Букет ирисов N6. 6

Они поженились, несмотря на протесты, пересуды и недовольные, недоумевающие лица родственников и взрослого сына Жанны, не говоря о холодном лице и поджатых губах матери Марика.
Марик говорил Жанне каждый день: – Ты прелесть! Ты моя девочка! Как дела, зайка? Да, милая! Я тоже, милая, тебя обожаю! Девочка моя! Лапуля, лапушка! Твои глаза похожи на море.
Жанна каждый раз отвечала Марику: – Я тебя обожаю! Мне так нравится, как ты называешь меня: моя девочка, лапулька, милая. Думала о тебе…
– Я тоже думал о тебе.

Тебя я запомнил в наряде любом,
То в тёмно-зелёном, а то в голубом.
Идут тебе платья, любые цвета,
Но лучший наряд твой – твоя нагота,

– шептал Марик Жанне ночами.

– Помнишь, в тот вечер, ты свет погасила,
И платье сняла, оставив на шее лишь жемчуга ряд.
Такой для меня ты надела наряд.
Я богу молился, поставив свечу.
Но больше молиться ему не хочу.
Понял тогда я, что всё суета,
Иконой мне стала твоя нагота.