Роспуск в офисе

Солнце садится. Окно закрыли. Плохо. Но хорошо: не надо работать.Нечего делать – будем ругать.Снова.Опять.
  Предлагаю обсудить и осудить поведение найденного крайнего. У  лейки. Кто «за» пахните листьями. Единолистно.
–  Нет.
–  Почему?
–  Я не пахнул.
– А тебе и не спрашивают. Тебя осуждают.
–  Правильно, плющ. На своих правах начинаю первым.
–  На каких это правах?
–  На правах кактуса.
–  Ага.
–  Угу.
– Эге.
– К-хым, ну.. да.
– Я –  против.
–  Кто первый? А, я. Помню. Так вот мы все сидим в горшках. Здесь на приличном окне, в приличном длинном полом стебле. Ко-ри-до-ре, как его зовут придатки к лейке – или  лейколеи. Ведем себя прилично. Как обычно. И только этот у лейки ведёт себя по- другому. Плохо.
-- Плохо.
– Плохо!
– Плохо…
–  Хорошо!
– Что хорошо?
–  Хорошо отвечаете.
–  Ага.
– Угу.
–  Эге!
–  Ну, ладно.
– Кто следующий?
–  Я, на правах большого листа!
–  Не считается, монстера. Он у тебя весь с дырками!
–  На правах большого листа, да ещё с дырками. Он ведёт себя плохо.  Я его затеняю- затеняю, плющ его душит-душит.А он каждый год опять за своё!
– Ага.
– Угу. Теперь я на правах… третьего.Я тут давно расту и то себе такого не позволяю. А я здесь самое дорогое. Мне ещё в цветочном магазине рассказывали…
–  Ага. Теперь я. А то не успею. Когда он опять всё это себе позволяет. Эти с  конечностями для леек тоже себе позволяют. Стоят вокруг него как-то не так. Говорят- говорят. И у них всех в руках листья черные блестящие.  Вместо лейки.И у них макушки меняются. Называется «улыбаются». И льют воду ему больше всех.У меня уже от этого все листья в полоску!
–  У тебя так и было. Теперь опять я. Требуем это прекратить!
–  Ага!
–  Угу!
– Эге
–  Лады...
–  Я не виноват! Оно само как-то так получается. Я не хочу… а оно так.
– Ага, как же.
– Угу- угу.  Мне ещё в цветочном…
– Чего?! Это ж ты тут распускаешься,а не мы!Не отвертишься.
–  Ага, сегодня совсем распустился!
–  Теперь опять я – у меня полоски. Так поступают только те, которые там. Не на окне, а на грязной земле. А тебе тут не там. У них всякие летучие, как пылинки, но которые порхают без сквозняков,…
–  Из- за него они и к нам, бывает, попадают и только к нему и прилетают.  А я, между прочим, тут дерево.  И я вижу, что они там, на земле, тоже так  ведут себя не всё время. Когда вся грязная земля  белая и жара сухая. Их вообще не видно - не слышно. 
–  Я это тоже, вроде, как знаю. Везде плюющем проползаю.
–  Больше всех ему надо!
–  Чтоб лейка чаще ему кланялась.
– И тебе не стыдно? Постановляем – ему должно быть стыдно! Кто «за»? Единолистно.
– Нет, я не согласен.
– А тебя и не спрашивают. Верней спрашивают, как ты сумеешь… точнее как ты смеешь?!
–  Я сначала зелёный бутон.Потом окрашенный,потом лепестки…
– Эй, кактус! Ой! Клянусь полосками! Что это у тебя с боку?!
– Как, что? Куолючки.
–  А среди них бутоны. Три штучки.
–  Ты на себя посмотри – у тебя там целая метёлка с бутонишками. А ещё сансевиерия !  А Еще с полосками.
–  Может, пройдёт? Я думала, никто не заметит.
–  У нас на окне всё замечают я же, между прочим, дерево. Самый высокий.
–  Похоже. Ты о себе слишком высокого деревянного мнения. Мне давно видать, что у тебя у самого блестящего листа что-то белое круглеется.
–  Висишь на мне – раскачиваешься! А туда же! Да, мне ещё в цветочном магазине рассказывали, что нам, благородным цитрусовым после пяти- шести лет можно и нужно  цвести. У меня ещё и запах будет. Вы все обзавидуетесь.
–  На правах большого листа с дырками требую это прекратить! Не известно чем кончится…
–  На правах кактуса согла… ой? Что это…  Как странно, не понятно. Но легко. Как будто  раскрываешься высокому небу… И даришь что-то всем. Радостное. Хочется создать это лучше и лучше и … почему я так говорю?!
– Не волнуйтесь. Это нормально когда цветёшь. Я на правах обвиняемого уверяю.
–  И всё вокруг прекрасно или хотя бы интересно. Клянусь полосками.
– С сансевиерия, ты  откуда знаешь?
–  Цветём изредка потихоньку.
– На правах всё равно самого большого листа с дырками заявляю все равно надо затенить и задушить.  Всех. Плющ? Плющ? Чего молчишь, гад ползучий? А может и у меня когда- нибудь зацвести получится?