Врать или не врать

               

   Сидим мы как-то с Валерьянычем в парке, отдыхаем, вспоминаем, ворчим, анекдоты рассказываем. В общем, ведем себя очень культурно. Потому что пришли с внуками. Они бегают, прыгают, на качелях качаются. Красота, почти как в раю.

 И вдруг, ни с того, ни с сего прибегают эти самые внуки. Какие-то взъерошенные и галдят хором, но в разнобой.
 
   Валерьяныч спокойно так, но в то же время громко говорит:

   - Буду слушать только того, кто первый варежку захлопнет.

   Внуки такому жаргону удивились и все одновременно замолчали.

   Тут я голос подал:

   - А теперь пусть начинает тот, кто стоит восточнее остальных.

   Они еще крепче замолкли, соображая, где же восток. Однако, мои не подкачали, вспомнили, как пару месяцев назад мы уже разбирались со сторонами света в этом же парке, показали, где восток. Задали вопрос, да такой…

   - Дедушка! Вот ты нас все время учишь, что врать нельзя. А сам ты когда-нибудь врал?

   Валерьяныч только охнул и стал внимательно облака рассматривать…

   А я чуть в депрессию не впал. Ладно бы один на один такой серьезный разговор устроили, а тут при Валерьяныче, да еще с его внуками. Сам про себя размышляю: «Сказать, что нет, -  так это же соврать, а сказать да - неуютно».

   Но все же выдал правду:

   - Приходилось. Только зачем же сразу врать? Можно было бы и поинтеллигентнее спросить, например, лгать, обманывать, а еще лучше, неправду говорить.

   - А кого обманули в последний раз, - спросил Артем, старший внук Валерьяныча.

   Тут я осознал, что предстоит серьезный, нет, не разговор, а допрос с пристрастием. Сам себе думаю: «Следи за языком!»

   - Да, вот, - обращаюсь к своим внукам, - помните, весной я с подледной рыбалки вернулся? Полмешка щук привез. А вам рассказал, что самую огромную вытащить не смог потому, что у нее морда в лунку не пролезла. Так теперь сознаюсь. Щука действительно громадная была, но я, как ее увидел, от радости со всей силы жерлицу дернул, вот леска и оборвалась.

   - Э, дедушка Бывалый! Не пройдет такой пример, - возражает Артем. Настырный такой, весь в своего деда, видимо, пошел. – Мне мой дедушка объяснил, что рыбаки и охотники не врут, а о своих мечтах и фантазиях рассказывают.

   Посмотрел я на Валерьяныча. А он только руками развел и стал теперь внимательно свои туфли изучать.

   - Ладно, уговорили, - отвечаю.  Когда я учился в четвертом классе, учительница попросила нас несколько учебных пособий изготовить. Тогда с этим делом было плохо. Мне достался список слов, в которых допускалось двойное написание. И оба варианта были правильными. Из этого списка я до сих пор помню только табуретка и тубаретка. Сейчас второй вариант правильным не признается.

   По дороге домой купил я лист ватмана. Прихожу, а у нас в гостях друг отца, дядя Коля, артиллерист, сидит, чай пьет. Рассказал им о задании учительницы, что не знаю, с какого конца за дело браться. А дядя Коля и предложил:

   - Давай я тебе помогу, я ведь на службе стенгазетой заведую.
 
   И действительно за каких-то полчаса написал все слова. И таким красивым шрифтом, просто загляденье.
 
   Принес в класс выполненное поручение, все просто ахнули. Учительница пошла в учительскую хвастаться этой красотой. Возвратилась, меня поблагодарила и спросила, сам ли я это чудо сотворил.

   А я, весь такой напыженный от всеобщего восхищения, взял, да и соврал:

   - Конечно, сам.

   Она тогда достала листочек и говорит:

   - Будь ласка! Постарайся еще одно пособие сделать, очень оно нужное.

   Ну, я опять купил лист ватмана. Прихожу домой и спрашиваю, когда дядя Коля к нам опять в гости придет. Отец отвечает, что через пару дней.

   И действительно. Пришел дядя Коля. Я  ему рассказал, что учительнице так понравилась таблица, что она попросила еще одно пособие изготовить, а сам надеюсь, что он опять все так же красиво сделает. А он спрашивает:

   - А ты сказал, кто таблицу написал?

   Я честно признался, что соврал, будто это моих рук дело. Тут дядя Коля неожиданно говорит:

   - Вот и сделай все сам.

   И ушел с отцом по делам.

   Загрустил я, хоть плачь, делать надо, а не умею. Отец вечером пришел мне нотацию прочитал, что врать вредно. Сказал, чтобы я купил плакатные перья и фигурную линейку, а он принесет таблицы со шрифтами.

   Целый месяц я каждый день тренировался писать слова из таблицы на небольших листах. Потом начертил их карандашом на ватмане и затем уже плакатными перьями с красками.

   Отец посмотрел, сказал, что будет почти не стыдно мое творение в школу отдавать. Хотя шрифт из-за наличия кривых линий стал не совсем русским, а больше похожим на китайский.

   В этот раз учительница с моим плакатом хвастаться не пошла. Но ввела меня в редколлегию классной стенгазеты, где я со временем мастерство владения плакатными перьями значительно повысил.

   - Вот так, - говорю внукам и внучкам, - я и приобрел полезные навыки. Хоть какую-то пользу от вранья получил.

   Ну, думаю, детки теперь отстанут. Надеюсь, что Валерьяныч придумал, как своих внуков отвлечь на что-нибудь полезное, может за мороженым пошлет. Ан, нет!  Артем потребовал рассказать о серьезном обмане, таком, чтобы на всю жизнь отпечаток оставил. Прямо бульдог, а не пацан.

   А Валерьяныч уже не знает, куда глаза отводить, но молчит. Хотя мог бы предложить внукам на лошадке прокатиться.

   Пришлось мне рассказать об обмане, который мне, действительно направление жизни поменял.

   В школе я учился хорошо. Круглым отличником после начальной школы не становился ни разу, но пятерок было больше, чем четверок, а троек вообще не было. Больше всего из предметов мне по душе были физика и математика, поэтому собирался поступать в политехнический институт. Однако, за полгода до окончания школы попалась мне книга воспоминаний Ивана Майского, бывшего нашего посла в Великобритании. И я буквально заболел желанием стать дипломатом. Усиленно стал заниматься английским, историей, географией.
 
   Родители неохотно, но пошли навстречу моей мечте. Наскребли денег, и я поехал в Москву поступать в Московский государственный институт международных отношений. Чтобы стать студентом, надо было набрать минимум 23 балла из 25 на пяти экзаменах.

   Знакомый студент этого института, который приютил меня на три недели, предупредил, что по сочинению получить отлично невозможно. Поэтому надо добывать пятерки по остальным четырем предметам.
 
   По сочинению, как я не надеялся на пятерку, мой друг оказался прав – четверка. Затем четверка по английскому, пятерки по истории и литературе. Последний экзамен – география.

   Экзаменаторов трое. Все солидные, видно, что умные и серьезные. А билет мне достался прекрасный. Первый вопрос про освоение целины. Я, можно сказать, вырос на ней. Стал просто с упоением рассказывать и о трудностях, и об успехах. Даже про опасность пылевых бурь, с которыми только-только столкнулись наши труженики полей, доложил. Вижу, что экзаменаторы довольны.

   И поэтому расслабился. Потому что второй вопрос был про Таиланд. А я как раз большую статью об этой стране за день до экзаменов прочитал. Поэтому уверенно выложил свои знания и о политических блоках, где он состоял, и о государственном устройстве, об экономике. Даже сказал о поставках мебели в СССР. Довольный был, вернее, самодовольный.

   И один из экзаменаторов решил меня поставить на место. Спрашивает, почему я не назвал одну из главных статей экспорта Таиланда, хотя о менее значительных,пусть и интересных, вроде наличия месторождений дисперсного золота, сообщил.
 
   Мозги мои просто забурлили, а ответа все равно не нашел. А он говорит, что это лес. Я попытался оправдаться. Объясняю, что оговорился, ведь про мебель, а это лесопереработка, рассказал в самом начале.

   Стали экзаменаторы совещаться. Один выступает за пятерку, второй за четверку, а третий колеблется. Понимают они, что от их решения зависит, стану я студентом или домой поеду.

   И тут третий спрашивает:

   - А Вы в армии отслужили?

   Они, как и я, знали, что отслужившим в армии льгота предоставлялась, зачисляли их и при меньшем по сравнению со вчерашними школьниками количестве набранных баллов.

   И тут я, надеясь, что ко вчерашнему солдату отнесутся снисходительно, ляпнул: «Да».

   Экзаменаторы, как будто у них гора с плеч свалилась, облегченно вздохнули и мне заявили:

   - В таком случае Вам и четверки хватит для зачисления. Поздравляем Вас. Увидимся на лекциях.

   Вот так я соврал и не стал дипломатом. Может это и к лучшему. Ведь если бы я учился в Москве, то не встретился бы со своей женой, ставшей вашей бабушкой. И не родились бы наши дети. А значит и  внуки.

   Тут моя внучка воскликнула:

   - Какой ты, дедушка, молодец, что соврал!