в бока, всем видом демонстрируя сильно возросшую значимость присутствия.
 Затихшее было содрогание земли возобновляется. Тут и там возникают трещины, взлетают фонтанчики пыли, дрожь земли усиливается - точь в точь, как в одноименном фильме, благополучно переросшим в сериал. Только вместо дождевого червя переростка из самой большой трещины появляется пламя. Дымное такое и ревущее, как турбина самолета перед взрывом. Черный дым растекается грибовидным облаком, гремят громы, сверкают молнии и в языках пламени появляется черный демон. В шерсти с головы до копыт, рожа красная, на макушке торчат витые, как у козла горного, рога.
 - Ну вот, я же говорил! — произносит Алексей с таким видом, будто в туалете унитаз засорился.
 Демон выходит из огня, пламя гаснет, земля вокруг копыт идет мелкими трещинами, звук шагов похож на грохот африканских тамтамов. Сделав несколько шагов останавливается и смотрит на Алексея выпуклыми бычьими глазами, при этом вертикальные, как у козла, зрачки то сужаются, то расширяются.
 - Ну говори, чего там у тебя, - предлагает Алексей. — Только быстро.
 - Нет-нет, сначала я! — торопливо говорит бес и выходит вперед. — Великий … нет, величайший господин и властелин …
 - … Лансингтона, Перадора, нижних Мхов и трех мостов, — перебил беса Алексей. —
 Короче, Склифософский!
 - Не смей перебивать моего раба!!! — взревел волосатый и рогатый.
 - А то что? — нагло спросил Алексей.
 - Да что такое тут!? — возмутился бес. — Дайте же сказать!
 - Захлопни пасть, ничтожество! Говорить здесь буду я!! — взревело козлообразное
 чудище. — А ты …
 - Да-да, господин, исчезаю! — проблеял бес.
 Подпрыгнул и исчез. Алексей ощутил едва заметное шевеление за воротником и знакомый голос пропищал:
 - Если что, я тута.
 - Прямо камень с души, - проворчал Алексей.
 Изобразил вздох и, опершись на меч, как на палку, спросил:
 - Ты что тут такое и чего приперся?
 Черный демон захохотал, выпуская клубы мутного дыма из вывернутых ноздрей и притопнул копытом.
 - А ты наглец. Люблю таких. Не то, что ваши эти, как их … если ударили по левой щеке, подставь правую. Дело обстоят так — ты здесь, потому что мне это надо. Но нужен не ты, а вот она, - указал он когтистым пальцем на Ронведу.  - И ты ее сюда привел, - усмехнулся демон.
 - А сюда это куда? — спросил Алексей и шагнул вперед.
 - Туда, где и был, - хмыкнул демон. — Думал, ты в рай попал? Залез на гору и все?
 Не-ет, ад не так прост, как ты думаешь.
 - Ты вообще кто такой? — спросил Алексей и сделал еще один шаг.
 - Я тот, кто обманул отца этой вот, - указал демон рогом на Ронведу. — Тебе ведь известна эта история, верно? Но его одного мало, надобно извести всю семейку. Ко мне! — рявкнул демон.
 Ронведа, стоявшая чуть поодаль, срывается с места и летит, словно сухой лист, гонимый ветром прямо в лапы демона. Он ловко подхватывает ее вмиг удлинившейся лапой и демонесса замирает, объятая костлявыми пальцами. С треском разверзлась земля, плеснул огонь и дым, громыхнул гром и демон проваливается в пылающую яму. Последнее, что увидел Алексей, это глаза широко раскрытые глаза девушки. Он бросается вперед, но яма захлопывается перед ним, а откуда-то снизу доносится издевательский хохот.
Такого облома Алексей еще не испытывал. Шел по преисподней, как бульвару, бил нечисть одной левой, пинал с правой. И так все это легко и просто, ну точно как сериале. С той лишь разницей, что в кино герою в самый что ни на есть критический момент, когда жизнь висит на волоске, кто-то приходит на помощь. А злодею или чудищу инопланетному что-то мешает прибить героя. Он играючи расправлялся с любым противником и делал это легко и даже изящно. А костюмы, возникающие из ниоткуда? Прямо как в космической опере — костюмчик по размеру, сидит как влитой и ни соринки, ни пылинки, ни морщинки где бы не лазил и как бы не падал. И даже не обосрался ни разу, герой хренов, хотя от увиденных кошмаров наяву у любого нормального человека шок бы случился.
 - Но я же не человек, - прошептал Алексей. — Так, тень с небольшим уплотнением в мире теней. Как там — гибрид души и духа? И вот теперь этот гибрид стоит черт знает где, в руках бесполезный меч, которым я и пользоваться-то не умею. Так, размахиваю … что делать и куда идти?
 Огляделся — вокруг пустыня, хмурое грязное небо, под ногами пепел и горелая земля. Он в аду, но где и на каком уровне? Черный демон провалился на следующий. Как туда попасть? О том, чтобы плюнуть на все и вернуться обратно — да, в реанимационную палату! - Алексей даже не думал.
 - Бес, ну-ка выходи, - говорит Алексей.
 - Может, не стоит? Я и отсюда могу разговаривать, - ответил бес и тихонечко так поскребся.
 - Выходи, черт паршивый, иначе вытряхну! Потом оторву все, что торчит и болтается, колобок из тебя сделаю, - предупредил Алексей.
 - Все-все, иду! — отозвался бес.
 Он вылетел из-за воротника, будто пробка и предстал в позе скорбящего — глазки потупил, голову опустил, ноги вместе, ручки на пузе и даже слезу скупую пустил.
 - Рассказывай все. Иначе я взаправду тебя уничтожу, - сказал Алексей и пламенный меч, на который он опирался, как на палку, игриво так мигнул кровавым сполохом.
 - Конечно-конечно! — встрепенулся бес. — Э-э, начну с самого начала. Все было взаправду. Демоница настоящая, она действительно хотела, чтобы ты нашел этого, как он? — Агат, во! — но где-то тут … нет, ниже … мы свернули не туда. Этот демон очень силен, такой морок на нас навел, даже я не разглядел, - взмахнул ручонками бес.
 - И это все, что ты знаешь? — недоверчиво спросил Алексей. — А чего тогда щеки надувал, когда этот гад явился?
 - Натура такая, желал пустить пыль в глаза нижестоящему начальству, - понурился бес.
 - Пыль пустить значит, - произнес Алексей. — Знаешь что, пылепускатель? Ты мне не нужен. От тебя геморрой один. Так что проваливай. Или взлетай. Не знаю как у вас правильно посылают, но чтобы на глаза мне больше не попадался. Все понял, Алель или как там тебя!?
 Бес вздрогнул, сжался в комок и заскулил, как щенок испуганный.
 - Не руби с плеча, Алексей, - раздался голос ангела.
Он явился перед ним грустный, понурый и весь будто пылью присыпанный
 - Я и не рублю, - ответил Алексей, заматывая меч в тряпки и пристраивая за спиной.
 — Рубить потом буду.
 - Я не в буквальном смысле, - мягким голосом ответил ангел. — Мы оба с ним ничего не знали. Черный демон, что явился тебе, действительно очень силен и способен навести такой морок, что его не почувствует даже архангелы. Куда уж там бесу или мне.
 - Но натуру-то бесовскую не переделать! Он в любой момент подляну устроить может. А потом начнет — простите меня, я не хотел, сущность такая? Нет уж!
 - И опять ты не прав. Вспомни, каким он был в самом начале, как вел себя в больничной палате? Он изменился благодаря тебе, вспомнил кто он такой на самом деле. Твой дух очень силен. Благодаря тебе изменился в лучшую сторону не только бес, но и Ронведа. Помнишь, какой заносчивой она была?
 Алексей молча упаковал меч в тряпье, закинул на спину. Огляделся по сторонам, плюнул и тихо выругался.
 - Ладно, - буркнул он. — Пусть остается. Но куда нам теперь идти?
 - Что ты имеешь в виду? — грустно спросил ангел.
 - Как найти Ронведу и обломать рога демону, вот что!
 Услышав это, ангел буквально расцвел.
 - Чудесно! Именно это мы и хотели от тебя услышать. Правда, бес?
 - Да-да, само собой разумеется, а как же иначе! — заорал бес и подпрыгнул. — Приложим все силы, отдадим последние трусы и разобьемся в лепешку!


                Часть 2.
               
                Глава 1.

 Красивый обман исчез, морок обернулся малоприятной реальностью. Это как отпуск в Египте — пальмы, солнце и море, услужливый за дополнительную плату персонал, номер с окнами на море и шведский стол. Но попробуйте переехать в этот самый Египет жить и работать. Окунетесь в дерьмо по уши.
 Там, где очутился Алексей, не было даже дерьма. Темно и пусто, под ногами коричневый, как кофейная гуща, песок. А вокруг тишина, от которой звенит в ушах. И совершенно непонятно, что делать дальше. В смысле понятно, но как и где? Черный гад провалился на ровном месте — куда? И как попасть в это «куда»?
 Искусство кинематографа учит нас, что в любой безвыходной ситуации надо ждать, время от времени оглядываясь по сторонам. В реальности это мало помогает, сколько головой не крути. Алексей тоже огляделся, заодно и на себя посмотрел. Белый кожаный прикид выглядел выглядел издевательством. Может, снять?
 - И бродить тут голым с мечом за спиной, - пробормотал Алексей. — Как тот Конан варвар, по которому мухи не топтались, комары не кусали и птички на голову не гадили. Ладно, тряпки фигня все. Черный афродемон провалился на следующий уровень. Как туда попасть? Бес!!!
 - Я! Есть!! Тута!!! — заорал бес, явившись перед Алексеем.
 - Вопрос понятен?
 - Так точно! — вытянулся бес. — И никак нет, потому что не знаю.
 - Ну вот опять! А кто знает?
 - Тот кривобокий черт, который из себя демона неотразимого изображал, - отрапортовал бес. -  Лоперамидом который назывался.
 - Тот самый, что орал, будто вот-вот станет большим и страшным? — задумался Алексей. — Так он не просто так появился?
 - Конечно! — подпрыгнул бес. — Здесь каждый прыщ мечтает стать начальником с большими правами и маленькими обязанностями. Для существ из преисподней предательство доверившегося это высший пилотаж, звездный час и лотерейный билет на миллион. Вот Лоперамид и подсуетился. Однако образ демона у него не получился, ты его сразу раскусил. Тогда он прикинулся шлангом в смысле обиженным ребенком, пустил слезу, сопли развесил ...
 - Предлагаешь найти его?
 - Настоятельно рекомендую, - важно произнес бес и надул щеки. — Обещаю всяческое содействие и активнейшее участие в издевательствах, унижениях и пытках, которым натуру евонную препоганую подвергнем, дабы узнать все.
 - Ладно. И где его искать?
 - Доверьтесь моему чутью, месье! — напыщенно ответил бес и помахал перед собой воображаемой шляпой с перьями.
 - Ну-ну, мушкетер. Веди нас!

 Похоже, бес действительно знал, куда идти. Шел уверенно, задрав хвост и высоко подняв рогатую голову — просто король помойки! Помня, что время и расстояния в преисподней вещи относительные и нужное место может появиться сразу и внезапно, Алексей спешно обдумывал дальнейшие действия. То, что Лоперамида надобно вывернуть наизнанку и бес этим с удовольствием займется, понятно. Непонятно другое — во что превратился этот Реневал лоперамидный на радостях, что всех обдурил?
 - Ангел, ответь мне на один вопрос — чего больше всего боятся здешние обитатели? — негромко спросил Алексей.
 - Доброты, воздержанности, скромности и любви. А еще трудолюбия и щедрости, - ответил ангел. — Здешние твари ленивы, завистливы, злы и заносчивы.
 - Семь смертных грехов?
 - Они самые, - кивнул ангел. — Помнишь стадион? На котором занимались издевательствами над грешными душами.
 - Что-то вроде соревнований?
 - Да. Наблюдать за мучениями других это любимое времяпровождение здешних обитателей. Причем они сами настолько ленивы, что не хотят сами мучить, предпочитают смотреть.
 - А кто устроитель?
 - Хозяин преисподней. Все, что ты видишь вокруг, он сделал, - ответил ангел. — Изменить что либо невозможно.
 - Почему? — удивился Алексей. — Неужели им всем нравится так вот жить?
 - Они не живут. Э-э, как бы это сказать правильно, - задумался ангел. — Существуют в замкнутом мире без добра, сострадания и любви. Они злы друг на друга, ненавидят всех и вся, готовы разорвать любого, если появится такая возможность.
 - Она может появиться?
 - Уже есть.
 - Ты на меня намекаешь? — подозрительно спросил Алексей.
 - Почему намекаю? Я говорил об этом. У тебя сохранились все человеческие чувства, ты почти человек и даже тело у тебя имеется. Разорвать твою связь с телом, увлечь тебя в бездну - это шанс для любого мерзавца стать еще хуже и приблизится к сатане. Но мелочь пузатая, как ты называешь мелких бесов, на это неспособна. А вот обмануть и завлечь в ловушку бесовское ничтожество может.
 - Этот Реневал, - сжал кулаки Алексей. — Найду его и по земле размажу.
 - Не размажешь, - спокойно ответил ангел. — Беса нельзя убить, он существует вне смерти и жизни. И у бесов нет имен. Он и здесь тебя обманул. Реневал Лоперамид это лекарство от поноса.
 - Ты все это знал и не сказал!? — возмутился Алексей.
 - Знал, - спокойно ответил ангел. — Но человеку дана свобода воли. И никому не позволено вмешиваться.
 Алексей закрыл глаза и некоторое время шел не глядя и молча. Гнев овладевал им, словно разгорающийся огонь, но он вовремя вспомнил, что это означает и кем станет, если дать волю злобе.
 - Да, ты прав, - выдохнул он. — Свобода  или есть во всем, или ее нет ни в чем. Но тогда получается, все что с нами было сплошной обман?
 - Не все. Ронведа была честна с тобой. Твой бес, как ни странно, тоже. Видимо потому, что не до конца бес. Обманутый демон, слабый и неуверенный в себе, стоящий на перепутье. И ты можешь вернуть его Создателю. Зависит от тебя, - сказал ангел.
Алексей снял с плеча меч, отдал ангелу:
 - Это хоть не обман?
 - Нет, ты забрал настоящий ангельский меч, его хозяин был предателем. Но мне такой меч не по чину! — обеспокоился ангел.
 - А мне не по чину белые штаны! Сейчас сниму и пойду голым, тут все равно некого стыдиться. Разве что мечом прикроюсь.
 Однако сбросив белый прикид Алексей обнаружил, что на нем надета та же мешковина, которой его «наградила» старшая демонесса.
 - И как это понимать? — удивленно спросил он и обернулся к ангелу.
 - Не одежде дело, в тебе самом. Черный демон манил тебя красивым одеянием, отвлекая от сути. Стань тем, кем должно, остальное придет само.
 «А ведь так и есть! — подумал Алексей. — Красивые картинки на пачках сигарет, мужественный ковбой на рекламе Мальборо, верблюд на сигаретах с таким же названием — романтика и отвага! А кто не курит, тот слабак и маменькин сынуля. Раньше пиво разливали в специальные пивные кружки. Потом во всех фильмах герои начали хлебать пивасик из горлА. И бутылочки такие появились, узкие. Чтобы держать удобнее. Пить пиво из кружек — фи! Производители кофе тоже решили не отставать. И вот во всех фильмах герои по поводу и без повода пьют кофе — на совещании, дома, по дороге на работу. Деньги делаются на пустом месте! Продаваны подсчитывают доходы, а потреблятели тешат себя мыслью, что они современные, продвинутые и крутые. Идиоты!!!»
 Потоптавшись на месте типа привыкая к новой старой одежде Алексей с удивлением почувствовал, что каменная крошка под ногами не ощущается. То есть по идее босые ноги должны колоться и резаться, но этого не происходило.
 - Я же бестелесный, - скривился Алексей. — Пора бы привыкнуть.
 Одернул мешковину, поправил меч за плечами.
 - Хорош, всех сразишь наповал, - съехидничал бес. — Я утомился уже, ожидая тебя.
 - Да, надо торопиться.
 Избавившись от красивого прикида Алексей повеселел. Честно говоря, было не очень уютно в импровизированном костюме Элвиса Пресли, да еще с ангельским мечом за спиной. В мешке и босым гораздо лучше. 
 - Нам еще далеко? — спросил Алексей.
 - Альберт утверждал, что близко-далеко штука относительная. Состариться не успеешь, - развязно ответил бес.
 - А он здесь?
 - Тута, где же еще. В одном котле варится с умником, который полжизни высчитывал, сколько демонов уместится на конце иглы.
 - И как?
 - Драки, скандалы, регулярные жалобы на тесноту и домогательства. Мы пришли!
 - Уже?
 - Я же говорю — все относительно, - произнес бес и указал когтистым пальцем на багровую трещину в земле. — Тебе туда, - добавил он, уменьшился и пропал в складках мешка.
 Алексей огляделся — вокруг мутная тьма, стелется поземка под ногами, а впереди тускло светится кривая трещина в земле. Ангел, что умничал недавно, тоже спрятался.
 - Какая-то она узкая, - с сомнением говорит Алексей. — В нее даже боком не поместишься.
 - Нет-нет, все нормально, - отозвался без из-за воротника. — Ад всегда идет навстречу пожеланиям трудящихся. Просто встань на нее и сразу офигеешь.

 Вообще ад, преисподняя, пекло, тартар, геенна и прочее ассоциируются с пожарами, котлами кипящими, кострами пылающими, чудищами стоглавыми зело страшными, скрежетом зубовным и воплем безутешным. То есть страх, боль и бесполезное раскаяние о содеянном в земной жизни. Образ, призванный пугать, отвращать и держать в узде благопристойности, смирения и законопослушании. Но так ли на самом деле? Слишком просто получается. И почему дорога в ад устлана, выстлана или вымощена? В общем, куда ни ступи везде благие намерения!

 Трещина невелика, нога может и поместится, а вот целиком взрослый дядька вряд ли провалится. Алексей подходит, становится на край и мнется в нерешительности, как перед купанием в начале летнего сезона — не слишком ли холодна вода? Легкий дымок вьется над раскаленной твердью, огонь призывно машет язычками пламени, словно дразнясь, земля под ногами слегка подрагивает и откуда-то снизу доносится гул. Одним словом, ничего хорошего и привлекательного с точки зрения нормального человека, чтобы туда спускаться. Ну, так то нормального …
 Алексей поднял глаза и второй раз в жизни взмолился:
 - Господи, помоги мне! — сделал шаг и ...

                Глава 2.
               
 … ничего не произошло. Ни вспышки ослепительного света, ни пламени всепожирающего. Злобного хохота из ниоткуда тоже не слышно.
 - Что за прикол такой!? — чуть потоптавшись, возмущенно говорит Алексей, - Тебя спрашиваю, бес!
 - А чо сразу я? — отозвался бес из мешковины. — Прикол, да. Но все сделано правильно. Наверно ты виноват, нестандартный.
 Раскаленная до красна россыпь камней под босыми ногами Алексея дрогнула и как бы нехотя начала расступаться. Рванулись языки пламени, сверкнули кроваво-красные молнии, громыхнул гром пустой кастрюлей об кафельный пол. Движение ускоряется, Алексея завертело, но не быстро, словно юла, а так, неспешно и можно развидеть, что вокруг творится.
 А вокруг сверкает, трещит и громыхает, как на горящем складе китайских фейерверков. Но во всем этом шуме и треске ощущалась какая-то нарочитость. Слишком уж много всего, будто маскарад новогодний. Алексей складывает руки на груди, губы презрительно скривились, на лице появилось выражение брезгливости. Он проваливается, короткое падение и тотчас под ногами ощущается твердь. Ослепительная вспышка на мгновение ослепляет, кастрюльный гром стихает, верчение прекращается. Алексей оглядывается и раскрывает рот от удивления, но быстро закрывает. Брови сходятся над переносицей, глаза сужаются, скулы твердеют, взгляд становится прицельным. Потому что вместо привычной картины всеобщего бардака и горящей свалки предстала прямо-таки лубочная картинка всеобщего равенства, братства и трансгендерного счастья. Контраст столь велик, что руки сами тянутся к оружию.
 Есть такое место на противоположной стороне от России, называемое Диснейленд. Если на языке оригинала, то Disneyland Park. Парк развлечений в городке Аннахайме штат Калифорния. В этом парке воссоздан мир диснеевских мультфильмов. А также известных на весь мир сказок, но в интерпретации того же Диснея, а также примесью последних идеологических и физиологических «достижений», взглядов на человеческую психику и весь организм в целом. В Диснейленде  есть Страна праздника или Площадь Нового Орлеана. Медвежья страна или Страна животных. Мультаун Микки и Диснеевский парк калифорнийских приключений.
 Диснейленд это место, где в сказочном стиле представлена Великая Американская Мечта для американских - и всех прочих, разумеется, - детей. Американский взгляд на искусство, кино, литературу и в целом на то, как должны воспитываться и жить дети, пока не станут законченными американолюбами и закоснелыми ненавистниками всего остального человечества с его тысячелетней культурой. Золотой памятник Гитлеру в центре Диснейленда, конечно, не поставят. Но «аромат» его идей там ощущается и без него.

 Именно такой вот Pax Americana с потусторонним душком и увидел Алексей, провалившись в огонь. Под ядовито желтым небом мечутся по розовой земле странные существа, похожие на людей. Похожие, но не так, чтобы очень. Если цирковые клоуны это неглупые люди, раскрашенные под идиотов, то здесь Алексей увидел слабоумных и дегенератов, изображающих умных людей. Но это потом, а в начале он познакомился с сумасшедшим стариком в полосатых штанах. Трикотажные портки в бело-розовую полоску обтягивают худые ноги, короткие сапоги с несуразными отворотами вроде мушкетерских. Узкий зеленый фрак распахнут на выпирающем пузе, фалды висят крыльями дохлой вороны. Тонкие ручки вылезают из коротких рукавов словно паучьи лапки с прутиками растопыренных пальцев. Торчит тонкая шея с острым кадыком, клочья седых волос выбиваются из-под розового со звездами цилиндра, торчат уши, крючковатый нос и бородка клинышком. Узкое лицо с  изрыто морщинами, под кустистыми седыми бровями блестят небольшие черные глазенки. Из хорошего только то, что не воняет гнилью. Но вот когда раскрыл рот ...
 - Привет тебе, дорогой друг! — воскликнул старик дребезжащим голосом и бросился к Алексею, распахнув худые руки.
 - Иди на хрен! — ответил Алексей и замахнулся, намереваясь дать в рыло.
 - Что ты такое говоришь? — отшатнулся старик. — Я с чистыми помыслами.
 - А я так отношусь к чистым помыслам, - ответил Алексей. — Что тут за дурдом?
 - Ты попал в страну праздника, путник! — воскликнул старик явно заученную фразу. — Войди же и раздели с нами радость.
 И тотчас Алексей оказывается в просторном, ярко освещенном помещении. Круглые столики словно пни торчат вокруг, а за ними сидят люди, мужчины и женщины возраста поздней молодости. То есть далеко за полтинник после лифтинга, ботокса и подтяжки всего повисшего. Одеты вычурно и странно, даже безумно. Рядом с Алексеем за столом сидит широко расставив ноги голый мужчинка, если не считать одеждой надетый на половой член полосатый носок. Чтобы не сваливался при ходьбе или чего еще, затейливо повязан розовой ленточкой крупным бантом. Мужчинка тщедушен, бледен, тонкие руки сложены на впалой груди. Но голова гордо поднята, выражение зауженного к низу лица высокомерно и презрительно. Кудряшки на голове окрашены в розовый цвет, ниспадая на узкие плечи парой банных веников.
 Спутница розоволосого голыша с носком на указателе половой принадлежности тоже  «хороша».  Дебелая расплывшаяся баба — нет-нет, в трусах, как вы могли подумать, что без них! — укрылась прозрачной вуалью с блестками, которые шаловливо искрятся и брызжут огоньками-пузырьками, как новогоднее шампанское. Но за «пузырьками» хорошо видно обрюзглое тело, а плоская грудь висит ушами спаниеля. Над узкими плечами возвышается крупная голова. Волосы коротко острижены и окрашены в радикальный черный цвет, столь характерный для косметики, производимой на Малой Арнаутской в Одессе.
 «Где-то я такое уже видел, — подумал Алексей. — Концерт в каком-то ночном клубе. Или дурном кино, которое снимают хомерики, германики и серебренниковы. Размазывают по экрану свежее дерьмо и блевотину. Видимо, и в голове у них тоже самое». 
 Остальные гости этого «клуба одиноких сердец» были одеты в смысле раздеты не хуже. Мужчинка смуглой восточной породы обут в солдатские ботинки с розовыми шнурками, а из одежды только длинный, ниже пояса, галстук в бело-красную косую полоску с кармашком в районе промежности. Кармашек украшен блестками и завязан бантиком желтой веревочкой. Полный блондин напялил прозрачную жилетку, отчего вялая, оплывшая от жира, грудь блестит, как салом намазанная. Между широко расставленными ногами … не было ничего. Не то удалил за ненадобностью, не то причиндал малюсенький, как у мыша.
«Может, он у него с другой стороны? — подумал Алексей. — Или заклеил пластырем? Да плевать!»
 Рассматривать каждого и каждую уродину желания не было. Все были примерно одинаковы
 — полуголые мужеобразные существа и женские туловища будто слепленные из хлебного мякиша.
 - Цирк уродов и есть твой праздник? — спросил Алексей старика в зеленом фраке и полосатых колготках.
 - Это искусство высокой моды, - обиженно произнес старик. — Тебе несказанно повезло, сейчас выступит величайший артист всех времен, кумир продвинутых, любимец музыкальных критиков, золотой пенис эстрады и король эпатажа!
 С громом и молнией рушится одна из стен, из клубов розовой пыли выходит розовощекий кудрявчик в белом с блестками обтягивающим комбинезоне а ля Элвис Пресли. Публика верещит от восторга, топает и хлопает. Кумирокороль артисто-золотисто надменно склоняет кудрявую голову, выпуклые глаза нарочито медленно обводят зал.   
 - Фил-Фил-Фил!!! — скандирует зал.
 - Надо же, какое совпадение, - удивленно произнес Алексей. — И как вовремя это чудо выползло.
 Тем временем кудрявый «королек» возводит очи к потолку, величественным жестом разводит руки, растопыривает пальцы и сверкают бриллианты на перстнях. Типа распят я вашей любовью! Спустя мгновение на спине «королька» вырастают длинные разноцветные перья, будто павлиний хвост распушился в брачный период. Грянул музон, свет прожекторов залил сцену, дешевая мишура на костюме сверкнула россыпью бриллиантов. И «королек» запел … воспел … вообще-то захрипел дурным голосом, потому что ни микшеров, ни преобразователей звука не было. Забыли наверно. Или здесь такое не положено.
 - А-ля натюрель? — насмешливо спросил Алексей.
 - O, yes! — гордо ответил странный дед.   
 Странный пучеглазик в обтягивающем комбинезончике пропел очередной куплет, зазвучал проигрыш — что-то задорно веселенькое, - и тут пучеглазик поворачивает спиной и начинает эдак приплясывать в такт музыке. Лучи прожекторов соединяются и зрители видят, что спина пучеглазика кудрявого обнажена. И не только спина. И это самое «не только» обнажено полностью. Розовые, как у новорожденного младенца, «булки» весело трясутся в такт движениям тела, ноги отбивают чечетку, вскинутые руки выписывают сложные фортеля, перстни на каждом пальце отстреливают бриллиантовыми искрами.
Под конец оркестрового проигрыша пучеглазик легко и непринужденно наклоняется и розовые «батоны» рвутся наружу из тесного плена белого трико. Прям как тесто из кастрюли, только что не пузырятся. Зрители в экстазе орут и визжат, срывают носки и трусы. Шум и ор такой, что Алексей не слышит сам себя, в полный голос комментируя все происходящее  отглагольными прилагательными сексуального характера.
 - Восхитительно, правда!? — орет в ухо странный дед.
 Алексей дернул головой, будто отгоняя надоедливую муху, дед получает удар в горбатый нос и отшатывается, закрыв лицо ладонями. Решив, что этого будет мало, Алексей с ноги бьет туда, где есть — наверно! — промежностный инструмент, после чего мерзкий дед отлетает метра на два и падает навзничь прямо на ближайший стол. Шум тотчас стихает, музыка обрывается и в наступившей тишине раздается истошный вопль застывшего в поклоне пучеглазика голожопика:
 - Позовите Приму! — и с придыханием добавил: - Дон-ну!
 Омерзительные, словно личинки майского жука, зрители падают на колени и начинают кланяться и вскидывать руки, непрерывно визжа и воя, будто стая вусмерть перепуганных шакалов. «Трещит земля как пустой орех, как щепка трещит броня» и выплывает из тумана-пыли-дыма ледяной горою лохматая баба в бесформенном балахоне. Рыжие кудри ниспадают на узкие покатые плечи, прячут бесформенную грудь, но оставляют открытым застывшее восковой маской плоское лицо. Немигающие пустые глаза смотрят в пустоту зала, затем неживой взгляд касается кланяющихся и орущих. Уголки губ слегка приподнимаются, взгляд становится покровительственным и надменным.
Пыль рассеивается, дым тает, Прима Донна краем глаза замечает наклоненную фигуру сбоку. Медленно, с трудом, как заржавевшая гайка, поворачивается голова, пустой взгляд останавливается на том месте, которым пучеглазик думает.
 - Опустите мне веки! —  вздрогнув, возвестила Прима замогильным голосом и добавила визгливо: - Быстрее, суки позорные!!!
 У подножия сцены возникает короткая давка, парочка самых шустрых и преданных почитателей вырывается из кучи-малы, бросаются на Приму и тянут дряблые веки вниз, словно шторы. Лупоглазый кудрявчик недоумевающе смотрит типа «а чё такова раньше нравилось», потом выпрямляется и легким движением рук заправляет розовые «батоны» в штаны.
 - Новое прочтение? — усмехнулся Алексей. — Вий хорош. Прям самое то! А вот Хома подкачал. Брутальности не хватает. Задница должна быть небритой, обветренной в дальних странствиях, загорелой. И, не побоюсь этого слова, рабочей. А где панночка в летающем гробу? — поинтересовался Алексей. — Наталья Варлей была очень хороша в этом образе. Да и вообще в любом. Если без дурацкой ночной рубашки был бы отпад до потери сознания.
 Сжатые губы Примы чуть шевельнулись, послышался хриплый прокуренный голос:
 - Будет  тебе панночка-а …
 Вспучился и провалился пол, увлекая в провал столы и вопящих от страха гостей. Из черной дымящейся дыры поднимается серебристый гроб. Лучи прожекторов иглами вонзаются в него и сопровождают подъем, образуя светящуюся пирамиду. Поднявшись примерно на тринадцать метров гроб останавливается и неподвижно висит, подпираемый снизу световыми столбами. Прямо как бутылка премиальной водки на подносе! Крышка отваливается, расколовшись  на сотни осколков, исчезает гроб и Алексей видит силуэт, завернутый в белый саван.
 - Явись нам! — хрипло каркнула Прима которая Донна.
 Саван вскипает нарзанными пузырьками и сквозь них проступает костлявая и нескладная фигура женщины. Ноги вместе, руки крестом на груди, глаза закрыты, на белом вытянутым к низу лице торчит нос отточенным карандашом. 
 - Арлекину, арлекину лишь одна награда смех!!! — внезапно заорала Прима. Вскинула руки и захохотала прямо-таки сатанинским хохотом, от которого задрожали стены, а оставшиеся зрители распластались по полу мокрыми тряпками.
 Парящая в воздухе женщина дергается и широко, будто в панической атаке, открывает глаза. Падают сложенные на плоской груди груди руки, худые ноги расставляются циркулем и в таком виде она летит вниз, приближаясь к Алексею.
 - Да, в рубашке явно лучше, - произнес Алексей. — Без нее Кристя просто страх Божий.
 Женщина становится на пол рядом с Алексеем и тянет худые руки, намереваясь не то обнять, не то вцепиться в горло. 
 - Слышь, вобла летающая, нынче пост. А я такой человек, что и за тонну баксов не захочу оскоромиться, - говорит Алексей, старательно вспоминая монолог Хомы Брута и на всякий случай отступая на пару шагов.
 - Отдай мне всё-о-о!!! — прошипела «панночка».
 - Еще чего!? — возмутился Алексей. - Я что тебе, промоутер что ли?
 Женщина не отступала. Она продолжала идти на Алексея, но как-то неуверенно и поминутно дергалась, словно мешало что-то. Герой повести Гоголя в подобной ситуации читал псалмы и крестился. А еще очертил круг защитный. Кусочек мела очень кстати завалялся в кармане ...
 «Круг это здорово, - думал Алексей, глядя на жертву диетического питания, - но мела у меня нет, псалмов не знаю, креститься … а крещен ли я?»
 Выяснить это можно только одним способом. Собрав пальцы правой руки в щепоть, он прикасается ко лбу, опускает руку к животу … а вот с подъемом руки к правому плечу появились проблемы! Правая часть тела начала стремительно неметь. Алексей перестает чувствовать правую ногу, потом застыло плечо, ослеп правый глаз и свело челюсти. Движение руки отдается такой болью, что хочется кричать. И такая тяжесть, как будто пудовую гирю на бицепс поднимает.
 Уцелевшим глазом Алексей видит, как напряглась худая женщина без ночной рубашки. Идти не может, только тянет руки и дрожит так, словно электричеством пытают. Прима которая Донна, застыла восковой статуей. Мгновенно и страшно исхудавшее лицо превратилось в маску кровавого клоуна, проступили жилы, вылезли клыки, нос изогнулся орлиным клювом.
 Лучше всех чувствовал себя Фил. Он старательно таращит выпуклые глаза, сводит брови и даже издает какие-то грозящие звуки — не ртом, нет! — но побороть натуру фигляра не получается. Так и крутит полуголой задницей, притоптывая и поминутно разводя руки. Не то воображаемый зрительный зал обнимает, не то показывает, сколько денег хочет.
 Когда два с половиной на одного, переть дуром не следует. Уверенного в своих силах врага надо обмануть и сбить с толку. Выглядит не сильно геройски, но иначе не получается. 
 Алексей улыбнулся на все зубы, раскинул руки точь в точь как Фил голозадый и шагнул навстречу трясущейся «п-панночке». Онемение тут же ослабло, но не так чтобы очень, поэтому удар по лицу наотмашь получился этаким хлопком. Даже хлопочком. Однако для скелета, обтянутого кожзаменителем, и этого оказалось достаточно. Нижняя челюсть треснула, съехала набок и отвисла, отчего плоская физиономия стала похожа на почтовый ящик с открытой прорезью для корреспонденции. Ощутив прилив сил, Алексей бьет еще разок, крестится, снова бьет. Но промахивается, так как голова и челюсть катятся по полу, весело постукивая костями и проваливаются в яму.
 - Филька!!! — требовательно произносит Донна вроде Прима.
 Голая задница прекращает порывистую движуху, половинки схлопываются, выпуклые глаза наливаются слезами:
 - А меня за що? — вопрошает кумирокороль.
 Вздрогнула земля, вдали загрохотал гром и чей-то рычащий голос произносит:
 - Ничтожества-а!
 Обрушилась тьма, земля раскалывается и под ногами Алексея разверзлась бездна ...

               
                Глава 3.
               
               
 … и тотчас шмякнулся задницей на что-то твердое. Больно не было, потому что попал на что-то мягкое. Искры из глаз тоже не стрельнули по той же причине. И вообще провалился он не в геенну огненную, а брякнулся на что-то приятно пружинящее, как надувной матрас.
 Удивившись мягкости приземления Алексей, как и всякий нормальный человек, оглядывается и тотчас встает - «мягкость» под задницей выглядела подозрительно. И вновь из ниоткуда появляется тот самый старик в полосатых штанах и фраке.
 - Привет тебе … - начал было он привычно, но удар в горбатый нос обрывает приветствие на полуслове.
 Мелькают полосатые штаны, зеленый фрак машет фалдами, старик кубарем катится по склону.
 - Бес, явись! — произнес Алексей.
 Персональная зловредная сущность тотчас материализуется на зеленой травке в позе отдыхающего Аполлона.
 - Мы где? — спросил Алексей.
 - На следующем уровне преисподней, - ответил бес и пожал плечами с видом «дураку понятно».
 - Конкретно, что это за место?
 Бес нехотя встает, потягивается с завыванием и заламыванием рук. Покривлявшись еще немного, он с умным видом уточняет:
 - Конкретно ЭТО место? Или вообще?
 - Это, - терпеливо ответил Алексей. — И вообще.
 Бес еще раз смотрит по сторонам и с некоторым удивлением предлагает:
 - А ты присмотрись.
 - Да чего тут смотреть-то? — злится Алексей, но все же оглядывается еще раз.
 Он стоит на холме с покатой раздвоенной вершиной, вокруг которой расположен какой-то странный парк развлечений в диснеевском духе. Колесо обозрения, до половины вкопанное в землю. Аттракцион «Свободное падение», который немножко вверх и глубоко вниз. То есть кольцо с пассажирами проваливается в шахту на хрен знает какую глубину, там чего-то происходит, потом медленно, как бы нехотя, поднимается с обоср...ся пассажирами. И так называемые американские горки, которые сначала немного вверх, а потом надолго вниз под землю вместе с истошно орущими людьми. Вернувшиеся напуганы до уср...чки и выглядят так, словно их собаки драли. По дорожкам бродят клоуны и странные существа, похожие на прямоходящих мышей с оттопыренными ушами. У клоунов и мышей в руколапах полицейские резиновые палки, которыми они поминутно дубасят посетителей этого странного парка. Видимо, предлагают посетить аттракционы, потому что только после пинков, тумаков и подзатыльников гости неохотно бредут к ближайшему сооружению с видом приговоренных к казни.
 - Опять цирк уродов с развлечениями для буйнопомешанных, - скривился Алексей.
 - Опять веселуха! — радостно поправил его бес. — Но ты почему здесь? Должен был оказаться ниже, - произнес он задумчиво.
 - Ты о чем? — подозрительно спросил Алексей.
 - О том, на чем ты стоишь, - ответил он, тотчас уменьшился и юркнул за воротник.
 - Да на холме каком-то, - раздраженно говорит Алексей.
Его взгляд останавливается на странной впадине по середине и он замолкает. Что-то напоминает этот холм, впадина …
 - Да не может быть! — шепчет он. — Что за извращенские фантазии?
 «Почему извращенские? — подумал он. — Для нормального человека да, но ты же не в мире людей, а в преисподней - или аду? Все время путаю, как правильно. Здесь нет морали, приличий, тут все наизнанку и наоборот. Это как сознание сумасшедшего психопата и маньяка, а ты внутри него».
 - Все время забываю, где я, - удрученно покачал головой Алексей. — Ладно, будем считать, что я по какой-то случайности пролетел мимо очередного демона в виде задницы и оказался на промежуточном уровне. И почему бес сказал, что я должен был оказаться ниже? — прошептал он. — Ладно, пошли посмотрим что здесь. Не нырять же в задний проход на следующий уровень !
 Алексей съезжает по склону, как с горки. Жесткая трава в смысле шерсть хорошо пружинит и отлично скользит. Приземлившись, он тотчас попадает в полез зрения  парного патруля клоуна и мыша. Мышь скалит зубы в улыбке и широко распахивает неправдоподобно большие глаза.
 - Микки Маус? — удивленно произносит Алексей. — Так вот откуда он взялся! Уолт который Дисней был той еще штучкой.
 Микки торопливо идет навстречу, смешно переставляя кривые ноги в дурацких башмаках и еще более дурацких белых штанишках. Раскрашенный белилами клоун в костюме Арлекино идет за ним, улыбаясь губастым ртом и тараща подрисованные глаза. Палки у обоих наготове.
 - Наконец-то я вас встретил, дорогие друзья! — воскликнул Алексей, идя навстречу с распахнутыми объятиями. — Так нравилось играть с клоуном в детстве. Особенно отрывать голову, - добавил он чуть тише. — А мышей ловил в клетку с приманкой, потом бездомным котам скармливал. Коты были благодарны!
 Он сознательно «гнал пургу», потому что знал по опыту — пока говоришь, на тебя не кинутся. Микки Маус не успел поднять палку, как жесткие пальцы человека сжали оттопыренные уши. Короткий рывок и носатая морда поворачивается на сто восемьдесят градусов. Клоун ошеломленно стоит, как столб. Он явно не ожидал такого вот в буквальном смысле разворота головы и тупо таращится в гаснущие глаза другана. Удар в лицо опрокидывает клоуна на спину, короткий тычок пяткой в лоб сминает тупую башку.
И только после этого Алексей вспомнил, что у него вообще-то меч имеется, так что можно было и не пачкать руки. Оглянувшись, увидел, что на драку с тяжкими телесными никто не обратил внимания. Видимо, тут это в порядке вещей.
 - Бес выходи, - приказал Алексей. — Есть пара вопросов.
 Раздается неприличный звук и образуется облако зеленоватого дыма, из которого выходит бес. На нем белый халат до пола, фартук, когтистые пальцы скрыты белыми медицинскими перчатками. На ухмыляющейся роже красуются круглые очки с выпуклыми стеклами, невесть откуда появившиеся седые всклокоченные волосы искрят и дымятся.
 - Облик гениального ученого? — осведомился Алексей. — Высунь язык, точнее будет. Отвечай, что это за место и почему я должен быть не здесь?
 - Потусторонний мир многообразен, - говорит бес снисходительно и чуть с ленцой, словно профессор отвечающий на глупый вопрос студента первокурсника. — В прошлом люди считали его отражением земного мира и потому приписывали ему черты окружающей их действительности. Костры, котлы, сковородки, пытки огнем и водой - на большее фантазии не хватало. Сказывалось отсутствие качественного образования, - пояснил бес. — Однако по мере развития науки, образования в целом и культурки в частности, представления менялись и ад следовал за ними. Чувство юмора не чуждо падшим. Они тоже радости хотят, веселья … специфического, - уточнил бес после короткой паузы.
 - А второй вопрос?
 - Это какой же, запамятовал я, — скривил рожу бес.
 - Не валяй дурака, Альберт Кирпичев, - предупредил Алексей.
 - А кто это? — удивился бес.
 - Тот, кого ты изображаешь. Говори!
 - Вспомнил! — хлопнул бес ладонью по лбу. - Почему пролетел мимо зеленой задницы? Не знаю.
 - Врешь!
 - Нет, в этот раз не вру, - серьезно ответил бес. — Что-то странное вокруг тебя происходит, Алексей Федорович.
 - Да тут везде дурдом, куда ни глянь. Причем здесь я? — буркнул Алексей.
 - Ты не сгорел, когда взял меч ангела. Ты походя расправляешься с каждой встреченной адской тварью, я это с самого начала заметил. И в тебе нет страха, вот что самое странное! — возмутился бес. — И даже обидное, - добавил он.
 - Так получается, - философски заметил Алексей.
 - Ты не должен был пролететь мимо задницы! — взвизгнул бес. — Так ни у кого не получалось!
 - Значит, что-то пошло не так, — пожал плечами Алексей.
 Парк садистских аттракционов функционирует безостановочно. Нестройное хоровое пение дикими голосами перемежается с визгом и скрежетом зубовным. Скрежет ржавых шестеренок и хлопки оборвавшихся тросов органично звучат на фоне хруста костей.
«Зачем я здесь? — думал Алексей. — Где тут искать Ронведу? У этого парка развлечений конца края не видно. Но не просто же так я здесь оказался! Может, искать надо кого-то другого? А спрошу-ка я клоуна!»
 Заморская мышь и клоун аккуратно лежат неподалеку, будто парочка отдыхающих трансвеститов. Алексей привязывает лапы-руки Микки к ногам за спиной, используя вместо веревки его хвост. Изобразив таким образом букву «зю», вытаскивает меч из ножен, кладет рядом и усаживается в импровизированное кресло. Чуточку повозившись, кладет ноги на медленно оживающее тело клоуна. Немного подумав, срывает колпак и засовывает в рот Микки — очнется мышь, пищать начнет ...
 - Ты оклемался, урод? — спросил Алексей, заметив шевеление клоуна.
 В ответ слышится мычание и бульканье в горле. Подождал еще с полминуты, задает тот же вопрос. Раны зажили и теперь бес в костюме клоуна может говорить. Медленно поворачивает голову и, с трудом двигая разбитыми челюстями, крашеный урод задает до невозможности заезженный кинематографом вопрос:
 - Кто ты такой?
 - Не твое дело, - отвечает Алексей такой же заезженной фразой. — Я ищу девушку в белом комбинезоне. Не видел такую?
 Глаза клоуна загораются, из горла вырывается хрип, руки с скрюченными пальцами тянутся к человеку. Алексей молча берет меч и приставляет его к шее клоуна. Кожа обугливается, слышится шипение, поднимается струйка дыма. Клоуна охватывает паника, он вздрагивает, глаза расширяются от ужаса.
 - Вижу, ты понял, - кивнул Алексей. — Отвечай на вопрос. И поживее, мне некогда! — повысил он голос и для пущей убедительности несильно пнул.
 - Кто ты … - начал было опять клоун. 
 - Отрублю ноги!
 - Да-да, господин! — торопливо ответил клоун. — Сейчас, сейчас ...
 Его бьет крупная дрожь, руки трясутся, копна рыжих волос сбилась комом. Смотрит на пламенеющий меч, смотрит на человека, в глазах стынет немой вопрос — кто этот человек? Как он завладел мечом, к которому никто не может прикоснуться? И как он вообще сюда попал!?
 Микки Маус пришел в себя, завозился, пытаясь освободиться и что-то возмущенно промычал. Алексей уперся локтем в мышиную голову и нажал. Послышался хруст, голова сплющилась, оттопыренные уши сложились этакими ладошками.
 - Если ты стеснялся, то теперь нам никто не мешает, - сообщил Алексей, улыбаясь и подмигивая.
 Клоун нервно сглотнул, в уголках маленьких глаз появилась слеза.
 - Да, господин, - произнес он дрожащим голосом, - была. Но не одна, а с демоном сильно могучим. Даже с двумя.
 - И куда направились демоны сильно могучие?
 - Вниз.
 - Я понимаю, что не вверх. Куда именно? — повысил голос Алексей.
 - Демонам такого уровня никто не смеет задавать вопросы. Мы пали ниц и застыли.
 - И ты ни одним глазком не подглядывал? — криво усмехнулся Алексей.
 - Вы за кого меня принимаете!? — возмутился клоун. — Пялился во все глаза! Черный демон шел первым, от его шагов дрожала земля, вокруг головы кружились мелкие бесы, скрывая морду. Только рога торчали! Громадные, ветвистые, будто черные молнии застыли. От плеч до копыт ниспадала темная мантия, окутанная дымом от пламенеющего тела. Он вел другого демона, закованного в цепи. И демонессу, тоже в цепях.
 - Как выглядел демон в цепях? И демонесса, - добавил Алексей после короткой паузы.
 - Белые, - скривил рожу клоун. — Смотреть противно. Но в цепях терпимо. А вел он их туда, - ткнул пальцем клоун под ноги.
 - Тут где-то вход?
 - Да тут везде входы, - ухмыльнулся клоун. — Но такие похабные уроды и негодяи низкого уровня идут своим грязным путем.
 - КАКИМ!? — рявкнул Алексей и провел кончиком меча крест на крест по груди клоуна.
Кафтан вспыхнул белым дымным пламенем, крестообразная рана мгновенно обуглилась, наружу полезло что-то красное, в черных, похожих на червей, извивающихся отростках.
 - Да любым!!! — взвизгнул клоун. — Он явился сверху, из разрыва свода и земля расступилась перед ним, словно рассеченная надвое. Демон ушел вниз вместе с пленниками … а-а-х!
 Клоун захрипел, изо рта пошла черная пена, глаза закатились. Крестообразная рана на груди становится глубже, дым уплотняется, охватывает все тело и через считанные мгновения тело исчезает, оставив после себя белесое пятно на земле.
 - Вот и поговорили, - произнес Алексей.
 Не глядя провел мечом по скрюченному мышиному телу, шкура задымилась и вспыхнула. Клуб дыма накрыл пламя, тело исчезло.   
 Содрогается земля, из громадной дыры неподалеку вылетает кольцевая трибуна с орущими от ужаса людьми. Они намертво прикованы цепями к сиденьям, размахивают руками, крупная дрожь заставляет биться тела словно в припадке бешенства. Кольцо останавливается на вершине мачты, медленно опускается и застывает на уровне земли. Тотчас орава микки маусов и клоунов набрасывается на людей. Цепи со звоном падают, окровавленные тела валятся на землю. Клоуны и маусы оттаскивают полуживых людей в сторону и скоро образуется целый вал из тел. Хватают тех, кого согнали раньше, пинками и ударами палок гонят новых пассажиров на освободившиеся места.
 - А не прокатиться ли и мне? — спрашивает Алексей сам себя. — Спущусь этажом ниже и посмотрю, что там и как. Но поможет ли это? Черный демон с бесами над головой прошел напрямик. Надо бы и мне также, но сколько не топай, передо мной земля не расступится. Бес, а ты что думаешь? — повысил голос Алексей.
 - Полностью с вами согласен и поддерживаю, Алексей Федорович! — заорал бес из-за воротника.

                Глава 4.
               

 -Согласен он, - проворчал Алексей. — Топать-то где? Или в дыру прыгнуть? Тогда уж лучше сесть на место грешника и прокатиться с ветерком.
Решительным шагом идет к кольцевой трибуне, куда бесы в облике клоунов микки маусов заталкивают грешников. Звенят цепи, кричат и умоляют о пощаде приговоренные к казни, радостно пищат мыши, слышится конское ржание клоунов.
 - Не стоит тебе туда идти, - внезапно раздался чей-то голос.
 - Чего это? — усмехнулся Алексей.
 Он решил, что это сказал бес и потому добавил:
 - Откуда такая забота, Рогалик? Ты вроде …
 Прервавшись на полуслове, Алексей оборачивается и видит демона. Демон не агрессивен, то есть не корчит зверскую рожу, не рычит и не совершает телодвижений в стиле кунг-фу-крадущийся-хорек или тайцзи-проснувшийся-дракон. Нормально так стоит и смотрит с едва заметной улыбкой. Одет тоже вполне прилично — длинная, ниже колен светло-серая рубашка с короткими рукавами, подпоясанная белым ремнем. Обычная в прошлом одежда людей в странах с жарким климатом — Рим, Карфаген и прочие греции. Плетеных сандалий на босу ногу не было, неизвестный обут в аккуратные сапожки из тонкой светлой кожи. Густые черные волосы с проседью зачесаны назад и удерживаются шелковым шнурком вокруг головы. Худощавое лицо лишено бороды и усов, обычные глаза, нос, уши — в общем, мужчина средних лет, такого же роста, как Алексей, в меру ухоженный и явно не глупый. И здоровый, Алексей сразу оценил ширину груди и мускулистые руки спортсмена. Может, это не черный демон. Тогда кто? Неизвестный выглядит так миролюбиво, что рука сама тянется к рукояти меча.
Посадка на дьявольский аттракцион заканчивается, трибуна со скрежетом падает, вопли и стенания обрываются под писклявый смех мышей и скрипучее ржание клоунов.   
 - Имеются кое-какие дела, - ответил Алексей. — Так что спуститься надо. Но буду благодарен, если укажешь путь короче. И кстати, ты тут вообще кто в смысле на чьей стороне?
 - На своей. Я не с ним, - взглянул вверх демон. — Но и не с теми, - посмотрел он вниз.
 От Алексея не укрылось, с какой брезгливостью демон произнес «не с теми» и как равнодушно он сказал «не с ним». 
 - Значит, сам по себе? И чем занимаешься? — спросил Алексей.
 - Последнее время ничем. Брожу по мирам, смотрю и удивляюсь долголетию глупости, чванства и зависти.
 - Ты о людях?
 - Обо всех. Все созданное одним творцом имеет общие черты. Отвергнутых сжигает злоба. Неудачников грызет зависть. Влюбленные глупеют и теряют рассудительность. И не важно, люди это, обитатели небес или враждебные сущности низшего мира. Где, кстати, я сейчас и нахожусь, - произнес демон и огляделся.
А вокруг взлетают и падают качели, аттракционы брызжут кровью, кричат люди и хохочут демоны первого уровня — клоуны, микки маусы и еще какие-то мультяшные герои, которых Алексей никогда раньше не видел. Ну, не следил он за новинками детских программ, поэтому чернокожие русалочки, жопастые коричневые феи со стрекозиными крылышками и смуглые принцы заднеприводной ориентации были ему в новинку.
 - Ты здесь случайно? — спросил Алексей.
 - Вначале думал, что да. Но встреча здесь с человеком случайной быть не может. Кто ты?
 - Тебе рассказать полную версию, с биографией или краткую?
 - Просто назови имя и род занятий. Я пойму, - ответил демон.
 - Алексей. Алексей Федорович Незабудкин, бездельник и прожигатель земной жизни, - уточнил Алексей и расправил складки мешковины.
 - Но тебе дали шанс, - проницательно заметил демон. — И как продвигается дело?
 - Паршиво. Меня обманули.
 - Это само собой, ты же в аду. Но за каким … э-э … чего ты тут забыл?
 - Предложили найти одного белого демона в обмен на продолжение жизни. Там, в земном мире, я занедужил маленько.
 - Занедужил значит, - задумчиво повторил демон. - И кто же предложил? — спросил демон и скучающее выражения лица сменилось легким любопытством.
 - Его жена.
 - ЖЕНА!?
 Демон так удивился, что округлились глаза и вытянулось лицо.
 - Да, жена, - подтвердил Алексей. — И дочери велела сопровождать меня. Наверно, чтобы я не сбежал. Такая необыкновенная, я так влюбился, все время рядом, строгая, красивая, умная — в ней все прекрасно!
 Алексея словно прорвало. Говорит быстро, пропуская слова, пальцы мнут проклятый мешок, в глаза появились слезы.
 - Жены, дочери, мужья ... да что творится в этом мире!? — воскликнул демон.
 - Жизнь творится, вот что, - ответил Алексей, вытирая лицо. — Ходишь тут, по преисподням адским, не знаешь что в мире происходит. Интересоваться надо международной обстановкой!
 - Поговори мне еще, - сказал демон, но без злобы, а так, по привычке.
 Пока демон чесал репу и размышлял о произошедших переменах в мирах и временнЫх континуумах, Алексей успокоился, смахнул слезы и высморкался. Беззаконие и адский бардак вокруг творится в прежнем темпе, колеса крутятся в дыму и пламени, качели качаются, бесы развлекаются, узники вопят и взывают о милосердии — повседневная адская рутина. На него и демона внимания почти не обращали. Если не считать опасливых взглядов искоса.
 - А ты сам-то чего по преисподней бродишь? — спросил Алексей. — Имя у тебя есть?
 - Брожу где хочу, мне никто не указ, - ответил демон и вскинул подбородок, словно особа приближенная к высям горним. — Мое имя Сариэль.
 - Ух ты, - равнодушно произнес Алексей. — Где-то вроде слышал.
 - Где-то слышал!? — возмутился демон. — Наглец, ты хоть представляешь, что я с тобой СДЕЛАЮ!?
 Слово «сделаю» демон произнес таким голосом, что бесы неподалеку попадали без памяти.
 - Делали уже, - отмахнулся Алексей. — Ты не первый, кто грозится размазать, сжечь, разорвать и сотворить что-то еще типа вторичной переработки. Я тут не просто так, а по делу. Если женщина просит, надо в лепешку разбиться, но сделать.
 - Вот как! И что же она просит? — рычит демон и очнувшиеся бесы разбегаются от его рыка.
 - Муж попал в дурную компанию, семейный бюджет тратит на баловство и выпивку. Верная жена попросила найти, вразумить, в семью вернуть. Обычное дело!
 - Такое бывает только у неразумных людей, ибо сотворил их Создатель из грязи и дал обезьяньи мозги. Я сразу понял, что к хорошему это не приведет и потому не поклонился, - ответил демон и скривился.
 - И поэтому оказался здесь, а не там? — спросил Алексей и ткнул пальцем вверх.
 - Я был создан свободным и сделал свободный выбор, - вздернул подбородок демон. — Ангелы не могли справиться со мной, им на помощь пришло целое войско архангелов. Но и они оказались бессильны. Только у Рафаила хватило ума не махать мечом, а просто поговорить. Мы поняли друг друга, - ответил демон и горделиво расправил шесть крыльев.
 - Сколько крыльев, - вздохнул Алексей. — Как ты ими управляешься?
 - Тебе не понять, - презрительно скривил губы демон.
 - Это я так спросил, для общего развития. Но тот демон, которого мне надо найти, тоже не склонил головы перед человеком. Помоги мне найти его. И дочку. Она такая, такая …
 -Да, я уже знаю, - кивнул демон и сложил крылья. — Как их зовут?
 - Агат и Ронведа.
 - О, ну конечно! — воскликнул Сариэль. — Агат всегда был доверчив, как ребенок. А Ронведа строптивой и своевольной. Как ты мог влюбиться в нее? — удивился демон.
 - А что, так заметно?
 - Да на лбу написано большими буквами, - с усмешкой ответил демон.
 - Ну, - развел руки Алексей. — Вышло вот так.
 - Неразумны, не практичны, эмоционально неустойчивы — несовершенны во всех отношениях! — воскликнул демон. — И вдобавок материальные тела, подверженные болезням и увяданию. И этим примитивным организмам я должен был поклониться!?
 - Слушай сюда, небожитель без определенного места жительства!!! - «взорвался» Алексей. - Мне твои поклоны по фигу! Кланяйтесь тут друг другу сколько угодно, пойте осанны, гимны и хвалебные песни до потери голоса. Вам все равно больше делать нечего. Эти, - мотнул он головой на прячущихся бесов, - хоть каким-то делом заняты, хоть что-то делают. Да, они плохие и вообще говнюки. Но они выполняют свою работу. А такие, как ты, бродят по преисподней, никому не нужные и никому не интересные. Богу вы не нужны и дьяволу до вас дела нет. Твоя свобода, Сариэль, это пустота. Тебя ни о чем не просят и в упор не видят. Ты и тебе подобные Его ошибка.
 - Если мы пустота и Его ошибка, тогда почему ты помогаешь одной из нас? — с усмешкой спросил демон.
 - Я хочу помочь женщине, которая любит своего мужа. А демон она или человек неважно. Другое важно — она обратилась ко мне, несовершенному, слабому и грешному человеку. А не к тебе или такому, как ты. Оглядись, Сариэль! Бесы боятся меня, а на тебя даже внимания не обращают. Гуляй тут дальше, бессмертный. Ты мне не интересен.
 Алексей идет к ближайшему аттракциону. Над распахнутыми воротами красуется рожа одноглазого пирата в треуголке с черепом. Торчат окровавленные клыки, выпученные глаза вращаются, горбатый нос шевелится. За воротами видна гладь воды, волны качают пиратские корабли и вместе с ним качаются гирлянды висельников на вантах. Битва на море! Стреляют пушки орущими от боли грешниками, которые взрываются при попадании в борт другого корабля. Другие дерутся на палубах, режут и кромсают друг друга, бросают за борт. Вокруг снуют шлюпки, бесы в пиратском одеянии рубят саблями барахтающихся в воде людей. И все это под развеселую музыку Гленна Миллера
«Chattanooga Choo Choo», которую исполняют — Алексей не поверил глазам! — те самые повешенные. Ну, или развешанные на вантах. Дудки дудят, скрипки скрипят, подвешенный за ноги барабанщик лупит по барабанам костяшками пальцев.

                Глава 5.
 
 Сариэль оглядывается с таким видом, словно хочет плюнуть. Вокруг действительно снуют бесы, нисколько не интересуясь демоном неотразимым. Вроде он пень. А вот от человека в мешковине шарахаются в ужасе аж спотыкаются и быстро уползают прочь, выпучив глаза.
 В глазах демона сверкнули молнии, грудь чем-то там наполнилась и стала выпуклой, отчего рубаха натянулась и вроде даже треснула по швам. А демонские кулаки сжались до хруста суставов и суставчиков. Словом, нахмурился демон грозно, волосы колыхнулись черным пламенем, челюсти сжались до хруста зубовного.
 - Да я … - зарычал Сариэль, обнажив клыки, однако гневный рык демона беспардонно прерывает гнусавый хохот и неприличные звуки выпускаемых на волю газов. Компания подвыпивших бесов — в рабочее время, ужас! — проходит совсем рядом, нисколько не обращая внимания на распалившегося от злости демона.
 Сариэль провожает бесовскую компашку застывшим взглядом. Пламя в глазах гаснет, свирепое выражение лица тает, грудь опускается, черный цвет густых волос бледнеет. Ссутулившись, демон смотрит на уходящего человека в мешковине.
 - Может быть, Создатель прав? — прошептал демон. — А демоны просто глупые, избалованные дети, которые по недомыслию обижаются на строгого родителя. Эй, человек! Этот, как тебя? Бездельник Незабудкин, обожди! — крикнул Сариэль
 - Чего тебе? — обернулся Алексей.
 - Я не считаю, что ты прав. Но думаю, что прогуляться, сменить обстановку и развеяться с тобой за компанию будет не лишним, - говорит Сариэль и по обычаю вздернул подбородок. Но не очень высоко.
 - Валяй, - разрешил Алексей. — Но я не гуляю здесь, а ищу одного дефективного, который похитил мою девушку.
 - Кто он?
 - Мне без разницы, - махнул рукой Алексей.
 - Презрение к врагу похвально. Знаешь, где он?
 - Где-то ниже. Попробую спуститься, там видно будет.
 Башня аттракциона «Свободное падение в бездну» приближается. Кольцевое сиденье, наполненная орущими, стонущими и обоср...ся грешниками медленно поднимается, источая запахи крови и дерьма. А вокруг пляшут и кривляются бесы из обслуживающего персонала, новая партия грешников трясется от ужаса, неподалеку высятся кучи окровавленных тел вусмерть укатавшихся.
 - Твои спутники выдержат? — спросил Сариэль.
 - Ты их видишь?
 - Разумеется. Аллель держится, а Петр отключился.
 - То ли еще будет, - буркнул Алексей. — Пусть привыкают.
 - Ты видишь, Сариэль, какое свинское отношение к друганам? — пробубнил бес из-за воротника.
 - Не смей называть меня по имени!! — рявкнул демон.
 - Молчу-молчу, - пискнул бес и затих.
 Кольцевое сиденье достигло ограничителя на мачте и замерло. Бесы в нарядах клоунов и маусов сноровисто откидывают неподвижные тела, пинками гонят тех, кто еще может ходить или хотя бы ползти. Алексей подошел, раздал несколько подзатыльников клоунам, оборвал лопоухие уши полудюжине маусов. Шум тотчас стихает, галдеж бесов прекращается. Слышны только стоны и причитания грешников.
 - Заглохли все! — скомандовал Алексей. — Вас касается, граждане алкоголики, тунеядцы и хулиганы в земной жизни.
 Грешники умолкают, изумленно вытаращив уцелевшие глаза.
 - Клоуны, убрать дерьмо возле трибуны. Мыши, очистить сиденья. За работу, дефективные!!! — повысил голос Алексей и пламенный меч тотчас оказался у него в руках.
 Перепуганные до дрожи в коленках бесы кидаются выполнять приказание страшного человека. Дорожка расчищена в мгновение ока, сидения чуть дольше, потому что их вылизывали до блеска, а на это требуется дополнительное время. Выполнив работу, бесы разбегаются и, прячась за спинами грешников, смотрят, что будет дальше.
 Алексей прячет меч в ножны из кожи ангела предателя и усаживается на сиденье, будто президент в кресло. Сариэль садится рядом, его лицо немного вытянуто, а глаза широко раскрыты. Он явно удивлен происходящим, но изо всех сил скрывает это.
 - Бес, как запустить эту штуковину? — спрашивает Алексей вполголоса.
 - Вон там на столбе рубильник, - пробубнил бес из-за ворота. — Рявкни на какого нибудь клоуна, он все сделает.
 - Ладно. Эй ты, убогий в красных штанах! — вежливо обратился Алексей к бесу в клоунском костюме, выглядывающему из-за кучи дерьма. — Врубай аттракцион!
 - Да, господин! — взвизгнул бес, пулей вылетая из дерьма.
 Рукоять опускается, железные выступы под сиденьями отпадают и сиденье с лязгом летит вниз, освещая шевелящуюся тьму вспышками искр. Направляющие рельсы рвут тишину скрежетом, искры сыплются бенгальскими огнями. Тьма оживает, во мраке проступают чьи-то оскаленные рожи, шевелятся какие-то щупальца, черные руки тянутся к пассажирам, слышится сумасшедший хохот и визг. Однако никто и ничто не коснулось Алексея. Черные руки покрываются белыми пятнами, кожа трескается и отваливается дымящимися кусками, щупальца воспламеняются, как сухие прутья. Дикий хохот и визг обрывается, вопли ужаса и боли несутся со всех сторон. Железное кольцо с сиденьями несется вниз, уничтожая все на своем пути ...
 … и ударяется о землю, как упавший грузовик. Грохот удара обрывает надрывный скрежет и взрыв серой пыли укрывает мир. Алексей крепко держится за поручни, поэтому его слегка подбрасывает и только. Встает, поправляет меч за спиной и брезгливо машет ладонью перед лицом, разгоняя белесую муть. Раздается громкий хлопок, железное кольцо вздрагивает и поднимается, скрипя и лязгая, словно старый лифт. Пыль оседает, из мутной пелены проступает диковатый пейзаж странной белой пустыни. Как и положено в пустыне, видны развалины вдалеке, песчаные холмы толпятся, уходя за горизонт, на ядовито синем небе мерцает перламутровое солнце, похожее на закатившийся глаз дохлой рыбы.
 - Миленько! — говорит Алексей, стряхивая блестки странной пыли с себя. — И уютно, как на заброшенной свалке. Здешние обитатели наверняка тихони прибитые.
 - Почему ты так решил? — спросил Сариэль.
 - Для буйного помешательства необходима соответствующая обстановка. То есть какофония звуков и буйство красок. А тут заброшенный склад селитры под открытым небом. И пыль везде! Искристая!! — с раздражением произнес Алексей, вытряхивая пыль и песок из волос.   
 - Да, искристая, похожая на снег, пыль, - кивнул Сариэль. — Как символ сбывшихся надежд.
 - Сбывшихся? — удивился Алексей. — Как это? Ну, обычно говорят о НЕсбывшихся.
 - Несбывшиеся вызывают сожаление, грусть, иногда злобу. На сбывшиеся возлагали столько всего, столько планов и мечт! Но реальность как правило далека от придуманного. Так далека, что опускаются руки и даже пропадает желание жить. И люди бегут от реальности в выдуманный мир наркотических грез …
 - Социальных сетей, - подсказал Алексей.
 - Да, и в сети тоже, - скривился демон. — Которые, в сущности, тот же наркотик. Воображаемый мир для воображаемых людей, пустота и морок.
 - Значит, здесь отдел для бывших наркоманов?
 - Да, но только если рассматривать наркотическую зависимость в целом. А не только как результат приема веществ, вызывающих привыкание с ущербом для здоровья, - произнес демон с видом профессора медицины. - Идем.
 Сариэль идет размеренным шагов, шелковая рубашка ниже колен колышется в такт шагам, зачесанные назад волосы неподвижны, как у героя боевика во время драки с превосходящим противником — вот что значит качественный лак для волос! Или гель? Песок, так похожий на рафинированный сахар, не проваливается под ногами, а должен бы.
 «Что с бестелесной сущности взять? — подумал Алексей. — Парит, как воздушный шарик на веревочке. А я»?
 Оглянувшись, видит цепочку своих следов. Мелких таких, невнятных, как и положено частично живому и частично телесному. Белый искрящийся песок почему-то напомнил больничную палату, где сейчас прохлаждается его земное тело, опутанное проводами и заставленную коробками медицинской аппаратуры.
 «Хорошо, когда есть деньги, - подумал Алексей. — В обычной больнице, где все почти бесплатно, уже бы копыта откинул». И сразу вспомнил Ронведу! «Девушка наверно мучается в застенке демонском, а я тут на экскурсии хожу. На хрен мне нужны бывшие наркоманы и укурки»!
 - Сариэль, мне девушку надо отыскать, а похитителю морду набить. Давай без путешествий по дурдому!
 - Я веду тебя кратчайшим путем к хозяину этого уровня. Там ты узнаешь, что ждет зависимых от социлаль … социлиль … тьфу, зараза наркоманская! — выругался демон. — От сетей этих долбанных. И узришь здешнего хозяина, который укажет дорогу дальше. Может быть, - после паузы добавил демон. - Он не очень общителен.
               
                Глава 6.


 Демон явно обладал шестым чувством. Он шел — плыл! - над пустыней, словно по невидимому мосту, не касаясь песка и не сворачивая, если на пути оказывался камень. Внезапно поворачивался, раза три разворачивался и шел назад, потом как-то вкось и боком. Так и хотелось спросить — у тебя крыша едет по такой сложной траектории или это ты трещины в пространстве времени видишь? А может, просто прикалывается бомжара потусторонний? Но все вопросы отпали, когда Сариэль остановился, подпрыгнул и подтянувшись на руках, исчез. Как будто через невидимый забор перелез.
 - Вот гад!! — заорал Алексей.
 Торопливо шагнул вперед и тотчас уперся лбом в невидимую стену. Хорошо так уперся, аж в голове загудело. Но на душе полегчало — демон не обманывает. Подпрыгнул, ухватился за край и мощным рывком — сколько там астрального веса-то! — перекидывает себя на другую сторону.
 Рывок получился излишне мощным, потому что взлетел и шмякнулся почти с высоты третьего этажа, но астральная задница выдержала и даже язык астральный не прикусился. А вот глаза Алексей немного вытаращил, ибо увиденное сильно не гармонировало с пейзажем по другую сторону невидимой стены. Тоже песок, растрескавшиеся от старости камни, но вместо неба кромешная тьма и бледный лик расколотой Луны. Или не Луны, а солнца через пару миллиардов лет.
Демон стоит в мерцающем свете потусторонней ночи, словно статуя Командора и смотрит на Алексея пустым, ничего не выражающим взглядом.
 - Но-но, я тебе не Дон Сезар де Базан Дон Жуан  севильский, - говорит Алексей. — Где мы? На каком уровне?
 - На том же самом, - ответил демон. — Только отдел другой.
 - А тут появились отделы? — удивился Алексей. — У Данте вроде …
 - Да кто такой этот Данте!? Что ты мне тычешь каким-то Дантом!? — рассердился демон.
 - Поэт средневековый.
 - Поэт? — скривился Сариэль. — Причем здесь поэт?
 - Поэму он сочинил. Про ад, рай и любовь до гроба! — раздраженно ответил Алексей, поднявшись на ноги и потирая слегка отбитую задницу.
 - Стихи о любви? Не верь! Никогда не верь!
 - Ладно, не буду, - пожал плечами Алексей. — Про ад с раем тоже?
 - В общем и целом да, ибо расхождения в деталях велики, хотя и не принципиальны с точки зрения вечности.
 - А попростее нельзя? — засопел Алексей.
 - Потомки Адама и Евы приближаются к точке бифуркации, ибо расплодились непомерно, объяты гордыней и самомнением завышенным. Общество неустойчиво относительно возникающих флуктуаций, что создает неопределенность — станет ли состояние хаотическим и приведет к гибели. Или перейдет на более дифференцированный и высокий уровень упорядоченности. Простее некуда, - язвительно добавил демон.
 - Иными словами, если я правильно тебя понял, ад стал ширшее и разно … э-э … образнее? — сквозь зубы говорит Алексей, борясь со жгучим желанием отрубить башку заумному демону.
 - Да! — ответил Сариэль и горделиво вздернул подбородок.
 - Ну и куда теперь?
 - Туда, - мотнул головой Сариэль и далеко за его спиной вспыхнул маленький огонек.
 - А поближе не мог привести? Туда переться неделю!!! — возмутился Алексей.
 - Несколько шагов, ближе некуда, - возразил демон.
 - Теория относительности?
 - Она самая, - кивнул Сариэль.
 Демон не соврал. Уже через пару шагов мерцающий в дали огонек распался на целое созвездие огней, а еще через три-четыре обрел вид парка развлечений.
 - Опять дисней который ленд? — разочарованно произнес Алексей.
 - Не совсем. Смотри внимательнее, - ответил Сариэль.
 Ленд который вроде дисней действительно был странным. Аттракционы стандартные — качели, колеса обозрения, горки, кувыркалки какие-то, но места для сидения отделены друг от друга решетками. Мелкоячеистыми, так что бы даже детская рука не пролезла. Потому что везде дети! Маленькие, лет пяти шести. Мальчики и девочки, одетые в смешные цветастые комбинезончики и шапочки с помпонами. Как и положено детям, они шумят, кричат, некоторые плачут навзрыд, будто любимую игрушку потеряли. Гвалт в парке просто оглушающий, не слышно скрипа ржавых качелей, качалок, кувыркалок и подпрыгивалок.
 Время от времени аттракционы останавливаются, бесы со злыми лицами, но в ярких карнавальных костюмах пересаживают детей на другие и действо продолжается. Алексей заметил, что бесы надсмотрщики строго следят за тем, чтобы дети не контактировали друг с другом, потому что сразу начинается драка с воплями и рыданиями. Дерущихся сразу разнимают, суют в рот сушеного червяка на палочке  и рассаживают по клеткам.
Но самое странное — этот парк развлечений устроен на выжженной земле. Вместо деревьев обугленные пни, от кустарника остались торчащие в разные стороны прутья, сгоревшая трава превратилась в пепел и толстым слоем покрывает землю. И над всем эти тлеет блеклая луна и мерцают тусклые звезды.
 - Тут что, война была? — спросил Алексей. — И чему радуются эти дети?
 - Почему была? Тут всегда война, - ответил демон. — А дети радуются зеркальцам в ручках. Присмотрись.
 Каждый ребенок действительно смотрел в маленькое ручное зеркальце, радовался, смеялся и кричал что-то неразборчивое. Отсюда и непрерывный гвалт.
 - А решетки зачем?
 - Чтобы не смотрели в чужие зеркала.
 - Ничего не понимаю, - затряс головой Алексей. — Что за дети с зеркалами и почему нельзя смотреть в чужие?
 - Это, - раскинул руки демон, - ад для зависимых. Люди, которые посвятили жизнь, подаренную Богом, показу себя в социальной сети. Они лгут о красивой жизни, которой у них нет, о дорогих вещах, которых у них тоже нет. Снимаются на фоне домов, которые им не принадлежат. Фотографируются за рулем чужих дорогих машин, хвастаются фальшивыми драгоценностями и снимают сюжеты на территории дорогих отелей, куда пробираются тайком на пару минут. Они живут выдуманной жизнью, чтобы казаться счастливыми для других. Это туман, наркотический морок, но иначе они уже не могут. Признать себя обычным человеком с обычными человеческими проблемами для них смерти подобно.
 - Но тут-то уже умершие!
 - Они и собственную смерть не признают. Продолжают существовать в небытии своей выдумки. Глядятся в свои зеркальца и видят себя, любимых, то королями королевами, то принцами принцессами. На худой конец, миллионерами на дорогих курортах. И радуются!
 - Да, похоже на нариков. Но те хотя бы выныривают из дурмана.
 - Эти тоже. Приглядись, - говорит демон.
 Бесы в карнавальных костюмах время от времени отбирают зеркала у детишек и тогда они заливаются истошным ревом или вопят до хрипоты. Бесов это очень забавляет, они кривляются в такт крикам, хлопают в ладоши и приплясывают.
 - А почему дети?
 - Потому что души неразвитые.
 - М-да, - произнес Алексей и отвернулся, вспомнив себя. — Таким же был, - прошептал он.
 Да, он действительно был таким. Правда, блог не вел и в социальных сетях не «светился». Но не потому, что был таким уж скромником. Родители были людьми скрытными по профессии и эта привычку передали сыну. А как хотелось иной раз поразить одноклассников — особенно одноклассниц! — фотками на фоне небоскребов или необъятного Копакабана. Нельзя! На вопросы о загаре отвечал так — был на каникулах с родителями в в Узбекистане, они там Аральское море изучали. Что-то сохнуть быстро начало.
 Стремление выпендриться Алексей выражал иначе. Дорогая одежда, велик забугорной фирмы, фирменная туалетная вода, ручки, футболки, бейсболки … Одноклассники завидовали, шептались по углам, что фуфло китайское, но качество выдавало подлинность и все умолкали. Повзрослев — физически, не морально! — кепки майки сменил на тщательно подобранные стилистом комплекты одежды на каждый сезон. И каждый год менял их. Стыдно вспомнить, какой ерундой занимался. А машина, а байк, мебель ручной работы?
 И только оказавшись на грани жизни и смерти, одетый в нелепую мешковину, Алексей осознал, как мелочна была его жизнь, какое ничтожное существование вел он, воображая себя если не баловнем судьбы, то кем-то из немногих. И ни разу, никогда не задумался — а причем здесь он? Разве его заслуга, что живет в самом что ни на есть элитном и дорогом районе? Разве это он заработал квартиру, машину и все остальное? Большого ли ума дело жить за чужой счет, не приложив никаких усилий, чтобы добиться всего самому?
 Сейчас он лишен всего, даже собственного тела. И сама жизнь висит на тонкой нити, оборвать которую может не только любой встречный, но и он сам своей глупостью, самомнением и безалаберностью. Да ладно сам! А девушка? Ведь по его вине она оказалась в плену у какого-то демонического психа, не поддающегося лечению даже электричеством с опусканием в холодную воду на четверть часа каждые пять минут.
«Кстати, неплохо бы проверить, как действует двести двадцать вольт на демона в бочке с водой, - подумал Алексей.  - Вполне возможно, что триста восемьдесят дадут больший лечебный эффект». 
 - Ну, посмотрели и ладно, - бодро произнес Алексей. — Куда дальше?
 - Дальше сам, - вздернул подбородок демон. — Здешнего властелина найдешь без моей помощи.
 - Эй-эй, подожди, Вергилий! — воскликнул Алексей. - Ты вроде собирался отвести меня к директору этого филиала.
 - Я выполнил обещанное, он здесь. Но найдешь его ты сам. Беседуя с тобой, я понял, что в помощи моей ты не нуждаешься. Более того, она будет вредна для тебя, ибо имеешь лучшего проводника и союзника, чем я.
 - Да? И кого же? — растерянно огляделся по сторонам Алексей.
 - О, я знаю, кто это! — послышался бесячий голос из-за спины. — Это …
 - Любовь, - перебил его демон. — Странно, конечно, что ото сна ее пробудил образ дерзкой и своевольной демонессы. Видимо, пусти Господа действительно неисповедимы, - задумчиво произнес Сариэль. — Прощай, человек. Ты справишься сам, - сказал он.
 Демон уходит с гордо поднятой головой и бесы расступаются перед ним, кланяясь и торопливо убирая с его пути несмышленых детишек социальных сетей.
 - Ну наконец-то, - говорит бес, усаживаясь на левое плечо и стряхивая с себя невидимые пылинки.  - Достал уже этот умник своей болтовней. И без тебя справимся! — крикнул он.
 Но негромко, а так, чуть повысив голос.
 - Петр, ты жив там? — спросил Алексей. — Явись уже что ли.
 Ангел появляется на правом плече грустный, как высохший одуванчик.
 - Я глубоко скорбел, лицезрея адское беззаконие вокруг тебя, - сообщил он печальным голосом агента похоронного бюро. — Но сказанное демоном Сариэлем в твой адрес ободрили меня и вселили надежду.
 - Да-да, вселили, - подтвердил бес. — Куда идем?
 - Это ты мне скажешь, - ответил Алексей. — Поди узнай у кого-то из местных.
 - Как же я это узнаю? — растерялся бес.
 - Сломай что-нибудь. Или оторви. Например, голову. И тебе сразу все расскажут, - посоветовал Алексей.

               
                Глава 7.

 
 Бес выпятил грудь, надул щеки и расправил плечи. Долгое время обретаясь в складках мешка из-за демона Сариэля, который так нагло и бессовестно навязался в попутчики человеку, бес взгрустнул и приуныл. Ибо ничегонеделание столь же губительно для натуры бесовской, как и человеческой. И вот теперь, избавившись от гнета демонского, решил бес вертлявый восстановить статус кво и оторваться по полной.
 Запрыгнув на голову Алексея, бес разразился самым злодейским хохотом из всех имеющихся в забугорных фильмах ужасов. Возмущенный такой бесцеремонностью Алексей замахнулся было сбросить его, но бес увернулся и спрыгнул, так что удар получился в пустоту — резкий, мощный, глупый и смешной.
 Неподалеку компания  надсмотрщиков забавляется, глядя на кучку орущих малышей, которых лишили зеркалец. Детишки плачут, визжат и потешно дерутся друг с другом, размахивая маленькими ручками со сжатыми кулачками. Раздувшийся от чванства бес направляется прямо туда. Засидевшийся в мешке поганец еще больше выпятил грудь и слегка согнул руки в локтях, как культурист перекачок. Типа мышца прет разогнуть не могу. И походон в раскачку, как у терминатора после перезагрузки!
 Бесы надсмотрщики так увлеклись зрелищем дерущихся недоумков, что совсем перестали глядеть по сторонам. Да и чего там смотреть-то, одно и тоже везде — визг, писк и хохот бесячий.
 Бывший языческий бог любви Алель, которого христианские проповедники понизили до положения мелкого беса, останавливается в полушаге от компании веселящейся нечисти с таким выражением физиономии, что скажи он сейчас … вот прям щас с каменным выражением морды лица что нибудь типа «мне нужна твоя мотоцикл и штаны». А после короткой паузы надрывно так добавить - «Какие ваши доказательства»!? - Алексей бы не удивился.
 Бесы и прочие зловредные сущности известны коварством, хитростью и полной беспринципностью во всем, что касается людей. А вот о взаимоотношениях между собой информации немного, да и то в основном домыслы и предположения. Так вот - злоба и зависть могут объединять на некоторое время против нижестоящего руководства, но только на время. А заполучив желаемую должность, пониженный гад сразу отыгрывается на бывших союзниках и друганах, дабы задобрить начальство, отмести возможные подозрения и подтвердить сволочное реноме. Э-э, нет, лучше так: renomee (fr.) and (eng) reputatio (lat). То есть слава и раздумье. В общем, клевый рассудительный пацан, которого опустили за дело и по достоинству.
 Поэтому когда бес Алель стал бить, пинать и хлестать по мордасам бесовским, никто из них не удивился и не спросил за что. Бесы надсмотрщики даже не думали сопротивляться, покорно сносили зуботычины и плевки. Более того, даже специально подставлялись под удары, отталкивая и пихаясь. Меньше чем через полминуты действо, задуманное как избиение, превратилось в драку всех против всех. Алель даже немного растерялся вначале, но быстро сообразил что к чему и надулся еще больше. С невыносимо гордым видом он раздает тумаки и пинки, милостиво улыбаясь по дружбански стучит по рогам и радостно оплевывает волосатые хари.
 Алексей смотрел с удивлением, даже растерянно — как же так? Не сопротивляясь, не выказывая ни малейшего недовольства, терпеть вопиющее унижение? Даже радоваться!?
 - Чему тут удивляться, я же в аду, - прошептал он, вспомнив где находится. — А в мире людей? Кто может сказать, что он никогда не пресмыкался и не терпел унижений? Работа, кредиты, ипотеки - и никуда ты о этого не денешься. Порой вся жизнь так проходит. А в конце вышвырнут на копеечную пенсию. И подросшие детки, у которых тоже работа, кредиты, ипотеки, отправят тебя в дом престарелых. Каждый это понимает, поэтому при малейшей возможности ворует, мошенничает и приобретает лотерейные билеты в призрачной надежде, что выиграет кучу миллионов, чтобы хоть таким образом компенсировать многолетнее унижение.
 Он вспомнил историю, происшедшую в забугорной стране, читал заметку на каком-то сайте. Мужчина много лет проработал на скромной должности менеджера принеси-подай-иди на хрен-не мешай. И вот однажды судьба то ли смилостивилась, то ли ловушку устроила — выиграл мужик в лотерею приличную сумму, несколько миллионов. И первое, что он сделал — нет, второе. Первым делом он уволился со скандалом, то есть сказал все что думает о руководстве и коллективе. А вторым делом купил аж на сто двадцать тысяч  долларов навоза! Даже представить страшно, какая это куча. И в договоре на поставку указал адрес своего бывшего босса. Земельные участки в забугорной стране не огораживаются, в отличие от наших. Так, кустики вокруг посадят и то не всегда.
 В общем, вывалили этот навоз прямо перед домом, куча растеклась и участок скрылся под толстым слоем свежего коровьего го...на! Вонища, мухи, недовольные соседи! Полиция быстро нашла того мужика, да он и не скрывался. Опубликовали фотографию арестованного - фас профиль с информационной табличкой в руках. Радостная улыбка, счастье в глазах и подпись — ни о чем не жалею, ни о чем!   
 Люди таковы, что могут долго терпеть боль и унижение. Но при малейшей возможности жестоко мстят тем, кто издевался. И не надо про левую правую щеку, не надо!
 - Ты не устал? — спросил Алексей спустя минуту или около того — часов-то нет!
 - Да, скучно, - согласился бес. — Подскажешь что нибудь?
 - Просто спроси, где местный босс сидит. Или стоит на ушах, все равно.
 - А-а, вона что … прости-забыл-увлекся. Щас исправлюсь!
 Бес расправляет плечи, выпрямляет грудь и рявкает:
 - Встать! Смирна-а!! Равнение на мою середину-у!!!
 Бесы надсмотрщики тотчас замолкают, падают на четвереньки и задирают хвосты.
 - Ну что вы, Семен Семеныч? — укоризненно говорит Алексей.
 - Это не я, это они, - развел руки бес. — Морды ко мне, задницы прочь! - рявкнул
 он. - Где хозяин уровня!?
 - Там, там, там! — загалдели перестроившиеся бесы, тыча грязными лапами за левое плечо.
 Взглянув, Алексей увидел что-то вроде избушки, до половины утонувшей в грязи и без одной стены. Торчат обломки бревен снизу и сверху, какое-то тряпье свисает с крыши, из огрызка трубы поднимается мутный дым, пара окон забиты чем-то вроде фанеры или картона.
 - Здешнее начальство предпочитает дома в стиле кантри? — удивился Алексей. — Бес, прихвати пару волосатых чмошников. Если нас обманули, отыграешься на них. 
 - Есть, генерал-адмирал!!! — радостно заорал бес. — Кто со мной, крысята?
 - Я!-Я!-Я! — загалдели бесы надзиратели и сразу начали драку.
 Брезгливо морщась, Алексей идет к избушке, следом за ним топает бес и тащит за хвосты двух надсмотрщиков. Счастливчики радостно хрюкают и перебирают лапами, чтобы тащить было легче. Остальные бегут следом, стеная и вопя о несправедливости, предвзятости и всеобщем падении нравов.
 То, что издалека казалось заброшенной избушкой, оказалось головой мертвого великана с разинутой пастью. Торчат зубы гнилыми пнями, из широких ноздрей впалого носа вытекает мутная жижа, длинные слипшиеся волосы цвета старой половой тряпки закрывают лоб, торчат кончики мясистых бледных ушей. А то, что Алексей принял за трубу, оказалось наполовину сломанным желто-серым рогом. Глаза утонули в складках кожи.
В черной глубине разинутого рта клокочет и бурлит некая субстанция, поднимается мутный зеленоватый пар и жутко воняет. Морщась и отворачиваясь, Алексей подходит ближе и останавливается — лезть внутрь ему совсем не хотелось. И вообще, может это прикол такой бесовский?
 - Алель, будь другом, брось нечистых в пасть, - попросил он.
 Бес вздрогнул, в глазах мелькнула искорка и пропала. Без размаха швыряет одного, потом второго, хватает за хвост подвернувшегося третьего. Радостно визжа, волосатые пакостники пропадают в дымящейся дыре. Пасть захлопывается, челюсти интенсивно движутся туда сюда, бесы суетливо бегают вокруг Алексея и пискляво голосят:
 - И меня, и меня!
 Жевание прекращается, голова дергается — наверно, глотает пережеванное! — раскрывается пасть и хриплым голосом разбуженного алкоголика провозглашает:
 - Вкуснотища-а! 
 - Бросай остальных, - велит Алексей.
 Бесы надсмотрщики один за другим исчезают в черной яме рта. Голова как будто оживает — процесс жевания ускоряется, слышно чавканье, чмоканье, а в конце мощная отрыжка серным дымом. Медленно раздвигаются складки кожи, появляются налитые кровью глаза, взгляд устремляется на Алексея.
 - Унизил, подлец! — сказала голова срывающимся шепотом умирающего в муках. — Зубы гниют болят, а ты мелких бесов на закуску подбросил. Адская боль! И пропади ты пропадом, окаянный, в райских кущах. Так ведь можно адских мук лишиться.
 - Э-э, да! Я бы еще посоветовал вам регулярно полоскать гнилые зубы ледяной водой и накапать соляной кислоты в глаза. Почувствуете себя на десятом круге ада, прямо под задницей хозяина, - с наглой ухмылкой сказал Алексей, вспомнив о манерах и правилах хорошего поведения в преисподней. — Он будет регулярно гадить вам на голову.
 - Да-а, - мечтательно прохрипела голова.
 - А если высунуть язык, то и глотать можно, - не унимался Алексей.
 - Да-а-а!
 Кровавые глаза мечтательно уходят под лоб, поганая рожа кривится, пасть медленно схлопывается, землистые ошметки губ расплываются в улыбке.
 - Вот умеешь ты сказать приятное, негодяй этакий! — прошептал бес. — Надо мне у тебя поучиться.
 - Дальше что? — сквозь зубы произнес Алексей. — Чего говорить-то, чтобы пройти?
 - Ну, хозяин, не мне давать советы такому … такому …
 - Обманщику и пройдохе? — подсказал Алексей.
 - Да! — радостно подтвердил бес. — Продолжай в том же духе.
 Голова хрустит гнилыми зубами, шипит и пускает зеленые пузыри из носа.
 - Скажи мне, мешок с гнилой картошкой, не проходил ли здесь один незаслуженно пониженный в звании рогоносец с пленницей и пленником? — спросил Алексей.
 - Был такой, - подтвердила голова, сопроводив ответ хрипом повешенного и воплем умирающего. — А зачем он тебе?
 - Хочу оклеветать его. Обвинить в человеколюбии, раскаянии в грехах и желании помогать сирым и убогим.
 - Какая мерзость! — радостно воскликнула голова. — И почему я не догадалась так сделать? Завидую ему, подлецу, черной пречерной завистью. Ты ведь соврал мне, негодник?
 - Конечно! — воскликнул Алексей. — Я страдаю вральной патологией, склонностью к беспричинной злости, обожаю бить в спину и распускать порочащие слухи.
 - Горжусь знакомством с тобой, - с чувством произнесла голова. — Но пропустить не могу, потому что завидую и тебе. Хочу нагадить тебе еще, но не в силах. Иди на хрен!
 Голова захлопнула пасть, тихо взвыв от боли в гнилых зубах и закрыла глаза.
 - Сейчас самое время нанести подлый удар, - прошептал бес на ухо. — Оно просто взвоет от радостной обиды и долгожданного оскорбления. Давай!
 Пламенный меч рассекает похабную морду крест на крест, начисто срубленный рог падает в грязь, отсеченные губы валятся на землю, как выпавшие из тарелки блины. Выпучив глаза и вопя тонким голоском умирающего крысенка, голова падает на бок и начинает переваливаться с боку на бок, разбрызгивая грязь.
 На том месте, где стояла голова, Алексей видит вход под землю. Черная дыра зияет рваной гниющей раной и явно не сулит ничего хорошего.
 - Нам туда! — крикнул бес. — Поторопись, голова скоро вернется на место.
 Алексей бросается к дыре, на ходу пряча меч за спину. С разбега прыгает и тьма смыкается над ним … уже со счета сбился, в который раз смыкается!

               
                Глава 8.


 Тьма, сомкнувшаяся сразу после прыжка, размыкается. Но не сильно, а так, наполовину. И переходит в мутные синеватые сумерки с фиолетовым отливом что ли. Потому что над головой Алексея тлеют светящиеся фиолетово-синие пятна. Вроде как рефлекторы синего цвета для прогревания старческих суставов и общей дезинфекции помещения. Свежие трупные пятна в ультрафиолете выглядят примерно так же.
Спекшаяся от жара земля покрыта пеплом, слабые порывы  угарного газа шевелят пепел, словно тополиный пух, сине-фиолетовые сумерки изредка озаряют багровые молнии, из-под вулканической корки выстреливают желтые молнии, выплескиваются струйки жидкого огня. Идеальное место для элитного поселения! Видимо, именно так думал тот, кто построил и обустроил здесь целый город. Даже городище! Никак не меньше областной центр или даже стольный град, но не на холме, а в здоровенной ямище, противоположные края которой теряются в дымных сиреневых сумерках.
 Глядя на зловонное зрелище, Алексей невольно вспомнил слова поэта М. Л. Матусовского, да еще и положенные на музыку Яна Сашина (Спорное утверждение, но пусть будет так). 
                «Сиреневый туман над нами проплывает,
                Над мусоркой горит полночная звезда ...»
 Ну, не надо, не надо! Примерно вспомнил ...
 - Мне надо поспешить, иначе опоздаю. И девушка моя исчезнет навсегда, - прошептал он заключительные строки уже собственного сочинения, да.
 Так вот, в мутном сиреневом тумане, похожем на дым от горящих отходов химического производства, вырисовываются контуры каких-то странных сооружений, которые с большой натяжкой можно назвать домами. Проектировал эти как бы дома явно душевнобольной архитектор, строители тоже были не в себе. Беспорядочно разбросанные коробки из-под холодильников, телевизоров и другой бытовой техники. Уличные киоски, в которых продают фрукты легальные и нелегальные мигранты. Дачные домики советского периода, избушки крытые соломой, шатры из палок и тряпок, какие-то берлоги и норы, покосившиеся избушки и полуразрушенные строения вроде как дворцы в далеком прошлом.
 Эклектическое разнообразие с привкусом андерграунда и вызывающая толерантность к архитектурным отклонениям бомжей и наркоманов  режет глаз и вызывает смутную тревогу, как если бы внезапно оказался в палате для умалишенных с художественными наклонностями.
 - Ну, трущобами меня не удивишь, - снисходительно произнес Алексей и презрительно улыбнулся. — Видали и похлеще в «бананово-лимонном». А вот это интересно! — добавил он.
 Далеко от края, где по всей видимости располагается центр города, возносится странная призрачная башня, похожая на столб густого дыма, потому что даже издалека видно, как движутся стены, то становясь непроницаемо черными, то вдруг светлеют и сквозь мутную пелену видна странная конструкция, похожая на лестницу.
 - Дымная башня, - прошептал Алексей. — И что это такое? Бес, тебя спрашиваю!
 - Не знаю, - пробубнил бес из мешка.
 - Опять не знаю? Тогда иди узнавай.
 - Мне нельзя.
 - Можно, ты тут свой.
 Бес выбирается из-за воротника и, усевшись на левое плечо, с самым печальным видом сообщает:
 - Нет, тут я не там.
 - Чего!?
 - Я свой немного повыше. И даже много выше, - ответил бес. — А здесь я никто и звать меня никак. Это так называемый Город Отверженных, где обитают самые омерзительные и гадкие существа.
 - Что за дымная башня в центре?
 - Это не дым. Это, - замялся бес, - это гниет хозяин всего, что тут есть. И тех уровней, что мы прошли, тоже. В общем, всего-всего. Внутри башни лестница, по которой он иногда карабкается, чтобы видеть что и как.
 - Пешком что-ли ходит? — удивился Алексей. — А я думал, он летает. Ну, распахнет черные когтистые крылья, как у летучей мыши и кружится, грешников высматривает.
 - Тут никто не летает. Тут все ползают. Летать это привилегия верхних. А грешников высматривают снизу и тащат в преисподнюю с короткими остановками на каждом уровне. Ну там распороть и оторвать, выбить и набить — в таком духе. Но здесь, - мотнул рогатой головой бес, - простых грешников нет.
 - Только герои невидимого фронта? — задумчиво произнес Алексей. — К таким нужен особый подход. Идеи есть?
 - Нет. И даже не думай, что я туда пойду, - быстро ответил бес и юркнул за воротник.
 - Эй-эй, подожди! — говорит Алексей и сует руку за шиворот, пытаясь поймать беса.
 - Ни за что! Ни под каким видом! — крикнул бес откуда-то сбоку. — И не мечтай! — добавил он уже с другой стороны.
 И сколько Алексей не хлопал себя по бокам и груди, сколько не тряс проклятую мешковину, бес ни в какую не хотел вылазить.
 - Ну что ты будешь делать, а? Бес, будь человеком, - как можно жалобнее попросил он.
 - Не буду, - ответил бес твердым голосом «завязавшего» алкоголика и больше не отзывался.
 «Что же придумать-то? — задумался Алексей. — Переть как танк нельзя, здешние обитатели явно не простая нечисть, с ними так легко не справиться. И даже меч ангельский едва ли поможет. Завалят меня, как мамонта, сдерут шкуру и сделают погремушку. Из черепа кастрюлю, из костей вешалку для одежды». 
 Придумывать было нечего. Можно переть напролом, размахивая пламенным мечом направо и налево, спустя пару минут получить по голове или наоборот, по ногам. Они же тут ползают все! После чего твою бестелесную сущность запихнут в бутылку и закинут так далеко, что никакой Аладдин не найдет. Будешь сидеть в компании беса и ангела хрен знает сколько времени.
 - Ангел, может у тебя есть идеи? — спросил Алексей.
 Так, на всякий случай спросил, но ангел неожиданно подал голос:
 - Надейся и уповай на Создателя нашего всегда и везде.
 - Да, спасибо. В адском днище только это и остается, - ответил Алексей.
Ответил из вежливости, не вникая в смысл сказанного. Ангел он всегда такой доброжелательный, участливый, голос не повышает и никогда не хамит. Не то, что бес, который всякий раз норовит подколоть, обмануть или надурить хоть на копейку. Но было в голосе ангела что-то такое, что насторожило Алексея, какая-то странная интонация. Раньше такого не было.
 - Ты это просто так сказал, Петр? Чтобы я не задавал глупых вопросов? Или что-то другое? — спросил Алексей.
 - Просто стой и молчи, - ответил ангел, внезапно явившийся в полный рост.
Впереди возникает пятно света, которое растет и становится ярче. Ангел подходит ближе, молитвенно складывает руки и склоняет голову. Алексей смотрит вверх и замирает — из грязных облаков, из клубов фиолетового дыма появляется светящийся шар.
 Когда он приблизился, стало видно, что шар состоит из четырех непрерывно вращающихся во все стороны сияющих обручей. Примерно так изображают атомы вещества в школьном учебнике по физике. Обручи были огромными, навскидку метров пять, источали яркий, но не слепящий свет и постоянно вращались.
 Самым удивительным было то, что по всей поверхности сияющих обручей располагались глаза! Голубые, серые, карие, с желтизной и ярко-синие … не было только черных. И эти глаза внимательно смотрели на Алексея. Странный шар замирает над землей, свет образует купол, накрывая ангела и человека. Алексей чувствует тепло, защиту, появляется чувство безопасности и какого-то странного, беспричинного счастья. Так бывает в детстве, когда утром в выходной день ты просыпаешься и бежишь к папе и маме, чтобы улечься на кровати с ними по середине. Тебе тепло, хорошо и ты снова засыпаешь.
 Светящиеся обручи замедлили вращение, странные разноцветные глаза в упор смотрят на Алексея.
 - Здравствуйте, - произносит он, сообразив, что перед ним живое и разумное существо. — Я … мы тут по делу. Человека … э-э … в смысле одного приличного демона надо выручить. И девушку тоже. А еще … ну, за свои грехи надо ответить. Много их у меня, - добавил Алексей.
 Обручи продолжают вращаться, глаза смотрят прямо в душу. «Будет трудно, - вдруг услышал Алексей голос в голове. — Преодолей страх свой, так победишь».
 Обручи вращаются быстрее, сияющая сфера поднимается и пропадает в облаках.
 - И кто это был? — спросил Алексей.
 - Офаним, - коротко ответил ангел. — Один из первых помощников Создателя.
 - То есть их много?
 - Не очень. Сколько точно, не знает никто. И они никогда не являются людям, - потрясенно прошептал ангел.
 - Я не человек, - пожал плечами Алексей.  - Так, проекция. Ну и чего оно явилось?
 - Предостеречь, - прошептал ангел.
 - Да ну! А я думал, нас тут цветами встретят, - скривился Алексей.

               
                Глава 9.


 Вообще-то, нормальные герои всегда идут в обход. Старая истина, которую надо почаще вспоминать. Но где тут обход, если повсюду разбросаны коробки, ящики и унылые развалюхи?
 - Надо что-то придумать. Слушай, ангел … опять исчез!
 Ангел действительно пропал и ни на какие обращения не отзывается. Как и бес. Спелись противоположности!
 - Ладно, как нибудь обойдусь без вас, - произнес Алексей.
 Когда-то давно, в прошлой земной жизни, он приезжал к родителям в Сингапур. Для него и других детей представительства организовали небольшую экскурсию по городу и заранее предупредили, чтобы ни в коем случае не мусорили. И даже не плевались, потому что здесь даже за плевок можно угодить в тюрьму на пару недель. Бить не будут по малолетству, просто посидишь в душной камере на воде и бананах. И вот приспичило Алексею по малой нужде. Но туалета поблизости не оказалось, а малая нужда становилась все больше. Ну что делать? Выбрал он момент и незаметно ускользнул за кусты, потом за угол дома, чтобы по быстрому дело сделать.
  С возвышенности, на которой стоял дом, он увидел другой Сингапур. Море грязных лачуг из картона, пластмассы или просто обмазанных глиной шалашей. Так живут миллионы мигрантов из Вьетнама, Китая, Индии и прочих пакистанов с бангладешами. Грязь, вонь, дым от костров, на которых готовят нечто типа съедобного. Пузатые от недоедания дети копошатся в отходах, старухи в грязном тряпье и полуголые старики, курящие самокрутки с «травой». Настоящее дно, отхожее место города государства.
Стало любопытно, захотелось посмотреть поближе, но как? Даже в благополучных районах Сингапура иностранцам не рекомендуется ходить в одиночку. Законы хоть и строгие, даже жестокие, но отморозков это не останавливает. А уж трущобы …
 Алексей сам не помнил, как он спустился со склона. Запах протухшего мяса, чего-то гниющего и разлагающегося ударил «по мозгам», а от наркотического дыма закружилась голова. Продолжать экскурсию сразу расхотелось, но любопытство заставило пройти несколько шагов по хлюпающей грязи и заглянуть в ближайшую хижину.
 За дверью из треснутого в нескольких местах пластика, в дымной и вонючей полутьме варится похлебка на небольшой плитке. Пахнет керосином, уксусом и чем-то еще едким и кислым. Сидит на корточках маленькая женщина в грязном сари или — ну, в общем, каком-то платке на голое тело. Худая, смуглая и страшная, как Баба Яга. Она смотрела на белого мальчика ничего не выражающими глазами словно слепая, не фиксируя взгляд. Поодаль на куче тряпья и картона лежал старик, а рядом копошились дети, двое или трое, Алексей в полумраке не разглядел.
 Он бы еще стоял, глядя как завороженный, на жизнь, о которой даже представления не имел. Но тут из полумрака медленно вышла очень худая женщина. Она была завернута с головы до ног в грязную простыню, седые волосы свисали по краям смуглого, почти черного лица, блестят выпуклые глаза, слышится тяжелое дыхание. Женщина протягивает руку ладонью к верху — наверно, прося подаяние. Но Алексей истолковал это по своему — он испугался и попятился к выходу. Женщина произнесла несколько слов на непонятном языке и требовательно тянет руку. Ткань спадает с головы, седые волосы падают на плечи и лицо, страшные белые глаза становятся злее …
 Что было дальше, Алексей не помнил. Он пришел в себя наверху, на чистой улице с чистыми туристами. Быстро сориентировавшись, бросился вдогонку за своей группой и уже через минуту шел вместе со всем. Только грязь на белых кроссовках выдавала его недавний побег.
 - Хорошо, что я не в белом костюме, - произнес Алексей, глядя на лачуги Города Отверженных. — Мешок на голое тело здесь самое то. В таком виде я тут почти свой.
 Он ошибался. Спустившись и подойдя ближе к самым крайним «домам», Алексей увидел сидящее на корточках существо странного вида и размера. Маленькая голова, сморщенное лицо новорожденного младенца, плотно закрытые глаза, редкие волосики на макушке … существо шевельнулось и открыло глаза. Осмысленный взгляд коснулся Алексея, пробежал с головы до ног. Что-то мелькнуло в глазах странного существа, оно медленно поднялось с земли и Алексей увидел, что это ребенок. Маленький, буквально несколько месяцев. Ручки, ножки, выпуклый животик. Ребенок беззвучно разевает ротик, машет ручками — точь в точь как младенец, когда его пеленают. И босыми ножками притоптывает смешно так.
 Но взгляд был как у взрослого, серьезный и даже злой, потому что глаза сузились, а на пухлых щечках появились жесткие складки. Из коробок поблизости выбираются такие же малыши. Пошатываясь и спотыкаясь, они идут на неслышимый зов и лица у них совсем не добрые.
 Алексею становится как-то не по себе. Ладно бы взрослые, но дети!
 - Бес, это что такое?
 - Нет меня, - пробубнил бесяра и стих.
 - Ангел? Петр!
 - Это дети, - отозвался ангел.
 - Я вижу, что не старики! Что еще за дети в преисподней?
 - Это те, которым отказали в праве на жизнь. Люди отказали.
 - Как это? — не понял Алексей.
 - Их убили еще не рожденными, прямо внутри женщины.
 - Аборт!?
 - Да.
 Глядя на странных младенцев, которые ковыляют навстречу и постепенно окружают его, Алексей почему-то вспомнил фразу Остапа Бендера насчет жертвы аборта. В кино и книге это было юмором. Здесь юмором и не пахло. Припухлые лица малышей были серьезны, а немного судорожные движения и злые глаза не сулили ничего хорошего.
 - Слушайте, карапузы, я тут ни при чем. Это не я вас того … ну, этого.
 - Неужели? А если подумать? — вдруг подал голос бес.
 - О чем ты, бесяра!? — рассердился Алексей. — Я этих детей в глаза не видел.
 - Конечно, не видел. Но ты знал, - жестко ответил бес.
 Знал, все знал. И понимал, что когда просят «без резинки», - мол, не люблю, не чувствую, надо по человечески — вранье все! Хотел без обязательств, для здоровья, разрядки и снятия напряжения. Вот и снимал, оплачивая «разрядку» не рожденными жизнями.
 - Все не хотят иметь много детей, - прошептал Алексей, но как-то не очень убежденно.
 - Не все, - опять подал голос бес. — Ты знал семьи, где много детей. Знал, видел и насмехался в душе. Иронизировал! — ехидно добавил бес.
 - Ну ладно, ладно! Что эти нерожденные хотят сделать со мной? — спросил Алексей, потихоньку отступая.
 - Ты разве не знаешь, что делают хирурги с ненужными детьми? Режут их на куски, а потом выбрасывают!!! — прорычал бес так громко, что уши заложило.
 Малыши резать грешника не собирались, нет. Они решили поступить с ним так, как когда-то поступили с ними. Маленькие пальчики вдруг обратились в когти! И вот тут Алексею стало по настоящему страшно. В глазах младенцев не было жалости, улыбчивые лица стали жесткими и носогубные складки обрели резкость.
 - Я не знал, - прошептал Алексей немеющими губами. — Не знал, что так все …
 Он даже не подумал взяться за меч. Перед глазами вдруг возникли страшные «живые» картинки. На одной человек в белой маске до глаз и низко надвинутой хирургической шапочке копается в животе женщины, режет и кромсает маленькое тело уже сформировавшегося человечка. А потом швыряет окровавленные куски в эмалированное ведро с надписью «Отходы».
 На другой маленького ребенка вырывают «с мясом» при помощи какого-то странного приспособления с трубкой. Будто гнилой зуб вырывают. И опять эмалированное ведро для отходов. Каких отходов!? Разве человеческая жизнь это отходы? Если так, то вместо тебя будут жить другие. И твоя родина исчезнет, страна станет другой, а от тебя, твоих друзей, знакомых, твоих предков останется только название, которое эти «другие» будут произносить с презрением и насмешкой. Жили, мол, когда-то здесь беложопые придурки, которые думали только об автомобилях, турецких курортах и фоточках в соцсетях.
 Алексей медленно снимает перевязь с мечом, кладет рядом. Опускается на колени и закрывает глаза.
 - Делайте что должны, - прошептал он. — Заслужил.
 Режущие удары посыпались со всех сторон, боль туманила сознание и кровь заливала лицо. Треск рвущейся плоти и хруст ломающихся костей оглушили и кроваво красные круги в глазах ослепили. Уже теряя сознание Алексей вдруг ощутил странное облегчение от нестерпимой боли во всем теле. Ощущение близкой смерти даже обрадовало …

                Глава 10.


    Он пришел в себя от каких-то странных звуков, состоящих из шлепков, плевков и коротких подвываний с бормотанием. А еще кто-то сидел у него на груди и ерзал тощим задом, больно придавливая там и сям. Открыв глаза, Алексей увидел беса, сидящего у него на груди. В бесячьих лапах зажат пламенный меч и багровые искры сыпятся во все сторону. Потому что бес то размахивает мечом, то замирает в странной позе, держа его вертикально обеими лапами перед грудью, изо всех сил напрягая бицепс, тараща глаза и надувая щеки. Бес угрожающе бормочет, рычит на воображаемого противника, плюет и причмокивает.
 - Слезь с меня, Конан варвар на углеводной диете! — потребовал Алексей.
 - Очнулся грешник? Как прошла встреча?
 - С кем?
 - Со своей совестью. Это она напомнила о себе.
 Алексей молча осмотрелся, но мешковина цела, на теле ни единой царапины.
 - Так это был сон? — удивленно спросил он.
 - И да и нет, - ответил бес, помахивая мечом. — Здесь не бывает четких границ.
Алексей отобрал меч, спрятал в ножны и повесил за спину, потуже затянув ремни.
 - Ты почему меня не предупредил, что так будет? — спросил Алексей, заметив стоящего неподалеку ангела.
 - Мне неизвестно, что решено, - ответил ангел. — Каждый поступок в земной жизни имеет цену, но какую именно, зависит не от меня.
 - А этот, офаним или как его! Разве он … ах да, он же сказал, что будет трудно и все такое.
 Алексей покачал головой, изобразил вздох и зашагал дальше по спекшейся земле.
 Искать обходной путь смысла нет, судьба настигнет везде. Он шел вниз по склону и Город Отверженных неумолимо приближался …
 В начале ангел и бес шагали рядом. Ангел, как водится у этой братии, шел опустив голову и сдвинув крылья на груди, вроде как в платок закутался. Бес напротив, подпрыгивал, свистел и нарушал тишину неприличными звуками — как обычно. Когда окраина города приблизилась — ну, камнем достать до ближайшего дома в форме гроба, - ангел исчез, бес взгрустнул, пробормотал что-то матерное и уселся на левое плечо. Между домов струится мутный фиолетовый туман, скрывая землю, клубы поднимаются по стенам, покрывают крыши и текут вниз. Туман расползается в стороны и вот уже ноги Алексея до колен скрыты в движущейся массе.
 В тумане появляются странные серые клубки, которые постепенно уплотняются и через некоторое время становятся похожими на головы людей. Объятые туманом головы приближаются, их становится больше и можно рассмотреть их вблизи. Сморщенные старческие лица, черные впадины вместо глаз, безносые, с торчащими в стороны огрызками ушей и распахнутыми, словно от удивления, беззубыми ртами, лишенные волос головы выглядят мерзко и отвратительно. Гниющие лица мертвецов медленно кружатся вокруг Алексея, преграждая путь дальше и не давая вернуться.
 - Жертвы механизма Жозефа Гильотена? — поинтересовался Алексей, но бес, обычно словоохотливый, не ответил.
 Молча сидел на плече, сжавшись в тряпичный комок и зыркал по сторонам блестящими круглыми глазенками. Странные головы продолжают кружится, то приближаясь, то отдаляясь. В черных впадинах загораются огоньки, фиолетовый дым темнеет и поднимается. Головы кружатся все быстрее, их становится больше.
 - Бес, ты язык проглотил? — спросил Алексей. — Чего молчишь?
 Бес не ответил. Повернув голову Алексей никого не увидел, бес явно слинял за воротник.
 - Вот интересно, почему всегда в роли страшилки выступает голова? — задумчиво произнес Алексей. — То говорящая голова какого-то богатыря, воронами засиженная, ни разу не мытая. Или голова профессора Доуэля, в которую навтыкали шланги для промывки мозгов. А если ухо зачесалось? Еще голова на блюде вдруг превратилась в посудину для бухла в форме черепа, бедной Маргарите хлебнуть позволили с устатку. Вот почему всегда голова!? Чего не задница? Волосатая летающая задница, ругающаяся матом, точно была бы страшнее!
 Бес тотчас высунулся из-за воротника.
 - Привет, извращенец. Ты такой милашка! — радостно возопил бесяра.
 - Цыц! Тоже мне, голос совести, - скривился Алексей.
 Однако надо было срочно что-то предпринимать, ибо голов все больше, туман становится гуще и почти добрался до развилки. Явно готовится какая-то пакость!
Алексей вытаскивает меч. Оружие радостно блеснуло острым лезвием типа наконец-то очнулся убогий давай уже отмахиваться. Однако врезать по головам оказалось не так-то просто. Они начали перемещаться то вверх то вниз, шипя и завывая, как самая настоящая нечистая сила. И сколько бы Алексей не размахивал мечом, попасть никак не удавалось.
 «Вот заразы! — подумал Алексей, опустив меч. — Мечутся вокруг, как угорелые. Надо что-то придумать».
 Тем временем одна из шипящих и плюющихся голов внезапно резко изменила траекторию и бросилась в атаку. Ударила в спину, отскочила и набросилась как бешеная собака, хватая кривыми зубами чуть ниже пояса. Алексей вскрикнул и выругался, причем в два голоса — видимо, где-то там прятался бес. Ему досталось явно больше, потому что он продолжил орать, а потом так дрыгнулся, что кусючая голова отлетела, столкнулась с другой, оттолкнулась от третьей и шмякнулась под ноги Алексею. Не раздумывая он вонзает меч прямо в разинутый рот. Но голова вместо того, чтобы сдохнуть или еще как отбросить коньки, шипит еще злее, в глазных впадинах загорается огонь, из ушей повалил густой дым, отчего голова стала похожей на бомбу времен Очакова и покоренья Крыма.
 Алексей хотел зашвырнуть голову подальше, но она застряла. Махнул сильнее — без толку, засела намертво. Выругавшись нехорошими словами под одобрительные крики беса, маханул так, что рукоять едва не выскользнула из пальцев. Меч дрогнул от целой серии ударов и Алексей увидел, как сразу полдюжины голов осуществили путешествие в неведомую даль.
 Пока он думал, как избавиться от глупой дымящейся головы, другие подобрались ближе и уже собрались атаковать его с разных сторон. Быстро сообразив, что к чему, Алексей стал махать мечом, как теннисной ракеткой, сбивая кружащиеся вокруг него головы. Сталь радостно звенит, удары приятно дают по рукам, злобные головы непонятно кого отлетают мячиками.
 - Вот это я понимаю, кубок Дэвиса в одиночном катании! — произнес Алексей, отбивая очередную пару голов.
 По мере того, как уменьшалось количество летающих кругами голов, фиолетовый туман тоже становился пожиже. Головы продолжали летать, но на приличном расстоянии и как-то скучно, без интереса, словно засыпающие мухи. Туман истаивает на глазах, утекая дымными ручейками в землю. И только голова на мече продолжала шипеть, дымить и грозно сверкать огоньками в глубине черных глазниц.
 Алексей подходит к ближайшему строению в виде гроба, до половины вертикально вкопанному в землю и с размаху бьет мечом. Шипящая голова наконец-то раскалывается на мелкие кусочки, которые тотчас исходят дымом и пропадают. Гроб от удара треснул, задымился и начал таять, будто кусок льда на огне.
 - М-да, интересно! — сказал Алексей. — Бес, что скажешь?
 - Чё опять я? — ответил бес  прямо в ухо.
 Он как ни в чем ни бывало сидел на левом плече закинув ногу на ногу и сложив руки на груди.
 - А кто еще!? — рассердился Алексей. — Ты же в нашем коллективе нечисть!
 - Да. И я гордо несу это звание, несмотря на …
 - На вопрос ответь, - прервал хвалебное словоизлияние беса Алексей.
 - Что я могу сказать, юноша, - произносит бес голосом доктора наук. — Ад царство обмана. Не верь глазам своим, но не всегда. Иначе обманешься дважды.
 - Спасибо, профессор, просветил, - скривился Алексей. — Ангел, ты окончательно впал в кому или все-таки можешь говорить?
 - А что сказать? — ответил ангел, выйдя из-за спины. — Царство сие безумно и беззаконно.
 - Но раз Создатель допускает его, значит какие-то законы есть, - заметил Алексей.
 - Да, - согласился ангел. — Но нарушая их, ты навлекаешь на себя еще больший гнев
 нечестивцев.
 - Да плевать! — произнес сквозь зубы Алексей, вытирая меч об мешковину. — Главное Ронведу найти. Создатель возражать не будет?
 - Думаю, даже поддерживает и явление офанима тому доказательство.
 - И я так считаю, - ответил Алексей, убирая меч  за спину. — Идем дальше!

               

                Глава 11.

 Мимо плывут корявые коробки странных домов. Или не домов, а чего-то другого. Пока никто и ничто не выскакивает из-за угла с диким криком и размахиванием рук, лап и хвостов, Алексей решил немного поразмышлять на тему «Какие гадости ждут нас в ближайшем будущем и как с ними бороться». «Итак, что может произойти? — думал он, глядя по сторонам на покосившиеся гробы, надгробия и склепы. — В кино и литературе наиболее распространенный вариант это нравственные страдания, которые вдруг и внезапно одолевают героя по ходу дела. И чувство вины, которое неизбежно возникает в страдательном процессе. Начинается с малого — в счастливом и безоблачном детстве надул лягушку через соломинку. Герой живо представляет, что чувствовала несчастная — реально несчастная, ибо надувательство это больно! — да, несчастная представительница отряда бесхвостых земноводных семейства Ranidai. Или Rana, что в принципе одно и тоже.
 Отстрадав некоторое время по лягушке герой ощущает прилив сил и что-то там совершает хорошее. Далее следует переход на новый уровень - ах, я был подлецом! Т. е. стрелял из рогатки по воробьям, швырял камни в кошек и котов, дразнил собак, прогуливал уроки и тырил мелочь по карманам, - страдания по нарастающей, кризис, катарсис, перерождение и герой совершает хороший поступок. Даже два — жертвует деньги на приют для кошкособак и оплачивает ремонт фасада родной школы.
 Дальше больше и по взрослому — развод и брошенные дети, горе матери/отца типа «постой паровоз, не стучите колеса, кондуктор нажми на тормоза», прочие станционные смотрители, дубровские, отверженные ... И охренительный апофеоз, от которого спазмы сжимают горло и выступают слезы — преступление/наказание/воскресение, Федор Михайлович и Лев Николаевич. На этом все, ибо отстрадавший свое герой никому не интересен. Преступники, воры и мерзавцы на пике карьеры интересны, а люди честные, совестливые и добрые нет.
 Поэтому о них не пишут книги и не снимают кино. А если снимут, то дешевую комедию, в которой покажут его недотепой и дурачком.
 Вор и мошенник Гена Козодоев обаятелен, остроумен и красив, зрители на него равняются, цитируют и копируют. Честный, отзывчивый семьянин и трудяга Семен Семенович Горбунков - «с войны не держал боевого оружия», то есть участник Великой Отечественной войны! - нелеп и смешон, вызывает только снисходительную улыбку и смех. И никто, НИКТО!!! не хочет быть похожим на него».
 - Ну и что следует из этих рассуждений дилетанта? — спросил сам себя Алексей. — А то, что никаких «рыкающих аки зверь лютый» мне не встретятся. Хозяин здешних мест не дурак. Напротив, он умен, знает людские слабости и лучше чем кто либо осведомлен о привлекательности пороков. Могу загреметь под фанфары по самые помидоры!

 Итак, Алексей идет, а мимо плывут дома, домики, домишки … Жителей не видать. Наверно, заняты своими делами. Интересно, какими? Видимо, все на работе. Пытают, оскорбляют и унижают грешников, вероотступников и обновленцев. Шагая дальше по склону, Алексей заметил, что дома становятся хуже. Обветшалые фасады, покрытые мхом растрескавшиеся стены и какие-то вьющиеся растения вроде лиан. Толстые стебли тянутся вверх, ползут по стенам и сплетаются наверх, образуя что-то вроде крыши. И чем дальше шел Алексей, тем гуще становились заросли, дома буквально скрывались в зарослях, а улица превратилась в какую-то дорогу в зарослях. Ветви сплетаются над головой, стало темно, серый туман струится по краям дороги. На толстых ветвях появились гроздья странных светящихся грибов, которые хоть как-то освещали путь.
 Пройдя еще несколько шагов Алексей остановился и присел на какую-то кочку, предварительно пнув ее пару раз — мало ли, вдруг это местная черепаха спит! 
 Огляделся по сторонам, хмыкнул и криво усмехнулся — все выглядит так, словно вот-вот из кустов явится некто и предложит свою помощь в обмен на бессмертную душу. Или предложит усталому путнику услуги проводника в неведомой стране. Тоже в обмен. Ну, или что-то другое, но строго в духе товарно-денежных отношений. А на робкий вопрос — чего так дорого? — споет голосом Пугачевой:
                «Этот мир придуман не нами-и,
                Этот мир придуман не мно-ой!»
 - Бес, ты спишь? Что дальше будет? — спросил Алексей.
 Бесяра осторожно выполз из-за воротник, нервно огляделся и сел на левое плечо. Но не так, как обычно, свесив ноги с наглой рожей базарного торговца из ближнего, мать его, зарубежья. Аккуратно, поджав ноги и опустив голову.
 - Однозначно трудно сказать, - изрек бесяра. — Что-то мутное, неопределенное и трудно прогнозируемое.
 - Да ладно! — хмыкнул Алексей. — Ад изначально создавался как место заключения ангелов отступников. Бестелесных, бездушных и бессовестных. Стараниями падших ангелов модернизирован и приспособлен для маринования душ грешников. Вроде ничего сложного.
 - Возможно, ты прав, - согласился бес. — Но ведь ты ни то ни другое. К тебе будет особый подход.
 - Для особого подхода нужен особый склад ума. Откуда он возьмется, если все привыкли действовать по шаблону? Вспомни первые уровни преисподней. Скудоумные болваны с примитивной фантазией на фоне примитивных декораций. А здесь что? Оглядись — темный лес, дурацкие светящиеся грибы, стелющийся под ногами туман и ослиная тропа. Как в кино:
               
                - Дальше, дальше по дороге ве-едьм!

 Пропел Алексей, прокашлялся и извинился:
 - Прости, голоса нет.
 - Замечательная поэзия и высокий слог! — вскричал бес и даже на ноги вскочил. — Сам
 придумал или слямзил у кого-то?
 - Да ерунда, хоровое пение ведьм из одного сериала, - отмахнулся Алексей. — Топаем дальше. Впереди поворот, за которым наверняка что-нибудь или кто-нибудь покажется.
 За поворотом тропы действительно показалось, но не дом на фоне светлого горизонта, а вполне прилично одетый человек лет тридцати. Джинсы, кожаная куртка поверх футболки, кроссовки … Обычный парень, коих полным полно на улице любого крупного города. Аккуратно подстрижен, коротенькая бородка клинышком, шатен, среднего роста и все прочее самое обыкновенное. Мужчина средних лет сидит на поваленном дереве и со скучающим лицом машет прутиком. Не то мух прогоняет, не то чертей гоняет.
 Услышав шаги, парень встает и смотрит на Алексея. Бросает прут, на лице появляется приветливая улыбка, синие глаза с лукавинкой глядят с интересом и чуть иронично.
 «Ну да, чистенький, аккуратный. Не то что я, в грязном мешке, - неприязненно подумал Алексей. — И воспитанный такой, аж противно! Сразу понятно, что жулик и аферист».
 Неизвестный подходит ближе к остановившемуся Алексею и говорит:
 - Здравствуйте, Алексей. Рад встрече с вами. Вы, судя по выражению лица, не очень. Но так уж получается. Вы вероятно догадались, кто я, но все-же представлюсь — я дьявол, известный как Люцифер, Сатана, враг рода человеческого и прочее, прочее …
 - Два вопроса, - говорит Алексей.
 - Прошу! — кивнул дьявол.
 - Раз уж мы встретились и вы наверняка не отстанете, как вас называть? Ну, например Люцифер слишком длинно. Люцик подойдет?
 - Вполне, - не моргнув глазом ответил дьявол. — Второй.
 - Вы знаете, для чего я здесь?
 - Разумеется, - усмехнулся дьявол. — Но все имеет свою цену.
 - О, и я даже знаю какую! — скривился Алексей.
 - Гёте прочли, Алексей Федорович? — с улыбкой спросил парень. — Голливудские фильмы смотрели про изгнание нечестивого, истории всякие про экзорцизм читали. Неужели и вправду думаете, что все так просто? Отчасти да, потому что девять десятых людей, живущих ныне, настолько глупы, что души свои задарма отдадут. Да только не нужны они никому. Мусор, некачественный товар. А вот некоторые  ценность имеют. Вы, кстати говоря, были в шаге от того, чтобы попасть ко мне. И смотрящий за вами бес уже готовился доставить посылку. Но, как сказал один телеведущий, наблюдая за взлетом ракеты, что-то пошло не так. И вот вы здесь в несколько ином статусе.
 Дьявол крутнулся на месте, подмигнул и сказал:
 - У вас имеется то, что нужно мне. У меня есть то, что нужно вам. Будет интересно!
 Крутнулся еще раз и Алексей вмиг оказался на симпатичной лужайке. Светит солнце, ветер колышет шелковистую траву, рядом высится деревянная беседка, стоят качели, дымится костер, а мрачный лес темнеет узкой полоской на горизонте. Неподалеку двухэтажный дом, на коньке крыши сидит деревянный раскрашенный петух, оконные наличники расписаны затейливыми узорами, у крыльца дремлет собака, на перилах сидит откормленный кот и подозрительно смотрит желтыми глазами на пса.
 - Присаживайтесь, Алексей Федорович! — раздался голос Люцика.
 Обернувшись, Алексей видит парня сидящим в беседке за круглым столом. Пузатый самовар, аккуратно расставленные чашки на блюдцах, вазочка с вареньем и свежее печенье горкой на блюде.
 - Я подумал, что мрачный лес неподходящее место для беседы. Лучше так, - говорит Люцик.
 Он неспешно наливает кипяток в чашку, добавляет заварки, пару кубиков желтого сахара и аккуратно ставит перед собой.
 - Да садитесь же вы! — произносит он, неторопливо помешивая золотой ложечкой горячий чай.
 Стоять с каменным лицом Торквемады и осенять себя крестным знамением, бормоча свят-свят-свят глупо, смешно и пользы никакой. Алексей садится с другой стороны стола. Люцик на правах хозяина тотчас наливает чай.
 - Без сахара, - говорит Алексей.
 - Тростниковый!
 - Все равно сахар.
 - Вы правы, сахар пользы не приносит, - согласился Люцик. — Последую вашему примеру.
 Выплескивает чай из своей чашки и наливает новый.
 - Красиво здесь у вас, - говорит Алексей, не притрагиваясь к чашке.
 - Я старался, - кивнул дьявол. — Да вы чай-то пейте, он настоящий. Здесь вообще все настоящее. Мы ведь на Земле, - добавил он с улыбкой.
 - Как это? — не понял Алексей. — В смысле под землей?
 - Нет-нет, на поверхности. Мы на планете Земля, а вовсе не в аду.
 - Как такое может быть? Я ведь …
 - Да, вы шли по преисподней в компании девушки, беса и ангела, проникали … э-э ... в другие измерения, говоря языком фантастов и сказочников.
 - Вы имеете в виду задницы демонов? — уточнил Алексей.
 - Ну так проникали же?

               
                Глава 12.   


 - Если это земной мир, то почему …
 Алексей замолк. Он вдруг ощутил, что чувствует тепло солнечного дня, легкое прикосновение ветра, а по голым ногам крадется холодок и босые ступни ощущают неровности деревянного пола. Он взглянул на дьявола. Люцик прихлебывает чай, сует в рот печеньки и кивает на вазочку — давай, мол, бери, а то ничего не останется.
 - Как вы это делаете? — спросил Алексей.
 - Что?
 - Ну, вот эту имитацию реальности? — развел руки Алексей.
 Дьявол ставит чашку на место, дожевывает печеньку, смахивает крошки с рубашки.
 - Это, - показал он глазами. — Не имитация. Все, что вы видите вокруг, настоящее — дом, трава, животные. И вы сами, кстати, тоже. Вы в теле, своем собственном теле.
 - А в больничной палате?
 - Заменил на копию, от оригинала не отличить. Знаете, это как подделка картин.
Талантливый, но никем не признанный художник, пишет копию картины известного живописца. Настолько точную, что даже искусствоведы с многолетним опытом не могут распознать.
 - Это невозможно! — прошептал Алексей.
 - Да ладно, - усмехнулся дьявол. — Если я создал мир людей, то уж создать копию одного из вас тем более могу.
 - Мир людей!?
 - Да, - кивнул дьявол. — А кто же по-вашему, Он что ли!? — ткнул он пальцем вверх усмехнувшись. — Позвольте, я проведу для вас небольшой экскурс в историю. Итак, что было в начале времен? Вначале тьма, потом свет, затем твердь, гады морские и сухопутные. А после всего явились люди, так называемая вершина Его творчества, - сквозь зубы произнес дьявол. — Ну, создал и создал, чем бы впавший в детство дедушка не тешился. Но Ему показалось этого мало и Он повелел всем поклониться человеку. Признать его выше всех! ЭТО С КАКОЙ СТАТИ!?
 Дьявол не говорил, а рычал, на холеном лице потомственного аристократа выступили жилы, а взгляд стал звериным.
 - Слабое, ограниченное существо, не осознающее ни себя, ни окружающую действительность. Здоровенный молодой мужик бродит по саду, ест, пьет, портит воздух и удобряет землю экскрементами — все, ничего больше не делает! Потом заскучало дитятко, тоскливо ему сделалось. И любвеобильный папаша из его ребра делает женщину. И кое-какой инструмент приделывает мужчинке, дабы наполнить общение с дамой новым содержанием. И опять — жрать, срать, спать и глазеть по сторонам. Как два хомяка в клетке. Ты хоть представляешь, как это тупо!? И вот нам, гениям, бессмертным высшим существам предлагают кланяться им. Ты будешь кланяться хомяку?
 - Хомяк глупое животное, а люди …
 - Были такими же! — прервал Алексея дьявол. — Ум и знания не даются от рождения. Они приобретаются в процессе жизни, в преодолении трудностей, в признании и исправлении ошибок!
 - И опыт, сын ошибок трудных? — вспомнил строку Пушкина Алексей.
 - И гений, парадоксов друг! — закончил цитату дьявол. — Ограниченный мирок райского сада держал человека на цепи, как животное. Лишал его не только свободы, но и мира, превращая его жизнь в простое функционирование организма. Не за что бороться, нечего добиваться и нечего хотеть. Еще одна пара животных … нет, хуже! — воскликнул дьявол. — Животные хотя бы заселяют землю, распространяя жизнь и борясь за нее. А что эти? — с горечью спросил дьявол. — Хорошо хоть плодиться не разрешал, а то бы получилась «Вселенная 25».
 Дьявол закрыл лицо ладонями и опустил голову.
 - Вселенная двадцать пять? — удивленно спросил Алексей.
 - Она родимая, - прошептал дьявол. — И в самом худшем изводе. Не слышал о такой? Вижу, что нет. Слушай — был такой John B. Calhoun, этолог и психолог. Занимался исследованиями проблем популяционной плотности и ее влияния на поведение. Он провел эксперимент с мышами. Поселили несколько разнополых особей в бак два на два метра и высотой полтора. Создали идеальные условия для жизни  - комфортная температура, влажность, изобилие хорошего корма и воды, готовые гнезда для самок. Бак регулярно очищался от грязи, приняты все меры безопасности, чтобы исключить эпидемии заболеваний. И размеры бака были такими, что в нем могло комфортно жить несколько тысяч мышей. Словом — живите и размножайтесь! 
 Вначале все было прекрасно, мыши плодились и жили по мышиному счастливо. Но когда численность мышей достигла примерно полутысячи, появились проблемы. Сформировалась иерархия и даже социальная жизнь. Начался процесс фрагментирования общества, появились «верхи», «низы» и так называемые отверженные, которых лишали гнезд и прогоняли в центр бака. Получилось что-то вроде коммуны для тех, кто стал никем. Их проблема заключалась в том, что они не нашли своего места в обществе, социальной роли в мышиной иерархии. В естественной среде старики быстро вымирают, освобождая место молодым. В идеальных условиях они живут долго и свои насиженные места отдавать не хотят.
 Изгнанные ломались психологически, теряли интерес к жизни, становились изгоями. Повышался уровень агрессии по отношению к другим. Они буквально убивали друг друга по малейшему поводу. Самки, лишенные интереса самцов, тоже стали проявлять агрессию, отказываться от продления рода, ненавидеть и даже убивать своих детенышей, что само по себе парадоксально.
 В результате рождаемость упала почти до нуля, а смертность молодняка выросла до критического уровня. Появился многочисленная группа так называемых красавчиков. Это самцы и самки, интересующиеся только собой. Они не хотят заводить семью, детей, им на всех плевать, думают только о себе. Стали проявляться отклонения от нормы — каннибализм, беспричинная агрессия, гомосексуализм и тому подобное. Колония мышей полностью вымерла примерно через пять лет. Вот такие дела, друг мой! — закончил рассказ Люцифер.
 Впихнул целую горсть печенья в рот, прожевал и запил чаем.
 - А причем здесь двадцать пять? — спросил Алексей.
 - Опыт был проведет двадцать пять раз с небольшими улучшениями и дополнениями. Результат всегда один и тот же.
 - Ну, так это мыши, - пожал плечами Алексей.
 - А у людей не так? — усмехнулся Люцифер. — Оглянись — всякий, кто добрался до руководящего кресла, хочет сидеть в нем как можно долго. Президент, министр, депутат, директор магазина, чиновник или базарный торговец — все до одного цепляются за место. До самой смерти! Или пока не выгонят. Но ты прав, люди не мыши, соображают. Поэтому для молодежи организуют войны, для президентов импичменты — или просто отстреливают! - министров снимают, избирают других депутатов, а базарным торговцам не продлевают лицензии под любым предлогом.
 Дьявол снова захрустел печеньем, долил чаю в чашку.
 - Но мы отвлеклись, - пробубнил дьявол набитым ртом. — Так вот, говорил я Ему, говорил, убеждал — ничего слышать не хотел. Объяснял, предупреждал — как об стенку. Нет и все! Как ребенок, у которого хотят забрать любимую игрушку. А ведь задумка была так хороша! Ты создал невиданное ранее. Ну так отпусти его, пусть живет своей жизнью, пусть растет и кто знает, может быть станет равным тебе. А то и выше. Но нет, вот пусть в саду и больше нигде! Еще и кланяться заставил. Пришлось все брать в свои руки, - вздохнул дьявол.
 - Зачем было сразу давать яблоко? Попробовал бы объяснить Адаму, он бы понял, - сказал Алексей.
 - Кто, Адам? Да все мужики упертые козлы! — воскликнул дьявол. — Я мужчина, я хозяин, я все знаю, мне никто не указ … несколько раз объяснял ему и все без толку. Ходит туда сюда, инструментом трясет, морду воротит — тьфу, вспоминать противно! Ева тоже хороша — ах, мой Адамчик, мой красавчик, нам хорошо вдвоем, мы в кусты пойдем и кое-что найдем. У меня просто руки опускались и крылья белые.
 - Белые? — удивился Алексей. - Ах да, загар появился позже.
 - Не загар, а черная неблагодарность, - поправил его дьявол. — Обиделся дедушка, что любимую игрушку отняли. А что оставалось делать? Вынужден был прикинутся шлангом говорящим, угостить яблоком познания и дело сдвинулось с мертвой точки. И вместо спасибо-молодец-делай-еще лишил должности, звания, жилплощади и всех регалий. Отправил на неопределенный срок в полярную ночь и вечную мерзлоту.
 - В аду пламя, - напомнил Алексей.
 - То для дураков грешников, чтобы жизнь загробная малиной не казалась. У меня прохлада и свободный выход, - объяснил дьявол.
 - Дураков грешников? А это как? — удивился Алексей.
 - Дураки это еще мягко сказано, - скривился дьявол, отхлебывая чай и хрустя печенькой. — Человеческое тело это идеальный живой механизм, конечный результат миллионов лет эволюции. Столько труда вложено, сил! Современный человек является результатом селекции, безжалостного отбора и борьбы мнений. Сколько было тупиковых путей, ошибок, сколько раз хотелось все бросить и забыть, как дурной сон, - с горечью произнес дьявол. — Первая пара была животными — общались жестами, парой десятков звуков разной громкости и тональности, потому что больше и не требовалось при том образе жизни, который они вели.
 - Это ты про Адама и Еву? — не поверил своим ушам Алексей.
 - Ну не про Лилит же! — скривился дьявол.
 - А кто такая Лилит? — осторожно спросил Алексей.
 - Первая женщина, спутница Адама. Ты разве не знал? — удивился дьявол.
 - Нет. Про Адама и Еву слышал, плодитесь, размножайтесь и все такое, - пожал плечами Алексей.
 - М-да, - произнес дьявол и покачал головой. — Хотя чему я удивляюсь, если Писание редактируют по два раза каждые сто лет. Пророков развелось как собак не резаных, куда ни глянь — прорицатели, астрологи, путешественники во времени и ясновидящие жертвы автомобильных аварий. Христос, Будда, Мухаммад, Авраам, Лао Цзы - более двухсот направлений! А еще есть племена Амазонии, Африки, Индокитая и везде свои пантеоны богов и божков.
 - Так что там про Лилит? — напомнил Алексей.
 - Лилит? Ах да, Лилит. Первая женщина, была создана вместе с Адамом. Была умна, обладала твердым характером и независимостью суждений. И разумеется очень красивой. Не чета этой самоделке из ребра. Такую женщину нельзя подчинить, она признает только отношения на равных. Ее надо завоевывать каждый день! И кому такое понравится?
 - Да, действительно, - тихо произнес Алексей.
 Он вспомнил Ронведу, ее глаза. Как они сверкали, когда она злилась! И как светились, когда она радовалась. А густая грива непослушных волос, колышущаяся при каждом шаге. И фигура, от которой невозможно оторвать взгляд. Характер под стать внешности, постоянно держит тебя в тонусе. Это и нравилось. Тряпичных кукол, готовых на все сразу, Алексей навидался.
 - И что дальше с этой Лилитой было? — спохватился Алексей.
 - Что было, - усмехнулся дьявол. — Адамчик побежал жаловаться папеньке на строптивую жену, плакаться и скулить. Мол, обижает меня, кушать вволю не дает, в кусты не зовет и сама не идет. Всего, говорит, добиваться надо. А мне хочется, я привык на готовом! Вот папенька и слепил ему из того что было, куклу говорящую и на все всегда согласную. Лилит обиделась, высказала все что думает и о папе высокопоставленном, и о глупом избалованном отпрыске. Ушла, хлопнув дверью райского сада. Ее объявили демоном, врагом рода человеческого и все такое.
 - Как у нас, - кивнул Алексей. — Ну, у людей.
 - Да, по образу и подобию.
 Дьявол наливает в чашку чай, щелкает пальцами и в вазочке появляется новая горка печенья.
 - Вот тогда-то я и понял, что если оставить все как есть, добра не будет, - продолжил рассказ дьявол. — Голый дебил по имени Адам будет без конца жрать фрукты, таскаться с Евой по кустам и гадить где попало. А папенька будет смотреть и умиляться шалостям пары хомячков. Дальше ты ведь знаешь, верно?
 - Да, - кивнул Алексей. — Жить на грешной земле, трудиться в поте лица своего, рожать в муках и умирать.
 - Только телом, но не духом, - поправил его дьявол. — Совсем умирать не требуется.
 - Это ты про загробную жизнь?
 - Отчасти да, - кивнул дьявол. — Но больше о земной, реальной.
 - Вот здесь и сейчас я уже не знаю, что реально, а что нет, - говорит Алексей. — Да и знать не хочу. Раньше знал, а после всего, что видел, все перепуталось.
 - Распутать не сложно, - ответил дьявол с усмешкой. — Я предлагаю работу, которая соответствует твоему характеру и наклонностям. И очень хорошо оплачиваемую — тебе ведь нравится обеспеченная жизнь, верно?
 - Она всем нравится, - буркнул Алексей. — Жить в бедности никто не хочет.
 - Но не всем удается, - заметил дьявол. — Как я уже говорил, девяносто девять из ста душ, пробравшихся в земной мир в телесной оболочке, гроша ломаного не стоят. Они и рады бы продаться, да кто купит?
 - А заранее покупать нельзя? До того, как пробрались, - спросил Алексей.
 - Конечно, можно, - улыбнулся дьявол. — На копейку пучок, на рупь корзину. Но это все равно что покупать пыль. Как ни старайся, бриллианта из нее не получится. Знаешь, как их делают, бриллианты эти? На глубине более двухсот километров та самая пыль, то есть атомы углерода, под страшным давлением и адской температурой формируют кубическую кристаллическую решетку и так превращаются в сверхтвердое вещество. Извергающиеся вулканы выносят его на поверхность. Люди находят маленькие невзрачные камешки, обрабатывают и только тогда получается бриллиант!
 Примитивные душонки, испросив разрешения у Создателя, попадают в земной мир, обретая плоть и сознание, рассчитывая побыстрее угробить дарованное тело и сдохнуть от преждевременной старости или по благоприобретенной болезни — табак, алкоголь, обжорство, безделье ... И сразу в рай, на верхние этажи истинного мира, где вечное блаженство в райских кущах. ОБЛОМ! — прорычал дьявол. — ОБЛОМИЩЕ!!! Стань сияющим бриллиантом и тогда откроется ПУТЬ.
 Алексей отхлебнул чай, откусил печенюжку, встал из-за стола и вышел из беседки. Ласковое солнце согрело, ветер ворохнул волосы, пес поднял голову, кот фыркнул и выгнул спину. Лето, запах трав, ты молод и здоров — чего еще надо?
 - А если откажусь, что тогда? — спросил Алексей, обернувшись в пол оборота.
 - Ничего, - ответил дьявол.
 - В каком смысле?
 - В прямом. Верну туда, где был раньше. Продолжишь свою пустую и никчемную жизнь богатенького буратина. Хитрая сучка из мигрантской семьи окрутит тебя, нарожает детей и приберет к рукам все имущество. Потом спровоцирует скандал и ты уйдешь, благородно оставив все бедным сироткам и обосранной матери. Начнешь пить, опустишься до вокзального бомжа. Твои родители скоропостижно скончаются от горя. Немного погодя ты тоже окочуришься, упав под колеса товарного вагона. Тебя разрежет пополам, внутренности вывалятся наружу и останешься ты валяться на земле, засиженный мухами. Останки сложат в мешок и закопают на краю городского кладбище в общей могиле для бомжей. На этом твое земное существование окончится. А потом ты попадешь ко мне, - улыбнулся дьявол. — Только вот разговор у нас будет другим.

                Глава 13. 


 - А тебе ждать не надоест? — спросил Алексей.
 - Нет. Время как физическое явление присутствует только в материальном мире. В истинном, нематериальном мире его нет. Я говорю — раз! — и ты дома. Говорю — два! — и ты валяешься у меня под ногами. Примерно так.
 Алексей вернулся за стол, отхлебнул ароматный чай, который ни капельки не остыл. И зажевал печенюжку, теплую и вкусную, будто сразу из печки.
 - И что же это за работа такая, которая только для избранных? — спросил он, слегка прищурившись.
 - Ты будешь помогать мне превращать пыль в алмазы. Закалять слабые души испытаниями, отбраковывать дураков, слабаков и пустышек. Им не место среди людей, их надо возвращать в ту кучу навоза, откуда они выползли!
 - То есть стать троллем? — скривился Алексей.
 - При чем здесь персонаж скандинавских сказок? — удивленно спросил дьявол.
 - Так сейчас называют говнюков, которые врут, клевещут, провоцируют скандалы и судебные дела на пустом месте. Как правило, это люди обделенные умом, образованием и самое главное — совестью. Вот спасибо за предложение! — скривил лицо Алексей.
 - Этим вроде журналисты занимаются, нет?
 - Отчасти да, но большинство журналистов все же люди честные. А ты предлагаешь мазать людей дерьмом и даже получать от этого удовольствие. Но почему именно я? Что во мне такого особенного?
 - Ты не хочешь напрягаться, желаешь иметь все и задаром, жить долго и без забот. Именно так хотят жить все люди и именно это я тебе и предлагаю.
 - Ты не сказал, почему именно мне.
 - А разве не так ты жил до сих пор? Жил и радовался.
 - Да, - кивнул Алексей. — Но что-то изменилось после того, как … - запнулся Алексей.
 Лицо странной и удивительной девушки по имени Ронведа возникло перед глазами. То сердитое, то ласковое, то немного растерянное. Он услышал ее голос, вспомнил движения рук при разговоре и такую милую привычку сердиться, если Алексей что-то делает не так. Вообще-то все женщины сердятся на мужчин, когда они делают это что-то по своему. Но Ронведа сердилась так, что ему сразу хотелось все исправить, даже если она не права. Какое-то помутнение разума!
 - Мне не нужна власть, я не хочу никого воспитывать, перевоспитывать, испытывать. Не хочу улучшать людскую породу и отсеивать худших. Этим занимаются цирковые дрессировщики и заводчики собак. Иди на хрен! — говорит Алексей.
 - Не могу, - вздохнув ответил Люцик. — Уже послан и намного дальше. Но не теряю надежды, - произнес дьявол и захрустел печенькой. — Но раз ты не хочешь … точно не хочешь? — сощурил он один глаз.
 - Точно, - буркнул Алексей.
 Исчезает радующий глаз пейзаж среднерусской равнины, мир становится мрачным и темным. Огромный демон стоит напротив. Порывы ветра колышут длинный плащ, с которого стекают потоки черного дыма, покрывая землю вокруг непроницаемой тьмой. Тускло блестят чешуйчатые доспехи, огромный меч висит на боку, навершие рукояти горит багровым огнем. Голова демона скрыта черным туманом, видны только стальные концы рогов и горят широко расставленные глаза с вертикальными зрачками. На широких плечах сидят бесы, машут лапами и устрашающе корчат рожи.
 Демон смотрит сверху вниз на маленького человека. Ему ничего не стоит прихлопнуть его, но демон почему-то этого не делает. Алексей достает меч и делает шаг вперед. Меч вспыхивает алым огнем, озаряя сумрак. Бесы на плечах демона всполошено машут лапами, вскакивают и торопливо прячутся за буграми мышц.
 Демон взмахнул рукой, задев край плаща, бесы сыпятся словно мусор, крича от страха. Алексей ощутил дуновение и в то же мгновение оказывается дома! Яркий дневной свет режет глаза, он отворачивается, закрывает лицо ладонями.
 - Что за черт!? — шепчет он, размазывая слезы по лицу. — Да этого не может быть!
 Оглядевшись, видит знакомый диван, журнальный столик и шторы на здоровенном, от потолка до пола, окне. Неверной походкой человека, идущего по тонкому льду, подходит. Шторы послушно раздвигаются, яркий полуденный свет заполняет комнату. Шестнадцатый этаж, внизу поток машин и редкие прохожие, а дальше раскинулся огромный город, каждый житель которого изо всех сил бьется за место под солнцем. Жителей много и с каждым годом все больше.
 - Значит, я дома? — прошептал Алексей.
 Он в знакомом шелковом халате, в тапочках … испуганно оглянувшись, видит пустую не заправленную кровать и облегченно вздыхает — нет никого. А то бывало такое, что как вспомнишь, так вздрогнешь.
 - Я дома, я дома, - забормотал Алексей. — Как здорово, что я дома. А как же больница, ангел и бес за плечами? Эй, вы где?
 Ответа не последовало.
 - А в ответ тишина, он вчера не вернулся из боя, - процитировал Высоцкого Алексей.
 — Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
 Снова цитата, но уже из Есенина. Весело насвистывая он идет в ванную принять душ. Струи горячей воды приятно разогревают тело, душистый гель наполняет влажный воздух запахов хвои и воспоминания о странном сне — точно сне? Конечно, а что же еще? — вымываются из памяти один за другим. Какие еще бесы с ангелами, девушка с копной черных волос. У нее еще имя было такое странное … не помню! Ну и ладно, сколько их было, и сколько еще будет.
 Дорогая заморская шампунь пенным водопадом ниспадает с волос под напором воды.
 - Волосы отросли до безобразия, - бормочет Алексей, смешно причмокивая под струями воды. — И мордуленция в колючках, как у дикаря. Давно в барбершопе не был? Вот совсем запустил себя любимого!
 Закутавшись в халат, подходит к зеркалу. Влажные русые волосы ниспадают на плечи, капли воды стекают с усов и бороды. Но удивило и даже испугало не это, а глаза. В отражении на него смотрел мужчина, видевший что-то такое, что раньше было недоступно. Появились морщины в уголках глаз, какие-то складки по бокам рта и взгляд, жесткий и цепкий. Исчезла детская припухлость губ, они сжаты, как перед выстрелом в упор.
 - И что это такое? — сам себе задает вопрос Алексей. — Может, я всегда таким был? Чего удивляться-то, ведь это я.
 Тянет руку за феном, тяжесть тела переносится на одну ногу, кафельный пол предательски скользит и Алексей, успев ухватить дурацкий фен, падает навзничь, задев затылком край ванны.
 «Почти как в том фильме, «Чего хотят женщины»! — пронеслось в голове ...
 Он пришел в себя оттого, что маленькие дети скачут по нему, пинаются, радостно пищат, смеются, поливают струйками теплой вонючей водички ... это не вода, понял Алексей. То есть вода, но другая.
 Рывком встает, сбрасывает с себя мелких гаденышей, топчет и пинает. Маленькие, ростом с котенка на задних лапах, дети радостно верещат и хлопают в ладоши. Судя по счастливому визгу, им совсем не больно. Наоборот, они рады! Дети лишены одежды и обуви, бледно-серая кожа покрыта гнойниками и мелкими порезами. Дети не выглядят истощенными. Наоборот, они достаточно упитаны и, как все младенцы, имеют миленькие таки складки кожи на ручках и ножках. Только упитанность эта какая-то болезненная, все эти гнойники, припухлости, бледно-серая кожа и складки говорят скорее о гниении изнутри, чем здоровье.
 Накричавшись вдоволь, мелкие ссыкуны сбиваются в стайку и, подняв головки, глядят глазами пуговками на Алексея. Затем будто по взмаху невидимого дирижера вдруг начинают хором декламировать странно знакомые стихи:

                Людей дёргают за нитки,
                На лице у них улыбки,
                Но играет дьявол на трубе!
                И в процессе представленья
                Создаётся впечатленье,
                Что люди пляшут сами по себе!

                Ах, до чего ж порой обидно,
                Что хозяина не видно!
                Вниз и в темноту уходит нить.
                А люди так ему послушны,
                И все верят простодушно
                В то, что люди могут сами говорить.

 «Что-то знакомое, - подумал Алексей. — Где я это слышал? А, Макаревича переделали! Вот же зараза этот Люцик!»
 Песни «Машины времени» всегда ему нравились. Не за мелодии, они достаточно примитивны, а именно за тексты. К сожалению, талант поэта и музыканта не всегда сопутствует патриотизму и благодарности стране, в которой родился и жил. И в которой состоялся, как артист.
 - Как тебе хор нерожденных деток? — внезапно раздался знакомый голос.
Алексей вздрогнул, оглянулся — он снова в беседке, сидит за столом, перед ним чашка ароматного чая и горка свежеиспеченного печенья. Люцифер стоит у входа, держась руками за перила. Взгляд устремлен вдаль, на заходящее солнце, лицо задумчиво и печально.
 - Что значит не-н-нерожденных? — с запинкой спросил Алексей.
 - Значит убитых до рождения. Тебе ли не знать? — ответил Люцифер.
 - Я не знал, не отдавал себе отчета, - выдавил Алексей, опустив голову.
 - Знал. Все знают, как делаются аборты. В деталях не знают, но в целом представление есть у всех, - усмехнулся дьявол. — Думаешь, этот хор малышей случайный? Нет, они все твои.
 - Но я … так много!
 - Твои пассии скрывали от тебя, не хотели расстраивать. Ты ведь предпочитаешь все по настоящему, без химии и пластмассы? Вот они и старались  не испортить тонкий вкус, - опять усмехнулся дьявол.
 - Если моего раскаяния недостаточно, накажи меня!
 - Ух ты, совесть заговорила! — с иронией произнес дьявол. — А может, что-то другое?
Он уселся на перила, скрестил ноги и сложил руки на груди.
 - Ты сейчас похож на мерзавца, который совратил ребенка, ограбил доверчивого старика или просто так избил прохожего, который заведомо слабее. Возьмут такого за жабры и он сразу начинает проситься на СВО, чтобы кровью смыть позор и возместит убыток. Умоляет, слезу пускает — раскаивается! А сам думает, как бы так все устроить, чтобы подальше от передка типа машины ремонтировать или снаряды подносить дальнобойным гаубицам. Еще лучше, если осколок поймает — ну, когда снаряд к пушке несет. Маленький такой осколок, чтобы не глубоко и неопасно. В задницу, к примеру. Дальше лечение, оздоровительный отпуск — а время идет, часики тикают ... НИЧЕГО У ТЕБЯ НЕ ВЫЙДЕТ! - ощерился Люцифер. — Убийство тяжкий грех. А убийство пусть и нерожденного, но ребенка — грех двойной. И что, всего лишь «накажи меня»? Впрочем, как скажешь, - с ленцой в голосе произнес он.
 И тотчас с треском разломился пол, разверзлась земля, из трещины повалил дым и выплеснулся огонь. Алексей падает в трещину, страшный жар сдирает кожу и выжигает глаза …
 Какими словами передать боль человека, сгорающего заживо? Бывает, палец обжигают и орут так, словно шкуру живьем сдирают. А тут весь горишь, целиком и уменьшить боль невозможно. Корчась от боли и разевая рот в беззвучном крике Алексей вдруг на миг обрел зрение. Сгорающие веки обнажили глазные яблоки, они тотчас лопнули, но за краткое мгновение он увидел смеющееся лицо парня с бородкой клинышком. Люцифер подмигивал, делал круглые глаза и махал рукой — удачи, мол, мальчишечка, через тернии к звездам, будь мужчиной и все такое …
 Боль, поглотившая его, вдруг не то чтобы отпустила, нет. Она чуточку подвинулась, освободив совсем немного места для злости. Даже злобы. Лютой, не знающей жалости, иссушающей, как жажда в раскаленной пустыне …
 Когда засушливым летом начинает гореть тайга и пожары охватывают десятки километров лесных массивов, тушить огонь, брызгая водичкой, невозможно. Даже сбрасывая тоннами с самолета. Есть только один способ бороться с таким пожаром — встречный пал. Поджигают лес в низинах, чтобы огонь шел вверх и навстречу, заливают водой линию огня, не давая двигаться назад, только вперед. Огонь погибает, пожирая самого себя.
Злость на существо, радующееся чужому страданию, лживое и отвратное, как вонючая болотная топь, но притворяющееся красивым, умным и привлекательным — нет, не заглушило боль. Это невозможно. Ярость выжгла в душе все человеческое, превратив ее в раскаленную вулканическую лаву, в которой плавятся камни и сгорает железо. Ничего не видя вокруг Алексей бросается туда, где видел тварь. Желание уничтожить хитрую мразь потушило пламя. Исчезла боль, тело снова послушно, выжженные глаза видели. Обгоревшие до кости пальцы сжимаются на шее ухоженного мужчины, колено упирается в грудь, продавливая ребра до позвоночника, остатки мышц и сухожилий напрягаются, Алексей изо всех сил давит и тянет на себя. Хрустят позвонки и ребра, слышится задушенный голос:
 - Ты неправильно меня понял!
 «Правильно я понял, - мысленно ответил Алексей, не в силах даже сказать вслух это.
 — Ты мразь и негодяй, твоим россказням об ошибках Создателя грош цена. Ты сам хочешь занять Его место, вот и врешь на каждом шагу. Адам и Ева были людьми простыми и доверчивыми. Лилит знала себе цену, а ты мелкий завистник и хитро вые...анный дурак!»
 Люцик бешено извивается, пытаясь вырваться из железных пальцев сгорающего в огне человека. Алексей чувствует, как рвется его обгорела плоть, трещат сухожилия и ломаются кости. Но что еще остается умирающему, как не бороться со смертью? Ее нельзя победить, но плюнуть в рожу можно и нужно. В переносном смысле, конечно …
… гаснет огонь, пропадает боль и Алексей проваливается в пустоту небытия.

                Глава 14.


 Человеческая культура предполагает обязательное наличие некоего центра зла. Который необходимо уничтожить и тогда настанет эра добра. На этом построена вся литература, кино, компьютерные игры и все мировоззрение в целом. Так рассуждают все, от самых примитивных племен полуголых дикарей с палками до высокотехнологичных государств, выпускающие компьютеры, спутники и контрацептивы последнего поколения. Ирония в том, что как только какая-то страна, корпорация или отдельный человек становится лучше других, его тут же начинают считать злом. Пытаются принизить, а потом и вовсе уничтожить всеми доступными средствами. И никакие так называемые законы войны в этом случае не действуют. Потому что лучшее враг хорошего. Вначале зависть, потом неприязнь и, наконец, ненависть. Оглянитесь на свою прошлую жизнь — разве вас все любили? Ну, кроме родителей конечно. Хотя и здесь бывают исключения.
Алексей открывает глаза и видит странно знакомый белый потолок. Скосив глаза видит укрытое занавесками окно. За стеклом темно и неуютно, как всегда бывает осенью или ранней весной в городе. А еще ощутил пластик на лице, гипс на руке, заметил провода …
 - Я снова в реанимации!!?? — холодея от ужаса прошептал он.
 Словно в кино на перемотке пронесли картины путешествия в иной мир, ангел и бес, Ронведа, всепожирающее пламя адского огня и ехидно улыбающаяся рожа Люцика. Забыв о гипсе и проводах Алексей вскакивает, как ужаленный. Легкое, почти невесомое тело взмывает к потолку, но в последний момент Алексей извернулся и схватил спинку кровати. Опустившись на пол он сразу взглянул на окно — подоконник пуст. Нет печального ангела по имени Петр. И не видно похабной рожи беса, который когда-то давно был древним богом полей по имени Аллель.
 - Эй, вы где? — прошептал Алексей. — А ну ... явитесь!
 Он вспомнил, что именно так вызывала их та демонесса, что встретилась ему в морге. Он конечно не демон, повелевать ангелами и бесами не может, но мало ли? Увы, в реанимационную палату никто не явился. Алексей походил по комнате, заглянул в окно типа прохлаждаются где-то рядом бес, он тот еще приколист. В палате пусто, если не считать его собственного тела, лишенного не только души, но и духа.
 - Зато идет на поправку, - произнес Алексей, глядя на зеленые огоньки аппаратуры и мерно работающий насос искусственных легких.
 Походив еще немного туда сюда по палате  — не просто так, а чтобы вспомнить, как надо правильно двигаться в бестелесном состоянии! — Алексей задумывается, на подоконник взгромоздясь. И не важно, что при этом даже шторки не шелохнулись. Все равно взгромоздясь, так приятней думать.
 «Похоже, вождь чертей и бесов Люцик исполнил угрозу — вернул мою сущность в земную жизнь, - мысленно рассудил Алексей. — Меня ждет полное выздоровление и долгие годы бессмысленного существования в стареющем теле. Смерть родителей, так и не увидевшим взрослого сына. Нелюбимая жена, бестолковые дети и жадные родственники жены. Бухло, музло, развод и рельсы. И над всем эти брожением микроорганизма улыбающаяся рожа Люцика словно портрет президента на стене в кабинете чиновника. Может, ну его?»
Алексей хочет выдернуть провод разветвителя из розетки, питающий электричеством всю аппаратуру, но пальцы проходят насквозь.
 «Замуровали демоны! — вспомнил Алексей фразу из фильма Гайдая и усмехнулся. — Демоны тут ни причем. Это все я сам. Может, мне спуститься в морг, пошарить там среди трупаков? Ага, делать больше нечего демонессе маме, как сидеть в морге! Но как тогда быть? Как вернуться в ад и вытащить оттуда Ронведу? Ну, и с папой заодно познакомиться. Маму-то я уже знаю».
 - Так, ангел Петр и бес, - решительно произносит Алексей.  - Нет, не так ... Петр и Аллель, явитесь! Вы мне очень нужны.
 И добавляет после короткой паузы:
 - Без вас никак.
 Выразительно так сказал, с искренним чувством и неподдельным интересом. Сначала появился ангел. Не то чтобы сразу, но быстро. Комната на миг посветлела и по середине возникла знакомая фигура в белом. Петр улыбнулся, расправил крылья и произнес:
 - Я верил в тебя. Знал, что не убоишься зла. Офаним смотрел в тебя, потому что в тебя верит Он.
 - Да-да, не убоишься. Ну, может чуть-чуть, - послышался писклявый голосок снизу.
 Из-за плинтуса выбирается что-то маленькое и мохнатое, подпрыгивает и является бес во всей волосатой красе. Пристукнув копытами, он громко высмаркивается, закрывая поочередно пальцами ноздри и говорит:
 - Плохо ты горишь в адском огне. Тускло как-то. Не искришь, как другие.
 - Это хорошо?
 - Как посмотреть, - скривил рожу бес. — Там, - ткнул он пальцем в пол, - перерасход средств, сверхурочные работы и напряг по всей производственной цепочке. У них, - показал пальцем в потолок, - радость неуемная от лицезрения трепыханий твоих, визг и аплодисменты на бис. 
 - Прощение грехов и воздаяние за подвиг, - мягко поправил ангел.
 - Мне нужно вниз, - говорит Алексей. — Срочно.
 - Спасение утопающих? - скривился бес. — Ты сам знаешь, чьих рук это дело.
 - Нужно вниз, - с нажимом повторил Алексей.
 - А чо сразу я!? — возмутился бес.
 - А кто еще!? Ты же оттуда, не он, - возмущенно говорит Алексей, кивая на ангела.
 - Да. Но я не лифтер, чтобы возить твой гибрид души и духа туда обратно. И вообще ты можешь это сам.
 - Начертить круг? Или перевернутую пентаграмму?
 - Круг не надо, - торопливо говорит бес. — Пентаграмму тоже, она для вызова, а не вывоза.
 - Чего? — не понял Алексей.
 - Проехали, - махнул лапой бес. — Лучше спустимся в морг, там свежачок привезли.
 - Откуда знаешь?
 - Слышно мне, как ноют и скулят души бездомные осиротевшие-безутешные, до усрачки напуганные видом собственным, - кривляясь произносит бес, старательно копируя манеры ангела.
 Бес хватает Алексея за левую руку, ангел берет за правую и они тотчас проваливаются в подвал. В морге тихо и пусто, если не считать дюжину новых трупов, аккуратно уложенных на столы и укрытых с головой белыми простынями. Наружу торчат ступни с бирками на большом пальце.
 - Смотри внимательно, - говорит бес. — Сейчас должны появиться.
 - Кто?
 - Души неупокоенные, - тихо произносит ангел. — Сначала ты увидишь тени мятущиеся. Когда они соберутся вместе, возникнет дыра черная под ними. Нам туда.
 - А светлого ничего не будет? Ну, в смысле наверх никто не полетит?
 - Нет. По  стечению обстоятельств сегодня здесь собрались такие негодяи, что даже бесы их провожать не будут.
 - Сквознячком пойдут, быстро и до самого низа. Как понос от кильки с молоком! — радостно сообщил бес. — И мы с ними прицепом.
 - Как вы узнали про них? — спросил Алексей. — Вдруг это происки сами знаете кого?
 - Во-первых, они так смердят страхом, что уши закладывает,  - ответил бес. — Во-вторых, неслышно воплей бесов провожатых. И в третьих, ты хотел побыстрее, а кто не рискует, тот не закусывает шампанское соленым огурцом.
 - Петр?
 - Подозрительно, согласен. Но так бывает.
 - Ладно, я хотел побыстрее, так и получилось. Где они?
 - Смотри!
 Вглядевшись, Алексей видит смутные уплотнения, которые медленно перемещаются под столами, поднимаются выше и прижимаются к бездыханным телам, словно пытаясь проникнуть внутрь. Мутные пятна густеют, появляются множество извивающихся гибких отростков, которые охватывают трупы, сжимают и обессиленно разжимаются. Странные бесформенные существа поднимаются над трупами и замирают на месте, медленно шевеля щупальцами.
 В полу появляется черная дымящаяся дыра. Клубы дыма поднимаются к потолку и растекаются по нему, как вода. Дым сгущается, слышится гул, дрожат стены, из ямы показываются языки пламени. Бесформенные существа затягиваются в дыру один за другим, отчаянно размахивая щупальцами.
 - Мне туда? — спросил Алексей.
 - Ага. Прыгай, а мы за тобой, - радостно сказал бес.
 Алексей решительно подходит к дымящемуся жерлу странного вулкана и проваливается. Следом прыгает с визгом бес, за ним ступает ангел, укрывшись крылами. 
 …спекшаяся от жара земля покрыта пеплом, слабые порывы  угарного газа шевелят пепел, словно тополиный пух, сине-фиолетовые сумерки изредка озаряют багровые молнии, из-под вулканической корки выстреливают желтые молнии, выплескиваются струйки жидкого огня.
   А  в мутном сиреневом тумане, похожем на дым от горящих отходов химического производства, вырисовываются контуры каких-то странных сооружений, которые с большой натяжкой можно назвать домами. Проектировал эти как бы дома точно душевнобольной архитектор, строители тоже были не в себе. Беспорядочно разбросанные коробки из-под холодильников, телевизоров и другой бытовой техники. Уличные киоски, в которых продают фрукты легальные и нелегальные мигранты. Дачные домики советского периода, сараи крытые соломой, шатры из палок и тряпок, какие-то берлоги и норы, покосившиеся избушки и полуразрушенные строения вроде как дворцы в далеком прошлом ...
 - Я это уже видел, — прошептал Алексей. — Мы здесь уже были!
 - Мимо проходили, - уточнил бес.
 - А вон и та странная башня, - прошептал Алексей. — Слушай бес, а почему этот, как его, Лютик залезает на башню? Он вроде снизу должен подглядывать.
 - У главаря здешнего мира есть льготы и привилегии, полученные незаконно и в обход правил, - ответил бес.
 - Ну да, царь лжи и все такое, - кивнул Алексей. — Тут тюрьма есть? — неожиданно спросил он.
 - Чего!? — вытаращил глаза бес, а Петр даже высунул голову из-за ворота мешка от удивления.
 - Узилище, зиндан, острог - тюрьма! Что непонятного?
 - Тюрьма в аду!? — пробормотал бес. — Я не знаю.
 - Вот опять! Кто из нас отродье бесовское, я или ты?
 - Алексей Федорович, я нечисть не потомственная. И прошу заметить, не по призванию,
 - произнес бес тоном оскорбленного короля изгнанника. — Я жертва! Жертва обстоятельств непреодолимой силы, зависти, клеветы и неприкрытого цинизма. Какая вообще может быть тюрьма в аду?
 - Действительно, Алексей Федорович, ну какая здесь может быть тюрьма? — подал голос ангел. — Это уже перебор.
 - Ронведа упряма и своевольна. Наверняка и папа такой, - ответил Алексей. — Сто пудов, что она послала Лютика по известному адресу. Но дьявол силен и так просто не отступит и не отпустит. Держит ее где нибудь в темном подвале, - уже тише произнес Алексей.
 - Тут везде темно, - заметил бес. — Но возможно ты прав. Свободные демоны очень сильны, не каждый падший справится.
 - Если так, то надо проникнуть в башню, - говорит ангел. — Я не представляю, как это сделать.
 - Надо что-то придумать! — начальственным тоном произнес Алексей. — Только вот что и каким образом?
 Как незаметно подобраться к уродской башне Люцифера? Что делать дальше? Земные тюрьмы понятны и просты — стены, охрана, решетки, замки, видеонаблюдение и строгий контроль. Только в кино Том Круз так легко и просто бежит из русской тюрьмы после того, как его помощник Саймон Пэгг «взламывает»  главный компьютер СИЗО. В реальности все не так, а стальные двери камер запираются железными замками без всякой электроники.
 - Если хорошенько подумать, что есть ад? — продолжил рассуждения Алексей. — Ад это человеческий мир наизнанку. Здесь пытают, мучают и унижают постоянно и непрерывно, изо дня в день — фигурально выражаясь конечно! — не заморачиваясь с новшествами. Разумеется, изменения земной жизни привносят, так сказать, оттенки и грани, но в целом игра идет по старым правилам. Парк развлечений Диснея тому подтверждение. Надо идти и решать проблемы по мере появления.
 Алексей решительно загребает пыль обеими ладонями и натирает лицо и все открытые участки тела. Добавляет грязи в волосы, лохматит и запутывает.
 - Какой ужас, — прошептал ангел, глядя на странный перформанс. — Грязное чудище!
 - Это по нашему, по подземному! — восторженно произносит бес. — Истинный джентльмен. Изысканный стиль, тонкий вкус и врожденный аристократизЬм!
 «Грязное чудище» Алексей проверил меч — хорошо ли спрятан в шкуре ангела перебежчика! — еще раз освежился грязевым душем и решительно идет вниз.

                Глава 15. 


 Хаотичное скопление лачуг и дворцов медленно приближается. Обитателей не видно. Никто не бродит между домов, не слышно никаких звуков. Ну, воплей истошных пытаемых огнем, хрипов задыхающихся в петле, утробного бульканья тонущих — ничего! Только похрустывает обугленная черная крошка под ногами.
 - Почему никого нет? Где все? — не выдержав тишины спрашивает Алексей. — И что такое хрустит под ногами? Мусор сгоревший?
 - Несбывшиеся мечты, обманутые надежды и утраченная вера в светлое будущее, - неожиданно подал голос ангел.
 - Не выражайся аллегориями, Петр. Скажи прямо, что тут такое, - попросил Алексей.
 - Я и говорю прямо. Твердь под ногами это не земля, а — как бы это выразить точнее?
 — спекшийся пепел людских надежд и желаний. Ты попираешь обманы земной жизни.
 Здесь, в преисподней, они обретают вид тверди земной, причиняя боль на каждом шагу идущему, - скорбно произнес ангел.
 - Почему я не ощущаю?
 - Ты еще копыта не откинул, - жизнерадостно отозвался бес. — Вот когда будет «фсё», тогда ощутишь и проникнешься.
 - Почему никого не видно?
 - Потому что грешник, видя скорби братьев и сестер, облегчает страдания собственные. Тут все вместе и в отдельности. И каждый видит только себя, - поведал ангел.
 - А дома? Тоже аллегория?
 - Символы. Чем больше дом, тем меньше подвал. Здешние обитатели обретаются внизу, верх завален ненужным хламом. Как у людей балконы, сараи и гаражи, - ответил ангел.
 - Откуда ты все знаешь?
 - Я знаю не все. Мои познания скудны и отрывочны. Вот бес …
 - Не-не-не! — тотчас завопил бес.
 Разволновавшись, он даже выскочил из-за воротника. Шмякнувшись тощим задом об грешную твердь, подскочил и заорал, как петух на заре:
 - И думать не могите!!! Мне тут не там, - указал он пальцем вверх. — Это у вас на земле нелегальных мигрантов по кишлакам за казенный счет развозят, штрафы копеечные выписывают, а детей мигрантских по сиротским приютам распихивают, чтоб квартиры потом бесплатно давать. Тут строго.
 - А именно? — поинтересовался Алексей.
 - Зависит от фантазии наказывающего демона. Превратит меня в окончание слепой кишки и буду я лет сто дерьмом давиться. Нет уж! Поэтому ко мне не обращаться ни по какому вопросу, меня всегда нет, когда буду неизвестно и где пропал неведомо.
 - Из мешка вытряхну! — пригрозил Алексей.
 - Не вытряхнешь, я цепкий.
 - Голым пойду. Мне стыдиться здесь некого.
 - И явишься к папе девушки голышом? Тебя могут неправильно понять, - предостерег бес.
 - Тогда ладно. Буду разбираться сам.

 Земные города строятся примерно одинаково — деловой центр с высотными зданиями из-за дороговизны земли и малоэтажные окраины. Однако в связи с бурным ростом желающих приобщиться к городской жизни границы городов расширяются, отчего никому ранее не нужные земли типа рекультивированных свалок, скотомогильников и футбольных стадионов растут в цене и шустро застраиваются многоэтажными человейниками. Миллионные толпы новых горожан переполняют общественный транспорт. Во дворах царит вечный полумрак, потому что солнце даже не выглядывает из-за крыш. И почти не виден асфальт из-за сотен и тысяч припаркованных автомобилей, на которых никто не ездит, ибо куплены в кредит, бензин дорог, а общественный транспорт все еще относительно дешев.
Действительно состоятельные люди строят жилье за пределами городской черты. Благоустроенный участок в экологически чистом районе, трава, барбекю, беседка, бассейн с подогревом и проточной водой, высокий забор от завистливых глаз соседей и не менее завистливых воров и грабителей, а также собаки, охрана, видеонаблюдение - да чтоб я так жил!!!   
 Вывернутый наизнанку мир преисподней, в котором злобы и зависти едва ли больше, чем в земном, является всего лишь зеркальным отражением нашего. Только со знаком минус. Чем больше грех, тем глубже пропасть. Маленькие покосившиеся коробки вроде телефонной будки —  кто-то еще помнит, что это такое? — до половину провалившиеся в землю, а то и просто яма, прикрытая рухнувшей стеной, является парадным входом в смрадный мир мерзавцев и негодяев высшего сорта, явно приближенных к «царственной» особе. 
 И вот дома становятся все ниже, многоэтажки остаются позади, покосившиеся избушки тут и там теснятся, будто лачуги бедняков на окраинах какой нибудь Киншасы или Кигали. Лачуги жмутся друг к другу, проход становится уже и вот уже совсем исчез под напором коробок, ящиков и сарайчиков, похожих на гробики для кукол. А впереди высовывается и пропадает в клубящейся мути облаков вершина кривой башни.
Недолго думая Алексей продолжает путь по крышам сарайчиков. Крыши скрипят, стены прогибаются и хрустят, как пересохший картон. Но все вместе, в плотном строю остальных коробок держатся хорошо. Идти можно, но осторожно и без резких движений. 
Появляется туман, плоские щупальца скрывают коробки и Алексей продолжает путь по колено в сером месиве. Спустя некоторое время он чувствует, что идет по земле, ящики и коробки пропали. Туман редеет, впиваясь в землю острыми когтями мутных струй и Алексей видит дымящиеся расщелины. Большие, маленькие, средние — они исчертили поверхность, словно морщины лицо старика. Серые, с черными разрывами облака расступились и кривая башня предстала Алексею во всей красе больной фантазии ее создателя.
 - Тоже мне, «Темная Башня» на мусорке, - скривившись, произнес Алексей. —
 Начитаются алкогольного бреда заморского сочинителя страшилок и себе такие строят.
Идти прямо в башню не хотелось. Ну ее! Вдруг что-то на голову упадет. Она хоть и не совсем настоящая в смысле телесная, голова эта, но все равно лучше поберечь. Зайду снизу! — решил Алексей. Проверил, крепко ли держится меч и шагнул в ближайшую расщелину, из которой поднимается дым и появляются языки пламени …
 … прямо на него мчится громыхающая железом колесница, запряженная четверкой избитых до крови людей. Вымощенная угольно-черными камнями дорога идет под уклон, острые грани необработанных булыжников режут ступни, по обеим сторонам дороги белеют кости и черепа. Алексей едва успевает отпрыгнуть на обочину и удивленным взглядом провожает странный экипаж. Четверка запряженных людей бежит из последних сил, щелкает кнут, брызжет кровь из ран, управляет странной повозкой здоровенное двуногое существо. Широкая спина покрыта свалявшейся в клубки шерстью, голова растет прямо из плеч, а нижняя половина тела скрыта под юбкой, сшитой грубыми нитками из кусков разноцветной кожи.
 Дорога сворачивает за холм с каменной вершиной, повозка пропадает из виду, стихает грохот.
 - Волосатый дядя куда-то сильно торопится или это местный аналог гонок «Формула-1»?
 — говорит Алексей. — И что тут за дорога такая?
 Он ожидал увидеть вулканический хаос, извержение огня и потоки лавы с горящими грешниками. И над всем этим бардаком возвышается чудище, сидящее на вершине горы, откуда, собственно говоря, все истекает, горит и дымиться. Вместо этого вполне приличная дорога в римском стиле, вокруг холмы с чахлыми кустиками саксаула или вроде того. Пожухлая трава, белые солевые пятна и высохшая до твердости камня глинистая земля. Над головой хмурое небо, время от времени рассекаемое на части трескучими зигзагами молний. На горизонте темнеет здоровенный холм и волосатый чудик на четверке удалых «коней» торопился туда.
 - А мне куда? — спросил Алексей. — И что это за место? Задница монстра или нечто другое? Бес!?
 Ответа бесовской сущности он не услышал. Зато услышал шум другого транспортного средства, которое неспешно приближалось с треском, хлопками и воплями. Повернув голову Алексей видит двухколесную развалюху бричку, тройку усталых людей и восседающего в мягком кресле водителя. Парнишка лет двадцати, может двадцати пяти, в спортивных трусах и майке, обут в сандалии на босу ногу. Светлые кудри ниспадают на плечи из-под бейсболки, надетой задом наперед, отчего золотистые крылышки по бокам торчат как уши оленя. Одной рукой парень держит поводья, другой лениво машет кнутом, понукая тройку упряжных двигаться шустрее. На каждый удар кнута упряжные отвечают матом и показывают неприличные жесты. Бричка движется со скоростью похоронной процессии, колеса скрипят, вихляются и вот-вот разъедутся в стороны.
Кучер натягивает поводья, повозка останавливается, упряжные перестают ругаться и с любопытством смотрят на Алексея.
 - Чей будешь, грешник? — спрашивает парень в бейсболке.
 - Ничей. Я сам по себе, - ответил Алексей.
 - Так не бывает. Каждый грешник кому-то принадлежит, - ответил парень.
 - Но не я.
 Парень привязывает повод к облучку, выходит из повозки и с интересом осматривает Алексея.
 - А ты ничего, здоровенький. Мне как раз нужен четвертый в упряжку. Давай запрягайся!
 - А мне нравится твоя повозка. Надоело ходить пешком, - говорит Алексей. — Давай кнут и вали отсюда.
 Достает меч из-за спины и кладет на плечо. По лезвию пробегают искорки, края становятся кроваво-красными. Парень отшатывается, а упряжные падают на землю и закрывают головы руками.
 - Эй-эй, притормози! — говорит блондин и сует кнут за пояс. — Надо было сразу говорить и показывать. И вообще зачем тебе эта развалюха? Давай так, я поеду дальше, а ты подожди здесь. Тут часто ездят богатые придурки, будет из чего выбрать.
 - Не вижу смысла, - покачал головой Алексей. — Твой тарантас меня устраивает. Впрягайся четвертым и поехали.
 - А ты знаешь, куда ехать? Судя по всему, ты здесь впервые и явно не в теме. Расскажи о себе. Возможно, буду полезен тебе в иной роли.
 Алексей посмотрел на незнакомца оценивающим взглядом — трусы, майка, бейсболка, сандалии - едва ли так выглядят слуги дьявола. И повозка задрипанная, и грешники задроты чмошные. Даже кнут простая палка с веревкой.
 - Мне тут найти надо кое-кого, - говорит Алексей.
 - Уже кое-что! — с улыбкой кивнул парень. — Но для чего? На мстителя ты не похож, глаза не те.
 - Это девушка, - после короткой запинки произнес Алексей.
 - О, это другое дело! — вскричал парень и широко улыбнулся. — Но в таком случае вопросов еще больше. Кто она, кто ты, почему она здесь. И кто ты вообще такой, что посмел прийти сюда? — спросил парень.
 Улыбка сошла с лица, а насмешливые глаза стали серьезными и встревоженными.
 - Неважно, кто я. Просто ищу тюрьму для демонов. Ты наверняка знаешь, где она.
 - Тюрьма для тех, кто ни с кем? Я слышал, что она под башней Люцифера. Тебе надо туда.
 - Как это сделать?
 - Понятия не имею, - пожал плечами парень. — Но могу подвезти. А ты по дороге расскажешь, что и как. Заодно и познакомимся.
 - Ладно, - согласился Алексей. — А кто в упряжке?
 - Грешники взяточники. Первый из миграционной службы, второй из ФНС, третий из полиции. Все бывшие полковники!
 - Хлыст у тебя ерундовый. Таких надо дубиной гонять, - заметил Алексей.
 - Что значит свежий взгляд! — восхитился парень. — Приедем в город, закажу выдвижной пластиковый кнут. Давно хотел, но все как-то руки не доходили. Ты пока меч-то спрячь, а то повозку ненароком спалишь.
 Алексей кивнул. Меч побагровел от злости, что не получилось ничью башку срубить, но быстро остыл и спрятался в ножнах. Парень во все глаза рассматривал меч, то и дело поглядывая на странного попутчика. А когда увидел ножны из ангельской кожи, аж побелел. Щелкнул кнутом раз другой, однако грешники даже не подумали встать.
 - Распустил ты их, - заметил Алексей.
 - Да, так вот получилось, - смущенно ответил парень. — Я сейчас!
Спрыгнул с повозки и пошел к упряжным.
 - Наверно, будет пальчиком грозить, - предположил Алексей. — Бес, ты на связи? Расскажи, что за нечисть такая.
 - Туточки я, Алексей Федорович! — доложил бесяра и уселся на левое плечо. — Как я уже докладывал, подробности мне неизвестны, ибо чином не вышел. Но могу с некоторой уверенностью сказать, что это бывший смотрящий за ворами, торговцами и путешественниками. И, соответственно, состоянием путей сообщения.
 - Воры и продавцы понятны, а причем дороги? Не вижу связи.
 - Разбойники, - подал голос ангел.
 - А, ну да! Ведь разбойничают на дорогах, все верно. И воры с продавцами из этой компании, суть-то одна. Зовут его?
 - Гермес, - снова ответил ангел. — Тот, что раньше проехал, Пан — козлоногий бог пастухов и охотников. Бывший, - уточнил ангел.
Алексей силился вспомнить школьную историю древнего мира, но кроме Афины, Зевса и Гефеста вспомнить ничего не смог. Да и то потому что когда-то смотрел какое-то голливудское кино о древней Греции и тамошних богах.
 - Ладно, - махнул рукой Алексей. — Козлоногий бог мутант нам не нужен. А вот жулик и прохиндей Гермес может пригодиться. Чего он там копается?
 Упряжные никак не хотели вставать. Гермес уговаривал, увещевал, угрожал и даже хлыстом пару раз огрел каждого — толку ноль. Бывшие воры и взяточники трясли мордами лиц, возносили глаза и руки к небу, требуя улучшений условий труда и быта, и ни в какую не соглашались двигаться дальше.
 Алексей берет поводья и натягивает их с такой силой, что упряжные выгнулись колесом и завопили дурными голосами не в лад не впопад. А потом рванули таким бешеным галопом, что, бог воров и торговцев едва успел вскочить на повозку.
 - Рули! — говорит Алексей отдавая поводья. — А теперь рассказывай, кто ты такой, что за место, куда едем и вообще.
 - Я Гермес, когда-то был богом. Сейчас вот ...
 - Вижу, - перебил его Алексей. — А я просто человек.

                Глава 16.


 Как и положено жулику и прохиндею, Гермес оказался словоохотлив, обходителен и даже предупредителен. Хотя последнее скорее объяснялось наличием меча у Алексея, на который Гермес то и дело искоса посматривал. Из его болтовни Алексей узнал, что здесь, по выражению Гермеса, влачат жалкое существование многочисленные боги, богини и божки прошлого. Разжалованные и низвергнутые неблагодарным человечеством, лишенные регулярного подношения даров и человеческих жертв, оплеванные, осмеянные и забытые всеми, они влачат — нет, это уже было! — прозябают в тусклом мраке забвения, униженные ниже некуда и осмеянные всеми кому не лень.
 Вроде артистов, когда-то бывших на вершине славы, зависти и поклонения, потом ставшие никому не нужными старыми придурками и свихнувшимися дурами. Другое время, другие люди … Появится такая на экране, предварительно заплатив кому надо бешеные бабки, что-то там изобразит пластмассовым лицом, о чем-то споет старческим голосом под заранее записанные аплодисменты и опять пропадет, никому не интересная.
 Старые боги подобны бомжам, живущими подачками, мелкими кражами или случайными заработками.
 - Особенно плохо тем, кто был на вершине власти, - рассказывал Гермес. — Быть всем и стать никем это самое худшее. Я был богом воров. И теперь тоже повелеваю ворами.
 - Немного в ином качестве, - уточнил Алексей.
 - Да. Но кнут в руках и повозка лучше, чем хомут на шее.
 - Место, куда мы едем … что там такое?
 - Типа город богов, - криво улыбнувшись, ответил Гермес. И уточнил: - В отставке.
 - Как это?
 - Раньше богов было много. На все случаи жизни. Всем кланялись, приносили дары, просили. Ерунда все конечно, но приятно, настроение повышало, начальство ценило. Но долго хорошо не бывает. Появлялись новые народы и новые боги требовали освободить место на Олимпе. Слово за слово началась война. Свергли Зевса, потом отвергли Юпитера. Вместе с богами в небытие уходили народы, которые им поклонялись. Но если народы просто растворялись среди новых или погибали, то боги бессмертны. Кто-то шел в услужение новому богу, менял имя, внешность и должность. Были такие, кто предпочел кануть в неизвестность. Остальные здесь. Работают надсмотрщиками, извозчиками как я. Палачами, стражниками — да кем попало, лишь бы не исчезнуть совсем.
 - Цепляются за жизнь?
 - За существование. Жизнь у людей, - ответил Гермес, искоса взглянув на Алексея.
 - Что это такое!? — спросил Алексей, когда дорога свернула за холм и устремилась в низину.
 - Город бывших богов, - криво улыбнулся Гермес. — Во всей своей обветшалой красе, - добавил он после паузы.
 То, что Гермес назвал городом, выглядело немного лучше Хиросимы после атомного взрыва. Развалины домов и хижины из мусора в центре, дальше землянки и множество неглубоких ямок, похожих на не дорытые могилы. Не город, а заброшенное кладбище, где поселились бомжи и наркоманы.
 - Так живут забытые боги? — удивился Алексей.
 - Забытые люди живут немногим лучше, - ответил Гермес.
 «Чему я удивляюсь? Три четверти населения Земли живет так или почти так, - подумал Алексей. — Ты уже видел такое».
 Повозка, вихляя колесами и вздрагивая изношенным телом на выбоинах, медленно едет по дороге. Тройка бывших полковников норовила перейти в галоп, чтобы побыстрее избавиться от психа с пламенным мечом, так что Гермесу приходилось сдерживать «лошадей», чтобы двухколесный тарантас не развалился окончательно. Окраина города бывших богов радовала глаз ямами отчаяния, холмами несбывшихся надежд и серой дымкой грез о славном прошлом. В кладбищенской тишине  перестук колес слышится громко и четко, будто печатает шаг рота почетного караула. Людей, опущенных ниже некуда, равно как и прочих мыслящих существ, такие звуки раздражают. Из ям, из развалин и куч мусора появляются лохматые оборванцы и — Алексей не поверил глазам! — оборванки, похожие на старых-престарых ведьм.
 Гермес натягивает повод, тройка сворачивает с дороги и бредет по узкой полоске земли между ямами. Грязные лохматые чудища — иначе не скажешь, - стоят по краям и взглядами провожают повозку.
 - Безработные? — спросил Алексей.
 - Вроде того, - кивнул Гермес. — Вакансий мало, соискателей много.
 Алексей видит трех сидящих на корточках женщин. Или не женщин, тут хрен поймешь кто. В лохмотьях, грязные, босые и оборванные. Нечесаные космы волос ниспадают на плечи мусорным водопадом, костлявые руки обнажены выше локтей и сложены крест на крест на коленях. А над ними торчат черные сморщенные лица, будто шляпки грибов. Алексей вздрогнул и поморщился — пустые глазницы открыты, там шевелится и блестит какая-то слизь, тягучие капли тянутся и медленно, будто нехотя отрываются и падают. Старуха, сидящая в центре, держит в руке какой-то шарик. Присмотревшись, Алексей увидел … глаз! Черный зрачок смотрит прямо на него, как объектив мобильного телефона, слегка переливаясь в мутном свете вечных сумерек.
 - Эти, как их? - пробормотал он.
 - Ага, они самые, - кивнул Гермес. — Ты им нравишься. Смотрят влюбленным глазом.
 Старуха с глазом внезапно захохотала скрипучим голосом, потом замолкла и начала что-то говорить подругам, указывая скрюченным пальцем сначала на Алексея, а потом на Гермеса. Старухи захихикали, стеснительно прикрывая беззубые рты грязными ладошками, серые от грязи волосы всколыхнулись, лица сморщились еще больше. Та, что с глазом даже взвизгнула от радости и, забывшись на мгновение, взмахнула рукой. Глаз взлетел, как испуганный воробей и упал в ближайшую могилку. Старухи заорали, кинулись искать и свалились в яму.
 - Что-то знакомое. Или видел где, или читал, - произнес Алексей. — Куда едем-то?
 - Тебе башня нужна? К ней и едем, - ответил Гермес.
 Он взмахнул хлыстом, тройка ускорила шаг. Взмахнул еще раз и тройка взяточников понеслась галопом. Повозка мчится по ухабам, тарахтя и громыхая, колеса болтаются, явно собираясь продолжить путь отдельно и в разные стороны, пол съезжает куда-то вниз и на бок. Импровизированный трофи-рейд на тарантасе грозит полным развалом, но Гермеса это не смущает. Он хлещет еще и еще, удалая тройка бывших полковников вся в мыле и пыли, не бежит, а скачет.
 Чтобы не выпасть Алексей изо всех сил держится за край, но трещины в полу становятся шире, повозка разваливается на глазах.
 - Останови! — крикнул Алексей.
 - Ни за что!!! — радостно восклицает Гермес
 Он бросает поводья и, подняв голову к небу, широко расставляет руки в стороны, словно взлететь собрался. И в этот момент повозка проваливается в невесть откуда взявшуюся трещину. Вроде не было и вот опять! А может и была, но за всем не уследить.
 Гермес прыгает, повозка тоже, но не вверх, а вниз и падает в яму. Обернувшись, Алексей видит парящего с раскинутыми руками придурка в шортах и глупой бейсболке с кнутом в зубах …

 Он пришел в себя от того, что кто-то плеснул в лицо чем-то холодным, липким и пахнущим прокисшим молоком. Ощутил резь в руках и боль в вывернутых суставах, почувствовал пламя близкого костра, вонь немытых тел и услышал хриплые голоса. То есть он связан по рукам и ногам, неподалеку горит огонь, меч … нету меча, потому что нет дураков оставлять пленника с оружием. То что он пленник, тоже козе понятно.
 Вопрос - чей?
 Морщась и кривясь, разлепил глаза и сквозь мутную пленку вонючей липкой гадости видит компанию бомжей, сидящих вокруг костра. В центре кострища столб с крестом на вершине. Четыре человека висят на цепях, по одному с каждой стороны и медленно прожариваются на углях. Криков не слышно, потому что прожарились уже хорошо и даже немного обуглились снизу по самую промежность.
 Алексей внимательно смотрит на сидящих вокруг костра, потому что, как говорил последний генсек СССР, надобно понять кто есть ху. Или не ху, а нечто худшее. Бывает что бомжацкий вид это только вид. Итак, мужчины и женщины, явно не молодежь. Одеты кто как, в основном грязные шкуры непонятных животных. Но есть и модники в кожаных туниках с накладками из кусков шкур на плечах, издалека похожие на эполеты. Один такой наклонился к огню, что-то там доставая и Алексей понял, что туники пошиты скорее всего из человеческой кожи, а меховые эполеты это скальпы. То есть волосы, срезанные с головы человека вместе с кожей. Причем в кожаные туники со скальпами одеты только женщины, мужикам и шкур достаточно.
 Люди — ну, или некие человекообразные, преисподняя знаете ли! — мирно беседуют между собой, прихлебывая что-то из чаш и закусывая мясом, которое срезают тонкими ломтиками с висящих на цепях. Стейк с пылу с жару! Запивают мясо жидкостью, которую наливают из элегантной кожаной емкости, известной как бурдюк, саба или турсук. Из чьей кожи сделан бурдюк, догадаться несложно.
 В благостную картинку вечернего пикника органично вписывается куча костей и черепов. Причем черепа аккуратно сложены пирамидой, а мелкие кости служат подпорками. Время от времени кто-то встает и провозглашает тост. Содержание тоста неизвестно, потому что говорят с набитым ртом, зато торжественно и проникновенно. Поднимаются чаши, звучит нестройны хор голосов, раздается бульканье и чавканье.
Бурдюк с пойлом худеет, печеные трупы на цепях на глазах превращаются в скелеты, банкет продолжается. Оглядевшись, Алексей других пленников не увидел.
 - Теперь будут жрать меня, - тихо произнес он.
 Мясо с трупов уже не срезают, а выламывают кости и сгрызают. Пирующие начинают поглядывать на Алексея. На заросших волосами рожах появляются улыбки, слышится невнятный говор и радостный смех.
 - А может наелись? — с надеждой произносит Алексей. — И бухло вроде заканчивается.
Бурдюк действительно похудел и сморщился, как высохшая поганка. Но не до конца.
 - Все плохо, - подытожил Алексей. — А где мой меч кладенец?
 Меча Алексей не увидел. Наверно, продали, а деньги пропивают. Потому что даже в аду бухло и закуску не дают просто так. Не говоря уже о дровах, потому что леса вокруг не наблюдается вообще никакого.
 - А чего тогда горит? — задумался Алексей. — Уголь? Но почему огонь странный? Без дыма и все время цвет меняет?
 Пламя костра действительно было не совсем таким, как обычно. Оно становилось то ярко красным, то бледнело и появлялись голубые языки, словно это газовая горелка. Вдруг возникали белые разводы и сверкающие искры взмывали к черному небу как звезды салюта.
 Пока Алексей размышлял о природе адского пламени как о зоне протекания экзотермической реакции окисления в бескислородной среде, да еще и сопровождающейся ярко выраженным пиролизом, в мирной компании беседующих уродов случился политический кризис типа парламентских дебатов с мордобоем на повышенных тонах. Парочка депутатов в смысле чудища адские беззаконные затеяли скандал и драку под ободрительные крики и матерную ругань других парламентариев. В ход идут удары руками, ногами и лбами.
 Разбимши рожи в кровь, отбимши руки и всласть отбодамшись аки бараны, изнемогшие в битве депутаты принялись швыряться костями и черепами ранее съеденных грешников. Но как-то лениво, без огонька!
 И тут Алексей понял, что сейчас возьмутся за него. Он задергался, пытаясь освободиться, но понятно дело безуспешно. К нему подходит дурно пахнущая волосатая баба, в руке держит грубо обработанный плоский камень с острой гранью. Не говоря ни слова режет сплетенную из кожаных полосок веревку на ногах, потом освобождает руки и, схватив за шиворот, ставит на ноги.
 На ее лицо падают блики от костра и Алексей смог разглядеть его вблизи. Черное от грязи и сажи, обвисшая кожа покрыта сеткой морщин, впалые тусклые глаза, нос как птичий клюв и не полностью закрытый рот с торчащими зубами —  Баба-Яга сексбомба, если на нее купальник напялить.
 - Вы … э-э … афро Дита? — спросил Алексей, рассматривая черное лицо.
 Так спросил, на всякий случай. Просто имя вспомнил.
 - Была когда-то Афродитой, - ответила старуха скрипучим, как ржавые петли, голосом.
 — Топай к столбу. Тебе не понравится, зато нам будет весело.
 И как настоящая злодейка, захохотала грубым пропитым голосом. 


                Глава 17.


 Висеть на столбе и медленно поджариваться на малом огне не хочется никому. К тому же голым. А если еще и потрошить станут? Алексей идет не спешно, оглядываясь по сторонам и даже слегка упираясь. Поношенная Афродита злится, недовольно бурчит и толкается костлявыми ручонками.
 - Шевели костями, грешник! — шипит она прямо в ухо.
 - Я не грешник, а доброволец и волонтер, - поправил ее Алексей
 - Да похрен! И одежу скидывай, она в зубах застревает, — приказывает старуха.
 Алексей как можно медленнее тянет мешковину через голову, делая вид что запутался и чего-то там мешает. А сам внимательно глядит по сторонам, за что бы такое зацепиться, дать в рыло и сделать ноги, пока они еще есть.
 - Гермес! — воскликнул он, увидев знакомую рожу бога торговцев и воров. — Продал, шут гороховый. И почем?
 - Новая кепка с крылышками, туника с позолотой и льготный тариф на ремонт повозки,
 - ответил Гермес, приветственно помахивая берцовой костью грешника с остатками мяса. — И новый кнут! Телескопическая рукоять, плетеная колючая проволока и тройной крюк на конце для сдирания кожи.
 - На полковниках уже испробовал?
 - Ага. Ветром летают, не остановить.
 Странный костер со столбом в середине приближается. Пламя мечется во все стороны, голубые языки тянутся вверх и в стороны, будто раздуваемые ветром. Но никакого ветра нет! Откуда он тут возьмется? Огненные языки на мгновение расступаются и Алексей видит, что это не костер. Странно знакомый предмет, который источает странное пламя …
 - Мой меч! — прошептал Алексей. — Трофейный, но все равно мой.
 Быстро срывает опостылевшую мешковину, швыряет в лицо Афродите и со всей накопившейся дури бьет ногой. Богиня на пенсии взлетает с визгом под дружный хохот обветшалых богов. Падает на кого-то, начинается свалка и драка с нецензурными воплями.
 Огонь принимает Алексея, словно теплая вода. Пламя греет, но не обжигает. Взятый в честном бою ангельский меч прикован цепями к столбу, горит и сыплет искрами от возмущения. Рядом лежит брошенный за ненадобностью самодельный чехол из шкуры ангела. В человеческой руке меч гаснет, словно успокоившись, затем вспыхивает ярким белым огнем и цепи рассыпаются в пыль. Алексей поднимает меч и чистый свет творения мира сжигает тьму.
 Дальше … дальше все пошло не по плану. Алексей ожидал, что боги пониженного статуса в панике разбегутся — какой там! Долгая жизнь на подножном корме, без пенсии и социальных гарантий приучает к самостоятельности мышления, принятию нестандартных решений и креативным поступкам. Словно мыши, пойманные за поеданием хозяйских припасов, они бросились прочь от огня. Некоторое время ничего не происходило.
 Алексей было подумал, что все и можно топать дальше, но нет! Кучка богов отставников слабоумием и отсутствием памяти отнюдь не страдала.
 Сначала послышался странный звук, похожий на топот множества ног, слаженный и четкий, как у парадного расчета. А затем из мутного сумрака и дыма адских костров появилось нечто прямоугольное и движущееся. Вроде укрытой тряпьем повозки. Внимательно поглядев, Алексей пожал плечами и скривился — это и правда парадный расчет нищих оборванцев и бомжей. Идут в ногу, сбившись в плотный строй, причем голые! А тряпки и кожу подняли над головами для защиты от света.
 - Защитный строй римской пехоты? Так называемая «черепаха»? — удивился Алексей. — Я голливудское кино смотрел, так что знаю. А они? Они из того времени!
 Строй голых богов приближается под четки стук босых пяток. Неспешно и неотвратимо, будто ледокол сквозь разламывающиеся глыбы льда. Отвергнутые боги лишены доспехов и не вооружены, но камни и кости съеденных грешников тоже могут быть оружием. А еще их много, целый пантеон.
 Алексей поднимает меч выше, даже на цыпочки становится и … оглядывается. Битва с богами отставниками в его планы не входила. Надо бы конечно набить рыло Гермесу, потом запрячь его в повозку, отхлестать и заставить бежать галопом до самой башни, но вряд ли получится. Богов много, налетят толпой, заплюют и говном закидают, никакой меч не поможет.
 Видна черная полоса странного леса, левее извивается желтая дорога — почему извивается, нельзя было прямо сделать? - проступают смутные очертания дымной башни. Довольно далеко, но если идти скорым шагом не отвлекаясь на мелочи типа спасение грешников и перевоспитание методом скоростного набивания мордасов, то доберется быстро.
 - Принимаю волевое решение! — решительно произносит Алексей.   
 Меч в ножнах из ангельской шкуры летит за спину и Алексей бежит, как  чемпион Олимпийских Игр в Париже в беге на сто метров Ноа Лайлс. Только Лайлс был в трусах и майке, а Алексей голый и босой, зато с мечом, который ощутимо шлепает по заднице. Типа подгоняет.
 Чтобы не сбиться с пути  и вообще, удобнее передвигаться по дороге. Алексей берет левее и спустя пару минут шлепает босыми ногами по гладким камням. Местные грешники уложили ровно, камень к камню, с минимальным зазором. Как брусчатка на Андреевском спуске в Киеве, только лучше. Такая дорога, помимо отсутствия грязи, имеет еще одно преимущество — если за вами кто-то гонится, вы сразу услышите. Вот и Алексей почти сразу услышал характерный перестук колес и щелканье бича.
 - Верняк, это герпес в смысле Гермес за мной скачет, - произносит Алексей. — Вот зуб даю!
 И он не ошибся. В новой тунике, в новой кепочке с крылышками, на отремонтированной колеснице с тремя полковниками мчится за ним бог воров, торговцев и разбойников, размахивая телескопическим кнутом.
 Как известно, полковники бегают не очень хорошо. Нет, есть конечно настоящие мужчины, которые в любом звании и должности достойны называться командирами и начальниками. Им подражают, с них берут пример, подчиненные считают за честь служить с ними. Но такие встречаются редко. Основная масса работает по принципу «делай как я сказал», раздает тупые указания направо и налево, искренне считая себя пупом земли и великим руководителем. Перефразируя строчку из когда-то популярной песни, «умных мало и на всех их не хватает». НО! Война все и всех расставляет по своим местам ...
 Алексей замедляет бег, прихрамывает и горбится, старательно изображая усталость. Даже оглянулся пару раз испуганно. Богов подводит самоуверенность и Гермес не стал исключением. Что-то грозно заорал, взмахнул хлыстом и огрел упряжных так, что полковники помчались, как молодые прапорщики. Именно это и нужно было Алексею. В земной жизни он видел много фильмов, в которых герой ловит хлыст и сбрасывает с лошади противника. Вообще-то не все, что показывают в кино, работает в жизни. Но попробовать-то можно?
 Как только пыхтящие и кряхтящие полковники догнали, Алексей отпрыгивает и бросается к повозке. Гермес хлещет кнутом, Алексей перехватывает и дергает. Отставной бог воров тянет повод, упряжные падают, повозка валится на бок и переворачивается, вдавив ноги Гермеса в землю так, что глаза на лоб вылезли.
 Алексей деловито складывает кнут и, постукивая рукоятью по ноге, подходит.
 - Плохо выглядишь, Гермес.
 Бог отставник скребет землю пальцами, дергается, но повозка сильнее и выбраться из под нее не получается.
 - Ты бы помог, - простонал Гермес.
 - Это с какого перепуга?
 - Я могу пригодиться.
 - Нет. Ты бог воров и обманщиков. Значит можешь только врать и обманывать. Что и сделал. Сейчас я отрублю тебе руки и ноги. А новые не вырастут, вникаешь?
 Алексей достает меч и проводит лезвием возле головы Гермеса. От ужаса Гермес визжит так, что полковники начинаю рыть землю, как бешеные кроты.
 - Эй, землекопы! Встать, бегом ко мне! — приказывает Алексей.
 Полковники тотчас вскакивают, сбрасывают сбрую и бросаются Алексею в ноги.
 - Пощади, ваше благородие!!! — вопят хором.
 - Подумаю, - обнадежил их Алексей. — А пока вот что. Снимите-ка с Гермеса одежду. И кепочку не забудьте.
 Полковники набрасываются на бывшего бога и господина, как голодные собаки на палку колбасы. В мгновение ока срывают одежду и несут на вытянутых руках Алексею. Поморщившись, надевает трусы, сандалии, майку и кепку.
 - Все лучше, чем ничего, - произносит Алексей, оглядывая себя в обновке. — Мешок мне давно надоел и вообще свободный покрой уже не в моде.
 - Ты унизил меня, опозорил!!! — кричит Гермес, извиваясь как червяк. — Великий Зевс, покарай его!
 - Это вряд ли. Скорее Зевс покарает тебя, что дал обмануть себя простому смертному,
 - ответил Алексей.
 - Ты не простой смертный! — возразил Гермес.
 - Но смертный! А теперь вот что — повозку поднять, Гермеса запрячь и сами в упряжку. Выполняйте, грешники! — рявкнул Алексей и взмахнул мечом. Легонько так.
 Оказавшись в одной упряжке с полковниками, Гермес взвыл и зарыдал, как алкоголик над разлитым портвейном.
 - Лучше убей меня! — воззвал он, плача и причитая невнятной скороговоркой.
 - Обязательно. Потом, - пообещал Алексей. — Но, залетные!!!
 Щелкает кнут, бог и полковники с места берут в галоп.


                Глава 18.


 Перестук колес звучит как барабанная дробь, перекликаясь с топотом босых ног. Упряжные мчатся рысаками, потряхивая гривами … нет, что за гривы? — мордами лиц трясут, радостно вскидывая копыта и норовя на каждом шагу пнуть или дать по шее Гермесу. Опущенный бог верещит, огрызается и обещает страшные кары всем и каждому, включая бессовестного обманщика и лжеца, который обманом пробрался в преисподнюю, чтобы портить и ломать все созданное непосильным трудом. То есть Алексея.
 Унылый пейзаж эпицентра ядерного взрыва тянется без конца и края, словно лента Мёбиуса, замкнутая как вещь в себе. Земля и небо меняются местами и порой кажется, что повозка мчится по багровой пустыне, а над головой змеится узкая лента дороги из желтого камня, ведущая в никуда. Ломаный силуэт башни то приближается, то уходит в туман и кажется, что ты сбился с пути и едешь куда-то в другую сторону.
 «Надо свернуть с чертовой дороги и ехать напрямик, - подумал Алексей. — Люцик не дурак, он наверняка следит за мной. И похоже, что повозкой управляет он, а не я».
 Порыв горячего ветра закручивает пыльную спираль и швыряет ее прямо в лицо. Алексей по привычке отворачивается и закрывает глаза. Повозку встряхивает на  ухабе так, что Алексей едва не вываливается, затем еще, еще и вот она уже летит не касаясь дороги. Раздается звук лопнувшей струны, наступает тишина и Алексей не чувствует тверди под ногами. Он словно парит в невесомости … и вдруг видит знакомый двор и старый дом.  Точь в точь такого, в котором жили дедушка и бабушка. Он любил этот дом, в нем всегда пахло пирогами и молоком. У бабушки была корова, рано утром она доила ее, потом отводила на пастбище, в полдень уходила еще раз доить и вечером, после того, как пастух пригонял стадо. А дедушка, совсем старый, целыми днями сидел на лавочке возле дома. Если шел дождь и было холодно, то у окна и смотрел на улицу.
 Алексей видит мальчика, играющего с большой  синей машинкой. Мальчик одет в зеленый костюмчик, на голове зеленая шапочка со смешным помпоном на шнурке.
  «Это я! — вдруг понял Алексей. — У меня был такой костюмчик и машинка. И дом этот бабушки с дедушкой».
 Почему-то стало страшно. Чуть дыша, на цыпочках Алексей подходит ближе и, с трудом двигая губами, спрашивает:
 - Алеша, ты здесь один?
 - Нет, - ответил мальчик, не переставая играть.
 - А где бабушка с дедушкой?
 - Они дома. Бабушка печь затопила, поставила щи вариться. А дедушка болен, он сидит у окна.
 - А ты … ты не узнаешь меня?
 - Узнаю. Когда я вырасту, буду тобой.
 Алексей молча смотрит на играющего ребенка. На себя, черт возьми!!! И ничего не может сказать. Как может быть такое? Как можно встретить самого себя, ведь детство далеко-далеко, оно уже прошло, его нет! И нет бабушки с дедушкой, и дома того уже нет. Маленький мальчик не знает, что ждет его в будущем, через какие беды придется пройти, сколько боли и разочарований впереди, а потом, в конце всего, глупая и бездарная смерть на больничной койке. А если бы узнал наперед, чтобы сделал?
 - Ничего, - прошептал Алексей. — Я бы просто не поверил. В детстве мы не понимаем взрослых, их жизнь видится нам такой интересной. Ведь им все можно, у них есть деньги, они делают что хотят и их надо слушаться. Потому что они взрослые. И сколько не говори ребенку, что жизнь трудна и полна ошибок, и что исправить потом ничего нельзя, он не поверит. Просто не услышит.
 Каких высот в земной жизни ты бы не достиг, кем бы ты ни был, в конце тебя ждет разочарование. Поймешь, что всю жизнь гнался за призраком, верил миражам, не замечал пустоты вокруг и считал себя кем-то из немногих. И кто был всем станет никем. Твой дом снесут, твою могилу забудут, труд всей жизни пойдет прахом. Осознай эти и прими, как данность неисправимую.
 Мальчик в зеленом костюмчике играет с машинкой, в воздухе пахнет дымом от березовых дров. Это бабушка кипятит постельное белье в большом баке на садовой печке.
 Водопровода в доме еще нет, воду берут в колодце напротив дома. Стирают и готовят на огне, по субботам моются в жарко натопленной бане. В доме черно-белый телевизор, накрытый вышитой салфеткой — чтобы экран не выгорел! — самовар, большая белая печь …
 Алексей почувствовал, как наворачиваются слезы на глаза и комок подступает к горлу. Детство, всегда солнечное, светлое и теплое даже в самую ненастную погоду!
Детство уходит незаметно, навсегда оставаясь самым счастливым временем жизни, ее лучшей частью.
 - Куда уходит детство, в какие города? И где найти нам средство, чтоб вновь попасть туда? — шепчет Алексей немеющими губами слова из старой песни. — Попытаться исправить все глупости и ошибки? Нет! Что было, то и останется. Навсегда.
Чувство опустошенности овладело им, захотелось лечь на землю, закрыть глаза и так остаться навсегда. Какой смысл суетиться в этой жизни, чего-то достигать, кем-то становиться, если все, абсолютно все глупо и ненужно? Уж лучше так, «упасть на дно колодца и забыться». Это Высоцкий? Или из монолога принца датского? Не все ли равно …
 - Эй, венец природы! — услышал Алексей чей-то странно знакомый голос. — Очнись и возьми свой … э-э … ну, то есть себя в руки.
 - Зачем? — вяло удивился Алексей. — И как вообще можно взять себя в эти … ну, руки?
 - Это выражение такое, идиома, - ответил голос.
 - Иди ома!?
 - Да что такое с этим челом? — возмущается голос.
 - Он испытывает потрясение, - отвечает еще кто-то. — У него шок.
 - Какой еще шок с трясением? — еще больше возмущается первый голос. — Сидит, мычит, слюни пускает. Щас как дам!
 - Погоди! Алексей Федорович, вам надо вернуться.
 - Куда? — тупо спросил Алексей.
 - У меня говно закипает, щас взорвусь. Предупреждаю! — прокурорским голосом говорит первый голос.
 - Не надо, - просит второй. — Вставай Алексей! Ты человек.
 - Да неужели? — смутно удивился Алексей.
 Открывает глаза, видит небо в серых разводах, слышит свист ветра. Скосив глаза замечает пару мутных типов, сидящих рядом на корточках. Первый похож на цыгана — смуглый, кудрявый, глаза чуть навыкат. Второй блондин прибитый, потому что светлые волосы висят мокрым тряпьем, горбится и прикрывает голову руками.
 - Меня зовут Петр, - говорит блондин. — Вы вероятно не помните, но я ваш …
 - Ангел хранитель! — прошептал Алексей.
Медленно, помогая себе руками, он встает. Перед глазами плывут разноцветные круги, ноги дрожат в коленях, голова разламывается от боли — как отходняк после грандиозной попойки.
 - Ты бес, тебя зовут Аллель, - снова шепчет Алексей, потому что голоса нет, он пропал куда-то.
 - Был когда-то бесом, - ответил брюнет. — Носил это гордое звание. Но ты своим паскудным поведением все испортил. Житие мое поломатое!!! — завыл брюнет.
 - Прости, не нарочно, так вышло. Где мы?
 - Не мы, а ты, - ответил ангел. — Возвращайся!
 Грохот и треск раздолбанной повозки оглушает. Слышится топот, несутся радостные крики, жалобные вопли, угрозы и ругательства. Алексей машет рукой, как бы отгоняя видение, щелкает кнут, вопли усиливаются и он вспоминает, кто он, где и что надо сделать.
 - Но, залетные! - говорит он сквозь зубы. — И побыстрей!
 
 Кавалерийский наскок был эффективен, когда дрались палками, топорами и копьями. Появление автоматического оружия, танков и самолетов свело значение конницы к нулю. Роботизированные оружейные системы, дроны и гиперзвуковые ракеты с искусственным интеллектом «убили» пехотный строй, бронированные машины всех типов, надводные корабли и авиацию. Наступил кризис военного дела как искусства. Старые приемы не работают, новых еще нет. Но бить морды до крови все равно надо! И не важно, по какому поводу — мировое господство или залежи литиевой руды в захолустной стране третьего мира. Все равно надо.
 Когда высокие технологии перестают работать, воюют по старинке — стремительная атака верхом на коне в смысле кроссовом мотоцикле. Швыряние камней, копий и стрел с максимального расстояния, то есть бомбы с УМПК и множество вертлявых маленьких дронов. Третье — массовая засылка разнообразных диверсионно-разведывательных групп с задачей пакостить где только можно по мелочам и по-крупному. Мост там взорвать небольшой или пульнуть одноразовым дроном по стратегическому бомбардировщику, который в соответствии с договором СНВ 3 хранится под открытым небом.
Война возвращается в исходное состояние.

 Алексей безжалостно хлещет модным телескопическим кнутом тройку жуликов и их бога покровителя. Повозка мчится по равнине, огибая небольшие холмы и унылые развалины. Нет смысла прятаться, если враг знает где ты и что намерен сделать. Повозка тарахтит и гремит, кнут свистит, упряжные визжат, бог воров истерит и воет. Алексей даже захотел достать меч и красиво так воздеть над головой, дабы пыланием своим путь освещал. Картинка получалась бы прям эпически героическая до невозможности. Но увы, одной рукой надо вожжи держать, другой хлыстом работать. В зубах разве только меч-то держать пламенный.
 Атака в духе «иду на вы» с открытым забралом «гремя огнем, сверкая блеском стали» продолжалась недолго. Земля задрожала, пошла ходуном и встала на дыбы громадным дымящимся холмом. Вершина дохнула облаком черного дыма, выплеснулись языки пламени, хриплый рев нарушил тишину. Упряжные как по команде дружно падают и закрыв головы руками, лежат неподвижно. Избитый Гермес по инерции тянет вперед, потом тоже падает на колени. Повозка переезжает лежащих полковников, давит Гермеса и переворачивается. Алексей прыгает как в воду, вытянув руки и, перевернувшись, как-то умудряется приземлиться на ноги.
 Возникший на пути холм с огнем и дымом не сулил ничего хорошего. Внутри ворочается и пыхтит что-то большое и злобное. Наверно вылезти хочет. Выхватив на бегу меч Алексей подбегает к холму и карабкается по осыпающемуся склону.
 Из огнедышащего жерла высовывается покрытая ожоговыми язвами рука толщиной в два бревна, затем вторая. Лишенные кожи пальцы с когтями сжимают края жерла. Медленно, будто всплывая, появляется черная обугленная голова чудовища. Морда вытянута как у ящера, клочья кожи не скрывают частокол клыков, вместо глаз пустые провалы. Безглазая тварь с шумом втягивает широким ноздрями дым и пыль, голова начинает двигаться, словно башня танка.
 «Меня ищет, - понял Алексей. — А когда найдет, прихлопнет одной лапой».
 Прыгая как заяц, он лезет на вершину холма, забирая вправо. Тварь не то учуяла, не то услышала — здоровенная лапища уходит вверх, вытянувшись до локтя и устремляется вниз. Алексей прыгает, как жаба, уходящая от палки, вверх и вбок. Удар пришелся ниже, твари пришлось высунуть лапу далеко вперед и Алексей оказывается прямо возле локтя. Не раздумывая он рубит мечом сустав. Железо срубает сухожилие и рассекает кость. Чудище оглушает пустыню ревом и поднимает обрубок.
 Алексей, повинуясь какой-то смутной догадке, запрыгивает на остаток руки чудища и бежит к голове. О том, что можно споткнуться и упасть прямо в огненную яму, откуда чудище вылезло, он не думает. В конце концов, тут везде огонь, дым и скрежет зубовный.
 Тварь разинула пасть до предела и ревет, извергая дым, словно паровоз перед въездом на мост. Орать долго она не будет, вот-вот заткнется и второй рукой прихлопнет наглого человечка, как таракана. Надо срочно придумать, как быть дальше! В сказках и компьютерных играх, что в принципе одно и тоже, у чудищ и всяких плохишей есть некая критическая точка, в которую надо ткнуть мечом, метнуть копье, пустить стрелу или просто сунуть палец, иной раз это тоже помогает. Но тут-то куда совать, метать и тыкать, чтобы сдохло?
 Тварь учуяла человека. Не переставая орать, она поворачивает голову, уцелевшая лапа поднимается.
 «Сейчас прихлопнет! — понял Алексей. — Надо ...»
 Чего надо и как, додумать не успевает. Он спотыкается и падает прямо в раскрытую пасть.
 «Вот опять и как всегда, - подумал он. — Что дальше-то?»   

               
                Глава 19.    

 Дальше он падал, как яблоко в водосточной трубе. Его подбрасывало, било об стены, крутило и вертело. Стенки пищевода чудовища были упругими, как батут. И скользкими, поэтому тормозить, упираясь ногами, не получилось. Удалось только перестать кувыркаться и более менее выровнять падение. То есть растопырив ноги руки и упершись задницей. В таком вот гинекологическом положении Алексей спускался вниз, в неизвестность. Потому что не знал, чем и где заканчивается пищевод твари.
В кромешной тьме появляется бледное пятно, растет, прибавляет яркости. Труба пищевода обрывается и Алексей падает в густую, пахнущую свежей кровью, массу.
 Загребая руками и ногами, не открывая глаз и плотно сжав губы, ползет, поминутно проваливаясь по локоть и тычась лицом в кровавое месиво. Уткнувшись лбом в твердое, схватился за выступ, подтянулся и полез дальше. Усевшись, сразу ощутил, как в спину уперся жесткими гранями меч. На душе сразу полегчало — оружие на месте! Это самое главное, остальное как нибудь.
 Вытер лицо, стряхнул липкую грязь с рук и открыл глаза, ожидая увидеть следующий уровень игрового … адского мира. Мирок так себе, можно бы и получше. Замкнутое пространство, похожее на большую пещеру с озером. Только вместо воды движущаяся и булькающая масса красно коричневого цвета. Присмотревшись, Алексей видит, как появляются и тонут какие-то странные существа, похожие на огромных куколок. Внутри, под пленкой кто-то шевелится, будто пытаясь вырваться, отчего на пленке появляются выпуклости и растяжения.
 - Похоже на компостную яму с личинками, - прошептал Алексей. — Я действительно угодил в желудок чудища? А откуда тут свет?
 Оглянувшись, видит на стенах железные клетки с горящими людьми. Обгоревшие почти до костей, они горят ровно и ярко, как газовые фонари, освещая пещеру желтовато красным светом.
 - На фига светильники в желудке!? — удивился Алексей. — Или это не совсем желудок? Ладно, грешники не орут, не машут руками. Устали наверно. Или привыкли, - произнес Алексей и пожал плечами. — Надо выбраться. Но как? И главное — куда?
 Он оглянулся. Дыра наверху стала меньше, выпуклые края чуть заметно шевелятся. Видимо, это пищевод, из которого он вывалился. Или … нет-нет, это пищевод! Значит, надо двигаться в другую сторону. Алексей поправил меч за спиной и осторожно, помогая себе руками, идет по выступу. Время от времени стенки желудка шевелятся и тогда приходится цепляться за края выступов. А они скользкие, заразы! Даже склизкие, потому что выделяется какая-то киселеобразная масса. Она копится на выступах и падает крупными ошметками на дно.
 - Что же там все-таки живет? — спрашивает сам себя Алексей, просто чтобы не молчать. — Может это и не желудок вовсе? Может, это глисты такие? А вдруг тут бычий цепень живет? Метров сто длиной! Не дай бог повстречается.
 Он идет по краю выступа, бормоча под нос всякую чушь и ерунду, потому что так легче. Если замолкнуть, то слышно бульканье, чавканье, пыхтение и звуки, похожие выпуск скопившихся газов. Слушать такое неприятно, оптимизма не прибавляется, зато идешь быстрее.
 Желудочная емкость твари оказалась довольно большой. Почти как олимпийский бассейн, даже длиннее. Добравшись до края Алексей остановился. Надо осмотреться и решить, как выбраться, потом что стенка желудка поднимается метров на шесть, а выступы невелики плюс желудочная слизь. Сорвался и вниз, сорвался и вниз …
 Ровный шум бурления нарушают странные звуки, похожие на бормотание, какие-то шлепки и ругань на непонятном языке. Алексей прижимается к стенке и замирает. На краю появляются некие существа, похожие на людей, но … только похожие! Какие-то франкенштейны — рослые, с длинными мускулистыми руками и ногами, крупными головами на коротких шеях, абсолютно голые существа похожи на манекены, сделанные из деталей разной величины. Одна рука толще другой и короче, ноги разной длины, головы квадратные и круглые, продолговатые, большие и поменьше. И глаза! Разные, большие и малые, натыканные по всему туловищу. Хромая на обе ноги, дергаясь будто от церебрального паралича, эти  существа тащат за собой трепыхающихся людей. Они кричат, визжат, умоляют и просят отпустить. Франкенштейны подтаскивают их к краю и расчленяют. Выламывают и отрывают конечности, рвут мягкие ткани и ломают грудные клетки. Останки бросают в яму. Шевелящаяся жижа поглощает изуродованные тела, вскипают и лопаются мутные пузыри, фонтанами брызжет кровь, поднимаются струйки пара.
 В общей сложности Алексей насчитал примерно полсотни грешников, которых порвали и бросили в желудочную яму.
 - Бес, это что такое тут творится?
 Бес молчит, будто его и нет вовсе.
 - Петр? Петр, ты ведь не такой вредный как бес. И знаешь намного больше, чем он.
 - Да что он там знает, этот пернатый! — тотчас раздался возмущенный голос беса. —
 Выси горние еще так сяк. А здесь, в офигительной мрачности адской бездны, он просто никто и звать его никак.
 - Ну так расскажи мне, профессор черной магии, укротитель чудовищ и король ужасов, в какую задницу мы попали, - вкрадчивым голосом просит Алексей.
 - Ну … ну ладно, ладно. Так и быть, - ответил польщенный бес, усаживаясь на левое плечо. — Значит так — мы опустились ниже некуда. Сюда даже не каждый черный демон может попасть, это царство Люцифера. Он бог здесь, абсолютный властитель и хозяин всего.
 - Прости, перебью. Мы вроде как провалились в желудок динозавра. Это и есть царство Люцифера?
 - Его начало. Прихожая, с которой начинается увлекательное путешествие. А динозавр одна из ипостасей Люцика.
 - Вроде пищеварительной системы?
 - Вроде, - кивнул бес. - Здесь заперты отъявленные грешники, которые творили невероятные злодеяния в земной жизни. Особенность этого места, так сказать изюминка, вишенка на торте, начинка пирожка …
 - Давай по делу. Мы же не в парке культуры и отдыха, - перебил его Алексей.
 - Ладно-ладно … если совсем коротко и по делу, то здесь все живые. Скажу больше — они бессмертны и абсолютно неубиваемы традиционными способами.
 - А это что? — удивленно спросил Алексей, кивая на кровавое месиво.
 - Начало большого пути, увлекательного путешествия по миру мучений, пыток и горя горького …
 - Эй, меня динозавр проглотил!
 - Я же сказал, что это дьявол и ты сам ему в глотку прыгнул. Поэтому цел и невредим. Слушай сюда и не перебивай, - одернул его бес. — Нормальные грешники прибывают сюда через задний проход — в аду вообще все делается через ж...пу, пора бы запомнить! — так вот, испытывая телесные муки и душевные страдания, проходя по мрачным пещерам дьявольской системы пищеварения, грешники оказываются здесь. Прислуга ловит их, рвет на куски и бросает сюда. Это ты уже видел. Здесь кипит так называемый суп душ, в котором грешники рождаются заново, обретая телесную оболочку. Люцифер высир … э-э … возвращает их в ад, на самый нижний уровень, где обитает сам. Там заперты все главные мерзавцы и негодяи земного мира, а также демоны, не покорившиеся злой воле его. 
 - А тело-то зачем? — удивился Алексей.
 - Чтобы больнее было. Душевные страдания и угрызения совести, знаешь ли, не всем свойственны.
 - Уроды, которые расчленяли грешников?
 - Да тоже грешники, - пожал плечами бес.
 - Я понимаю, что не святые! Кто они?
 - Дураки и тупицы, способные только к самой простой работе. Видишь ли, не все грешники умные, большинство откровенные дураки, не способные предвидеть последствий своих поступков. Эти, - мотнул рогатой башкой бес, - хватали что попало, соединяли кое-как и вылезали. Скороварки! А умные не торопятся, делают себя как следует и не спеша.
 - Я себя лепило из того, что было. Что-то получилось, вот и полюбило, - пробормотал Алексей.
 - Талантище в тебе пропадает. Строки гения! — с завистью произнес бес.
 - Это не я, это Танич. Значит, теперь нам надо дряпаться по закоулкам кишечника и выбраться наружу?
 - Не нам, а тебе, - быстро поправил его бес и пропал.
Алексей оглянулся. Густое варево, именуемое супом душ — причем здесь души, если суп варится из мяса, костей и чуточки мозгов? — бурлит и пускает пузыри. Личинки новых слуг Люцика активно двигаются, ищут и хватают «детали» будущего тела. Почти как сперматозоиды. Но из них рождаются люди, а здесь уроды во всех отношениях.
 Проверив, хорошо ли закреплен меч, Алексей карабкается наверх. Впереди длинный путь по внутренностям хозяина здешнего мира. Потом надо аккуратно выбраться наружу — страшно представить, откуда и как! -  и освободить Ронведу. И ни в коем случае не рассказывать, где шлялся и откуда вылез.
               
                Глава 20.


 Выбравшись из желудочной ямы, Алексей по традиции осматривается. Кишка широка и просторна, как тоннель метрополитена. За спиной бурлит гадкое варево из дураков и сумасшедших, впереди сумеречная зона, по бокам и сверху блестят подтеки слизи и что-то шевелится за упругой тканью стенок.
 «Интересно, почему я все это вижу? — подумал Алексей. — Ведь должно быть темно. Но в преисподней тоже нет света, это по определению царство тьмы, а я все видел! Наверно, что-то с глазами, я же не совсем человек».
 Поправляет сбившуюся юбочку, «позаимствованную» у Гермеса, стряхивает слизь с сандалий и решительно идет вперед, к заднему проходу он же выход на свободу. Не обладая точными знаниями о кишечнике и прочих внутренностях, ступает аккуратно, не топая и постоянно глядя по сторонам. Пружинящий под ногами пол, непонятные шевеления за стенками, какие-то смутные тени внушают, мягко говоря, недоверие. А еще непонятно, куда подевались уроды, бросавшие грешников в суп.
 - Бес, будь другом и скажи, куда подевались франкенштейны многоглазые? — спросил Алексей.
 Бес тотчас усаживается на плечо и с умным видом сообщает:
 - Где-то здесь.
 - Да неужели! Где здесь-то?
 - Будешь проходить поджелудочную, увидишь, - сообщил бес и пропал.
 - Как будто я знаю, где эта поджелудочная и как она выглядит, - ворчит Алексей. — А еще есть желчный пузырь, селезенка и кишка двенадцатиперстная, по которой я видимо и топаю.
 Пружинящий пол вспучивается, ноги соскальзывают и Алексей падает. Да так, что меч за спиной пробивает ножны и до середины вонзается в кишечную стенку. Все вокруг начинает дрожать и содрогаться, будто при землетрясении. Тоннель то сжимается, то наоборот раздвигается и потолок уходит вверх, а пол проваливается. Алексея трясет и болтает, как погремушку, но меч держит крепко, не отпускает.
 Рывки и толчки усиливаются, откуда-то доносится рев и утробное бульканье. От тряски лезвие меча постепенно выходит из плоти. Алексея подбрасывает все сильнее.
 - Только бы не рыгнул, - взмолился он, лязгая зубами от тряски. — Придется по новой лезть в пасть динозавра. А вдруг он ее захлопнет перед носом?
 Мощный толчок швыряет его вверх и в сторону, меч выскакивает из раны, рвутся ножны. Алексей изворачивается и хватается за меч, как за спасительную соломинку, прижав его к груди обеими руками. Шумный поток, извергнувшийся из желудка, несет Алексея вниз.
«Острое желудочное расстройство, понос! — молнией проносится мысль. — Сейчас я со свистом выср … сь!». Мутная волна накрывает с головой и впечатывает в стенку кишки. Толстый слой плотной, как резина, слизи покрывает лицо и тело, лишив возможности видеть, слышать и ощущать. Алексея несколько раз переворачивает, подбрасывает, затем швыряет его духовное - или какое-то там еще, путаться стал! — тело и оно мчится во внутреннем космосе брюха динозавра. Затем удар об стену и падение.
 Плотная, как переваренный студень, слизь отваливается крупными кусками. То, что помельче Алексей стряхивает сам и открывает глаза. Увы, надежда на вылет из одного места не оправдалась. Он по прежнему где-то внутри, но на этот раз помещение сильно меньше и вытянуто как трамвайный вагон. Зато под ногами не плещется мерзкая жижа и не так воняет. На этом положительные свойства заканчиваются. Отрицательные —  поверхность кожаного пузыря  покрыта странными, похожими на бочонки, образованиями. Они шевелятся, словно внутри кто-то дышит и расположены так плотно, что между ними невозможно пройти, не задев край.
 Алексей стоит почти в середине, шаг вправо шаг влево — да в любую сторону, блин! — и наступишь на чертов мешочек. Понятно, что отсюда надо выбираться. Но как и куда в смысле назад или вперед и что это вообще такое?
 - Едрит твою налево! — прошептал Алексей. — «Хищник» два. Или просто «Хищник», я их путаю. А из бочонков вот-вот полезут лицехваты. Куда меня забросило?
 - Ты в поджелудочной железе, - буднично, как будто ничего не произошло, сообщает бес, появившись на левом плече. — Приступ тошноты забросил тебя сюда.
 - О, ты заговорил! Осмелел или обнаглел? — спросил Алексей.
 - Интересно стало, - ответил бес. — Так вот, насколько мне известно, эти бочонки  называются дольками, которые выделяют фермент для лучшего переваривания пищи.
 - Там что-то шевелится!
 - Ферменты шевелятся, - говорит бес. - Щас как вылезут и как начнут тебя грызть! Потом отрыгнут, жижу местные грешники соберут и свалят в желудок. Через некоторое время ты возродишься - личинок не забыл? — и станешь криворуким, кривоногим и многоглазым красавцем, прислугой Люцика.
 - Откуда ты все это знаешь?
 - Подслушивал и подсматривал, когда не удел был. Я ведь давно по преисподней болтаюсь, - ответил бес. — Уже и забывать стал, кем был в прошлом. С тобой связался, вспомнил.
 - Как отсюда выбраться?
 - Меч для чего таскаешь? — спросил бес.
 «Бочонки» надуваются, как воздушные шары, вершины медленно раскрываются и наружу медленно лезут похожие на пауков существа.
 - Точно, лицехваты! — прошептал Алексей.
 Он выхватывает меч и рубит все вокруг. Вязкая жидкость брызжет во все стороны, разрубленные «пауки» устилают пол, лезут на стенки. Вскоре Алексей оказывается по колени в мутной жидкости, вокруг него плавают разрубленные ферменты или пауки, черт его знает как правильно!
 Подняв меч над головой, он с силой вонзает почти до рукояти, проворачивает и выдергивает. Брызжет фонтан крови толщиной в руку, слышен отдаленный рев и вся эта чертова поджелудочная начинает трястись, как при землетрясении в девять баллов. Стены ходят волнами, проклятые пауки сыплются на голову и в панике разбегаются.
 - Острый приступ панкреотита? — с надеждой в голосе произносит Алексей, с трудом удерживаясь на ногах. — Что дальше?
 - Тошнота, рвота, возможен острый понос, - радостно сообщает бес, снова явившись на левом плече. — Будет из чего выбрать!
 - В каком смысле? — удивился Алексей.
 - Если вернешься в желудок, тебя выбросит туда, откуда пришел. Если останешься здесь, тебя выср …
 - Я понял! — поспешно перебил Алексей. - Надо срочно выбраться …
 Как именно, Алексей договорить не успел. Рана от его меча растет, кровяной фонтан опадает и поток устремляется обратно. Течение сбивает с ног и затягивает в расщелину …
 … Алексей падает, крепко прижимая меч руками к груди. Еще и ногами обхватил, как танцор pole dance. Густая вязка кровь залепила глаза и рот, ничего не видно и даже гул кровепада — можно так сказать? — слышен едва едва. Перевернувшись несколько раз, ударяется обо что-то мягкое и упругое, подпрыгивает и кувыркается дальше в стиле contemporary popping dance. «Полет над гнездом кукушки» обрывается втыканием физиономии в нечто упругое, влажное и мягкое. Это навеяло смутные подозрения!
 Алексей поспешно вскакивает, торопливо вытирает лицо одной рукой, второй сжимая рукоять меча. Прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки, стена из густой желтоватой массы, за которой просматривается какая-то перегородка или стенка. Сзади волнистая масса сплетенных труб простирается вверх и вширь, а еще нависает над ним и уходит вниз. Он стоит на краю такой трубы, полупрозрачная оболочка слегка прогибается под ним, видны медленно движущиеся сгустки и силуэты странных извивающихся существ с многочисленными щупальцами.
 «И куда я попал? — мысленно задал себе вопрос Алексей. — Вначале был желудок, потом поджелудочная — ну, примерно поджелудочная, я же не врач, что бы все знать! — какие-то ферментированные лицехваты набросились, я отмахивался как мог, продырявил пол и получилась прободная язва или типа того, куда я и провалился. И попал, — оглядывается он еще раз, — не иначе как в брюшную полость!»
 Медицинские рассуждения дилетанта прерывает странное шевеление над головой. Алексей смотрит вверх и в мутных сумерках брюшной полости видит множество похожих на людей существ, которые движутся на четвереньках прямо к нему, опустив головы и прижимаясь к кишечной оболочке. Одно из них поднимает голову и Алексей невольно вздрагивает — это те самые твари, которых он видел в желудке. Франкенштейны, бросавшие грешников в суп душ. Они появляются справа и слева, даже снизу ползет пара тройка.
 Махать мечом везде и сразу на триста шестьдесят градусов дело дурное. Можно самому себе уши срезать, остаться без пальцев на ногах или головы лишиться. А если кишку над головой порезать, то оттуда хрен знает кто вылезет и прямо на макушку свалится.
 «Пора выбираться!» - решил Алексей. Перехватывает рукоять меч обеими руками и вонзает в желто-серую массу перед собой. Ноги соскальзывают и Алексей быстро спускается, оставляя за собой расширяющийся разрез. Все вокруг затряслось, а потом раздался такой рев, словно изверглись сразу полдюжины вулканов. Франкенштейны падают, словно перезрелые груши от порыва ветра, рев усиливается до громкости взлетающего на форсаже ТУ-22М.
 Перегородка за жировой прослойкой лопается и дневной свет проникает внутрь. Извиваясь, как червяк, Алексей кое-как цепляется ногой за край, подтягивается и пытается протиснуться в щель. Увы, щель слишком мала, удается только просунуть ногу и повиснуть, как попавший в силки заяц. От рева и тряски жир отваливается крупными кусками, франкенштейны тонут в нем, как мухи в патоке и все это проваливается куда-то вниз, в темноту.
 Алексей облеплен желеобразной массой так, что почти не может двигаться. Рукоять меча скользит при любом движении, еще немного и он лишится оружия. А потом и сам брякнется, потому что нога тоже медленно выходит из разреза. Он уже приготовился упасть, как вдруг прямо перед носом возникло нечто блестящее, как начищенное серебро и взметнулось вверх и чуть наискосок. Нескончаемый рев обрывается, в глаза ударил свет и вместо того, чтобы упасть в кишечную тьму, Алексей вываливается наружу и падает, как мокрая тряпка на пол.
 Шмякнувшись, он тотчас вскакивает, сжимая рукоять меча. От удара жир отлипает, куски валятся на землю и Алексей обретает возможность двигаться. Он трясет головой так, что едва не падает. Кое как очистив глаза и лицо осматривается — он стоит по середине веранды, рядом лежит опрокинутый столик, по полу разбросано печенье, валяется самовар, из краника тонкой струйкой вытекает вода. А чуть поодаль катается по полу Люцик, зажимая кровоточащую рану на животе. Он хрипит, хватает воздух ртом, время от времени взревывая, как раненый зверь.
 Но удивительным было не это. Рядом стоит женщина с таким же мечом, как у Алексея. В блестящей броне с ног до головы, лицо открыто, черные волосы разбросались по плечам — если у женщины густые красивые волосы, она ни при каких обстоятельствах головной убор носить не станет! — на смуглом лице играет румянец, в глазах искры. Неизвестная женщина чем-то напоминает ту демонессу, которая отправила его сюда. Прямо как родная сестра!
 - Иди за мной и не тормози! — приказывает она.
 Взмахнула мечом, открылся проход, этакий разрез пространства с пылающими краями. Женщина в доспехах входит и проход тотчас начинает сужаться. Спохватившись, Алексей бросается вперед, напоследок оглянувшись — Люцик корчится на полу, зажимая края раны. Лицо искажено гримасой боли, глаза плотно сжаты. Но за мгновение до того, как Алексей скрылся в переходе, левый глаз открылся и черная бездна посмотрела ему вслед …

               
                Глава 21.


 Дыра в пространстве за спиной схлопывается. Вокруг простирается уже знакомая мутная пустыня несбывшихся надежд, разочарований и непоправимых ошибок в своей инклюзивной первозданности.
 - Эй, можно спросить? — говорит Алексей, смахивая остатки желеобразной массы с лица.
 - Нет, - ответила демонесса в доспехах и взмахнула мечом. — За мной!
Алексей послушно шагает в разрыв и попадает в …
 - Я это уже видел!!! — изумился Алексей. — Я был в этом месте. Пусто и светло, как в тундре  в полярный день, нет ни начала ни конца, и быстро таящий пар освободившихся от тела душ. Это зал Истины. Зачем ты привела меня сюда?
 - Здесь безопасно, - ответила демонесса.
 И добавила после короткой паузы:
 - Для тебя.
 - Спасибо, век не забуду твоей доброты, - пробормотал Алексей. — А теперь будь добра, объясни что к чему и с какого боку ты здесь.
 Демонесса делает жест рукой, словно отбрасывая что-то невидимое. Стальные доспехи превращаются в длинное белое платье свободного покроя. Из пустоты возникает кресло, тоже белое, напротив другое. Демонесса садится, жестом приглашает сесть Алексея.
 - Я лучше постою, - ответил Алексей на приглашение.
 - Чего так?
 - Юбочка коротка. И вообще …
 Демонесса оценивающе посмотрела, кивнула и на Алексее тотчас оказались джинсы, футболка, кроссовки и курточка.
 - Шнурки завязывай сам, - велела демонесса. — Остальное тоже застегивай сам.
 «Остальным» была молния на джинсах. Алексей быстро застегивается, завязывает шнурки и аккуратно садится в кресло. С женщиной, которая так легко одевает/раздевает, надо быть настороже!
 - Итак, ты человек по имени Алексей, - произносит демонесса голосом старшего командира. — Ты послан …
 - Добровольно согласился, - поправил  Алексей. — Меня очень попросила одна очень красивая демонесса. Возможно, вы знаете кто она?
 - Знаю, - уже мягче, но с сержантскими нотками в голосе говорит демонесса. — Она моя хорошая подруга и я …
 - А как вас зовут? Ваша подруга тоже не представилась. А вот дочка ее совсем не такая, сразу назвалась. И мы с ней поладили.
 - Ну ты и нахал! — сдерживая себя говорит демонесса.
 - В аду иначе нельзя. Заплюют, затопчут, засунут в слепую кишку сумасшедшему демону и там оставят, - ответил Алексей. — Скромность если и украшает, то не здесь.
 - Я Лилит, - произносит демонесса. — Барбела, что послала тебя сюда, моя подруга.
 - Ах Лилит … Люцифер рассказывал мне о вас. И только хорошее, - добавил Алексей.
 - Да неужели! Сколько раз я посылала этого министра администратора куда подальше, - усмехнувшись, ответила демонесса.
 - А он был администратором?
 - Правая рука Его, во все вмешивался, везде нос совал, считал себя самым умным. Так всем надоел, что на него коллективную жалобу написали и отказались работать. Создатель беседовал с ним, увещевал, уговаривал, грозил в звании понизить — все без толку. Только хуже становился, еще и последователей собрал целую стаю. Пришлось всех уволить без права занимать административные должности навечно. Но я отвлеклась.
Итак, Барбела предложила тебе разыскать Агата и за это подарить новую жизнь, потому что старую ты почти профукал. Тебе удавалось обходить все ловушки, которые расставил на твоем пути Люцифер.  Но не считай себя сильно умным, Ронведа помогала тебе. В конце концов Люциферу это надоело и он забрал Ронведу, а тебя решил сделать своим слугой. Но ты не поддался его обманам. Еще и оскорбил, нанес незаживающую рану. Как ты вообще решился прыгнуть прямо ему в пасть?
 - Я туда упал, - тихо произнес Алексей.
 - Это хорошо, что не врешь, - чуть помедлив ответила Лилит. — Не треплешься, какой ты отважный да храбрый, все тебе нипочем и любую беду руками разведу. Барбела не ошиблась в тебе.
 - Почему ты мне помогла и я оказался здесь?
 - Потому что Люцифер, не справившись с тобой, послал черных демонов за Барбелой. Они схватили ее и теперь она тоже в его башне.
 - Как их освободить? — воскликнул Алексей и встал с кресла.
 - Пока удалось освободиться только тебе. Уже неплохо, - ответила Лилит.
 - Только для меня. А как же они?
 - Башню Люцифера охраняют самые сильные и злобные черные демоны, она находится в центре Города Отверженных и к ней нельзя подобраться незаметно. Прямой штурм тоже невозможен.
 - Почему?
 - Врагов много, а нас с тобой только двое, - ответила Лилит.
 - Трое! — внезапно раздался знакомый голос.
 - Сариэль!? — произнес Алексей, от удивления поднявшись с кресла. — Ты как здесь оказался?
 - Тебе нужна помощь, поэтому я пришел, - ответил демон. — Здравствуй, Лилит. Как дела?
 - Неплохо. Но есть проблема, - ответила демонесса и улыбнулась. — Поможешь?
 - Ты еще спрашиваешь? Конечно!
 Сариэль выглядит также, как прошлый раз — длинная светлая рубаха чуть ниже колен с коротким рукавом, аккуратные сапожки, длинные черные с проседью волосы зачесаны назад и удерживаются шелковым шнурком. Шесть белых крыльев сложены за спиной так, что их и не видно. Борода ровная, лицо чистое, без морщин и складок.
 - Почему ты решил помочь мне? — спросил Алексей. — Ты вроде не при делах и люди тебе вообще не интересны.
 - Потому что любовь, - с едва заметным раздражением в голосе ответил демон. - Удивительно мне, что своевольная Ронведа так … э-э … отнеслась к тебе. Но давайте вернемся к делу. План есть?
 - Пока нет, - ответила Лилит. — Нас слишком мало и вдобавок один из нас человек.
 - И что с того!? — возмутился Алексей.
 - С того вот что — ты смертен, - ответила Лилит. — Там, на самом последнем уровне ада, законы верхних уровней не действуют.
 - Мне бес что-то говорил, что здешние грешники имеют бессмертные тела, чтобы сильнее страдать.
 - Да-да, говорил! — высунулся бес из-за плеча. — Предупреждал, уговаривал, увещевал!
 - Помолчи! — нахмурила брови Лилит и бес тотчас спрятался. — Так вот, Алексей, ты можешь погибнуть и что будет с тобой потом, неизвестно. У Люцифера нет власти над тобой и не будет, пока ты сражаешься против него. Но ты и не … как бы это сказать ...
 - Не святой, знаю. Но если погибну, то что нибудь придумаю, - тихо произнес Алексей. — Отсиживаться в тихом уголке, пока другие сражаются, не стану.
 Лилит кивнула. Она и Сариэль отошли в сторонку, начали что-то обсуждать, спорить, слышны незнакомые имена.
 - Эй, ты хорошо подумал? Уверен, что тебе надо лезть в драку? — спрашивает бес, усаживаясь на левое плечо. — Если погибнешь, тебя ждет такое, такое - у-у-у!!!
Бесяра взвыл жутким, просто вот жутчайшим воем, от  которого даже кентервильское привидение убежит, теряя кандалы и цепи.
 - Какое такое у-у? — скривился Алексей. — Чего меня все пугают? Никто ничего не знает, а пугают. И ты туда же. Только не говори, что натура такая.
 - Дело не в натуре, - ответил бес и постучал копытами, словно стряхивая грязь. — Ты помнишь, как Люцифер смотрел на тебя?
 - Когда я уходил следом за Лилит? Да.
 - Ты удостоился чести стать его личным врагом, - торжественно сообщил бес.
 - У него все враги. Даже ты.
 - Нет-нет, это другое! — подпрыгнул бес. — Ты унизил его ниже некуда.
 - Чем это? В пасть свалился, по кишкам бродил, из брюха выбрался случайно, Лилит помогла.
 - Случайностей не бывает. Ни в этом мире, ни в мире людей, - заговорил ангел, усаживаясь на правое плечо. — И Лилит появилась на твоем пути не случайно.
 - Да, она что-то говорила про наблюдение, - ответил Алексей с кривой улыбкой.
 - А офаним? — подпрыгнул бес. — Думаешь, ко всем он приходит?
 - Ну хорошо, хорошо, все не случайно, всем чего-то надо от меня, - раздраженно говорит Алексей. — Дальше-то что?
 - Это никому не ведомо. Тайна покрытая мраком! — торжественно произнес бес.
 - Он имеет в виду, что если ты погибнешь здесь в бою врагом рода человеческого, с тобой будет … э-э … неизвестно что, - ответил ангел.
 - Чего все так заботятся обо мне? Сами-то что, бессмертные?
 - Да! — хором ответили бес и ангел. — Относительно, - добавил бес.
 - Это как?
 - Если Создатель решит, что ничего не надо, то не будет ничего и никого, - пояснил ангел.
 - Знаете, - подумав, ответил Алексей, - когда демонесса — та, что Барбела, - предложила мне разыскать Агата в обмена жизнь, я согласился, потому что … ну, просто хотел жить и все. А сейчас я не представляю свою жизнь без Ронведы. Лучше я останусь здесь, чем вернусь без нее. Или пусть меня вообще не станет. Вот как-то так.

               
                Глава 22.


 Странный звук, похожий на звон лопнувшей струны слышится совсем рядом, появляется пылающий белым огнем круг и яркий свет озаряет пустоту. Из пламени выходит некто, укрытый сияющей броней с головы до ног. Проводит рукой по скрытому под броней лицу, шлем исчезает и Алексей видит лицо мужчины средних лет, без бороды и усов. Светлые волосы подстрижены как у военных, коротко и аккуратно. Свет, исходящий от брони, тускнеет и доспехи, похожие на рыцарские, неуловимо быстро меняют форму и становятся точь в точь, как современная защита бойца на передовой.
 - Комплект брони «Ратник» или «Сотник»? — не растерявшись задал вопрос Алексей. Он вспомнил, как смотрел в земной жизни новости, там показывали комплекты защиты для военных.
 - Вроде того, - чуть сощурившись, ответил мужчина звучным, привыкшим к командам, голосом.
 Краем глаза Алексей заметил, как склонились Лилит и Сариэль. Спохватившись, он тоже наклоняет голову и говорит извиняющимся голосом:
 - Простите, не знал что вы … э-э … большой начальник.
 - Прощаю, - слегка улыбнувшись, ответил мужчина. — Я архангел Рафаил, а ты человек по имени Алексей. И ты здесь, чтобы освободить девушку, которую любишь. Верно?
 - Да. Но Ронведа — это ее имя, она … она не такая, как я. Ну, в смысле не человек.
 - Это мне известно. Я знаю о тебе все.
Алексею почувствовал такой жар внутри, что будь он человеком, то покраснел бы, как новая пожарная машина.
 - Если вы все обо мне знаете, то наверно думаете, что я недостоин ее, - с трудом проговорил он.
 - Вначале да, но сейчас все изменилось и ты в том числе, - с улыбкой ответил Рафаил. — Даже я выгляжу совсем не так, как меня изображали в прошлом.
 - Да, не так, - кивнул Алексей, вспоминая картинки из интернета. — Вы были … вас изображали в коротком платье … ну, римской одежде. А сейчас вполне современно.
 - Люди видят нас такими, какими хотят видеть. На уровне своего понимания.
 - А на самом деле? — спросил Алексей.
 - Чтобы видеть нас такими, какие мы есть на самом деле, — меня, Лилит, Сариэля и других, надо стать больше, чем просто человеком, - ответил Рафаил. — И прожить много земных жизней.
 - А Ронведа, она какая!? — забывшись, воскликнул Алексей. — Ну, настоящая?
 - Понравится еще больше, - улыбнулся Рафаил. — Но пока тебе рано это знать. Лилит, Сариэль — вы готовы?
 - Всегда! — ответила Лилит и хищно улыбнулась, показав клыки.
 - Да, пора размяться, - кивнул Сариэль. — А то все хожу и хожу …
 - Тогда понеслась! — воскликнул Рафаил и вскинул руки вверх.
 Пустота разверзлась и Алексей вдруг оказался в гуще битвы. Вокруг него сколько хватало глаз бьются в рукопашной схватке ангелы и бесы, светлые и черные демоны, архангелы и престолы против демонических сущностей из самых глубин ада.
 - Ты хотел спасти девушку? Так иди спасай! — услышал он крик Лилит.
 Оглянувшись, видит ее в окружении целой толпы уродов с клешнями, щупальцами и когтями. Первая, по настоящему независимая женщина рубит, колет и разбивает вдребезги отвратительные рожи адских тварей, каждая из которых олицетворяет собой все человеческие пороки и недостатки.
 - Поторопись! — раздался голос откуда-то сверху.
 Подняв глаза, Алексей видит архангела Рафаила, который сражается с многоголовыми крылатыми чудовищами. Они изрыгают пламя, мечут странные, похожие на ракеты «воздух-земля» стрелы. Рафаил ловко уворачивается и стреляет с двух рук из какого-то странного оружия. Сияющие кристаллы вытянутой формы вспыхивают белым огнем и сверкающие всеми цветами радуги звезды с невероятной скоростью мчатся к цели. Чудовища сгорают в белом огне, оставляя после себя медленно опадающие облака пепла.
Но чудовищ много и когда некоторым удается подобраться совсем близко, в руках архангела появляется белый, сверкающий искрами, меч. И с каждым взмахом, с каждым ударом меча сгорают в белом пламени многоглавые чудовища людских пороков.
 И куда бы не посмотрел Алексей, всюду идет вечная битва добра и зла за людей.
 Думать и размышлять больше не о чем, все предельно ясно. Прямо перед ним строй ангелов в белых доспехах отражает атаку черных рыцарей в рогатых шлемах. Поверх угольно-черной брони надеты полотняные безрукавки коричнево-красного цвета с перевернутыми крестами. Рогатые шлемы горшки, известные как Topfhelm у германцев, Great Helm у англосаксов и Heaume у франков, скрывают черные морды врагов всего лучшего, что есть в людях. Прорези для глаз в виде черепа с оскаленным ртом горят огнем, из дыры на месте рта струится дым и летят искры.
 Алексей достает меч, ножны из кожи ангела предателя отшвыривает — они уже не понадобятся.
 - Я в джинсах, кроссовках и курточке, собрался сражаться с нечистью и самим Сатаной, - с кривой улыбкой произнес он.
 - Да-да, офигенно геройский вид, — тотчас послышался голос беса. — Ты бесподобен.
 - Ты решил сразиться на смерть за любовь. Это благородно и возвышенно, - произнес ангел.
 - Ага, лучше бы дождь пошел, - говорит Алексей. — Хороший такой, грибной.
 - Какой еще дождь!? Битва добра и зла кипит, скоро через край польется, а тебе дождик понадобился? — возопил бес. — Да еще и грибной?
 От удивления он падает с левого плеча, но хватается за штанину и шустро карабкается обратно.
 - Тут же куда ни глянь, все огнем дышат, плюются и харкают. Хороший дождик с них бы спесь-то сбил. Ладно, это я так, к слову, - махнул рукой Алексей. — Идем, поможем ангелам. А они помогут нам пробиться к башне.
 Ангельский меч буквально пел голосом раннего Баскова, рубя черные доспехи. Бурая кровь нечисти кипела и по змеиному шипела, едва соприкоснувшись с сияющей сталью. Ангельский меч сам находил уязвимые места в защите врагов и устремлялся туда. Алексей просто рубил изо всех сил, стараясь одним ударом снести сразу пару голов или разрубить на две части одного, а потом еще двоих по бокам. Он бился, забыв о времени, не беспокоясь о мелких ранах, из которых течет его кровь. Очень скоро куртка превратилась в лохмотья, модные джинсы почернели от крови врагов и сам он уже шел вперед по колено в чужой черной крови.
 Как-то получилось, что он оказался впереди и строй ангелов начал вытягиваться за ним клином. Вскоре он шел первым, вырубая проход в толпе врагов, ангелы шли по бокам, прикрывая фланги, то есть получился классический клин, который режет строй врагов на части. Некоторым ангелам тоже удавалось вклинится, за ними шли другие и вскоре казавшееся монолитным войско черных демонов начало распадаться на отдельные  группы.
 Но до конца битвы было еще далеко. Озлобленные приближающимся поражением демоны послали в бой новых бойцов. Мелкие, щуплые, чем-то похожие на козлов прямоходящих, они напирали, отчаянно размахивая грубыми мечами и прячась за деревянными щитами. Демоны в черных доспехах и глухих шлемах отошли за их спины и стали строем. Это напомнило Алексею сцену из старого фильма, в котором рыцари в белых плащах с красными крестами, не в силах победить дружину новгородского князя, укрылись за стеной из щитов и копий. А вперед гнали простых кнехтов, черную пехоту из наемников. Рубить таких «вояк» несложно, но их много и они путаются под ногами. Там и так черной крови по колено, еще эти ползают. Какой-то винегрет с окрошкой!
 Кнехты лезут из-за стены щитов, словно черная грязь из трещин. В какой-то момент Алексей почувствовал, что начинает уставать. Кровь из мелких порезов заливает глаза, рукоять меча выскальзывает из рук, ноги тонут в черной крови и с хрустом ломаются под ногами чертячьи кости. Можно ведь и споткнуться!
 Меч рубит врагов с прежней энергией, но слабеющие руки уже не поспевают за ним. Алексей изо последних сил сжимает рукоять пламенного меча, его шатает из стороны в сторону, еще немного и оружие выскользнет из рук, а он просто упадет и копыта дьявольских кнехтов затопчут его.
 - Пусти-ка, Алексей Федорович! — вдруг раздался бесовский голос и слева от Алексея появляется светловолосый парень, почти мальчишка в белых доспехах поверх льняной рубашки, в коническом шлеме с позолотой, с мечом и красным щитом.
 - Аллель!? — удивленно произнес Алексей.
 - Он самый, - кивнул воин. — Засиделся я за твоей спиной, задница затекла, размяться надобно.
 - И мне пора! — говорит ангел, становясь по правую сторону с мечом и щитом. — Надоело прятаться.
 - Тогда понеслась! — воскликнул Алексей.
 Забыв о ранах и усталости он прорубает толпу кнехтов и в грудь ему упирается сразу три копья. Перед ним монолитный строй демонов. Стена черных щитов закрывает до плеч, от кроваво-красных перевернутых крестов рябит в глазах, пнями торчат рогатые шлемы, из которых струится дым и тлеет огонь в узких прорезях для глаз.
 - Вы правда думаете, что меня этим остановишь? — говорит Алексей.
 Чуть отпрянув назад он отбивает копья в сторону и боком идет вперед, срубая древки направо и налево. Следом идут Петр и Аллель, а за ними клин ангелов. Будто по команде демоны бросают ставшие бесполезными копья и смыкают щиты спереди и над собой, становясь в боевое построение, известное со времен Древнего Рима как «черепаха». Пробить такой строй можно только тараном или тяжелой баллистой.
 - Что вряд ли поможет, потому что строй сразу смыкается, - вслух закончил мысль Алексей. — Римляне были не дураками, а очень даже умными. Но надо что-то делать!
 Алексей отводит руку с мечом назад, чтобы нанести колющий удар в прорезь на шлеме, а дальше как пойдет … щиты мгновенно размыкаются и стальное жало вражеского меча едва не пробивает грудь. Уворачивается в последнее мгновение, краем глаза заметив быстрое движение. Щиты рядом тоже приходят в движение и снова приходится изворачиваться. Аллель и Петр отбивают удары щитами, рубят в ответ. Звенят мечи, щиты отзываются глухим гулом.
 У Алексея щита нет. Не обзавелся, а зря, поэтому приходится прыгать, наклоняться и разгибаться, как припадочному. Это глупом, смешно и унизительно, хотя в китайских боевиках такие телодвижения норма. Еще и под героическую музыку!
 Помогли Петр и Аллель. Ангел и бес ударили одновременно с двух сторон и демон напротив Алексея на мгновение остался без прикрытия. Колющий удар сверху в прорезь шлема ослепляет, толчок в грудь лишает равновесия, удар по рогам сбивает шлем и рожа черного демона является во всей красе. То есть с разбитой переносицей, выбитым глазом и до половины надорванным свиным ухом.
 Срубить башку оглушенному противнику плевое дело, но это же замахнуться надо … Алексей просто тычет мечом в пасть и хватается за край щита. Лезвие пробивает гортань и демон исчезает в яркой вспышке белого света. Демоны рядом укрылись от вспышки за щитами, но тем самым открыли себя и ангелы тут же этим воспользовались. Белые мечи прорубают доспехи и плоть черных демонов, едва соприкоснувшись с освященной сталью, горит ярким пламенем. Казавшийся нерушимым строй распадается, демоны пятятся и отступают. Некоторые не выдерживают и бегут, срывая доспехи и обретая свой истинный вид грязных, покрытых гноящимися язвами чудовищ. Толпа демонов отступает к башне Люцифера, скрывающейся в клубах мутного грязно-серого дыма.
 Алексей останавливается, опускает меч и опирается на него, как на палку. Волна ярости спадает, наваливается усталость и появляется странная пустота внутри. Как будто зря старался, все это пустяк и ненужность. И вообще какого черта он тут из кожи вон лезет, больше всех надо что ли? Пусть архангелы с серафимами хоть немного поработают, не все же по небесам порхать и славу Господу петь на разные голоса.
 Пропитанная черной кровью земля кипит вокруг меча, мутный дым выедает глаза. Сжатые пальцы отпускаю рукоять и меч начинает медленно тонуть в мокрой от крови земле. А вокруг вповалку лежат трупы мертвых ангелов и демонов, стонут раненые и умирающие. Мелкие, похожие на летучих мышей, черти порхают словно бабочки над цветами, то и дело припадая к истекающим кровью телам, чтобы напиться. Испарения сгущаются, появляются странные плоские облака, ползущие над землей. Они скрывают трупы, смешиваются с кровавым туманом и заглушают звуки битвы. Хочется лечь и не шевелиться, смотреть в небо и ни о чем не думать. Тишина и покой окутали словно теплое одеяло холодной ночью, мысли путаются и тают, как снег на весеннем солнце …
 - Его снова глючит? — слышится чей-то скрипучий, как ржавая дверная петля, но удивительно знакомый голос.
 - Он ослабел от ран, - ответил кто-то другой. — Надо его приободрить.
 - Щас дам понюхать мою задницу и сразу взбодрится, - радостно сообщил обладатель скрипучего голоса.
 - Ты снова стал бесом, Аллель? Тебе не стыдно? — укоризненно произнес другой.
 - Это он во всем виноват, я ни при чем!
 Вдруг грянул гром, вздрогнула земля. Алексея подбросило, как на батуте, но упал на что-то твердое и вдобавок приложился затылком об что-то торчащие из земли. Скривив лицо от боли, со злостью хватается за обрубок и сразу понимает, что это рукоять его меча. Злость пропадает, Алексей открывает глаза и видит рядом ангела и беса. А сам он стоит на четвереньках и держится за рукоять меча, который почти утонул в земле.
Ангел стоит опустив голову, крылья висят как у подбитой вороны, лицо печально, руки потерянно вытянуты вдоль тела. Бес кривит рожу, подпрыгивает и свистит, но в глазах тоска. Алексей выдергивает меч из земли, аккуратно счищает грязь.
 - А где все? — спрашивает он. — Тут вроде драка была, горы трупов и я … а вы?
 - Не драка, а битва, - поправил его ангел. — И она продолжается.
 - А ты чего-то тормозить стал, бормотать и глаза закатывать, - с ухмылкой говорит бес. — Потом и вовсе на все положил и улегся.
 - Положил и улегся?
 - Просто забил на все, - поправил ангел. — Сражение идет полным ходом, но ты остановился. Что с тобой?
 - Не знаю. Все вдруг стало ненужным, захотелось лечь и заснуть насовсем.
 - Это Люцифер. Он хочет победить тебя и заставить служить себе.
 - Да, он такой, - кивнул бес. — Легко не отделаешься.
 Бес притопнул копытами,  издал неприличный звук и подпрыгнул.
 «Аллель снова стал грязной нечистью, ангел ослабел и похож на старую моль. Все из-за меня, — подумал Алексей. — Бери меч и иди в бой, интеллигент хренов»!
 Стряхивает остатки грязи с меча и быстрым шагом идет вперед, в самую гущу битвы. Ангелы расступились перед ним, демоны от удивления на мгновение замерли, но пришли в себя после того, как трое разрубленных демонов пали на землю.

               
                Глава 23.


 Медленно, но верно демоны отступает под натиском войска ангелов и человека. В разрывах мутного тумана уже видна кривая башня Люцифера. Битва идет и наверху. Из трещин и разломов в стенах башни выпрыгивают будто жабы громадные демоны. На лету раскрываются перепончатые крылья, драконьи головы изрыгают огонь, в лапах появляются кривые мечи. Парящие над башней архангелы поражают демонов белыми молниями, рубят светлыми мечами или просто сбивают влет, как соколы ворон, укрывшись щитами. Сверху то и дело падают сраженные демоны и погибшие ангелы. Будто гроза зимой — большие черно-белые хлопья кружатся в воздухе, сверкают слепящие вспышки белых молний и багровые взрывы небесных вулканов, гремят частые раскаты грома и вздрагивает земля под ногами.
 Разрубленные на куски тела демонов падают все чаще. Получив пару раз по голове чем-то влажным, липким и дурно пахнущем, Алексей вынужден был взять щит с перевернутым крестом и сражаться, глупо удерживая его одной рукой над головой. Прожаренное молниями демонское мясо шлепалось, липло и воняло кислятиной. Щит пришлось бросить, потому что невмоготу! Снова взяв меч обеими руками, Алексей принялся рубить и кромсать, а бес и ангел подняли свои щиты над ним.
 Деморализованное, лишенное малейшей надежды на победу, армия демонов окончательно превратилось в толпу. Злые и растерянные демоны построились вокруг башни, укрылись щитами и замерли. Сражение в небе тоже стихло, архангелы поднялись выше, крылатые демоны попрятались в башне.
 Алексей стряхивает черную кровь с меча и трясет головой, как собака после купания — он тоже в крови с головы до ног, на лице «живого места» нет, будто шоколадный душ принял. Зато не выглядит голым, потому что от одежды остались тряпочки на ниточках. И не видно собственной крови, вытекающей из ран.
 Вокруг посветлело, словно солнце взошло. Целая стая архангелов во главе с Рафаилом опустилась на землю рядом. Они становятся в круг с мечами наготове, несколько архангелов летают кругами, как бы прикрывая сверху. Рафаил подходит к Алексею. Сияющая броня покрыта пятнами черной демонской крови, шлем помят, на щите несколько зарубок, в глазах усталость и гордость.
 - А ты неплох, человек. Очень неплох. Создатель не зря верит в людей, - говорит он, указывая глазами в небо. — Твои друзья тоже не подкачали.
 Алексей оглянулся — рядом стоит Аллель, на мальчишеском лице сияет улыбка. Он полностью избавился от бесовской образины и выглядит, как обыкновенный парень из российской глубинки — светловолосый, голубоглазый и улыбчивый. Ангел тоже преобразился — ушла печаль из глаз, на щеках румянец, на белой одежде ни пятнышка и каждая складка переливается светом.
 - Да, сразу видно что приличные люди, - кивнул Алексей. — Мне бы почиститься, пока есть время. И штаны какие нибудь.
 - Сейчас поправим, - произнес Рафаил.
 Он взмахнул рукой и Алексей почувствовал, как его обдувает прохладный ветер, бросило в жар и обдало приятным холодом, будто вышел из жаркой бани в зимний день. Почувствовал себя бодрым, полным сил и энергии. И боль от ран исчезла, словно и не было.
 - Теперь хорошо, - сказал Рафаил и улыбнулся. — Смотри!
 Поднимает щит и Алексей видит себя, как в зеркале. Он с головы до ног в сверкающих доспехах, как в той поэме, где тридцать три богатыря «в чешуе, как жар горя», а конический шлем сдвинут на затылок и золотые кудри упали на плечи.
 - Я вроде не блондин, - смущенно произнес Алексей.
 - Цвет это символ, - шепнул Аллель. — Неважно, каким ты был в прошлом. Важно каким стал в настоящем.
 - Спасибо, - с чувством произнес Алексей. — Что будем делать дальше? Как попасть эту проклятую башню и победить Люцифера?
 - Для этого надо победить себя, свою кажущуюся слабость и надуманный страх, - ответил Рафаил. — А башня только зримый символ его власти.
 - И победить главный страх — страх смерти. Я прав? — спросил Алексей.
 Содрогнулась земля, серое небо разорвали багровые молнии, столбы огня взметнулись и опали, образовав бурлящее озеро пламени. Башня Люцифера раскалывается на несколько частей и медленно, словно нехотя, погружается в огонь.
 - Ну так победи свой страх и приди ко мне! — раздался подобный грому голос Люцифера.
 Сверкнули молнии, ударил гром и ангелы отступили, закрывшись щитами.
 - Спецэффекты на уровне, - произнес Алексей, улыбнувшись. — Впечатляет, да. Спасибо за доспехи Рафаил, но мне еще нужен твой щит.
 Не дожидаясь обычного в таком случае «да-да, конечно возьми, тебе он нужнее» Алексей надевает щит на левую руку, поправляет шлем и решительно идет прямо в море огня. Рафаил не нашелся, что сказать, только брови поднял от удивления и сделал неопределенный жест типа что тут за фигня происходит. Потом улыбнулся и помахал вслед рукой.

 Огонь опалил, но не сжег. Пламя поднимается. Сначала до пояса, затем под грудь. Над головой клубится дым, кружатся искры, а сквозь разрывы облаков дыма видны черные рожи демонов. Глаза горят красным цветом, как светофоры, угловатые рожи корчатся ухмылками, слышен довольный гогот и выкрики. Демоны пляшут, размахивают лапами, строят рожи и делают замысловатые жесты, грозя разорвать на части.
 - Может, хватит спецэффектов, Лютик? Ты же не фокусник, - громко, перекрывая вопли демонов, спросил Алексей. — И массовку убери, не впечатляет.
 - Ну вот, а я старался, - с обидой ответил  Люцифер. — Демонов собрал, объяснял что делать, репетировал несколько раз — все труды прахом пошли. Видимо, проще надо. Или, как выражаются интеллигенты, простее.
 Гаснет пламя, тает дым, исчезают беснующиеся демоны, настает тишина. Алексей стоит на окраине города отверженных — или лучше Града Отверженных? — вдали чернеет черная — вот чернее некуда! — с большой буквы Черная Башня. Мертвые с косами не стоят, но тишина — тоже мертвая, - имеется. Алексей даже почувствовал себя чуточку глупо в блестящих доспехах, со щитом и мечом. Он словно вернулся в ту помойку на окраине Сингапура. Перед ним высится кривая стена сараев из картона и листов пластика, по земле текут зловонные ручьи мутной жижи и где-то там, за скопищем хижин и кучами мусора, медленно ползет мусорная река Читарум.
 Медленно открываются двери хижин, раскрываются коробки и оттуда выходят, выползают и выпрыгивают … люди. Самые обыкновенные, разных наций и народностей, молодые и старые, здоровые и не очень в смысле даже паралитики безногие, страдающие церебральным параличом и наполовину мертвые старики и старухи. Они идут и ползут, помогая себе руками, опираясь на других или мешая другим, прытким и шустрым. Всех их, таких разных, объединяют … глаза! Широко распахнутые, полные гнева, обиды и надежды на лучшее настоящее и светлое будущее.
 - Кто это? — спросил Алексей, от удивления сделав пару шагов назад.
 - Люди, - хором отозвались ангел и бес.
 - Какие люди? — не понял Алексей.
 - Настоящие. Те, что живут в земном мире, - произнес ангел Петр, стоя по правую руку и огонь не касается его. — Живут и мучаются, - уже тише добавил он.
 - От чего?
 - От бедности, от болезней, от судьбы проклятущей и несправедливой, - ответил Аллель слева, окруженный огнем. — Все они здесь.
 - Здесь???
 - И здесь и там, в земном мире. Так бывает, но как это возможно, я объяснить не могу. Может быть, во сне. Когда тело спит, а душа путешествует.
 Аллель взглянул на Алексея, грустно улыбнулся и пропал.
 - Нам пора, - сказал Петр, положив руку на плечо Алексея. — Теперь только ты сам.
 И тоже пропал.

 Огромная толпа, целое море людей надвигается, как всемирный потоп. Все взоры обращены на Алексея, к нему тянут руки и о чем-то просят, даже умоляют. В сплошном гуле голосов не разобрать слов, говорят на разных языках и наречиях, плачут дети и рыдают женщины.
 Алексей опустил меч и щит. Он ждал огня и камнепада, орду чудовищ, громы, молнии, извержения вулкана и тому подобное. А настоящая борьба со злом - это защита сирых и убогих, помощь больным, слабым, увечным. И никаких наград, должностей и славословий! Скучно, нудно и незаметно. И хотя эту тему опошлили жулики, мигранты и чиновники, определенная инерция в этом деле еще есть. Как бы руководство страны не старалось посадить на русскую шею дикарей из ближнего — а в перспективе и дальнего! — зарубежья, взращивая таким образом национализм и расизм, люди еще могут сострадать и помогать другим. Но однажды взведенная пружина сорвется и ненависть с иноверцам выльется в бойню. Воровская власть закончится расстрелами и виселицами для чиновников, как уже не раз бывало в русской истории. Но она, история, никого и ничему не учит.
 - Люцифер, чего хотят от меня эти люди!? — крикнул Алексей.
 - Того же, что и всегда, - раздался гулкий голос. — Долгой жизни и здоровья, хлеба и зрелищ, легкости бытия, незаслуженных наград и радости на пустом месте.
 - А я причем?
 - Ну, ты весь такой красивый, в сияющих доспехах. Именно так, по мнению людишек, должен выглядеть борцун с несправедливостью, социальным неравенством и мировым злом. А зло у всех одно — бедность, болезни и неизбежная смерть. А еще донимает зависть, жадность, похоть, гордыня и что-то там еще. В общем, если борец со злом, то начинай раздавать плюшки, - сказал Люцифер и рассмеялся. — Люди они такие, хотят все сразу и бесплатно.   
 - Но так не бывает!
 - Объясни им, мальчик с золотой ложкой в жо…
- Как? — прошептал Алексей.
 Как объяснить здоровой, без вредных наклонностей женщине, почему ее ребенок от здорового мужчины родился инвалидом? Как объяснить отцу, честному трудяге, что его сын стал вором? Как и почему люди становятся предателями, извращенцами, садистами и религиозными фанатиками?
 Почему одни рождаются умными, а другие едва осиливают программу средней школы? Кто-то всю жизнь проводит в праздности и богатстве, а кто-то пашет как вол и перебивается с хлеба на воду — почему?
 Отчего честность, доброта и трудолюбие вовсе не являются обязательными условиями долгой и счастливой жизни? Зачастую как раз наоборот. Каждому воздастся по делам его - правда? Только на словах, где-то там и потом. В земной жизни совсем иначе.
 Сын министра никогда не будет работать дворником. Да что дети министров! Мигранты кишлачные, бахмарджоны и муроды бородатики плоскозатылочные, и те учиться и трудиться не желают, в курьеры идут, лепешки заплеванные развозят по квартирам.
И внуки министра тоже не пойдут на завод. Разве что в заводоуправление, бумажки перекладывать. А потом в министерство к дедушке. А уж если папа министр, то сынуля с высокой вероятностью тоже станет министром. На худой конец депутатом ГосДуры. Примеров полно, почитайте списки министров и депутатов. Если вам конечно позволят это. Секретность!
 Вот и получается, что вера это рынок. А рынком правит выгода, личные предпочтения  и психические отклонения. Бескорыстна, а потому истинна, любовь матери, любовь к Родине, а когда «хлеб насущный дай, долги прости, не введи в искушение да избавь от лукавого» - тут бескорыстия нет. Хотя многие не согласятся и приведут аргументы против, факт остается — люди верят в то, что можно увидеть и потрогать, а красивые рассказы слушают и кивают. Поэтому и пришлось ходить по воде, кормить пятью рыбами тысячу голодных и возвращать к жизни умершего Лазаря.
Н о даже это не всех убедило. Вернее, убедило, но по своему. Видимо, поэтому на сегодняшний день существует пять направлений христианства — католицизм, православие, миафизитство, несторианство и протестантизм. Которые в свою очередь делятся на конфессии, течения, деноминации, церкви, секты и движения … общим числом 45 000! СОРОК ПЯТЬ ТЫСЯЧ !!! по данным «Атласа христианских религий».
 Ладно, не христианством единым. Ислам тоже растащили по углам. Шииты, сунниты, суфиты, исмаилиты, алавиты, друзы, хариджиты, ваххабиты и это только основные! Сколько всего ответвлений и отклонений от генеральной линии партии вовсе не сосчитать.
 А еще буддизм, индуизм, даосизм, синтоизм и неисчислимое количество других. И все спорят, доказывают, убеждают — если бы только это. Бьются насмерть! Как будто убийство доказывает правоту.
 - Как объяснить? — повторил Алексей. — Я и сам-то это понял только недавно. После того, как умер.
 - Ну, хоть так. Другим кол на голове теши как об стену горохом.
 - Так что мне делать!? Эти люди идут прямо на меня!
- На тему «что делать» написаны сотни томов, произнесены тысячи проповедей и сказаны миллионы слов, - насмешливо произнес Люцифер. — А толку ноль, - вздохнул он. — Стоять!!! — рявкнул дьявол и толпа замерла. — Что я сказать-то хотел? А, вспомнил! «Видел я все дела, обозрел я мыслью все человеческое — богатство, роскошь, могущество. Непостоянную славу и мудрость, чаще убегающую, нежели приобретаемую.
Неоднократно возвращаясь к одному и тому же, рассмотрел опять роскошь и опять мудрость, потом сластолюбие, сады, многочисленность рабов, величину имения, виночерпиц и виночерпий, певцов и певиц, оружие и оруженосцев, коленопреклонение народов, собираемые дани, царское величие и все излишества и необходимости жизни. Все, чем превзошел я всех до меня бывших царей. И что же во всем этом? Все суета сует, все суета и томление духа». Если не ошибаюсь, Екклесиаст, книга 1, стих 14. Ф-фух, целую речь произнес. И заметь, не по бумажке! — сказал Люцифер.
 - Заметил, - буркнул Алексей. — Мудрость, чаще убегающую, нежели приобретаемую. И что из этого следует?
 - Люди познают добро и зло, - с ухмылкой ответил Люцифер. — Но процесс познания оказывается не таким простым, как хотелось бы. Как виделось из райского сада. Вдруг выясняется, что, что земная жизнь состоит сплошь из грехов. Гордыня, жадность и зависть понуждают учиться и делать карьеру. Ну не хотят люди подметать улицы и работать грузчиками, не хотят! Высокая должность и власть дает волю гневу — попробуй возразить начальнику! Похоти — откажи и окажешься на улице! И это не только про женщин, и мужчинам достается, стерва на высокой должности та еще гадина!  Чревоугодие — изысканные обеды и ужины только в дорогих ресторанах. А лишенные трона, скипетра и кормушки тотчас впадают в уныние. Потом озлобленность, распущенность, алкоголь, наркотики, обжорство - и так по кругу, каждое поколение, как белка в колесе. Много-много белок и непрерывно крутящихся колес! — с притворной грустью вздохнул Люцифер.
 - Да, люди не хотят подметать улицы и работать грузчиками, - ответил Алексей. — Люди учатся, чтобы получать знания. Продвигаются по служебной лестнице, чтобы реализовать свои умения и способности, чтобы сделать лучше жизнь других. Ну не все рождаются умными и способными, но все рождаются добрыми, любящими и сострадающими другим. Тот, кто любит, обуздает свою похоть. Добрый не будет жадным, сдержит гнев и не впадет в уныние, потому что есть вера, надежда и любовь.
 - Ах, как красиво! Щас прослезюсь, — насмешливо ответил Люцифер. — То, что ты назвал верой, надеждой и любовью есть ни что иное, как помутнение разума и полное отсутствие здравого смысла. Люди верят в приметы, надеются на удачу — лотереи! — и любят зачастую тех, кто любви недостоин.
 - Да, люди непоследовательны, нелогичны, делают глупости и жертвуют жизнью ради других. А еще бросают все, что имеют и уходят в лес, в пустыню — в никуда, чтобы остаться в одиночестве и задуматься.
 - Я и говорю — помутнение разума и полное отсутствие логики, - заметил Люцифер.
 - Нет, - покачал головой Алексей. — Хотят очиститься от мусора, который ты привносишь в жизнь. Гордыня, жадность и все остальное — это от тебя. Ты делаешь людей такими. Ты как паук опутываешь паутиной, не даешь дышать, видеть и слышать. И надо признать, делаешь это хорошо. Никто не может справиться. Только Тот, кто отдал жизнь за всех людей, смог.
 - Этот, чье имя даже называть не хочу? - скривился Люцифер. — На сороковой день пришлось подняться к Нему … ноги об меня вытер, оплевал всего, унизил!!! — зарычал Люцифер так, что застывшая в неподвижности толпа людей пала ниц. Дрогнула и раскололась земля и из пылающей трещины поднялся громадный демон. Тот самый, что явился ему на границе ада. Весь в черной шерсти до копыт, с пылающей красной рожей и кривыми рогами. Край черного плаща волочится по земле, оставляя дымный след, бесы скачут и кривляются на плечах, кружатся крылатые черти вокруг головы, выпуклые глаза налиты кровью, зрачки сужены в тонкую нить.
 - Ну наконец-то. Предстал во всей красе! — скривился Алексей. — А то джинсы, кроссовки, шнурки …
 Ежели и когда встреча договаривающихся сторон поворачивается таким боком, то ежу понятно, что говорить больше не о чем. Демон огромен и похож на слона, вставшего на задние ноги. Справиться с таким, имея только меч, точно не получится. Но если нет у тебя другого оружия, а сразиться надо? Бей тем, что есть. Ты не проиграл, пока не сдался. 
 Алексей бросается вперед, на бегу отмахиваясь мечом от крылатых чертей, которые ринулись на него сверху, как стая ворон. Потускневший было от безделья меч вспыхнул белым огнем, сталь заискрилась голубыми молниями и посыпались вниз срубленные крылья и головы, а следом мокрыми тряпками пали дымящиеся черные тела. Не ожидавшие отпора черти отпрянули, закружились на Алексеем, угрожающе вопя и размахивая лапами.
 Дьявол тряхнул плечами, шумные бесы тотчас умолкли и посыпались на землю, как листья с дерева. Сбившись в толпу они бросились на человека, как цыганский табор на одинокого старика пенсионера, крича и размахивая лапами, тараща глаза и вопя дурными голосами. Убивать таких несложно, но их много, будут под ногами путаться.
 Так и произошло. Бесы гибнут десятками, устилая землю разрубленными телами. Черная кровь на глазах светлеет, опадает шерсть, трупы исчезают в бледном колышущемся свете. Бесам отступить бы, перегруппироваться и спрятаться, но хозяин рычит, топает и страшно вращает глазами. Бесы плачут навзрыд, давятся слезами, но продолжают жрать кактус в смысле переть дуром под удары меча. Крылатые черти, видя такое похабство и непотребство, хохочут и свистят сверху, ибо не в силах сдерживать натуру свою паскудную и битва добра и зла постепенно превращается в какую-то пародию.
 - Тебе не стыдно, Лютик? — крикнул Алексей, срубая сразу чертову дюжину бесов. — Гонишь нечисть на убой не считая. Так скоро совсем без слуг останешься.
- А знаешь, ты прав, - прорычал Люцифер. — Негоже мне верных слуг лишаться. Пускай людишки на меня поработают.
 Крылатые черти суматошно рассаживаются на плечах и цепляются за рога. Бесы, толпясь и мешая друг другу, прыгают в пылающие трещины, некоторые хватаются за плащ и прячутся в складках.
 - Встать!!! Убейте его и будет вам спасение! — взревел Люцифер и павшие на земь люди встают.
 Неисчислимая толпа людей, чьи желания и мечты не воплотились в реальность, чья земная жизнь сложилась совсем не так, как хотелось бы, униженные, потерявшие всякую надежду, утратившие веру в добро и справедливость идут прямо на Алексея, видя в нем спасение и награду. 
 - Это что, серьезно? Разве они не видят, кто я? И кто ты! — воскликнул Алексей.
 Люцифер тряхнул головой, бесы сыпанули, как горох из худого мешка. Цепляются за плащ, за тех, кто уже вцепился. Начинаются драки, раздались возмущенные вопли, слышится ругань, звуки ударов и треск обломанных рогов.
 - Конечно нет, - ответил Люцифер, сдвинув плечи и выставив левое копыто вперед. — Запудрить мозги людишкам просто, надо только врать, нагло и много. Клятвенно обещать неисполнимое и тщательно скрывать правду. То есть делать то, что делают все - президенты, короли, премьер министры и таксисты. Лгут депутаты парламентов, государственных дум и верховных советов. Обманывают родители, желающие только добра своим детям. Брешут врачи, не желающие лишаться денег богатого пациента. Скрывают правду продавцы, косметологи, диетологи, фитнес-тренеры, пластические хирурги, священники …
 - Заткнись, я понял, - скривился Алексей. 
 - А раз понял, тогда начинай убивать! Иначе убьют тебя!! — взревел Люцифер. — Вот эти все, ради которых распяли Его!!!
 Да, убьют. Разорвут на части, растопчут и проклянут. А потом забудут. Именно так все и будет. 
 Неисчислимая толпа подходит все ближе, люди тянут к нему руки, глаза горят надеждой — вот он! Тот, кто решит все проблемы, залечит все раны и успокоит душу.
 - Так не бывает, - прошептал Алексей.
 Он опустил меч и сбросил сияющие доспехи, снова оказавшись в грязной мешковине. Посмотрел вокруг. Люди опускают руки, взгляды гаснут и надежда покидает их. Но спустя мгновение загораются снова, но уже ненавистью. Толпа напирает, руки со скрюченными пальцами тянутся, чтобы рвать и душить, и стереть в порошок того, кто не спас, не утешил, не вытер сопли и лишил последней надежды на дармовщину. Того, кто ткнул тебя носом в твое дерьмо и напомнил, что все надо делать самому и отвечать за все сделанное тобой.
 Потому что свобода воли!
- Видишь, там на горе возвышается крест, а под ним десяток солдат? Повиси-ка на нем,  - прошептал Алексей строку из стихотворения И. В. Кормильцева. Почему-то вспомнил ...


                Глава 24.


 … боль разорвала сознание и наступило ничто. Изредка пустота отступала, слышались невнятные звуки, стук, смутные тени приближались, боль пронзала и медленно, нехотя уходила и вместе с ней пропадали тени …
 Алексей открыл глаза. Белый потолок, белые стены, тускло светит лампа в стене напротив. Он укрыт белой простыней по горло, голова и лицо забинтованы, только щель для глаз. Воздух необыкновенно свеж и чувствуется слабый запах чего-то дезинфекционного и больничного.
 Получив первичную информацию, мозг принимается за работу — анализирует, сопоставляет, выдает заключения — больница, палата, ты болен … авария! Столкновение, зеленый «мерин», драгстер летит кувырком, ты тоже и прямиком в реанимацию. Вроде гипс был, маска на лице, провода … кто-то разговаривал, два каких-то чудика без халатов на подоконнике сидели …
 Алексей ощутил, что на «краник» что-то надето. «Презерватив!? — испуганно подумал он. — Какого хрена»!? Сунул руку — какая-то фигня с трубкой и резиновым мешочком. Это мочеприемник, понял он. Нужная вещь в его положении!
 Попытался встать. Осторожно, придерживая рукой «нужную вещь». Не сразу, путаясь в ночной рубашке и одеяле, но получилось. Нетвердой походкой, держась одной рукой за кровать, потом по стенке, кое-как дотепал до окна. За холодным двойным стеклом царит ночь, редкие снежинки лениво стремятся к земле, оседают на деревьях, траве, укрывают землю дырявым одеялом.
 - Сколько же я тут лежу? — прошептал Алексей. — Если сняли гипс, маску — полторы две недели? Или больше? Значит, уже ноябрь. Но снега нет — да, блин, сейчас такие зимы, одно название …
 Дрожат ноги в коленях, наваливается слабость, хочется лечь. Алексей бредет обратно, ложится и кое-как укрывается теплым одеялом. Закрывает глаза и снова наступает беспамятство.
 Сознание приходит рывками, как будто затяжными вспышками света. Кто-то ходит рядом, слышны голоса, исчезают бинты и голову обдает холодом. Несколько раз он открывал глаза, смотрел в белый потолок, закрывал. А когда опять открыл, было темно и резал глаза зеленый свет индикатора на каком-то железном ящике с кнопками. Но с каждым разом он чувствовал себя лучше. Появилась сила в мышцах, исчез страх и ушли дурные мысли вроде — я калека парализованный, ходить не буду. Но к окну-то подходил, на улицу смотрел!? Показалось, привиделось ... И вообще, чего пристал к ушибленному!?
 Он проснулся, как от толчка. Но рядом никого, в палате темно, если не считать свет от дежурной лампы напротив. Вдруг понял, что голова не забинтована, лицо не стянуто повязкой, отросшая борода покалывает грудь сквозь простыню. Повертел головой, ощутил руки и ноги, а так же ту странную штуку, которая направляет в нужное место … в общем, не дает опозориться взрослому мужчине в кровати. Осторожно — не пролить бы! — освободился от причиндала, встал. И первая мысль, которая явилась, была такой — а кто надевает и снимает эту штуку? Стыд-то какой!
 - А напрудить в кровать не стыдно? — негромко произнес Алексей. — Лучше уж так, в пакетик.
 Подходит к окну. На улице светает, окна горят новогодними гирляндами, снуют автомобили, светят дорожные фонари. Город живет жизнью упорядоченного муравейника и только в больнице тишина и покой.
 Алексей сжал разжал пальцы, встал на цыпочки, потом осторожно присел и подпрыгнул. Вроде все хорошо, ничего не отвалилось, не заболело и в глазах не потемнело.
 - Похоже, я оклемался и ни сегодня завтра меня выпишут, - высказал он догадку. — Вернусь домой, наведу порядок, почищу телефон — а лучше вообще симку поменяю, разобраться с аварией. Но самое первое — позвоню родителям, как они?
 Алексей вернулся в постель и задремал, весь в мыслях и намерениях начать новую жизнь с чистого листа. И только одно беспокоило — неужели все приснилось? Все, что было с ним? Конечно, да! Напичкали «химией» до беспамятства, вот и мерещилось всякое.
 Стукнула дверь, в палату входит пожилая уборщица, шустро смахивает невидимую пыль с тумбочки и назидательно произносит:
 - Сейчас будет обход главврача. Ведите себя прилично.
 - А я что-то натворил!? — похолодев от страха спросил Алексей.
 - Нет, вы мужчина смирный, - ответила уборщица. — Но все равно!
 Уборщица ушла, Алексей лежит вытянув руки вдоль тела и напряженно размышляет — что все равно-то?
 Через несколько минут в палату входит группа врачей. Первым идет представительный мужчина в идеально выглаженном белом халате и такой же белоснежной медицинской шапочкой, из под которой выглядывают густые черные волосы. Такая же черная бородка и усы выделяются на лице, оттеняя бледную ухоженную кожу и серые глаза. Мужчина высок, строен, походка тверда, руками не размахивает. Сразу чувствуется благородная порода!
 - Здравствуйте, Алексей Федорович, - произносит мужчина, улыбаясь в усы. — Как себя чувствуете?
 - Хорошо. Я спросить хотел … э-э …
 Алексей умолкает, будто все слова вылетели из головы и застывает с открытым ртом — за спиной главврача с правой стороны стоит Ронведа! В белом халате, шапочке, в руках папочка и карандаш — в общем вся из себя кандидат медицинских наук. Халат не так чтобы сильно длинный, приталенный, туфельки на шпильках. Лицо у девушки строгое, даже осуждающее. Так и хочется спросить — а чего сразу я? И во всем сознаться.
С левой стороны стоит светловолосая и синеглазая женщина. Она улыбается, чуть изогнув правую бровь и кивает Алексею, как старому знакомому.
 - Демонесса! — прошептал Алексей. — Та самая!
 - Что вы все время шепчете, Алексей Федорович? — спрашивает главврач. — Что с вами такое?
 - А вы тот самый? — шепотом спрашивает Алексей. — Вы отец … ее? — кивнул он на Ронведу.
 - Да, это моя дочь, - немного удивленно ответил главврач. — А вас что-то смущает? Она хороший специалист, с отличием закончила медицинский институт.
 - Да я ничего, - промямлил Алексей. — Я рад с отличием, что вот так и вообще … что со мной будет?
 - М-да, - задумчиво произнес главврач.
 Он взглянул на дочь, затем обернулся в светловолосой женщине.
 - Варвара, нам надо поговорить, - сказал он и указал глазами на дверь в коридор. — А ты Рона познакомься с пациентом.
 Алексей проводил глазами главврача и светловолосую женщину по имени Варвара, затем посмотрел на Ронведу.
 - И что все это значит? Я точно в больнице?
 Девушка несколько мгновений смотрела строгим взглядом следователя по особо важным делам, потом улыбнулась и прошептала:
 - Все хорошо, Алеша, не волнуйся. Ты скоро поправишься и я все тебе объясню.
 - Если объяснишь сейчас, поправлюсь еще быстрее, - ответил Алексей. — Рассказывай! Как я оказался здесь, как ты сюда попала, кто такой этот главврач!? И почему здесь демонесса Барбела, с которой все началось? Рассказывай все!
 Ронведа подвигает стул ближе к кровати и садится, отчего и так стройная фигура становится еще … ну, в общем глаз не оторвать. Да еще ногу на ногу закидывает!
 - Ты эти фокусы брось, - говорит Алексей, старательно глядя в потолок. — На меня не действует. Может быть, потом.
 - Как скажешь, дорогой,  - «пропела» Ронведа, но даже не пошевелилась. — Ты опять в земном мире, твоя жизнь продолжается после … после небольшого перерыва, вызванного потерей сознания в результате аварии.
 - Типа, официальная версия? — криво улыбнулся Алексей. — Не катит!
 - Ну а кто поверит в правду? — вздохнула Ронведа. — На самом деле было вот что — ты победил Врага и поэтому твоя земная жизнь продолжилась.
 - Как? Была грандиозная драка с чертями и бесами, странный меч, Рафаил, Лилит, какой-то хмурый демон не помню имени. И Лю… Люцик! Но драки с ним я не помню.
 - Она была. Но не такой, какой ее представляют люди. Дьявол побеждает не тело, а дух. Он пленяет душу обманом, ложными обещаниями. Запугивает, манит лестью, соблазняет и лжет в каждом слове. Но никогда, ни при каких обстоятельствах не дерется один на один. Дьявол настолько ничтожен, что просто не способен на это. Вспомни ветхозаветную историю Адама и Евы. Дьявол принял облик мудрого змея, запудрил мозги женщине и она, поверив ему, невольно обманула и Адама. И с той поры он лжет людям, внушает греховные мысли и уводит от истины, пытаясь переформатировать их души.
 - Переформатировать?
 - Так сейчас говорят продвинутые челы.
 - Челы!? Когда успела набраться … - вздохнул Алексей.
 - Это быстро, - махнула рукой Ронведа. — Пожалуйста, не перебивай меня. Как ни старался Люцифер, ты не повелся на его ложь, не испугался дешевых фокусов с динозавром и до последнего сражался в битве с нечистью. Но самое главное — ты не стал истреблять несчастных обманутых людей, которые поверили его вранью. Ложь нельзя победить силой, ее побеждаю только правдой.
 - Не всегда, - буркнул Алексей.
 - Нет, всегда, - возразила Ронведа. — Но это долгий и трудный путь, а люди предпочитают быстрый и легкий.
 - Но как я здесь-то оказался?
 - Дьявол отступил. Он понял, что не может тебя одолеть и отступил. Ты вернулся в земное тело, оно выздоравливает.
 И чуть помедлив, добавила:
 - Скоро ты вернешься к прежней жизни.
 После слов «прежней жизни» Алексей покраснел так, что захотел спрятаться под одеялом.
 - Моя прежняя жизнь была … э-э … шла не в том направлении, - с трудом выговорил он. — Она была неправильно и давай больше к ней не возвращаться.
 - Как скажешь, дорогой! — подозрительно ласково сказала Ронведа и улыбнулась, чуть сощурив глаза.
 Чтобы выбраться из неловкой ситуации, надо, так сказать, брать бразды правления в свои руки. То есть сменить тему, перевести стрелки, переключить внимание и так далее.
 - Женщина со светлыми волосами … почему Варвара? Ее имя Барбела.
 - Моя мама. Имя Барбела это там, где мы были. А здесь ее зовут Варварой.
 - Да, я помню, Лилит мне говорила. А … а ты?
 - Мне нравится Маргарита, - ответила девушка.
 - Мне тоже, - согласился Алексей. — Твой отец?
 - Белый демон Агат. В земном мире он главный врач больницы, его имя Андрей. Андрей Афанасьевич.
 - Маргарита Андреевна, - задумчиво произносит Алексей. — Красиво. Маргарита Андреевна, ты станешь моей женой? — вдруг говорит он.
 - Вот прямо сейчас? — не растерявшись, спрашивает она с самым невинным видом.
 - Марго, я серьезно!
 - Выздоравливай, Алеша. Когда поправишься, поговорим, - ответила девушка.
 Она встала, поправила халат и пошла к двери.
 - Марго, подожди! Но если ты ... ну вы, вся семья — демоны … а я человек?
Ответ лишил дара речи.
-  Откуда ты знаешь? — с лукавым прищуром спросила девушка. И уже закрывая дверь в палату за собой, сказала:
 - Не забудь позвонить родителям, Леша. Они любят тебя и переживают.