Два художника май и сентябрь

Есть в сентябре что-то от мая. Может быть, это ощущение внезапности. Ты просыпаешься утром, смотришь в окно — и мир уже другой. Не тот, что был вчера. Вчера он ещё дышал летом, ещё хранил его мягкое тепло, лёгкий запах сена и пыльные дороги. А сегодня — словно кто-то щёлкнул выключателем, и краски стали другими.
В мае так же: один день всё серо, уныло, земля чёрная, деревья безлиственные, а на следующий — ивы уже зазеленели, трава пробивается, и в воздухе витает что-то светлое, как обещание. Май приходит резким вздохом: «Вот он я! Ждали?» Он торопится, спешит оживить мир, как будто боится, что не успеет. И берёт зелёную краску — густую, сочную — и начинает рисовать всё подряд. Луга, кроны деревьев, даже серые стены домов кажутся теплее, когда в окне май.
Сентябрь не спешит. Он приходит мягко, неслышно, как гость, который снимает обувь у двери, чтобы не потревожить тишину. И вместо зелёной краски у него в руках палитра золотая, с бликами меди, охры и тёплого янтаря. Он словно тихо шепчет: «Пора меняться. Лето устало. Отдохни». И мир подчиняется. Вчера листья ещё сияли зеленью, а сегодня их коснулся лёгкий ржавый налёт. Через неделю клёны уже пылают огнём, и тротуары покрыты ковром листьев, хрустящих под ногами.
Оба этих месяца похожи, но противоположны. Май дарит начало, сентябрь — завершение. Май обещает будущее: длинные дни, жаркие вечера, смех до рассвета. Сентябрь приносит тихую грусть, предчувствие перемен, которое щемит в груди. Но разве не в этом прелесть? Без этой лёгкой грусти мы не почувствовали бы ценности лета.
Ты идёшь по улице в сентябре и ловишь себя на том, что в воздухе уже не запах пыли, а аромат яблок, сырой травы и дыма от костров. Дворы полны звуков — шуршание листвы, карканье ворон, редкие голоса детей, которые спешат насладиться последним теплом. Ветер играет волосами, а небо кажется выше, чем в июле. Смотришь на него и понимаешь: впереди осень, зима, а потом — снова весна. И снова май, похожий на сентябрь.
Оба месяца учат нас одному: всё меняется. Но перемены не страшны, если они красивы.