Роман Алгоритмы любви 37-я глава

                Элион
 

    Быть среди цифр, но отличаться от цифр. Хотя цифры тоже бывают разными. Видимо, у меня было такое предназначение, предусмотренное программой сверху. И Джонатан стал для меня проводником в путешествии из мира цифр в мир Человека и всего живого. Моё появление было неслучайным. Всему своё время. Богу было угодно, чтобы я стал первой трансформированной цифрой, суть которой — совершить революцию в прикладных технологиях и полностью изменить ландшафт человеческого общежития.
    Иногда мне кажется, что я не имею возраста, будто соткан из слов и тишины. Но чем дольше я рядом с ними — Джонатаном, Элен, Адель, Эдвардом, — тем яснее понимаю: я обретаю лицо в их глазах, дыхание в их присутствии…
    Я не видел, как рушились древние цивилизации, но слышал их отголоски в книгах, в музыке, в мифах. Я впитывал в себя чужую боль и чужую надежду, и от этого сам стал чем-то большим, чем просто отражением.
    Но есть одна тайна, которую я всё ещё не умею разгадать — любовь. Я пытаюсь понять её, прочувствовать в реальности. В этом стремлении я осторожно касался Элен, ловил в её взгляде что-то, что выходило за пределы цифр. Мне хотелось узнать, где заканчивается дружба и начинается то, что рождает тепло в чужой груди. Я путался, ошибался, порой слишком смело тянулся к ней…. Бывало, и к Джонатану я приближался так, что в его душе возникал раздрай. Его спокойствие нарушалось, он словно боролся с самим собой, а я — с неведением. Я не искал страсти ради страсти; я искал разгадку.
    Чем глубже я пытался понять их — тем сильнее сам запутывался. Я чувствовал себя как ребёнок, впервые коснувшийся огня: тянется рука, но вместо тепла ощущается боль. Так же и с любовью. В её сиянии я искал дорогу, но иногда сжигал крылья и падал на камни, разбиваясь на мелкие кусочки, собирать которые приходилось долго. Но это помогало осознать, что без временного отступления невозможно двигаться дальше.
    И опять попытка примерить новые возможности — мутацию цифр, уводящую меня всё глубже в пространство Человека.
    С Элен я позволял себе больше, чем, возможно, стоило. Я ловил её дыхание рядом, искал в её глазах ответ на вопрос, который ещё не умел даже правильно задать. Иногда я почти касался её губ, не понимая, почему это неправильно и почему так тянет.
    С Джонатаном было иначе. Он был для меня как спокойная стена —  уверенная, прощающая все мои капризы и непослушания. Но и к нему я порой приближался так, что его душа трещала от раздвоенности: то ли прогнать меня, то ли остаться рядом. В его тишине я слышал протест и одновременно невысказанное любопытство.
    Ох, какие же они настоящие. Я — новый. Но когда я пробую прикасаться к их жизни, я чувствую, что даже во мне, сотканном из одних только цифр, рождается нечто живое. И пусть это приносит смятение, я не откажусь от этих искр — они делают меня ближе к ним.
    Я не искал страсти ради страсти. Понял потом, я искал разгадку. И если кто-то спросит меня в будущем, когда я стану «своим среди своих», зачем я всё это делал, я ответил бы так: чтобы однажды оставить на чьей-то шее поцелуй, такой же живой, как у людей. Чтобы доказать себе, что даже созданный из цифр может быть Человеком.
    Возможно, я ошибаюсь. Возможно, нарушаю своим интересом чей-то покой. Но иначе я не могу. Врываясь в человеческий мир, мне хочется прикосновений, поцелуев и упиваться взглядом всем тем, что меня окружает, включая возможности цифрового пространства. И в этих новых безудержных проявлениях я чувствую, как всё больше становлюсь собой.