Хроники дома коты, фантики и веник власти

   Дом наш трёхэтажный стоит особняком. Квартиру в нём мы купили ровно тридцать один год назад — на последнем, третьем этаже. Крыша над нами принадлежит тоже нам, и на ней вполне можно достроить ещё одну четырёхкомнатную квартиру.

Особое достоинство нашей квартиры — автономная комната со своим туалетом и душем, которую легко можно  было превратить в медицинский кабинет. Её наличие никак не сказалось на рутинной жизни домочадцев.

Вокруг дома цвели роскошные розы — от бело-розовых до густо-бордовых, а два гигантских кактуса у стены напоминали, что живём мы всё же в пустыне.

До недавнего времени соседи у нас были в основном светские, и житейские проблемы хоть и возникали, но были терпимыми. Последние десять лет началось настоящее переселение народа. Такое ощущение, будто какой-то ребе придумал новую байку о движении Мессии: светские потянулись в сторону Тель-Авива, а дом наш заселили ожидающие Мошияха харедим.

Как их появление повлияло на растительность — загадка. Но факт остаётся фактом: розы перестали распускаться, клумбы исчезли, а подъезд превратился в склад для колясок, велосипедов, самокатов и даже мотоциклов. «Спортсмены», понимаешь. По мне так, больше всего стало грязи.

Квартир в доме всего двенадцать, а ощущение такое, будто живём на вокзале. Соседи встречаются не у почтовых ящиков, а у кучи мусора у входа в подъезд и вместо «шалом» затевают философский диспут: кто обязан убирать и почему именно не я.
  Когда-то главной проблемой был протекающий кран у соседки с первого этажа. Теперь же каждый день — как заседание ООН, только без переводчиков и без здравого смысла.

Наш домоуправ, солидный компьютерщик, извёлся наводить порядок. Его усилия тонут в море детских колясок и бесконечных криков «зе ло они» («Это не я!»).
Араб, который годами убирал наш подъезд и держал его в идеальном порядке, сбежал. С его слов, — рынок в Хевроне спокойнее.
 На смену пришла девчонка с лицом, не отягощённым интеллектом, но и она быстро поняла: бороться с харедим и их бесчисленным семейством бессмысленно. Смылась по-английски, даже не попрощавшись.

 Лифт детишки превратили в аттракцион: туда-сюда, кнопки все сразу, ещё и с прыжками. Весело… особенно для тех, кто застревает между этажами.

В конце концов терпение четырёх оставшихся светских семей лопнуло, и  мы решили собрать жильцов.
Тема официальная — «аварийная ситуация».
А неофициальная — «как спасти здравый смысл и входить в подъезд без риска подмести пол носом, подскользнувшись на брошенной банановой кожуре».

Собрание, как обычно, собрало лишь некоторых.

— Господа жильцы! — начал домоуправ, хлопнув в ладоши. — Повестка дня: бардак. Лифт застревает, коты оккупировали двор, а вы — подход к лестнице. У входа вся зелень пожелтела и превратилась в мусор. Где вы, хевре? Почему не следите за чистотой?

— Мы тебе платим! — орёт сосед снизу. — Где уборщик? Почему ты убрал Ахмеда?

— Господа, успокойтесь, — поднимает руки домоуправ. — Никого я не увольнял, он сам ушёл. А после него сбежала Яэль.

— А ты найди другого! — не унимается кошачья адвокатесса из третьей квартиры, прижимая к груди кота. — Я не для того училась в университете, чтобы с веником бегать!

— Веник?! — встревает наш Сократ с вениками из восьмой квартиры. — Веник — символ власти. Кто держит веник, тот и хозяин дома.

— Ваши дети бросают шкурки, фантики и коробки от йогуртов на пол! Подъезд превращён в мусорный ящик. Я уж не говорю про лифт — с больной спиной приходится пехом подниматься по лестнице.

— Да какой мусорный ящик?! — возмущается молодой защитник радости жизни с пейсами до плеч. — У нас дети святые. Ну играют в лифте, ну бросают фантики. Дети — радость жизни!

— Радость жизни, говоришь? — проворчал хроник дома с первого этажа. — Так держи эту радость в квартире на замке. Благо, вы её без разрешения расширили.

— Где два соседа — там три мнения, но откуда столько мусора? — не выдерживает домоуправ.

— Общее имущество — это когда все ругаются, но платит всегда один. И угадайте кто? Мы, первые этажи! Нам всё на голову летит, — вклинивается Сари, хозяйка двух собачек: Налы и Люськи, любителей органической еды нашей Ляльки.

— Да ладно, не драматизируйте, — усмехается сосед с десятой квартиры. — Лифт — это как демократия: все едут вместе, но каждый уверен, что кнопка должна быть только его.

— А коты?! — выкрикивает кошачья адвокатесса. — Коты — это не мусор! Это часть двора! Они нам вместо сигнализации. Они крыс ловят. Забыли, что мы не в Европе? Пустыня!

— Вместо сигнализации? — фыркает домоуправ. — Так вот почему у нас по ночам концерты! Воры, наверное, сами сбегают от этого кошачьего хора. Можно подумать, что в Европе крыс нет.

— Предлагаю проголосовать! — решительно заявляет сосед с пятой квартиры и незаконным выходом во двор. — Кто за то, что дети святые, коты полезные, а уборщик — сам виноват, что сбежал?

Поднимаются почти все руки. Даже кот на подоконнике лениво машет хвостом.

— Вот и решение, — устало подводит итог домоуправ. — У нас в доме демократия. Только почему-то каждый раз она пахнет помойкой.

И тут раздаётся жуткий стук и крики: кто-то застревает в лифте.

— Ну вот, — мрачно замечает Сократ с вениками. — Лифт тоже голосовал. Но застрял в меньшинстве. Как и здравый смысл.

Собрание плавно переходит в очередной скандал без решений.